CC BY
74
Научный архив
УДК 821.161.1.09+281.93 ББК 83.3 (2Рос=Рус) 1 + 86.37
О КРУГЕ ЧТЕНИЯ НОВГОРОДСКОГО ПИСАТЕЛЯ АРХИЕПИСКОПА ВАСИЛИЯ КАЛИКИ (XIV в.)
© Г.А. Лончакова, 2007
Государственная публичная научно-техническая библиотека Сибирского отделения Российской академии наук 630200, г. Новосибирск, ул. Восход, 15
На основании сравнительного анализа текста Послания о рае Василия Калики и текстов известнейших памятников Древней Руси - Толковой Палеи, Шестоднева Иоанна экзарха Болгарского, «Точного изложения православной веры» Иоанна Дамаскина, Жития Василия Нового, литургических текстов и мо-литвословий, Пролога, а также текстов Евангелия и Апостола, ветхозаветных текстов (Книги Бытия) -делается вывод о соответствии идеологической позиции новгородского архиепископа Василия Калики вероучению Православной церкви, а также о знании и использовании им в его известном Послании о рае вышеназванных книжно-письменных памятников. Опровергается распространенное мнение о низком образовательном уровне автора Послания о рае и неканоничности его взглядов.
Ключевые слова: новгородская письменность XIV в., Василий Калика, Послание о земном рае, Толковая палея, Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского, Иоанн Дамаскин.
Новгородский архиепископ Василий Калика известен современным исследователям древней русской литературы и книги как автор знаменитого Послания о земном рае, адресованного тверскому епископу Федору Доброму. Послание о земном рае включено в русские летописи под 1347 г., этим годом исследователи и датируют памятник.
Василий Калика был, будучи архиепископом Великого Новгорода, главой Новгородской республики и в этом качестве сыграл заметную роль в жизни Новгорода, его отношениях с Москвой, Золотой Ордой, северными соседями. В русских летописях отражена его роль как строителя храмов, мостов, оборонительных сооружений в Новгороде и в Новгородской земле.
Послание о земном рае Василия Калики много раз служило исследователям источником для изучения истории общественной мысли в России в XIV в. [1]. При этом выводы исследователей о месте в ней Василия Калики далеки от однозначности. Его считали представителем позиции демократических масс, предполагали, что он покровительствовал еретикам, называли выразителем так называемого «народного православия» и т.д. В последнее время было высказано мнение о том, что его идеологическая позиция вполне православна.
Послание о земном рае упоминается во всех обзорных исследованиях по истории русской литературы в Средние века, ему посвящены главы в
монографиях и отдельные статьи. В том числе исследователей интересовал и вопрос об использованных Василием Каликой при написании Послания фольклорных и литературных источниках [2], поскольку, разумеется, в таком серьезном богословском вопросе, как существование земного рая и характеристика «рая мысленного», новгородский архиепископ не мог опираться только на свои познания и рассуждения, а должен был обратиться к наиболее авторитетным текстам и авторам.
Последнему вопросу посвящена и одна из статей автора настоящего сообщения. На основании сличения текста Послания о земном рае и текстов памятников Священного Писания, литургических текстов и текстов уставных чтений (Пролога), а также текстов литературных памятников, уже существовавших и известных на Руси в XIV в., удалось установить значительный круг сочинений исторического, богословского, церковно-исторического, космогонического и эсхатологического содержания, которыми воспользовался новгородский архиепископ в своей полемике с Федором Добрым.
Мы полагаем интересным, на основании наработанного материала, рассмотреть вопрос в чисто книговедческом аспекте, а именно - исходя из использованных Василием Каликой при написании Послания о рае сочинений, не затрудняя читателей, не являющихся специалистами-текстологами, многочисленными примерами, очертить круг чтения знаменитого новгородского церковного и политического деятеля и писателя.
Структура текста рассматриваемого памятника такова, что он разделяется на два смысловых фрагмента: в первом, более объемном, повествуется о «рае земном», созданном Богом в ходе творения мира. Второй фрагмент, меньший по объему, включает найденные автором сведения и свидетельства о «рае мысленном».
Как первый, так и второй фрагмент начинаются ссылками на Евангелие - первый - на Евангелие от Иоанна, второй - на Евангелие от Матфея. Евангелие от Матфея цитируется Василием Каликой и в других местах Послания. Чтения из Евангелий обязательно входят в каждую церковную службу. Таким образом, как и можно было с уверенностью предполагать, Евангелия необходимо входили в круг чтения Василия Калики.
Следом за ссылкой на евангельские чтения в Послании о рае в том и другом фрагменте идут ссылки на Послания апостолов, их больше. Лаконичный евангельский текст разъясняется и конкретизируется прежде всего сочинениями учеников Господа, вышедших после Пятидесятницы на проповедь. Мы находим ссылки на Первое и Второе послания апостола Павла к коринфянам, его же Послание к ефесянам и на Второе соборное послание апостола Петра. Как и Евангелия, Апостольские послания также являются обязательным элементом церковной службы.
Определить, даже гипотетически, пользовался ли Василий Калика Евангелием и Апостолом ап-ракосного типа или Четвероевангелием и четьим Апостолом, не представляется возможным.
Несколько раз Василий Калика приводит цитаты из Ветхого Завета, а именно из Книги Бытия. Книга Бытия не является обязательным элементом каждой церковной службы, однако, в некоторые периоды, в частности Великим постом, а также накануне некоторых праздников неподвижного цикла, на вечерне читаются отрывки из книг Ветхого Завета, так называемые паремьи [3]. Во времена Василия Калики они были собраны в специальной книге - Паремийнике [4].
Начиная с XIV в. паремьи включаются в состав служебных Миней и Триодей. К середине XIV в. относятся первые попытки составления единого четьего текста Священного Писания [4]. Поскольку Василий Калика умер в 1352 г., можно предположить, что Ветхий Завет был использован им в виде Паремийника.
Следующими по авторитетности для священнослужителя стоят тексты богослужебных песнопений: стихиры, тропари, кондаки, молитвословия. Сличение текстов показывает, что Василий Калика несколько раз цитирует в подтверждение своих тезисов богослужебную поэзию. Это одна из стихир, поющихся на вечерне Недели сыропустной (перед Великим постом) 6 гласа [5], Кондак Кресту
7 гласа1, находящиеся в Триоди постной, блажен-на-ирмос 1 гласа [6], находящаяся в Октоихе, стихиры празднику Преображения Господня2 из Минеи праздничной.
Отметим, что хотя об использовании «церковных песен» Василием Каликой и упоминали некоторые исследователи еще в XIX в., однако в дальнейшем этот аспект не привлек достаточного их внимания.
Таким образом, кроме Священного Писания, несомненно, в круг постоянного чтения Василия Калики включались собственно богослужебные книги: Минея праздничная, Триодь постная (с полной уверенностью можно утверждать, что и Триодь цветная), Октоих. Эти книги были для него не только атрибутом, инструментом его профессиональной деятельности, но и - в соответствии с взглядом на богослужение Православной церкви -богословскими сочинениями3.
1 Установлено нами на основании сличения текстов.
2 Установлено нами на основании сличения текстов.
3 Это, несомненно, связано с пониманием восточным христианством сущности и значения для жизни церкви и каждого ее члена церковного богослужения. «В подлинном смысле б[огословием] является церковное богослужение и в наибольшей степени тайнодействие Божественной Евхаристии. (Maximus Conf. Mystagogia). Богословие неразрывно связано молитвой и славословием: “Если ты богослов, то будешь молиться истинно, а если истинно молишься, то ты богослов” (Evagr. De orat. 60). ...Стилистически богословие всегда тяготеет не к формальному и сухому описанию того, “как устроен Бог”, а к гимну, восхвалению. И дело здесь не только в том, что Бога и мир разделяет пропасть, но и потому, что Бог никогда не может быть объектом описания. Для богослова Он всегда выступает только как Субъект, как Личность» (Православная богословская энциклопедия. - М., 2002. - Т. 5. - С. 516-517). И далее: «Богослужение есть место встречи Бога, нисходящего к человеку и всему творению в Своем спасительном домостроительстве, и человека, отвечающего на Его зов и восходящего к Нему в молитве и в форме совершения определенных символических действий» (Там же. - С. 538). Также: Коляда, Е. И. Проблема жанра в древнерусской гимногра-фии // Ежегодная богословская конференция православного Свято-Тихоновского богословского института : материалы. - М., 1999. - 205 с.: «Православное богослужение, совершаемое ежедневно в монастырях и приходских храмах России, осуществляется взаимодействием ряда компонентов, важнейшие из которых - ритуал, слово, иконопись и гимнография - воплощают собой различные аспекты богословия. Подобно тому как литургическая поэзия является выражением богословия в собственном значении, ритуал олицетворяет литургическое богословие в символическом действе; иконопись содержит богословие, передаваемое в красках, церковную музыку можно с полным основанием считать богословием, заключенным в звуках». Очевидно, такое отождествление характерно только для Восточной, прежде всего - для Русской церкви. См. об этом: Подскаль-ски, Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988-1237 гг.) / Г. Подскальски. - СПб., 1996. -Гл. 4. «Основные черты богословия Киевской Руси». -С. 433: «.с точки зрения Запада, было бы правильнее говорить не о богословии, а о духовном опыте... Востока. В особенности это справедливо для Руси, где сердцевину церковной жизни составляет отнюдь не богословское ис-
Однако лаконизм Священного Писания и высокая поэзия богослужебных книг побуждали автора Послания о земном рае искать конкретизации, деталей и подробностей. За ними он обращается прежде всего к Прологу.
Необходимо сказать, что в древности - и еще во времена Василия Калики - Пролог, наряду с некоторыми другими четьими сборниками устойчивого состава, использовался для так называемых уставных чтений: за богослужением (на утрене) прочитывались краткие жизнеописания святых («памяти») соответственно с церковным календарем [7]. На Пролог у Василия Калики есть и прямая ссылка в тексте.
Из Пролога Василий Калика берет сведения об Енохе, посаженном в раю, о Ефросине, побывавшем в раю и принесшем оттуда три яблока, о пребывании в раю Илии, увиденного там святым Агапием; он ссылается на проложную память священномученика Патрикия, когда говорит о двух местах, уготованных Богом праведникам и грешникам.
Но было бы ошибочным полагать, что круг чтения новгородского архиепископа Василия Калики исчерпывался книгами, использовавшимися за богослужением.
Сличение текстов показывает, что при описании как земного рая (рек, текущих из рая), так и «мысленного» (о неизмеримом превосходстве
Христа-Света над тварным, созданным светом) автор Послания о рае использует сведения, почерпнутые из замечательного памятника средневековой славянской книжности - Шестоднева, составленного в конце IX - начале X в. Иоанном экзархом Болгарским.
Современные исследователи характеризуют Шестоднев как «...уникальный памятник богословско-философского содержания, имеющий большое культурно-историческое значение для всего славянского мира». Хотя памятник является комментарием к библейскому рассказу о шести днях творения, однако, по словам исследователей, его «. можно рассматривать как первую славянскую энциклопедию средневековья, содержащую сведения из разных областей знаний: космологии, астрономии, географии, физики, минералогии, ботаники, зоологии, анатомии и физиологии» [8].
Исходя из приводимых Василием Каликой сведений о реке Ниле («Нил же под Египтом течет, ловят на нем [к]силолои [алойное дерево]», можно заключить, что Василию Калике были известны Хроника Георгия Амартола - византийское историческое сочинение, переведенное с греческого языка в первой половине XI в. при Ярославе Му-
следование, а духовно-аскетическая практика (молитва, пост, литургия, иконопись)» и др.
дром [9], и знаменитый средневековый роман о великом завоевателе древности Александре Македонском - «Александрия» [10]. Указание на то, что Нил течет под Египтом, как пишет В. М. Истрин, имеется в Хронике Георгия Амартола, в главе о рахманах (или «нагомудрецах» - совершенных людях), которая бытовала в древнерусской письменности и в качестве отдельной статьи. Так, например, она помещена в пергаменном сборнике XIV в. из Чудова монастыря под № 21/21 на л. 224 и имеет заглавие «О рахманех и о дивнЬмь и жи-тьи ихъ» [11].
В Послании о рае упоминаются «силолои». Возможно, что это «ксилолои» - алойное дерево [12]. Слово это имеется в «Александрии» второй редакции. При этом В.М. Истрин, издавший «Александрию» разных редакций, указывает, что ему не удалось выяснить, откуда взяты эти «ксилолои» редактором «Александрии», и предполагает, что они были в том варианте одного из источников «Александрии» - Хождения Зосимы к рахманам, который был в руках последнего [11].
Конечно, возможно, что Василий Калика почерпнул эти сведения и из рукописных сборников, включавших в себя отдельные части вышеназванных сочинений.
Имеющаяся в тексте Послания о рае ссылка, равно как и сличение текста показывают, что Василий Калика знал и сочинения популярнейшего как в Византии, и при своей жизни, и в последующие столетия, так и в течение многих столетий на Руси проповедника и церковного писателя Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, жившего во второй половине IV в. [13].
Описание того, что должно произойти после «кончины мира», «егда вся земля огнем искушена будет», когда воочию станет виден, доступен рай, когда войдут туда и Матерь Божия, и праведники, и все, исполнившие заповеди Божии, Василий Калика нашел, как можно предположить, в Житии Василия Нового. Этот византийский памятник, отразившийся в Прологе и в Повести временных лет, был, по мнению исследователей, переведен на Руси не позднее XII в. [14]. Он включает в себя «Видение» ученика Василия Нового, Григория, повествующее о посмертной участи человеческой души и о Страшном суде. «Видение Григория» и было использовано Василием Каликой.
Сведения о бесплотных Силах - служебных духах Василий Калика, скорее всего, находит в еще одной грандиозной энциклопедии Древней Руси - Толковой Палее; на это также указывают текстовые совпадения. Современные исследователи пишут о том, что «. помимо сугубо богословских аспектов Составитель Палеи вложил в свое произведение сведения самого широкого характера (онтологические, космологические, естествен-
но-научные, антропологические, астрономические, календарные, медицинские, географические, климатологические, исторические и некоторые другие). Все это позволяет отнести Палею к разряду древних «энциклопедий» [15].
В свою очередь, тексты указывают и на то, что при исследовании вопроса о бесплотных Силах одновременно с Толковой Палеей Василий Калика использовал текст (русский!) сочинения «ученейшего отца церкви» (по определению А. С. Архангельского), жившего в VIII в., Иоанна Дамаскина -«Точное изложение православной веры». Избранные главы этого сочинения были переведены на славянский язык уже упоминавшимся Иоанном экзархом Болгарским и названы в переводе «Слово о правой вере». В более поздних русских списках памятник назван «Небеса» [13].
Памятник этот является наиболее полным и точным для своего времени обобщением богословской догматической науки; он остается и до нынешнего времени единственным в своем роде. Церковный ученый XIX в., автор перевода «Точного изложения» на современный русский язык, отмечает и то, что Иоанн Дамаскин использует не только богословские сочинения предшественников и современников, но и не пренебрегает «никакими данными современной ему науки в целях приближения догматической истины к человеческому разуму» [16].
В круг чтения Василия Калики также действительно, судя по его Посланию о рае, входили и апокрифы - сочинения, не включенные церковью в разряд канонических. Многие из апокрифов, однако, были разрешены для свободного чтения [17].
Можно с большой долей вероятности предположить, что кроме названных сочинений, как правило большого объема, в круг чтения новгородского архиепископа входили и рукописные четьи сборники, включавшие избранные жития, Слова, Поучения, выписки из более объемных сочинений различного содержания. Именно в сборниках Василий Калика и должен был отыскать использованные им апокрифы об Адаме и Еве, уже упоминавшееся Хождение Зосимы к рахманам, Сказание о Макарии Римском. Апокрифы, всегда отличающиеся живым изложением и множеством подробностей, дали автору Послания о рае недостающие ему детали.
Таким образом, внимательное прочтение интереснейшего памятника новгородской литературы XIV в. - Послания о земном рае новгородского архиепископа Василия Калики и сравнение его текста с текстами наиболее важных и значимых памятников, известных на Руси к тому времени, позволили реконструировать, разумеется, с известной долей гипотетичности и частично, круг чтения одного из выдающихся церковных и обще-
ственных деятелей того времени. Оказалось, что Василий Калика был, с одной стороны, глубоко православным, с другой - весьма образованным и начитанным человеком.
Список литературы
1. Казакова, Н. А. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI века / Н. А. Казакова, Я. С. Лурье. - М. ; Л., 1955. - С. 36-37 ; Клиба-нов, А. И. Реформационные движения в России в XIV - первой половине XVI вв. / А. И. Клибанов. -М., 1960 ; Дергачева, И. В. Посмертная судьба и «иной мир» в древнерусской книжности / И. В. Дер-гачева. - М., 2004. - С. 134-145 ; Успенский, Б. А. Древнерусское богословие: проблема чувственного и духовного опыта (представления о рае в середине XIV в.) // Русистика. Славистика. Индоевропеистика : сб. к 60-летию Андрея Анатольевича Зализняка. -М., 1996. - С. 107, 111 и др. ; Рыбаков, Б. А. Ремесло Древней Руси / Б. А. Рыбаков. - М., 1948. - С. 770 ; Панченко, А. М. Василий Калика // Словарь книжников и книжности. - Л., 1987. - Вып. I : XI - первая половина XIV в. - С. 95 ; Древняя Русь: пересечение традиций. - М., 1997. - С. 250-280 ; Елисеев, Г. Две системы взглядов в общественном сознании средневековой Руси и эволюция апокрифов в XШ-XV вв. // Русское средневековье : Книжная культура. - М., 1998. - Вып. 1. - С. 59 и др.
2. [Веселовский, А. Н.] Калики перехожие и богомильские странники // Вестн. Европы : журн. истории, политики, литературы. - СПб., 1872. - Т. 34. -С. 682-722 ; [Веселовский, А. Н.] Разыскания в области русского духовного стиха. - Вып. 6. - СПб., 1891. - Гл. «Эпизоды о рае и аде в послании новгородского архиепископа Василия». - С. 91-104 ; Полевой, П. Н. История русской словесности с древнейших времен до наших дней. В 3-х т. - СПб. : Изд-во А.Ф. Маркса, 1900. - Т. I, вып. 1. - С. 116-119 ; Русская хрестоматия. Памятники древней русской литературы и народной словесности, с историческими, литературными и грамматическими объяснениями и со словарем / сост. Ф. Буслаев. - Изд. 4-е. - М., 1888. - С. 164-170.
3. [Никольский, К. Т.] Пособие к изучению устава богослужения Православной церкви / К. Т. Никольский. -СПб., 1874. - С. 483-485.
4. Алексеев, А. А. Текстология славянской Библии / А. А. Алексеев. - СПб., 1999. - С. 23-24, 33.
5. [Порфирьев, И.] Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях. - Казань, 1872. - С. 105 ; Успенский, Б. А. Древнерусское богословие: проблема чувственного и духовного опыта (представления о рае в середине XIV в.). - С. 119.
6. Голейзовский, Н. К. «Послание о рае» и русско-византийские отношения в середине XIV в. // Русско-балканские культурные связи в эпоху Средневековья. - София, 1982. - С. 47.
7. Давыдова, С. А. Славяно-русский Пролог и церковный устав // Русь и южные славяне : сб. ст. к 100-летию со дня рождения В.А. Мошина. - СПб., 1998. -С. 205-206.
8. Баранкова, Г. С. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского / Г. С. Баранкова, В. В. Мильков. - СПб., 2001. -С. 5-6.
9. Истрин, В. М. Хроника Георгия Амартола в древнем славяно-русском переводе / В. М. Истрин. - Пг., 1922. - С. 305-309.
10. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1 : XI - первая половина XIV в. - Л., 1987. -С. 35-37.
11. Истрин, В. Александрия русских хронографов. Исследование и текст / В. Истрин. - М., 1893. - С. 207210 вт. сч. ; 226 вт. сч.
12. Словарь русского языка. XI-XVIII вв. - Вып. 8. - М., 1981. - С. 100.
13. [Архангельский, А. С.] К изучению древнерусской литературы: творения отцов церкви в древнерусской письменности : Очерки и исслед. А. С. Архангельского. - СПб., 1888. - С. 53-57 ; 96-104.
14. Шахматов, А. А. Повесть временных лет и ее источники // Труды Отдела древнерусской литературы. -
М. ; Л., 1940. - С. 69-72 ; Словарь книжников и книжности Древней Руси: XI - первая половина XIV в. - Л., 1987. - С.142-143.
15. Мильков, В. Палея Толковая: редакция, состав, религиозно-философское и энциклопедическое значение памятника / В. Мильков, С. Полянский // Палея Толковая. - М., 2002. - С. 604.
16. Преподобный Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. - М., 2003. [А. Бронзов. Магистр богословия]. Предисловие переводчика. - С. 41.
17. Православная энциклопедия. Т. 3. - М., 2001. - С. 46 и далее.
Материал поступил в редакцию 03.08.2007 г.
Сведения об авторе: Лончакова Галина Андреевна - научный сотрудник отдела редких книг и рукописей, тел.: (383) 266-10-91, e-mail: rk@spsl.nsc.ru
