CC BY
32
УДК 340.11
Мартыненко Б. К.*
НАСИЛИЕ И ПРАВОСОЗНАНИЕ: ГРАНИ КОРРЕЛЯЦИИ
В статье рассматриваются проблемы соотношения и взаимовлияния таких теоретических категорий как насилие и правосознание.
In article problems of a parity and interference such theoretical categories as violence and sense ofjustice are considered.
Ключевые слова: насилие, правосознание, государство, соотношение, право, деформация, правовой цинизм.
Keywords: violence, sense of justice, the state, a parity, the right, deformation, legal cynicism.
Общественное сознание привыкло к тезису, в соответствии с которым насилие является повивальной бабкой всякого развития. И не случайно крупные общественные изменения, коренные реформы мы обычно связываем с неизбежностью серьезных разрушений, больших потерь и ростом насилия.
Любая государственная власть строится либо на использовании насилия, либо с учётом её возможного применения. Вполне понятно, что для субъектов государственной власти важнейшей целью является обеспечение целостности общества, стабильности политической системы. Но можно ли добиться этой цели с помощью насилия? Физическое принуждение, безусловно, позволяет обеспечить стабильность и порядок в обществе, репрессивные меры против оппозиции могут дать определенный эффект: «Насилие или угроза насилия являются мощным фактором, сдерживающим людей от всякого рода поползновений на жизнь, свободу, собственность других членов общества»,
- отмечает К. С. Гаджиев [1, с. 107]. И действительно, «...государь и его аппарат, опирающиеся на насилие и прикрывающиеся фиговым листком легитимности, вынуждены, когда они недостаточно сильны, а подвластные недостаточно заморочены или запуганы, демонстрировать полезность своей деятельности для охранения гражданского общества. Государство принимает на себя полицейские функции; противостоит на международной арене другим хищникам, не позволяя им обирать свою паству; призревает сирот и жертв стихийных бедствий; возводит культовые сооружения; субсидирует зрелища. Соответственно, чиновники объясняют требование дани и налогов необходимостью расходовать средства на общеполезные цели. Эти утверждения правдивы лишь до некоторой степени, поскольку изрядная доля собранных с населения
* Статья печатается в авторской редакции.
средств идет, во-первых, на поддержание высокого уровня жизни представителей государства, а во-вторых, на воспитание в подданных преданности интересам государства и склонности к презрению собственных интересов.
Сегодня под предлогом защиты населения от преступности наращиваются полицейские силы, используемых нередко для подавления инакомыслия; под видом культуры и просветительства насаждаются культ власти, казенный патриотизм и фанатизм; заботы о защите отечества или экологии на поверку оказываются перераспределением народных денег через государственный заказ в пользу членов семей и приятелей чиновников от государственной власти [2].
Заметим, что другой симптоматичной проблемой нашего времени стала очевидная связь утверждения демократических принципов в обществе с ростом уголовной преступности: на данный момент нет общепринятого социального критерия для отделения нормы от криминала, бизнесмена от бандита [3, с. 191]. Это может лишь означать, что все общество начинает пронизывать система межличностных и социальных отношений, основанная не на законе, а на конкретном соотношении физических в широком смысле слова сил. Демократия начинает отождествляться с саморазрушающимся обществом. И государственная машина, пытаясь противопоставить миру уголовной преступности все более совершенные средства контрнасилия, становится составной частью этой саморазрушаю-щейся системы.
Массовое сознание (особенно в условиях всякого рода кризисов, социальных катаклизмов) тяготеет к введению власти «сильной руки», которая только и может навести в стране твердый порядок и которая отнюдь не обязательно должна опираться на закон. Такая власть может все. Она накормит, напоит, оденет, скажет, как надо жить.
44
Б. К. Мартыненко
Распад старой системы в 90-х годах XX в. породил кризис силовых и правоохранительных структур. Потеряв идеологию и ориентиры, они перестали работать на власть, но не начали работать на общество. Они начали работать сначала на свое самосохранение, а затем - на личное обогащение, постепенно превращаясь в своего рода коммерческие структуры [4].
Сегодня в преступность «пошло» не мало тех, кто всегда стоял «по другую сторону баррикад» - военнослужащие, работники МВД и госбезопасности, интеллектуалы (интеллектуализация преступности
- это быстро воплощающаяся в реальность тенденция сегодняшнего бытия), на которых держатся вся относительно производящая «теневая экономика», банковские махинации, компьютерные преступления и т. д.» [5]. Произошло определенное перерождение правоохранительных органов, обязанных бороться с преступностью, в силовые структуры, у которых принципиально другие функции и другие задачи; идет их массовая депрофессионализация именно как правоохранительных органов. Дальнейшая ступень - превращение силовых структур в карательные органы [5].
А.Б. Мартыненко пишет: «И как бы мы сегодня ни дискутировали о природе власти, аксиомой является тот факт, что власть, устанавливая и поддерживая контроль одних людей над другими, охватывает все коммуникации, которые служат для этой цели
- от физического насилия до самых изощренных информационных приемов [6, с. 52]. «Власть защищает господство человека над человеком в обоих случаях: когда в целях дисциплины устанавливает моральные нормы поведения и конституционные гарантии контроля и когда становится бесконтрольной, варварской, делая законом собственную силу и оправдание своей агрессивности» [7].
В этой связи С.В. Бахин совершенно не случайно отмечает, что «человеческое измерение» должно быть сущностным содержанием государственной политики и зако-нов [8, с. 10-11]. Н.И. Матузов также обращает внимание на бесспорность древних истин: «человек - мера всех вещей»; «все процессы реак-ционны, если рушится человек» [9, с. 24]. «Право есть, а блага нет, закон действует, а цели не достигаются. Все крутится как бы на холостом ходу, усилия тратятся «на гудок, а не на движение» [5].
Не без оснований многие исследователи полагают, что в современной России широко культивируется и множится государственно-правовое насилие, которое по мнению А.Б. Мартыненко, характеризуется многообразием типов: [6, с. 52] экономическое насилие, политическое (идеологическое) насилие,
правовое насилие, психологическое насилие, информационное насилие, административное (бюрократическое) насилие, физическое насилие. Более того, самым главным субъектом насилия становится само государство, которое своей непродуманной . политикой «создает явно криминогенные ситуации, при которых потенциальным нарушителем закона может стать практически любой гражданин» [5].
Особенно пагубно на современное состояние правосознания общества, отдельных социальных групп и граждан страны повлияла политика российского государства, которое само регулярно переступало и переступает закон. Не случайно, как констатировал П.А. Горохов, распространению массового нигилизма среди населения способствовали такие правовые эксцессы государства в 90-х годах XX в., как присвоение народных вкладов государственным Сбербанком; «эпоха ваучеризации», приведшая к массовой распродаже государственного имущества; поддержка государственными средствами массовой информации различных мошеннических фондов и акционерных обществ и т.д. [10, с. 56].
Актуальны на сегодняшний день предостережения евразийцев 20-х г.г. XX в. о том, что любое перераспределение собственности в России не должно «исказить русское правосознание». Иначе это «было бы смертельным ударом по самому правосознанию», ибо происходило бы подчинение экономики политике, низведение «функционального значения социально-экономической сферы по отношению к политической» [11, с. 410]. Политическое насилие над экономикой искажает русское правосознание, основанное на идее соборности и этике ненасилия. Ими замечена и другая антиномичность: «Чем здоровее культура или народ, тем большей властностью и жестокостью отличается их государственность» [11, с. 385-386]. Объяснение этой антиномии возможно с помощью другой антиномии: высокая духовность народа в условиях слаборазвитой экономики неизбежно порождает диктатуру власти, а не совести.
Люди - не идеальные существа, природа человека такова, что человек без усилий усваивает эгоистические, а порой еще более низкие истины. Если эти представления берут верх, если им не противопоставлены иные, более высокие идеалы, общество погружается в насилие, безответственность, обман, серость. В нем воцаряются не только жестокость и хамство сильных, но и общая тоска, раздражение, постоянное ожидание худшего. Такое общество обречено на застой и гниение. Такое общество - легкая добыча соседей и конкурентов. Вот почему во все века люди искали способы ограничения самых
примитивных, сугубо биологических мотивов собственного поведения [12].
На наш взгляд, Россия переживает активную эпоху деморализации, погони за наслаждениями жизни, часть российских людей привыкают к рабству, им более не нужна свобода, они предали свободу духа за внешние блага. Черное чувство зависти становится определяющей силой мира. И трудно остановить его возрастающую Власть [13].
Некоторые из принимаемых новых законов все более деформируют основы созданной веками правовой культуры: «.несправедливое земельное законодательство; явно вырождающееся и чудовищное по своей технической изощренности избирательное законодательство. Все они пронизаны антиправовым духом, заменяя и деформируя проверенные классические правовые принципы «текстами» и «записями», созданными в угоду определенных финансовых лоббистских групп» [14].
Тяжеловесность юридического слога, запутанность и противоречивость правовых и нормативных актов, регулирующих общественные отношения, не могут положительно сказываться на их восприятии социумом.
О тяжеловесности юридического слога писалось много. А. Ф. Кони в своей статье «Приемы и задачи прокуратуры» приводит в качестве примера такой тяжеловесности определение драки, данное одним адвокатом: «Драка, господа присяжные заседатели, есть такое состояние, субъект которого, выходя из границ дозволенного, совершает вторжение в область охраняемых государством объективных прав личности, стремясь нарушить целость ее физических покровов повторным нарушением таких прав. Если одного из этих элементов нет налицо, то мы не имеем юридического основания видеть во взаимной коллизии субстанцию драки» [15]. Язык изложения современного законодательства в ряде случаев ничуть не лучше.
Пониманию действующего права мешают также иноязычные терминологические заимствования. Понятия лизинга, факторинга, агентирования, концессии прочно вошли в употребление правовыми актами. Значение этих иностранных терминов, употребляемых в правовых актах, порой понятно только самим юристам.
Уровень развития правосознания и правовой культуры по-прежнему крайне низок. Помимо правового нигилизма широкое распространение получил правовой цинизм. Если при правовом нигилизме предполагается правовая безграмотность как одна из онтологических причин его (нигилизма) появления, то при правовом цинизме, напротив,
наблюдается если не полная, то вполне достаточная осведомленность субъекта правоотношений в правовой сфере. Однако действия такого субъекта, вопреки имеющимся у него знаниям, направлены на намеренное нарушение действующих установлений и уход от ответственности при помощи все тех же знаний в правовой области.
Российскому населению присуще раздвоенное правовое сознание: законодательство и окружающая действительность существуют в умах жителей одной шестой части суши параллельно, как бы не соприкасаясь. Для россиянина корневое слово
- правда. В европейских языках даже нет такого слова, есть истина. Но это, согласитесь, другое. А у нас - правда. Причем у каждого - своя. Вот с позиции своей правды россиянин и взирает на закон. И ему кажется тот или иной закон несправедливым, идущим в разрез с правдой, которая, по определению выше, ценнее. Если закон неправильный, несправедливый, то его нарушить ничего не стоит. На стороне нарушителя - правда, а закон - да бог с ним, с этим законом, его думцы неразумные придумали, вкупе с остальным несовершенным законодательством.
К сожалению, современному российскому менталитету присуща не только политическая демагогия и популизм, но и эклектичность воззрений, представлений, взглядов, деформированность правосознания и т. п. Для него характерна идеологическая сумбурность, непостоянство и непоследовательность экономических, политических, правовых и иных взглядов, сочетание в социальном сознании несовместимых ментальных схем, стереотипов. До сих пор обществу непонятны цели государственного строительства.
Только в России делят законы на справедливые и несправедливые.
Итак, подведем черту.
1. Сегодня ценность человеческой жизни снижается в связи с культом денег, богатством на одной стороне и обнищанием на другой, активным насилием (во всем многообразии его типов) со стороны государства. Выбранная стратегия реформирования, капитализации России и связанная с ней текущая экономическая, социальная политика выступают факторами роста агрессивности, насилия в обществе; способствуют уродливой деформации правового менталитета подавляющего числа граждан современной России.
2. Под предлогом защиты населения от преступности наращивается и техническая оснащенность полицейских сил, используемых нередко для подавления инакомыслия; под видом культуры
46
З. М. Магадова
и просветительства насаждаются культ власти, казенный патриотизм; заботы о защите отечества или экологии на поверку оказываются перераспределением народных денег через государственный заказ в пользу членов семей и приятелей чиновников от государственной власти. Во имя самосохранения государство идет на любое насилие над гражданским обществом и отмахивается от велений пра-ва[16].
3. В обществе продолжаются процессы поляризации населения. Зафиксирован рост консолидации класса российских собственников и высшей бюрократической прослойки; средний класс нестабилен и слаб.
4. Самое опасное в нынешнем со—стоянии российского общества - не экономический и социальный кризисы, и даже не конфликты, а то усиливающееся ощущение духовной пустоты, бессмысленности, бесперспективности, временности всего происходящего, которое зримо охватывает все новые и новые слои россиян[17, с. 34-35].
5. При все возрастающем вале законов Россия становится все более неправовым государством.
Литература
1. Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1994.
2. Пашин С. Государство и гражданское общество, или Игра в орлянку //http://index.org.ru/joumal/16/pashin. html
3. См., например: Фурсов А. И. Колокола истории. М., ч. 2.
4. Погибнет ли страна без коррупции? // http:// www.narcom.ru/ideas/socio/91.html#top
5. Преступность как угроза национальной безопасности России. В кн. Организованная преступность: тен-
денции, перспективы борьбы // http://crime.vl.ru/docs/ books/book/g1/1.htm
6. Мартыненко А.Б. Воздействие госнасилия на правосознание российских граждан // Общество и право. 2008. № 3.
7. Дмитриев А.В. Насилие - российский вариант // http://www.nns.ru/analytdoc/konf2.html
8. Бахин С. В. Всеобщая декларация 1948 г.: от каталога праве человека к унификации правового статуса личности// Правоведение. 1998. № 4.
9. Матузов Н.И. Теория и практика прав человека в России // Правоведение. 1998. № 4.
10. Горохов П.А. Социальная природа правового нигилизма. Оренбург, 1998.
11. Пути Евразии. Русская интеллигенция и судьбы России. М., 1989.
12. Звягинцев А.Г. Правосознание и духовность как основа государственности. О равенстве всех перед Богом и перед законом. // http://www.perspektivy.info/print. р!ір?ГО=35950
13. Бердяев Н.А. Размышления о русской революции. //http://tuad.nsk.rU/~history/Author/Russ/B/BerdjaevN/ rev.html
14. Александров В.А. Современная Россия - что это такое? //http://www.politcenter.ru/discussion/d170503/ alexandrov170503.htm
15. Кони А.Ф. Избранные произведения и речи, Тула, 2000.
16. Пашин С. Государство и гражданское общество, или Игра в орлянку //http://index.org.ru/journal/16/pashin. Мт1
17. См.: Слепцов Н.С. Криминализация социальной среды как основная причина насилия // Молодежь и насилие: причины, формы проявления, методы предупреждения. Материалы российско-немецкого семинара, 2123 марта 1994 г. М., 1995.
УДК 340.11
Магадова З. М.
ПРАВОВОЙ ПЛЮРАЛИЗМ КАК ФАКТОР УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
В статье рассматриваются проблемы и подходы к интерпретации феномена «правовой плюрализм», обсуждаются теоретико-методологические аспекты его значения для современного правопонимания и влияния на концепцию устойчивого развития общества и государства.
In article problems and approaches to phenomenon interpretation «legal pluralism» are considered, teoretiko-methodological aspects of its value for modern правопонимания and influences on the concept of a sustainable development of a society and the state are discussed.
Ключевые слова: власть, глобализация, государство, национальный, полиюридизм, обычно-правовые регуляторы, правовой плюрализм, правовые традиции, установки.
