CC BY
35
5. Bobotov, S.V., Zhigachev, I.Yu., Vvedenie v pravovuyu sistemu SSHA [Introduction to the legal system of the USA]. Moscow, NORMA publishing house, 1997, 333 p. (In Russ.).
6. Pravovye sistemy mira: enciklopedicheskij spra-vochnik [Legal systems of the world: encyclopaedic reference book]. Ed. A.Ya. Sukharev. 2nd edit., with amendments and additions. Moscow, NORMA publishing house, 2001, 840 p. (In Russ.).
7. Rossiiskaia yuridicheskaia enciklopediia [Russian legal encyclopedia]. Editor-in-chief A.Ya. Sukharev. Moscow, INFRA-M publishing house, 1999, 1110 p. (In Russ.).
8. Jefferson, Thomas. Avtobiografia. Zametki o shta-te Virginia [Autobiography. Notes about the State of Virginia]. Leningrad, Nauka (Leningrad branch), 1990, 316 p. (In Russ.).
Н.А. Жерлицына УДК 322.2
ОПЫТ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ГОСУДАРСТВА И ОБЩЕСТВА В ТУНИСЕ: ПРОБЛЕМЫ РЕЛИГИОЗНОЙ ПОЛИТИКИ В ПЕРИОД МОДЕРНИЗАЦИИ В XIX ВЕКЕ
Аннотация
В статье рассматривается проблема взаимоотношений государственной власти и религиозных элит в мусульманской стране, в данном случае в Тунисе, накануне захвата его Францией в 1881 году. Обращение к данному историческому периоду, во время которого в стране была предпринята энергичная попытка модернизации, позволяет провести анализ политических, идеологических и социально-экономических аспектов реакции религиозных кругов на общественные инновации. Анализ манифеста реформ - трактата известного тунисского просветителя и государственного деятеля Хайраддина-паши и его мемуаров - дает представление о взглядах интеллектуальных и религиозных элит на проблему совместимости норм ислама с модернизмом.
Ключевые слова: ислам, модернизм, традиционализм, религиозные элиты, светские реформы, Тунис, Хайраддин-паша, мусульманское образование и судопроизводство
Natalia А. Zherlitsina
EXPERIENCE OF INTERACTION OF THE STATE AND SOCIETY IN TUNISIA: PROBLEMS OF RELIGIOUS POLICY IN THE PERIOD OF MODERNISATION IN THE 19th CENTURY
Abstract
The article deals with the problem of relations between public authorities and religious elites in the Muslim country, in this case in Tunisia on the eve of the country's occupation by France in 1881. Appeal to this historical period, during which a vigorous attempt was made to modernize the country allows to explore political, ideological and socio-economic aspects of reaction of the religious community to social innovation. Analysis of the reformist manifesto - treatise of the well-known Tunisian enlightener and statesman Hayreddin Pasha - and his memoirs provides insight into the views of intellectual and religious elites on the problem of compatibility of Islam and modernism.
Key words: Islam, modernism, traditionalism, religious elite, Tunisia, Hayreddin Pasha, Muslim education and legal proceeding
Жерлицына Наталья Александровна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра истории и культурной антропологии Института Африки РАН, доцент кафедры африканистики и арабистики Российского университета дружбы народов (Москва), e-mail: ns_inafr@mail.ru
Natalia А. Zherlitsina, Cand. Sc. (History), Senior Researcher of the Center of history and cultural anthropology, Institute for African Studies, Russian Academy of Sciences, Associate Professor, chair of African and Arabic Studies of the Russian Peoples's Friendship University (Moscow), e-mail: ns_inafr@mail.ru
© Жерлицына Н.А., 2016
ПРОБЛЕМЫ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ. 2016/2 (72)
В силу существующих в Тунисе исламских традиций взаимоотношения между государством и религиозными институтами всегда были очень тесными. Власти поддержка улемов необходима по двум причинам: во-первых, они обладают правом признания законности данной власти (ее «богодан-ности»), во-вторых, пользуясь несомненным влиянием в широких народных массах, могут служить посредниками между правящими и управляемыми.
Начиная с 1830-х гг. регентство Тунис находилось под все более возрастающим давлением европейских держав. Французское вторжение в Алжир в 1830 г. изменило региональный статус-кво. Тунисский вопрос стал частью Восточного, т.к. страна, официально оставаясь частью Османской империи, постепенно все сильнее вовлекалась в международные отношения и из полунезависимого субъекта международной политики превращалась в ее объект. Ответом беев Хусейнидской династии на этот вызов стали попытки провести реформы внутри страны, чтобы укрепить государство и избежать европейского вмешательства. Но путь догоняющего развития оказался для Туниса непосильным, он вверг тунисскую казну в полное разорение.
Реформа армии, задуманная беем Ахмадом (1837-1855), повлекла за собой огромные расходы: ему пришлось обратиться за займами к французскому, английскому и итальянскому правительствам. Займы были предоставлены на кабальных, разорительных условиях, тем самым «на шею бея был наброшен шнурок, который его задушит1» [9, с. 173]. Политика реформ была продолжена беями Мухаммедом (1855-1859) и Мухаммедом ас-Садоком (1859-1881) и зафиксирована в двух основополагающих документах: «Ахд аль-Аман» (Фундаментальный пакт) 1857 г. и Конституции 1861 г. Первый провозгласил неприкосновенность личности и имущества тунисцев, равенство подданных перед законом, свободу частного предпринимательства и торговли. Учитывая вес религии и авторитет улемов в мусульманском обществе, реформаторам пришлось искать подходящие основания для придания Хартии легитимности: они заявили, что справедливость, безопасность, свобода и равенство являются фундаментальными принципами ислама, прописанными в Коране [6, с. 7].
Отношение улемов к этим реформам было негативным и лишь в некоторых случаях они шли на уступки. Высшее духовенство отказалось дать благоприятный отзыв о пакте «Ахд аль-Аман» и посо-
ветовало бею избегать контактов с Европой. Большинство улемов выразило свое неодобрение принятию Конституции: они отказались участвовать в ее разработке, работать во вновь созданных судах и собраниях (в сентябре 1861 г. был устроен митинг против Конституции) [1, с. 45]. Шейх аль-ислам Мухаммед Байрам IV наложил запрет на проект предоставления мест в законодательной ассамблее представителям евреев - немусульманскому меньшинству Туниса.
Ситуация в стране ухудшалась год от года. Тунис был погружен в глубокий системный кризис. Последней попыткой спасти государственный суверенитет стали реформы Хайраддина-паши (премьер-министр Туниса в 1873-1878 гг.).
Идеология реформ государственного деятеля, просветителя, сторонника либеральных реформ Хайраддина-паши была сформулирована в 1867 г., когда он издал на арабском языке свою знаменитую книгу «Аквам аль-масалик фи марифа ахваль аль-мамалик» («Путь к познанию положения дел в различных государствах») [10]. В 1875 г. вводная глава этого трактата была издана во французском переводе в Париже. Основной вопрос, поставленный в этой книге: Как остаться составной частью мусульманского мира и в то же время добиться уровня развития передовых европейских держав? Основная цель автора - доказать, что модернистские реформы совместимы с исламом: «Государства, отказывающиеся от заимствования военных изобретений и тактики у своих соседей, рискуют стать в будущем их добычей» [10, с. 25]. Хайраддин-паша доказывает, что заимствование некоторых европейских институтов не будет противоречить шариату: «Нельзя отвергать или игнорировать что-то, что показало себя жизнеспособным и полезным, только потому, что оно пришло извне... Разве не сказал пророк: "Пусть он сражается, сражается, как его противник"» [10, с. 31], а это значит, что мусульмане должны заимствовать у врагов то лучшее, что есть не только из оружия и тактики, но и из политической, экономической и просветительской сфер.
О том, что главной целью автора «Аквам аль-масалик...» было завоевать расположение уле-мов, говорят и терминология, и оформление книги. Открывает ее традиционный призыв «Во имя Аллаха, милостивого, милосердного», соответствующие формулы сопровождают упоминания имен пророка и прочих священных особ, термины «имам» (политико-религиозный лидер),
1 Здесь и далее цитаты даны в переводе автора статьи Жерлицыной Н.А. ПРОБЛЕМЫ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ. 2016/2 (72)
«умма» (исламское сообщество) и «масляха» (общественные интересы) регулярно употребляются в тексте. Хайраддин-паша искренне верил в то, что власть мусульманских правителей может стать благотворной для уммы только через сотрудничество политиков и религиозных лидеров. Автор утверждает, что на улемах лежит особая ответственность, поскольку они лучше знают законы шариата: «Политическая роль улемов и министров такова же, как та роль, которую играют в конституционных государствах Европы палаты представителей» [10, с. 34]. Те же из улемов, которые предпочтут остаться в стороне от интересов общества, будут частично ответственны за произвол и тиранию властей, - предостерегает автор.
Хайраддин-паша, приступив к осуществлению реформ в 1873 г., чтобы минимизировать сопротивление традиционалистов проведению реформ, старался придавать новым институтам атрибуты религиозности, например, реформа налогов была представлена как возвращение к ко-раническим принципам, новая публичная библиотека была объявлена хранилищем религиозных рукописей [11, с. 29]. Однако, большинство проектов реформ остались невыполненными. Надо отметить, что небольшая группа религиозных деятелей все же сыграла значительную роль в осуществлении таких проектов как реформа ва-куфного землевладения, реорганизация системы образования, преобразование судебной системы.
Землевладение в Тунисе существовало в трех основных формах: частновладельческой (мульк), государственной (бейлик) и вакф. Хайраддин-паша предпринял попытку упорядочить эту сферу, пресечь злоупотребления, учредив общественными хабусами Центральное управление (Джамиат аль-вакф), которое прямо контролировалось кабинетом министров. Управление состояло из инспекторов, регулярно проводивших ревизии, выявляя злоупотребления [5, с. 489].
Так как многие улемы занимались управлением вакфами, Хайраддину-паше приходилось действовать осторожно, чтобы не быть обвиненным во вмешательстве в дела религии. Он назначил управляющим Джамиат аль-авкаф шейха Мухаммеда Байрама V, представителя одной из наиболее авторитетных религиозных династий Туниса и в то же время человека, разделявшего взгляды премьер-министра. Его заместителем, а позднее и последователем, стал шейх Ахмад аль-Вартатани; несколько улемов занимали должности инспекторов. В целом новое управление, возглавляемое улемами,
было принято без особой критики, т.к. закон, согласно которому был учрежден Джамиат аль-вакф, одновременно повышал жалование мударрисам и членам Меджлиса аль-Шариа [11, с. 32].
В вопросе реформы образования премьер-министру приходилось проявлять деликатность, т.к. оно традиционно являлось епархией религиозных деятелей и явно не отвечало требованиям времени: после получения образования в мусульманских духовных школах (куттабах) подавляющее большинство населения оставалось безграмотным. Обучение продолжалось и заканчивалось в Большой мечети г.Тунис - Джемаа аз-Зейтуна. Образование, дававшееся этой мечетью-университетом, было в основном религиозным, близким по своему духу европейским университетам средневековья. Шейхи-преподаватели, получившие прозвище «старые тюрбаны», занимались изысканиями в области религиозной схоластики. Программы мечети включали изучение арабского языка и литературы, религиозных наук - теологии, Корана, Сунны, мусульманского правоведения.
Планы Хайраддина-паши по расширению и качественному росту административного аппарата требовали от системы образования подготовки кадров на современном, приближенном к европейскому уровне. Премьер-министр создал комитет по реформе образования из девяти человек. В него вошли: он сам, шейх Мухаммед аль-Азиз бу-Аттур (отв. секр.), шейх аль-Араби Заррук и шесть улемов - муфтии и кадии высокого ранга. Первым важным итогом деятельности комитета стало создание нового учебного заведения и в январе 1875 г. декретом тунисского бея Мухаммеда ас-Садока была создана школа аль-Мадраса ас-Садыкийа (впоследствии - «Колледж Сады-ки»), которая стала кузницей новой образованной элиты Туниса, определившей историю страны в XX в. Образовательная программа школы, выработанная комитетом по реформе, сочетала основы традиционного мусульманского образования и современные европейские науки: алгебру, геометрию, географию, физику, химию, ботанику, медицину, а также французский, итальянский и турецкий языки. Преподавательский состав, соответственно, также был компромиссным: мудар-рисы из аз-Зейтуны и учителя из Европы. Позднее сам Хайраддин писал, что ас-Садыкийа была создана по модели французского лицея [11, с. 36].
Гораздо более сложным делом оказалась реформа мечети-университета аз-Зейтуны - оплота тунисских улемов. Правительственному комитету
по реформе образования удалось произвести лишь незначительные изменения в его учебных программах и учредить контрольный орган по надзору за состоянием дел в мечети-университете, инспекторами в котором были все те же улемы.
В 1876 г. премьер-министр предпринял усилия по упразднению различий ханифитской и ма-ликитской трактовок законов и для этой цели им была учреждена комиссия, которая должна была создать новый кодекс в соответствии с нормами шариата и тунисскими законами. Но, не принеся реальных результатов, она была упразднена после ухода Хайраддина-паши с поста премьер-министра в 1878 г. [7, с. 41].
Очевидно, что правительству реформаторов во главе с Хайраддином-пашой приходилось проводить преобразования с большой осторожностью, иногда отказываясь от намеченных планов из-за опасения быть обвиненными в неуважении к религии. Причины такой особой ситуации в Тунисе объясняются целостной структурой тунисского общества. Население регентства было однородным в религиозном отношении, более урбанизированным по сравнению с соседними Алжиром и Марокко, с незначительным количеством кочевников и берберов. Следовательно, ортодоксальные исламские институты занимали устойчивое положение, а улемы обладали значительным влиянием и весом в обществе. Успех реформ в Тунисе зависел от того, удастся ли привлечь улемов к сотрудничеству или, по крайней мере, нейтрализовать их сопротивление. Религиозная верхушка противилась преобразованиям по нескольким причинам, самыми серьезными из которых теологические. На карту были поставлены как само представление улемов о тео-центрическом обществе, так и их роль в нем.
И все же Хайраддину-паше удалось найти себе союзников среди религиозных деятелей Туниса. Поддержку министру-реформатору оказали две влиятельные группы улемов: это представители тунисской знати, члены известных династий, связанных с высшей властью личными и семейными интересами, и представители интеллектуальной элиты. Более важной была поддержка многочисленных улемов из провинции, которые видели в реформах возможность для продвижения по служебной лестнице, новый источник доходов. Благодаря реформам 1870-х гг. было учреждено большое количество новых должностей в административном аппарате и сфере образования. Улемы простого происхождения (без
положения в обществе), были более восприимчивы к реформам, меньше боялись новых идей, которые могли бы привести к переменам в социальных и политических структурах. Вполне вероятно, что эта категория религиозных деятелей поддерживала реформы скорее по меркантильным соображениям, они были равнодушны или враждебно настроены к реформистской идеологии.
Немногочисленная группа искренних сторонников модернизации не только сотрудничала с Хайраддином-пашой в учреждении новых институтов, но и разделяла его прогрессивную идеологию. Шейхи Мухаммед Байрам V, Салим Бу Хаджиб, Мухаммед ас-Снусси были его ближайшими соратниками, работая во вновь созданных комитетах и печатая статьи в рупоре модернизации в газете «ар-Раид ат-Туниси» («Тунисский первопроходец»). Еще один ближайший соратник премьер-министра Ахмад ибн аль-Худжа в 1875 г. получил пост шейха аль-ислам Туниса, несомненно, при поддержке Хайраддина-паши. Этот прогрессивный религиозный деятель посвятил одну из своих пятничных проповедей пропаганде преимуществ телеграфа, его фетвы разрешали социальное смешение христиан и мусульман, одобрялись выборы делегатов-немусульман в Османский парламент. Ахмад ибн аль-Худжа был автором ряда эссе, в которых затрагивались вопросы положения ислама в современном мире и его совместимости с прогрессом, правомерности реформ с точки зрения религии [7, с. 52].
Концом реформ стал уход Хайраддина-паши в отставку, немалую роль в которой сыграло вовлечение регентства в непосильную для его экономики русско-турецкую войну 1877-1878 годов [2, с. 55]. Реальные достижения были очень скромными и Тунис не был ни реформирован, ни усилен настолько, чтобы избежать прямого европейского вмешательства. «Страна сдвинулась с мертвой точки средневековья, но, как все опоздавшие, попала в капкан колониальной зависимости» [1, с. 47]. Оценивая результаты пятилетнего правления премьера-реформатора, современные тунисские историки отдают дань его достижениям: «Получив страну в состоянии разорения из-за плохого управления, разграбления государственных средств, народных восстаний и голода, великий реформатор Хайраддин, несмотря на ограниченные полномочия в его распоряжении, оказался способным обеспечить Тунис современным образованием, наведением порядка в экономике, созданием нескольких совре-
менных производств, например, пороха и мыла, ростом сельскохозяйственного производства...» [8]. Сейчас, когда республика переживает нелегкие времена после «арабской весны» и есть общественный запрос на быстрые и решительные перемены, Хайраддин-паша ставится в пример нынешнему президенту Беджи Каиду эс-Себси.
Реформистскому правительству Хайраддина-паши, вынужденному действовать крайне осторожно в отношении религиозных лидеров, удалось многое: наличие союзников в среде улемов позволило ему нейтрализовать враждебное большинство традиционалистов и начать реформы, имевшие важное значение для будущего страны. Стремление религиозных лидеров Туниса уклониться от участия в общественных преобразованиях сохранилось как тенденция и в последующие периоды истории страны: улемы избегали контактов с администрацией французского протектората, заняли крайнюю позицию по отношению к светскому национальному движению. Поэтому преобладающее влияние на массы оказали здесь отнюдь не религиозные лидеры, а светские политики-националисты. По словам Н.А. Иванова, «обновление в Тунисе не получило религиозной санкции. Массы верующих мусульман отвернулись от улемов. и пошли за людьми в галстуках и европейских костюмах» [3, с. 143].
ЛИТЕРАТУРА
1. Видясова М.Ф. Джихад без войны. - Т. 1. -Кн. 1. - М.: ИСАА МГУ, 2005. - 378 с.
2. Жерлицына Н.А. Участие Туниса в русско-турецких войнах // Военно-исторический журнал. -2015. - № 3. - С. 52-56.
3. Иванов Н.А. Кризис французского протектората в Тунисе. - М.: Наука, 1971. - 398 с.
4. Ланда Р.Г. Формы антиколониальной борьбы в Алжире (конец XIX - начало XX вв.) // Народы Азии и Африки. - М., 1977. - № 1. - C. 69-78.
5. Аль-Хабиб Буларас. История Туниса. - Тунис: Серес, 2015. - 763 с. (на араб. яз).
6. Аль-Мазри Бдира. Роль улемов и просветителей в принятии первой конституции Туниса. - Тунис: Шемс, 1989. - 134 с. (на араб. яз).
7. Аз-Завади Рашид. Основоположники реформ. -Тунис: Буслама, 1973. - 215 с. (на араб. яз).
8. Faousi Ksibi. Sur les traces de Khereddine // Le Temps. - Tunis, 15.01.2015 (Фаузи Ксиби. По следам Хайр ад-Дина. Ле Там. - Тунис, 15.01.2015) (на франц. яз.).
9. Ganiage J. Les origines du protectorat francais en Tunisie. - Tunis: Foundation national - Carthage, 1968. -
776 p. (Ганьяж Ж. Истоки французского протектората в Тунисе. - Тунис: Национальная организация - Карфаген, 1968. - 776 с.) (на франц. яз.).
10. Хайр ад-Дин Туниси. Наиболее прямой путь к познанию ситуации в других странах. - Тунис: Национальная организация - Карфаген, 1974. - 247 с. (на араб. яз).
11. Kheredine Pacha. A mes enfants. Ma vie prive et politique. - Tunis: Maison Tunisienne de Fedition, 1971. - 323 p. (Хайр ад-Дин Паша. Моим детям. Моя частная и политическая жизнь. - Тунис: Тунисский издательский дом, 1971. - 323 с.) (на франц. яз.).
REFERENCES
1. Vidiasova M.F. Dzhihad bez voyny [Jihad without war]. Moscow, IAAS MSU, 2005, 378 p. (In Russ.).
2. Zherlitsina N.A. Uchastiye Tunisavrussko-turetskix voynax [Participation of Tunisia in the Russian-Turkish wars]. Voyenno-istoricheskiy zhurnal [Military History Journal]. Moscow, 2015, no. 3, pp. 52-56 (In Russ.)
3. Ivanov N.A. Krizis frantsuzkogo protektorata v Tunise [Crisis of the French protectorate in Tunisia]. Moscow, Nauka, 1971, 398 p. (In Russ.).
4. Landa R.G. Formy antikolonialnoy bor^by v Al-zhire (konec XIX - nachalo XX vv.) [Forms of anti-colonial struggle in Algeria (the end of XIX - beginning of the XX c.)]. Narodi Azii i Afriki [Peoples of Asia and Africa]. Moscow, 1977, no. 1, pp. 69-78 (In Russ.).
5. Al-Habib Bularas. Istoriya Tunisa [History of Tunisia]. Tunis, Ceres Edition, 2015, 763 p. (In Arabic).
6. Al-Mazri Bdira. Rol'ulemov iprosvetiteley vprini-yatii pervoy konstitutsii Tunisa [Role of the Ulema and educators in the adoption of the first constitution of Tunisia]. Tunis, Edition Chems, 1989, 134 p. (In Arabic).
7. Az-Zavvadi Rashid. Osnovopolozhniki reform [Founders of reforms]. Tunis, Edition Bouslama, 1973, 215 p. (In Arabic).
8. Faousi Ksibi. Po sledam Khayraddina. [In the wake of Khereddine]. Le Temps. Tunis, 15.01.2015 (In French).
9. Ganiage J. Istoki frantsuzskogo protektorata v Tunise [The origins of the French protectorate in Tunisia]. Tunis, Fondation national - Carthage, 1968, 776 p. (In French).
10. Kheredine at-Тunisi. Naibolee pryamoy put' k poznaniyu situatsii v drugikh stranakh [The mat direct path to cognition of the situation in different states]. Tunis, Fondation national - Carthage, 1974, 247 p. (In Arabic).
11. Kheredine Pacha. Moyim detyam. Moya tchast-naya i polititcheskaya zhizn' [To my children. My private and political life]. Tunis, Maison Tunisienne de Fedition, 1971, 323 p. (In French).
