CC BY
50
странения данных заболеваний в России, простота и достоверность методов диагностики, наличие доступных и эффективных средств лечения.
Необходимо внедрение в каждой женской консультации экспертного контроля ведения беременной женщины и родильницы, внедрение в повсеместную акушерско-гинекологическую практику новых технологий повышения качества ведения беременной женщины, контроля за состоянием плода. Нельзя также игнорировать то обстоятельство, что по мере развития перинатальной диагностики накапливаются морально-этические проблемы, требующие общественного обсуждения.
В государственном масштабе необходимо возрождать и развивать систему государственных, общественных и медико-социальных мероприятий, обеспечивающих условия для рождения здорового ребенка, всестороннего развития подрастающего поколения, предупреждение и лечение болезней у женщин и детей [4].
Современная государственная политика в сфере народонаселения привела к появлению нового документа — родового сертификата. Цель данной программы — создание конкурентных отношений между медицинскими учреждениями, стимулом к которым должны послужить денежные средства, выплачиваемые медицинским учреждениям по каждому факту ведения беременности или родов с благоприятным исходом.
С целью продолжения реализации государственной политики по охране здоровья женщин и детей, Минздравом разработан проект новой федеральной целевой программы "Безопасное материнство". Предусматривается реализация комплекса задач, включающего внедрение в стране системы оперативного слежения за материнской и младенческой смертностью, дальнейшее развитие федерального генетического регистра и мониторинга врожденных пороков развития, подготовку и внедрение федеральных стандартов оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам, новорожденным, детям раннего возраста.
С учетом создания сети перинатальных центров выстраивается трехуровневая система оказания медицинской помощи, с закреплением конкретных территорий за учреждениями родовспоможения с учетом местной
инфраструктуры, транспортной доступности. Это важный элемент не только структурной, но и функциональной перестройки родовспоможения и оказания помощи новорожденным детям [5].
В заключение подчеркнем, что модернизация охраны материнства и детства является одной из первоочередных задач отечественного здравоохранения. Совершенствование работы по диспансеризации беременных женщин включает в себя, как минимум, два важных направления. Первое — учет медико-демографической ситуации в конкретном регионе или муниципальном образовании, показателей смертности (общей, детской, материнской), показателей заболеваемости населения. Второе — учет достижений медицинской науки в работе по выявлению и устранению основных факторов риска, оказывающих негативное влияние на здоровье населения и отдельных его групп. Особенно актуальна работа по выявлению факторов риска у экономически и репро-дуктивно активных контингентов, где происходит аккумуляция в динамике рисков преждевременной смерти и негативных аспектов рождаемости. Данные опроса, проведенного среди врачей акушеров-гинекологов и пациентов, показывают, что многие вопросы ведения беременной женщины, ее диспансерного наблюдения, доступности высококвалифицированной медицинской помощи, образа жизни самой беременной женщины требуют безусловного внимания и их решение послужит укреплению здоровья женщин и детей как важного резерва будущего нашей страны.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кулаков В. И., Данилишина Е. И., Чичерин Л. П. // Здравоохранение России. XX век / Под ред. Ю. Л. Шевченко, В. И. Покровского, О. П. Щепина. — M., 2001. — С. 125—173.
2. Итоги работы системы здравоохранения Московской области в 2010 году и задачи на 2011 год. — М.: Министерство здравоохранения Моск. области, 2010.
3. Максимова Т. М., Какорина Е. П. // Пробл. соц. гиг. и история мед. — 1994. — № 3. — С. 10—16.
4. Щепин О. П., Белов В. Б., Роговина А. Г. // Пробл. соц. гиг., здра-воохр. и истории мед. — 2009. — № 6. — С. 3—7.
5. Шарапова О. В., Чумакова О. В., Филиппов О. С. и др. // Здравоохранение (Москва). — 2008. — № 8. — С. 19—27.
Поступила 26.01.12
© Коллектив авторов, 2012
УДК 614.2:616.1:312.2/.6(470.331) "2005—2009"
А. Л. Линденбратен, В. В. Ковалева, А. Г. Роговина, О. А. Самошин
О ТЕНДЕНЦИЯХ КАРДИОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ И СМЕРТНОСТИ
В ТВЕРСКОЙ ОБЛАСТИ
Национальный НИИ общественного здоровья РАМН, Москва
Показано, что кардиологическая заболеваемость в Тверской области невелика, с учетом значительной доли пожилого населения и высокой смертности от соответствующих нозологий населения в целом и населения трудоспособного возраста. Данный контраст проанализирован на фоне тенденций в среднем по РФ, ЦФО, а также в Воронежской и Тамбовской областях, аналогичных Тверской по выраженности процессов старения, но значительно менее урбанизированных.
Ключевые слова: население, кардиологическая заболеваемость, смертность, возраст
ON THE TENDENCIES OF CARDIOLOGIC MORBIDITY AND MORTALITY IN TVERSKAYA OBLAST
A.L. Lindenbraten, V.V. Kovaleva, A.G. Rogovina, A.O. Samoshin
The National Research Institute of Public Health of the Russian Academy of Medical Sciences, Moscow
The article demonstrates that the cardiologic morbidity and mortality in Tverskaya oblast is quite low, taking into account a significant portion of older population and high mortality rate of corresponding nosology among total and able-bodied population. This contrasting data is analyzed against the background of average trends in the Russian
Federation, the central federal okrug, Voronejskaya and Tambovskaya oblasts similar to Tverskaya oblast in intensity ofprocesses of aging but much less urbanized.
Key words: population, cardiologic morbidity, mortality, age
Современная стадия эпидемиологического перехода предполагает нарастание вклада в ограничения продолжительности и качества жизни эндогенной составляющей, прежде всего болезней системы кровообращения (БСК), которые лидируют со значительным отрывом среди причин обращаемости за медицинской помощью (около 20%) и выхода на инвалидность (более 40%) взрослых россиян, обусловливают более половины всех случаев смерти, а в последние годы заняли первое ранговое место и в смертности населения трудоспособного возраста, потеснив внешние причины. По мере того как пенсионный рубеж минуют когорты россиян, рожденных в середине ХХ века, значительно превосходящие по численности появившихся на свет в его конце, в составе населения возрастает доля лиц преклонного возраста, наиболее подверженных сердечно-сосудистым заболеваниям.
Центральный федеральный округ (ЦФО) выступает в авангарде старения населения (рис. 1). Среди его субъектов максимум Тульской области увеличился с 26,4 в
2005 г. до 27,0% в 2009 г. В 2005 г. только москвичи старше трудоспособного возраста составили около 22% столичных жителей при 20,3% в среднем по стране. В 2009 г. минимум их удельного веса зафиксирован в Белгородской и Костромской областях — 23,1% (РФ — 21,2%), а в Москве — 23,4%. Тверская область вместе с Воронежской тем временем отступила с третьей по величине позиции в округе (25,2%) на четвертую (25,4%), потесненная замыкавшей пятерку лидеров Тамбовской областью (25,0% в 2005 г. и 25,6% в 2009 г.).
Неизбежный износ сердечно-сосудистой системы на протяжении жизни повышает риск развития БСК, предполагая прямую зависимость их распространенности от доли лиц старше трудоспособного возраста. По регионам России его ранговая корреляция со смертностью от данного класса причин неизменно сильна (+0,9), а с варьированием частоты регистрации соответствующих нозо-логий впервые в жизни балансирует у нулевой отметки. Это ставит под вопрос своевременность выявления начальных стадий патологического процесса, от которой в значительной мере зависит и ущерб для общественного здоровья, и эффективность оказываемой помощи.
Вклад БСК в структуру первичной заболеваемости невелик у всех групп населения: с колебаниями удельного веса у 5% отметки в начале анализируемого периода они занимали 8-е место, а к его концу выдвинулись на 6-е.
Отставание ЦФО от среднероссийских показателей по выявляемости БСК составляет 1,1—1,2 раза, Тверская же область до 2007 г. уступала и окружному уровню. Немаловажно, что включение профилактики и лечения БСК в число приоритетов национального проекта "Здоровье" обеспечило заметный подъем частоты выявления нозо-логий данного класса и по стране, и по округу только в
2006 г. В РФ она увеличилась на 100 тыс. взрослого населения с 2622,9 в 2005 г. до 3005,3 в 2009 г. (+14,6%), в
ЦФО — с 2363,0 до 2663,7 (+12,7%). В Тверской области наблюдался подъем с 2156,4 в 2005 г. до 2982,7 в 2008 г. (+38,3%), последующее снижение в 2009 г. до 2919,8 ограничило итоговый прирост 35,4% (рис. 2).
Заслуживает внимания устойчивость восходящего тренда выявляемости сердечно-сосудистых заболева-
ний на более высоком уровне в Воронежской и Тамбовской областях, аналогичных Тверской по доле лиц старше трудоспособного возраста, но значительно менее урбанизированных. Там более 1/3 населения (37 и 42% против 26% в Тверской) проживает в сельской местности, где заведомо ограничен доступ к квалифицированной медицинской помощи [1].
Е.А. Шарова обосновала 2—3-кратное недовыявле-ние БСК в нашей стране [2]. При сходной популяцион-ной пораженности артериальной гипертензией (порядка 27% взрослых) в США диагностируется, а значит и лечится, 60% страдающих этой патологией против 8% в России [3].
В целом по округу и по стране всплеск выявляемо-сти болезней, характеризующихся повышенным кровяным давлением, в 2006 г. (соответственно, с 556,3 на 100 тыс. взрослого населения до 699,9 и с 663,2 до 860,2 — +25,8 и +29,7%) частично компенсирован последовательным снижением (до 665,8 и 779,2 --4,9
и -9,4%). Итоговый прирост составил +19,7 и +17,5% против +55,0% в Тверской области, где за ее подъемом с 357,9 в 2005 г. до 606,3 в 2007 г. последовал возврат к отметке 2006 г. (554,7 против 554,4). В Тамбовской области почти удвоилась первичная заболеваемость артериальной гипертензией за 2 года (с 960,4 до 1886,6) и последующими колебаниями чуть ниже достигнутого уровня (2009 г. — 1858,4), а в Воронежской области сокращение с 1002,0 в 2005 г. до 958,6 в 2007 г. сменилось последовательным увеличением до 1113,1 в 2009 г. (всего +11,1% к стартовому значению).
Ишемическая болезнь сердца (ИБС) тоже диагностируется впервые в жизни у жителей ЦФО реже, чем в среднем у россиян. Колебательный тренд там завершился превышением исходного значения
Северо-Западный Центральный
А. Л. Линденбратен — д-р мед. наук, проф., зам. дир. (495-91719-91); В. В. Ковалева — канд. мед. наук, вед. науч. сотр. (495-91712-30); А. Г. Роговина — ст. науч. сотр. (495-917-04-74); О. А. Са-мошин — соискатель (495-917-12-30).
2009 г.
2005 г.
Рис. 1. Динамика доли лиц старше трудоспособного возраста (% по федеральным округам).
• РФ --♦-- ЦФО А Тверская область —х— Тамбовская область -.щ-- Воронежская область
Рис. 2. Динамика первичной заболеваемости БСК взрослого населения (на 100 тыс. человек).
всего на 1,0% (507,5 против 502,7 на 100 тыс. человек). Страна, с лихвой компенсировав снижение 2007 г. с
566.0 до 537,5, финишировала у отметки 570,1 против
521.1 на 100 тыс. человек в начале (+9,4%). В Тамбовской области в середине анализируемого периода наблюдается возврат почти к стартовому значению (663,8 против 654,6), а в конце — к максимуму 2006 г. (735,7 против 736,0) с итоговым приростом +12,4%. В Воронежской области он составил +24,8% (с 473,3 до 590,6), несмотря на снижение с 550,9 до 497,0 в 2008 г. (-9,8%). Тверская область демонстрирует устойчивый подъем с 410,8 в 2005 г. до 540,1 в 2009 г. (+31,5%).
Превышение исходного значения по стенокардии по сравнению с ИБС во всех 3 областях меньше: 151,4 против 121,2 (+24,9%) в Тверской, 199,5 против 169,6 (+17,6%) в Воронежской и 162,2 до 179,3 против 162,2 (+10,5%) в Тамбовской. Но в последней прирост к
-1-1-1-1-1
2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.
-Ф— рф ЦФО А Тверская область
-х— Тамбовская область --■-- Воронежская область
Рис. 3. Динамика первичной заболеваемости взрослого населения инфарктом миокарда (на 100 тыс. человек).
2008 г. достигал +31,6% (ИБС +3,5%), в Воронежской к 2007 г. +25,4% (ИБС +16,4%). В РФ выявляемость стенокардии с 2006 г. варьировала в интервале 1,9—2,0%о против исходных 1,7% (+11,7%), а в ЦФО за локальным максимумом 2006 г. (155,2 на 100 тыс. взрослого населения) последовало снижение до 148,1 в 2009 г. против 145,7 в 2005 г. (+1,6%). Эти темпы выше, чем по ИБС.
Сокращение частоты диагностики инфаркта миокарда ограничилось 1,6% по стране (со 164,2 до 161,5), -2,6% по округу (со 167,2 до 162,8), в Тамбовской области отмечается прирост с 207,5 до 212,7 (+2,5%), в Воронежской — со 172,1 до 189,5 (+10,1%) (рис. 3). В Тверской области инфаркт миокарда в 2009 г. стал выявляться на 14,7% реже, чем в 2005 г. (196,1 против 229,8) на фоне подъема смертности населения по этой причине на 18,5% (с 49,6 до 58,8). Контраст этих тенденций противоречит расширению возможностей амбулаторной сети в профилактике последствий артериальной гипертензии, хотя его информативность ограничивается тем, что, с одной стороны, значительная часть пациентов с данной патологией минует врачебную амбулаторную сеть (не отражается статистикой первичной заболеваемости), с другой — более 2/3 умерших от БСК не подвергаются патологоанатомической экспертизе, без которой дифференциация инфаркта в качестве причины смерти проблематична.
БСК являются основной причиной 56—57% всех случаев смерти наших соотечественников, 59—60% в ЦФО, 62—64% в Тверской области, каждого третьего ухода из жизни в трудоспособном возрасте (31—32% в целом по стране, 33—34% по округу и области), свыше 70% в возрасте старше трудоспособного. Среди классов причин смерти населения трудоспособного возраста БСК лидируют в ЦФО с 2003 г., в России с 2007 г., в Тверской области с 2008 г.
Практически идентичное увеличение ожидаемой продолжительности предстоящей (ОПЖ) жизни при рождении у сельчан на 3,4 года (с 66,0 до 69,4) и горожан на 3,3 года (с 63,4 до 66,7) сопровождалось последовательным сокращением поселенческих различий в смертности от БСК. О восходящем характере сглаживания этого аспекта неравенства свидетельствует большая выраженность позитивной динамики в менее благоустроенной сельской местности: -13,8% (с 1061,3 до 915,0) против -10,8% (с 851,1 до 759,0).
При рекордной гендерной разнице в ОПЖ в 2005 г. (72,4 против 58,9 года в целом по стране, 73,3 против 59,9 в ЦФО, 69,8 против 54,3 в Тверской области) различия в частоте регистрации летальных исходов БСК у женщин и мужчин свелись к минимуму: 909,1 против 905,9, 1050,8 против 1018,2, 1474,3 против 1403,6 соответственно. К 2009 г. ОПЖ у мужчин возросла на 3,9 года в среднем по России, на 3,6 по округу и на 4,3 по области, у женщин — на 2,3, 2,0 и 2,7. Различия в смертности от сердечно-сосудистых заболеваний с 2006 г. варьируют в РФ в интервале 4—5%, в ЦФО — чуть ниже 7%, в Тверской области — 8—12%. Опережающие темпы сокращения более низкой смертности от данного класса причин у мужчин: за 4 года -13,6% (до 782,3) против -10,1% (до 817,0) в среднем по стране, -12,7% (до 888,5) против -8,8% (до 958,4) по округу и -15,5% (до 1186,3) против -10,1% (до 1324,7) сигнализируют о нарастании гендерного неравенства.
Стандартизованные коэффициенты смертности населения ЦФО от БСК преимущественно чуть ниже, чем в среднем по РФ, за исключением мужчин в 2008 г. (973,5 против 970,9). Превышение общероссийской отметки в Тверской области у мужчин в 2005 г. составило 31,4%, в 2006—2007 гг. — около 29%, в 2009 г. 31,9%.
1481,3
1345,7
Мужчины 1270,4
1271,5
803,5
761,8
Женщины 685,9 691,9
-А-
570,3 557,9
558,2
550,7
656,9
524,5 513,1
-1-1-1-1-1
2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.
РФ
-♦-- ЦФО
-А— Тверская область
Рис. 4. Динамика стандартизованных коэффициентов смертности населения от БСК (на 100 тыс. человек).
У женщин за его сокращением с 26% в первые 2 года до 20,3% в 2007 г. последовал возврат к 25,2% в 2009 г. По итоговым темпам сокращения мужчины в Тверской области незначительно уступают россиянам (17,9 против 18,2%), а женщины опережают своих соотечественниц (18,2 против 18,0%); оба соответствующих значения в округе меньше (рис. 4).
С 2007 г. более половины смертельных исходов БСК в нашей стране обусловлены ИБС: их доля возросла с 48,1% в 2005 г. (437,1 на 100 тыс. человек из 908,0) до 51,6% в 2009 г. (421,3 из 801,0). В ЦФО наблюдалось увеличение соответственно с 52,1% (540,1 из 1035,9) до 54,3% (502,9 из 926,3), а в Тверской области — с 45,5% (656,9 из 1442,7) до 48,5% (612,8 из 1262,8).
Стандартизованные коэффициенты смертности населения РФ и ЦФО от ИБС неуклонно снижались — с 400,5 до 351,2 (-12,3%) и с 424,7 до 365,6 (-13,9%) соответственно. В Тверской области отмечено их увеличение (с 438,3 до 441,1). Итоговое снижение составило -12,6% (с 481,9 до 421,2).
Невысокая доля инфаркта миокарда в смертности от ИБС (в начале анализируемого периода составляла 10,2% в РФ, 9,0% в ЦФО и 7,6% в Тверской области, а к его концу возросла до 11,6, 10,3 и 9,6%) объясняется тем, что в 2005-2009 гг. производилось вскрытие менее 1/3 умерших от БСК. Заметное изначальное преимущество области по стандартизованному коэффициенту смертности от инфаркта уже в 2006 г. оказалось утрачено. Его ежегодные колебания завершились подъемом на 16,8% (с 35,7 до 41,7) против 2,5% по стране (с 40,1 до 41,1). В округе увеличение с 37,9 в 2005-2006 гг. до 38,6 в 2008 г. (+1,8%) почти полностью ликвидировано (рис. 5).
На протяжении всего анализируемого периода жители Тверской области умирали в трудоспособном возрасте от БСК в 1,4—1,5 раза чаще, чем в среднем по стране и округу, но позитивная динамика там избежала торможения в 2008 г. Областное итоговое снижение практически не зависит от пола: -23,0% у мужчин и -22,9% у женщин, в то время как среднеокружное (-19,9 против -22,5%) и особенно общероссийское (-22,7 против -27,5%) свидетельствует о нарастании преимущества женщин (рис. 6).
В 2008 г. увеличилась частота регистрации летальных исходов ИБС в трудоспособном возрасте: со 104,6 до 105,7 (+1,1%) у россиян, со 113,8 до 116,0 (+1,9%) в округе, со 154,1 до 156,6 (+1,6%) в области на фоне близких к БСК темпов общего снижения, соответственно, со 126,6 в 2005 г. до 98,1 в 2009 г. (-22,5%), со 133,9 до 105,2 (-21,4%), со 182,5 до 142,8 (-21,8%). Вклад ИБС в смертность населения трудоспособного возраста от БСК на протяжении всего анализируемого периода колеблется в диапазоне 48-49%, за исключением 47,1% в 2005 г. и 46,2% в 2007 г. в Тверской области.
Смертность россиян в трудоспособном возрасте от инфаркта миокарда сократилась всего на 2,5% (с 16,3 в 2005 г. до 15,9 в 2009 г.), колебания завершились у жителей округа возвратом к стартовому значению (13,6), а в области 18,6% приростом (с 15,6 до 18,5). Это определило повышение доли инфаркта миокарда в преждевременной смертности от ИБС, соответственно, с 12,9 до 16,2%, с 10,2 до 12,9% и с 8,5 до 13,0%.
В. К. Овчаровым с соавт. (2005) было предложено оценивать вклад амбулаторно-поликлинических учреждений в динамику и региональное колебание смертности населения по индексу обратимости — числу случаев заболевания, приходящихся на 1 случай смерти. Для
42,1
41,1 40,1 40,8 -▲
•- Чй о З^7 41,1
37,9 /40 Д) 40,1
37,9 38,3 38,6 38,0
35,7
-1-1-1-1-1
2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.
РФ
-♦-- ЦФО
Тверская область
Рис. 5. Динамика стандартизованных коэффициентов смертности населения от инфаркта миокарда (на 100 тыс. человек).
634,0
578,8
Мужчины 537,3
421,5
134,3
379,7
128,5
349,5
Женщины 123,3
351,3
109,7
325,8
103,6
-1-1-1-1-1
2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.
РФ
-♦-- ЦФО
-А— Тверская область
Рис. 6. Динамика смертности населения от БСК в трудоспособном возрасте (на 100 тыс. человек).
БСК его среднероссийское значение возросло с 21,27 в 2005 г. до 28,06 в 2009 г. (+31,9%). В ЦФО прирост ограничился +24,8% (с 20,90 до 26,09), в Воронежской области +25,6% (с 19,73 до 24,78). В Тверской области на значительно более низком уровне он достиг +35,1% (с 14,95 до 20,20), а в Тамбовской +37,4% на более высоком, несмотря на торможение у отметок, соответственно, 18,0 и 27,7 в 2007—2008 гг.
Таким образом, кардиологическая заболеваемость Тверской области неоправданно низка, по сравнению не только с РФ и ЦФО, где старение населения менее выражено, но и с Воронежской и Тамбовской областями, аналогичных по доле лиц старше трудоспособного возраста. Смертность же ее жителей по соответствующим причинам все еще высока, что свидетельствует об акту-
альности мобилизации резервов системы здравоохранения на противодействие нарастанию распространенности и тяжести сердечно-сосудистой патологии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Щепин О. П., Плясунова Э. Я., Трегубов Ю. Г., Роговина А. Г. // Пробл. соц. гиг., здравоохр. и истории мед. — 2008. — № 2. — С. 31—35.
2. ШароваЕ. А. Медико-социальные аспекты патологии сердечнососудистой системы населения России: региональные особенности: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. — М., 2004.
3. BurgerE. J., Merry E. W. // Eurohealth. — 2008. — Vol. 14, N 4. — P. 25—29.
4. Овчаров В. К., Какорина Е. П., Роговина А. Г. // Пробл. соц. гиг., здравоохр. и истории мед. — 2005. — № 5. — С. 6—10.
Поступила 20.01.12
© Коллектив авторов, 2012 УДК 614.2:681.518
Ш. М. Вахитов 1, Р. В. Гарипова1, И. И. Шайхутдинов2, Л. В. Ставропольская3
ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОСТРОЕНИЯ СМАРТ-МОНИТОРИНГА
1ГОУ ВПО Казанский государственный медицинский университет Росздрава; Республиканский центр по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями Министерства здравоохранения Республики Татарстан, Казань; Государственное учреждение Научно-исследовательский центр Татарстана "Восстановительная травматология и ортопедия", Казань
В условиях развития информационной инфраструктуры здравоохранения актуальной становится проблема разработки системы смарт-мониторинга, дающей возможность не только сбора информации, но ее анализа и выработки рекомендаций управленческого характера.
Ключевые слова: информация, социально значимое заболевание, профилактика, смарт-мониторинг THE INFORMATION TECHNOLOGIC ASPECTS OF SMART MONITORING SETTING UP ' 1, L.V. Garipova1, L.V. Stavropolskaya2, I.I. Shaikhutdinov3
Sh.M. Vakhitov
'The Kazan state medical university of Rosszdarv, Kazan; 2The republican center of AIDS and infectious diseases prevention of Ministry of health of the Republic of Tatarstan, Kazan; 3The Tatarstan research center "The restorative traumatology and orthopaedics", Kazan
The setting up of smart monitoring system is an actual issue in conditions of development ofinformational infrastructure ofpublic health. This approach provides an opportunity concerning both data gathering and its analysis followed by development of management recommendations.
Key words: information, social dangerous disease, prevention, smart monitoring
В здравоохранении, строго говоря, все заболевания социально значимы. В то же время в соответствии с федеральными законами [1—4] принято выделять ряд социально значимых заболеваний, имеющих особое значение в связи с обусловливаемыми ими экономическими и трудовыми потерями.
Обычно выделяют 2 принципиальных направления профилактики подобных заболеваний: мероприятия общегосударственного масштаба и повышение санитарной культуры населения через разъяснительную работу и "развитие" навыков здорового образа жизни.
С точки зрения управления ни тот, ни другой путь в обозримом будущем к ощутимому эффекту привести не может. И объясняется это весьма просто — отсутствием субъекта управления, ответственного за уровень определенного вида заболеваемости в обществе (проще говоря, никто лично за распространенность этих заболеваний ответственности не несет!).
Диалектика развития любого государства в обязательном порядке на определенном этапе ведет к необходимости решения вопросов, связанных с социаль-
|Ш. М. Вахитов | — д-р мед. наук, проф., зав. каф.; Р. В. Гарипо-ва — канд. мед. наук, ассистент каф. ([email protected]); И. И. Шайхутдинов — канд. мед. наук, зам. дир. (8-843-47-93); Л. В. Ставропольская — канд. мед. наук, зав. отделом (8-843-238-70-70).
но значимыми заболеваниями, тем более что уровень информационно-технологического и организационно-управленческого развития общества позволяет разрабатывать и реализовать соответствующие подходы.
Мы проанализировали ситуацию с целью оценки возможности проведения мероприятий по снижению уровня профессиональных заболеваний, травматизма, ВИЧ-инфекции. Во всех случаях выявлена одинаковая картина: клиническая составляющая профилактики позволяет проводить определенные мероприятия вторичного характера, т. е. лечебные и реабилитационные, но проведение первичной профилактики затруднено отсутствием мотивации не только у конкретных людей к сохранению своего здоровья, но и у отвечающих за здоровье этих людей должностных лиц.
Отсутствие мотивации у должностных лиц объясняется в свою очередь отсутствием системы оперативного (а во многих случаях — принудительного) реагирования на изменение уровня риска возникновения патологических процессов.
Система оперативного реагирования не может реализоваться за счет изменения экстенсивности (увеличения числа каналов обслуживания, их пропускной способности) или интенсивности (углубления, совершенствования лечебно-диагностических методик) подходов. С позиций современного управления она требует
