CC BY
22
ФИЛОСОФИЯ И ОБРАЗОВАНИЕ
УДК 101.1 : 378
Е. Н. Собольникова Нормативное измерение гуманитарного знания
Основная проблема исследования представлена изучением нормативного измерения гуманитарного знания в процессе перехода от классического к пост-неклассическому типу научной рациональности. В современном гуманитарном знании учитывается взаимосвязь между знаниями об объекте и средствами деятельности, в которой познается объект; учитывается соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью познавательных средств, но и с ценностно-целевыми структурами; эксплицируется связь научных целей с вне-научными, социальными ценностями и целями. Таким образом, взаимосвязь между социальными ценностями и целями становится главным предметом философской рефлексии, поскольку именно она имплицитно определяет характер современных научных знаний и образования в целом.
The main problem of the research is represented by the study of normative measurement of humanitarian knowledge in the process of transition from classical to post-non-classical type of scientific rationality. Modern humanitarian knowledge takes into account the relationship between knowledge about the object and the means of activity in which the object is known; takes into account the correlation of knowledge about the object not only with the feature of cognitive means, but also with the value-target structures; explicates the relationship of scientific goals with non-scientific, social values and goals. Thus, the relationship between social values and goals becomes the main subject of philosophical reflection, because it implicitly determines the nature of modern scientific knowledge and education in general.
Ключевые слова: гуманитарное знание, классический тип рациональности, постнеклассический тип рациональности, нормативность, измерение, парадигма, современное образование.
Key words: Humanities, classical type of rationality, postnonclassical type of rationality, normativism, measurement, paradigm, modern education.
© Собольникова Е. Н., 2019
Необходимость философского исследования нормативных измерений гуманитарной науки и образования обусловлена стремлением к выработке новых подходов в решении проблемы критериев научной рациональности в современной культуре. Актуален философский анализ эволюции ценностных оснований науки [5, с. 22-23]. Современная гуманитаристика стремится осмыслить и исследовать процесс эволюции норм, целей и ценностных оснований науки в единстве двух взаимозависимых компонентов: (1) науки как системы развивающихся объективированных, системно-структурированных и обоснованных знаний о мире и (2) науки как области деятельности специфического профессионального сообщества. Кроме того, философия стремится дать гносеологический анализ эволюции ценностных измерений науки, как процесса трансформации традиционного и становления нового типа научной рациональности, что позволяет расширить представление о постнеклассическом идеале научной рациональности. При этом необходимо учитывать соотношение получаемых знаний об объекте как с особенностью средств и операций деятельности, так и с ценностно-целевыми структурами, стремиться к корреляции научных целей с вненаучными, социальными ценностями [6, с. 48].
Если обратиться к истокам осмысления проблемы нормативного измерения гуманитарного знания, то основополагающей будет являться мысль М. Вебера о необходимости ценностных измерений в гуманитарной науке. В области гуманитарного знания ученый не просто исследует или познает мир, а словно бы задает вектор развития смыслов в культуре. Можно сказать, что ученый «принимает решение» о том, насколько важным оказывается то или иное явление культуры для научного познания, что позволяет определять значимость культурных событий и предполагает ценностно-ориентационное отношение к ним. Другими словами, М. Вебер утверждает, что ценностно-нейтральной гуманитарной науки не существует, поскольку признание существования той или иной научной проблемы в гуманитарном знании напрямую связано с существованием ценностных установок исследователя. Однако, здесь и возникает проблема объективности научного знания: несмотря на зависимость социальных наук от ценностных установок исследователя, М. Вебер предлагает удерживать границы между собственно научным познанием и миром ценностных предпочтений ученого.
В этом отношении, веберовская концепция рациональности как характеристики целерационального действия во многом актуальна именно сейчас, в процессе формирования парадигмы постнеклассиче-
ской рациональности. Согласно М. Веберу, в основе познания социальной реальности лежит ориентация на цель и поиск адекватных средств для ее реализации (мотив, совокупность операций, посредством которых осуществляется деятельность, результаты деятельности) [1]. Кроме того, нормативные установки гуманитарного знания можно трактовать как логичность, разумность ценностно-рационального действия, которое основано на вере в безусловную (например, религиозную) ценность определенного поведения, независимо от того, к чему оно приведет (в этом случае рациональны будут лишь средства) [8, с. 38-39]. Интересно и значимо, что ценностно-рациональная ориентация действия отличается осознанным определением своей направленности и последовательно планируемой деятельностью.
М. Вебер полагает, что гуманитарное знание и образование, как часть культуры, содержат в себе ценностные установки исследователя, инкорпорированные в их структуру в процессе познания [2]. Размышляя над этой проблемой, Э. Нагель высказывает мнение, что существует концептуальное различие между фактами и ценностями, т. е. если оценочные суждения в науке отражают факт одобрения или неодобрения («оценка оценочных суждений»), то суждения, связанные с описанием того или иного факта или события концептуально отличаются от первых. Хотя на практике довольно трудно отличить первое от последнего, но все же, по представлению Э. Нагеля, нет достаточных оснований полагать, что изначально невозможно провести различие между данными суждениями. Например, он отмечает, что при принятии решения на основе статистических доказательств, следует делать выбор между двумя рода ошибок: отклонение истинной гипотезы и принятие ложной. Однако, если ученый хочет минимизировать обе ошибки одновременно, его выбор может быть основан на научной оценке последствий, которые могут следовать из принятия этих путей. Выбор может руководствоваться исключительно более общими обязательствами, ценностно-ориентационными установками ученого, которые, например, могут быть сформулированы в следующем принципе: «провести исследование честно и ответственно» [3]. Такой выбор встречается и в гуманитарных, и в естественных науках, что позволяет говорить о стирании границ между «науками о природе» и «науками о духе». Однако, как отмечает Э. Нагель, объективность в гуманитарной науке связана не столько формированием знаний об объекте, как это принято в естественных науках, сколько с исследованием субъективных сторон человеческой психики, что является несомненным преимуществом гуманитарной науки, поскольку
осмысление коммуникативной составляющей научной рациональности (сопереживание, эмпатия) способно дать новый «ключ» к решению проблем человеческого общества.
Осмысление проблемы нормативного измерения гуманитарного знания сегодня она приобретает еще большую актуальность. В современной науке довольно четко обозначилась дискуссионность вопроса о соотношении рациональности и ее различных типов. Представители социальной эпистемологии ставят вопрос о специфике гуманитарного знания в контексте социального развития. Исследуется нормативная структура научного познания. Проблемное поле расширяется изучением мировоззренческого потенциала представлений об этосе науки, его инициирующей роли для современной философии науки.
Несмотря на интенсивное исследование данной проблематики, открытым остается вопрос о том, какие из существующих ценностных характеристик гуманитарной науки константны на всех этапах развития и во всех типах, а какие характеристики меняются и, следовательно, не являются определяющими. Довольно слабо исследованы проблемы объективности научного знания и многообразия типов рациональности, различных форм взаимоотношений между ними. С этой точки зрения, размышление о нормативном измерении гуманитарного знания, его статусе в структуре современного образования, ставит вновь проблему переосмысления главных ценностных установок в науке - объективности гуманитарного научного знания и формирования нового типа рациональности, который сочетает культуру знания и культуру умения, теоретическое и практическое, рациональное и иррациональное.
Представляется возможным использовать классификацию и применить два подхода для дальнейшего исследования проблемы нормативного измерения гуманитарного знания: когнитивно-нормативный и социально-ценностный. В рамках когнитивно-нормативного подхода понятие рациональности связано с гносеологическими процедурами, с логическим знанием и познающим мышлением; тогда как в рамках социально-ценностного подхода - рациональность применяется к анализу формирования идеалов науки и образования на основе ценностных и мировоззренческих установок исследователя. В настоящее время актуализируется исследование иных аспектов рациональности, выходящих за рамки традиционных описаний науки. Данное изменение конкретных проявлений рациональности связывается: с многомерностью, многоуровневостью сознания, с отказом от определенности в доскональном смысле, с ризоморфностью стиля мышления, с динамичностью бытия, лежащего в основе онтологического
конструирования и синтеза. Указанные параметры в силу своей неоднозначности не могут быть строго упорядочены, четко обозначены и структурированы, поскольку каждая эпоха, каждый индивидуальный жизненный мир придает свою самость, свою специфику в процесс становления рациональности, обретения ею своего типа.
В современном гуманитарном знании сформулированы эвристические программы, которые ориентируют ученых на новые формы связи между субъектом и объектом, и, соответственно, на открытие новых структур и законов бытия (И. Лакатос, М. Полани, С. Тулмин, Р. Карнап и др.), где рациональное понимается в онтологическом аспекте - как закономерность, правильность, порядок, сообразность оснований. Научная рациональность трактуется не только как логически осознанное, теоретически обоснованное, систематизированное, универсальное знание предмета, но и как знание «соответствия образцам», как соразмерность рамкам определенной деятельности и соотнесенность с ней. Данный подход берет за основу понятие научной рациональности как интерсубъективного знания, которое включает в себя механизмы понимания как способа освоения действительности; способы обоснования и объяснения. «Внешней» оболочкой механизма данной научной рациональности будут являться способы структурирования, передачи и закрепления знаний, навыков, умений, причем в самых разнообразных формах (как вербальных, так и невербальных).
Специфика гуманитарного знания, в рамках постнеклассической рациональности, включает в себя множество аспектов: 1) рациональность связывается с системой норм и правил, принятых в обществе для достижения определенных целей, что включает в себя и познавательный и социальный моменты в их единстве (целерациональность); 2) рациональное определяется как элемент человеческой культуры, выступающий проявлением того общего, что рассматривается как проявление разумной деятельности человека (культурологический аспект); 3) рациональность понимается как способ мышления эпохи, обусловленный историческими и социальными особенностями формирования процесса познания; 4) рациональность определяется в связи с положительными ценностями, благодаря которым человек строит свою деятельность, причем сами ценности понимаются как наиболее важные проявления разумности (аксиологический аспект); 5) рациональность понимается как характеристика человеческой психики, получающая свое выражение в интеллекте, мышлении, самосознании, рефлексии (психологический аспект).
По замечанию В. Н. Поруса, определяя рациональность в гуманитарном аспекте как «коммуникативную», Ю. Хабермас обосновывает изменение или трансформацию нового типа рациональности общим экзистенциальным стремлением человека, стремящегося онтологически «укоренить» себя в мире. Причем, это «укоренение» имеет двойственный путь: во-первых, через объяснение способа существования человека в мире (онтологическая устойчивость человека как субъекта познания) с помощью научного дискурса; во-вторых, через реализацию герменевтических практик понимания себя, сочетающих рефлексивные и трансрефлексивные процедуры (онтологическая устойчивость мира в его интимной зависимости от познающего субъекта) [4].
В современной гуманитарной науке рациональное должно быть включено в довольно широкий «бытийный аспект» и дедуцировано из более фундаментальных начал, а именно из онтологических или аксиологических установок. Именно стремление к прояснению онтологических начал научной рациональности в гуманитарном познании позволит преодолеть трагический «разрыв» единства бытия и знания в культуре. Поскольку рациональность, как высшая ценность гуманитарного знания, является фундаментальной принадлежностью бытия, а не предметом частных научных дисциплин, то следует согласиться с мнением (Х. Дуглас), что рациональность будет выступать априорной чертой как социальности, так и познавательной активности во многом определяющей предмет современной гуманитарной науки [9].
Данная характеристика рациональности не предполагает строго теоретического способа передачи знаний, поскольку включает целый массив допонятийного осмысления единства бытия, только затем получающего выражение в языковой форме. Границами рациональности, характерной для гуманитарной науки, в данном случае, будет являться не языковая выразимость, что было бы характерно для естественнонаучной рациональности, а интерсубъективность понимания смысла, в какой бы символике он ни заключался. Безусловно, к такому типу рациональности более неприложимы критерии классической рациональности и научного объяснения, но вполне приемлемы такие внелогические, ценностные критерии, как: красота, нравственная основа, простота и интуитивная целостность построения.
Проблема нормативного измерения гуманитарного знания может быть выражена в следующих аспектах: во-первых, познание характеризуется ощущением исходной, глубинной сопричастности объекту познания; во-вторых, рациональность выступает предметом не просто теоретического, беспристрастного познания сущностей в бессубъектно-объективной форме, а как знание-переживание, знание-общение; в-третьих, новая (постнеклассическая) рациональность не исчерпывается чисто теоретическими суждениями об объективной природе ду-
ховной реальности, поскольку смысл такого знания, в большей степени, нравственно-практический; в-четвертых, в основе данной рациональности лежит признание универсального смысла бытия, всеобъемлющей связанности всех вещей, что делает процесс познания не просто прогрессирующим, а изначально целостным.
Гуманитарное знание, как культурная ценность, важно для современной науки тем, что оно порождается в системе взаимоотношений различных типов рациональности, в системе соотношений с «иным», поскольку невозможна культура, замкнутая на себя и лишенная возможности самоопределения [7]. Понятие ценности как «относительного» в культуре приобретает новый оттенок, - не как попытка оценки одного фрагмента гуманитарного знания с позиции другого, а как попытка установления и осознания новой ценности в момент соотнесения этих фрагментов. Таким образом, современная гуманитарная наука предпочитает «единое целое» представлений о бытии и познании, при взаимосоотнесенности различных типов рациональности.
Список литературы
1. Вебер М. «Объективность» социально-научного и социально-политического познания. [Электронный ресурс]. - URL: https://libking.ru/books/sci-/sci-philosophy/311610-maks-veber-obektivnost-sotsialno-nauchnogo-i-sotsialno-politicheskogo-poznaniya.html
2. Вебер М. Смысл «свободы от оценки» в социологической и экономической науке. [Электронный ресурс]. - URL: https://www.litmir.me/br/?b=244510&p=1
3. Коэн М., Нагель Э. Введение в логику и научный метод / пер. с англ. П. С. Куслия. - Челябинск: Социум, 2010. [Электронный ресурс]. - URL: http://stomfaq.ru/10223/10223.pdf
4. Порус В. Н. От междисциплинарности к трансдисциплинарности: мосты между философией науки и философией культуры // Трансдисциплинарность в философии и науке: подходы, проблемы, перспективы / ред. В. Бажанов, Р. Шольц. - М.: Навигатор, 2015. - С. 416-432.
5. Пронина Т. С. Творческий ландшафт // Вестник Тамбовского университета. Сер. Гуманитарные науки. - 2001. - № 3 (23). - С. 22-23.
6. Скворцов В. Н., Смирнов М. Ю. Ценности российского общества в ракурсе философской антропологии // Вестник Ленингр. гос. ун-та им. А. С. Пушкина. - 2015. - Т. 2. Философия. - № 4. - С. 48-55.
7. Собольникова Е. Н. Мистика и рациональность в культуре. - СПб.: АИК,
2017.
8. Энциклопедический словарь социологии религии / под ред. М. Ю. Смирнова. - СПб.: Платоновское философское общество, 2017.
9. Douglas H. E. Engagement for Progress: Applied Philosophy of Science in Context // Synthesis. - 2010. - Vol. 177. - Issue 3. - P. 317-335.
Статья поступила: 26.12.2018. Принята к печати: 31.01.2019
