CC BY
42
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2017, Том 26, Экспресс-выпуск 1400: 434-447
Новая инвазия сибирской кедровки Nucifraga caryocatactes macrorhynchos в Южную Россию в 2008/2009 году
В.П.Белик, Л.В.Маловичко, Ю.Е.Комаров, В.М.Музаев, В.Н.Федосов, В.Н.Пименов
Второе издание. Первая публикация в 2009*
Изучение миграций кедровки Nucifraga caryocatactes имеет уже почти 300-летнюю историю, у нас в России начинающуюся ещё со времён П.С.Палласа. В Западной Европе периодические налёты этих необычных, незнакомых сельскому населению птиц в далёком прошлом вызывали суеверный ужас, считались «знамением» грядущих войн, голода, чумы. Позже, когда была выяснена родина кедровок, их стали рассматривать предвестниками суровых зим, и появление этих птиц продолжало пугать население Украины, Польши, Германии (Формозов 1933).
Работами А.Н.Формозова (1933, 1976; и др.) однозначно установлено, что инвазии кедровок в Европу вызываются периодическими неурожаями кедровых орешков — семян сосны сибирской, или сибирского кедра Pinus sibirica, являющихся основным зимним кормом сибирского подвида кедровки N. c. macrorhynchos. Однако некоторые вопросы, касающиеся периодичности и направлений массовых перемещений этих птиц, остаются ещё недостаточно выяснены. Очень мощная инвазия сибирской кедровки, наблюдавшаяся осенью 2008 года на юге России, позволяет вернуться к анализу некоторых из этих вопросов, рассматривавшихся нами ранее (Хохлов, Белик и др. 1992).
Обзор проблемы
Мощные инвазии сибирской кедровки, часто захватывающие почти всю Европу, имеют весьма чёткий ритм. Особенно массовые налёты этих птиц, зафиксированные в орнитологической литературе, происходят примерно раз в 10-11 лет. Так, в ХХ веке они отмечались в 1907, затем в 1911, 1921, 1933, 1944, 1954 и 1968 годах (Формозов 1933, 1976; Кумари 1960, 1972; Птушенко, Иноземцев 1968; Стравинский, Щеп-ский 1972; Мальчевский, Пукинский 1983; и др.). Мощная инвазия кедровок, но не толстоклювых (N. c. caryocatactes), а несомненно тонкоклювых, охватила в 1977 году, вероятно, только Восточную Европу
* Белик В.П., Маловичко Л.В., Комаров Ю.Е., Музаев В.М., Федосов В.Н., Пименов В.Н. 2009. Новая инвазия сибирской кедровки в Южную Россию в 2008/2009 году // Стрепет 7, 1/2: 36-49.
(Литун, Плесский 1983; Сотников 2006). Сильный налёт кедровок в 1988 году наблюдался как на севере, так и на юге Европы, а в 1998 году он был прослежен, в основном, на северо-востоке европейской части России, хотя кедровки отмечались тогда также и на юге (Хохлов, Бе-лик и др. 1992; Липкович 1998; Сотников 2006). Последняя инвазия, когда птицы стаями летели через Россию и Украину на запад, вплоть до Прибалтики и Молдавии (Караваев и др. 2009), тоже прошла через 10 лет - осенью 2008 года.
Как видим, интервал продолжительностью в 10-12 лет наблюдался в 7 из 10 межинвазийных периодов. Вполне возможно поэтому, что эти инвазии вызываются какими-то общими глобальными причинами, связанными с 11 -летней цикличностью солнечной активности, которая сказывается на колебаниях погоды, а через неё - на урожайности кедра в Сибири. Неурожаи его семян, как отмечал А.Н.Формозов (1976), случаются обычно после очень сильного, массового урожая, когда деревьям требуется отдых и время, чтобы восстановить в тканях запас необходимых питательных веществ. При высоком же урожае семян кедра в тайге происходит усиленное размножением их консументов, которое на следующий год заканчивается вынужденным выселением многочисленных голодающих животных из кедровых лесов в поисках корма.
Неурожаи бывают и в результате поздних весенних заморозков, случающихся в период цветения и опыления кедра и приводящих к массовому осыпанию его «озими» — завязи шишек. Такие сильные заморозки вызываются обычно так называемыми «ныряющими циклонами», идущими не в широтном направлении с Атлантики на восток, а очень быстро спускающимися из Арктики на юг и приносящими за собой обширные массы холодного воздуха. Эти циклоны формируются обычно в годы высокой солнечной активности и, вероятно, именно поэтому неурожаи кедровых шишек и инвазии кедровок иногда наблюдаются в промежутках нормальных 11-летних циклов.
Однако, как показывает более тщательный анализ налётов сибирской кедровки в районы Европейской России, примыкающие к Уралу и Сибири, появление этих птиц происходит там значительно чаще. В Кировской области, например, за 26 лет (1980-2005) были отмечены 3 мощные инвазии, 5 слабых налётов и 6 лет отмечались разовые регистрации птиц (Сотников 2006). А в Ленинградской области за 30 лет (1951-1981) зарегистрированы 2 мощные инвазии и 12 раз наблюдались слабые налёты (Мальчевский, Пукинский 1983). В Башкирии же на Южном Урале, близ границ ареала сибирской кедровки, в период с 1926 по 1949 год её появление на осенних кочёвках отмечали 11 лет из 16, в которые проводились наблюдения (Кириков 1952), а в Оренбуржье в 1879-1891 годах кедровка появлялась 12 раз за 13 лет наблюдений (Зарудный 1888, 1897).
Очевидно, местные кочёвки кедровок, начинающиеся в конце июля и августе в поисках участков тайги с хорошим урожаем кедровых шишек (Формозов 1976), регулярно уводят какую-то часть птиц за пределы ареала, где кедр отсутствует. При неурожае же орешков эти кочёвки перерастают в массовые перемещения, а потом — в направленные инвазии. Поэтому чем ближе к Уралу, к границам ареала сибирской кедровки, тем чаще наблюдаются её более или менее сильные осенние налёты.
Прежде считалось также, что инвазии кедровок направлены преимущественно вдоль лесной зоны на запад, тогда как на юг, в пустынно-степную зону, они проникают редко, случайно. Но С.Н.Варшавский с соавторами (1990) показали, что налёты кедровок периодически захватывают также степи и даже пустыни, вплоть до Устюрта в северовосточном Прикаспии. За период 1940-1990 годов там было отмечено не менее 8 таких инвазий, происходивших с периодичностью в среднем раз в 6 лет.
Наши наблюдения на юге России и Украины в 1972-1992 годах показали, что залёты кедровок в степную зону происходят чаще, в среднем раз в 2-3 года (Хохлов, Белик и др. 1992), а последующий более скрупулёзный анализ миграций кедровки в Предкавказье позволил вычислить их среднюю периодичность в 1.84 года (Парфёнов, Тельпов 2007). По нашим непосредственным наблюдениям, кедровки движутся по степи обычно на запад — юго-запад, часто придерживаясь лесополос и других искусственных лесонасаждений. Поэтому уместно предположить, что смещение путей их миграций к югу связано с развитием в степной зоне широкой сети полезащитных лесополос, сформировавших для птиц своеобразные экологические русла пролёта. В прошлом же, когда лесополос в степи ещё не было, отмечались лишь редкие залёты этих птиц на юг (Карелин 1875; Алфераки 1910; Птушенко 1915; Луговой 1963; и др.).
Инвазия 2008 года
Очередная мощная инвазия сибирских кедровок, охватившая почти всю пустынно-степную зону на юге Европейской России и Украины, наблюдалась осенью 2008 года. Подвидовую принадлежность залётных птиц определяли А.А.Караваев с соавторами (2009) и мы по экземплярам, добытым 28 сентября 2008 в Ростовской области и 16 октября 2008 в Северной Осетии. По сведениям П.А.Тильбы (устн. со-общ.), кедровка, добытая 12 января 2009 в окрестностях Сочи, тоже была определена как N. с. тасгогНуисНов в Зоологическом музее Московского университета.
Инвазия 2008 года началась в августе, когда в Сибири кедровки только приступают к летним перекочёвкам. Можно предполагать по-
этому, что в местах их гнездования в 2008 году практически не было урожая семян кедра, что и привело птиц к столь ранней эмиграции. Действительно, позже поступил ряд сообщений о глубоком неурожае кедровых орешков во многих районах Сибири — от Алтая до Байкала и Камчатки, и об исчезновении кедровок из таёжных лесов (Ким 2008; Песков 2008, 2009; Собанский 2009).
Рис. 1. Сибирская кедровка Nucifraga caryocatactes macrorhynchos. Село Кетченеры, север Калмыкии. 13 октября 2008. Фото Н.Бошева.
В Предкавказье первые три кедровки были отмечены нами 27 августа 2008 в саду недалеко от села Величаевское Левокумского района Ставропольского края, близ границ Калмыкии и Дагестана. Затем эти птицы вновь появились на юге России только через полмесяца: 14 сентября две кедровки встречены в Светлограде на реке Калаус в Ставропольском крае, где они кормились грецкими орехами на дачных участках, а 19 сентября одна птица отмечена в ореховой роще в посёлке Солнечнодольск Изобильненского района Ставропольского края. Позже, с 25 сентября по 3 октября, по наблюдениям В.И.Кравченко (устн. сообщ.), около 100 птиц, рассредоточившихся группами по 2-3 особи, держалось в рощице из лоха и вишни у газокомпрессорной станции возле посёлка Артезиан в полупустыне на юго-востоке Калмыкии. Затем половина этих кедровок группами откочевала в западном и юго-западном направлении, и с 3 по 10 октября на станции оставалось около 50 особей, а с 12 октября по 10 ноября — уже лишь 8 птиц. Последние 2 кедровки задержались у посёлка Артезиан до 22 января 2009, ночуя во дворе под крышей домика и питаясь семенами косточковых плодовых деревьев, а также подкормкой (орехами), которую приносили им люди.
В конце сентября началась хорошо выраженная волна инвазии (рис. 2), пик которой, чётко прослеживаемый и по описанной выше динамике численности птиц в селе Артезиан, пришёлся на первую декаду октября. В это время, 28 сентября, кедровку добыл И.Г.Бабкин (устн. сообщ.) в Мартыновском районе на юго-востоке Ростовской области; 29 сентября кедровка встречена у села Дивное Ставропольского края; в конце сентября первые кедровки отмечены в долине Западного Маныча у села Волочаевское в Орловском районе Ростовской области (Липкович 2009); 1-3 октября кедровки появились на разных участках Астраханского заповедника в дельте Волги (Реуцкий 2009).
Рис. 2. Динамика миграции кедровки в сентябре-ноябре 2008 года на юге России по данным регистрации встреч (в клетках — число встреченных птиц).
В это же время, 2 октября, одиночная птица и пара кедровок встречены в долине реки Цуцкан на границе Ростовской и Волгоградской областей (В.В.Ветров, устн. сообщ.). В Ставропольском крае В.Н.Федосов трижды наблюдал кедровок 1 октября в лесничестве у села Дивное, затем 2 октября 8 птиц были отмечены на улицах Дивного и 3 птицы — по дороге от Дивного к селу Манычское, а 3 октября в селе Приютное на юго-западе Калмыкии за 4 ч наблюдений на запад над селом пролетели 3 группы из 4, 5 и 6 особей. Наконец, вечером 3 октября 8 птиц встречены у дач на окраине села Дивное (Федосов, Гордон 2009).
Чуть позже, 5 октября, первые 15 мигрантов отмечены в предгорьях хребта Боргустан на юге Ставрополья (Федосов, Гордон 2009). В период с 6 по 9 октября одиночные птицы 3 раза наблюдались в разных местах города Волгограда и в его окрестностях (А.В.Жмень, устн. сообщ.) и ещё одна птица встречена 6 октября В.Н.Пименовым в Волго-Ахтубинской пойме близ посёлка Средняя Ахтуба Волгоградской области. Затем 7 октября между станицей Распопинская Клетского района и устьем реки Цуцкан в Волгоградской области на 100 км автомаршрута было учтено 11 кедровок, в одиночку и парами летевших на юг, в том числе 5 птиц отмечены днём на 11 км полевой дороги непосредственно близ станицы Распопинская (В.В.Ветров, устн. сообщ.). Кроме
того, 7 октября кедровка добыта в селе Волочаевское на юго-востоке Орловского района Ростовской области, а 8 октября 6 птиц встречены в лесополосе в 5 км от этого села (Липкович 2009).
В этот же период — 10-15 октября — по наблюдениям В.В.Ветрова (личн. сообщ.), мощная волна миграции, направленной на запад, наблюдалась по всему югу Украины, вплоть до Крыма. Но 23 и 27 октября примерно на 200 и 500 км автомаршрутов между Луганском, Запорожьем, Днепропетровском и Кривым Рогом мы не встретили уже ни одной кедровки.
Средняя скорость миграции в это время, по данным, полученным в Астраханском заповеднике в дельте Волги (Реуцкий 2009), составляла примерно 10-50 км в день. Здесь на восточном Обжоровском участке заповедника кедровки появились 1 октября, на центральном Трёхиз-бинском участке — 2 октября, а на западном Дамчикском участке регулярно встречались лишь с 8 октября. По наблюдениям в 1968 году на побережье Балтийского моря, средняя скорость миграции кедровок составляла 13-17 км в сутки (Стравинский, Щепский 1972).
В середине октября прослеживается ещё один небольшой всплеск миграции, а в конце октября — начале ноября отмечена последняя совсем слабая волна инвазии. Так, 13 октября кедровка наблюдалась в центре села Кетченеры на севере Калмыкии (Н.Бошев, устн. сообщ.; рис. 1); 15 октября три кедровки отмечены в пойме реки Терек у станицы Павлодольская в Моздокском районе на севере Осетии, а в конце октября — начале ноября там неоднократно наблюдались их стайки по 5-8 особей (А.В.Жмень, устн. сообщ.); 16 октября стайка из 4-5 птиц, прокочевавших по лесополосам на запад вдоль степной балки в Куйбышевском районе Ростовской области, наблюдалась в северном Приазовье В.П.Беликом; 16 октября кедровка добыта на Сунженском хребте у села Карджин на севере Осетии, а 18 октября одиночная птица встречена в предгорьях Северной Осетии в районе города Алагир (Комаров, Гришаев 2009); наконец, 20 октября две кедровки отмечены в старом саду у села Киевка Апанасенковского района Ставропольского края в долине Западного Маныча. В конце октября две кедровки наблюдались в посёлке Комсомольский Черноземельского района и в городе Лагань на берегу Каспия в Калмыкии (Б.И.Убушаев, устн. сообщ.), кроме того, в период с 25 октября по 4 ноября 6 встреч с одиночками и пара отмечены в Северной Осетии и 2 одиночные птицы встречены в Ставропольском крае (Комаров 2009; Федосов, Гордон 2009).
В начале октября по магистральным ущельям Западного Кавказа кедровки проникли также глубоко в горы и в конце первой декады октября, по наблюдениям А.А.Караваева с соавторами (2009), были уже обычны в различных ландшафтах Карачаево-Черкесии — от сухой Се-веро-Юрской депрессии (станицы Преградная и Зеленчукская, город
Карачаевск) до лесистых среднегорий Бокового и Водораздельного хребтов (город Теберда и посёлок Домбай). Птицы держались здесь в широколиственных, смешанных, сосновых и пихтовых лесах, преимущественно по их опушкам, охотясь на земле на саранчовых. Основная волна пролёта в горах наблюдалась с середины до конца октября, когда обилие птиц в пихтовых лесах Тебердинского заповедника достигало 20.4 ос./км2 (17 октября 2008), а в парковых насаждениях Теберды (12 октября 2008) и Карачаевска (22 октября 2008) оно поднималось до 55.5 и даже 106.1 ос./км2 (Караваев и др. 2009). В это же время - 17 октября — одна птица была отмечена нами в ореховой роще в районе города Усть-Джегута на Кубани и 3 группы по 2-3 птицы наблюдались в городе Теберде на буках. Позже кедровки, возможно, преодолели Водораздельный хребет и появились в Абхазии (В.И.Маландзия, устн. сообщ.).
Кедровки неоднократно встречались также у Адлера и в других местах Черноморского побережья России. Появившись там во второй половине сентября, они группами от 2-3 до 5-10 особей в течение октября кочевали вдоль берега моря в юго-восточном направлении. Птицы летели фронтом в 15-20 км от побережья (Макопсе, Лазаревское, Лоо, Сочи, Мацеста, Адлер) до низкогорных хребтов (Солох-Аул, Калиновое Озеро, Верхняя Николаевка, Примерный). Изредка кедровки отмечались и в среднегорье до высоты 1400 м н.у.м. на горе Амуко (Тильба 2009).
Однако преодолев Большой Кавказ и появившись в Западном Закавказье (рис. 3), до Малого Кавказа кедровки, по-видимому, так и не долетели (В.Ананян, устн. сообщ.). То ли в дубово-буковых лесах в горах Большого Кавказа у них угас миграционный инстинкт, то ли их остановил плотный заслон элиминирующих факторов — размножившихся местных и прикочевавших с севера тетеревятников Accipiter gentilis, перепелятников Accipiter nisus, беркутов Aquila chrysaetos, сапсанов Falco peregrinus и других хищников. Как известно, необычные, инвазионные птицы часто отлавливаются хищниками избирательно (см., напр.: Галушин 1963). В частности, сравнительно много ощипов кедровок встречалось на кормовых столиках перепелятников в пустынях Прикаспия (Варшавский и др. 1990).
Немаловажную роль в элиминации кедровок могли сыграть также многочисленные охотники, привлечённые необычным видом незнакомых и чрезвычайно доверчивых птиц и их резким громким голосом. По имеющимся у нас сведениям, только в руки орнитологов случайно попало 7 добытых охотниками кедровок. На Ставрополье в Приманы-чье из 13 опрошенных охотников 4 человека видели кедровок, а добывали этих птиц 2 человека, т.е. каждый второй. Кроме того, нами собраны сведения о 2 птицах, погибших на автодорогах, 2 птицы найде-
ны больными или мёртвыми и 1 кедровка была убита домашними животными (Музаев и др. 2009). О сравнительно высокой смертности залётных кедровок свидетельствуют и наблюдения во время инвазии 1968 года в Польше (Стравинский, Щепский 1972).
Рис. 3. Общее направление миграций сибирской кедровки Ыма/гсща caryocatactes таоогЬупсЬоз осенью 2008 года на юге России по визуальным данным.
После прохождения октябрьских миграционных волн на степных равнинах и в предгорьях кедровки стали редки. Птицы, оставшиеся здесь на зимовку, встречались обычно в одиночку, реже парами по садам и паркам в различных селениях, где держались иногда всю зиму. Так, в дельте Волги кедровка встречена 13 декабря, а в Астрахани - 21 декабря (Реуцкий 2009); в селе Дивное по 1-2 птицы регистрировались 1, 19 и 26 ноября и 6 декабря; по 1-2 кедровки были отмечены 20 ноября и 12 февраля в селе Киевка недалеко от Дивного, а в парке Ессентуков по 1-2 птицы периодически отмечались на елях у озера в течение всей зимы вплоть до 17 марта 2009 (Федосов, Гордон 2009). Одна птица наблюдалась 2 ноября на кладбище в Ростове-на-Дону (М.Каминская, устн. сообщ.); до января включительно кедровки встречались в окрестностях села Подгорное Ремонтненского района на юго-востоке Ростовской области (Липкович 2009). Кедровка, кормившаяся плодами туи, отмечена 3 декабря в селе Чикола на западе Северной Осетии; 14 января 2009 одна птица наблюдалась в селе Саниба на реке Гизельдон,
а 22 февраля - в Алагире. Кроме того, 31 января 15 кедровок кормились вместе с курами во дворе дома в селе Балта в ущелье Терека (Комаров 2009; Комаров, Гришаев 2009), а выше по Тереку, в лесу между Балтой и селом Чми, стайки кедровок по 3-8 особей регулярно наблюдали всю зиму, но в марте они встречались там уже лишь одиночными особями (А.В.Жмень, устн. сообщ.). Возможно, одна и та же кедровка наблюдалась 6 января и 23 февраля 2009 в станице Октябрьская на севере Краснодарского края (М.П.Дьяченко, устн. сообщ.; фото).
В горах Карачаево-Черкесии численность птиц начала постепенно снижаться в ноябре. Последние кедровки были отмечены 5 декабря 2008 в Теберде и 22 января и 4 февраля 2009 в Карачаевске (Караваев и др. 2009). В Причерноморье пролёт продолжался до конца октября (27 октября 2008), а в ноябре-декабре кедровки рассредоточились в низкогорье, где в течение 10-15 дней встречались в одних и тех же местах по садам и паркам. Последняя птица в районе Сочи зарегистрирована 12 января 2009 (Тильба 2009).
После завершения зимовки несколько встреч с кедровками отмечено в марте, апреле, мае и даже в июле 2009 года. Так, 3 марта 4 птицы наблюдались в посёлке Утта Яшкульского района Калмыкии (Музаев и др. 2009); 2 апреля 2 птицы встречены в пойме Волги в Ленинском районе Волгоградской области (Е.В.Гугуева, устн. сообщ.); 5 и 6 апреля одиночные птицы дважды наблюдались в парках Элисты, а 19 мая кедровка встречена в центе этого города (Музаев и др. 2009); 25 и 26 мая одиночная птица наблюдалась в парке Ессентуков (Федосов, Гордон 2009); 26 мая сбитая машиной птица найдена во Владикавказе (Комаров 2009); 28 марта и 28 мая птицы встречены на елях в парке станицы Преградная Карачаево-Черкесии, а 3 июня - в парке Кара-чаевска (Караваев и др. 2009). Наконец, в центре Кисловодска пара кедровок наблюдалась даже в июле 2009 года (В.А.Тельпов, устн. сообщ.), а 23 июля 2009 одиночная кедровка встречена В.Н.Пименовым в пойме Волги у Волгограда.
Возможно, что некоторые пары кедровок, задержавшиеся до весны в хвойных лесах Кавказа, могли предпринимать там попытки гнездования, как это имело место после мощных инвазий в Западной Европе (Deroanne, Liedekerke 1975; Simon et al. 1975, 1883; Lanner, Nikkanen 1990). Гнездовое поведение пары кедровок наблюдали весной 2009 года в горных лесах Крыма (С.Ю.Костин, устн. сообщ.). Но на Кавказе факты такого рода нам пока неизвестны. Не исключено, однако, что отсутствие подобных сведений связано с трудностью поисков кедровок, скрытных в гнездовой период, среди обширных горных лесов Кавказа.
Выраженных весенних миграций к местам гнездования у кедровок в 2009 году не наблюдалось. Тем не менее, появление одиночных птиц в весенне-летний период в предгорьях Кавказа и в пустынно-степной
зоне Калмыкии и Волгоградской области может свидетельствовать, вероятно, об их очень слабом пролёте к местам гнездования, в котором участвовало, судя по общей численности птиц, учтённых нами осенью и весной на юге России, примерно 4-5% исходной популяции. Очевидно, подавляющая часть кедровок погибла — то ли от хищников и болезней, то ли от людей, то ли от зимней бескормицы, поскольку переход кедровок на питание обильными на Кавказе желудями, лещиной и буковыми орешками никем здесь не наблюдался.
Поведение и питание кедровок
Как и во время всех предыдущих налётов, сибирские кедровки поражали исследователей своей необычайной доверчивостью, не боясь человека, находившегося порой в 2-3 м от них. В то же время они чутко реагировали на сигналы тревоги других птиц, в том числе чёрного дрозда Turdus merula, с которым они в сибирской тайге фактически не общаются (Караваев и др. 2009). По наблюдениям в Карачаево-Черкесии, в начале пролёта кедровки отличались крикливостью, но уже к ноябрю стали молчаливы.
Держались кочующие кедровки преимущественно по лесополосам среди полей и степей, в садах и парка городов и сёл, а также по опушкам лесов в горах. Но иногда кормившиеся птицы наблюдались и в совершенно безлесных степных районах.
В начале осени, как и в пустынях Прикаспия, и в горных лесах Южного Урала (Кириков 1952; Варшавский и др. 1990), основным кормом кедровкам везде служили различные насекомые, преимущественно саранчовые. В Карачаево-Черкесии, например, в первой половине октября на саранчовых охотилось около 71% встреченных кедровок (Караваев и др. 2009). Кормились птицы преимущественно на земле, собирая подвижных насекомых, выслеживая их с присад, разгребая клювом листовой опад, иногда подпрыгивая или взлетая в погоне за крылатыми формами. В тёплую погоду, пока насекомые были активны, они, вероятно, вполне обеспечивали кедровкам необходимый рацион (Варашвский и др. 1990; Комаров, Гришаев 2009). Но при похолодании в октябре, когда насекомые исчезли, а их эквивалентной замены — калорийных растительных кормов — поблизости не было, кедровки быстро худели (Липкович 2009).
После исчезновения насекомых птицы перешли на растительные корма, явно предпочитая созревающие в октябре семена биоты восточной Biota orientalis. Но биота является декоративным видом-интроду-центом, выращиваемым в основном в парках, и поэтому распространена она очень спорадично. Преимущественно на биоте кедровки кормились в сёлах Дивное, Манычское и Киевка Апанасенковского района Ставропольского края (Федосов, Гордон 2009), а также в Карачаево-
Черкесии, где на питание её семенами в конце октября перешло до 78% кедровок (Караваев и др. 2009). На биоте кедровки активно кормились и в декабре 1988 года в Ростове, надолго задерживаясь у плодоносящих кустов и запасая часть семян в укромных тайниках (Хохлов, Белик и др. 1992). Кроме биоты, в пищу использовались также семена гималайского кедра Cedrus deodara (Тильба, 2009), вероятно — еловые семена, изредка — грецкие орехи.
В садах кедровки охотно расклёвывали косточки вишни и сливы, а также поедали сочные плоды алычи, тёрна, лоха, оставшийся на ветвях виноград. Нередко они питались ягодами бузины, гнилыми яблоками, даже птичьим кормом на сельских подворьях (Комаров 2009). Но интересно, что поедания калорийных плодов бука и дуба, а также лещины (фундука) наблюдатели не фиксировали ни разу, хотя иногда и отмечали кедровок на этих деревьях.
Заключение
Инвазии сибирской тонкоклювой кедровки, вызываемые неурожаями семян сибирского кедра в местах их гнездования, повторяются периодически с большей или меньшей силой в зависимости от уровня дефицита зимних кормов и общей численности размножившихся птиц, а также от расположения и удалённости конкретного региона по отношению к Сибири. Обычно инвазии направлены вдоль лесной зоны на запад, но в последнее время пути миграций стали чаще смещаться к югу, в степную зону, а осенью 2008 года они охватили почти всё Предкавказье и привели птиц в горные леса Северного Кавказа, а затем в Западное Закавказье. В результате кедровки впервые были отмечены в Северной Осетии, в Карачаево-Черкесии и Абхазии. Но в Дагестане, находящемся в «миграционной тени» Каспийского моря, кедровки не регистрировались (Букреев и др. 2009; Е.В.Вилков, устн. сообщ.), хотя и могли залетать туда из Калмыкии.
Миграция кедровок на запад — юго-запад осенью 2008 года, как и во время предыдущих инвазий (Кумари 1960; Формозов 1976), шла несколькими волнами, природа которых пока не совсем понятна. Возможно, они аналогичны миграционным волнам типичных перелётных птиц и связаны с их остановками на кормёжку для накопления энергетических ресурсов, необходимых для дальнейшей миграции (Дольник 1975; Чернецов 2008).
Большая часть сибирских кедровок в октябре прокочевала, очевидно, далеко на запад, частично — также в горные леса Кавказа, а на степных равнинах и в предгорьях Кавказа на зимовку остались лишь единичные особи и пары. В горах Западного Кавказа основная масса птиц исчезла в ноябре-декабре. Изредка птицы встречались в течение зимы до начала весны. Отдельные кедровки задержались на Кавказе
и в Предкавказье до мая и даже до июня-июля, но случаев гнездования, как это наблюдалось после прежних инвазий в Западной Европе, нами пока не выявлено.
Обратного весеннего пролёта кедровок в 2009 году, как и после всех предыдущих инвазий, практически не было, т.е. подавляющая часть мигрантов (более 95%) погибла в течение зимы в новых, непривычных условиях, лишённая запасов специфичных кормов.
В заключение мы искренне благодарим всех наших респондентов, как упомянутых в тексте, так и оставшихся «за кадром», за их бес-корыстную помощь в сборе нерегулярного, случайно попадающего в руки исследователей материала по инвазийным залётным видам, подобным нашей сибирской кедровке. Особо признательны мы П.А.Тильбе, В.В.Ветрову, В.А.Тельпову, В.И.Маландзии, С.Ю.Костину, Е.В.Гугуевой, Е.В.Вилкову, И.Г.Бабкину, М.П.Дьяченко, В.Ананяну и другим коллегам, которые также поделились с нами своей информацией о встречах с кедровкой.
Литератур а
Алфераки С.Н. 1910. Птицы Восточного Приазовья // Орнитол. вестн. 1: 11-35, 2: 73-93, 3: 162-170, 4: 245-252.
Букреев С.А., Джамирзоев Г.С., Русанов Г.М., Караваев А.А., Исмаилов Х.Н. 2009.
Орнитологические наблюдения в Кизлярском заливе и Ногайской степи в ноябре 2008 г. // Кавказ. орнитол. вестн. 21: 6-12. Варшавский С.Н., Шилов М.Н., Самарин Е.Г. 1990. Залёты ореховки в СевероВосточный Прикаспий во второй половине нашего столетия // Экология 6: 69-70. Галушин В.М. 1963. Хищные птицы как один из факторов экологического сопротивления инвазионным видам (на примере сапсана и большого пёстрого дятла в тундре Ямала) // Зоогеография суши: Тез. 3-го Всесоюз. совещ. по зоогеогр. суши. Ташкент: 72-73.
Дольник В.Р. 1975. Миграционное состояние птиц. М.: 1-398.
Зарудный Н.А. 1888. Орнитологическая фауна Оренбургского края // Зап. Акад. наук 57, прил. 1: 1-338.
Зарудный Н.А. 1897. Дополнения к «Орнитологической фауне Оренбургского края» //
Материалы к познанию фауны и флоры Российской империи. Отд. зоол. 3: 171-312. Караваев А.А., Витович О.А., Хубиев А.Б., Казиев У.З. (2009) 2014. Об инвазии кедровки Nucifraga caryocatactes в Карачаево-Черкесию в 2008 году // Рус. орнитол. журн. 23 (1027): 2266-2269. Карелин Г.С. 1875. Разбор статьи А.Рябинина «Естественные произведения земель Уральского казачьего войска», извлечённой из книги его: Материалы по географии и статистике России: Уральское казачье войско // Тр. С.-Петерб. общ-ва естествоис-пыт. 6, 2: 186-298.
Ким Е. 2008. Вести из «Таёжного тупика» // Газ. «Комсомольская правда» 6-13 ноября 2008: 44.
Кириков С.В. 1952. Птицы и млекопитающие в условиях ландшафтов южной оконечности Урала. М.: 1-412. Комаров Ю.Е. (2009) 2017. О залёте кедровок Nucifraga caryocatactes в Северную Осетию // Рус. орнитол. журн. 26 (1398): 371-373. Комаров Ю.Е., Гришаев В.Н. (2009) 2014. О встречах кедровки Nucifraga caryocatactes в республике Северная Осетия — Алания // Рус. орнитол. журн. 23 (1027): 2269-2271. Кумари Э.В. (1960) 2003. Налёт сибирских ореховок Nucifraga caryocatactes macrorhyn-chos в европейскую часть СССР осенью 1954 года // Рус. орнитол. журн. 12 (221): 486496.
Кумари Э.В. 1972. Инвазия сибирских ореховок в Европу осенью 1968 г. // Сообщ. Прибалт. комис. по изучению миграций птиц 7: 58-83.
Липкович А. 1998. Сибирская гостья // Стрепет 3: 20.
Липкович А.Д. (2009) 2017. Кедровка Nucifraga caryocatactes в фауне государственного природного биосферного заповедника «Ростовский» // Рус. орнитол. журн. 26 (1392): 160-161.
Литун В.И., Плесский П.В. 1983. Инвазия толстоклювых кедровок Nucifraga caryocatactes caryocatactes (L.) в европейскую часть СССР // Орнитология 18: 64-69.
Луговой А.Е. 1963. Птицы дельты реки Волги // Тр. Астраханского заповедника 8: 9-185.
Мальчевский А.С., Пукинский Ю.Б. 1983. Птицы Ленинградской области и сопредельных территорий: История, биология охрана. Л., 2: 1-504.
Музаев В.М., Маловичко Л.В., Бурлуткин А.В., Нураева А.Н. (2009) 2017. О встречах кедровки Nucifraga caryocatactes в Калмыкии в 2008-2009 годах // Рус. орнитол. журн. 26 (1394): 214-217.
Парфёнов Е.А., Тельпов В.А. 2007. Кедровка в Предкавказье // Экология врановых в естественных и антропогенных ландшафтах: Материалы международ. конф. М.; Ставрополь: 134-138.
Песков В. 2008. Шатун // Газ. «Комсомольская правда» 20-27 ноября 2008: 13.
Песков В. 2009. Таёжный тупик // Газ. «Комсомольская правда» 9-16 июля 2009: 36-37.
Птушенко Е.С. (1915) 2011. К орнитофауне Кубанской области // Рус. орнитол. журн. 20 (712): 2469-2471.
Птушенко Е.С., Иноземцев А.А. 1968. Биология и хозяйственное значение птиц Московской области и сопредельных территорий. М.: 1-462.
Реуцкий Н.Д. (2009) 2017. Об инвазии кедровки Nucifraga caryocatactes в дельту Волги // Рус. орнитол. журн. 26 (1395): 253-254.
Собанский Г. 2009. Бурые медведи: Горный Алтай, осень 2008 г. // Охота и охот. хоз-во 10: 6-7.
Сотников В.Н. 2006. Птицы Кировской области и сопредельных территорий. Т. 2. Во-робьинообразные. Ч.1 Киров: 1-448.
Стравинский С., Щепский Я. 1972. Налёт ореховок Nucifraga caryocatactes macrorhyn-chos Brehm в Польшу в 1968 году // Сообщ. Прибалт. комис. по изучению миграций птиц 7: 44-57.
Тильба П.А. 2009. Дополнения к орнитофауне Сочинского национального парка // Фели-цинские чтения-XI. Природно-экол. секция: Материалы регион. науч. конф. Краснодар: 120-125.
Федосов В.Н., Гордон Д.Д. (2009) 2017. Наблюдения кедровок Nucifraga caryocatactes в окрестностях села Дивного и города Ессентуки (Ставропольский край) // Рус. орнитол. журн. 26 (1394): 217-219.
Формозов А.Н. 1933. Урожаи кедровых орешков, налёты в Европу сибирских кедровок (Nucifraga caryocatactes macrorhynchos Brehm) и колебания численности у белки (Sciurus vulgaris L.) // Бюл. науч.-исслед. ин-та Моск. ун-та 1: 64-70.
Формозов А.Н. 1976. Урожаи семян хвойных деревьев в тайге СССР и налёты в Западную Европу клестов-еловиков, больших пёстрых дятлов и тонкоклювых кедровок // Звери, птицы и их взаимосвязи со средой обитания. М.: 127-146.
Хохлов А.Н., Белик В.П., Ветров В.В., Казаков Б.А., Заболотный Н.Л. (1992) 2011. О залётах кедровки Nucifraga caryocatactes на юг России и Украину // Рус. орнитол. журн. 20 (684): 1719-1721.
Чернецов Н.С. 2008. Миграции воробьиных птиц: остановки и полёт. Автореф. дис. ... док. биол. наук. СПб.: 1-47.
Deroanne M., de Liedekerke R. 1975. Une nichee de cassenoix pres de Stavelot, en Ardenne liegoise // Gerfaut 65: 165-167.
Lanner R.M., Nikkanen T. 1990. Establishment of a Nucifraga-Pinus mutualism in Finland // Ornis fenn. 67: 24-27.
Simon P., Delmee E., Dachy P. 1975. Un nid de cassenoix en Belgique // Gerfaut 65: 53-164. Simon P., Delmee E., Dachy P. 1983. Nouvelle nidification du cassenoix en Belgique // Gerfaut 73, 2: 207-211.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2017, Том 26, Экспресс-выпуск 1400: 447-450
Расширение ареала орла-карлика Hieraaetus pennatus в Иркутской области
В.В.Попов
Второе издание. Первая публикация в 2016*
Орёл-карлик Hieraaetus pennatus в ХХ веке считался одним из самых редких видов хищных птиц. Первое упоминание о его встрече на территории Иркутской области относится к XIX веку (Hartert 1905; Та-чановский 1877), но до конца ХХ века в области в основном отмечались лишь единичные встречи (Попов 2003). Впервые гнездование орла-карлика установлено только в 2005 году, когда два гнезда были найдены в Балаганско-Нукутской лесостепи в окрестностях посёлков Первомайский и Хареты и одно — в окрестностях посёлка Еланцы (Карякин и др. 2006).
В последние годы встречи орла-карлика в Иркутской области участились, а также отмечено продвижение его ареала на север. В 2008 году на реке Лене на участке между городами Усть-Кут и Киренск во время сплава в июле встречено 6 орлов-карликов (Семёнов, Колодезных 2009). 16 июня 2005 встречен на реке Тутура у села Чекан (Фефе-лов 2006). В 2006 году осенью встречен у горы Булен в окрестностях посёлка Усть-Ордынский и две птицы — в окрестностях посёлка Баян-дай (Малеев, Попов 2007). Птица тёмной морфы встречена 14 сентября 2007 на южной окраине хребта Сынныр в долине реки Тыя в лесу в окрестностях бывшего посёлка Перевал в Северо-Байкальском районе Бурятии (Попов, Подольский 2009). Это была пролётная птица, гнездившаяся севернее. Скорее всего, пролётными были ещё две птицы, встреченные в 2012 году 10 августа на хребте Унедар в районе гольца Солокит на водоразделе рек Окунайка и Тывлыкит и 18 августа на водоразделе рек Окунайка и Гранма между гольцами высотой 1690.2 и
* Попов В.В. 2016. Расширение ареала орла-карлика в Иркутской области //Хищные птицы Северной Евразии: Проблемы и адаптации в современных условиях. Ростов-на-Дону: 448-451.
