CC BY
33
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2003, Экспресс-выпуск 221: 486-496
Налёт сибирских ореховок Nucifraga caryocatactes macrorhynchos в европейскую часть СССР осенью 1954 года
Э.В.Кумари
Второе издание. Первая публикация в 1960*
Осенью 1954 года повторился'очередной крупный налёт сибирских ореховок на территорию европейской части СССР и средней Европы. Мы обратились к ряду орнитологов с просьбой сообщить данные об этом налёте. В Прибалтике, в частности в Эстонии, была организована сеть наблюдателей более чем из 50 лиц. Настоящая статья является результатом обработки всех этих данных, полученных от многочисленных наблюдателей.
Подвидовые признаки налетевших ореховок
Для определения подвида пролётных ореховок осенью 1954 в Эстонии, главным образом на территории орнитологической станции Пухту, было добыто 24 экземпляра. Оказалось, что все они без исключения принадлежат к восточной форме, Nucifraga caryocatactes macrorhynchos C.L.Brehm, 1823, отличаясь от гнездовых ореховок Прибалтики N. с. caryocatactes (L., 1758) более тонким клювом, более широкой белой каймой на конце хвоста и менее плотным и крепким телосложением. Последнее бросается в глаза, если сравнивать свежеубитых птиц. Отличия в размерах указаны в таблице 1.
Экземпляры N. с. macrorhynchos с длинным тонким клювом и стройным телосложением добывались в Прибалтике также осенью (сентябрь-октябрь) 1950 и 1952 годов, но в небольшом числе. Осенью же 1954 года они наблюдались в массовом количестве, по сравнению с которым численность местных ореховок казалась совсем незначительной.
Ход налёта
Налёт сибирских тонкоклювых ореховок осенью 1954 вёл своё начало, по всей вероятности, из уральских и примыкающих к ним областей. В Восточной Сибири (Баргузинский заповедник и Тункинская долина), по сообщению Н.Ф.Реймерса, был полный неурожай или весьма слабый урожай кедра. В связи с этим в начале октября количество ореховок, например в горах Хамар-Дабан, по сравнению с августом резко снизилось. Такое явление наблюдалось там и в 1951 и 1952.
Урожай кедра на Северном Урале, по данным Н.Н.Данилова, имел место в 1953, а в 1954 его не было совсем. На севере Свердловской области наблюдалось много ореховок в 1948-1950, мало в 1951-1952 и опять в большом количестве в 1953.
* Кумари Э.В. 1960. Налёт сибирских ореховок в европейскую часть СССР осенью 1954 г. //Тр. пробл. и тематич. совещ. Зоол. ин-та АН СССР 9: 119-128.
Таблица 1.Размеры и вес тела ореховок двух подвидов
п Длина Длина Высота клюва Вес тела,
крыла, мм клюва, мм у основания, мм г
N. с. caryocatactes 170-190
(61 гнездовая особь, главным 174-197 41-50 15-18 ([- " .
образом с о-ва Сааремаа) ' экз '
N. с. тасгог11упс1ю8 17с
(24 особи из налетевших 171-195 42-50 12-15
осенью 1954) экз >
Во второй половине августа в заповеднике "Денежкин Камень" в окрестностях Свердловска ореховки появились в большом количестве — за день можно было встретить до 25 особей и больше. В сентябре количество их уменьшилось. В целом ранней осенью 1954 количество ореховок в заповеднике "Денежкин Камень" расценивалось как среднее. Основная масса птиц в районе заповедника и Свердловска двигалась в южном направлении, но некоторые (в сентябре) летели и на запад. Подобное движение ореховок на юг, но в несколько меньшем размере отмечалось в конце июля 1950 и ещё менее выраженное — в конце августа 1952. Последнюю ореховку в 1954 году в Полевском районе Свердловской области видели 3 октября, а в заповеднике "Денежкин Камень" в течение всего ноября было зарегистрировано лишь 5 птиц на маршрутах общим протяжением 67 км. В декабре ореховки отсутствовали уже повсюду. По-видимому, последние ореховки откочевали с Урала в сентябре-октябре.
На южной оконечности Урала, на Шайтантау, С.В.Кириков в 1954 наблюдал ореховок в большом количестве уже в конце второй декады августа. Обильное появление их продолжалось до самого начала сентября. За двух-трёхчасовую экскурсию на глаза попадалось обычно 15-20 ореховок. В сентябре число их стало убывать, и после 10 сентября до 19 сентября, когда наблюдения были прекращены, они встречались лишь в небольшом количестве.
В Печоро-Илычском заповеднике, по данным О.И.Семёнова-Тян-Шанского, в 1952 и 1953 урожай кедровых орехов был от среднего до хорошего; условия существования ореховок были вполне благоприятными. В 1954 наблюдался полный неурожай кедра, а также и ели. В районе Якши ореховки в это лето попадались редко, в истоках реки Печоры одиночные экземпляры встречались по крайней мере до 7 октября. В общем большая часть ореховок, обитающая в этом заповеднике, откочевала в течение осени.
В средней полосе европейской части СССР мигрирующие на запад ореховки рассеялись на сравнительно большом пространстве, почему и не замечены в массовом количестве.
В Пермской области (данные Б.Д.Ананьина) в 1954 году ореховки в массовом количестве не встречались: лишь в середине августа была отмечена стайка из 6-7 особей недалеко от г. Перми. В Дарвинском заповеднике (данные В.В.Немцева) интересующие нас птицы были встречены дважды: 16 сентября (две особи летели в западном направлении) и 4 октября (пойманный экземпляр имел тонкий клюв). В Окском заповеднике (дан-
ные В.П.Теплова) осенью 1954 зарегистрировано всего лишь 5 случаев встреч одиночных кедровок, между 27 августа и 5 октября. Судя по расположению мест и времени встречи, можно предполагать, что они летели в западном направлении.
В Московской области (данные Н.А.Гладкова, В.Е.Флинта и Н.Н.Кар-ташева) ореховки встречались регулярно, но в незначительном количестве. В сентябре и октябре птицы попадались постоянно. В то же время в При-окско-Террасном заповеднике (данные Л.П.Познанина и Г.Н.Лихачёва) их вовсе не было, они отсутствовали также и в Центрально-Чернозёмном заповеднике (данные Д.А.Корякина). Зато в районе Борисоглебска Воронежской области в первой половине сентября было встречено много ореховок (данные H.A.Гладкова).
В Брянской области (данные A.B.Федосова) сколько-нибудь значительного пролёта ореховок не было. В сентябре они наблюдались в ряде районов, но в ограниченном количестве. Одна убитая птица оказалась толсто-клювой формой. В южном направлении самые передовые ореховки залетели до Киева, где около 25 октября была убита одна тонкоклювая птица (заметка В.В.Пархоменко в газете "Веч1рнш Кшв" от 25 октября 1954).
В Белоруссии численность пролетающих ореховок в некоторых местностях оказалась значительно выше. Из района Минска (данные Б.З.Голо-душко) в октябре и начале ноября имеются сведения лишь о 6 стайках этих птиц, численностью 3-15 особей. В то же время с севера Минской области получены только отрицательные сведения. В заповеднике "Беловежская пуща" (данные В.Ф.Гаврина) осенью 1954 ореховки наблюдались весьма регулярно. Птицы отмечались с 20-х чисел августа в северной части заповедника, в сентябре были распространены по всей Беловежской пуще, где встречались ещё и в октябре. После этого они стали всюду редки, а последний экземпляр наблюдался 13 ноября. Из 3 убитых экземпляров 2 безусловно принадлежали к сибирскому подвиду. Общая численность ореховок на пролёте через Беловежскую пущу была всё же невысокой, и они наблюдались только одиночными особями. Осенью 1951 и 1953 годов ореховки вообще в Беловежской пуще не обнаружены, осенью же 1952 они замечены в небольшом количестве.
Интересно отметить, что южнее, в окрестностях Львова, никаких сведений о встречах ореховок осенью 1954 года не поступило (Ф.И.Страутман).
Наиболее многочисленные сведения о налёте ореховок осенью 1954 года получены из Прибалтики, где местами эти птицы встречались в очень большом количестве.
19-20 августа наблюдался массовый пролёт севернее г. Пскова, близ с. Елизарово, недалеко от юго-восточного берега Псковского озера; пролётные стаи состояли из 20-40 птиц. Три экземпляра были добыты. В последних числах сентября стайки по 6 и более особей встречались в Дедови-ческом районе (данные М.М.Мешкова). 7 октября стая ореховок из 40-45 птиц отмечена в окрестностях г. Новгорода, двигались они с северо-востока на юго-запад. Это вообще второй случай появления ореховок под Новгородом за время многолетних наблюдений Б.К.Мантейфеля.
В Ленинградской области, в частности на Карельском перешейке, стайки ореховок были замечены неоднократно начиная уже с конца июля, а более
регулярно — с середины августа. Величина стаек была до 16 особей. Направление пролёта в зарегистрированных случаях — юг и юго-запад. Когда удавалось установить подвид пролетающих птиц, они большей частью оказывались представителями номинальной формы. Последний экземпляр был добыт 1 ноября на берегу Ладожского озера. Дата эта является самой поздней из всех известных дат добычи ореховок в Ленинградской области. Последний налёт их здесь был в 1951 году (по сведениям А.С.Мальчевского).
Из Эстонии имеются сведения 45 наблюдателей со всей территории республики. Ореховки отмечались по всей стране, однако численность их была различной в отдельных местностях. В восточных частях республики их было гораздо меньше, чем в западных, приморских районах, где они накапливались вдоль морского побережья, так как ореховки весьма неохотно летят над обширными водными пространствами.
Первые особи были отмечены 19-20 августа в различных пунктах одновременно. Передовые стайки достигли даже западного побережья Эстонии. После этого они наблюдались здесь постоянно. Наибольшее число их находилось в передвижении в конце августа и в первой половине сентября. На острове Саарема массовое появление началось несколько позже, с первых чисел сентября. Во второй половине сентября и в течение октября птицы были также повсюду обычны, а в конце октября и в первых числах ноября в восточной Эстонии было замечено даже увеличение их численности.
Начиная с первой половины ноября количество ореховок стало уменьшаться. В декабре были отмечены лишь отдельные особи. Последний экземпляр (несомненный N. с. тасюгкупскоБ) был добыт 9 февраля 1955 недалеко от орнитологической станции Пухту. Обратного перелёта ореховок в конце зимы и ранней весной 1955 в Эстонии не было обнаружено. Те немногие особи, которые пытались здесь (в частности, на о-ве Саарема) зимовать, по-видимому, погибли.
Численность особей в стаях была наиболее высокой в начальный период налёта. Самая большая стая состояла приблизительно из 80 птиц (небольшой морской о-в Хобулайд у Хаапсалу, 22 августа). Стаи из 20-30 птиц были зарегистрированы во многих местностях с последней декады августа до первой декады октября. Начиная с середины октября стайки состояли лишь из нескольких особей каждая, а после середины ноября, как правило, отмечались только одиночки. На острове Саарема с самого начала появления налетевшие ореховки примешивались к местным толстоклювым птицам, а с ноября последние преобладали. То же самое было отмечено в лесах Аудру и Тыстами, западнее г. Пярну.
Что касается выяснения общего направления пролёта ореховок, то в связи с наличием местных передвижений за кормом сведения получены самые различные. В тех случаях, когда удавалось наблюдать прямой безостановочный пролёт, оказывалось, что внутри страны ореховки почти всегда пролетали в западном направлении, а на морском побережье западной Эстонии — преимущественно в юго-западном или южном. Это лишний раз подтверждало, что море является серьёзной преградой для передвижения ореховок.
Необходимо отметить, что количество ореховок, пролетевших через широколиственный лес орнитологической станции Пухту, на западном по-
бережье Эстонии, за весь период инвазии можно оценить многими сотнями особей. Ореховки нередко залетали в крупные населённые пункты, останавливались и отыскивали себе корм в городских парках и садах в Тарту, Таллине и других городах.
Данные, полученные из Литвы, тоже свидетельствуют о том, что налёт сибирских тонкоклювых ореховок в Прибалтике осенью 1954 года является наиболее массовым за все последние десятилетия.
В ряде местностей Латвии было отмечено значительное увеличение численности ореховок осенью 1954 и появление последних в необычных для них местах (данные Э.Я.Тауриныпа, Е.А.Тарановой и К.М.Григулиса). В Литве имел место массовый пролёт, начавшийся во второй половине августа с направлением главным образом на юго-запад. В окрестностях Каунаса ореховки в таком количестве, как осенью 1954, за последние 35 лет не наблюдались (данные Т.Л.Иванаускаса). В наблюдательном пункте Вентес-Рагас (на побережье Куршского залива) в течение всей осени зарегистрировано не менее 563 особей, в частности 543 только в сентябре. Как в Эстонии, так и в Литве обратного перелёта весной 1955 года не было (данные
A. П. Вайткевичуса).
О северной и южной границах налёта ореховок осенью 1954 года известно весьма мало. Они совсем не наблюдались ни в Карельской АССР (данные Л.О.Белопольского), ни в Кандалакшском заповеднике (данные
B.Г.Кулачковой). Так как в Скандинавии первые ореховки были замечены в северной Швеции, то перелёт их туда всё же должен был идти через Финляндию. Наиболее южным пунктом налёта в европейской части СССР являются окрестности Киева. В 1954 году ореховок совсем не было в ряде районов, в которых они отмечались во время прежних налётов. Так, осенью 1954 они отсутствовали в Аскании-Нова (Г.А.Успенский), Одесской области (Л.Ф.Назаренко) и Средней Азии (Р.Н.Мекленбурцев, М.Н.Корелов). Тянь-шанские ореховки N. с. rotschildi Hart., по-видимому, дальних перелётов не предпринимают вследствие гетерохронности урожаев хвойных пород в различных частях этих гор.
При отсутствии в 1954 году налёта на юг оказывается очень интересной находка 8 октября 1954 в погадке филина, собранной в северной части Устюрта (Казахская ССР), клюва и рулевых перьев одной ореховки (по-видимому, сибирской тонкоклювой). В течение осени там было собрано свыше 1000 погадок, в том числе более 200 погадок филина, однако ореховка встречена лишь в одном случае (данные М.Н.Шилова и С.Н.Варшавского). Таким образом, оказалось, что ореховки, хотя и весьма редко, залетали далеко на юг, в сторону от направления их массового налёта, происходившего осенью 1954 года.
На запад налёт осенью 1954 простирался далеко за пределы СССР. На основе сведений, полученных из Чехословакии от д-ра В.Чёрного, из Австрии от С.Эгидиуса, из Германии от проф. Э.Штреземанна, Х.Вебера и Г.Ру-диса и из Швеции от П.О.Сванберга, вкратце их появление в средней и северной Европе рисуется следующим образом.
В Чехословакии первые сибирские ореховки были зарегистрированы 10 сентября, а в северо-восточной Германии — 14 сентября. Численность ореховок с тех пор постепенно возрастала, а во второй половине октября по
всей Средней Европе она достигала своего максимума. Налёт осенью 1954 во многих районах достигал наиболее крупных размеров из всех инвазий, наблюдавшихся за последние десятилетия. Пролёт имел хорошо выраженное юго-западное направление. В середине или в конце ноября в некоторых районах была замечена ещё одна, более значительная волна пролёта, что согласуется с подобной же волной в конце октября в Прибалтике.
Пролёт закончился в первой декаде декабря, и после этого ореховки стали оседать на зимовку. Во всей Средней Европе они зимовали регулярно и в значительном количестве. Уже в середине зимы в некоторых местах начался обратный перелёт на северо-восток. В других же местностях птицы наблюдались ещё поздно весной — в апреле или даже до конца мая (окрестности г. Дрездена, данные Г.Рудиса). Отсюда можно заключить, что часть ореховок вовсе не возвратилась на родину.
Данные из Скандинавии говорят о том, что первые сибирские ореховки были замечены в северной Швеции в начале сентября. К 10-11 сентября они появились уже в средней Швеции, а кульминация пролёта имела место в октябре. Наибольшая стая, из 22 птиц, наблюдалась в южной Швеции, в окрестности орнитологической станции "Фальстербо". Отдельные экземпляры остались здесь на зимовку. Все наблюдавшиеся птицы принадлежали почти исключительно подвиду N. с. тасгогкупскоБ.
По сообщению проф. Э.Штреземанна, передовые особи этой большой инвазии, продвигавшейся в западном и юго-западном направлениях, были замечены в Голландии (первые — 30 сентября) и северной Италии. В Швейцарии до 15 декабря они ещё отсутствовали.
Из всего изложенного следует, что сибирские тонкоклювые ореховки, летя рассеянным потоком через обширные пространства среднерусской равнины, образовали густые скопления восточнее Чудского озера и, в частности, в приморских районах Прибалтийских республик. Пролетая дальше на юго-запад, они в северной Германии сначала двигались вдоль побережья Балтийского моря, а потом рассеялись по всей стране.
Поведение и питание налетевших ореховок
Все сибирские ореховки отличались необычайной доверчивостью, вследствие чего их можно было наблюдать на расстоянии в несколько метров. Они много кричали, отыскивая корм в кронах широколиственных деревьев и на земле. Ореховки нигде не оказывали предпочтения определённым типам насаждений, а встречались всюду, кроме совершенно открытого ландшафта. Последний они перелетали, не останавливаясь. Наблюдалось несколько случаев их полёта на значительной высоте над морем в направлении островов Балтийского моря.
Ореховки почти весь день находились в передвижении, рано утром и поздно вечером большие перемещения их наблюдались редко. В насаждениях с хорошим кормом птицы часто ночевали. Так, в широколиственном лесу Пухту, в парках г. Тарту и других местностях одни и те же особи оставались на месте несколько дней, посещали одни и те же группы деревьев и ночевали поблизости. Обычно же пролёт происходил отдельными волнами, стайки быстро перемещались, по пути отыскивая корм.
На пролёте в Прибалтике птицы кормились как животным, так и растительным кормом. Обращает на себя внимание высокая встречаемость в пище насекомых. Анализ содержимого желудков 23 ореховок, добытых в окрестностях Пухту в августе-декабре 1954, представлен в таблице 2 (определения остатков пищи сделаны А.Р.Кумари).
Наибольшее число насекомых в одном желудке было: шершней до 32, шмелей 4, навозников и бронзовок по 2 экз. Среднее количество растительной пищи на один желудок (по объёму) было 58%. По объёму в общем в желудках преобладала растительная пища, только в 9 желудках очень заметно преобладали остатки насекомых. В 3 желудках поздней осенью и зи-
Таблица 2. Анализ содержимого желудков 23 ореховок (окрестности Пухту, август-декабрь 1954)
Вид Число Встречаемость,
корма желудков %
ЖИВОТНЫЙ КОРМ I пэе^а
Coleóptera
Geotrupes 10 43.5
Cetonia et Potosia 5 21.7
Curculionidae 2 8.7
Hylobius 1 4.3
Carabidae 1 4.3
Неопределённые 9 39.1
Hymenoptera
Vespa crabo 8 34.8
Bombus lapidarius 2 8.7
Terebrantes 1 4.3
Неопределённые 8 34.8
Orthoptera
Acrididae 2 8.7
Dermaptera
Forfícula auricularis 1 4.3
Lepidoptera
Неопределённые 1 4.3
Odonata
Неопределённые 1 4.3
Неопределённые насекомые 3 13.0
Aranei
Неопределённые 3 43.0
Mollusca
Limacidae 1 4.3
Aves
Passeres 1 4.3
РАСТИТЕЛЬНЫЙ КОРМ (ПЛОДЫ И CEMEI
Rosa 17 73.9
Corylus avellana 14 60.9
Quercus robur 4 17.4
Неопределённые
мелкие семена 12 52.2
мой (10 ноября, 20 декабря и 9 февраля) заметно преобладала растительная пища, а также было обнаружено по одному насекомому в каждом. Гастро-литы в небольшом количестве были обнаружены только в 3 желудках (29 августа, 10 ноября и 9 февраля).
Желудок ореховки, добытой 26 сентября в Печоро-Илычском заповеднике, содержал остатки прошлогодних кедровых орехов, семян костяники и оболочки лесных ягод, наконец, 10-12 личинок жуков (данные О.И.Се-мёнова-Тян-Шанского). Отстрелянная около 25 октября в окрестности Клева птица имела в желудке, кроме растительной пищи, также остатки жуков (данные В.В.Пархоменко). В желудке ореховки, добытой 14 сентября на Карельском перешейке, были обнаружены навозные жуки и семена ели (данные А.С.Мальчевского). В двух желудках птиц, добытых в Литве, были найдены исключительно остатки насекомых: крупные жуки и 2 почти целиком проглоченных шершня (данные Т.Л.Иванаускаса).
Наряду с этим имеется очень много прямых наблюдений, свидетельствующих о большом значении в пище пролётных ореховок лещины и, в меньшей мере, желудей дуба. Во многих северо-западных частях СССР осенью 1954 года лещина и дуб обильно плодоносили, что обеспечивало налетевшим ореховкам богатый корм. В Тарту с 26 октября по 5 ноября наблюдалась новая пролётная волна ореховок, которые с целью добывания корма усердно посещали насаждения лещины в городских парках и садах. Подобные наблюдения имелись для всей Прибалтики. В Каали (о-в Сааре-ма), по сообщению Э.Пеека, в сентябре-октябре налетевшие ореховки истребляли орехи лещины в огромном количестве. Две птицы, остававшиеся на более продолжительное время, раздалбливали орехи — одна на деревянном столбе высотой 1.5 м, а другая — на гнилом пне, вследствие чего под этими "кузницами" были обнаружены целые кучи ореховых скорлупок.
Сходная картина наблюдалась в Германии и Чехословакии (данные Х.Вебера и д-ра В.Чёрного). Там ореховки часто зимовали в окрестностях населённых пунктов и отыскивали себе корм даже на свалках.
Следует ещё отметить, что в оперении почти всех экземпляров, застреленных в Пухту в последней декаде августа и в первой половине сентября, найдено по нескольку экземпляров паразитирующего двукрылого — Огт-Жоту1а атси1апа Ь. (семейство кровососок).
Сравнение налёта 1954 года с некоторыми предыдущими
Насколько известно, налёт сибирских кедровок не раз охватывал большие территории, и они встречались в массовом количестве в 1844/45, 1885/86, 1911/12, 1933/34, 1944/45 и 1954/55. В промежутках между большими налётами время от времени также наблюдались выселения, но они не охватывали значительных пространств.
Налёт 1954/55 имеет наибольшее сходство с налётом 1933/34 годов. Как тогда (Не1с1етапп, БсИиг 1936), так и в 1954/55 птицы устремлялись в западном направлении по всей ширине Русской равнины, между тем передвижение вдоль Уральского хребта далеко на юг не простиралось и ограничивалось, по-видимому, южной оконечностью Урала.
В области побережья Балтики ореховки в 1933 году появились в начале сентября (о-в Саарема — 1 сентября, северная часть Латвии — 6 сентября, южная часть Финляндии — 8 сентября, Восточная Пруссия — 22 сентября), а самый выраженный налёт в Германию наблюдался в октябре. В 1954 году налёт в Прибалтике начался на 10 дней раньше, чем в 1933. Как тогда, так и осенью 1954 птицы пролетали сгущенным потоком близ Балтийского моря по узкой полосе побережья и взяли общее направление на юго-запад или запад-юго-запад. Границы территорий, охваченных налётом в 1933 и 1954 годах, имеют значительное сходство.
Как указывалось выше, в средней Европе зимой 1954/55 ореховки зимовали весьма успешно, и часть из них не улетела на лето. Довольно успешная зимовка там же наблюдалась и в 1933/34, однако оседание на лето не было таким обычным явлением. Зимой 1933/34 в Прибалтике ореховок зимовало очень мало, зимой же 1954/55 в западных частях территории они наблюдались повсюду, хотя и в ограниченном количестве.
Огромные налёты сибирских ореховок в Европу отмечены в 1885/86 и 1911/12 годах. Преобладающая масса птиц также направлялась на запад, а другая, значительно меньшая волна — вдоль Урала на юг. Осенью 1885 в европейской России налёт сибирских ореховок начался уже в конце июля и достиг наибольшей численности до 20 августа. В среднюю Европу они прибыли в первой половине сентября, а главный пролёт происходил в октябре. Обратного перелёта весной 1886 года почти не было, по-видимому, иммигранты все поголовно погибли (ТБсИгш 1888).
Налёт ореховок в 1911/12 по размерам можно сравнить только с вышеописанным. Эти птицы тогда были обычны в европейской России; на Украине они встречались с начала сентября до конца октября (Шарлеман 1913). В северо-восточной Германии передовые стайки появились уже в конце августа. Во время налётов в 1885/86 и 1911/12 сибирские ореховки достигали на западе южной Англии и Франции, на юге — Италии и Швейцарии, на севере — Скандинавии и Финляндии.
Налёт 1944/45 годов отличался от предыдущих тем, что значительная часть ореховок передвигалась в южном направлении. Осенью 1944 ореховки были зарегистрированы в некоторых местах Украины (Артоболевский 1950), в том числе большое количество наблюдалось в парках заповедника "Аскания-Нова" (Успенский 1954). На юге Украины передовые стайки ореховок были замечены в первой декаде октября. Около 20 января 1945 последние экземпляры исчезли из Аскания-Нова. Как далеко простирался этот налёт на запад, сказать трудно, так как именно в это время в Прибалтике и средней Европе развернулись крупные военные операции. Во всяком случае, в окрестностях Чудского озера (Нарва, Гдов) первые ореховки появились 6-10 сентября.
Как видно из этого краткого обзора, отдельные налёты сибирских тонкоклювых ореховок в европейскую часть СССР и среднюю Европу несходны по численности и охваченной территории. Эти различия И.Хейдеманн и Э.Шюц (Не1с1етапп, БсЬиг 1936) пытались объяснить разницей условий существования в исходных областях, откуда начиналось выселение. Хотя такое предположение может оказаться и правдоподобным, оно ещё не подкреплено фактическими указаниями.
Некоторые соображения о причинах налётов
По общепринятому мнению, главной причиной выселения сибирских тонкоклювых ореховок из области гнездования являются неурожаи важнейшего кормового растения — сибирского кедра. Если этим неурожаям сопутствует ещё неурожай семян ели — их запасного корма, то, по мнению С.В.Кирикова (1936), и возникают массовые налёты восточных ореховок в Европу.
По данным Д.Н.Данилова (1950), между 1934 и 1948 годами полный неурожай кедровых орехов на значительной территории наблюдался, в частности, в 1939 и 1944. В западной части ареала распространения кедра также и в 1954 году имел место почти полный неурожай. Таким образом, налёты ореховок осенью 1944 и 1954 годов можно действительно ставить в связь с этими неурожаями, но неурожай кедровых орехов в 1939 году сколько-нибудь значительного налёта этих птиц не вызвал.
В области Балтики номинальная форма ореховки в неурожайные годы лещины (её важнейшее кормовое растение) также предпринимает значительные откочёвки. Однако так как её численность повсюду низка, они не выливаются в форму массовых инвазий. Как в 1954, так и во время некоторых предыдущих налётов сибирских тонкоклювых ореховок среди них попадались в незначительном количестве представители европейской ореховки. По-видимому, интенсивное передвижение восточных ореховок побуждает к миграции и часть популяции западного подвида.
По роду пищи оба подвида можно рассматривать как экологически ви-карирующие формы. Это, конечно, действительно только при нормальных условиях существования на родине обоих подвидов. Во время миграций сибирские ореховки охотно переключаются на питание орехами лещины, а также желудями дуба и используют их столь же успешно, как особи западного подвида.
Общеизвестно, что ореховки запасают орехи, соответственно лещины и кедра, пряча их в лесной подстилке, и обладают исключительным умением находить запасы, спрятанные в лесной подстилке, даже под глубоким снегом. Поэтому возникает сомнение в том, действительно ли неурожаи кедровых орехов, а также семян ели могут быть непосредственной причиной их налётов. Вопрос требует ещё проверки на детальных данных будущих инвазий.
Литература
Артоболевский В.М. 1950. Пролёт тонкоклювых ореховок (Nucifraga caryocatactes macrorhynchos Brehm) за последние годы на Украине //Тр. Зоол. музея Киев, ун-та 2: 161.
Бибиков Д.И. 1948. К экологии кедровки //Тр. Печоро-Илычского заповедника 4, 2: 89-112.
Данилов Д.Н. 1950. Географическое размещение урожаев семян хвойных пород
в связи с условиями среды //Пробл. физ. геогр. 15: 192-216. КириковС.В. 1952. Об экологических связях между ореховками и елями
//Изв. АН СССР. Сер. биол. 6: 1235-1250. Реймерс Н.Ф. 1954. К биологии кедровок южного Прибайкалья //Зоол. журн. 33, 6: 1358-1362.
Успенский Г.А. 1954. Залёты сибирской кедровки в парки "Аскания-Нова" //Тр. Всесоюз. научно-исслед. ин-та "Аскания-Нова " 4: 59-62.
Формозов А.Н. 1933. Урожаи кедровых орехов, налёты в Европу сибирской кедровки {Nucifraga caryocatactes macrorhynchos Brehm) и колебания численности у белки (Sciurus vulgaris L.) //Бюл. Научно-исслед. ин-та зоол. Моск. ун-та 1: 64-70.
Шарлеман Э.В. 1913. Массовое появление в европейской России сибирских ореховок, Nucifraga caryocatactes macrorhynchos Brehm, осенью 1911 г. //Тр. Киев, орнитол. общ-ва 1, 1: 14-22.
Heidemann J., Schüz Е. 1936. Der Massenzug des sibirischen Tannenhähers (Nucifraga caryocatactes macrorhynchos) im Jahre 1933 //Mitt. über die Vogelwelt 35, 3: 1-8 (Sonderdruck).
Swanberg O. 1951. Food storage, territory and song in the thick-billed Nutcraclcer //Proc. lOth inter. ornithol congr. Uppsala: 545-554.
Tschusi zu Schmidhoffen V. 1888. Die Verbreitung und der Zug des Tannehähers (Nucifraga caryocatactes L.) mit besonderer Berücksichtigung seines Auftretens im Herbste und Winter, 1885 //Verh. des zool.-bot. Ges. in Wien: 407-506.
Ю СЯ
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2003, Экспресс-выпуск 221: 496-498
Хищничество сорок Pica pica в период размножения мелких воробьиных птиц
В.В.Леонович
Второе издание. Первая публикация в 1989*
Хищничество сорок Pica pica, влияющих на численность многих мелких воробьиных, изучена ещё далеко недостаточно. Рядом орнитологов хищничество сорок подвергается сомнению или даже отрицается. Приводим материалы, собранные в Подмосковье (Дмитровский район), северо-западном Казахстане (Дженебек) и в Приморье.
В Дмитровском районе систематические наблюдения проводили более 40 лет. После запрета отстрела хищников в 1964 году и прекращения выплаты премий за лапы сорок и ворон, численность последних стала резко возрастать. Откладывая 7-9 яиц и приступая к размножению на первом году жизни, сороки уже к 1968 году, по сравнению с 1962-1963, увеличили свою численность в 5-7 раз. Если в 1957 на маршруте длиной 20 км мы нашли 2 гнезда сорок, то здесь же в 1970 их было обнаружено 18. Естественно, что плотность заселения была далеко неодинаковой, и наибольшее число гнёзд располагалось в перелесках, по опушкам и заболоченным кустам.
Вместе с тем сороки проникали по просекам, вырубкам и молодым посадкам в глубь леса, поскольку гнездящихся здесь ястребов-тетеревятников Accipiter gentilis, канюков Buteo buteo и коршунов Milvus migrans было мало.
'Леонович В.В. 1989. Хищничество сорок в период размножения мелких воробьиных птиц //Врановые птицы в естественных и антропогенных ландшафтах. Липецк, 3: 73-75.
