CC BY
73
УДК 811.112.2
О ЧЕМ РАССКАЗЫВАЕТ ДРЕВНЕВЕРХНЕНЕМЕЦКИЙ МЕТАТЕКСТ
М.Н. Дмитриева
В настоящей статье обсуждаются особенности формальной и содержательной организации высказываний метакоммуника-тивного плана в трех текстах древневерхненемецкого периода, выявляются качественные и количественные различия их использования. В целом, применение метатекстовых элементов в каждом из памятников обусловлено жанрово-функцио-нальным своеобразием и характером перевода (построчник с текста Татиана, дидактически-поясняющий перевод Ноткера, свободное изложение сюжета у Отфрида).
Ключевые слова: метатекст, древневерхненемецкий метадискурс, модальные компоненты, глаголы говорения, вопросительные высказывания, Татиан, Отфрид, Ноткер Немецкий, аргументативная стратегия.
Данная статья выполнена с использованием материалов к конференции «Германистика: перспективы развития» (Московский государственный лингвистический университет, г. Москва, 27-28 ноября 2014 г.), посвященной 100-летию со Дня рождения известного русского лингвиста и педагога О.И.Москальской.
Доклад был подготовлен совместно с моим научным руководителем доктром филологических наук, профессором, заведующим кафедрой немецкой филологии СПбГУ С.Т. Нефёдовым.
Метатекст как авторское комментирование своих собственных коммуникативно-речевых действий [3, с. 193-230; 9, 403-421], когда автор / говорящий делает самого себя предметом речи, или «автокоммуникация» в смысле Ю.М. Лотмана [5, с.163-177], существовал, вероятно, всегда и является универсалией рече- / текстопо-рождения. Метатекстовые вставки в процессе создания текстов отражают одно из сущностных свойств человеческой натуры - способность к рефлексии и саморефлексии [15, S. 1449]. Уже в самых древних из сохранившихся древневерхненемецких текстов можно обнаружить такого рода метатекстовые комментарии, различные по объему, грамматической форме и прагматическим свойствам, составляющие план метакоммуникации - «речи о речи». Источником языкового материала для настоящей статьи послужили три письменных памятника древневерхненемецкого периода: 1) «Евангельская гармония» Татиана, 2) поэма Отфрида и 3) перевод Ноткером Немецким трактата Боэция «Утешение философией».
«Евангельская гармония» Татиана - это переводное произведение, созданное неизвестным автором (авторами) около 830 г. на восточно-франкском диалекте. Отличительной особенностью «Татиана» является его жёсткая «привязка» к латинскому оригиналу. Поэтому этот древний текст часто называют «подстрочником» [8: с. 196; 1, с. 29; 4, с. 30-31; 10, с. 207] и даже «рабским подражанием» латыни [13, с. 21].
Регистрирующая объективность как главная черта речевого жанра библейского повествования существенно ограничивает применение в «Татиане» метакоммуникативных языковых средств, служащих для управления процессом речевого взаимодействия, структурирования текста и комментирования собственных высказываний.
В метакоммуникативной функции здесь используется только одна типизированная структурно-семантическая модель предложения - модель ввода прямой речи. Она формируется в результате семантико-синтаксиче-ского взаимодействия следующих составляющих, линейный порядок расположения которых соответствует их типичному местоположению в большинстве текстовых реализаций: модальный эпистемический компонент с семантикой истинности / достоверности uuar в краткой нефлективной форме (возможен повтор данной лексемы) + предикат verbum diœndum в форме 1 лица, единственного числа, настоящего времени + подлежащее - личное местоимение 1-го лица ih + факультативное дополнение, выраженное личным местоимением в разрядах единственного или множественного числа Датива, замещающее позицию адресата речи + обязательное дополнение, репрезентирующее в разной форме содержание (предмет) речи.
Например: (1) Thô antlingita ther heilant, quad: ... Uuâr quidih iu, quement tagâ in then ni uuirdit forlâzan hier stein oba steine. (T., 144, 2: 270 = Mt., 24,2) - Тогда Спаситель ответил и сказал: "Истинно, я говорю вам: Наступят времена, когда здесь не останется камня на камне".
Возможна структура с тавтологическим повтором лексемы: (2) ... quad in: ... uuâr uuâr quidih iu: nist scalc mêro thanne sîn herro noh thie postul nist mêro themo ther inan santa (T., 156, 4: 286 = J., 13, 16) - ... сказал Спаситель ученикам: " .Истинно, истинно я говорю вам: раб не больше господина своего, а посланник не больше того, кто послал его".
Кроме того, возможны сочетания оценочного uuâr с другими эпистемическими словами (Uuâr giuuesso quidu ih iu. Истинно, конечно же, я говорю вам).
Сфера употребления таких автореферентных, комментирующих собственную речь высказываний (всего обнаружен 71 пример) - прямая речь Иисуса Христа. Основная их прагматическая функция - управление вниманием адресата и оценочное комментирование непосредственно следующих высказываний как абсолютной истины, поскольку они представляют собой откровения Истины в устах Бога-Сына.
В отличие от «Евангельской гармонии» Татиана «Liber evangeliorum» Отфрида представляет собой совершенно иной тип древнего текста. Эта поэма создана около 865 г. и считается первым художественным произведением реального автора на одном из диалектов древневерхненемецкого - южно-рейнскофранкском. Отфрид первым на немецком материале применил ассонантный стих [1, с. 29-30; 11, с. 16; 12, с. 38; 14, S. 149-157]. Текст,
естественно, религиозного содержания, а евангельские сюжеты объединяют его с древневерхненемецким «Та-тианом» и древненижненемецким «Спасителем». Но в отличие от поэмы «Heliand» изложение сюжетных линий у Отфрида не ориентировано на каноническую, отшлифованную веками композицию «Татиана».
Что касается общего характера этого древневерхненемецкого памятника, то он существенным образом отличается от переводной "Евангельской гармонии" Татиана. Это - не копирующий и не дословный во многих отношениях перевод, как «Татиан», а свободное переложение на родной диалект книг Евангелий «Нового Завета». Религиозная тематика поэтому разрабатывается Отфридом в совершенно ином ключе. Излагая жизненный путь Иисуса Христа и проповедование им среди еврейского народа новой религии, Отфрид по ходу повествования даёт свои собственные схоластические комментарии значимости описываемых событий и подробное теологическое толкование библейского текста. В поэму включены даже специальные главы чисто нравоучительного дидактического характера под названием "Spiritaler" и "Moraliter".
Отсутствие жёсткой привязанности к тексту латинского оригинала предоставляет автору возможность постоянно вмешиваться в ход повествования, комментировать его и напрямую обращаться к своему читателю. Данное художественное своеобразие поэмы накладывает известный отпечаток на всю стилистическую систему произведения Отфрида, на отбор и функциональную нагрузку языковых средств и, как следствие, на формальную организацию ткани повествования. В частности, это проявляется в том, что в тексте поэмы наличествует огромное количество (около 800) вставных синтаксических конструкций метакоммуникативного характера, соотнесённых со сферой автора и адресата. Вот некоторые, наиболее частотные из них: ih sagen thir ein (O., V, 2, 7: 220) - скажу тебе одно; thie ih al irzellen ni mag (O., III, 14, 73: 125) - я не могу обо всём этом рассказать; so sagen ih (O., III, 15, 32: 128) - как я говорю; so ih zellu (O., V, 12, 44: 237) - как я рассказываю; so ih thir hiar nu sagen scal (O., V, 7, 5: 226) - как я тебе обязан теперь сказать; so ih thir redinan (O., V, 11, 8: 234) - как я тебе сообщаю; drof ni zuifolo thu thes (O., IV, 29, 53: 207) - поэтому не сомневайся на этот счёт; thaz ni hiluh thih (O., IV, 15, 34: 184) - не скрою я этого от тебя и др.
В отличие от текста «Татиана» такие метакоммуникативные вставки в подавляющем большинстве случаев представляют собой собственно авторские комментарии, комментарии самого Отфрида. Функционально мета-текст Отфрида можно подразделить на следующие два типа.
Во-первых, здесь можно выделить метатекствовые структуры ввода прямой речи (= как я, автор, говорю), функционально подобные комментирующе-оценочным высказываниям «Татиана» (uuär) uuär quidu (sagen) ih iu, но гораздо более разнообразные, чем в «Татиане», как по структурному и лексическому составу самих модальных компонентов, так и по лексическому значению предиката предложения. Эта синтаксическая позиция заполняется лексическими единицами, денотативно соотнесёнными с той же семантической областью, что и в «Тати-ане», - с обозначением процесса говорения и передачи мысли, но диапазон соответствующих глагольных лексем гораздо шире. Наиболее частотны из них речеактовые глаголы sagen (говорить), (ir)zellen (рассказывать) и имплицитно-отрицательный helan (не говорить, скрывать, утаивать). Типичный для «Тациана» в данной позиции глагол quedan не встречается у Отфрида в обсуждаемых конструкциях, что отражает общий процесс постепенного выхода этой глагольной лексемы из активного употребления ближе к концу IX века. Например: (3) Si habeta, so er westa, / gilouba filu festa; // Thaz gisceinta sie thar, / thaz sagen ih thir in alawar (O., III, 11,2: 118) - У неё была, как он знал, очень прочная вера; её она там проявила, это я, конечно же, тебе скажу (комментарий самого Отфрида сцены встречи Иисуса с хананеянкой у колодца) и другие аналогичные примеры.
Во-вторых, метатекст в форме псевдовопросов используется в поэме для управления процессом диалогического взаимодействия. Что касается речи действующих лиц, то здесь можно наблюдать эмоциональные реакции говорящего - реакции неодобрения - на неправильную речевую тактику адресата в диалоге. Компонентный состав таких псевдовопросов имеет стабильный набор элементов: вопросительное местоимение waz, претерито-презентный глагол magan в личной форме и глагол говорения в инфинитиве. Одновременно видно, что такие конструкции развернуты: в них включены разнообразные акцентные частицы, вопрос может прерываться вставкой «сказал он». С функционально-коммуникативной точки зрения данные вопросительные структуры полиин-тенциональны и являются одновременной реализацией целого ряда целеустановок говорящего: 1) выразить свое отрицательное отношение к речевому поведению адресата (это противоречит моим (говорящего) представлениям о ходе интеракции); 2) дать негативную оценку речевым действиям адресата (плохо, что ты хочешь продолжить диалог); 3) скрытое побуждение-запрет («не спрашивай больше!»).
Вот некоторые примеры: (из описания беседы самарянской женщины с Христом у колодца): (4) Waz mag ih zéllen thir ouh mér? (O., II, 14, 29: 84) - «Что могу я перечислить тебе ещё кроме (названного)?».
Такого рода интеррогативные по форме высказывания нацелены на управление коммуникативным взаимодействием, задают общий контур диалога и, как правило, обозначают конец вербального общения.
Особенности переводного древневерхненемецкого текста Татиана и поэмы Отфрида, функциональные возможности модальных компонентов эпистемической семантики, проявляющиеся в данных текстах, коммуникативный потенциал форм конъюнктива и многие другие проблемы неоднократно обсуждались в работах С.Т.Нефёдова [6, 7]. Также С.Т.Нефёдовым подобраны примеры (1) - (4).
Переводной текст Ноткера - трактат «Утешение философией» - принадлежит аргументативному дискурсу и тоже содержит элементы метакоммуникации. Как известно, сочинение Боэция состоит из пяти глав, которые представляют собой пять различных этапов «излечения» автора-рассказчика. Как и другие элементы
текста, метакоммуникативные вставки и целостные высказывания проявляют в связи с этим свою специфику.
Первая глава «Утешения» открывается описанием того, как автор (Боэций) пишет свой труд: (5) Ih tir êr téta ЁгоПсЫу sáng . íh má^ón nû nôte ^árasáng. Síh no . léidege musç . lêrent míh stóben. (N., I, 1, 5-8, 7) - Я раньше писал веселые песни, сейчас же я сочиняю скорбные. Сейчас музы страдания заставляют меня писать. (6) Únde íh sús âmerlkha ^lága sCTéib mít temo grífele. (N., I, 2, 1-2, 9) - И я такие горькие жалобы записывал с помощью грифеля.
Эти текстовые фрагменты ясно обрисовывают общее состояние рассказчика. Противопоставление планов прошедшего (Ih tir êr téta 1тоНсЫу sáng) и настоящего (nôte ^árasáng; léidege musç . lêrent míh sraben; âmerlkha ^lága sCTéib) открывает нам скорбное настроение, с которым он приступает к своему сочинению. Дальнейшее повествование позволяет наблюдать разные периоды в изменении его состояния, разные этапы «излечения». Пример (7) - также из начальной книги трактата - представляет собой вопрос Философии и ответ автора-повествователя, которые начинают беседу и обговаривают то, как они далее будут общаться: (7) Nû ságe ze êrest. Uuíle du mír héngen . frâgêndo begréifôn . únde besûo^en dîn mûot . uuîo iz stánde? Táz íh uuíze . uuîo ih tíh héilen súle. Áfter dînemo uuíllen fróuua сЬМ íh . frâge dés tu míh uuéllêst ántuuúrten. Tô сЬМ si. (N., I, 29, 1,5-10, 45) - «Ну, скажи сначала. Хочешь ты мне открыть, отвечая на вопросы, и открыть твою душу, каково ее состояние? Чтобы я знала, как я тебя лечить должна». «По твоей воле, госпожа, - сказал я, - спрашивай то, о чем хочешь получить ответ». Тогда сказала она ...
Эта установка на продуктивное коммуникативное сотрудничество открывает обширный фрагмент текста, в котором Философия обращается к собеседнику с вопросами и получает ответы на них. В ходе диалога происходит обращение к теме непостоянства Фортуны (богини удачи). Эту смену темы также вводит метакоммуникативное высказывание Философии: (8) Ih uuóltí nû gérno íro sélbero uuórto . mít tír uuáz chôsôn. - Я очень хотела бы сейчас ее самой [Фортуны] словами тебе кое-что объяснить. Дальше Философия стремится убедить своего собеседника в непостоянстве Фортуны, и как следвтсие этого факта, в нецелесообразности жалеть об утрате дарованных ею благ.
В последующих фрагментах текста высказывания метакоммуникативного плана служат для целей управления диалогом, в том числе для передачи роли говорящего другому лицу, как, например: (9) Ih tûon dír státa zespré^enne. (N., II, 9, 20-21, 64) - Я предоставляю тебе право говорить. Также такого рода высказывания могут использоваться в качестве комментария сказанного собеседником: (18) Uuâr íst táz tu ságest . méistra âllero tûgede. (N., II, 21, 18-19, 78) - Правдой является, что ты говоришь, учитель всех добродетелей.
Особым видом метакоммуникации могут считаться высказывания, вводимые фразами по схеме «я не говорю, что.»: (10) Íh uuíle dés suîgen . dô dû uuéiso uuúrte . dáz tíh tie hêrosten in íro flíht nâmen. (N., II, 17, 20-22, 73) - Я умолчу о том, что когда ты сделался сиротой, тебя стоящие у власти под свою заботу взяли. (11) Íh neuuíle dés nîeht chôsôn . dáz tû iùngêr guúnne dîe hêrscáft . dîe álte guúnnen nemáhtón. Tû uuúrte iùngêr œnsul. (N., II, 17, 4-7, 74) - Я не хочу сказать, что ты в молодости получил должность, которой старики получить не могли. Ты стал молодым консулом.
С их помощью Философия кратко обозначает ряд тем и в ходе относительно небольшого текста упоминает о множестве событий, происходивших в прошлом с ее собеседником.
Кроме того, к метатексту могут быть отнесены высказывания, подобные следующему примеру: (12) Zíu suîgest tu? Uuéder fóre scámôn . álde fóre erchómeni? (N., I, 6, 8-9, 16) - Почему молчишь ты? От стыда или от изумления? Эта реплика Философии призвана стимулировать диалогическое взаимодействие и выяснить причину отсутствия ответной реакции, то есть касается не самого предмета речи, а процесса общения.
Обсуждая материал трактата «Утешения», необходимо отметить, что данный текст уже a priori представляет собой метатекст, то есть разговор автора-расказчика с самим собой. А значит, приведенные выше элементы метатекста должны быть рассмотрены как «вторичный» метатекст или «метатекст в метатексте».
Наблюдения за метатекстовыми элементами на материале диалектов древневерхненемецкого периода позволяют сделать выводы о том, что в каждом из этих древних текстов представлены метакоммуникативные высказывания, но применение метатекста в них обусловлено - если говорить в общем - жанрово-функциональным своеобразием исследованных памятников. В «Евангельской гармонии» Татиана метатекст используется для управления вниманием адресата и для оценочного комментирования непосредственно следующих высказываний как абсолютной истины. В поэме Отфрида метатекст более разнообразен: это не только фрагменты, акцентирующие внимание на важных элементах сообщения, но и высказывания, применяемые для непосредственного управления диалогическим взаимодействием автора и читателя, в частности, через риторические структуры псевдовопросов. В переводе Нот-кера содержатся яркие примеры метатектового планирования речевого общения, которые качественно и количественно варьируются в пяти частях текста. Помимо этого, в поэме Отфрида и в переводе «Утешения» метатекст выполняет еще одну важную функцию: он как бы «впускает» в основной текст образ автора-переводчика. Как и в памятниках древнерусской литературы, «Соединение духовного, нравоучительного и светского. элементов составляет основное своеобразие произведения, что отражается в его стиле и языке» (курсив М.Д.) [2, с.182].
This artide will disrass the features of formal and substantial organization of utteranœs metacommunicative plan in three texts of Old High German period, revealed qualitative and quantitative differen^s in their use. In General, the use of metatextual elements in ea^ of the monuments is due to genre-fundional originality and Parader of translation (word-by-word-translation from Tatiana, dida^ and explkative translation of Notker, free presentation of Otfrid).
Keywords: the metatext, metadiscourse the Old High German, modal components, verba dicendi, interrogative statements, Tatian, Otfrid, Notker Teutonicus, argumentative strategy.
Список литературы
1. Адмони В.Г. Исторический синтаксис немецкого языка. М., 1963.
2. Антюхов А.В. Проявление элементов автобиографизма в древнерусской литературе (на материале "Поучения" Владимира Мономаха и "Моления" Даниила Заточника) // Вестник Брянского государственного университета им. акад. И.Г. Петровского. № 2. 2013. С. 179-184.
3. Вежбицка А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. С. 403-421.
4. Гухман М.М., Семенюк Н.Н. История немецкого литературного языка IX-XV вв. М., 1983.
5. Лотман Ю.М. Автокоммуникация: «Я» и «Другой» как адресаты // Семиосфера. СПб., 2004. С. 163-177.
6. Нефёдов С. Т. Коммуникативная модальность и эпистемические модальные компоненты в немецком языке (синхрония и диахрония). СПб., 2007.
7. Нефёдов С.Т. Способы языковой категоризации модальности уверенности в древне- и средненемецких текстах // Вестник СПбГУ. Серия 9. Вып. 3. Ч. II. 2007. C. 194-197.
8. Строева Т.В. Модальность косвенной речи в немецком языке: Дис. ... д-ра филол. наук. Л.. 1950.
9. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». Сб. статей. М.: Прогресс, 1975. С. 193-230.
10.Admoni W. Historische Syntax des Deutschen. Tübingen, 1990.
11.Eggers O. Deutsche Sprachgeschichte. Bd. I: Das Althochdeutsche. Hamburg, 1963.
12.Erdmann O. Untersuchungen über die Sprache Otfrids. Halle (Saale), 1874.
13.Meineke E., Schwerdt J. Einführung in das Althochdeutsche. Paderborn; München; Wien, 2001.
14. Sinder L. R., Strojewa T.V. Einführung in das Studium der deutschen Sprachgeschichte. L., 1977.
15. Techtmeier B. Form und Funktion von Metakommunikation im Gespräch // Text- und Gesprächslinguistik. Ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung. 1. Halbband. Berlin; N.Y.: de Gruyter, 2000. S. 1449-1463.
Источники иллюстративного материала и принятые сокращения:
T. - Tatian. Lateinisch und Althochdeutsch/ Hrsg. von E. Sievers. Paderborn, 1872.
O. - Otfrids Evangelienbuch: 6. Aufl. / Hrsg. von Oskar Erdmann. Tübingen, 1973.
N. - Die Schriften Notkers und seiner Schule. In 3 Bänden. Bd. I. Schriften philosopischen Inhalts / Hrsg. von P. Piper. Freiburg I. B. und Tübingen, 1882.
Об авторе
Дмитриева М.Н. - доктор филологических наук, ассистент кафедры немецкой филологии Санкт-Петербургского государственного университета, ahdbeshiza@yandex.ru
УДК 811.11-112
О НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ СТАНОВЛЕНИЯ АНГЛОЯЗЫЧНОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ УГОЛОВНОГО ПРАВА В СРЕДНЕАНГЛИЙСКИЙ ПЕРИОД
Е.С. Капшутарь
Настоящая статья посвящена рассмотрению наиболее значимых особенностей формирования англоязычной терминологии уголовного права в среднеанглийский период. Проводится краткий анализ историко-политических особенностей периода, а также рассматриваются такие процессы терминообразования, как: заимствование, латинизация исконных терминов и конверсия. Ключевые слова: становление англоязычной терминологии уголовного права, терминосистема уголовного права, конверсия терминов, термины-заимствования, среднеанглийский период, старофранцузский, латынь, латинизация терминов, нормандское завоевание Англии
Становление англоязычной терминологии уголовного права проходило, как и развитие общего языка, в древне-, средне- и новоанглийский периоды. Прежде чем перейти непосредственно к разбору наиболее значимых примеров видится важным дать краткую характеристику экстралингвистических обстоятельств этого периода.
Период, следующий за древнеанглийским и предшествующий новоанглийскому, принято называть среднеанглийским. Он охватывает промежуток с XI по XV века и характеризуется двумя важнейшими историческими эпохами. Первой из них являются скандинавские набеги, поселение викингов на севере от реки Темза и продолжение борьбы с ними в IX-X веках. В это же время, «в 878 году был заключен известный в истории Уздморский мир, согласно которому скандинавам отводилась захваченная ими большая территория на северо-востоке при условии сохранения мира и принятия христианства. Эта область получила название Датского Закона (Danelaw от да. Denala3u) [3, с.15-16]». Однако после временного объединения Англии и Дании в 1016-1042 годах период датского господства на территории Англии закончился.
