CC BY
465
5.23. ОБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА ОСКОРБЛЕНИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ВЛАСТИ (СТ. 319 УК РФ)
Кисиев С.М., соискатель кафедры уголовно-правовых дисциплин Пятигорского государственного технологического университета
Перейти на Главное МЕНЮ
Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Ключевые слова: оскорбление, представитель
власти, признак публичности, честь и достоинство, должностные обязанности.
В статье представлены результаты исследования теоретических вопросов и судебной практики привлечения к уголовной ответственности за оскорбление представителя власти. В статье раскрывается «публичность» как признак оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ). Указывается при этом, что объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, может выражаться в двух альтернативных формах:
1) публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей;
2) публичное оскорбление представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.
Обращаясь к тексту диспозиции уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 319 УК РФ, видим, что в законе противоправность этого общественно опасного деяния сформулирована следующим образом: «публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением - наказывается ...».
Получается, что объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, может выражаться в двух альтернативных формах:
1) публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей;
2) публичное оскорбление представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.
Причём общим для обеих форм выступает общественно опасное деяние - публичное оскорбление представителя власти, исследованием которого и будет предварён анализ юридических признаков преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ.
Анализ доктринальных источников показывает, что при толковании признака «оскорбление» принято учитывать положения уголовно-правовой нормы, устанавливающей ответственность за общеуголовное оскорбление (ст. 130 УК РФ).1 Данный тезис признаётся ак-
1 См.: Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебник для вузов / Под общ. ред. д.ю.н. М.П. Журавлёва и к.ю.н. С.И. Никулина. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма, 2007. - С. 738; Современное уголовное право. Общая и Особенная части: учебник /под ред. проф. А.В. Наумова. - М.: Илекса, 2007. - С. 961; Шрамченко А.В. Уголовно-правовая защита сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей: учебное пособие. - Ставрополь, 2007. - С. 126; Саруханян А.Р. Преступления против поряд-
сиомой, поскольку, в ч. 1 ст. 130 УК РФ предлагается определение понятия оскорбления: «оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме». В этой связи, обычно считают, что оскорбление объективно характеризуется двумя основными признаками:
1) унижение чести и достоинства;
2) неприличная форма.
Что касается первого признака, то в теории уголовного права высказываются различные по внешнему выражению, но близкие по смыслу, позиции относительно его понимания. Так, по мнению А.Ю. Кизилова, «унижение чести и достоинства - это отрицательная оценка личности, дискредитация её в глазах общественности либо подрыв собственного морального престижа потерпевшего»2.
Л.Л. Кругликов утверждает, что унижение сопряжено с «негативной оценкой личности потерпевшего, подрывающей уважение последнего к самому себе и его престиж в глазах окружающих»3.
Предложенные дефиниции во многом основаны на этимологическом значении слов «оскорблять», «оскорбить». Так, в толковом словаре В. И. Даля указанные слова означают «обидеть, огорчить, опечалить и раздражить словом или делом».4 Как видно, здесь делается акцент на то, что оскорбление вызывает определённую реакцию потерпевшего в форме обиды, огорчения, печали, раздражения. Не случайно некоторые авторы признают оскорбление разновидностью психического насилия.5 На наш взгляд, эта черта унижения чести и достоинства должна найти своё отражение в его понятии, поскольку констатация факта унижения чести и достоинства потерпевшего возможна лишь в том случае, когда соответствующее деяние виновного вызвало у потерпевшего отрицательную эмоциональную реакцию. В противном случае, если психика человека воспринимает какие-либо действия субъекта нейтрально, содеянное сложно назвать унижением чести и достоинства. Кроме того, термины «оскорбление», «унижение» можно рассматривать и как процесс, и как результат (наподобие термина «причинение»).
Таким образом, унижение чести и достоинства представляет собой отрицательную оценку личности, сопровождающуюся негативной эмоциональной реакцией потерпевшего. Данный вывод одобрен 80 % опрошенных нами в ходе проведённого социологического исследования респондентов.
Вместе с тем, интерес представляет точка зрения тех авторов, которые полагают, что «решающее значение для состава оскорбления имеет выражение отрицательного мнения о потерпевшем в неприличной форме; второстепенное значение смысла этого сло-ва»6. Иными словами И.С. Ной указывает на то, что факт унижения чести и достоинства потерпевшего имеет уголовно-правовое значение лишь в случае его
ка управления. - Ставрополь: СКГИ, РЮИ РПА МЮ РФ, 2003. - С. 65 и др.
2 Кизилов А.Ю. Уголовно-правовое обеспечение управленческой деятельности представителей власти: Дис. ... канд. юрид. наук. - Ульяновск, 2002. - С. 133.
Кругликов Л.Л. Преступления против личности: текст лекций. -Ярославль, 1998. - С. 16.
4 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - М.: Рус. яз., 2002. - Т. 2: И - О. - 2002. - С. 698.
5 См.: Костров Г.К. Уголовно-правовое значение угрозы: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1970.
6 Ной И.С. Охрана чести и достоинства личности в советском
уголовном праве. - Саратов, 1959. - С. 61.
выражения посредством неприличной формы. Такого же мнения придерживается и А.В. Шрамченко, отмечающий, что «само по себе унижение чести и достоинства личности, как бы глубоко оно не затрагивало самолюбие потерпевшего, при отсутствии неприличной формы не влечёт ответственности по ст. 319 УК РФ»7.
Тем не менее, сказанное отнюдь не означает, что два обозначенных признака связаны между собой неразрывно. По нашему мнению, при применении уголовно-правовой нормы об ответственности за оскорбление представителя власти (ст. 319 УК РФ) факт унижения чести и достоинства потерпевшего и неприличная форма, как признаки оскорбления, первоначально должны определяться в отрыве друг от друга, а затем во взаимосвязи.
Честь и достоинство человека могут быть унижены самыми различными способами, зачастую, характеризующиеся вполне приличной формой. Например, лицо называет представителя власти гомосексуалистом. Безусловно, подобное высказывание может быть воспринято в качестве яркой негативной оценки личности потерпевшего, унижающей его честь и достоинство.
В то же время, неприличная форма высказывания, к примеру, в виде нецензурного слова (мата) в предложении лица может не затронуть честь и достоинство потерпевшего, не вызвать у него негативную эмоциональную реакцию, поскольку такое слово использовано в качестве своего рода «междометия».
Следует заметить, что при решении вопроса о том, унижена ли честь и достоинство представителя власти обязательному учёту при квалификации содеянного по ст. 319 УК РФ подлежит мнение потерпевшего.8 В большей степени именно благодаря учёту мнения потерпевшего представляется возможным выявить негативную эмоциональную реакцию потерпевшего.
Установив факт унижения чести и достоинства представителя власти с учётом критичной оценки мнения потерпевшего, традиционно принято определять было ли облечено унижающее действие в неприличную форму.
Понятие неприличной формы непосредственно связано с такими категориями как «приличие», «пристойность», «вежливость». При этом А. Г. Брагина, глубоко исследовавшая лингвистический аспект оскорбления и, в частности неприличной формы, пришла к закономерному выводу, что чётких границ в понимании неприличной формы не существует и не может быть разработано.9 Установление каких-либо стандартов оскорбительных форм и выражений практически не-возможно.10 Одни и те же слова могут в различных контекстах приобретать различную смысловую нагрузку. Так, слова «сука», «урод», «козёл» могут быть в определённых ситуациях вполне безобидными, допустимыми в литературном языке, а в других случаях, к примеру, когда они адресованы представителю власти в связи с исполнением им своих должностных обязан-
7 Шрамченко А.В. Уголовно-правовая защита сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей: учебное пособие. - Ставрополь, 2007. - С. 126.
8 Брагина А.Г. Уголовная ответственность за оскорбление представителя власти: Дис. ... канд. юрид. наук. - Красноярск, 2006. - С. 104-105.
9 Брагина А.Г. О толковании некоторых понятий в ст. 319 УК РФ // Уголовное право. - 2006. - № 2. - С. 18-20.
10 См.: Питецкий В.В. Оценочные признаки уголовного закона (сущность, функции, перспективы использования в законодательстве): учебное пособие. - Красноярск, 1993. - С. 24; Брагина А.Г. Уголовная ответственность за оскорбление представителя власти: Дис. ... канд. юрид. наук. - Красноярск, 2006. - С. 91.
ностей названные слова уже воспринимаются как обидные, вызывающие негативную эмоциональную реакцию потерпевшего, то есть оскорбительными.
Признавая исключительно оценочный характер признака «неприличная форма» очевидным является вывод о том, что правоприменителю надлежит тщательно исследовать материалы уголовного дела и с учётом всех фактических обстоятельств делать вывод о том, что унижение чести и достоинства представителя власти было выражено в неприличной форме.
Примечательно, что в уголовно-правовой литературе имеет место точка зрения, согласно которой такой признак оскорбления как «неприличная форма» следует исключить из текста ч. 1 ст. 130 УК РФ (Оскорбление).11 Проецируя обоснование, выработанное Ю.В. Ганжа, на состав исследуемого нами преступления мы считаем, что это вполне оправданно. Не затрагивая вопросов совершенствования уголовно-правовой нормы об ответственности за общеуголовное оскорбление (ст. 130 УК РФ), поскольку это выходит за рамки объекта и предмета настоящей работы, целесообразным видится толкование понятия «оскорбление» в ст. 319 УК РФ только как унижение чести и достоинства представителя власти безотносительно формы выражения такого деяния.
Как справедливо отмечает Ю.В. Ганжа, «указание на «неприличную форму» ведет лишь к появлению многочисленных вариантов ее определения, неопределенности как в теории, так и на практике. можно оскорбить и в «приличной форме», ведь основа оскорбления - умаление достоинства личности, а таковое может быть совершено и в изысканно вежливой фор-ме»12. На наш взгляд, приведённые доводы особенно актуальны в контексте уголовно-правовой охраны чести и достоинства представителей власти. Не вызывает сомнений и достаточность этих аргументов, тем более, когда речь ведётся не только об уголовно-правовой охране личности, но и об одновременной охране общественных отношений, возникающих по поводу реализации установленного законодательством РФ порядка управления. Кроме того, прямая отсылка в ст. 319 УК РФ, которая обязывала бы правоприменителя при квалификации содеянного руководствовать положениями уголовно-правовой нормы, регламентированной ст. 130 УК РФ, отсутствует.13
Таким образом, под оскорблением представителя власти (ст. 319 УК РФ) следует понимать унижение его чести и достоинства вне зависимости от формы выражения данного деяния.14
Конструктивным признаком объективной стороны состава оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ) является публичность оскорбления. Признак публичности характеризует обстановку совершения преступления.
Публичный (польское риЫю2пу, латинское риЫюиБ) означает «в присутствии публики . открытый»; слово публика - «лица, находящиеся где-нибудь в качестве зрителей, слушателей, пассажиров и т.п.»15.
11 Ганжа Ю.В. Преступления против чести и достоинства личности: Уголовно-правовая и криминологическая характеристика: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Краснодар, 2007. - С. 19.
12 Там же.
13 См.: Агузаров Т.К. Преступные посягательства на независимость и неприкосновенность судей: монография. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. - С. 100-101.
14 С этим выводом согласилось 75 % опрошенных в ходе проведённого нами социологического исследования респондентов.
15 Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. - М.: Изд-
во Эксмо, 2005. - С. 640.
Следовательно, состав преступления, предусмотренный ст. 319 УК РФ, налицо только в том случае, когда оскорбительные действия виновного совершались в присутствии третьих лиц (помимо виновного и потерпевшего), то есть не один на один.
Вместе с тем, анализ юридической литературы показал, что вопрос о понимании признака публичности при оскорблении представителя власти (ст. 319 УК РФ) трактуется различными авторами неодинаково. Так, А.Ю. Кизилов полагает, что «публичность, как необходимый признак исследуемого деяния, предполагает нанесение оскорбления в присутствии третьих лиц или хотя бы одного постороннего (помимо виновного и потерпевшего) лица. Оскорбление следует признать публичным и в том случае, когда унизительное обхождение с государственным служащим совершается при наличии не частных лиц, а других представителей
власти»16.
Другие авторы придерживаются иной точки зрения: «Оскорбление представителя власти один на один либо в присутствии других представителей власти не посягает на авторитет представителя власти, но может рассматриваться как оскорбление, предусмотренное ст. 130 УК РФ»17.
Однако обращение к результатам анализа материалов судебной практики демонстрирует несколько иной подход к пониманию признака публичности в составе оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ). Под обозначенным признаком Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ понимается обстановка, когда оскорбление совершается:
1) в присутствии многих лиц;
2) присутствующие лица не должны быть сотрудниками (работниками) той организации, к которой принадлежит представитель власти. 18
При этом, по нашему мнению, толкование публичности как наличия множества лиц имеет под собой филологическое обоснование, поскольку слово «публика», как выше мы отмечали, действительно, означает множество лиц. Поэтому публичность предполагает наличие нескольких человек при совершении оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ), то есть двух и более.
Что же касается принадлежности к той или иной организации лиц, присутствующих при оскорблении представителя власти, то, на наш взгляд, признак публичности будет отсутствовать только в том случае, когда рассматриваемое общественно опасное деяние совершается в присутствии других представителей власти и отсутствии двух или более посторонних лиц. Это связано с тем, что представителей власти, исполняющих свои должностные обязанности неверно считать публикой (общественностью), поскольку они в подобных ситуациях являются не просто «зрителями», «слушателями», «наблюдателями» за происходящим, а непосредственными участникам соответствующих управленческих отношений.
Заслуживает поддержки позиция М.Х. Сулайманова о том, что «о публичности не может быть и речи в случаях, когда оскорбление нанесено не в присутствии
16 Кизилов А.Ю. Уголовно-правовое обеспечение управленческой деятельности представителей власти: Дис. ... канд. юрид. наук. - Ульяновск, 2002. - С. 136.
7 Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / под ред. А.И. Марцева. - Омск, 2000. - С. 572.
18 Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 ноября 2006 г. № 11-Д05-103 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2007. - № 2.
посторонних, но впоследствии стало им известно со слов виновного, потерпевшего или иных лиц»19. При этом, для наличия состава оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ) требуется, чтобы при совершении данного преступления не просто присутствовали посторонние лица, но и понимали характер происходящего.
Отсутствие признака публичности при оскорблении представителя власти свидетельствует об отсутствии состава преступления, регламентированного ст. 319 УК РФ, однако не исключает уголовной ответственности по ст. 130 УК РФ (Оскорбление).
Таким образом, публичность как признак оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ) подразумевает наличие при совершении данного преступления двух или более лиц, не являющихся представителями власти. Данный вывод основан, в том числе на учёте мнения 69 % опрошенных в ходе проведённого нами социологического исследования респондентов.
Традиционно преступление, закреплённое ст. 319 УК РФ, относится к числу преступлений с формальным составом20, моментом его окончания называют момент совершения оскорбительного действия.21 Однако, на наш взгляд, представляется возможным возразить данной точке зрения. Как выше мы указывали, унижение чести и достоинства подразумевает под собой отрицательную оценку личности, сопровождающуюся негативной эмоциональной реакцией потерпевшего. В этой связи, по нашему мнению, более правильным будет связывать момент окончания исследуемого преступления не с моментом выражения оскорбительного действия, а с моментом появления у представителя власти негативной эмоциональной реакции, которая возникает у него вследствие унижения чести и досто-инства.22 Поэтому действия виновного, направленные на оскорбление представителя власти, однако по независящим от него обстоятельствам не приведшие к унижению его чести и достоинства, следует квалифицировать в качестве покушения на оскорбление представителя власти (ч. 3 ст. 30, ст. 319 УК РФ).
Предваряя рассмотрение объективной стороны оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ), мы отмечали, что она может быть выражена в двух формах, одна из которых характеризуется оскорблением при исполнении представителем власти своих должностных обязанностей, а вторая - оскорблением представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей. То есть второй форме присущ специальный мотив преступления, связанный с исполнением представителем власти своих должностных обязанностей (об этом будет сказано далее), а для первой формы обязательным признаком является время совершения преступления - при исполнении представителем власти своих должностных обязанностей. В связи с чем необходимо рассмотреть время совершения преступления, как альтернативный обяза-
19 Сулайманов М.Х. Уголовно-правовая борьба с преступлениями, посягающими на деятельность представителей власти и общественности по охране общественного порядка: Дис. ... канд. юрид. наук. - Ташкент, 1984. - С. 99.
20 Сулайманов М.Х. Уголовно-правовая борьба с преступлениями, посягающими на деятельность представителей власти и общественности по охране общественного порядка: Дис. ... канд. юрид. наук. - Ташкент, 1984. - С. 98.
21 См.: Саруханян А.Р. Преступления против порядка управления. - Ставрополь: СКГИ, РЮИ РПА МЮ РФ, 2003. - С. 67.
22 С этим выводом согласилось 74 % опрошенных в ходе проведённого нами социологического исследования респондентов.
тельный признак состава оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ).
Итак, исследуемое преступление будет считаться совершённым во время исполнения представителем власти своих должностных обязанностей при наличии следующих условий. Представитель власти во время его оскорбления выполнял свои служебные функции, то есть находился на рабочем месте во время, закреплённое административным регламентом, распорядком дня (служебным распорядком) в качестве рабочего. Для представителей власти, осуществляющих своих полномочия посменно, в круглосуточном режиме, например, для сотрудников правоохранительных органов, факт исполнения ими своих должностных обязанностей в нерабочее время может быть подтверждён приказом руководства, служебным заданием и т.п. При этом о времени исполнения представителем власти своих должностных обязанностей, как правило, свидетельствует пребывание его в форменном обмундировании, при наличии такового.
Подчеркнём, что при установлении мотива оскорбления представителя власти, связанного с исполнением потерпевшим своих должностных обязанностей, время совершения этого преступления квалифицирующего значения не имеет.
Список литературы:
1. Агузаров Т.К. Преступные посягательства на независимость и неприкосновенность судей: монография. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. - С. 100-101.
2. Брагина А.Г. Уголовная ответственность за оскорбление представителя власти: Дис. . канд. юрид. наук. - Красноярск, 2006. - С. 104-105.
3. Брагина А.Г. О толковании некоторых понятий в ст. 319 УК РФ // Уголовное право. - 2006. - № 2. - С. 18-20.
4. Ганжа Ю.В. Преступления против чести и достоинства личности: Уголовно-правовая и криминологическая характеристика: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. - Краснодар, 2007. - С. 19.
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - М.: Рус. яз., 2002. - Т. 2: И - О. -2002. - С. 698.
6. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. -М.: Изд-во Эксмо, 2005. - С. 640.
7. Кизилов А.Ю. Уголовно-правовое обеспечение управленческой деятельности представителей власти: Дис. ... канд. юрид. наук. - Ульяновск, 2002. -С. 136.
8. Костров Г.К. Уголовно-правовое значение угрозы: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1970.
9. Кругликов Л.Л. Преступления против личности: текст лекций. - Ярославль, 1998. - С. 16.
10. Ной И.С. Охрана чести и достоинства личности в советском уголовном праве. - Саратов, 1959. - С. 61.
11. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 ноября 2006 г. № 11-Д05-103 // Бюллетень Верховного Суда РФ. -2007. - № 2.
12. Питецкий В.В. Оценочные признаки уголовного закона (сущность, функции, перспективы использования в законодательстве): учебное пособие. - Красноярск, 1993. - С. 24.
13. Современное уголовное право. Общая и Особенная части: учебник /под ред. проф. А.В. Наумова. -М.: Илекса, 2007. - С. 961.
14. Сулайманов М.Х. Уголовно-правовая борьба с преступлениями, посягающими на деятельность представителей власти и общественности по охране общественного порядка: Дис. . канд. юрид. наук. -Ташкент, 1984. - С. 99.
15. Саруханян А.Р. Преступления против порядка управления. - Ставрополь: СКГИ, РЮИ РпА МЮ РФ, 2003. - С. 67.
16. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / под ред. А. И. Марцева. - Омск, 2000. - С. 572.
17. Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебник для вузов / Под общ. ред. д.ю.н. М.П. Журавлёва и к.ю.н. С.И. Никулина. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма, 2007. - С. 738.
18. Шрамченко А.В. Уголовно-правовая защита сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей: учебное пособие. - Ставрополь, 2007. - С. 126.
Заключение
Вопросам квалификации преступлений, совершаемых путем оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ), всегда уделялось внимание, как на научном, так и на практическом уровне. Однако, как свидетельствуют результаты проведенного исследования в этой области, до сих пор не выработан единый подход в квалификации этих преступлений, поэтому, учитывая проблемный характер квалификации, тема подготовленной статьи весьма актуальна. Автор подходит к рассмотрению объективной стороны преступления, выделяя не только формы: публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей, но и раскрывается «публичность» как признак оскорбления представителя власти (ст. 319 УК РФ).
В этом смысле, тема, затронутая в статье, является весьма актуальной. Новизной отличается подход автора и его рассуждения относительно содержания понятия «публичности», анализ такого признака оскорбления как «неприличная форма».
Работа имеет как теоретическое, так и практическое значение, поскольку изложенные в ней научные положения и обобщения вносят определенный вклад в развитие теории уголовного права и могут быть использованы при квалификации преступлений.
Разрешена публикация в открытой печати. Статья не содержит элементов плагиата.
Предлагается к опубликованию в журнале, рекомендованном ВАКом для научных публикаций.
Научный руководитель:
Доктор юридических наук, профессор
Т.В. Пинкевич
