CC BY
1
5.5.2 Политические институты, процессы и технологии
(политические науки)
Political Institutions, Processes and Technologies
DOI: 10.33693/2223-0092-2024-14-1-35-40 УДК: 327.8 ГРНТИ: 11.01 EDN: CDHOKQ
«Мягкая сила» России в Казахстане: культурные и экономические аспекты
П.С. Алещенко ©, А.А. Керимов ©
Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина, г. Екатеринбург, Российская Федерация
a E-mail: [email protected] ь E-mail: [email protected]
Аннотация. Несмотря на происходящие геополитические изменения в современном мире, политика использования «мягкой силы» по-прежнему остается в центре внимания исследователей. В статье анализируется роль российской «мягкой силы» в Казахстане. Автор акцентирует внимание на культурных и экономических аспектах проблемы. Ключевым критерием успеха «мягкой силы» является ее привлекательность. Исходя из этого качества, автор анализирует такие ресурсы «мягкой силы», как образование, распространение русского языка, затрагивает историческую память и подчеркивает важность экономических ресурсов. В статье также рассматривается интерес к региону, в частности к Казахстану, со стороны зарубежных стран, которые наращивают свое пребывание здесь, используя механизмы «мягкой силы».
Ключевые слова: Россия, Казахстан, «мягкая сила», межгосударственные отношения, национальные интересы, культура, образование, историческая память, экономика, миграция
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ: Алещенко П.С., Керимов А.А. «Мягкая сила» России в Казахстане: культурные и экономические аспекты // Социально-политические науки. 2024. Т. 14. № 1. С. 35-40. DOI: 10.33693/2223-0092-2024-14-1-35-40. EDN: CDHOKQ
V_/
DOI: 10.33693/2223-0092-2024-14-1-35-40
Russia's "Soft Power" in Kazakhstan: Cultural and Economic Aspects
P.S. Aleshchenko ©, A.A. Kerimov ©
Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin, Yekaterinburg, Russian Federation
a E-mail: [email protected] b E-mail: [email protected]
Abstract. Despite the ongoing geopolitical changes in the modern world, the policy of using "soft power" remains the focus of attention of researchers. The article analyzes the role of Russian "soft power" in Kazakhstan. The author focuses on the cultural and economic
aspects of the problem. The key criterion for the success of"soft power" is its attractiveness. Based on this quality, the author analyzes such "soft power" resources as education, the spread of the Russian language, touches on historical memory and emphasizes the importance of economic resources. The article also examines the interest in the region, in particular in Kazakhstan, from foreign countries that are increasing their stay here using the mechanisms of "soft power".
Key words: Russia, Kazakhstan, "soft power", interstate relations, national interests, culture, education, historical memory, economy, migration
ВВЕДЕНИЕ
Понятие «мягкая сила», при всей своей многозначности, прочно вошло в современный лексикон, связанный с международными отношениями. В России активному использованию термина в СМИ способствовало его упоминание высшими должностными лицами [4: 79]. Это определение было закреплено в официальных внешнеполитических документах в 2010 г. в рамках попыток сформулировать стратегию политики «международного культурно-гуманитарного сотрудничества»1, хотя самой политики «мягкой силы» российские власти придерживались и раньше. Прежде всего, это касается постсоветского пространства, которое, с одной стороны, часто рассматривается в дискурсивных практиках российской власти как исторически обусловленная «зона влияния», а, с другой, действительно имеет существенный потенциал для эффективного влияния с использованием инструментов мягкой силы, по крайней мере, благодаря знанию русского языка значительной частью населения [7].
Центральноазиатский регион для России исторически имеет огромное значение с точки зрения важности распространения ее политического влияния, развития экономических связей, логистики и возможности реализации различных интеграционных проектов. Наличие самой протяженной границы с крупным государством региона - Казахстаном - еще в большей степени обусловливает интересы России в вопросе обеспечения собственной безопасности, которой могут угрожать нестабильная ситуация на юге региона, терроризм, наркотрафик из Афганистана [5:33]. Именно с этой точки зрения исследование ресурсов «мягкой силы» России в Казахстане, одном из ключевых государств на постсоветском пространстве, является актуальным. Более того, серьезные политические изменения, начавшиеся в Казахстане после январских протестов 2022 г., заставляют нас заново оценить эффективность использования ресурсов «мягкой силы» России в этом государстве.
К ВОПРОСУ О СУЩНОСТИ «МЯГКОЙ СИЛЫ»
Концепция «мягкой силы», сформулированная Дж. Наем, и теории различных видов «умной» власти, «интеллектуальной» власти (smart power, intelligent power), появившиеся позже в продолжение этой тради-
1 Основные направления политики РФ в сфере международного культурно-гуманитарного сотрудничества [Электронный ресурс]. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/official_ documents/1751584/ (дата обращения: 08.01.2024).
ции, не имеют четких, общепризнанных границ. Фактически, «мягкую силу» можно понимать как любую форму эффективного воздействия, не связанную с применением или угрозой применения силовых методов, таких как военное вторжение, экономические санкции, блокада и т.д. Соответственно, попытки типологизи-ровать ресурсы, методы, сферы «мягкой власти» или измерить ее влияние пока не привели к общепризнанным результатам. Доказательством этого является наличие нескольких мировых рейтингов, различающихся списком стран с наиболее эффективной мягкой силой. Однако Дж. Най впоследствии неоднократно разъяснял суть выдвинутой им концепции «мягкой силы», в центре которой всегда была идея привлекательности явлений, практик, образов действий и т.д. [8]. Исходя из такой интерпретации категории «мягкой силы», в данной статье будем рассматривать ее как способность формировать позитивное и соответствующее задачам субъекта (актора) отношение, способное влиять на поведение другого актора.
Поскольку данная работа будет посвящена изучению специфики распространения российского влияния в Казахстане, в том числе через культурные аспекты, следует отметить, что такие элементы культуры, как образование, язык, литература и искусство Дж. Найма, также были включены в арсенал «мягкой силы» [9]. В то же время, в связи с развитием и изменениями политической системы современного мира и усложнением межгосударственных отношений, использование инструментов «мягкой силы» не является монопольным правом национальных государств. Сами государства прибегают к помощи неправительственных институтов для распространения своего влияния, что увеличивает число этих субъектов на международной арене [10; 12].
«МЯГКАЯ СИЛА» РОССИИ В КАЗАХСТАНЕ
Одной из внешнеполитических стратегий России в отношении стран постсоветского пространства является сохранение в этих государствах русскоязычного населения и русского языка как фактора гуманитарного взаимодействия с целью упрочения своего влияния. В этом отношении Казахстан среди бывших советских республик занимает для России особое место. Казахстан отличается от стран СНГ наличием в демографической структуре государства большого количества русскоязычного населения, а также высокой степенью владения русским языком представителями титульной нации. Русский язык в Казахстане по-прежнему остается
популярным языком образования, науки, производства контента в Интернете и межличностного общения в крупных городах [3:44].
Согласно последним данным переписи населения, проведенной в 2021 г., доля этнических русских в Казахстане составляет 15,5%2, что несравнимо ниже, чем в 1989 г., когда русское население составляло 38% от общей численности населения [1: 49]. Однако, несмотря на существенное снижение численности русских в республике, официальные лица признают значимость русского языка для коммуникации. Например, посол Казахстана в России Е. Кошербаев заявил, что почти каждый житель республики говорит по-русски, а президент Казахстана К.-Ж. Токаев подчеркивает, что жителям Казахстана без знания русского языка будет «очень сложно». По его словам, «мы, как говорится, богом данные соседи, и казахам нужно хорошо владеть русским языком, но при этом знать и свой язык»3.
Поскольку русский язык конституционно признан в Казахстане языком межэтнического общения, он продолжает оставаться серьезным ресурсом «мягкой силы» как инструмент коммуникации и формирования мировоззренческой картины. Кроме того, сохранение такого статуса русского языка позволяет нивелировать дискуссии в публичном пространстве о реформе казахского языка, связанной с переходом письменности на латиницу. Следует отметить, что официальная Москва не увидела в такой реформе угрозы международному сотрудничеству. Более того, именно казахстанская сторона на Совете глав государств СНГ в 2023 г. предложила создать организацию по продвижению русского языка. Причем сами казахстанские исследователи утверждают, что в Казахстане язык государствообразую-щей нации уступает русскому языку [2:43].
Статус русского языка, безусловно, дает преимущество для продвижения интересов России в Казахстане, но без специально реализуемых программ, в том числе с участием неправительственных организаций, это преимущество будет постепенно уменьшаться из-за неразвитости и государственно-ориентированности институциональной базы российской «мягкой силы», что делает ее менее гибкой [6: 63-75]. Кроме того, статистика показывает, что в Казахстане становится все меньше носителей русского языка, а интерес, например, к английскому как языку глобализированной коммуникации растет, особенно среди молодежи, доля которой в общей численности населения составляет 49,07% (люди в возрасте до 30 лет)4.
Одним из важнейших направлений распространения русского языка в Казахстане является образовательная политика, которая часто рассматривается как стержень всей политики «мягкой силы». В 2022 г. в российских вузах по программам высшего образования
2 Итоги Национальной переписи населения 2021 года в Республике Казахстан [Электронный ресурс]. URL: stat.gov.kz (дата обращения: 08.01.2024).
3 Бюро статистики Казахстана отчиталось о сокращении доли русских в стране //РБК. 01.09.2022 [Электронный ресурс]. URL: https://www.rbc.ru/society/01/09/2022/6310a2d59a794744f292f6bd (дата обращения: 08.01.2024).
4 Итоги Национальной переписи населения 2021 года в Республи-
ке Казахстан [Электронный ресурс]. URL: stat.gov.kz (дата обращения: 08.01.2024).
(бакалавриата, специалитета и магистратуры) обучались 61 тыс. казахстанских студентов5. Этот показатель является самым высоким среди всех стран, из которых молодые люди приезжают в Россию учиться.
Дополнительным фактором, обеспечивающим приток казахстанской молодежи в российские высшие учебные заведения, являются укоренившиеся традиции как межгосударственных контактов в этой сфере, так и известные бренды российских университетов. Например, большинство казахстанских абитуриентов выбирают такие известные учебные заведения, как Российский университет дружбы народов, Московский физико-технический институт, Национальный исследовательский университет ИТМО, Санкт-Петербургский государственный университет, Уральский федеральный университет др. Кроме того, в Казахстане успешно функционирует несколько филиалов крупных российских вузов, к примеру, Московского государственного университета, Московского авиационного института, Челябинского государственного университета, а в филиале последнего в Костанае обучается 3000 чел.
Традиционно в рамках концепции «мягкой силы» именно образовательные программы страны, «циркуляция» молодежи, предполагающая их обучение -ознакомление с ценностями и культурой принимающей страны - возвращение и распространение влияния, воспринимаются как один из основных ресурсов. И в данном случае можно говорить об эффективности использования этих ресурсов российской стороной.
Не идеализируя ситуацию, следует отметить, что, как во всех сферах и направлениях реализации стратегии «мягкой силы», так и в области образования, существует множество проблем, вызванных, в том числе, несогласованностью образовательных программ после выхода России из Болонского процесса. Другие страны, такие как Соединенные Штаты и Китай, также стремятся распространить свое влияние в Казахстане посредством образования, которое способно предложить не менее привлекательные условия для привлечения молодежи. Это, прежде всего, внедрение разнообразных, пользующихся популярностью, образовательных программ, учреждение множества стипендиальных фондов и т.д.
Налаживание межнационального взаимодействия связано не только с образованием, но и с таким ресурсом «мягкой силы», как миграция населения, а в данном случае с трудовыми мигрантами, которая традиционно ассоциируется с экономической сферой.
Начиная с 2022 г. число россиян, уехавших в Казахстан, стремительно росло, хотя статистические данные по этим показателям нестабильны. Но новая волна миграции связана не столько с экономическим, сколько с политическим фактором. Соответственно, говорить о «мягкой силе» российского государства в этом случае не представляется возможным, поскольку значительная часть мигрантов из России скорее несут негативный имидж государства, а приток значительного количества представителей моноэтничной группы
5 Сотрудничество России и Казахстана: межвузовское партнерство, новые филиалы университетов, совместные научно-технические проекты // [Электронный ресурс]. URL: https://minobrnauki.gov.ru/press-center/news/mezhdunarodnoe-sotrudnichestvo/46685/ (дата обращения: 08.01.2024).
вызывает традиционное для таких случаев негативное отношение части населения принимающей страны. Тем не менее, общность языка и, в целом, разделяемых ценностей позволили части россиян адаптироваться в Казахстане и даже создать филиалы культурных институций, что также можно рассматривать как вариант «мягкой силы», предполагая, что она не госу-дарствоцентрична. Но и на государственном уровне, предлагаемые культурные инициативы способствуют сохранению влияния русской культуры в Казахстане. Например, в качестве таких инициатив можно назвать цикл культурных мероприятий «Русские сезоны», которые прошли в марте 2023 г. в Астане.
Однако необходимо отметить, что культурные мероприятия, реализуемые российской стороной в Казахстане, как официальными организациями и учреждениями, так и по инициативе релокантов, миграционные потоки в двух направлениях, не позволяют установить уровень влияния друг на друга России и Казахстана и трудно поддаются измерению, что составляет методологическую сложность при изучении данной проблематики. По этим вопросам еще не проводились качественные социологические опросы или исследования, которые позволили бы отследить динамику влияния российской «мягкой силы» в казахстанском обществе в зависимости от вышеперечисленных факторов.
Не содействует раскрытию потенциала «мягкой силы» и односторонняя интерпретация общей культуры и истории России и Казахстана. Конечно же, не забывая о моментах, объединяющих народы двух стран, необходимо также уважать суверенитет друг друга. Но, к сожалению, в российском политическом дискурсе по-прежнему существует отношение к Казахстану как к окраине России, где обязательно должны учитываться интересы России, даже в ущерб национальным интересам суверенного Казахстана. Такое отношение к суверенному государству ставит под угрозу применение ресурсов «мягкой силы». В этом контексте абсолютно неприемлемы слова депутата Государственной Думы, первого заместителя председателя комитета по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками К. Затулина, который в одном из своих выступлений в адрес Казахстана заявил, что «если нет дружбы», «то возможно все, как в случае с Украиной» в ответ за слова К.-Ж. Токаева о непризнании ДНР и ЛНР, за что последовала реакция Казахстана о нежелательности посещения депутатом российского парламента Казахстана6. В таком же ключе высказался тележурналист Т. Кеосаян, обвинив казахов в неблагодарности, заявив, что «игры в дружбу кончились» и предложил казахам «взглянуть на Украину»7.
6 Казахстан не захотел пускать критиковавшего страну депутата Думы [Электронный ресурс]. URL: https://www.rbc.ru/ politics/21/05/2023/646a52619a794791d2fled90 (дата обращения: 08.01.2024).
7 «Казахи, что за неблагодарность? На Украину гляньте»: Тигран
Кеосаян выдал гневную тираду в адрес Казахстана [Электронный ресурс]. URL: https://rus.azattyq-ruhy.kz/society/35765-ka-zakhi-chto-za-neblagodarnost-na-ukrainu-gliante-tigran-keosa-ian-vydal-gnevnuiu-tiradu-v-adres-kazakhstana (дата обращения: 08.01.2024).
Общая история, культура, отношения между народами - все это является советским наследием. Общая историческая память, прежде всего, победа в Великой Отечественной войне по-прежнему является важным ресурсом, объединяющим Россию и Казахстан. По-прежнему сильна народная дипломатия, основанная на наличии родственных, дружеских и профессиональных отношений между жителями России и Казахстана. Все это играет немаловажную роль в укреплении межгосударственных отношений и распространении взаимного влияния друг на друга, что для России дополнительно служит базой для распространения русского языка, культуры, образования и т.д.
Эти ресурсы обретают еще большую силу в связи с активизацией экономических связей между двумя странами. Существующие межгосударственные и региональные проекты экономической интеграции (например, ЕАЭС) позволяют с помощью рыночных механизмов создавать привлекательный имидж России для казахстанских предпринимателей, тем самым формируя стабильные связи, которые оказывают положительное влияние на российско-казахстанские отношения. Например, так выглядит внешнеторговый оборот России и Казахстана по данным Бюро национальной статистики Республики Казахстан: «В январе 2023 г. товарооборот Республики Казахстан со странами ЕАЭС составил 2130,4 млн долларов США, что в номинальном выражении больше на 19,1% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В январе 2023 г. экспорт товаров составил 932,7 млн долларов США (рост на 52,9%), импорт - 1197,7 млн долларов США (рост на 1,7%). В общем объеме внешнеторгового оборота Республики Казахстан со странами ЕАЭС большую долю занимает Российская Федерация - 92,4%, за ней следуют Кыргызская Республика - 4,2%, Республика Беларусь - 3,3% и Республика Армения - 0,1%»8. Из этих статистических данных следует, что роль России в экономической жизни Казахстана значительна, что также является показателем использования экономических рычагов «мягкой силы».
Важным аспектом в развитии экономических связей является участие сторон в совместных деловых мероприятиях, которые не только дают возможность заключать соглашения между отдельными хозяйствующими субъектами, но и способствуют формированию имиджа страны-партнера, в данном случае России. Примером может служить партнерство с Казахстаном в проведении выставки ИННОПРОМ в 2022 г. в Екатеринбурге, где официальную делегацию Казахстана возглавлял Премьер-министр Республики А. Смаилов. В ходе переговоров казахстанская сторона согласилась разместить на своей территории ряд российских производственных мощностей, что, в свою очередь, также является ресурсом «мягкой силы», позволяющим создать имидж России как страны-работодателя с высокотехнологичными производствами.
Анализ состояния российской «мягкой силы» в Казахстане показывает, Россия недостаточно использует
8 Бюро национальной статистики PK [Электронный ресурс]. URL: https://new.stat.gov.kz/ru/industries/economy/foreign-market/ publications/15320/ (дата обращения: 08.01.2024).
свой потенциал из-за отсутствия стратегических планов и слабости институтов для их реализации. Внимание властей России должно быть акцентировано на дальнейшем расширении культурных связей, наращивании усилий по сохранению русского языка, обучении казахской молодежи в российских университетах и предложении привлекательных, взаимовыгодных экономических проектов. Все предпосылки для реализации этих идей имеются, и это наследие должно быть актуализировано.
Оставление этого региона вне поля зрения, в частности Казахстана, может привести к потере позиций здесь, поскольку в постсоветскую эпоху эти территории стали чрезвычайно интересны для зарубежных стран и, прежде всего, для Соединенных Штатов и Китая. Центральноазиатский регион, в частности Казахстан, являются привлекательными целями для этих стран. Они готовы использовать свои ресурсы «мягкой силы» не только для формирования позитивного отношения к себе, но и для создания здесь долгосрочного фундамента пребывания с последующими геополитическими, экономическими и социокультурными последствиями. Например, в мае 2023 г. во время встречи лидеров «Узбекистана, Казахстана, Киргизии, Туркмении и Таджикистана, а также Китая подписана Си-аньская декларация, предусматривающая совместное решение вопросов в сфере безопасности, логистики, торгово-экономического взаимодействия, гуманитар-
ного сотрудничества и экологии»9, что широко открывает двери Китаю для вхождения в регион.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Нет сомнений в том, что инициатива, проявленная Китаем, не будет последней в этом регионе. Он будет стремиться к дальнейшему усилению своего влияния в регионе, для чего будет использовать все необходимые ресурсы для достижения цели. Следует ожидать активизации в регионе и Соединенных Штатов. Следовательно, у России по-прежнему есть все шансы сохранить свои позиции в регионе, поскольку ресурсы российской «мягкой силы» в Казахстане не иссякли, и они остаются значительными, но их использование основано на устоявшихся представлениях как о «данности» и «неизменности» этих ресурсов. По крайней мере, это касается языка и общего прошлого. Но это ложное восприятие текущей ситуации. Если российская стратегия использования «мягкой силы» в Казахстане вовремя не будет скорректирована, то Россия постепенно потеряет свои позиции, а страны этого региона, включая Казахстан, окажутся в орбите более сильных государств.
9 Си Цзиньпин провозгласил «новую эру» на саммите Китай -Центральная Азия [Электронный ресурс]. URL: https://www. vedomosti.ru/politics/articles/2023/05/22/976122-na-sammite-kitai-tsentralnaya-aziya-si-tszinpin-provozglasil-novuyu-erui (дата обращения: 08.01.2024).
ЛИТЕРАТУРА
1. Болдырев В.А. Итоги переписи населения СССР / Госкомстат. М.: Финансы и статистика, 1990.49 с.
2. Булуктаев Ю.О. Национализирующийся тип национализма: специфические вызовы государственного строительства Республики Казахстан // Социально-политические науки. 2023. Т. 13. № 1. С. 38-44.
3. Керимов А.А., Кабазиев М.Ш. Этническая составляющая политической идентичности современного Казахстана // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. 2022. № 4. С. 42-45.
4. Ковба Д.М., Исаков А.С. «Мягкая сила»: рецепция концепта азиатскими государствами // Известия Уральского федерального университета. Серия 3: Общественные науки. 2018. Т. 13. № 3 (179). С. 79-88.
5. Козлов Г.В. Прикладной анализ влияния на Казахстан политики «мягкой силы» США, РФ и КНР // Постсоветский материк. 2020. № 1. С. 32-74.
6. Косякина А.С. Российский подход к концепции "мягкой силы". Анализ и прогноз //Журнал ИМЭМО РАН. 2022. № 2. C. 63-75.
7. Манаков А.Г. Владение русским языком титульными народами республик России и стран ближнего зарубежья // Псковский регионологический журнал. 2021. Т. 17. № 3. С. 72-91.
8. Nye J. The paradox of American power: Why the world's only superpower can't go it alone. Oxford University Press, 2002.240 p.
9. NyeJ. Thefutureofpower.NY:PublicAffairs,2011.320р.
10. Risse Th. Transnational actors and world politics. Handbook of International Relations. W. Carsnaes, Th. Risse, В.А. Simmons (eds.). L.: Sage, 2002. Pp. 255-274.
11. Soft power: теория, ресурсы, дискурс: монография/под ред. О.Ф. Русаковой. Екатеринбург: Дискурс-Пи, 2015. 373 с.
12. Tailor Ph. M. Munitions of the mind, a history of propaganda from the ancient world to the present era. Third edition. Manchester: Manchester University Press. 2003. 272 p.
REFERENCES
1. Boldyrev V.A. Results of the USSR population census. Goskomstat. Moscow: Finance and Statistics, 1990.49 p.
2. Buluktaev Yu.O. The nationalizing type of nationalism: Specific challenges of state building of the Republic of Kazakhstan. Sociopolitical Sciences. 2023. Vol. 13. No. 1. Pp. 38-44. (In Rus.)
3. Kerimov A.A., Kabaziev M.S. The ethnic component of the political identity of modern Kazakhstan. Bulletin of the Voronezh State University. Series: History. Political Science. Sociology. 2022. No. 4. Pp. 42-45. (In Rus.)
4. Kovba D.M., Isakov A.S. "Soft power": reception of the concept by Asian states. Izvestia of the Ural Federal University. Series 3: Social Sciences. 2018. Vol. 13. No. 3 (179). Pp. 79-88. (In Rus.)
5. Kozlov G.V. Applied analysis of the influence of the "soft power" policy of the USA, Russia and China on Kazakhstan. Post-Soviet Continent. 2020. No. 1. Pp. 32-74. (In Rus.)
6. Kosyakina A.S. The Russian approach to the concept of "soft power". Anal and prognosis. Journal oflMMO RAS. 2022. No. 2. Pp. 63-75. (In Rus.)
7. ManakovA.G. Possession of the Russian language by the titular peoples of the republics of Russia and neighboring countries. Pskov Regionological Journal. 2021. Vol. 17. No. 3. Pp. 72-91. (In Rus.)
8. Nye J. The paradox of american power: Why the world's only superpower cannot cope with this alone. Oxford University Press, 2002. 240 p.
9. Nye J. The future of power. New York: Public Affairs, 2011. 320 p.
10. Risse Th. Transnational actors and world politics. Handbook of International Relations. W. Carsnaes, Th. Risse, B.A. Simmons (eds.). L.: Sage, 2002. Pp. 255-274.
11. Soft power: Theory, resources, discourse: Monograph. O.V. Rusakova (ed.). Yekaterinburg: Discourse-Pi, 2015. 373 p.
12. Taylor P.M. The weapon of reason, the history of propaganda from the Ancient world to our era. Third edition. Manchester: Manchester University Press. 2003. 272 p.
Статья проверена программой Антиплагиат. Оригинальность - 92,08%
Рецензент: Гагарин А.С., доктор философских наук, доцент; профессор, кафедра политических наук; Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина
Статья поступила в редакцию 10.01.2024, принята к публикации 12.02.2024 The article was received on 10.01.2024, accepted for publication 12.02.2024
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Алещенко Павел Сергеевич, соискатель, кафедра политических наук; Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина; г. Екатеринбург, Российская Федерация. ORCID: 00090002-4157-0731; E-mail: [email protected]
Керимов Александр Алиевич, доктор политических наук, доцент; профессор, кафедра политических наук; Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина; г. Екатеринбург, Российская Федерация. ORCID: 0000-0002-5807-9810; Researcher ID: AAG-9905-2019; Scopus Author ID: 57215904379Ю; Author ID: 8591-7561;E-mail: [email protected]
ABOUT THE AUTHORS
Pavel S. Aleshchenko, candidate, Department of Political Sciences; Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin; Yekaterinburg, Russian Federation. ORCID: 0009-0002-4157-0731; E-mail: [email protected]
Alexander A. Kerimov, Dr. Sci. (Polit.), Associate Professor; Professor, Department of Political Sciences; Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin; Yekaterinburg, Russian Federation. E-mail: [email protected]
