CC BY
29
ОБЪЕКТ ПРАВОЗАЩИТНЫХ ОТНОШЕНИЙ
©2°11 РагимовА.Т.
Дагестанский государственный университет
В статье анализируются основы исследования объекта правозащитных отношений. Автор приходит к выводу, что объектом правозащитных отношений является юридическая безопасность человека, взятая в аспекте строгого соблюдения процедур охраны и защиты его прав и свобод.
The author of the article analyzes the basis of the research object of human rights relations. He concludes that the subject of human rights relations is the legal relations of human security, taken in the aspect of strict security procedures and protection of his rights and freedoms.
Ключевые слова: объект, правозащитные отношения, система, правозащитная обязанность, юридическая безопасность.
Keywords: object, human rights relations, system, human rights responsibilities, legal security.
В правоведении имеются попытки обосновать научные представления об объекте правозащитных отношений. Так, А. В. Стремоухов, ссылаясь на исследования Р. О. Халфиной, Ю. И. Гревцова и А. В. Мицкевича, считает, что под объектом правозащитных отношений, как, впрочем, и всех других, следует понимать реальные предметы материального мира, продукты духовного творчества в объективной форме, действия и результаты действий субъекта права, на достижение которых направлено поведение, а также духовная и телесная неприкосновенность личности [4]. Из позиции А. В. Стремоухова вытекает, что объекты правозащитных отношений не имеют своей специфики.
Несколько иное решение проблемы объекта правозащитных отношений предлагают П. В. Анисимов и В. М. Лазарев. По их мнению, «объектом (предметом) правозащитного
отношения следует признать те свойства человека и внешние условия его существования, а также материальные и нематериальные блага, социально-значимые действия и
их результаты, обладание и пользование которыми признано естественным состоянием достойного существования личности и которые поставлены под защиту его права, обеспеченного соответствующими юридическими обязанностями и принудительной силой государства и международного сообщества» [2].
Как видно из приведенных дефиниций, авторы не проводят различий между объектами
охранительных и правозащитных отношений, в то время как если объектами охранительных
правоотношений являются
материально-духовные ценности, то объектами правозащитных отношений -ценности юридические (процедурнопроцессуальные). Более того, из дальнейших рассуждений П. В. Анисимова и В. М. Лазарева прямо следует, что объектами правозащитных отношений не могут быть ценности юридические. Вследствие чего они, хотя и ставят перед собой задачу исследования объектов именно правозащитных отношений, однако фактически обосновывают и
анализируют объекты охранительных правоотношений. Они пишут: «При
характеристике перечня объектов правозащитных отношений нельзя не заметить, что он (этот перечень) в принципе совпадает со структурой основных прав и свобод человека, закрепленной в основополагающих международных документах по правам человека (Билль о правах человека, Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод и др.) и в Конституции РФ. Однако такое утверждение нуждается в уточнении. Дело в том, что к числу ценностей, вытекающих из естественной природы человека и уровня социально-экономического и политического развития общества и являющихся объектом правозащитных отношений, трудно отнести так называемые процедурные права человека, которые возникают в рамках процессуальных отношений. Следовательно, и ценности, стоящие за этими правами, нельзя однозначно считать объектами правозащитных отношений (но они, безусловно, являются предметом правового регулирования). Например, в ч. 1 ст. 6. Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод записано: «Каждый человек
имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное
разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». Можно ли считать публичное разбирательство, его разумный срок, беспристрастность суда и т.д. объектом правозащитного
отношения? По нашему мнению, нельзя, поскольку здесь речь идет об исполнении юридических обязанностей одного из участников в рамках существующего единого правозащитного отношения» [2] (выделено- А.Р.).
Думается, с приведенными мнениями ученых согласиться трудно, поскольку А. В. Стремоухов не отличает
объекты правозащитных отношений от объектов всех иных правоотношений, а П. В. Анисимов и В. М. Лазарев подменяют их объектами
охранительных правоотношений и отрицают в качестве таковых юридические ценности, защищаемые правами человека на защиту, в частности, публичное судебное
разбирательство, разумный срок судебного разбирательства,
беспристрастность суда и т.д., которые как раз и являют собой объекты именно правозащитных, а не охранительных отношений, что прямо следует из направленности на них права человека на защиту закона и правозащитных обязанностей государства. В силу этого обстоятельства - публичное судебное разбирательство, разумный срок
судебного разбирательства,
беспристрастность суда и т.д.
подлежат отнесению к ценностям, имеющим естественно-правовую
природу, что, помимо всех иных
доводов, прямо подтверждается вышеназванной Конвенцией, поскольку она фиксирует в себе естественные права и свободы человека, одним их которых и является его право на защиту законом, включающее в себя и право на публичное судебное разбирательство, и право на разумный срок судебного разбирательства, и беспристрастность суда, и многие другие права.
В юридической науке признано, что под объектом правоотношения следует понимать те явления (материальные и духовные ценности) окружающего нас мира, а также социально полезные действия и их результаты, на которые направлены субъективные права и юридические обязанности [1]. Таким образом, категория «объект правоотношения» отражает те ценности, по поводу которых возникают и развиваются правоотношения. Это общетеоретическое положение
чрезвычайно важно для отграничения объектов правозащитных отношений от объектов иных правоотношений. Однако все же решающим доводом в обосновании их как отдельной группы объектов правоотношений является
тезис о взаимосвязи объекта правоотношения с правозащитными субъективными правами и
правозащитными юридическими
обязанностями, поскольку в
юридической науке установлено, что круг объектов правоотношений жестко задан субъективными правами и юридическими обязанностями сторон правового отношения [5].
Действительно, если правоотношение -это юридическая связь,
складывающаяся по поводу какой-либо юридически значимой ценности, то основания и порядок приобретения, пользования либо распоряжения этой ценностью, равно как ее охрана и защита, должны отражаться в правах и обязанностях сторон данной связи. В противном случае правоотношения не сложатся. По этой причине объект правозащитного отношения
оказывается жестко и непосредственно связанным с тем или иным правозащитным полномочием человека и корреспондируемой с ним правозащитной обязанностью
государства. Он, этот объект, по сути, и обусловливает, а в последующем и проецирует на себя действие правозащитных полномочий человека и правозащитных обязанностей
государства, в результате чего и возникает правозащитное отношение.
Как следует из существа прав человека на защиту закона, его
назначение заключается в том, чтобы предоставить индивиду возможность, в установленном законом порядке использовать правовые средства и принудительную силу государства для обеспечения своей юридической
безопасности. А поскольку юридическая безопасность - это прежде всего состояние обеспеченности и
гарантированности правовой
защищенности жизненно важных интересов человека как субъекта правоотношений [6], то оказывается, что объект правозащитного отношения целиком и полностью замыкается на правовой защищенности человека, участвующего в юридических отношениях. Исходя из этого положения
надо признать, что общим объектом правозащитных отношений выступает режим правозаконности,
представленный такой своей составной частью, как состояние прочной правовой защищенности человека в правовых отношениях. Конкретным же объектом - конкретные требования правозаконности, которые, по мнению человека как стороны правоотношений нарушены другой стороной, чем и создана либо мнимая, либо реальная угроза его юридической безопасности. Следует подчеркнуть особо, что такими юридическими могут быть как материальные, так и процессуальные отношения. Но не сами они является объектом правозащитных
отношений, а юридический порядок их осуществления по критерию правозаконности. Из чего и вытекает вывод о том, что, что объектом правозащитных отношений
выступает ценность не
материальная, а юридическая. Именно в этом своем качестве объект правозащитного отношения и входит составной частью в систему объектов юридической безопасности человека, не подменяя собой все другие его элементы, обеспечиваемые законом, в том числе и путем взятия их под правовую охрану.
С учетом этого обстоятельства можно заключить, что объектом правозащитных отношений является юридическая безопасность человека, взятая в аспекте строгого соблюдения процедур охраны и защиты его прав и свобод. По поводу него и возникают правозащитные отношения. В этой связи необходимо хотя бы кратко рассмотреть категорию
«правозаконность».
«Правая законность» - относительно новая категория в научном аппарате современной отечественной
юридической науки. В нашу правовую жизнь оно пришло вместе с признанием прав и свобод человека. Тем не менее уже осуществлены ее серьезные научные исследования. В частности А. А. Чечулина, исследовав ее существо и признаки, пришла к выводу, что
«смыслконцепт правозаконности
заключается в реализации правовой свободы» [8]. Надо заметить, что такое понимание существа правозаконности имеет под собой глубокие философские и общепризнанные юридические основания. Свое классическое определение оно нашло в выражении Ф. Хайека о том, что «концепция правозаконности является не только щитом свободы, но и отлаженным механизмом ее реализации» [7]. Однако, если быть справедливым и объективным, то надо признать, что предпосылки и основания такого понимания правовой законности сложились в иных исторических, национальных, политико-правовых, культурологических, географических и прочих условиях, которые в большей или меньшей мере, но всегда значимо отличались и продолжают отличаться от факторов, определяющих
«смыслконцепт» законности в России. Достаточно, в этой связи вспомнить слова П. Я. Чаадаева о том, что «говоря о России, постоянно воображают, будто говорят о таком же государстве, как и другие; на самом деле это совсем не так. Россия - целый особый мир, покорный воле, произволению, фантазии одного человека, именуется ли он Петром или Иваном, не в том дело: во всех случаях одинаково это -олицетворение произвола» [3]. В силу этого перенос в нашу юридическую действительность представлений о правозаконности как о правовой свободе является малопродуктивным и недостаточно обоснованным.
По нашему мнению, понимание правовой законности в условиях признания прав и свобод человека, пригодного для современного периода российской государственно-правовой действительности, следует связывать с категорией «юридическая личность» и практикой ее правовой защищенности. Кроме довода, состоящего в том, что данная категория традиционна для отечественной философско-правовой мысли, в ее пользу говорит и то обстоятельство, что в нашем обществе утвердились капиталистические
отношения, а следовательно, существенно повысилась
ответственность каждого за свое материальное и духовное благополучие. По этой причине стремительно растет и осознание личностью своей роли в личной жизни и жизни близких. В ходе этого нарастает понимание и того, какую конструктивную роль в ее жизнедеятельности способны сыграть принадлежащие ей права и свободы, гарантированные юридической формой закона и вытекающими из нее правозащитными обязанностями
государства. Требование
гарантированного осуществления, с одной стороны, прав и свобод человека, а с другой - позитивного закона и есть, по нашему мнению, суть материя правовой законности.
С этой точки зрения правовая законность может быть понята как гарантированное осуществление
человеком правозащитных полномочий, сопряженных с неукоснительным исполнением государством
правозащитных обязанностей. Но, несмотря на то что такое понимание правовой законности заключает в себе сущностной смысл ее назначения, следует иметь в виду, что этим оно не исчерпывается. Гарантирование
прочной правозащитной связи между личностью и государством, т.е. гарантирование возникновения и осуществления правозащитного
отношения - это, безусловно, важная и необходимая, но все же только формальная сторона законности, которая не может объяснить ее качества как законности правовой, поскольку здесь она ограничена требованием вступления в правовой контакт сторон данного отношения. Качество именно правовой законности она приобретает благодаря другому своему свойству, а именно, способности воплощать собой в правозащитной практике такие естественно-правовые ценности, как принципы гуманизма, равенства, свободы и ответственности путем возложения на личность и государство требований их неукоснительного
исполнения. Таким образом, понятие «правовая законность» - это не только формальное требование соблюдения прав человека и правозащитных обязанностей, но и сумма преломленных в ней ценностных принципов - гуманизма, равенства, свободы и ответственности. При этом правозаконность не теряет и своего, сугубо инструментального значения, складывающегося из ее способности выступать режимом, принципом и совокупностью требований
осуществления правозащитного
регулирования.
Наличие юридического порядка защищенности безопасности прав и свобод человека является обязательным
условием возникновения правозащитных отношений. Сравнивая с этих позиций специфику правозащитных отношений с особенностями охранительных
правоотношений, нельзя не заметить, что их различия состоят, прежде всего, в объектах, по поводу которых они возникают. Так, если объектом охранительного правоотношения
выступает ценность, обеспеченная мерами юридической ответственности, то объектом правозащитного отношения выступает ценность, заключенная в юридическом порядке осуществления охраны и защиты прав и свобод человека, гарантированная не мерами юридической ответственности, а мерами защиты.
Примечания
1. Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 154; Проблемы общей теории права и государства / под ред. В. С. Нерсесянца. М., 1999. С. 382. 2. Анисимов П. В., Лазарев В. М. Метод правозащитного регулирования. Волгоград, 2005. С. 119. 3. История политических и правовых учений : учебник / отв. ред. В. В. Лазарев. 2-е изд., испр. и доп. М., 2008. С. 801. 4. Стремоухов A.B. Правовая защита человека: теоретические проблемы. СПб., 2001. С. 39. 5. Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л., 1959. С. 42; Гревцов Ю.И. Проблемы теории правового отношения. Л., 1981. С. 81; Основин B.C. Советские государственно-правовые отношения. М., 1965. С. 62. 6. Фомин А. А. Юридическая безопасность - особая разновидность социальной безопасности: понятие и общая характеристика // Государство и право. 2006. № 2. С. 76. 7. Хайек Ф. Дорога к рабству // Вопросы философии. 1990. № 11. С. 124. 8. Чечулина А. А. Правовая законность: общетеоретический анализ. Авторефер. дисс. ... канд. юрид. наук. Казань, 2004. С. 17.
Статья поступила в редакцию 20.03.2011 г.
