CC BY
182
уДК 811.161.1374
ББК 81.2Рус
О. В. Григоренко
г. Воронеж
Неономинации лиц в аспекте современной лексикографии и неографии
Статья посвящена анализу современного состояния неографии, в том числе в сфере лексикографического представления новых наименований лиц, появившихся в русском языке в конце ХХ - начале XXI вв. В статье определяется специфика неономинаций лица в структурно-семантическом и стилистическом отношении, а также освещаются вопросы существующих и возможных способов словарной фиксации данной группы неологизмов как самостоятельного объекта неографии. Особое внимание обращается на специфику представления неономинаций лица в специальном издании «Новые наименования лиц. Словарные материалы» (Воронеж, 2009).
Ключевые слова: неологизмы, семантика, лексикография, неография, наименования лиц, заимствование, словообразовательные и семантические неологизмы.
O. V. Grigorenko
Voronezh
Neonominations of persons in new lexicography and neography aspects
The article is devoted to the analysis of the up-to-date conditions of neography, including sphere of lexicographical introduction of new nouns devoting people, which had appeared in Russian language from XX to XXI centuries. In this article the specificity of person's nenominations is described in semantical-structure stylistic terms, and are given questions of possible and legacy ways of dictionary fixation to this group of neologisms as independent neographical object. Special attention is paid to specificity introduction of neonomination of persons in special edition «New nominations of persons. Dictionary materials» (Voronezh, 2009).
Keywords: neologism, semantics, lexicography, neography, nouns devoting people, borrowing, word-formative and semantical neologisms.
К настоящему времени в современной отечественной лингвистике достаточно четко можно обозначить два вектора неологи-ческих исследований, взаимосвязанных друг с другом общим объектом исследования: собственно неология, ставящая целью анализ новых языковых явлений (лексикология неологизмов), и неография, нацеленная на адекватное отражение неологизмов в словарях (лексикография неологизмов).
Неология и неография как разделы лексикологии и лексикографии русского языка сложились в качестве научных дисциплин в 1960-е гг. Многие исследователи отмечают, что проблема осмысления нового в лексике существует со времени возникновения лексикографии. Наблюдения за новациями, их изучение идет параллельно с лексикографией, и эти явления обогащают друг друга. Ю. Ф. Денисенко подчеркивает: «За трехвековой период развития русской лексикографии, считая с петровской эпохи, описание нового в лексическом составе прошло долгий путь от представления новаций в составе различных словарей или в качестве отдельных дополнений к ним до создания собственно неологических словарей» [9, с. 53]. Тем не менее, принципиально новый этап развития русской лексикографии, начавшийся в 60-е гг. ХХ в., связан с выделением в ее составе нео-
графии как особого раздела неологии, занимающейся лексикографическим описанием неологизмов русского языка. Новое лексикографическое направление было практически открыто и теоретически обосновано доктором филологических наук Н. З. Котеловой.
По мнению современных исследователей, в задачи неографии входит работа по внесению новых слов и фразеосочетаний в очередное издание (или переиздание) толковых словарей, оформлению дополнений (или приложений) к прежде изданным словарям, а также работа, направленная на создание специальных словарей новых слов [3; 14; 22]. Основными проблемами теории современной неографии признаются: «создание надежной классификации и типологии словарей неологизмов, обобщение опыта работы по созданию словарей новаций разных типов, определение путей отбора и организации информации в пределах каждого словаря (методика работы неографа), а также проблемы, связанные с созданием автоматических словарей неологизмов, неологических банков данных и т. п.» [2, с. 238].
К настоящему времени в области академической неографии проделана колоссальная работа по созданию целого ряда лексикографических изданий, который могут быть систематизированы в зависимости от
хронологического среза, охватывающего материл исследования, следующим образом: 1) по материалам в пределах одного года (серия «Новое в русской лексике. Словарные материалы»); 2) по материалам в пределах одного десятилетия (серия «Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы» определенного десятилетия); 3) по материалам в пределах трех десятилетий (серия «Словарь новых слов русского языка» (30-летнего периода). Каждый тип лексикографического издания имеет специфические особенности в объекте словаря, принципах отбора материала для словника и построения словарной статьи и т. д. Так, одной из отличительных черт годовых выпусков «Новое в русской лексике» является отбор материала на основе главного критерия - новизны лексики без учета ее употребительности (узуальности) и нормативного критерия, в то время как в издании «Новые слова и значения», фиксирующем неологизмы десятилетнего среза, к отбору словника предъявляются большие требования: в словарь не включаются неузуальные образования, применяется критерий нормативности и т. д. [2; 22].
Одним из примеров авторской неографии может служить «Толковый словарь новых слов и значений русского языка» Л. П. Катлинской (М., 2008), в котором в составе словника преобладают единицы, отражающие следующий за 1980-й г. этап истории нашей страны, характеризующийся радикальными изменениями в государственнополитическом и социально-экономическом укладе страны. В состав словника Словаря входят слова и номинативные сочетания следующих тематических разрядов: наименования из государственно-политической и финансово-экономической сфер общения, слова и словосочетания, отражающие специфику жизни социума, наименования новых научно-технических и производственных изобретений, новых научных направлений, реалий культуры и спорта, единицы обиходно-бытовой лексики и др. [13, с. 4-5].
Лексикографическая фиксация неологизмов осуществляется также и несобственно неографическими изданиями.
В первую очередь задача включения неологизмов в состав словника ставится перед современными толковыми словарями, хотя решение данной задачи в полном объеме, даже с учетом использования компьютерных достижений в практике лексикографии, оказывается весьма сложной. Тем не менее, опреде-
ленное количество неологизмов оказывается объектом описания в современных толковых словарях, таких как «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. В. Дмитриева (2003) из серии «Словари Академии Российской», включающий значительное число новых высокочастотных слов, значений и выражений, вошедших в современный русский язык в последние годы; «Современный толковый словарь русского языка» под редакцией С. А. Кузнецова (2002), содержащий новые термины и многозначные слова, вошедшие в русский литературный язык в течение последнего десятилетия и означающие понятия и реалии, связанные с экономикой, политикой, компьютерной техникой, промышленностью, спортом, кулинарией, модой, музыкой, досугом и др.
Наиболее активно, на наш взгляд, идет процесс лексикографирования неологизмов-заимствований. К настоящему времени издано немало словарей иностранных слов, включающих, помимо давно освоенных русским языком иностранных слов, новые лексические единицы иноязычного происхождения [1; 12; 15; 19; 23; 26 и др.]. Большинство данных изданий включает в словник новые слова, пытаясь учесть «интересы и потребности современного человека, постоянно сталкивающегося с массой новой лексики, «хлынувшей» в последнее время в русский язык вместе с большим количеством новых реалий: общественно-политических, экономических, спортивных, обиходных и т. п.» [26, с. 3], и отразить современную языковую ситуацию в части вхождения в русский язык неологизмов-заимствований в данный исторический момент, на рубеже ХХ-ХХ1 вв. В ряду данных изданий особой неографиче-ской направленностью характеризуется вышедший в 2009 г. словарь Е. Н. Шагаловой «Новейшие заимствования в русском языке конца ХХ - начала XXI вв.», содержащий появившиеся в русском языке после 1995 г. неологизмы-заимствования, которые, как показывает сравнительный анализ лексикографических источников подобного рода, не зафиксированы в других словарях и справочниках.
Особое место среди словарей, содержащих новую лексику, занимают словари, фиксирующие динамические изменения в русском языке новейшего периода. К таким словарям следует отнести «Словарь перестройки» В. И. Максимова и др. (1992), а также лексикографический издания, вышедшие под ред. Г. Н. Скляревской: «Толковый сло-
варь русского языка конца XX в. Языковые изменения» (СПб., 1998); «Толковый словарь современного русского языка конца XX - начала ХХ1 вв. Актуальная лексика» (М., 2007), включающий ту «часть лексического состава современного русского языка, в которой нашли отражение наиболее существенные и очевидные языковые процессы последних лет XX - начала XXI вв., оказавшие влияние на становление русского языка и на языковое сознание его носителей» [28, с. 6].
Новая субстандартная лексика, многие единицы которой с центростремительной силой направлены в сторону современного узуса, как составная часть словников также находит отражение в словарях [7; 10; 11; 17; 25 и др.].
Некоторые лексикографические издания последнего времени, в которых представлены неологизмы новейшего периода, имеют ярко выраженную дискурсивно-тематическую направленность (например, «Словарь современного жаргона российских политиков и журналистов» (авторы А. В. Моченов, С. С. Никулин, А. Г. Ниясов, М. Д. Савваи-това. М., 2003); «Давайте говорить правильно! Политический язык современной России: краткий словарь-справочник» (Г. Н. Скля-ревская, И. О. Ткачева; СПб., 2004); «Давайте говорить правильно! Новые и наиболее распространенные финансовые термины в современном русском языке: краткий словарь-справочник» (Г. Н. Скляревская, Е. Ю. Ваулина. СПб., 2006); Дорот В. Л. «Толковый словарь современной компьютерной лексики» (СПб., 2001) [6; 24; 27] и др.
Как показывает анализ, существующие в настоящее время лингвистические словари разных типов, каждый из которых имеет собственную цель и специфику представления материала, охватывают новую лексику русского языка в разном объеме и с разной степенью полноты отражения собственно языковой информации о том или ином неологизме. В общем объеме функционирующих в русском языке последних двух десятилетий неологизмов, которые уже нашли отражение как в собственно неологических (в первую очередь, академических) словарях, так и в других современных лексикографических изданиях или еще не получили лексикографической фиксации, группа новых наименований лиц представляет собой особый фрагмент словаря современности, объемный, концептуально значимый, разнообразный в семантическом и стилистическом плане
участок лексико-фразеологической системы русского языка.
Исследователи отмечают, что в конце XX в. интерес к наименованиям лиц вызван и возросшим вниманием к человеку, жизнь которого становится объектом исследования различных наук. По мнению многих исследователей, антропоцентризм как воззрение, согласно которому человек есть центр и высшая цель мироздания, завоевывает все более прочные позиции в качестве ведущего принципа в различных областях научных исследований. В рамках антропоцентрической парадигмы лингвистики выполнены диссертационные исследования, посвященные анализу когнитивных, структурно-семантических, функционально-стилистических, словообразовательных особенностей лексических и фразеологических единиц со значением лица в русском языке конца XX - нач. XXI вв., Л. В. Житниковой, T. В. Цалко, Е. И. Деминой, Q. М. Каревой, Е. А. Зайцевой, Е. И. Деминой, Е. А. Конопелькиной, А. В. Неупо-коевой и др. Неологизмы со значением лица выступают в качестве частного объекта исследований, связанных с анализом различных аспектов процесса неологизации в современном русском языке (см. работы Е. В. Сень-ко, И. А. Нефляшевой, М. Н. Черкасовой, С. И. ^гоевой, Э. X. Гаглоевой, Л. И. Плотниковой, Н. В. Черниковой, Q. П. Ермаковой, Е. В. Мариновой, М. А. Москвиной, Л. Ю. Касьяновой и др.).
Как показывает анализ, новые наименования лиц, появившиеся в русском языке в конце XX - начале XXI вв., представлены единицами следующих групп:
1. Неологизмы-заимствования. В русском языке последних десятилетий наблюдается активный процесс расширения состава группы наименований лиц за счет заимствований из английского языка и его американского варианта. Например: байер [англ. buyer], артдилер [англ. art dealer], топ-менеджер [англ. top manager], гангста-рэппер [англ. gangsta rapper], джипер [англ. jeepper < jeep джип], картхолдер [англ. cardholder < card карточка, hold держать], плеймейкер [англ. playmaker] и др. Менее частотными являются заимствования из других языков типа китчмен [нем. Kitschman], бундесбюргер [нем. Bundesburger], а также кутюрье [фр. couturier портной], пело-тон [фр. peloton букв. скопление, масса], соме-лье [фр. sommelier], папарацци [ит. paparazzi], либеро [ит. libero букв. свободный], мачо [исп. macho самец] и др.
2. Словообразовательные неологизмы.
Среди словообразовательных неологизмов со значением лица наиболее частотными в настоящее время следует признать лексемы с суффиксами -щик (акупрессурщик, креа-тивщик, пиарщик, татуировщик, рекламщик и др.), -ист (витражист, комиксист, скейтист, граффитист и др.), -ник (эмтивишник, ду-бляжник, оффшорник и др.), а также словесные единицы, образованные способом сложения или сложносуффиксальным способом (маркетинг-директор, интернет-пользователь, косметолог-визажист, иглорефлексотерапевт, лизингодатель, рекламопроизводитель и др.). В конце XX - начале XXI вв. в современном русском языке появляются также новые лексемы, имеющие в своем составе как достаточно традиционные морфемы типа видео- , кино-, радио-, био-, гео-, порно-, теле-, -лог, -фоб, -ман (ср. видеобизнесмен, кинопродюсер, радиоэколог, биолокатор, геоакустик, порнозвезда, телепродюсер, вальвеолог, спидофоб, игроман и др.), так и специфические продуктивные словообразовательные элементы типа -мейкер (имиджмейкер, маркетмейкер, филь-ммейкер), шоу- (шоумен, шоустратег, шоу-бизнесмен), медиа- (медиа-байер, медиа-брокер, медиа-менеджер, медиа-магнат), шоп- (шопмен, шопвумен), топ- (топ-менеджер, топ-модель, топ-стилист) и др.
3. Семантические неологизмы. Особую группу неономинаций лиц, появившихся в русском языке в конце XX - начале XXI вв., образуют словесные единицы, представляющие собой новый ЛСВ в семантической структуре словесных знаков. К возникновению нового агентивного значения приводят процессы внутрисловной семантической деривации (метафоризация, метонимизация, расширение, сужение значения, семантический сдвиг). Примерами семантических неологизмов, возникших в результате действия подобных семантических процессов, могут служить следующие субстантивные агентивы: пират - «тот, кто занимается разного рода противоправной деятельностью - разбоем, грабежом, угоном транспортных средств, нарушением авторского и лицензионного права и др.», легионер - «спортсмен, по контракту перешедший из своего клуба в другой (обычно иностранный) и выступающий за него», киборг - «человек, механически, монотонно, без устали выполняющий свою работу» (на базе значения «кибернетический организм»), пилот - «в некоторых спортивных соревнованиях (автогонках, бобслее, картинге и др.) -спортсмен, управляющий бобом, картом,
гоночной машиной и др.», спонсор «человек, оказывающий кому-либо материальную, денежную помощь, поддержку || Человек, несущий материальную ответственность за другого. || Хозяин, наниматель», а также «перен., ирон. Богатый любовник, который содержит либо материально поддерживает женщину» и др.
Особое место среди новых наименований лиц занимают устойчивые сочетания терминологизированного характера, служащие средствами номинации лица или группы лиц, как вынужденные переселенцы, Герой России, инициативная группа, независимый депутат и др. Подобные языковые единицы обладают минимальной образностью. Возникновение устойчивых аналитических единиц с агентивным значением обусловлено необходимостью номинации социально значимых, актуальных в настоящее время реалий современной жизни, а широкое распространение подобных сочетаний во многом предопределено процессами конвергенции между терминологическими и нетерминологическими системами языка. Более высокую степень фразеологизации демонстрируют такие устойчивые обороты, как нефтяные генералы, газовый магнат, новые русские, новые бедные, теневой бизнесмен, крестный отец, гражданская жена и др., которые не обладают ярко выраженной образностью, экспрессивностью, но в то же время характеризуются определенной оценочностью, эмоциональностью. Немногочисленную группу неономинаций-фразем образуют фразеологические единицы, отличающиеся высокой степенью фразеологич-ности и идиоматичности, например: ночная бабочка, ночной мотылек, сладкая парочка, оборотень в погонах, богатенький буратино, живой товар и др.
Материал исследования показывает также, что новые наименования лиц разнообразны по своим стилистическим характеристикам и в ряде случаев из-за недостаточной освоенности русским языком весьма специфичны в плане грамматической, звуковой, словообразовательной оформленности.
Все это делает новые наименования лиц достаточно интересным и сложным объектом лексикографирования.
Отмеченные нами словари русского языка (собственно неологические и другие лингвистические лексикографические издания, связанные с описанием значений новых слов русского языка) в соответствии с заявленными целями фиксируют отдельные единицы данной группы в определенном аспекте.
Наиболее распространенные, актуальные неологизмы, появившиеся в русском языке в конце 80-х - начале 90-х гг. фиксируются целым рядом словарей (например, имиджмейкер [28, с. 393; 15, с. 295; 23, с. 252; 19, с. 330; 12, с. 232; 20, с. 130; 24, с. 192], номинант [28, с. 662; 15, с. 528; 23, с. 453; 13, с. 216; 21, с. 198; 24, с. 360], маркетолог [28, с. 563; 15, с. 462; 13, с. 188; 12, с. 378; 20, с. 179; 24, с. 308], натурал [28, с. 638; 7, с. 340; 21, с. 186], папарацци [28, с. 706; 15, с. 562; 19, с. 602; 23, с. 484; 13, с. 234;
1, с. 188; 20, с. 233; 12, с. 461; 24, с. 394] и др.); неономинации более позднего времени отмечены несколькими словарями последних лет [например, мачист [28, с. 569], пофигист [28, с. 768; 13, с. 264; 11, с. 161; 7, с. 428], медиа-байер [28, с. 573], модератор [28, с. 603; 1, с. 164], райдер [1, с. 214; 7, с. 454], блогер [28, с. 140; 1, с. 53] и др.). Часть лексико-фразеологического состава новых номинаций со значением лица еще не получила лексикографического представления.
Попыткой лексикографического отражения единиц рассматриваемой группы лексических и фразеологических единиц является издание «Новые наименования лиц в современном русском языке. Словарные материалы» (Воронеж, 2009) [далее - ННЛ]. Основной задачей настоящего издания, не являющегося нормативным, является отражение динамики вхождения, бытования, употребления и использования неологизма в русском языке новейшего периода, что проявляется в наличии вариативных форм графического и орфоэпического облика слова, его грамматических и стилистических характеристик.
В процессе лексикографирования неологизмов русского языка проблема вариативности возникает в случае представления собственно иноязычной лексики, а также лексики с иноязычной составляющей в морфемном составе слова (как правило, с новыми корневыми, аффиксальными, аффик-соидальными компонентами). Как известно, адаптация заимствованного слова в языке-реципиенте затрагивает и план выражения, и план содержания. Соответственно следует разграничивать семантическую адаптацию (освоение семантики, лексического значения заимствуемого слова) и формальную адаптацию (приспособление нового слова к фонетике, грамматике, графике и орфографии принимающего языка), не затрагивающую лексико-семантический аспект освоения нового словесного знака [см.: 16, с. 72-74].
В ходе действия адаптационных процессов с момента появления слова в языке до мо-
мента его окончательного освоения каждая новая единица может иметь модификаци-онные разновидности в формальном плане, различные варианты написания, произношения и т. д.
По мнению ученых, при анализе фиксаций неологизмов (в первую очередь неологизмов иноязычного происхождения) в словарях прослеживаются два подхода: 1) словарь фиксирует слово в том написании или тех написаниях, которые встречаются в узусе; орфография слова подтверждается соответствующей цитатой; 2) словарь отвергает орфографическую вариативность и выбирает среди вариантов написания тот, который, по мнению составителей, является по тем или иным причинам предпочтительным. Первому подходу следуют словари серии «Новое в русской лексике», а также словари динамических изменений под ред. Г. Н. Скляревской. Иной подход реализуется авторами «Русского орфографического словаря» и некоторых других словарей. В отличие от серии НРЛ, РОС ставит задачу орфографического нормирования неологизмов, в том числе и иноязычных [подробнее см.: 18, с. 121].
В аспекте комплексного словарного представления неономинаций лица первый подход представляется нам более оправданным, так как лексикографирование неономинаций, обладающих формальной вариативностью, по нашему мнению, в словарях активного типа, в словарях, ориентированных на отражение динамических изменений в языковых единицах, должно осуществляться с учетом отражения активно функционирующих на данном хронологическом срезе вариантов того или иного неологизма. Ряд словарных статей ННЛ представляет вариант возможного лексикографического отражения формальных модификаций лексем-неономинаций со значением лица. Вариативность графического облика слова в данном издании отражается путем указания в косых скобках возможных вариантов написания слова.
Представленные модификации, на наш взгляд, отражают следующие типы вариантов нового слова:
1) фонематические варианты иноязычных слов и слов с новыми иноязычными составляющими, представляющие собой единицы, различающиеся либо гласными, либо согласными звуками в фонемном составе. Ср.: дистрибьютор /дистрибутор, дистрибью'тер/,за'ппер / зэ'ппер/,капоэри'ст /капоэйри'ст/, китчмен /кичмен/, креа'тор
/криэ'йтор; крие'йтор/, мерченда'йзер / мерчанда'йзер/, по'йстер /по'ер; пой'ер/ и др.
2) акцентные (а также акцентно-
фонематические) варианты слов, различающиеся ударением (ударением и фонемным составом). Ср.: дриблёр /дри'блер/,
кикбо'ксер /кикбоксёр/, франши'зер /фран-шизёр/, тайбо'ксер /тайбоксёр/ и др.
3) собственно орфографические варианты, т. е. единицы, совпадающие в произношении, но отличающиеся своим написанием. По мнению исследователей, вариативные особенности орфографии новых слов (как иноязычных по своему происхождению, так и собственно русских неологизмов) проявляются в случаях слитного / дефисного / раздельного написания, употребления двойных согласных, написания букв Е / Э и некоторых других пар гласных букв и др. Ср. отражение данных модификационных особенностей написания, присущих в том числе и новым наименованиям лиц, в издании «Новые наименования лиц. Словарные материалы»: бандгру'ппа /банд-гру'ппа/, бейсджа'мпер /бейс-джа'мпер/, брейк-да'нсер / брейкда'нсер/, аниме'шник /анимэ'шник/, тине'йджер /тинэйджер/, вейкборди'ст / вэйкборди'ст/, бло'ггер /бло'гер/, ча'ттер / ча'тер/, андерра'йтер /андера'йтер/ и др.;
4) собственно графические варианты, представленные единицами, в которых наблюдается модификации передачи графического облика слова (или части слова) средствами русской или латинской графики. Данные варианты находят отражение в разных словарных статьях ННЛ; при этом на вариативность косвенно указывает отсылочных характер толкования того или иного слова. Ср.: 1Т-инжене'р. То же, что ИТ-инженер; 1Т-персона'л. То же, что ИТ-персонал; вип-клие'нт. То же, что VIP-кли:ент; веб-изда'тель. То же, что теЬ-издатель и др.
Существующие орфоэпические варианты неономинаций, т. е. формальные разновидности новых слов, совпадающие по своему фонемному составу и различающиеся лишь отдельными особенностями произношения, в написании слов в большинстве случаев не отражаются, в связи с чем их фиксация возможна лишь в специализированных изданиях (орфоэпических словарях).
Несмотря на важность фиксации различных формальных вариантов в лексикографических изданиях, посвященных описанию неологизмов русского языка, следует также прислушаться к мнению ученых, обращающих
внимание на необходимость разграничения закономерных орфографических колебаний от ошибочных написаний. Так, И. В. Нечаева отмечает: «Отделив область действия орфографической нормы от области ненорматив-ности, лексикографы могут мягко повлиять на письменную языковую практику в плане ее продвижения к большей корректности, не навязывая при этом свои личные предпочтения в случае равноценных мотиваций написания. Словарь в глазах неспециалиста обладает авторитетным статусом, поэтому лексикография неизбежно связана с языковой политикой. В дальнейшем, по прохождении словом этапа освоения, сформируется норма в узком смысле, которая и будет кодифицирована» [18, с. 124].
Следует также признать, что основная специфика лексикографирования неологизмов в словарях новых слов все-таки в первую очередь заключается в возможно более точном отражении содержательного объема новых слов и фразеологических единиц, в семантической структуре которых в ряде случаев отсутствует строгий набор дифференциальных признаков. Дефиниции многих неологизмов в современных лексикографических изданиях демонстрируют значительную вариативность в способах передачи семантики неономинаций. Различия обнаруживаются как на уровне отражения одной семемы, так и на уровне передачи семантемы новой единицы. Ср., например, дефиниции лексемы хакер, представленные в современных словарях: 1) «компьютерный хулиган, проникающий, в чужие информационные системы из озорства, с целью овладения информацией, введения в них ложных данных и т. п.» [5, с. 1438]; 2) «1. Информ. Программист высокого класса, способный работать в машинных кодах и хорошо знающий операционные системы компьютеров, что позволяет ему вносить изменения в программы, не имеющие документации. 2. Информ. и Криминал. Программист или пользователь вычислительной системы, обычно компьютерной сети, занимающийся взломом систем защиты данных; кибертеррорист» [28, с. 1045]; 3) «компьютерный взломщик - тот, кто с помощью своего компьютера проникает в информационные сети банков, финансовых фирм и т. п. с различными целями (добыть нужные сведения, заразить эти сети вирусом и т. п.)» [1, с. 296];
4) «1. Программист высокого класса, способный работать в машинных кодах и хорошо знающий операционные системы, что позволяет ему вносить изменения в чужие про-
граммы. 2. Программист (реже пользователь вычислительной системы), занимающийся поиском незаконных способов преодоления системы защиты данных» [6, с. 434] и др. Ср. также представление семантики данного слова в издании «Новые наименования лиц. Словарные материалы», содержащего ссылки на другие лексикографические издания, представляющие данную словесную единицу и ее дефиницию: «1. Программист высокого класса, способный вносить изменения в компьютерные программы [ср.: 28, с. 1044; 19, с. 872; 25, с. 363]. 2. Программист (или пользователь компьютерных систем), который незаконным образом проникает в информационные сети банков, финансовых, промышленных и иных учреждений с целью получения нужных сведений, совершения незаконных операций (снятия денег с чужого счета), причинения вреда (заражения компьютерными вирусами) и др. [ср.; 28, с. 1044; 15, с. 853; 19, с. 980; 12, с. 712; 27, с. 704; 13, с. 356; 1, с. 296; 17, с. 639; 6, с. 434; 24, с. 605]. 3. Перен. О человеке, увлеченном компьютерным программированием; об уверенном пользователе компьютерных систем [ср.: 19, с. 872]. ф Этичный хакер. Программист, специалист-компьютерщик, намеренно проникающий в компьютерную сеть компании, симулирующий атаки хакеров из Интеренета с целью проверки безопасности системы и обнаружения слабых мест сети для дальнейшего устранения недостатков» [8, с. 459-460].
Ограничение объема словника единицами одной лексико-семантической группы предъявляет особые требования к представлению дефиниций того или иного неологизма со значением лица. Как известно, в традиционных толковых словарях в случае описания значения производных, мотивированных слов, не утративших тесной связи со своими производящими, мотивирующими, нередко используется отсылочный способ представления значения, например: биоэнерготерапевт - «врач по биоэнерготерапии» [5, с. 70]; шорт-трекист - «спортсмен, занимающийся шорт-треком» [5, с. 1503]; рэпер -«исполнитель рэпа; приверженец рэпа» [28, с. 876]; спамер - «создатель и распространитель спама» [28, с. 939] и т. д. Отсутствие в словаре, имеющем семантически ограниченный объем словника, производящих, мотивирующих для данных единиц слов, делает дефиницию неономинации более развернутой, включающей семантику производного и производящего слова одновременно. Ср.: биоэнерготерапевт - «биоэнергетик; врач -
специалист по биоэнерготерапии - лечению больных посредством биоэнергетического воздействия на органы и ткани» [8, с. 52]; шорт-трекист - «спортсмен, занимающийся шорт-треком - видом конькобежного спорта, заключающемся в беге на коньках по короткой дорожке, которая обычно размечается на хоккейной площадке» [8, с. 484]; рэпер - «исполнитель рэпа - музыкального произведения, в котором слова произносят под музыку ритмично и скороговоркой, а также танца под музыку в таком стиле; поклонник рэпа» [8, с. 348]; спамер - «создатель и распространитель спама - почтовых рассылок (обычно рекламного характера), проводимых без согласия пользователя» [8, с. 385] и др.
Как уже было отмечено, неустойчивость и гибкость семантики неологизма на первых этапах его освоения языком вызывает трудности точной дефиниции данной единицы в словаре. В связи с этим, на наш взгляд, большое значение имеет иллюстративный материал. В издании «Новые наименования лиц. Словарные материалы» в качестве иллюстративного материала используются контексты, не только демонстрирующие употребление слова или словосочетания, но и помогающие наиболее точно определить их значение, конкретизировать оттенки значения, содержащие дополнительную энциклопедическую информацию. В качестве примеров в ННЛ в основном использовались материалы текстов СМИ (печатных и электронных) периода 2000-2009 гг. Ср., например, пример словарной статьи для лексемы пойстер в данном издании, в которой иллюстративный материал, на наш взгляд, имеет большое значение в плане конкретизации, уточнения семантики нового слова:
ПО'ЙСТЕР, -а, м. /ПО'ЕР; ПОЙ'ЕР/
Человек, занимающийся поингом - особым видом жонглирования в ритм музыки специальными шарами - поями или другими предметами (святящимися, огненными) на веревках, цепочках, которые держат в руках и крутят в различных направлениях.
В России еще 3 года назад об этом увлечении никто ничего не знал. Сегодня пойстеров - людей, увлекающихся огненными танцами, - становится все больше. ... Суть увлечения сводится к тому, чтобы научиться слаженно, под ритм музыки или барабанов, крутить длинными веревками, на концах которых прикреплены светящиеся шары. . Вместо веревок могут быть цепи, а в качестве шаров - буквально все, что попадется под руку: теннисные шарики или даже плотно набитые носки... Это, конечно, для трениро-
вок. Профессиональные «пои» - так называются «мячи на веревках», делаются из металла, а на их концах устанавливается фитиль, который пропитывается керосином и поджигается (РГ, 07.08.2008); ... Но не так давно в парках и клубах Москвы начали появляться молодые люди, которые с помощью рук и нехитрого инструмента заставляют огонь рисовать в небе немыслимые круги, чертить зигзаги и порхать подобно пылающей бабочке. Это называется «пои» - кручение огней. Крутильщик огней - «пойстер», сам снаряд - «пой». В руках пойстера - две цепочки с горящими фитилями на концах, которые он вращает вокруг себя на разный манер, оставляя в воздухе мерцающий след. Особенно впечатляет, когда это действо проходит под музыку с использованием разных этнических инструментов - всевозможных барабанов, флейт, волынок, варганов и огромных австралийских деревянных труб диджириду (НГ, 27.07.2005).
Весьма трудной проблемой в процессе лексикографирования неологизмов оказывается стилистическая квалификация нового слова. Стилистический «хаос», связанный с «неологическим бумом», в первую очередь обусловлен проникновением в узус большого числа внутренних заимствований. Ср.: «Дело в том, что в последние годы в силу известных исторических, экономических, политических, культурно-идеологических причин, порожденных распадом тоталитарной системы на территории бывшего СССР, в сферу книжной речи ... мощным потоком вливается (не будет преувеличением сказать - врывается) значительная масса речевых явлений (в том числе, конечно, и инвективного характера), традиционно - до примерно 80-х гг. -функционировавших на периферии русской речевой коммуникации, исключительно в ее устной сфере: в рамках просторечия, в узких рамках жаргонов, особенно криминальных, в территориальных диалектах, а также в рамках так называемого молодежного жаргона» [4, с. 54]. Узуализация ряда подобных единиц, а также единиц профессиональнотерминологической лексики, связанная с повышением частотности их употребления, в том числе на страницах современных СМИ,
приводит к изменению их стилистического статуса. Нечеткость и неоднозначность стилистических характеристик, а также разнообразие подходов к их определению демонстрируют современные словари, в составе которых отмечаются неологизмы. Ср. пометы у ряда новых лексем: пофигист - «Жарг. Разг. Оцен.» [13, с. 264], «Разг. (обычно неодобр.)» [28, с. 768]; гей - «жарг.» [5 , с. 197], «разг.» [1, с. 67; 28, с. 237]; тусовщик - «разг.» [28, с. 1005], «жарг.» [5 , с. 1354, а также: 11, с. 225; 7, с. 558] и др. В ряде случаев стилистические характеристики новых слов словарями вообще не фиксируются.
Таким образом, как показал анализ, сам объект неологии в силу своих разнохарактерных и неустойчивых характеристик делает задачу лексикографирования неологизмов достаточно трудной, но необходимой задачей, решение которой в современной неография идет по разным направлениям.
Своеобразным аспектом в лексикографии является отражение в словарях семантически (тематически) ограниченного объекта в составе неогенной лексики и фразеологии. В частности, неография номинаций лиц представляется нам весьма перспективным исследованием, в котором важным вектором следует признать собственно семантическое лексикографирование, связанное со словарным представлением семантической характеристики слова, т. е. грамотным толкованием значения нового слова или фразеологизма (с учетом других обязательных или факультативных характеристик словесной единицы -грамматических характеристик, форм словоизменения, формально-грамматических вариантов, происхождения, стилистических особенностей и т. д.).
Следует также помнить, что одной из актуальных сегодня задач отечественной неографии является создание лексикографических изданий с учетом достижений современных компьютерных технологий, которые могут быть применимы для обработки и представления материала, в том числе и новых наименований лиц в современном русском языке.
Список литературы
1. 1000 новых иностранных слов / Л. П. Крысин. М. : АСТ-ПРЕСС, 2009. 320 с.
2. Алаторцева С. И. Проблемы неологии и русская неография: дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.01. СПб., 1998. 317 с.
3. Алаторцева С. И. Словари новых слов // История русской лексикографии / отв. ред. Ф. П. Со-рокалетов. СПб., 1998. С. 485-503.
4. Бельчиков Ю. А. Русский язык. ХХ век. М. , 2003. 318 с.
/'
5. Большой толковый словарь русского языка / сост., гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 2004. 1534 с.
6. Ваулина Е. Ю. Мой компьютер. Толковый словарь. М. : Эксмо, 2003. 496 с.
7. Грачев М. А. Словарь современного молодежного жаргона. М. : Эксмо, 2006. 672 с.
8. Григоренко О. В. Новые наименования лиц в современном русском языке: словарные материалы. Воронеж: Научная книга, 2009. 517 с.
9. Денисенко Ю. Ф. Типы неологических словарей или ран и формирование их системности // Русская Академическая Неография (к 40-летию научного направления): материалы междунар. конф. СПб., 2006. С. 53-61.
10. Елистратов В. С. Словарь русского арго: материалы 1980-1990-х гг. Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова. М. : Рус. словари, 2000. 694 с.
11. Ермакова О. П., Земская Е. А., Розиа Р. И. Слова, с которыми мы все встречались. Толковый словарь рус. общего жаргона. М. : Азбуковник, 1999. 320 с.
12. Захаренко Е. Н. Новый словарь иностранных слов / Е. Н. Захаренко, Л. Н. Комарова, И. В. Нечаева. М. : Азбуковник, 2003. 784 с.
13. Катлинская Л. П. Толковый словарь новых слов и значений русского языка. М.: АСТ: Астрель, 2008. 384 с.
14. Козырев В. А., Черняк В. Д. Русская лексикография М.: Дрофа, 2004. 285 с.
15. Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. М. : Эксмо, 2007. 856 с.
16. Маринова Е. В. Иноязычные слова в русской речи конца XX - начале XXI в.: проблемы освоения и функционирования: монография. М. : ЭЛПИС, 2008. 495 с.
17. Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русского жаргона. СПб.: Норинт, 2000. 716 с.
18. Нечаева И. В. Орфографические варианты иноязычных неологизмов, их словарное представление // Русская академическая неография (к 40-летию научного направления): материалы междунар. конф. СПб., 2006. С. 121-124.
19. Новейший словарь иностранных слов и выражений. Минск: Современный литератор, 2007. 1088 с.
20. Новое в русской лексике: словарные материалы, 1993 / Рос. акад. наук, Ин-т лингв. исслед.; под ред. Т. Н. Бурцевой. СПб.: Дмитрий Буланин, 2008. 448 с.
21. Новое в русской лексике: словарные материалы, 1994 / Е. А. Левашов [и др.]; под ред. Ю. Ф. Денисенко. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006. 398 с.
22. Попова Т. В., Рацибурская Л. В., Гугунава Д. В. Неология и неография современного русского языка : учеб. пособие. М.: Флинта : Наука, 2005. 165 с.
23. Словарь иностранных слов / отв. ред. В. В. Бурцева, Н. М. Семенова. М.: Рус. яз.-Медиа, 2004. 820 с.
24. Словарь современных понятий и терминов / Н. Т. Бунимович [и др.]; сост. и общ. ред. В. А. Макаренко. М. , 2002. 527 с.
25. Словарь. Заимствования в русском субстандарте. Англицизмы / Х. Вальтер [и др.]. М.: Технологии, 2004. 415 с.
26. Современный словарь иностранных слов: толкование, словоупотребление, словообразование, этимология / Л. М. Баш [и др.]. М.: Цитадель-трейд, 2003. 959 с.
27. Солганик Г. Я. Толковый словарь. Язык газеты, радио, телевидения. М.: АСТ: Астрель, 2008. 752 с.
28. Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / под ред. Г. Н. Скля-ревской. М.: Эксмо, 2007. 1136 с.
ч_______________________________________________________________________________________________,
