CC BY
75
Терехова Т.М.
ОПЫТ СОПОСТАВИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА СЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ «СЧАСТЬЕ»
В РУССКОМ И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ
Каждый этнос характеризуется своей особой системой восприятия мира, своими представлениями о нем. Подобно тому, как человек не замечает и не фиксирует, как правило, свои индивидуальные особенности восприятия окружающей объективной реальности, так и в каждом отдельном этносе формируются представления о мире как бы «сами собой».
Для обнаружения субъектом естественных и не заметных ему самому основ собственной психической деятельности необходимы объективнопрактические условия, особые обстоятельства. Это должны быть условия, провоцирующие «утрату» и смену представления привычных объектов, знаний, а также способов поведения, когда человек начинает видеть окружающий мир как бы другими глазами.
Система восприятия мира этносом формируется в процессе практической деятельности людей на основе их собственного опыта и традиций, которые унаследованы от предыдущих поколений. По мнению А.А. Леонтьева, в основе ми-ровидения и миропонимания каждого народа лежит своя система предметных значений, социальных стереотипов и когнитивных схем. Поэтому сознание любого человека всегда этнически обусловлено; видение мира одним народом нельзя простым «перекодированием» перевести на язык культуры другого народа [4, с. 20]. Объективные условия для изучения представления мира возникают, например, при сравнении сознания представителей разных культур. Столкновение исследователей с инокультурным сознанием как чужой формой представления мира позволяет почувствовать и убедиться в том, что сами эти формы существуют как психическая реальность.
Аналогично тому, как жизненный опыт отдельного человека, его ценностные представления отражаются в языке данного субъекта и сохраняются в его памяти благодаря языку, отражаются и сохраняются в языке целой нации непрерывный поток человеческого опыта и ценностные установки данного этноса. Причем, национальная специфика является производной от реальной действительности - совокупности условий исторического и внеисторического характера
1
(например, геополитического положения, ландшафта и других особенностей среды обитания), а язык только отражает в своей семантике эту специфику.
Анализируя семантическое поле «счастье», необходимо учитывать положение о четырехкомпонентной структуре человеческого сознания [3, с. 51]. В соответствии с этим положением в рамках целостного феномена сознания можно схематически вычленить четыре компонента, соответствующие различным психическим видам восприятия и переработки субъектом информации, поступающей извне. Первым компонентом в этой структуре является телесноперцептивная сфера сознания, в которую входят ощущения, восприятия и представления, связанные с информацией о внешнем мире и о собственном организме субъекта. В рамках этой сферы сознания формируется непосредственная чувственно-телесная картина реального мира, с её помощью индивид удовлетворяет свои основные витальные потребности. Исследуя семантическое поле «счастье», можно предположить, что носители как русского, так и немецкого языкового сознания ассоциируют данный образ с конкретными перцептивными ощущениями. Жизнь человека является источником его счастья в смысле биологическом и психологическом - он счастлив потому, что живет, и потому, что чувствует, что живет. Это - чувственный, гедонистический источник счастья. Как утверждал Эпикур, непосредственное ощущение жизни есть начало и конец счастья. Однако, как будет показано далее, сопоставляемые русскоязычное и немецкоязычное ассоциативные поля не содержат телесно-перцептивых компонентов, поскольку в обыденном сознании образ счастья имеет абстрактный характер и обычно ассоциируется с эмоциональными и ценностными составляющими.
Второй компонент образует логико-понятийная сфера нашего сознания. Она объединяет понятия и абстракции различного уровня, являющиеся результатом мыслительного постижения свойств и связей окружающего мира. Регуляти-вом данного сектора сознания является истина, понимаемая как объективное соответствие человеческих мыслей реальной действительности. В обыденном человеческом сознании понятие счастья может ассоциироваться с самыми различными объектами. Представления о счастье могут быть как очень конкретными, так и вполне абстрактными. Очень часто они связаны с материальным благополучием. Но не только материальные условия влияют на счастье и несчастье народов. Важную роль играют представления, которыми живут народы. С этой точки зрения считалось, что первобытные люди, обладавшие простым воображе-
нием, более счастливы, поскольку их не мучают сложные проблемы, моральные конфликты и т.п. Однако это верно лишь отчасти. Представления и верования некоторых первобытных народов действительно благодушны и радостны. Однако у других они грозны и мрачны. Некоторые жили в постоянном страхе перед богами, злыми духами или силами природы, которые к ним враждебны [5, с. 105]. В течение многих столетий подобные факторы оказывали значительное влияние на представления о счастье.
Г оворя об индивидуальном восприятии счастья, необходимо отметить, что на субъективное ощущение счастья влияют не только отдельные события, происходящие в мире и отражающиеся в сознании субьекта, важное влияние оказывает также общая структура мира, или, по меньшей мере, образ этой структуры, который создал себе человек. У каждого человека существует свой образ мира, и от этого образа мира зависит восприятие собственной жизни. Удовлетворение жизнью и удовлетворенность миром чаще всего связаны между собой, так как человек создает образ мира по аналогии с собственной жизнью, и в соответствии с образом окружающего мира интерпретирует собственную жизнь.
В третью сферу сознания, образующую его эмоционально-аффективный компонент, входят субъективные личностные чувства и переживания человека. Эта сфера непосредственно не связана с реальным предметным миром, в ней концентрируются различные психологические реакции на реальные ситуации и события. Как правило, человек предполагает, что чувства (чужие или его собственные), вызванные какими-то событиями, будут пропорциональны значению событий, но они не пропорциональны и в принципе не могут быть таковыми. Не только потому что события не имеют постоянного объективного значения, обязательного для всех. Если какое-то событие именно для данного человека особенно важно, то его реакция необязательно будет такой, какую следовало бы ожидать при данных обстоятельствах, она зависит от разных причин, и на неё могут влиять самые различные факторы.
Последний, четвертый компонент представляет собой ценностномотивационную сферу нашего сознания, она объединяет высшие мотивы деятельности личности, её духовные смыслы и отражает ценности, как формы согласования предметной действительности с духовными целями человека. Само понятие счастья, таким образом, располагается именно в этой сфере сознания. А в представлениях о счастье присутствует, как правило, этическая составляющая,
поскольку благополучие индивида, часто связано с благополучием всего социума. Мыслители прошлого, размышляя о том, как улучшить жизнь людей, руководствовались стремлением изгнать из человеческого общества господствовавшее там моральное зло. Мечтая о счастливой жизни, люди составляли программы, как организовать эту лучшую жизнь. При этом счастье переставало быть главной целью. Великие утописты, начиная с Платона, имели своей целью не столько счастье людей, сколько их совершенство, установление справедливости и разумного порядка в жизни. Они хотели сделать жизнь разумной и прекрасной, а не только счастливой [5, с. 79]. Таким образом, ценностные понятия «красота», «справедливость» и т.п. тоже принадлежат к четвертой сфере сознания.
В нашем сопоставительном исследовании использовались результаты свободного ассоциативного эксперимента, проведенного среди студентов российских и немецких высших учебных заведений [См.: 2, с. 116]. В соответствии с описанной четырехкомпонентной структурой сознания все реакции на стимул «счастье» для русскоязычных и «Gluck» для немецкоязычных испытуемых были распределены по четырем сферам. В верхней части таблиц слева представлена ценностно-мотивационная сфера, справа - логико-понятийная; в нижней части таблиц расположены эмоционально-аффективная компонента (слева) и телесноперцептивная (справа). В центре таблиц расположены те слова-реакции, которые несут в себе признаки сразу нескольких сфер сознания и поэтому не могут быть однозначно отнесены ни в один из четырех секторов. В таблицах 1 и 2 представлены частотные реакции, числа после слов в них обозначают количество подобных ответов в процентах от общего числа реакций.
моё 7 большое 6
несчастье 2 близко 2
удача 2 в деньгах 2 личное 2 людей 2 найти 2 придет 2
жизнь 2
в жизни 2
огромное 2
привалило 2
солнце 2
любовь б
любить 2
мимолётное 2
Табл. 1. Русскоязычные частотные реакции на стимул «счастье».
Pech 13 Kleeblatt 9,5
Freunde 11 Haus 2,5
hat Pech 0,5 suchen 3
Ungluck 5 selten 3,5
schon 2 finden 2
gut 1 Zufall 1,6
Friede 1 Hufeisen 1,5
Freiheit 0,7 haben 1
Gesundheit 0,7 Lotto 1
glucklich 0,7 gewinnen 1
Erfolg 0,5 Hans im Gluck 1
Schicksal 0,5 Casino 0,7
wichtig 0,5 Geld 0,7
wunderbar 0,5 habe ich nicht 0,7 unerreichbar 0.7 gibt es nicht 0,5 Kinder 0,5 Moment 0,5 Pfennig 0,5 Rad 0,5 Schornsteinfeger 0,5 verganglich 0,5
Familie 1
Schwein 1
Erfullung 1
Leben 1
lachen 0,5
Freude 11
Liebe 6
Zufriedenheit 2,5
Hoffnung 1,5
Leid 1
froh 0,7
genieBen 0,5
Табл. 2. Немецкоязычные частотные реакции на стимул «Gluck»
В таблицах 3 и 4 приведены единичные ассоциативные реакции на стимул «счастье» и «Gluck» соответственно.
При сопоставлении русскоязычного и немецкоязычного ассоциативных полей следует сразу отметить, что в обоих случаях отсутствуют слова-реакции, представляющие телесно-перцептивную сферу сознания. Этот факт объясняется тем, что понятие «счастье» имеет абстрактный характер и в обыденном сознании обычно не ассоциируется с конкретными перцептивными ощущениями непосредственно.
вместе близкое
наше счастье далеко
рай вам
свобода всем
хорошо двое
good девушки
это когда тебя понимают деньги
прекрасно дома есть жду мало мне недостижимо не всегда ненастье необыкновенное нереально огромно редкое семейное человеческое
впереди
море
навек
не светит
Пушкин
развитое
ткала
уплыло
ушло
безбрежное
безоблачное
быстротечное
недолговечно
мимолетно
восторг
где-то
зыбкое
как птица
легко на душе
любовь ко всему
люблю
радость
шальное
Табл. З. Русскоязычные единичные реакции на стимул «счастье».
alles 4-blattriges Kleeblatt
Beste (das) Marienkafer
erstrebenswert auf der Suche
gesund fangen
Freundschaft kennenlernen
Gold heiraten
Ideal Ehe
muB man im Leben haben Ferien
nicht allein Frau
Not Freundin
Perfektion Geschenk
Segen Gewinn
Sinn des Lebens Gluckskind
sorglos groB
Treue kurz
Tugend Happy-End
unvollkommen hat man oder nicht
V ollkommenheit hat nicht jeder
Vielfalt Menschen ofters Optimist Relativ Unfall verlieren weinen wunschen
Ball
bricht
Butter
Gans
Gewunsche
Glas
goldene Fliege
lacheln
Spiel
toll
Ventil
weinen
Zustand
Augenblicke
Begeisterung
Empfindung
erfreulich
Frohlichkeit
Fassung
freuen
Gefuhle
Gluckseligkeit
Hass
hoffentlich
unverhofft
Karma
Schicksalabhangen
Исходя из реакций, относящихся к эмоционально-аффективной сфере сознания, можно сказать, что немцы намного чаще, чем русские, ассоциируют счастье с положительными эмоциями - радостью (Freude 11%), довольством (Zufrie-denheit 2,5%), надеждой (Hoffnung 1,5%), среди единичных реакций мы находим: Frohlichkeit (весёлость), Begeisterung (восторг), Gluckseligkeit (счастливое блаженство) и т.п. У русскоязычных испытуемых подобные ответы в частотных реакциях отсутствуют, среди единичных реакций обнаруживаются только «восторг» и «радость». Единственная положительная эмоция, которая в равной степени представлена в обоих ассоциативных полях, это «любовь» (6%), (а также «любить» - 2%) среди русскоязычных слов-реакций и Liebe (6%) среди немецкоязычных.
Логико-понятийный сектор сознания представлен наибольшим количеством слов-реакций. При сопоставлении русских и немецких реакций данного сектора нужно отметить, что среди как частотных, так и единичных русскоязычных реакций полностью отсутствуют понятия, символизирующие удачу, счастье (например, подкова). Исходя из этого мы заключаем, что подобные образы находятся на периферии русского языкового сознания. У немцев, напротив, обнаруживаются: листок клевера (Kleeblatt 9,5%), подкова (Hufeisen 1,5%), трубочист (Schornsteinfeger 0,5%), а также среди единичных реакций Marienkafer (божья коровка) и т.п..
Помимо этого, немецкоязычные испытуемые указывали реакции, связанные по смыслу с удачным денежным выигрышем (Lotto 1%, gewinnen 1%, Casino 0,7%, Rad 0,5%). У русских таких реакций не встречается, хотя ассоциация «в деньгах» (2%) присутствует. Из этого можно сделать предположение, что в русском языковом соэнании удачный денежный выигрыш не воспринимается как источник счастья.
Сравнивая данные таблиц 1 и 3 с данными таблиц 2 и 4, мы видим, что русскоязычные испытуемые не ассоциируют понятие счастья с успехом, друзьями, домом или другими факторами социального благополучия. Встречается лишь единичная реакция, связанная с семьей. В то же время среди немецкоязычных частотных реакций мы находим: Freunde (11%), Haus (2,5%), Familie (1%), Ge-sundheit (0,7%), Erfolg (0,5%), Kinder (0,5%). В списке единичных реакций можно
также обнаружить: БИе (брак), Ие1га1еп (жениться), БгеипёвсЬай (дружба), шсЫ; а11ет (не в одиночку). Таким образом, мы заключаем, что образ «счастье» в немецком языковом сознании в значительной степени ассоциируется с конкретными социальными факторами благополучия человека.
В той части таблицы, которая представляет ценностно-мотивационную сферу сознания, необходимо отметить реакции немцев «свобода» («БгеШей» 0,7%) и «мир, спокойствие» («Бпеёе» 1%). Интересно, что у русских среди частотных реакций на стимул «счастье» подобных ассоциаций не обнаруживается. Лишь в перечне единичных реакций мы встречаем реакцию «свобода».
Таким образом, исходя из результатов сопоставительного исследования, можно утверждать, что в русском языковом сознании образ «счастье» имеет неконкретный, размытый характер, не ассоциируется с традиционными составляющими социального благополучия человека (успех, дом, семья), также в нём слабо выражен эмоционально-аффективный аспект. Аналогичный образ языкового сознания немцев отличается тесной взаимосвязью с когнитивными факторами удовлетворенности жизнью и различными его эмоциональными составляющими.
* * *
1. АргайлМ. Психология счастья: пер. с англ. СПб.: Питер, 2003. 271 с.
2. Ассоциативные нормы русского и немецкого языков / Н.В. Уфимцева, И.А. Стернин,
Х. Эккерт. и др. Москва-Воронеж: Истоки, 2004. 130 с.
3. ИвановА.В. Сознание и мышление. М.: Изд. МГУ, 1994. 129 с.
4. Леонтьев А.А. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993. С. 16-21.
5. Татаркевич В. О счастье и совершенстве человека / сост. и пер. Л.В. Коноваловой. М.:
Прогресс, 1981. 366 с.
