CC BY
324
А.В. Касьянов
ОБРАЗ «ВОЛКА» В РОМАНЕ В. ПЕЛЕВИНА «СВЯЩЕННАЯ КНИГА ОБОРОТНЯ»
Обращение к образам животных на протяжении всей истории художественной литературы, пожалуй, вполне может соперничать с обращением к образу самого человека. В произведениях животные, как правило, реализуют те же художественные, эстетические, нравственные, композиционные и многие другие функции, что и люди, поэтому во многих случаях мир животного становится «равно-значим» миру человека. Наиболее распространенное обращение к животным восходит к устойчивым мифологическим представлениям. Особенно интересен в этом отношении образ «волка». Согласно многим древним верованиям, волк превосходит человека, что нашло свое отражение в литературе XX в. Достаточно вспомнить такие произведения, как «Степной волк» Г. Гессе или «Плаха» Ч. Айтматова, где «волк» становится, с одной точки зрения, своеобразным предтечей гибели, краха, апокалипсиса, с другой, - выполняет функцию нравственного ориентира. Или, другими словами, в мире порока и лжи сохраняет зерно высшего предназначения.
Все перечисленные составляющие образа «волка» проявляются и в романе В. Пелевина «Священная книга оборотня» (2004).
Сюжет романа развивается как рассказ лисы-оборотня о себе, стремящейся постигнуть тайну своего существования, и о своем возлюбленном - волке-оборотне. В образе последнего писатель изображает отпавшего от Бога христианина: крест «мне грудь прожигает, когда превращаюсь» в волка, - сетует Александр1. Здесь стоит упомянуть, что «волк в славянской культуре - животное хтоническое, связанное с миром умерших и с нечистой силой»2.
Итак, на примере пелевинских персонажей попробуем проанализировать семантику образа «волка».
Оборотни в произведении - Адель (А Хули), Александр, Михалыч, -суть люди, утратившие веру в собственную самореализацию, как «отдельной творчески одаренной личности в соответствии с избранными ею жизненными ориентирами и системой ценностей» . Неразрывная связь с Россией, - избравшей, как и весь западный мир, не культурное, а цивилизационное развитие, - не позволяет Александру перейти в пространство культуры4. Александр готов помогать России любыми возможными средствами, именно поэтому обретенную силу апокалипсического пса «П»5 он обращает против врагов своей страны, а не для того, чтобы вырваться из пространства цивилизации в пространство культуры и там осуществить единственно ценный подвиг - войти в Радужный Поток, как это делает Адель.
Все три главных героя-оборотня принадлежат к семейству волчьих6, которые, по замыслу автора, в отличие от людей сохранили генетический код нравственности. Правда возродиться в «жизнь вечную» удается только лисе Адели. Она, входя в Радужный Поток, - тем самым, становясь «сверхоборотнем», - воплощает в себе «своеобразного лисьего мессию» .
Примечательно то, как в произведении показана поездка Александра и Адель на Север. В сущности, она становится их свадебным путешествием, а мистический ритуал обращения к черепу «Пестрой коровы» - самой свадьбой. На замешательство Адель - «Это ведь была неправда (когда череп Пестрой коровы “заплакал” и “дал” нефть, - А.К.)», - Александр отвечает: «А, по-твоему, искусство должно быть правдой?» , - относя тем самым и свои отношения с Адель, и саму жизнь оборотней к сфере искусства.
Образ Александра проецируется автором на образ «волкодлака» или «волколака» - в славянской мифологии человека-оборотня, обладающего сверхъестественной способностью превращаться в волка. Данная способ-
ность пригождается герою лишь во время смертельной опасности, любовных игр и во время ритуала обращения к черепу «Пестрой коровы», что свидетельствует об исключительной важности оборотничества для самого героя (то же наблюдается на примере Адели и Михалыча). В глубине души он сильно переживает утрату своего «волчьего облика»: «Любовь не преображает, - с горечью говорит Александр, превратившийся в пса. - Она просто срывает маски. Я думал, что я принц. А оказалось.... Вот она, моя
9
душа» .
С другой стороны, в образе генерал-лейтенанта ФСБ Саши Серого (настоящее имя Александра для узкого круга, то же что и Адель - А Хули) проигрывается социальное зло современной - «путинской» - России. Автор в романе аллюзийно воспроизводит нашумевший процесс разоблачения коррумпированности высших милицейских чинов в начале правления В. Путина, получивший название «оборотни в погонах». До сих пор нельзя однозначно сказать, что это было: популистская акция, повышающая рейтинг молодого президента, или действительно была раскрыта серия злостных экономических преступлений в высших эшелонах власти...
Одной из причин интереса писателя к теме оборотней, по-видимому, является идеология. Теоретическая константа творчества Пелевина - идея об иллюзорности того, что нам представляется реальным миром, предстающим во взаимопроникновении и взаимозаменяемости различных миров. Превращение живых существ из одного вида в другой - например, из человека в волка - является хоть и примитивной, но очень впечатляющей и зрелищной формой взаимопроникновения, взаимозаменяемости и, в конечном итоге, призрачности, эфемерности, иллюзорности мира. Сюда же относится и уровень техногенного развития. Попадая в «силовое поле любви» Адель и влюбляясь сам, Александр из статного волка-красавца («В природе таких больших волков не бывает, он скорее походил на медведя, которому удалось похудеть»; «Это был благородный и страшный зверь;
такого действительно могли бояться северные боги»10) превращается «в черную, совершенно уличную, даже какую-то беспризорно-помоечную — собаку. <.> Она была размером с овчарку, но явно относилась к дворнягам. Ее неблагородные пропорции выдавали смесь множества разных кровей, а глаза были умными, ясно-злыми и почти человечьими, как у бродячих псов, ночующих у дверей метро вместе с бомжами.»11. Такая трансформация Александра может трактоваться как достижение научнотехнического прогресса, на фоне которого происходит духовнонравственный и, как следствие, культурный регресс общества.
В контексте разворачивающихся в произведении событий Александр против своей воли становится сверхоборотнем, однако он не пожелал войти в Радужный поток, как это сделала Адель. Ее образ противопоставляется образу возлюбленного.
В пелевинском художественном мире Адели отводится роль автора. На первой же странице романа в своеобразном предисловии — «Комментарии эксперта» — говорится, что «текстовый файл, озаглавленный “А
Хули”, якобы находился на хард-диске портативного компьютера, обнару-
12
женного <...> в одном из московских парков» . Далее вниманию читателя предлагается именно этот текст, написанный, - вернее, «набранный» -Адель в надежде, что его когда-нибудь прочтет Александр. Таким образом, главная героиня замещает автора. А если учесть, что ее возраст составляет около 2 000 лет, то она, безусловно, является обладательницей поистине нечеловеческой мудрости, «возвышаясь», тем самым, до сверх-автора, сверх-творца (ср. со «сверхоборотенем», тайну которого постигает Адель). Впрочем, Пелевин находит весьма нестандартное решение, очерчивающее героиню не как «сверхъестественного мудреца», а как, прежде всего, неординарную - по-своему несчастную, по-своему счастливую - женщину. А образ двух тысячелетней китаянки-лисы - это такой же симулякр13, как ее
«мешочек-симулякр» под хвостом или как ее ум, налету схватывающий чужие мысли, а потом умело распоряжающийся ими.
Подытоживая сказанное, добавим, что лиса-оборотень - «симулякр» одного из типов современных женщин, - по замыслу писателя, таит в себе, прежде всего и превыше всего, мудрость женского начала - мудрость женщины; а не тысячелетние философско-религиозные доктрины, над которыми и за которые во все времена бились мужчины. И то, что Адель в финале произведения входит в Радужный Поток, а любящий ее Александр оставляет ее, ярко иллюстрирует это утверждение.
В таком поступке Александра проявляется еще одно из смысловых значений образа волка, определяющим мифологическим признаком которого была его «чуждость». Так, во многих народных поверьях «волк соотносится с “чужими”, прежде всего с мертвыми, предками, “ходячими” по-койниками»15.
Итак, в произведении В. Пелевина «Священная книга оборотня» на примере развития образов главных героев-оборотней - лисы Адели и волка Александра - реализуется бинарное (двоичное) противопоставление женщины и мужчины, света и тьмы, добра и зла, наконец, культуры и цивилизации, сводящееся к противопоставлению жизни и смерти.
При этом скрытое в начале романа и явное в конце противопоставление Адели и Александра усиливается их ближайшим окружением. У Адели это Желтый Господин - хозяин Желтой горы, буддийский монах, поведавший лисе учение о «Радужном Потоке». У Александра - его соратник Михалыч, «волк-оборотень из простых (беспородных), полковник ФСБ», который «для превращения в зверя использовал внутривенные инъекции» сильнодействующего наркотического средства16. Правда Михалычу, в свою очередь, противопоставляется внутренний, лирический образ Александра - Саша Серый, имплицитно и ассоциативно отсылающий читателя в эпоху «серебряного века» (ср.: омонимическое и семантическое значение
Саша Серый - Саша Черный - Андрей Белый), по которой так тоскует Адель. Но тот факт, что Михалыч в конце романа, когда исчезает Александр, делает героине предложение, свидетельствует о том, что в главном герое все же побеждает темное начало, противопоставляющее себя Радужному Потоку - вечной гармонии (маркирующейся у Пелевина «пустотой»), куда стремится Адель.
Вхождением героини в Радужный Поток раскрывается сюжетообразующий лейтмотив, который наиболее точно можно охарактеризовать мифологемой «поиск утраченного рая». Этому собственно подчинено единство идеи, множества других мотивов, поэтики, стилистики и прочих составляющих идиостиля. Все перечисленное позволяет судить о «Священной книге оборотня» как о метаромане, т.е. о таком творении, которое обладает «известной прафабулой, матрицируемой, репродуцируемой в каждом отдельном произведении при разнообразии сюжетных ходов и развя-
17
зок» . В нашем случае прафабулой является тема отпавшего от Бога человека. С другой стороны, повторяющийся мотив оборотничества отсылает читателя к жанру фэнтези, где прекрасно уживаются религиозные, мифологические, мистические, наконец, фантасмагорические представления. Поэтому художественный мир, искусно воплощенный автором, базируется на архетипическом восприятии человеком самого себя как самостоятельной единицы вечно-творящей и вечно-обновляющейся гармонии, где мифологический, «вторичный», погребенный прогрессом мир подсознательного прошлого становится укрытием от холодной рассудочности, цинизма, власти Машины и Политики. Словом, от всего того негатива, что несет в себе цивилизация. Разрушая один за другим социальные предрассудки, Адель возвращается в единственно значимое и вечное пространство культуры, сочетающее в себе как мифологическое прошлое (память об «утраченном рае»), так и мифическое настоящее (постижение тайны «сверхобо-ротничества»).
Таким образом, волки в романе В. Пелевина «Священная книга оборотня» воспринимаются в традициях христианской религии людьми, утратившими образ Божий, точнее, отказавшимися от него ради власти, материального обогащения и физического наслаждения. Иными словами, волк символизирует человека, ставшего жертвой собственных низменных инстинктов. Инстинктов, которые в свою очередь приобрели характер всеобщей эпидемии, а потому возведены в ранг обыденного социального явления.
1 Пелевин В.О. Священная книга оборотня. М., 2007. С. 296.
2 Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997. С. 122.
3 Зарубина Д.Н. Универсалии в романном творчестве В.О. Пелевина: Автореф. ... канд. филол. наук. Иваново, 2007. С. 6.
4 «Среди характеристик пространства культуры в произведениях Пелевина такие универсалии как творчество, духовность, религия, вечность, добро, Бог, свобода, национальное, уникальное и органичное в человеке. В пространстве культуры основной ценностью является чувство. А единственным способом обретения истины и свободы -страдание. Цивилизация отмечена “числом зверя”, она демонична и механистична. Универсалии цивилизации: эгоизм, мода, стремление к комфорту, к всеобщему равенству, доходящее до утраты личностных особенностей, уничтожение уникальности через тиражирование». См.: Там же. С. 6.
5 «Пес "Пиздец". Впервые этот образ появился в романе В.О. Пелевина “Поколение Пи”. “Пиздец” по Пелевину - древний языческий бог, принявший вид хромого пса с пятью лапами. Этот пес, согласно преданию, спит где-то в российских снегах, и пока он спит, жизнь идет более-менее нормально. Однако в любой момент он может проснуться с непредсказуемыми, или точнее, однозначно предсказуемыми последствиями, которые заключены в смысле самого слова. Попросту говоря, “когда он просыпается, он наступает”. <...> Пес “Пиздец” - не абсолютное, а частичное зло. Точнее, и не зло даже. Он опасен только для недоброжелателей страны, ее недругов. Собака с пятью лапами спит среди снегов, а когда на Русь слетаются супостаты, просыпается и всем им наступает. Знаменитая фраза князя Александра Невского в адрес тевтонских рыцарей в подлиннике звучала так: “А кто с мечом к нам придет, тому П...ц и наступит” (в дальнейшем была отредактирована из соображений секретности)». См.: Балод А. Иронический словарь А Хули // Сайт творчества Виктора Пелевина. [Великий Новгород, 2004]. Режим доступа: http://pelevin.nov.rU/stati/o-iron/1.html, свободный.
6 «ВОЛЧЬИ (псовые, собачьи; Canidae), семейство млекопитающих отряда хищных зверей, включает 11 родов (около 35 видов), в том числе гривистые волки, красные волки, песцы, енотовидные собаки, фенеки (во всех по одному виду), волки, лисицы. Большая часть видов входит в подсемейство волчьих» (Волчьи // Olipi.com: Энциклопедия. Режим доступа: http://olipi.com/12840/V0LChI.html, свободный). «ВОЛК, хорт — одно из наиболее мифологизированных животных. Близок по своим мифологическим функциям другим хищникам (ворону, рыси и особенно медведю) и тесно связан с собакой». Превращаясь из животного в человека /или наоборот из человека в животное/
волк становиться «оборотнем, или волколаком» (Волк-оборотень // Территория волка. [Б.м., б.г.]. Режим доступа: http://wolfland.narod.ru/wolf-oboroten.htm, свободный).
7 Зарубина Д.Н. Указ. соч. С. 16.
8 Пелевин В.О. Указ. соч. С. 255.
9 Там же. С. 283.
10 Там же. С. 161-162, 252.
11 Там же. С. 280.
12 Там же. С. 5.
13 Симулякр. Термин, часто встречающийся в книгах Пелевина. «“Симулякр” (франц. - стереотип, псевдовещь, пустая форма) - одно из ключевых понятий постмо-дернистической эстетики, занимающее в ней место, принадлежащее в классических эстетических системах художественному образу. Симулякр - образ отсутствующей действительности, правдоподобное подобие, лишенное подлинника, поверхностный, ги-перреалистический объект, за которым не стоит какая-либо реальность. Это пустая форма, самореференциальный знак, артефакт, основанный лишь на собственной реальности» (Культурология. XX век: Словарь. СПб. 1997. С. 423). Генетически восходит к термину «симулакром», обозначавшему у Платона «копию копии».
14 Пелевин В.О. Указ. соч. С. 174.
15 Волк-оборотень.
16 Балод А. Указ. соч.
17 Eрофеев В. Русская проза Владимира Набокова // Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. М., 1990. С. 13.
