CC BY-NC-ND
17
Е.С. Воля
ОБ ИНТЕРЕСЕ В АВТОБИОГРАФИЧЕСКИХ ТЕКСТАХ В.В. РОЗАНОВА
Автобиография В.В. Розанова может быть понята как образовательная биография, лейтмотивом которой является следование собственному интересу.
Ключевые слова: В.В. Розанов, образовательная биография, интерес, автобиографический текст.
В области человекознания проблема интереса изучена мало. Одними из наиболее ярких в этом направлении являются идеи об интересе В.В. Розанова (1856-1919). Понимание человеком своего интереса и следование ему, как условие становления цельности, на которое указывает В.В. Розанов, задает возможность понимания человеческой цельности в потенциальном ключе1. Такой подход имеет также прикладное педагогическое значение.
Ключевые положения об интересе выводятся В.В. Розановым в работе «Сумерки просвещения»:
1) Всегда и все сколько-нибудь замечательные люди воспитывались на одном чем-нибудь; предмет их внимания всегда был тесен, узок. От этого самое внимание их не рассеивалось, и внимающая душа их углублялась. Являлся серьезный интерес, серьезная привязанность; из него, из этого одного интереса, потом уже возникали другие, расширялись, разнообразились, сплетались в новые и новые сочетания.
2) В зрелых летах, порою - в старости, мы находим, наконец, этот интерес разросшимся до всеобъемлемости: новая поэзия, классический мир, точные науки и философия, библия и политические страсти - все находим мы умещенным в одной удивительной душе; но это - только на склоне лет, это уже цвет и плод, и то, что мы ищем, -это ствол и особенно корни того дерева, которое приносит этот чуд-
© Воля Е.С., 2015
ный плод. Семя этого дерева, первый незаметный росток - одинокий интерес к чему-нибудь в детстве, сосредоточенное, неразделенное внимание иногда заброшенного, забытого мальчика к предмету ли какому-нибудь, к случайно попавшейся книге, к человеку ли, заброшенному судьбою в эту местность, или, наконец, к Божьему миру, красота которого повсюду, всегда, для всякого открыта2.
В.В. Розанов предлагает своему читателю «обратить внимание на указываемую сторону воспитания, когда он сам случайно или из любопытства заглянет в историю, биографии»3. В этой связи автобиографические тексты самого В.В. Розанова представляют уникальный исследовательский источник проблемы интереса, что и является целью статьи.
Первый автобиографический текст был написан В.В. Розановым предположительно в 1890 г. по просьбе историка философии и библиографа Я.Н. Колубовского для «Энциклопедического словаря» Брокгауза и Ефрона4.
Следует уточнить, что ко времени написания «Автобиографии»5 В.В. Розановым уже издан самый серьезный его труд «О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания»6 и некоторые другие тексты7, в частности, можно указать на «Сумерки просвещения»8 и биографию Паскаля9, сделаны переводы с комментариями «Метафизики» Аристотеля. Это позволяет предположить, что автор к своему жизнеописанию подходит с позиций собственной теории.
Читатель видит, что повествование «Автобиографии», обозначенное В.В. Розановым как «краткие биографические сведения о себе», более широко представлено в вопросах, определивших его «умственные убеждения».
В.В. Розанов оправдывает свою увлеченность пространным повествованием о своем прошлом Я.Н. Колубовскому (адресату, с которым не знаком) тем, что тот «предан одинаковым интересам», которыми живет и В.В. Розанов. Тем самым, полагая общность интересов как исповедальную возможность, и придает значение как частным деталям, так и более общим выводам.
Общность интересов создает прецедент возможного общения для В.В. Розанова, мечтающего о «природе и одиночестве»10. Именно благодаря общности интересов В.В. Розанов обрел союзников в своем самообразовании.
Самые ранние умственные убеждения В.В. Розанова сложились посредством общения с гимназистом седьмого класса, сыном квартирной хозяйки, в доме которых в Симбирске пришлось ему
жить. Это был один из тех «молодых людей, которые так увлекались идеями 60-70 годов», учась сам отлично, он обо всем его занимавшем беседовал с В.В. Розановым, «нимало не скрывал образа своих мыслей и давал читать книги, которые были у него»11.
В.В. Розанов подчеркивает, что обучение в гимназии не было для него определяющим. Занимаясь гимназическими предметами «настолько, чтобы идти удовлетворительно», В.В. Розанов и его товарищи «все остальное время посвящали чтению или опытам», которые делали, «купив в аптеке некоторые препараты и вещества, или разговорам политического и реже литературного содержания»12.
Гимназические юношеские годы В.В. Розанов выделяет как самые светлые на протяжении всей остальной жизни. «Глубокая преданность интересам знания, неопределенные надежды и ожидание чего-то от будущего, правдивость отношений между собой и их полная безыскусственность - все это делало жизнь глубоко радостною»13.
Для «ускорения самообразования» кружок товарищей решил «сделать нечто вроде классификации наук - распределить их между собою, с тем, чтобы каждый, занимаясь тщательнее один, усвоенное излагал в общих собраниях, устраиваемых еженедельно»14. Молодые люди «читали, изучали, составляли рефераты и прочитывали в общем собрании» так называемой В.В. Розановым «нашей маленькой Академии»15.
По мнению В.А. Фатеева, именно эта «маленькая Академия» «благодаря интенсивной самостоятельной подготовке тем» положила начало «энциклопедичности розановских познаний и тому разнообразию его интересов, которые проявятся затем в его творчестве», а также определила главную тему его книги «О понимании» как классификацию всех наук: «Истоки тяготения молодого философа к универсализму - именно в этих юношеских занятиях, а не заимствованиях у Гегеля»16.
Примечательно, что в написанной В.В. Розановым биографии Паскаля специально обсуждаются еженедельные собрания по поводу текущих вопросов науки. Данный эпизод также характеризует розановскую тональность в отношении интереса к научному становлению.
К этому кружку принадлежали лучшие ученые того времени: Роберваль, Мидорон, Ле-Палье, отец Мерсенн, близкий друг Декарта. Паскаль принимал в этих собраниях самое живое участие и чаще, нежели другие члены, приносил сюда для сообщения что-либо новое в области математики. Общество это, хотя оно носило исключительно
частный характер, находилось в соотношениях со многими иностранными учеными и часто получало известия, содержащие новые теоремы, из Италии, Германии и других стран; об них всегда торопились узнать мнение молодого Паскаля, потому что нередко случалось, что его проницательный взгляд открывал ошибки там, где их никто другой не замечал. Все более и более отдавался он всеми силами своей души этой науке, которая по своей строгости и точности давала совершенное удовлетворение его уму. И хотя он мог уделять ей только часы досуга, однако так успел в ней, что, имея только 16 лет от роду, написал «Трактат о канонических сечениях», вызвавший удивление в самом Декарте17.
Следует отметить, что занятия в обществах по интересам были присущи европейской молодежи начала XIX в., в частности, упомянем общество утилитаристов, созданное Д.С. Миллем в 1822 г., которое собиралось каждые 14 дней в доме Бентама для обсуждения этических, юридических и политических вопросов18.
Эта преемственность была понятна В.В. Розанову, который выделял Д.С. Милля как мыслителя, оказавшего на него влияние.
Следует заметить, что формат изложения В.В. Розановым собственной биографии и биографии Паскаля можно рассматривать как образовательную биографию19.
Одним из наиболее ярких примеров написания автобиографического текста как образовательной биографии является «Автобиография Дж.Ст. Миля»20. Подробное описание программы образования Д.С. Милля его отцом, несомненно, выходило за рамки частной жизненной истории и имело большое просветительское значение.
Д.С. Милль как мыслитель был очень интересен В.В. Розанову как своими идеями, так и методом изложения. В.В. Розанов указывает на «Утилитаризм» Д.С. Милля как на первую философскую книгу, которая произвела на него большое впечатление, «в особенности потому, что сквозь частные и временные интересы, умственные и житейские впервые показала мне область интересов общих и постоянных»21.
«Именно настроение, с которым эта книга была написана» привлекает В.В. Розанова. Из содержания он выносит знание, «что есть взгляд на человека и на жизнь его как на управляемые и долженствующие быть управляемыми идеей счастья - высшей в истории»22.
По мнению В.В. Розанова, «серьезное в жизни» он начинает с обдумывания идеи счастья как верховного начала.
С четвертого класса гимназии и до третьего курса университета «не было ни одного урока гимназии, который я прослушивал бы учителя, или времени прогулки, или чего другого, когда бы я не был погружен не столько в обдумывание этой идеи, сколько в созерцание ее. Потому-то очень скоро она разложилась в мысли в ряд как бы геометрических аксиом, определений и выводов, объектом которых служило понятие счастья и которые обнимали собою государство, нравственность, чувство правоты - все формы вообще человеческого творчества. Логическое совершенство этой идеи было полно, но я не был только ее теоретиком. Будучи убежден в ее верховной истинности, я свой внутренний мир и свою внешнюю деятельность стал ма-
23
ло-помалу приводить в соответствие с нею»23.
Поворотным пунктом в своем развитии В.В. Розанов считает понимание того, что идея счастья как верховного начала человеческой жизни «придуманная идея, созданная человеком, но не открытая им, есть только последнее обобщение целей, какие ставил перед собою человек в истории, но не есть цель, вложенная в него природою». Она «не совпадает, или, точнее, заглушает собою, подавляет некоторые естественные цели, вложенные в человеческую природу, которые, в отличие от искусственных целей, составляют его назначение. Это последнее нельзя изобрести или придумать, но только - открыть, и открыть его можно, раскрывая природу человека»24.
«Вследствие изощренности», которую В.В. Розанов приобрел «постоянным думаньем над идеей счастья», он смог, в частности, определить естественные цели человеческой жизни. В более широком контексте это был уникальный опыт самостоятельного мышления, впоследствии реализованного в сочинении «О понимании»25, в котором «исследована одна, и самая важная, быть может, из естественных целей человеческой природы, - умственная деятель-ность»26.
В «Автобиографии» В.В. Розанова угадывается желание автора выделить существенные интересы, в том числе и учебные, определившие его становление. Здесь можно рассматривать и обратное влияние, с позиции сложившихся ценностей - выбор событий, определивших жизненную траекторию развития.
К одним из наиболее ранних интересов, которые можно характеризовать как учебные, В.В. Розанов относит конспективное изложение книг, в частности, он указывает: «Физиологические письма» К. Фогта, «Физиологию обыденной жизни» Льюиса, «Мир до сотворения человека» Циммермана, 1-й том Белинского27.
«Необходимость излагать обширное содержание, ничего не выпуская, и, однако, кратко», по мнению В.В. Розанова, более всего способствовали в нем развитию «уменья очень сжимать всякую мысль, а равно - точно ее формулировать»28. Он уточняет, что впоследствии «всякого рода определения и формулирования» исполнял с «большим удовольствием, нежели какой-нибудь другой труд»29.
В работе «О понимании», выстраивая теорию анализа идеи, В.В. Розанов напишет:
Этот анализ сводится к двум процессам: 1) к определению идей и 2) к разложению определений <...> например, идея счастья как идея верховного начала на термины: «цель», «жизнь» и «счастье», из которых каждый может быть выражен в новом определении, а каждое из этих новых определений снова может быть разложено на свои термины и т. д. до единичных явлений жизни личной и общественной30.
Наделение различным значением определений позволяет В.В. Розанову «в некотором смысле определить всю науку как последовательный переход разума человеческого от релятивных определений, в которых только сознается познаваемое, к определениям субстантивным, в которых оно понимается31.
К ранним гимназическим увлечениям В.В. Розанова относится увлечение Писаревым, к более поздним - Добролюбовым. Последнего В.В. Розанов выделяет как одного «из могущественнейших умов, повлиявших на общество». Для В.В. Розанова в большей степени имел значение «общий план его сочинений, сумрачное и серьезное настроение его души, из которой исходили все его отдельные мысли; житейская обстановка и условия воспи-тания»32.
Именно актуальный интерес определяет избирательность В.В. Розанова в выборе многочисленных источников для чтения. Он уточняет, что «книг, бывших только занимательными, не отвечавших ни на какой определенно стоявший вопрос в моем уме, я никогда не мог читать»33.
В.В. Розанов никогда не мог читать сочинений, «очень обработанных по внешности, так что сквозь интерес к предмету сквозит забота о себе, о своем литературном имени»34. Преданность интересам выражалась у него и в собственной манере письма. «Замечательно, что у меня никогда не было ощущения читателей; я писал также невольно, связно - по отношению к себе, как свободно по отношению к читателям. Когда Страхов или кто брал рукопись в
руки и начинал меня читать, с целью убедить то или другое переправить - краска заливала мое лицо; слог мысли - решительно все было позорно; сконфузившись - я от всего отказывался; но когда они уходили - я зачеркивал все поправки <...> и всегда восстанавливал первоначальный текст, который не столько помнил, - но при чтении 2-3 строк впереди, - он с прежней необходимостью вызревал во мне»35.
В последующих автобиографических текстах, в частности «О себе и жизни своей», В.В. Розанова скорее заботит возможность следования своему интересу в творчестве. Он здесь противопоставляет «непосредственную жизнь» и «внешнюю объективную жизнь».
«Бывало Вася, еще не кончит чая, уже бежит к столу. Именно "бежит", радостно, весело в душе, в которой играют мысли; угрюмо лишь для постороннего глаза. Здесь за письменным столом, были мои пиры, мои - вакханалии; здесь - несравненная поэзия. Счастье писания есть счастье рождения; кажется, не одна аналогия здесь, но и истинное существо природы»36.
В автобиографическом тексте «Мечта в щелку»37 В.В. Розанов продолжает эту тему: «столькими годами мечты, воображения, соображений, гипотез, догадок, а главное - гнева, нежности, этой пустыни одиночества и свободы, какую сумел же я отвоевать у действительности, мелкой, хрупкой, серой, грязной, - и объясняется, что прямо после университета я сел за огромную книгу "О понимании", без подготовок, без справок, без "литературы предмета", и - опять же плыл в ней легко и счастливо, как с покрывалом Лао-дикеи...»38.
Примечания
1 Воля Е.С. О понятии человеческой цельности // Вестник РГГУ. 2014. № 20. Серия «Психологические науки». С. 202-208.
2 Розанов В.В. Сумерки просвещения / Сост. В.Н. Щербаков. М.: Педагогика, 1990. С. 120-121.
3 Там же. С. 121.
4 «Текст ее был опубликован издателем-редактором С.Ф. Шараповым в газете "Русский труд" (1899. 16 окт. № 42. С. 24-27) под редакционным заголовком "Автобиография В.В. Розанова (Письмо В.В. Розанова к Я.Н. Колубовскому)"» - Сукач В.Г. Комментарии // Розанов В.В. О себе и жизни своей / Сост., предисл., коммент. В.Г. Сукача. М.: Московский рабочий, 1990. С. 804.
5 Здесь обсуждается самая ранняя из трех известных (В.Г. Сукач) и опубликованная при жизни В.В. Розанова автобиография.
6 Розанов В.В. О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания Вас. Розанова. М.: Типография Э. Лиснер и Ю. Роман, 1886.
7 Розанов В.В. Легенда о великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. Опыт критического комментария В. Розанова. СПб.: Типо-литография и нотопечатня С.М. Николаева, 1894; Он же. Религия и культура: Сб. ст. / Издание П. Перцова. СПб.: Типография М. Меркушева, 1899; Он же. Литературные очерки: Сб. ст. / Издание П. Перцова. СПб.: Типография М. Меркушева, 1899. № 8; Он же. Природа и история: Сб. ст. / Издание П. Перцова. СПб.: Типография М. Меркушева, 1900.
8 Розанов В.В. Сумерки просвещения: Сб. ст. по вопросам образования / Издание П. Перцова. СПб.: Типография М. Меркушева, 1899.
9 Розанов В.В. Паскаль // Розанов В.В. Соч.: [Т. 2]. Красота в природе и ее смысл и другие статьи: 1882-1890 / В.В. Розанов; [ред., сост. и коммент. В.Г. Сукач]. М.: Прогресс-Плеяда, 2009.
10 Розанов В.В. Мечта в щелку // Розанов В.В. О себе и жизни своей. С. 659.
11 Розанов В.В. Автобиография // Розанов В.В. О себе и жизни своей. С. 686.
12 Там же. С. 688.
13 Там же. С. 687.
14 Там же. С. 688.
15 Розанов В.В. Мимолетное. 1915 год. Черный огонь. 1917 год. Апокалипсис нашего времени. М.: Республика, 1994. С. 65.
16 Фатеев В.А. Жизнеописание Василия Розанова. 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Пушкинский дом, 2013. С. 51.
17 Розанов В.В. Паскаль. С. 304.
18 Зенгер С. Дж.Ст. Милль, его жизнь и произведения: Пер. с нем. / Под ред. Е. Максимовой; предисл. В.К. Финна. 2-е изд., доп. М.: Либроком, 2009. С. 38.
19 Воля Е.С. Образовательная биография: возможности исследования воспроизводства учительства в культуре // Вестник РГГУ. 2012. № 15. Серия «Психологические науки». С. 165-175.
20 Автобиография Дж.Ст. Миля: Пер. с англ. / Под ред. Г.Е. Благосветлова. СПб.: Тип. В. Тушнова, 1874.
21 Розанов В.В. Автобиография. С. 686.
22 Там же.
23 Там же. С. 689.
24 Там же. С. 690.
25 Розанов В.В. О понимании.
26 Розанов В.В. Автобиография. С. 691.
27 Там же. С. 686.
28 Там же.
29 Там же.
30 Розанов В.В. О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания. М.: Ин-т философии, теологии и истории святого Фомы, 2006. С. 91.
31 Там же. С. 94.
32 Розанов В.В. Автобиография. С. 688.
33 Там же. С. 687.
34 Там же.
35 Розанов В.В. О себе и жизни своей. С. 34.
36 Там же. С. 33.
37 «Точная дата написания очерка не установлена. В 1903 г. Розанов предлагал его В. Брюсову для открывавшегося журнала "Весы", но Брюсов не отреагировал. Розанов повторил предложение в 1905 г.: "Помните, я вам хотел прислать 'Мечту в щелку' (нечто автобиографическое) <...> Это: мечта, украдкой пробирающаяся."» (ОР ГБЛ. Ф. 386. К. 100. Ед. хр. 23. Л. 10. Очерк опубликован в «Весах» (1905. № 7. С. 1-8).
38 Розанов В.В. Мечта в щелку. С. 656.
