Московский, казацкий и церковный вопросы на польском сейме 1618 года Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Санкт-Петербургская православная духовная академия

Архив журнала «Христианское чтение»

П.Н. Жукович

Московский, казацкий и церковный вопросы на польском сейме 1618 года

Опубликовано:

Христианское чтение. 1904. № 6. С. 796-832.

@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.

СПбПДА

Санкт-Петербург

2009

Московскій, казацкій и церковный вопросы

НА ПОЛЬСКОМЪ СЕЙМЪ 1618 ГОДА.

SАРШАВСКІЙ сеймъ .1616 года (апрѣль—іюнь), для обороны государства отъ турокъ п татаръ, назначилъ всеобщее ополченіе, которое въ случаѣ наступленія опасно-5 сти должно было собраться по первому зову короля ‘). ) Наступленіе отой опасности для участниковъ сейма 1616 года должно ' было представляться весьма вѣроятнымъ, такъ какъ къ прошлогоднимъ причинамъ турецкаго неудовольствія прибавилась еще новая—казацкіе грабежи черноморскихъ побережій, начавшіеся топ же весной, когда происходилъ сеймъ. Запорожскіе казаки поразили Али-ііашѵ въ лиманѣ, взяли нѣсколько десятковъ галеръ п болѣе сотни лодокъ. Самъ Али-паша убѣжалъ. Казаки сожгли Кафу и пограбили берега Крыма. Затѣмъ они направились въ Малую Азію. Вѣтеръ унесъ ихъ къ Минерѣ, п они достигли берегомъ Траіісзуида. Узнавъ, что Ибрагимъ-паша заступилъ имъ путь, казаки повернули въ Азовское море. Съ Дона уже пѣшкомъ возвратились они домой. Хотя in, разсказанномъ морскомъ походѣ участвовало только двѣ тысячи человѣкъ, запорожцы надѣлали много бѣды въ турецкихъ владѣніяхъ. Между тѣмъ Ибрагимъ-паша проникъ въ Запорожье, разорилъ казацкіе курени, захватилъ пару пушекъ и болѣе сотни лодокъ. Om. воспользовался тѣмъ, что казаки разошлись по волостямъ и въ Запорожьѣ оставалось ихъ лишь нѣсколько сотъ ').

■) Ѵоі. Ц'я.. Ill, 132.

Zofkicwski, Pisniii. 304—300.

Уже въ 1616 году молено было опасаться вторженія въ польскіе предѣлы турецкаго войска, именно Скиндеръ-паши, разбившаго въ это время и изгнавшаго изъ Молдавіи князей Вишневецкаго и Корецкаго, которые «своевольно, вопреки королевскому запрещенію», вторгнулись въ нее. Скиндеръ-паша, по предположеніямъ польскаго правительства, изъ Молдавіи непремѣнно тогда же двинулся бы дальше въ польскіе предѣлы, если бы не узналъ о выступленіи въ походъ короннаго гетмана и о готовности обывателей южно-русскихъ земель къ нему присоединиться. Дѣло на этотъ разъ окончилось «кое-какимъ установленіемъ мира» съ турками и татарами я).

Однимъ изъ главныхъ условіи этого мира было, надо полагать, обязательство усмирить запорожское казачество. По крайней мѣрѣ, осенью 1616 года польское правительство принимаетъ къ этому мѣры. 17 сентября 1616 года король поручилъ гетману Жолкевскому отправиться вмѣстѣ съ другими коммиссарами на Кіевскую Украйну и всѣми возможными средствами воздѣйствовать на предводителей запорожскихъ казаковъ въ должномъ смыслѣ. Сигизмундъ при этомъ находилъ для себя важнымъ уже то одно, что среди невѣрныхъ пойдетъ слухъ, что король принимаетъ мѣры къ усмиренію казачества 4). Коммиссарамъ король предписывалъ внушить запорожскимъ казакамъ, чтобы они нс нарушали больше мира Польши съ сосѣдними государствами и не накликали на нее внѣшнихъ и внутреннихъ опасностей. Турецкій султанъ (должны были объяснить казакамъ коммиссары) сильно жалуется на столь далеко простирающіяся вторженія запорожцевъ въ его владѣнія и на причиненный ими вредъ, при чемъ въ случаѣ повторенія ихъ грозитъ войной (въ готовности же турокъ къ войнѣ южно-русскіе обыватели могли убѣдиться уже въ текущемъ году). Коммиссары должны были также строжайше воспретить запорожскимъ казакамъ . походы въ Молдавію, которые могутъ еще усилить турецкую вражду, іі объяснить имъ, что частые п гибельныя нападенія татаръ вызываются самими же запорожскими казаками. Король просилъ Жолкевскаго и другихъ коммпесаровъ употребить къ укрощенію и уничтоженію

:|) 'Гакъ изображало положеніе вещей само польское правительство въ инструкціи иа сеймъ 1618 года (рук. Имп. Публ. Библ., ІІол. F. IV. № 99, л. 122).

*) '/< Гкіеѵѵъкі, 537.

казацкаго своеволія всѣ средства, какія по ихъ разумѣнію и но указанію обстоятельствъ времени и мѣста могутъ къ этому привести 5 6 7).

Назначенная королемъ въ Кіевской Украйнѣ коммиссія для укрощенія запорожскихъ казаковъ въ 1616 году не состоялась, или не вполнѣ состоялась, не имѣла во всякомъ случаѣ прямого практическаго результата "). Королевскій универсалъ отъ 29 декабря 1616 года говорилъ лишь о томъ, что коммиссары для укрощенія запорожскихъ казаковъ посылаются королемъ въ Кіевъ, и что казакамъ приказано явиться къ нимъ не позже 1 марта. Этимъ же универсаломъ всѣмъ украинскимъ властямъ и обывателямъ предписывалось не доставлять запорожцамъ живности и военныхъ припасовъ для новаго похода ихъ весною въ море ’!).

Турецкое правительство, повидимому, не совсѣмъ довѣряло успокоительнымъ представленіямъ польской дипломатіи по поводу «своевольныхъ» вторженій пановъ въ Молдавію и казацкихъ черноморскихъ походовъ. И за эти вторженія, и за эти походы оно отвѣтственнымъ считало польское правительство. Съ начала 1617 года начинается цѣлый рядъ непріязненныхъ военныхъ дѣйствій Турціи противъ ІІолыпи.

Дѣло началось вторженіемъ въ волынскіе предѣлы крымскихъ татаръ подъ предводительствомъ Галги, ханскаго брата. Запорожскимъ казакамъ пе удалось ихъ задержать, хотя они и пытались это сдѣлать. У короннаго гетмана было въ распоряженіи только 700 человѣкъ войска. Татарское вторженіе въ самомъ началѣ 1617 года (происшедшее по приказу султана) прокладывало путь турецкой арміи, направлявшейся моремъ и сушей къ польскимъ границамъ подъ предводительствомъ опытнаго въ военномъ дѣлѣ Али-щшіи. Турецкое войско, по соединеніи съ татарами, ставило своей ближайшей задачей разрушеніе украинскихъ пограничныхъ крѣпостей, служив-

5) Рук. Имп. Публ. Еибл., Ііол. F. IV. X» 99, л. 98 об—99 об. Согп-missio strony poskromieuia Kozakow (датир. 20 сент. 1616 г.). Въ заголовкѣ королевской грамоты перечисленъ цѣлый рядъ южно-русскихъ воеводъ, каштеляновъ, старостъ, назначенныхъ коммиссарами, но въ концѣ грамоты прибавлено, что неприбытіе кого-либо изъ нихъ не должно останавливать дѣйствій коммиссіи.

6) У Жолкевскаго есть глухое упоминаніе о томъ, что въ 1616 году „коммиссія подъ Хотиномъ ex dignitate рѣчи-иосполитой состоялась“ (304).

7) Арх. Юго-Зап. Рос., ч. III, т. I, 200—202, Л» 59.

шихъ для запорожцевъ, по словамъ турокъ, прикрытіемъ и вмѣстѣ исходнымъ пунктомъ въ ихъ военныхъ предпріятіяхъ. Турецко-татарскія силы увеличились еще вспомогательными отрядами семиградскаго воеводы, валашскаго и молдавскаго господарей. Вообще для польскаго правительства не могло це быть яснымъ, что дѣло идетъ не объ однихъ запорожскихъ казакахъ 8)..

Жолковскій немедленно поднялъ сильную военную тревогу*}. 10 февраля 1617 года уже изданъ былъ королевскій универсалъ о томъ, что татарское и турецкое войска почти вступили уже въ коронные предѣлы, и что королевичу Владиславу велѣно идти Противъ ннхъ съ тѣмъ войскомъ, которое собралось подъ его знаменемъ для московскаго похода. Король призывалъ украйнскую шляхту встать на защиту отечества, семьи и имущества своего ,0). Съ особыми грамотами обратился Сигизмундъ къ южно-русскимъ и другимъ панамъ-землевладѣльцамъ, извѣщая ихъ объ опасности и побуждая скорѣе идти на помощь гетману ").

Серьезная опасность, угрожавшая всему русскому югу польскаго государства, собрала постепенно подъ знамена Жолковскаго военные отряды украйнскихъ, волынскпхъ, подольскихъ, галицісихъ пановъ. Татарско-турецкія полчища прежде всего и болѣе всего несли гибель и разореніе ихъ движимымъ и недвижимымъ маетностямъ. Наплывъ пановъ (перечислены у Жолковскаго) подъ знамена короннаго гетмана былъ необычайный и далъ въ его распоряженіе значительную военную силу |2). Особенно же важнымъ для Жолковскаго оказался приходъ къ нему части Владиславова войска. Самое имя королевича, самая вѣсть о томъ, что онъ лично находится среди войска (по словамъ инструкціи на сеймъ 1618 года), широко * 10

s) Рук. Имп. Лубл. Библ., П. Г'. IV. Л» 99, л. 122 об, —123; ср. л. 1B, письмо короля къ краков. каштеляну, отъ 4 марта 1617 года. Cp. Zolk., Pisma, 306.

°) iolkiewski, 247, письма Жолкевскаго, начиная съ 4 февр. 1617 г.

10) И. М. Каманинъ. Матеріалы къ «Очерку гетманства Сагайдачнаго». СЧт. въ Общ. Нестора-Лѣтописца, кн. XV, вьш. III, 138). Ср. королевскій универсалъ отъ 12 марта 1617 г. съ болѣе точными свѣдѣніями относительно наступленія І’алги и Али-паши (ib., 142).

») Рук. № 99, л. 108—120.

>2) Zolkiewski, 306. Непріятельское войско состояло изъ 30.000 турокъ,

12.000 венгерцевъ, болѣе ста тысячъ молдаванъ и валаховъ и болѣе

20.000 татаръ (ib. 310).

распространившись по невѣрнымъ краямъ, поселяла вездѣ убѣжденіе, что вмѣстѣ съ сыномъ короля, если не все государство, то большая часть его готова къ бою 13)... Не смотря, однако же, на свои значительныя военныя силы, Жолкевскій не рѣшился самъ напасть на непріятельское войско, превосходившее все-таки ихъ своею численностью (оно находилось послѣ смерти Али-пашн нодъ начальствомъ Скиндеръ-паши). Онъ думалъ, что это значило бы поставить на карту судьбу не одной арміи, но и всего королевства 14).

Скиндеръ-паша, не ожидавшій повидимому встрѣтить въ Польшѣ такую готовность къ отпору, съ своей стороны не спѣшилъ нападеніемъ, хотя къ концу лѣта только р. Днѣстръ уже раздѣляла оба войска. Война и ему не обѣщала скораго и вѣрнаго успѣха. Результатомъ нерѣшительности обоихъ полководцевъ было открытіе переговоровъ ,5) между ними, завершившихся мирнымъ договоромъ при м. Ярудѣ 23 сентября 1617 года. Принятыя на себя Польшей но этому договору обязательства изложены были въ пяти статьяхъ. Первая и главная изъ нихъ касалась запорожскихъ казаковъ. По этой стать!; польское правительство обязывалось обуздать и покорить (и даже какимъ-либо способомъ, истребить) казаковъ чтобы впредь они не выходили съ Днѣпра на Черное море и не чинили вреда во владѣніяхъ султана. Второю статьею крымскимъ татарамъ обѣщаны были (согласно съ прежнимъ цецорскимъ договоромъ Яна Замойскаго) на будущее время обычные поминки, подъ условіемъ, конечно, невторженія ихъ въ польскіе предѣлы. Послѣднія три статьи касались отношеній Польши къ Семиградіи, Валахіи и Молдавіи, нѣсколько уже лѣтъ возбуждавшихъ разныя подозрѣнія и неудовольствіе со стропы турецкаго правительства. Польское правительство обязывалось позаботиться о томъ, чтобы Семиградской землѣ не было никакого ущерба отъ польскихъ людей (ни сыну Гуманая, ни кому-либо другому не давать дороги чрезъ польскія владѣнія и не помогать ему пн казной, пи людьми). Относительно молдавской земли оно обязывалось позаботиться, чтобы никто изъ польскихъ людей не вторгался въ нее ни изъ видовъ власто-

14) Рук. JS» 9!), л. 123 оо. u) Zofkiewski, Зіи.

,5) Подробное изложеніе мтихъ переговоровъ ,см. въ „Исторіи возсоединенія Руси“ П. А. Кулиша, т. II, стр. 223—242.

любія, ни съ цѣлью причинить ей убытки. Тѣмъ же изъ нихъ, кто бы захотѣлъ въ нее вторгнуться, оно не должно было помогать ни войскомъ, ни деньгами. Молдавскому господарю, въ свою очередь, вмѣнялось въ обязанность стараться о сохраненіи міра между королемъ и султаномъ. Наконецъ, относительно валашской земли польское правительство обязывалось также позаботиться, чтобы никто изъ Польши въ нее не вторгался (ни Сербану, ни какому либо другому честолюбцу не давать дороги, не помогать ни войскомъ, ни деньгами tß).

Запорожскіе казаки не принимали участія въ военныхъ дѣйствіяхъ Жолковскаго противъ турокъ. Еще весной 1617 г. они ушли въ море ”). Въ началѣ лѣта, для усмиренія казацкаго своеволія, польское правительство обратилось къ прежнему средству—посылкѣ на Кіевскую Украйну вооруженной коммиссіи съ короннымъ гетманомъ во главѣ lS). Лѣтомъ коммиссія но могла состояться въ виду угрожавшаго Польшѣ прямого турецкаго вторженія. Но осенью сочли нужнымъ опять' къ ней обратиться. Во время самыхъ переговоровъ Жолкев скаго со Скиндеръ-пашой изданъ былъ (15 сент. 1617 г.) новый королевскій приказъ о противоказацкой коммиссіи

Жолкевскій не вѣрилъ самъ въ прочность заключеннаго имъ мира съ Турціей; онъ зналъ, что Турція согласилась на него главнымъ образомъ въ виду не окончившейся еще войны ея съ Персіей. Тѣмъ не менѣе въ октябрѣ же 1617 года онъ приступилъ къ выполненію первой статьи договора своего съ турками. Впрочемъ и самъ оиъ готовъ былъ считать запорожскихъ казаковъ «причиной всего этого затрудненія для государства» 20). Съ находившимся подъ его начальствомъ квар-цянымъ войскомъ двинулся онъ къ Житомиру, какъ разъ ко времени происходившаго тамъ депутатскаго сеймика кіевскаго воеводства. Тутъ королевскіе коммиссары по казацкому вопросу устроили совѣщаніе сь сенаторами, урядниками и шляхтой кіевскаго воеводства, наиболѣе освѣдомленными въ этомъ вопросѣ. На этомъ совѣщаніи признано необходимымъ, чтобы число запорожскихъ казаковъ не превышало одной тысячи, и

le) Zolkicvvski, 277—280, Д5 57.

”) Jb., 306.

‘ѣ ІЬ., 322—325, королей, универсалъ отъ 15 іюля 1617 года.

>») ІЬ., 325—327.

-р ІЬ., 287—283. Письмо Жолкевскаго къ примасу отъ I окт. 1617 г.

чтобы они жили на своихъ обычныхъ мѣстахъ, не выходя изъ нихъ въ волости. Жалованья каждому изъ этихъ казаковъ назначалось по червонцу и по поставу простого сукна на человѣка (выдача въ Кіевѣ на святкахъ). Всѣмъ остальнымъ запрещалось именоваться запорожскими казаками и притязать на особую юрисдикцію. Имъ предлагалось возвратиться подъ обычную власть королевскихъ старостъ и своихъ прежнихъ пановъ-владѣльцевъ. Противъ ослушниковъ должны были немедленно выступить и королевское войско, и общее шляхетское ополченіе кіевскаго воеводства. Цѣлый рядъ особыхъ предупредительныхъ мѣръ проектированъ противъ образованія въ будущемъ своевольныхъ казацкихъ скопищъ. Подъ угрозою смерти, между прочимъ, запрещено доставлять въ Запорожье продовольствіе и порохъ, безъ вѣдома кіевскаго воеводы и черкасскаго старосты. Торехтемировскій монастырь, предоставленный королемъ запорожскимъ казакамъ, долженъ былъ служить только убѣжищемъ для старыхъ, больныхъ, раненыхъ, а не мѣстомъ сбора и созыва скопищъ. Въ противномъ случаѣ оказанная этому монастырю милость должна быть отъ него отнята 21).

Вслѣдъ за совѣщаніемъ съ кіевской шляхтой, коронный гетманъ Стаи. Жолковскій (онъ же и кіевскій воевода) и другіе королевскіе коммиссары (русскій воевода Янъ Даниловичъ, коронный подстолій Стаи. Копецпольскій, грубешовскіп староста Янъ Жолковскій) вступили въ сношенія съ запорожскими казаками. Казацкіе старшины, по объясненію Жолковскаго, не пожелали сражаться съ нимъ, вслѣдствіе чего у остальныхъ казаковъ «сердце упало», и они согласились начать переговоры 22). Къ королевскимъ коммиссарамъ, ставшимъ обозомъ надъ р. Росью въ урочищѣ Старая Ольшанка, запорожцы прислали своихъ депутатовъ («товарищей») съ инструкціей, поручивши имъ сказать коммиссарамъ, что они не хотятъ идти противъ короля и государства и готовы выслушать волю короля относительно устройства порядка у нихъ. Казацкимъ депутатамъ предъявленъ былъ королевскій наказъ коммиссарамъ, а вмѣстѣ съ нимъ цѣлый рядъ обычныхъ требованій отъ запорожскихъ казаковъ: чтобы они никому не дѣлали вреда и притѣсненій: чтобы они нс наѣзжали на турец-

2І) 1Ь., 311 — 315.

“•■О ІЬ., 311.

кія владѣнія и не нарушали прежнихъ и недавняго договоровъ Полыни съ Турціей; чтобы они пребывали на своихъ обычныхъ мѣстахъ, давая знать о движеніи непріятеля и охраняя переправы; чтобы старшій ихъ былъ назначаемъ отъ имени короля короннымъ гетманомъ; чтобы, не вводя новыхъ юрисдикцій, они повиновались мѣстнымъ властямъ и владѣльцамъ; чтобы удалили изъ своихъ отрядовъ «иныхъ людей», потому что скопилось казаковъ множество, и трудно установить порядокъ въ такомъ большомъ скопищѣ. Этотъ послѣдній пункта требованій предъявленъ былъ къ запорожскимъ казакамъ, какъ видимъ, въ болѣе умѣренномъ видѣ сравнительно съ формулировкой его на совѣщаніи коммиссаровъ къ кіевской шляхтой. Коммиссары не требовали прямо ограниченія числа запорожскихъ казаковъ одною тысячью и возвращенія всѣхъ остальныхъ подъ власть старосты и пановъ. Они ограничились довольно неопредѣленнымъ требованіемъ удаленія изъ состава запорожскаго казачества не принадлежащихъ къ нему людей. За военно-сторожевую службу запорожскимъ казакамъ обѣщано, какъ и въ 1614 году, тысяча золотыхъ и семьсотъ поставовъ сукна ежегодно.

Депутаты -запорожскихъ казаковъ согласились на предъявленныя къ нимъ коммиссарами требованія, но съ нѣкоторыми ограниченіями. Это происходило 28 октября 1617 года 23). Для большей прочности соглашенія Жолкевскій отправилъ къ запорожскимъ казакамъ еще особыхъ своихъ пословъ, чтобы окончательно довершить дѣло. Послы данное имъ порученіе выполнили. Результатомъ ихъ поѣздки кт» запорожскимъ казакамъ было подтвержденіе всѣмъ запорожскимъ войскомъ вышеупомянутаго согласія его депутатовъ па требованія коммиссаровъ. Это подтвержденіе изложено было въ особой грамотѣ запорожскаго войска къ коронному гетману Жолкевскому, подписанной 31 окт. 1617 г. въ обозѣ надъ р. Росью гетманомъ запорожскимъ Петромъ Копашевичемъ, эсауломъ Иваномъ Ма-маевичемъ, войсковымъ писаремъ Лаврентіемъ Пашковскимъ и еще четырьмя казаками 24).

Запороліскіе казаки, во 1-хъ. согласились никому не дѣлать въ государствахъ короля зла и притѣсненій. Во 2-хъ, они со-

“) ІЬ., 315—318; ср. Арх. Юго-Зап. Рос., ч. Ш, т. I, 206—209, JN6 41.

24) Zolkiewski, 318—322. Мы излагаемъ ниже пункты согласія запорожскихъ казаковъ по этой ихъ грамотѣ 31 октября.

і'ласились не наѣзжать безъ воли и приказа короля и рѣчи— посполитой на владѣнія турецкаго султана, не нарушать прежнихъ и недавняго договоровъ ІТольши съ Турціей, прекратить свои выходы съ Днѣпра въ Черное море, жить на своихъ обычныхъ мѣстахъ, подъ властью своего «старшаго», избраннаго самимъ войскомъ запорожскимъ изъ своей же среды, но утвержденнаго въ своемъ званіи короннымъ гетманомъ 2Г>). Этотъ старшій и все «товарищество» будутъ получать отъ короля жалованье, давать знать о непріятелѣ н стеречь переправы, какъ это дѣлалось запорожскими казаками раньше. Въ 3-хъ запорожцы согласились не выходить изъ своихъ обычныхъ мѣстъ пребыванія въ волости безъ воли и приказа короля и короннаго гетмана. Въ 4-хъ, они согласились удалить и впредь къ себѣ не принимать ремесленниковъ, купцовъ, шинкарей, войтовъ, ■ бурмистровъ, мясниковъ, портныхъ н иныхъ праздношатающихся. а также и всѣхъ новоприбывшихъ мѣщанъ, приставшихъ къ запорожскому войску позже двухъ лѣтъ тому назадъ 20). Относительно обѣщаннаго за службу жалованья П000 зол. и 700 поставовъ сукна) запорожцы заявили, что его едвали хватитъ на содержаніе іі одной тысячи казаковъ, а между тѣмъ для охраны тамошнихъ мѣстъ нужно большее число людей. Запорожскіе казаки поэтому оставили за собой врано обратиться со своей просьбой по этому дѣлу къ будущему сейму. Къ этому сейму они рѣшили обратиться, кромѣ того, съ общей просьбой о сохраненіи въ цѣлости и нерушимости своихъ вольностей, данныхъ имъ прежними королями и подтвержденныхъ нынѣ царствующимъ королемъ.

Ольшанская коммиесія 1617 года, какъ и житомирская коммиссія 1614 года, не уладила казацкаго вопроса. Пунктъ объ уменьшеніи числа запорожскихъ казаковъ, имѣвшій въ данномъ случаѣ первостепенное значеніе, изложенъ былъ въ казацкомъ отвѣтѣ па требованія коммиссаровъ такимъ образомъ, что по- 25

25) Въ грамотѣ 31 октября нѣтъ поясненія относительно правового положенія „старшаго“ („какъ нѣкогда былъ Орышовскій и другіе“) и упоминанія объ обязательствѣ для него присягнуть со всѣмъ товариществомъ, которое будетъ получать жалованье, что оно будетъ наблюдать на соблюденіемъ казаками установленнаго порядка. Эти поясненіе и упоминаніе сдѣланы были казацкими депутатами ‘28 октября.

!в) Казацкіе депутаты 28 октября обѣщали удалить не однихъ мѣшанъ, но и всѣхъ вообще приставшихъ къ запорожскому войску, и при томъ приставшихъ позже трехъ лѣтъ, а не двухъ.

лучился собственно отвѣть іго на вопросъ: вмѣсто желательнаго правительству и шляхтѣ уменьшенія числа запорожскихъ военныхъ силъ обѣщано удаленіе изъ Запорожья нѣкоторой части еще не успѣвшихъ вполнѣ оказачитыя элементовъ. Власть запорожскаго казацкаго гетмана опредѣлена, какъ выборная и вполнѣ казацкая власть. На ряду съ пунктами казацкой уступчивости относительно другихъ правительственныхъ требованій стояло заявленіе запорожцевъ о будущемъ ихъ ходатайствѣ передъ сеймомъ о своихъ старыхъ вольностяхъ. На ближайшій сеймъ должно было поступить и другое—(болѣе опредѣленное)—ходатайство пхъ — объ увеличеніи имъ ежегоднаго жалованья.

Польское правительство сдвали было радо такому заключительному результату олынанской коммиссіи. Въ пропозиціи сейму 1018 года оно (считаясь по преимуществу съ послѣднимъ только-что упомянутымъ ходатайствомъ запорожскихъ казаковъ) .откровенно говорило, что мало имѣется надежды удержать въ повиновеніи привыкшихъ къ грабежамъ и большой добычѣ людей, если не будетъ для нихъ опредѣлено какое-нибудь жалованье. Казацкому вопросу сеймовая пропозиція придавала тѣмъ болѣе серьезное значеніе, что незадолго до сейма возвратившійся изъ Константинополя польскій посолъ (Хальков-скій) привезъ королю письмо султана, полное угрозъ и вражды. Въ немъ султанъ грозилъ Польшѣ войной, если казаки не будутъ уничтожены, и повторялъ свое столь для нея оскорбительное требованіе—разрушить извѣстное количество украйнскихъ замковъ. Недавно заключенный съ Турціей договоръ, послѣ такого письма сѵлтапа, представлялся польскому правительству совсѣмъ не внушающимъ къ себѣ довѣрія (въ особенности въ виду ожидаемаго примиренія Турціи съ Персіей). Со стороны татаръ также всегда можно было ожидать новыхъ вторженій и грабежей, и сеймовая пропозиція предлагала участникамъ сейма изыскать средства къ уплатѣ татарамъ хотя бы обычныхъ починковъ (свыше 60000 зол.) 2'J.

Съ казацкими и турецко-татарскими дѣлами въ слѣдовавшій за сеймомъ 1616 года двухлѣтній промежутокъ времени переплелись въ извѣстной мѣрѣ московско-польскія отношенія того времени. Разрѣшенный этимъ сеймомъ походъ Владислава въ Москву не могъ состояться въ 1616 году по той простой 2

2І) Рук. № 99, л. 124 об.

причинѣ, что назначенные па него налоги не могли поступить нъ казну ранѣе осени этого года. Притомъ же, въ виду неопредѣленности самой сеймовой конституціи объ этихъ налогахъ, королю и королевичу самимъ пришлось заняться въ слѣдовавшіе за сеймомъ мѣсяцы обширной корреспонденціей съ разными мѣстными вліятельными лицами, прося ихъ содѣйствія тому, чтобы шляхта на послѣсеймовыхъ сеймикахъ согласилась дать на московскую войну не одинъ, а два налога за 1616 годъ, да еще одинъ налогъ за 1617 годъ 28).

Выступленіе Владислава въ московскій походъ предполагалось ранней весной 1617 года 2і)). Но этому предположенію не суждено было осуществиться но причинѣ надвинувшейся на Польшу съ самаго начала этого года татарско-турецкой военной грозы. Вмѣсто Москвы королевичу со своимъ войскомъ пришлось двинуться на Волынь, гдѣ онъ провелъ весну и почти все л ѣто зд). Мы уже сказали выше объ общемъ военно-политическомъ значеніи прибытія на польскій югъ Владиславова войска. Лично королевичу, впрочемъ, не пришлось тутъ съ играть никакой роли. По словамъ предсеймовой инструкціи 31) Владиславъ готовъ былъ жизнью своею защищать честъ короля, цѣлость государства и безопасность гражданъ, но видя, что дѣло дошло уже до переговоровъ, и что коронный гетманъ можетъ охранить безопасность и имѣвшимися у него силами, направился съ частью войска и назначенными сеймомъ коммис-сарамп къ московскимъ границамъ (оставивши все-таки большую часть войска, по преимуществу конницы, у гетмана). Большинство сенаторовъ находило дальнѣйшее пребываніе его на

2!і) Рук. № 99. л. 95—96, 92; ср. рук. Имп. ІГубл. Библ., Разн., F. IV. Л» 119, л. 175—178.

2Э) 30 апрѣля 1617 года Владиславъ предполагалъ быть уже подъ Оршей (рук. Л» 99, л. 103).

30) Хронологическія даты Владиславова похода на югъ см. у Юрія Оссолинскаго, спутника королевича въ этомъ походѣ (Biblioteka Osso-lm’skich, 111,36—41), и у Кобержицкаго въ его Historia Vladislai (Scriptores Kerum Polonicarum, Амстерд. изд., т. II, стр. 484—535).

31) Эта инструкція находится въ цитированныхъ уже рукописяхъ Ими. ІІубл. Библ. № 99, л. 122—128, и Л» 119, л. 179-183. Изъ самаго документа (л. 124 об., 127 об.) видно, что это не пропозиція, какъ она озаглавлена въ сборникахъ, а инструкція на предсеймовые сеймики. Доиолняющимъ и поясняющимъ комментаріемъ къ этой инструкціи, содержаніе которой воспроизводится нами ниже, служитъ историческій очеркъ Владиславова похода въ „Исторіи Россіи“ Соловьева (IX, 133—138)

югѣ не нужнымъ, а московскія дѣла дальнѣйшаго промедленія не дозволяли. Между тѣмъ, похититель власти, сынъ Филарета, митрополита Ростовскаго, употреблялъ усилія къ тому, чтобы взять Смоленскъ и осуществить свои дальнѣйшіе замыслы. Войска его обложили Смоленскъ и такъ сильно стѣснили его своими г ородками и артиллеріей, что сдвинуть ихъ съ мѣста и помочь крѣпости было крайне трудно. Великій литовскій гетманъ (Янъ Карлъ Ходкевичъ) усердно заботился о томъ, чтобы замыселъ непріятеля не увѣнчался успѣхомъ, помогалъ Смоленску и людьми, и живностью. Онъ отправилъ литовскаго писаря й референдарія Гоисевскаго съ нѣсколькими стами человѣкъ въ тылъ непріятельскихъ обозовъ. Перенося всю минувшую зиму всякіе труды, невзгоды и опасности, съ довольно малымъ отрядомъ рыцарскихъ людей, Гонсевскій такъ досаждалъ непрерывно непріятелю, такъ мужественно и всегда счастливо съ нимъ сражался, что непріятель, ослабѣвшій и изголодавшійся, съ приходомъ къ Гонсевскому свѣжихъ подкрѣпленій, съ срамомъ и со вредомъ для себя долженъ былъ бѣ-жатъ изъ своихъ острожковъ, оставивши Смоленскъ уже свободнымъ отъ осады. Когда непріятельское войско оттѣснено было отъ литовскихъ границъ, выступилъ самъ гетманъ, чтобы успокоить свое войско, готовое поднять бунтъ изъ-за неплатежа ему денегъ, и отстранить иныя препятствія къ дальнѣйшимъ успѣхамъ королевича. Выступилъ затѣмъ и самъ королевичъ въ походъ подъ Смоленскъ, откуда, немного здѣсь отдохнувши со своимъ войскомъ, пошелъ дальше къ Дорогобужу съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобы, подвинувшись дальше, узнать лучше расположеніе къ себѣ тамошняго парода и затѣмъ такъ вести дальше эту экспедицію, какъ было постановлено на прошломъ сеймѣ. Уже, по милости Божіей, наступленіемъ королевича подъ Дорогобужъ положено было не дурное начало для дальнѣйшей доброй надежды. Московскіе люди, которые въ немъ сильно было укрѣпились, тотчасъ по прибытіи королевича склонились къ нему своими сердцами и безо всякихъ условій покорились ему, какъ своему государю. То же произошло. спустя нѣсколько дней, въ Вязьмѣ з2), гдѣ было не мало знатнѣйшихъ людей. Эти послѣдніе вСѣ тотчасъ охотно признали королевича своимъ государемъ. Великій знакъ того,

32j Въ Вязьму Владиславъ вступилъ 28 октября. Попытка Владислава овладѣть Можайскомъ въ мѣсяцѣ декабрѣ окончилась неудачей,

что вт. тамошнемъ народѣ еще по совсѣмъ все-таки угасло расположеніе къ королевичу. Можно надѣяться, что и другіе пойдутъ за ними. Того только нужно опасаться, чтобы не начались замѣшательства въ войскѣ изъ-за матеріальной нужды. Это одно уже можетъ поддержать упорство непріятеля. Помня прежніе- примѣры, когда паши войска изъ-за недостатка денегъ уходили изъ тѣхъ странъ и бросали дѣло, хорошо начатое и даже доведенное почти до конца, — видя столь неблагопріятное для войны время.—имѣя кромѣ того возможность узнать, что по истеченіи третьей четверти года не хватитъ денегъ на уплату войску,—непріятель станетъ упорствовать, препятствовать королевичу, и не приступитъ пи къ какимъ переговорамъ. Если же московскій пародъ не обратится всецѣло со своимъ расположеніемъ къ королевичу (изъ-за пропуска времени по случаю украинскихъ опасностей этого можно скорѣе желать, чѣмъ ожидать), или пренебрежетъ переговорами (къ нимъ наши коммиссары въ виду сеймоваго постановленія уже и обратились, пославши къ московскимъ боярамъ грамоты и посланца. **), то нужно будетъ серьезно обсудить, какъ покончить дѣло съ этимъ непріятелемъ, чтобы избавиться отъ этой всѣмъ опротивѣвшей войны, отъ ея невзгодъ, разоренія и вражескихъ нападеній. Королевичъ увѣренъ (заканчивала инструкція свое повѣствованіе о московскихъ дѣлахъ), что сеймовые чипы не бросятъ ни его самого, ни его счастья, которое они уже взяли подъ свою опеку, которое они уже поддержали своимъ сочувствіемъ и своими достатками.

Не малымъ препятствіемъ къ благопріятному для Владиславу исходу его московскаго похода послужило новое осложненіе въ отношеніяхъ Сигизмунда къ шведскому королю Густаву Адольфу. Лѣтомъ 1617 года послѣдній съ значительнымъ войскомъ высадился у Впндавы и легко овладѣлъ (8 авг.), благодаря измѣнѣ Фаренсбаха, ливонскою крѣпостью Перцовомъ и Усть-Двішскомъ. Главной военной задачей Густава стало теперь взятіе Риги. Это новое осложненіе въ польско-шведскихъ отношеніяхъ королевская предсеймовая инструкція объясняла, какъ результатъ интригъ польскаго вассала, Вильгельма, герцога Курляндскаго (озлобившагося па Польшу изъ-за того, что за свои жестокости, за убійство между прочимъ двухъ брать-

яз) Посылка въ концѣ декабря королевскаго секретаря Гридича въ Москву съ цѣлью начатія переговоровъ не имѣла успѣха.

овъ Нольдс, онъ позванъ былъ на судъ сейма 1616 года и лишенъ своихъ владѣній). Густавъ Адольфъ смотрѣлъ па это дѣло иначе. Еще въ январѣ 1617 года онъ выяснялъ шведскимъ государственнымъ чинамъ, что миръ съ Полыней не можетъ существовать до тѣхъ поръ, пока Сигизмундъ не оставитъ своихъ притязаній па шведскій престолъ. Воспользовавшись, очевидно, затруднительнымъ положеніемъ Полыни въ 1617 году на югѣ и востокѣ, шведскій король и нашелъ удобнымъ произвести лѣтомъ 1617 года упомянутое выше вторженіе въ Ливонію :,і). Вспомнимъ, что по условіямъ мирнаго договора со Швеціей (подписаннаго уже 27 февр. 1617 г.) московскій царь отказался отъ всякаго права на Лифляндскую землю въ пользу шведскаго короля **). Мысль о томъ, что не интриги курляндскаго герцога, а притязанія Сигизмунда на шведскій престолъ вызвали вторженіе Густава Адольфа въ Ливонію, не чужда была сознанію самихъ поляковъ. Литовскій нодчашій Янушъ Радивилъ писалъ (11 окт. 1617 г.) брату Христофору, литовскому польному гетману, что «первой причиной теперешнихъ инфлянтскихъ замѣшательствъ является разосланная два года тому назадъ и оглашенная па сеймѣ (1616 г.) пропозиція сіе recuperando regno Sueciae, которую придворнымъ льстецамъ и интриганамъ показалось удобнымъ опубликованъ въ конституціяхъ. Теперь они и видятъ плоды своихъ здравыхъ совѣтовъ. И зачѣмъ было грозить, когда ударить не предполагалось» 30).

Появленіе шведовъ въ Ливоніи неизбѣжно отвлекло сюда часть литовско-польскихъ военныхъ силъ, столь необходимыхъ для дѣйствій на востокѣ. Въ Ливонію отправился съ войскомъ литовскій полыіый гетманъ Христ. Радивилъ, вторгнувшійся въ Эстонію и произведшій въ ней сильное опустошеніе. ІІредссй- 34 * 36

34) Рук. № 99, л. 126 об.—127; Форстенъ, Балтійскій вопросъ въ XVI и XVII стоя., т. II (Спб., 1894), стр. 151—153.

га) Соя., IX, 112.

36) Krzystofa lladziwifla sprawy wojemie i polityezne 1621 —1632 r. Wyd. Biblioteki Polskiey, I'aryz. 1859, str. 694—695. Въ этомъ же письмѣ Янушъ пишегъ (изъ Лейхтенборга) о Густавѣ Адольфѣ, что этотъ молодой шведъ гораздо тоньше дѣйствуетъ, чѣмъ его отецъ, и что вездѣ въ этихъ мѣстахъ идетъ о немъ такая слава, что онъ мало чѣмъ уступаетъ Александру Великому (самъ Янушъ, впрочемъ, не знаетъ, гдѣ и когда онъ заслужилъ такую славу). Далѣе, Янушъ сообщаетъ, въ этомъ письмѣ о полученной Густавомъ военной помощи отъ Бельгіи и предо-

мовая инструкція высказывала опасеніе, что непріятель, овладѣвши морского гаванью въ Ливоніи, станетъ стремиться къ дальнѣйшимъ завоеваніямъ въ ней. И это для него будетъ тѣмъ легче, что войско Радивила, не получая жалованья, можетъ уйти съ театра войны. Инструкція поэтому указывала на необходимость назначенія сеймомъ особыхъ денежныхъ ассигнованій и на войну со шведами.

Общее внѣшнее политическое положеніе литовско - польскаго государства передъ сеймомъ 1618 года (открывшимся 13 февраля) 3’) представлялось тревожнымъ и затруднительнымъ. На югѣ—ненадежный міръ съ турками п татарами, на востокѣ—сомнительные военные успѣхи, на сѣверѣ—совсѣмъ не своевременное военное столкновеніе. И при всѣхъ этихъ опасностяхъ совнѣ—все возрастающая внутренняя опасность со стороны запорожскаго казачества и сродныхъ съ нимъ соціальныхъ элементовъ на русскомъ югѣ государства.

Польское шляхетское представительство на сеймѣ 1618 года, повидимому, не было посвящено во всѣ тайны правительственной политики, особенно по части западныхъ отношеній, съ виду какъ-будто невозмутимо—спокойныхъ, на дѣлѣ же таившихъ въ себѣ зародышъ опасныхъ политическихъ осложненій для Полыни со всѣхъ другихъ сторонъ. Этимъ только и можно объяснить себѣ нѣкоторое равнодушіе посольской избы сейма къ поставленнымъ ходомъ жизни тревожнымъ вопросамъ внѣшней политики, или—точнѣе—долгое предпочтеніе ею этимъ вопросамъ вопросовъ, порожденныхъ партійною борьбою, столкновеніемъ личныхъ честолюбій. Вопросъ о замѣщеніи вакантныхъ

стерегаетъ брата противъ возможныхъ придворныхъ интригъ: самое королевское письмо къ Христофу относительно движенія въ Инфлянты представляется Янушу какимъ-то подозрительнымъ... Что касается московскаго похода, то еще весной (2 апрѣля 1617 г.) Янушъ не совѣтовалъ брату въ немъ участвовалъ, особенно въ виду непріязненныхъ отпопіепій къ нему великаго литовскаго гетмана Ходкевича (ib, 689—690). Войну съ Москвою онъ поирежнему считаетъ несправедливой по самому своему началу (іЬ., 691—694, отъ 7 февр. 1617 г.).

37) Scriptures Rerum Polonicarum, XIV. 229. Привѣтственная рѣчь маршалка посольской избы къ королю произнесена была имъ 14 февр. 1618 г. Эта рѣчь находится въ рук. Имя. ІІубл. Библ., Пол. F. II, № 42, л. 16—17. Она представляетъ собой наборъ льстивыхъ похвалъ Сигизмунду III по случаю исполнившагося тридцатилѣтія его царствованія къ Польшѣ. Въ особенную заслугу Сигизмунду ставится тутъ московскій походъ Владислава.

государственныхъ должностей, всегда живо интересовавшій шляхетскіе слои, на сеймѣ 1618 года сталъ предметомъ долгой и упорной борьбы посольской избы съ королемъ. Посольская изба препятствовала даже подачѣ сенаторами мнѣній до замѣщенія королемъ вакансіи короннаго канцлера. Затѣмъ новыя пререканія начались изъ-за вакансіи короннаго подканцлера. На эту своеобразную борьбу ушла значительная часть сеймоваго времени ;і8).

Варшавскій сеймъ 1618 года былъ десятый уже но порядку польскій сеймъ (считая съ 1605 года), на рѣшеніе котораго поступалъ порожденный нашей Смутой московскій вопросъ. Хотя польское войско опять стояло подъ Москвой, какъ пять слишкомъ лѣтъ том\: назадъ, шляхетское представительство сейма (всегда въ общемъ не симпатизировавшее московской войнѣ) и на этотъ разъ не обнаружило особеннаго сочувствія къ ней S9). Литовскому канцлеру Льву Сапѣгѣ пришлось упо-

3S) Подробное изложеніе препирательствъ на сеймѣ 1618 года изъ-за вакансій находится въ написанномъ съ этого сейма письмѣ неизвѣстнаго автора (рук. Имп. ІІубл. Библ., Пол. II, X» 42, л. 24 об.—27). Авторъ письма, между прочимъ, говоритъ, что всѣ удивлялись тому, что король самъ, хотя и видѣлъ въ опасномъ положеніи дѣла сына своего въ Москвѣ, привелъ ихъ и государство почти къ упадку своимъ откладываніемъ. Сами уже земскіе послы сжалились надъ государствомъ... Авторъ письма особенно большую роль приписываетъ на сеймѣ 1618 года краковскимъ посламъ, съ кн. Збаражскимъ (короннымъ кравчимъ) во главѣ, дѣятельно поддерживавшимъ дружественнаго имъ посольскаго маршалка. Благодаря имъ, посольская изба перестала отмалчиваться отъ всѣхъ предлагаемыхъ ей иа обсужденіе вопросовъ. Интересно, что когда противники этой своеобразной обструкціи земскихъ пословъ пожелали разстроить ее истолкованіемъ молчанія въ смыслѣ согласія, литовскій поль-ный гетманъ кн. Хр. Радивилъ объявилъ, что они не соглашаются, а молчаніемъ устраняютъ вопросъ, какъ ненужный. Изъ интересующаго пасъ письма видно, что не одни Збаражскіе, а очень многіе на сеймѣ были недовольны неожиданнымъ назначеніемъ гетмана Жолковскаго въ канцлеры (cp. Piasecius, Chronica, 307—308; Woyeicki, Pamietniki, I, 58—60; Kobierzycki, 533—534). Подканцлерство отдано было луцкому епископу Андрею Липскому, а кіевское воеводство Ѳомѣ Замойсвому, 23-лѣтнему юношѣ... Въ рѣчи кн. Юрія Збаражекаго, произнесенной имъ на сеймѣ 1618 года, только вскользь упомянуто о вакансіяхъ (рук. Имн. ІІубл. Библ., Пол. F. И. № 42, л. 34)... Какъ видно изъ прощальной къ королю рѣчи сеймоваго маршалка, пять недѣль ушло на безплодные споры на сеймѣ (ib., л. 18—18 об.).

39) Parum ad ros Moscoviticas attendentibus Provinciarum nuueiis (Ko-biorzycki, 533).

требить много усилій, чтобы добиться отъ сейма сколько-нибудь благопріятной конституціи по московскому вопросу. Въ виду того, что королевичу Владиславу по причинѣ иныхъ опасностей и затрудненій, наступившихъ съ разныхъ сторонъ, не удалось еще успокоить въ этомъ отношеніи рѣчь—посполитую,—сеймовою конституціею 1618 года оставлено въ силѣ все то, что постановлено было предыдущимъ сеймомъ и что поручено было назначеннымъ имъ коммиссарамъ (въ особомъ письменномъ документѣ прошлаго сейма и въ прибавленіи къ нему нынѣшняго сейма). Все это коммиссарамъ, назначеннымъ изъ состава сената и посольской избы, велѣно привести въ исполненіе безъ всякаго промедленія 40). Въ «податномъ универсалѣ» сейма объявлялось, что на отраженіе внѣшней опасности назначенъ сеймомъ «обычный налогъ» со всѣхъ воеводствъ (за исключеніемъ тѣхъ, послы которыхъ пожелали относительно него обратиться за окончательнымъ рѣшеніемъ къ своимъ избирателямъ) 41). Скуповато ассигновавшій деньги (ideodque parents imperata pecunia) на московскую войну, сеймъ кромѣ того назначилъ годичный срокъ для ея окончанія посредствомъ ли оружія, или путемъ мирныхъ переговоровъ 42). Въ этомъ послѣднемъ постановленіи сейма (не внесенномъ въ сеймовыя конституціи) ярче всего сказалось давнее уже утомленіе шляхты тяжелой московской войной.

По инфлянтскому вопросу, довольно рѣзко поставленному па очередь Густавомъ Адольфомъ, особой сеймовой конституціи не было составлено. Но въ сеймовомъ податномъ универсалѣ сказано было, что подати съ великаго княжества литовскаго

*°) Vol. leg., Ill, 157. Сеймомъ 1616 г. дана была коммиссарамъ особая письменная инструкція (Мухановъ, Подлинныя свидѣтельства о взаимныхъ отношеніяхъ Россіи и Польши (Москва, 1834), стр. 116.

41) ІЬ., 160. Въ пунктѣ универсала о расходованіи налоговъ съ великаго княжества литовскаго сказано, что они должны идти на уплату жалованья войску, „которое служитъ въ Москвѣ“, и также пѣхотѣ и кон-иицѣ въ Смоленскомъ замкѣ и на дальнѣйшее отраженіе непріятеля со стороны Москвы (ib., 166). Въ Хроникѣ ІІяеецкаго сказано, что на продолженіе Московской войны сеймъ назначилъ поземельный налогъ но 12 грошей (308, cp. Waycicki, 61). Сеймовое ассигнованіе Сигизмундъ III считалъ совсѣмъ недостаточнымъ для цѣлей московской экспедиціи (Мухановъ, ІІодл. свид.,'1-16, 146, .150).

*-) Kobicrzycki. 535. Особой конституціей сеймъ 1618 года пріостановилъ теченіе судебныхъ процессовъ коммиссаровъ но московскимъ дѣламъ н всѣхъ участниковъ московскаго похода (Vol. leg., Ill, 159).

должны идти на отраженіе непріятеля, «наступающаго и на Ипфляиты». Сеймъ пріостановилъ теченіе судебныхъ процессовъ всѣхъ участниковъ .въ войнѣ со шведами и велѣлъ уплатить израсходованныя уже на эту войну литовскимъ вольнымъ гетманомъ деньги (201,420 зол. польскихъ и 20 грош.) 43).

Татарско-турецкій вопросъ нашелъ свое рѣшеніе въ двухъ особыхъ сеймовыхъ конституціяхъ: а) «Кара на тѣхъ, кто станетъ наѣзжать на Молдавскую и Валашскую землю»; б) «о казакахъ низовскихъ».

Сентябрскій мирный договоръ (1617 г.) Жолкевскаго съ Скиндеръ-пашой встрѣченъ былъ на сеймѣ 1618 года сильнымъ недовольствомъ, не заявлявшимся, впрочемъ, публично. Это недовольство, высказывавшееся еще передъ сеймомъ, касалось по преимуществу пункта относительно Молдавіи 44). Гетманъ Жолкевскій въ свою защиту произнесъ на сеймѣ длинную рѣчь 45), содержавшую въ себѣ подробный историческій очеркъ турецко-татарскихъ и другихъ связанныхъ съ ними дѣлъ и отношеній Польши, начиная съ 1614 года. Основная мысль самозащиты была та, что наѣзды на Молдавію и Валахію и казацкія нападенія на турецкія владѣнія довели Польшу до того опаснаго положенія, въ которомъ она оказалась минувшей осенью. Жолкевскій при этомъ изложилъ передъ сеймомъ и извѣстныя уже намъ обстоятельства заключенія имъ договора со Скиндеръ-пашой. Точка зрѣнія Жолкевскаго на турецко-татарскія отношенія принята была (какъ мы уже видѣли это въ королевской предсеймовой инструкціи) центральнымъ польскимъ правительствомъ вообще. Возведеніе Жолкевскаго въ званіе канцлера было новымъ доказательствомъ солидарности (по край-

43) Vol. leg., Ill, 159, 166—167. Въ Хроникѣ Пясецкаго сказано, что другой (помимо назначеннаго на москов. войну) поземельный налогъ назначенъ сеймомъ на защиту Инфлянтъ (308, cp. Woycieki, I, 61).

44) Вт, Хроникѣ Пясецкаго сказано, что Жолкевскому но поводу заключеннаго имъ съ турками договора ставили въ вину то, что опъ внесъ въ него обязательство Польши по вмѣшиваться въ молдавскія дѣла, что онъ приказалъ сдать туркамъ Хотинъ (принадлежавшій Могиламъ), что допустилъ ихъ разорить Бессарабію и Рашкоеъ (слободы польскихъ пановъ) и проч. Въ доказательство безполезности договора указывали на то, что уже послѣ его заключенія татары опустошили Подолію (въ 1617 г.) и Волынь (1618 г.). Piasecius, 300—301 (Woycickl, 56). Въ рѣчи кн. Зба-ражскаго на сеймѣ 1618 г. молдавскій вопросъ не затронутъ особо (рук. Имп. ІІѵбл. Вибл., Пол. F. II, 42).

*5) Zolkiewski, 301—311.

ней мѣрѣ, внѣшней) сь его взглядами Сигизмунда и его правительства. Шляхетское представительство сейма также согласилось съ этими взглядами. Сеймовая конституція относительно валапіско-молдавскихь отношеній была полнымъ ихъ торжествомъ. Она начиналась констатированіемъ того факта, что вопреки давнимъ законамъ нѣкоторые наглые обыватели польскаго государства непріятельскимъ образомъ наѣзжаютъ на Молдавію и Валахію и этимъ осмѣливаются нарушать миръ съ турецкимъ императоромъ. Чтобы возможно лучше и дѣйствительнѣе этому воспрепятствовать, сеймъ постановилъ, что впредь каждый обыватель, осмѣлившійся своей волей съ толпой вооруженныхъ людей въѣхать въ Молдавію и Валахію и нарушить съ турецкимъ императоромъ миръ, будетъ позванъ королевскимъ инстн-гаторомъ къ суду трибунала и присужденъ этимъ послѣднимъ къ лишенію чести и конфискаціи имущества 46). «Миръ съ турецкимъ султаномъ», нарушеніе котораго въ приведенной конституціи возбранено было подъ такой угрозой, это, конечно, и былъ мирный договоръ Жолкевскаго съ Скиндеръ-пашой (хотя прямо онъ тутъ и не названъ). Въ виду существованія этого мирнаго договора, не представлялось для сейма нужды ни въ особыхъ денежныхъ ассигнованіяхъ, ни въ какихъ-либо иныхъ постановленіяхъ относительно охраны южныхъ границъ государства.

Сеймовая конституція «о пизовскихъ казакахъ» начиналась заявленіемъ, что казаки не только причиняютъ великое стѣсненіе и обиду украинскимъ обывателямъ, но и частымъ своевольнымъ наѣздомъ на сосѣднія государства нарушаютъ давніе мирные договоры Польши съ ними. Далѣе конституція сообщала, что король, предупреждая это своеволіе, посылалъ недавно вмѣстѣ съ короннымъ гетманамъ къ казакамъ особыхъ коммиссаровъ. которые и установили вмѣстѣ съ ними извѣстный способъ удержанія ихъ въ добромъ порядкѣ. Для того, чтобы это дѣло доведено было до конца,—для того, чтобы казаки были въ повиновеніи у назначенныхъ для нихъ королемъ старшихъ, не выходили въ Черное море, не наѣзжали на сосѣднія государства, а довольствовались назначеннымъ имъ жалованьемъ, — для этого постановлено было сеймомъ

46) Vol. leg., ІИ, 157. ІІнстигатору за неисполненіе своего долга въ этомъ случаѣ грозилъ штрафъ въ двѣ тысячи золотыхъ, а въ случаѣ неуплаты его банниція (изгнаніе).

выслать къ казакамъ вмѣстѣ съ гетманомъ новыхъ коммисса-саровъ, которымъ предоставлена полная власть устроить это дѣло, согласно съ данной имъ сеймомъ инструкціей. А если бы казаки оказались этому противными, если бы они не захотѣли отстать отъ своеволія своего (отъ выхода въ Черное море и наѣзда на сосѣднія государства),—въ такому случаѣ сеймъ объявлялъ всѣхъ такихъ непослушныхъ врагами отечества, мятежниками и измѣнниками и приказывалъ гетманамъ (согласно съ прежними конституціями) выступить противъ нихъ, какъ противъ непріятеля 47).

Приведенная нами сеймовая конституція о низовскихъ казакахъ невольно обращаетъ на себя вниманіе дипломатическою уклончивостью изложенія. На обращенныя запорожскими казаками къ сейму просьбы нѣтъ въ ней ни отказа, ни согласія. Исходъ переговоровъ прежнихъ (1617 года) коммиссаровъ съ казаками представленъ въ ней въ такомъ благопрія’тномъ видѣ, что посылка новыхъ коммиссаровъ разсматривается, какъ простое завершеніе почти уже устроеннаго дѣла. Заключительная угроза (очень обычная, впрочемъ, въ польскихъ сеймовыхъ конституціяхъ) какъ-то совсѣмъ не вяжется съ общимъ мирно-повѣствовательнымъ тономъ конституціи.

Дипломатическая уклончивость сеймовой конституціи о низовскихъ казакахъ объясняется тѣмъ обстоятельствомъ, что самъ не расщедрившійся на достаточную матеріальную поддержку московской войны сеймъ не прочь былъ докончить эту войну въ своихъ интересахъ при посредствѣ казацкой военной силы. Сношенія съ запорожскими казаками по этому дѣлу начались еще передъ сеймомъ 1618 года. Наиболѣе авторитетный и компетентный изъ состоявшихъ при Владиславѣ «московскихъ» коммиссаровъ, литовскій канцлеръ Левъ Сапѣга, ѣдучи изъ-подъ Можайска на этотъ сеймъ, отправилъ съ дороги изъ Орши одного изъ своихъ приближенныхъ къ казацкой старшинѣ (ad Cosacorum primarios) просить ее и убѣждать, чтобы казаки не смотрѣли праздно на войну королевича въ Москвѣ. Посланецъ быстро выполнилъ порученіе, доставивши канцлеру въ Слонимъ утѣшительное извѣстіе о готовности казаковъ немедленно исполнить его просьбу, въ особенности, если послѣдуетъ королевскій объ этомъ приказъ. Этотъ приказъ, при поддержкѣ дѣла Сапѣгой, вскорѣ и былъ изданъ. Вмѣстѣ съ * 56

Voi. leg., ш, 157.

56

этимъ Сапѣга настоялъ на томъ и добился того, что сеймъ согласился дать казакамъ за участіе въ московской войнѣ двадцать тысячъ золотыхъ 48). Само собой разумѣется, что сеймъ 1618 года не могъ быть въ настоящій моментъ заинтересованъ въ уменьшеніи количества запорожскихъ казаковъ. Да и вообще тогдашнее положеніе вещей не давало ему возможности явить по отношенію къ запорожскому казачеству особенную строгость 49).

Призывъ запорожскихъ казаковъ польскимъ правительствомъ на государственную службу, и притомъ на такую важную и трудную, совпалъ по времени съ извѣстнымъ печальнымъ проявленіемъ казацкаго насилія по отношенію къ уніатской церковной іерархіи. 23 февраля 1618 года (т. е. спустя десять дней по открытіи интересующаго насъ сейма) «нѣсколько десятковъ казаковъ-бродягъ, неизвѣстно откуда» (такъ * 120

**) Kobierzycki, 561. Въ письмѣ отъ 3 марта 1618-г. къ москов. ком-миссарамъ Сигизмундъ III пишетъ: „надобно намъ обратить двадцать тысячъ на Запорожскихъ казаковъ, которые, для вспомоществованія тамошнимъ дѣламъ и раздѣленія непріятельскихъ силъ, скоро могутъ стать въ московской землѣ (Мухановъ, Подл. свид., 144. Въ рук. Имп. Публ. Библ., Пол. F. IV. № 274. находится статья подъ заглавіемъ: „Расходы коронной казны на войско и на частныя выдачи королевича Владислава, избраннаго Московскаго царя, отправляющагося къ столицѣ въ 1616 году“. Тутъ указаны между прочимъ такіе расходы: „г. Станиславу Мышкѣ, королевскому коморнику, посланному къ запорожскимъ казакамъ, дано

120 зол.“ (л. 9 об.); „г. Олешку, волынскому писарю, который ѣздилъ къ запорожскимъ казакамъ, дано 300 зол“. (л. 10 об.). Далѣе слѣдуютъ выдачи, каждому по 16000 зол. на сто лошадей, „казакамъ“—Бенедикту Витославскому, Стеф. Жардецкому, Владиславу Лащу, Щесному Козикѣ, Христ. Рознятовицкому, Яну Кохановскому, г. Держку (л. 13 об.—14). Еще далѣе есть такія записи: „г. Мышкѣ для записыванія постоялыхъ дворовъ (gospod) въ Кіевъ и Люблинъ посланному, на пищу 100 зол.“ (л. 33); „Мышкѣ казаку, опять къ г. Невяровскому посланному, дано 6 зол. 20 гр.“ (л. 34 об.) и т. д. На основаніи этихъ расходныхъ записей можно, кажется, заключить, что посылка Львомъ Сапѣгой изъ Орши кого-то изъ своихъ приближенныхъ къ запорожскимъ казакамъ была лишь однимъ изъ нѣсколькихъ случаевъ сношеній правительства съ казаками по дѣлу объ участіи ихъ въ московскомъ походѣ. Съ другой стороны, изъ одного современнаго письма узнаемъ, что въ началѣ января 1618 г. низовскіе казаки немалыми отрядами вошли въ Литву, ожидались даже возлѣ Полоцка (Scriptores Rerum Pol., VIII, 261).

4!|) На сеймѣ 1Ы8 года сдѣланы были нѣкоторыя распоряженія относительно запорожскихъ казаковъ, о которыхъ въ его конституціяхъ нѣтъ никакихъ упоминаній. Такъ вапр. было постановлено выдать имъ 6000 зол. въ уплату за имѣвшія быть созженными ихъ лодки (ZoHdewski, 341).

о нихъ выражается митр. Іосифъ Рутскій) напали ночью на кіевскаго уніатскаго митрополичьяго оффиціала, игумена Антонія Грековича въ его Выдубицкомъ монастырѣ и, схвативши и связавши его, пустили въ прорубь, подъ ледъ въ Днѣпръ, разграбивши все его имущество и бумаги. Объ этомъ убійствѣ митр. Рутскій довелъ до свѣдѣнія короля, духовныхъ и свѣтскихъ сенаторовъ. Сообщеніе объ этомъ убійствѣ онъ внесъ также въ гродскія книги разныхъ повѣтовъ, сообщивши 4щ этимъ путемъ самую широкую гласность. Внесъ его послѣ и,цъ книги люблинскаго главнаго трибунала, вмѣстѣ съ заявленіемъ, что онъ будетъ преслѣдовать судомъ виновниковъ убійства 50).

Въ подстрекательствѣ , къ убійству Антонія Грековича митр. Рутскій (въ протестаціи, внесенной въ трибунальныя книги) обвинялъ кіевское православное духовенство 51) и кіевскихъ мѣщанъ. Они издавно, по его словамъ, противятся власти кіевскихъ (уніатскихъ, конечно) митрополитовъ. Противились покойному митрополиту Игнатію Потѣю. Противятся теперь и ему, Рутскому, угрожая, его жизни; безстыдно, непристойно, безчестно въ публичныхъ мѣстахъ понося, его, возбуждаютъ противъ него . омерзѣніе; возбуждаютъ казацкое своеволіе противъ него, противъ его священниковъ, урядниковъ и слугъ; недавно основали въ Кіевѣ какое-то братство-52) и скрѣпленными присягой на общемъ собраніи своими запи-

50) Эта протеетація (подлинная) сохранилась въ архивѣ зап.-рус. уніат. митрополитовъ (1,164, № 412). Даты въ ней нѣтъ. Засѣданія люблинскаго трибунала (въ который она внесена) происходили весной (въ маѣ). Русскій переводъ ііротестаціи напечатанъ въ Вѣсти. Зап. Рос., 1864/5, т. II, кн. 6, стр. 24—26, № 4.

51) Упорная борьба кіевскаго духовенства съ уніатскими митрополитами велась уже нѣсколько лѣтъ. 10 мая 1617 г. возный вручилъ игумену кіевскаго Никольскаго Пустынскаго монастыря Рафаилу Непитущому съ капитуломъ и игумену кіевскаго Кирилловскаго монастыря Кипріану Жеребило-Лабунскому повѣстки о явкѣ въ судъ трибунала по.обвиненію ихъ митр. Рутскимъ въ причиненіи ими ему помѣхъ въ имѣніяхъ цер-< ковныхъ, въ частности перваго изъ нихъ въ отнятіи церковнаго митрополичьяго корма, а второго—въ снятіи хлѣба на бабйнскомъ грунтѣ. Заявленіе вознаго о врученіи повѣстокъ, внесено было въ кіевскія гродскія книги 6 іюля 1617 г. (арх. зап.-рус, уніат. митрополитовъ—по печатному Описанію, I, № 408).

52) Кіевское братство сформировалось около 1615 года (С. Т. Голубевъ^ Ист. Кіев. Дух. Академіи, 1, Кіевъ,. 1886,, ртр. 97).

56*

сями (pismami) 53) взаимно обязались не оказывать митрополиту повиновенія и упразднить его духовную влас'гь, вознамѣрившись убить его самого, когда представится къ тОму случай. Убить самого митрополита имъ не удалось, но его оф-фиціала, остановившагося на возвратномъ пути изъ Овруча (куда онъ посланъ былъ митрополитомъ на слѣдствіе) въ Вы-дубицкомъ монастырѣ, утопили, какъ какого-нибудь злодѣя... Не одно кіевское православное духовенство и кіевскимъ мѣщанъ обвинялъ уніатскій митрополитъ въ подстрекательствѣ казаковъ къ убійству Грековича. Это убійство совершено ими, по словамъ его протестаціи, «не безъ вѣдома и соглашенія съ нѣкоторыми шляхтичами» 54).

Митр. Рутскій, въ понятномъ вполнѣ возмущеніи ужаснымъ событіемъ, такъ расширилъ прикосновенные къ нему общественные слои, что самое преступленіе нѣсколькихъ десятковъ казаковъ утрачивало, при такой постановкѣ обвиненія, значительную долю собственной сознательной злонамѣренности ихъ. Притомъ же самыя орудія кровавыхъ замысловъ' кіевскаго духовенства, мѣщанства и шляхты названы были вѣроятно въ его письмахъ къ королю и сенаторамъ, кань и въ нѣсколько болѣе поздней трибунальной его протесѣаціи, просто казаками-бродягами, а не запорожскими, или вазовскими казаками. Для центральнаго правительства, заключавшаго въ февралѣ—мартѣ 1618 года съ запорожскими казаками извѣстную намъ сдѣлку по московскимъ дѣламъ, это въ извѣстной мѣрѣ облегчало трудность его положенія. И самый сеймъ 1618 года въ своей конституціи о низовскихъ казакахъ могъ обойтись безъ внесенія въ изображеніе зловредной для государства дѣятельности ихъ новаго темнаго штриха.

Борьба православныхъ съ уніатами на сеймѣ 1618 года не только веласъ, но и велась, повидимому, съ большой силой, на разныхъ пунктахъ.

На сеймовый судъ 1618 года поступило нѣсколько уже лѣтъ тянувшееся въ разныхъ судахъ дѣло Раины Марковны Гарабурды, дворянки («земянки») пинскаго повѣта (вдовы сло-

53) Подъ этими „письмами“ можно разумѣть „Уписъ Кіевскаго братства“, начатый въ 1615 г. (ІЬ., прил., 1—4).

54) Антоній Грековичъ „хотѣлъ увязатися у монастырѣ св. Михайла Золотоверхого“ (Сборникъ лѣтописей, относящихся къ исторіи Ю. и 3. Руси, изд. Кіев. Археогр. Коммиссіей, стр. 85).

нимскаго земскаго судьи Христофора Гарабурды) съ пинскимъ уніатскимъ епископомъ Паисіемъ, Саховскимъ 55). Фактическая сторона дѣла заключалась въ слѣдующемъ. 6 авг. 1614 года Раина Гарабурда въ Пинскѣ, на принадлежавшемъ ей здѣсь Полозовскомъ плацу, лежавшемъ надъ р. Пиною (въ приходѣ Спасской церкви) стала строить православную церковь и монастырь. Она считала себя вправѣ это сдѣлать, потому что этотъ плацъ не принадлежалъ къ составу городскихъ земель, а былъ привиллегированной шляхетской землей, перешедшей къ ней отъ ея перваго мужа (прадѣду котораго Ивану Полозу она дана была еще владѣльной княгиней Маріей Олельковной). Епископъ Паисій предалъ Гарабѵрду проклятію и 13 сент. 1614 г. съ нѣкоторыми пинскими урядниками разрушилъ начатую. постройку, и самый деревянный матеріалъ ея спустилъ внизъ по рѣкѣ 5в). Епископъ, считалъ себя вправѣ такъ поступить, потому что не признавалъ Полозовскаго плаца шляхетской землей и, кромѣ того, обвинялъ строительницу въ захватѣ подъ постройку прилегавшихъ къ этому плацу госпо-дарскихъ замковыхъ земель, на которыхъ постройка церквей не дозволялась безъ воли короля и вѣдома епископа. При томъ же, на основаніи привелея короля Сигизмунда I (подтвердившаго впрочемъ лишь привилей короля Александра) постройка церквей и монастырей въ предѣлахъ туровско-пинской епархіи, по его мнѣнію, вообще не дозволялась безъ разрѣшенія епископа ни на какихъ вообще земляхъ, подъ угрозою штрафа въ 3000 копъ литов. грошей.

Кромѣ фактической стороны, изложенное нами дѣло возбуждало интересъ, и притомъ общій интересъ, своей процессуальной стороной: какому суду принадлежало право рѣшить спорный вопросъ, въ высшей степени осложненный тѣмъ обстоятельствомъ, что спорившіе принадлежали къ разнымъ вѣроисповѣданіямъ?

Епископъ Паисій сначала обратился съ жалобой на Гара-бурдѵ въ королевскій задворный судъ, который 2 апр. 1615 года призналъ ее виновной и присудилъ къ штрафу въ 3000 копъ

55) Это дѣло напечатано въ Вилен. Археогр. Сборн., VI, 65—103, JSß 45—51.

5в) 14 авг. 1615 г. пинскій возный опредѣленіемъ трибунала лишенъ былъ должности и подвергнутъ 12-недѣльному заключенію за невѣрно» показаніе о разрушеніи церкви (Вил. Арх. Сб., VI, 67).

литов. грошей. Затѣмъ онъ подалъ на нее жалобу еще въ литовскій главный трибуналъ, въ духовное его коло, обвиняя ее въ нарушеніи сеймовой конституціи 1609 года (въ причиненіи уніатской церкви затрудненій). Духовное коло трибунала въ 1616 г. также признало Гарабурду виновной и присудило ее къ штрафу въ 10000 золотыхъ польскихъ (согласно съ сей-1 мовой конституціей 1609 года). Наконецъ въ 1617 году епископъ жаловался духовному колу литовскаго главнаго трибунала на то, что Гарабурда не желаетъ повиноваться его рѣ-шепію, и это коло въ томъ же 1617 году присудило ее за самое это неповиновеніе къ новому штрафу въ размѣрѣ трои-* ной величины первоначальнаго штрафа. Такимъ образомъ за постройку церкви пинская ревнительница православія присуждена была къ громадному штрафу въ 3000 копъ литов. гроіцей и 40000 пол. золотыхъ. Обвиняемая не признавала своего дѣла подсуднымъ ни королевскому задворному суду, ни суду духовнаго кола трибунала, о чемъ всякій разъ и заявляла съ подробной мотивировкой своего взгляда на дѣло.

Раина Гарабурда въ 1614 году обратилась съ жалобой на епископа Паисія въ великое коло литовскаго трибунала: Это послѣднее (19 ноября 1614 г.), въ виду несоблюденія ею установленныхъ закономъ сроковъ, указало ей искать правосудія въ надлежащій срокъ. Въ 1615 г. она опять обратилась въ трибуналъ (въ великое коло) со своимъ дѣломъ уже въ назначенный для того срокъ. Но и на этотъ разъ дѣло трибу-: наломъ не было разсмотрѣно. По совѣту литов. канцлера (Льва Сапѣги) и литов. польнаго гетмана (кіі. Христ. Радивила), тяжущіяся стороны согласились передать дѣло на сеймовый судъ. Оно и поступило на сеймъ 1616 года, которымъ за недостаткомъ времени отложено до будущаго сейма... Въ 161.7 году Гарабурда, въ виду наложенныхъ на нее штрафовъ, обратилась со своимъ дѣломъ въ новогородскій гродскій судъ, который (17 февр. 1617 г.) однако отослалъ ее съ нимъ въ литовскій трибуналъ. Въ великомъ колѣ этого трибунала дѣло разсматривалось 28 іюля 1617 г. Это коло трибунала, пріостановивши приведеніе въ исполненіе извѣстныхъ намъ приговоровъ задворнаго суда и малаго трибунальнаго кола противъ Гарабурды, отослало тяжбу на сеймовое рѣшеніе (согласно съ постановленіемъ виленской кацвокаціи относительно «справъ' и уразовъ зобопольныхъ людей реліи греческое»). При этомъ, великое коло литовскаго трибунала признало неправильнымъ

обращеніе епископа съ жалобой на Гарабурду въ королевскій задворный судъ и въ духовное коло трибунала.

Прошедшее уже черезъ столько судебныхъ истанцій дѣло епископа Паисія съ Гарабурдой рѣшено было сеймовымъ судомъ 6 марта 1618 года. Этотъ судъ произведенъ былъ королемъ и сенаторами («съ паны радами нашими на соймѣ валъ-номъ Варшавскомъ, при боку наоомъ сидячими“). Земскіе послы въ немъ не участвовали. Имъ принадлежалъ, по установившемуся обычаю, только нравственный контроль надъ такъ называемымъ сеймовымъ судомъ 5').

Раина Гарабурда и пинскій епископъ Паисій лично явились на сеймовый судъ. Но вмѣстѣ съ ними на этомъ судѣ были и повѣренные ихъ: Гарабурды—шляхтичъ Мартинъ Све-жинскій, еп. Паисія—шляхтичъ Сигизмундъ Игнатовскій.

Повѣренный Гарабурды прежде всего представилъ сеймовому суду всѣ документы по предыдущему производству настоящаго дѣла въ разныхъ судебныхъ инстанціяхъ. Затѣмъ онъ привелъ два аргумента въ пользу передачи этого дѣла на рѣшеніе сеймоваго суда: 1)это дѣло касается общаго закона, которымъ обезпеченъ миръ между несогласными въ религіи (конституціи коронаціоннаго сейма 1588 года о мирѣ между несогласными въ религіи и сеймовыхъ конституцій 1607 г. и 1609 г. о религіи греческой); 2) это дѣло касается трибунальныхъ декретовъ малаго кола (наложившихъ на Гарабурду такую большую сумму штрафа) и декретовъ королевскаго суда (разсмотрѣніе которыхъ принадлежитъ одному сейму) 58). Рѣшеніе королевскаго задвор-наго суда онъ признавалъ недѣйствительнымъ: а) потому что оно состоялось не въ томъ судѣ, какой для дѣлъ этого рода указанъ литовскимъ статутомъ (приведены самыя статьи статута); б) потому что опо потеряло силу вслѣдствіе самаго уже 57

57) Настоящій случай сеймоваго суда служитъ опроверженіемъ того утвержденія стараго польскаго историка-юриста Ленгниха (Ius publicum Regni Poloni, Gedani, 1746, II, p. 358—359), что съ 1611 года въ сеймовомъ судѣ по всякимъ дѣламъ стали принимать участіе земскіе послы (ер. нашу „Сеймовую борьбу зап.-рус. прав. дворянства съ церк. уніей до 1609 года, стр. 269).

;,а) На судѣ великаго кола трибунала (28 іюля 1617 г.) повѣренный Гарабурды очень убѣдительно доказывалъ всю внутреннюю несообразность передачи тяжбъ православныхъ съ уніатами на рѣпіѳніе малаго кола трибунала, состоявшаго изъ духовныхъ лицъ рим.-католическаго вѣроисповѣданія, и передалъ очень интересныя историческія свѣдѣнія о

обращенія епископа съ тѣмъ же дѣломъ къ трибунальномѵ суду; в) потому что епископъ не доказалъ того, что церковь построена была на городской или замковой землѣ. Въ доказательство того, что эта земля была шляхетская, частно-владѣльческая земля Гарабурды, онъ предъявилъ сеймовому суду планы, доказывавшіе принадлежность Полозовскаго плаца прадѣду перваго мужа Гарабурды Ивашку Полозу по данному ему кн. Маріей Олельковной привилею (каковой привилей насильственно захваченъ Петромъ Полозомъ, который за это былъ судимъ и присужденъ къ банниціи), а также податныя квитанціи во взносѣ Гарабурдою денегъ съ ея Полозовскаго плаца на одинаковыхъ основаніяхъ съ остальною ея земельною собственностію въ пинскомъ повѣтѣ (им. Дубой). Кромѣ того, онъ ссылался на общее паданье Сигизмундомъ I пинскому повѣту шляхетской вольности. Что касается опредѣленія трибѵналыіаго суда, То повѣренный Гарабурды обращеніе къ нему епископа Паисія и опредѣленіе его считалъ неправильными по тому уже одному, что раньше онъ же самъ обратился уже съ тѣмъ же дѣломъ въ другой судъ, что принесъ жалобу въ трибуналъ во время имъ же самимъ заключеннаго съ противной стороной перемирія, что духовное коло трибунала совсѣмъ не мѣсто для суда по дѣламъ такого рода, что опредѣленіе этого кола состоялось въ такое время, когда дѣло уже поступило на сеймовый судъ. Повѣренный Гарабурды просилъ сеймовый судъ отмѣтить декреты задворнаго суда и малаго кола трибунала, а епископа пинскаго и соучастниковъ его за беззаконное разрушеніе церкви подвергнуть установленной конституціями карѣ.

Повѣренный епископа Паисія доказывалъ правильность обращенія его въ задворный судъ и правильность опредѣленія этого суда, въ виду привилея Сигизмунда I (о томъ, чтобы никто въ пинскомъ повѣтѣ не смѣлъ самовольно строить

составленіи извѣстной конституціи 1609 года и объ измѣненій ея текста послѣ сейма при печатаніи его конституцій (Вилен. Арх. Сборн., VI, 93). Жалобы на измѣненіе текста конституцій по окончаніи сеймовъ при печатаніи конституцій нерѣдко слышались послѣ сейма 1609 года. На сеймѣ 1618 года конституціи его впервые подписаны были маршалкомъ посольской избы сейма (Scriptores Kerum Pol., XIV, 229), въ предупрежденіе, надо думать, нежелательныхъ измѣненій текста ихъ впослѣдствіи. Можетъ быть, интересующее насъ дѣло и послужило поводомъ къ установленію обычая подписыванія сеймовыхъ конституцій сеймовымъ маршалкомъ.

церквей и назначать къ нимъ поповъ, подъ угрозою штрафа въ 3000 копъ литов. грош.) и въ виду того, что церковь была построена на городскихъ и нѣкоторыхъ замковыхъ грунтахъ. Точно также онъ доказывалъ и правильность обращенія епископа въ малое коло трибунала и правильность рѣшенія этого кола въ виду сеймовой конституціи 1609 года. Въ заключеніе повѣренный епископа просилъ сеймовый судъ присудить и взыскать съ Гарабурды всѣ наложенные уже на нее штрафы и уничтожить всѣ возбужденные ею противъ него въ ненадлежащихъ судахъ процессы.

Повѣренный Гарабурды представилъ сеймовому суду слѣд. возраженія относительно привилея Сигизмунда I: а) этотъ при-вилей фактически давно уже утратилъ силу; б) если онъ и сохраняетъ силу, то только по отношенію къ тѣмъ, кто принадлежитъ къ одному съ епископомъ Паисіемъ вѣроисповѣданію (т. е. уніатамъ); в) онъ отмѣненъ сеймовой конституціей 1609 года. Въ заключеніе всего, повѣренный Гарабурды доказывалъ. что обращеніе съ однимъ и тѣмъ же дѣломъ въ два различныхъ суда само по себѣ представляетъ уже юридическую несообразность.

По выслушаніи доводовъ обѣихъ тяжущихся сторонъ, сеймовый судъ нашелъ, что Раина Гарабурда привлекла пинскаго епископа къ суду свѣтскаго кола главнаго трибунала неправильно, вопреки Литовскому статуту, трибунальнымъ конституціямъ и сеймовымъ постановленіямъ: какъ духовное лицо, епископъ Паисій суду этого кола не подсуденъ. Сеймовый судъ, поэтому, отмѣнилъ, кассировалъ и уничтожилъ трибунальные декреты, постановленные противъ пинскаго владыки, а декреты задворнаго суда и малаго кола (ludicii compositi) трибунала призналъ правильными и справедливыми и ихъ утвердилъ. Сеймовый судъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, согласно съ декретами и при-вилеями королей Александра и Сигизмунда, оставилъ во всей силѣ пастырскую власть пинскихъ владыкъ надъ церквами и попами въ г. Пинскѣ и во всей пинской епархіи. Выстроенную Гарабурдою своевольно на Полозовщинѣ церковь присудилъ пинскимъ владыкамъ, назначивши для самой передачи перкви шестинедѣльный срокъ, подъ угрозой установленныхъ закономъ штрафовъ.

Десять дней спустя послѣ произнесенія сеймовымъ судомъ приведеннаго выше рѣшенія (16 марта 1618 г.) состоялась мировая Гарабурды съ епископомъ Паисіемъ. Епископъ отка-

зался отъ взысканія съ Гарабѵрды присужденныхъ сеймовымъ судомъ штрафовъ, а Гарабурда отказалась въ пользу пинскихъ владыкъ отъ построенной ею церкви и отъ своего шляхетскаго Полозовскаго грунта, уничтожила свои протестаціи и прочіе акты относительно разрушенія церкви и обязалась не чинить внредь пинскому владыкѣ никакой помѣхи въ его епархіи, въ г. Пинскѣ, черезъ своихъ поповъ и чернецовъ.

Пинскій процессъ изъ-за постройки православной церкви окончился на сеймовомъ судѣ полнымъ торжествомъ уніи надъ православіемъ. Торжество это не было бы еще столь полнымъ, если бы сеймовый судъ рѣшилъ дѣло въ пользу пинскаго епископа на томъ только основаніи, что шляхетскій характеръ спорнаго земельнаго владѣнія остался въ его глазахъ не доказаннымъ, Сеймовый Судъ 1618 года со всей силой призналъ подсудность тяжбъ уніатовъ съ православными не великому, а малому (духовному) колу трибунала,—подсудность, противъ которой православные упорно протестовали, начиная съ 1609 года... Земскіе послы не оказали, или не смогли оказать, нравственнаго воздѣйствія на короля и сенаторовъ-судей въ желательномъ для православныхъ смыслѣ.

Пинскій процессъ затрогивалъ интересы не однихъ участвовавшихъ въ немъ лицъ, но и всѣхъ ихъ пинскихъ единовѣрцевъ и единомышленниковъ. Раина Гарабурда привлекала даже къ судебной отвѣтственности чиновъ пинскаго старостин-скаго уряда за ихъ потворство ея противнику. Съ другой стороны, пинскій епископъ обвинялъ ее въ соглашеніи съ старшими мѣщанами г. Пинска, схизматиками, противъ святого единства съ вселенскою церковью. Онъ же обвинялъ ее въ соглашеніи съ Виленскими братчиками и утверждалъ, что ее поддерживаютъ всячески и находящіеся въ союзѣ съ Виленскимъ братствомъ шляхтичи 5Э).

Православные дворяне продолжали вообще оказывать поддержку православію въ борьбѣ съ уніей. Но число православныхъ дворянъ, занимающихъ важныя и вліятельныя должности, уменьшалось съ каждымъ годомъ царствованія Си- 59

59) Вилен. Арх. Сборы., VI, 67—74. Въ дѣлѣ Гарабурды принимали участіе, какъ видно изъ документовъ этого дѣла, и главные тогда представители литовскаго протестантства литовскій польскій гетманъ князь Христ. Радивилъ и литовскій подчашій кн. Янушъ Радивилъ, бывшій даже ея оффиціальнымъ опекуномъ (внуки знаменитаго кн. К. К. Острожскаго).

гизмунда III. «Ваши духовные (писалъ, обращаясь къ православнымъ, Виленскій троицкій уніатскій архимандритъ Левъ Крев'за въ своей «Оборонѣ уніи», въ 1617 году) только при посредствѣ свѣтскаго сословія вели доселѣ свои дѣла. Этихъ могущественнѣйшихъ защитниковъ у васъ значительно уже поубавилось, а другихъ не прибываетъ 60). На Виленскомъ депутатскомъ сеймикѣ, 2 февраля 1617 г., православному шляхтичу и королевскому дворянину Вериковскому (старику, участвовавшему еще въ походахъ Баторія) шляхтичъ Іеронимъ Довгялло-Нарбѵтъ воспрепятствовалъ принести жалобу на претерпѣваемыя православными въ Вилънѣ отъ ихъ враговъ притѣсненія. Повидимому, Довгялло-Нарбутъ не встрѣтилъ особенно энергичнаго отпора со стороны участниковъ сеймика, если Вериковскій счелъ нужнымъ искать возстановленія своей оскорбленной шляхетской чести путемъ суда 61).

Въ Вилънѣ православное Св.-Дѵховское братство, числившее въ своей средѣ, какъ и раньше, не мало дѣятельныхъ братчиковъ-шляхтичей, по прежнему было главпымъ защитникомъ православія в2). Передъ сеймомъ 1618 года оно, по примѣру прежнихъ лѣтъ, искало для себя опоры въ предстоявшей сеймовой борьбѣ съ уніей у литовскаго польнаго гетмана кн. Хр. Вадивила. Въ посланіи къ нему (отъ 29 января) оно писало, что враги его съ еще большей, чѣмъ прежде, яростью нападаютъ на самыя основанія его стародавнихъ правъ, на самую вѣру православную, причемъ дѣйствуютъ по- * 27

60) Рус. Истор. Библ., IV, 290.

вІ) Акты Вилен. Apr. Ком., VIII, 101—102, № 49. Нарбутъ препятствовалъ Вериковскому говорить на томъ основаніи, что онъ будто бы не шляхтичъ. Вериковскій. жалуясь на притѣсненія, претерпѣваемыя православными въ Вильнѣ, ближайшимъ образомъ имѣлъ въ виду притѣсненія, причиняемыя троицкими уніатами братской Св.-Духовекой церкви. Онъ жаловался на то, что уніаты въ эту церковь стрѣляютъ, бросаютъ каменьями, что болѣе двадцати учениковъ братской школы (шляхтичей) избили и поранили.

27 іюля 1617 г. давній виленскій братчикъ, тройскій нодкоморій, кн. Богданъ Матвѣевичъ Огинскій, подарилъ братству два дома въ Вильнѣ (дементіевскій и аѳанасовскій). Онъ подарилъ ихъ „братству церковному Виленскому православія''греческого, такъ стану духовного яко тежъ ихъ милостемъ княжатомъ, нанятомъ, шляхтѣ и всей до того братства церковного уписной братіи“. На дарственной записи подписались шляхтичи Хр. Оленскій, Веніаминъ и Гавріилъ Комары (Вѣстн Зап. Рос., 1865—1866 г., КН..5, отд. I, 30—33).

средствомъ наложенія денежныхъ штрафовъ на имущество братчиковъ (Семена Красовскаго). Усиливаются отнять у братства и присвоить себѣ всѣ братскія земли (пользующіяся шляхетскими привилегіями, утвержденныя за нимъ сеймами, двадцать уже лѣтъ находящіяся въ спокойномъ владѣніи его), на которыхъ построены имъ церковь, школа и. монастырь. Тянутъ братство въ королевскій ассесорскій судъ, чтобы онъ разсудилъ, которая вѣра—лучше, и на основаніи недавно изданнаго мандата о привлеченіи братства къ этому суду усиливаются взыскать съ него сто тысячъ золотыхъ, причемъ налагаютъ арестъ при посредствѣ Виленскаго городского магистрата на имущество не только умершихъ, но и. живыхъ еще людей вз). Городской магистратъ, монахи ксендза Рутскаго и нѣкоторые недавно отступившіе отъ православія мѣщане (писало далѣе братство) коварно оговариваютъ братство, изо-, брѣтаютъ чудовищно-удивительные пути къ его угнетенію. Братскіе протестаціи, репротестаціи и заявленія не принимаются ко внесенію въ гродскія и городскія книги, по той единственно причинѣ, что ксендзы запрещаютъ ихъ принимать по просьбѣ отступниковъ отъ православія. Если на предстоящемъ сеймѣ виленскіе православные братчики не получатъ хоть какого-либо спасенія или врачевства, они дойдутъ до крайняго упадка. Въ виду всего этого, виленское православное братство просило Хр. Радивила—своимъ мудрымъ совѣтомъ и милостивымъ покровительствомъ помочь посланннымъ на сеймъ братчикамъ добиться исцѣленія нанесенныхъ ему ранъ и успокоенія православной религіи 64).

Виленскимъ православнымъ братчикамъ, вмѣстѣ съ другими западно-русскими ревнителями православія, удалось добиться на сеймѣ 1618 года нѣкотораго успокоенія православія. Непреложнымъ доказательствомъ этого служитъ конституція этого сейма «О религіи греческой». Важенъ уже самый фактъ изданія этой конституціи. Послѣ извѣстныхъ сеймовыхъ конституцій 1607 и 1609 годовъ, эта была первая вновь изданная конституція относительно православной церкви. Послѣ почти десятилѣтняго оффиціальнаго замалчиванія впервые на 63

63) Троицкіе виленскіе уніаты, какъ видно изъ посланія вилен. прав; братства къ Хр. Радивилу отъ 2 марта 1616 г. .(Вилен. Арх.:.Сборн., VII, 76—77) заявляли притязанія на суммы, пожертвованныя въ братскую Св.-Духовскую церковь погребенными въ ней лицами. . :

в‘) Вилен. Арх. Сборн., VII, 77—78, № 52. . . . ...

сеймѣ 1618 года давняя религіозно-церковная тяжба правой славныхъ съ уніатами вновь прямо и открыто принята къ разсмотрѣнію.

Сеймовая конституція 1618 года о греческой религіи составлена была въ слѣдующихъ словахъ: «Такъ какъ изъ-за множества накопившихся государственныхъ дѣлъ не пришлось заняться совершеннымъ успокоеніемъ греческой религіи на теперешнемъ сеймѣ, то отлагаемъ сіе до будущаго ближайшаго сейма; а до того времени людей греческой религіи, духовныхъ и свѣтскихъ, сохраняемъ въ мирѣ и при свободномъ и обычномъ идъ богослуженіи (за него они не должны быть притѣсняемы и привлекаемы къ суду)» ®5).

Уже самая отсрочка успокоенія греческой вѣры до будущаго сейма особою сеймовою конституціею придавала дѣлу исключительную важность 6в). Изъ текста конституціи видно, что миръ и свободное совершеніе ,’богослуженія гарантированы всѣмъ вообще людямъ греческой вѣры, свѣтскимъ и духовнымъ (эти послѣдніе особенно часто подвергались преслѣдованіямъ), а не однимъ шляхтичамъ. Сеймовою конституціею воспрещено возбужденіе противъ православныхъ судебныхъ процессовъ, особенно много причинявшихъ имъ безпокойства и матеріальныхъ убытковъ. Вообще наступательнымъ дѣйствіямъ уніи противъ православія полагался временный предѣлъ. По свидѣтельству изданнаго виленскимъ братствомъ (въ 1632 г.) Синопсиса, . уніаты протестовали противъ второй половины сеймовой конституціи 1618 года, гарантировавшей православнымъ миръ и свободное совершеніе богослуженія. Въ особенности ваа:на было для православныхъ, какъ мы сказали выше, пріостановка судебныхъ процессовъ противъ нихъ. Отъ мар-шалка посольской избы сейма 1618 года Христофора Веселовскаго они взяли особое письменное удостовѣреніе (отъ 27 марта 1618 года) о томъ, что «судебные процессы ради успокоенія до будущаго сейма пріостановлены»®7).

Никакихъ подробностей борьбы православныхъ съ уніатами на сеймѣ 1618 года мы не знаемъ (по недостатку свѣдѣній о 6

6І) Vol. leg., Ill, 158.

ee) Тотъ же сеймъ 1618 года отложилъ простымъ „сеймовымъ рецес-сомъ“ до будущаго сейма „много вещей, нужныхъ шляхетскому сословію“, о которыхъ возбуждены были ходатайства въ ееймиковыхъ инструкціяхъ (Vol. leg., Ill, 159).

в7) Арх. Юго-Зап. Рос., ч. I, т. VII, 569.

ней). Вся совокупность внѣшнихъ и внутреннихъ условій и обстоятельствъ тогдашней польской политической жизни повліяла на такой сравнительно благопріятный исходъ этой борьбы въ 1618 году, какъ это бывало и раньше въ предыдущихъ стадіяхъ ея. Но въ составѣ дѣйствовавшихъ въ пользу православія на сеймѣ 1618 года сеймовыхъ силъ представляется возможнымъ предположить существованіе нѣкотораго новаго фактора (слѣдовъ участія котораго въ борьбѣ православнаго дворянства съ уніей, намъ по крайней мѣрѣ, не удавалось до сихъ поръ подмѣтить). Къ этому предположенію приходимъ такимъ путемъ... Въ тѣхъ случаяхъ, когда сеймъ 1618 года имѣлъ дѣло съ одними только чисто-шляхетскими религіозно-церковными интересами, онъ не обнаружилъ по отношенію къ нимъ особенной податливости и предупредительности. Вспомнимъ рѣшеніе сеймового суда по дѣлу Раины Гара-бурды съ пинскимъ упіатскимъ епископомъ. Не получилъ на сеймѣ 1618 года благопріятнаго рѣшенія даже споръ 68) такого вліятельнаго земскаго посла, какимъ былъ литовскій польный гетманъ кн. Христ. Радивилъ, съ p.-католическимъ ксендзомъ Кобылинскимъ изъ-за земельныхъ владѣній Кейданской кирхи,— споръ, ведшійся на почвѣ по преимуществу шляхетскаго церковнаго патроната и авторитета постановленій главнаго трибунала. Сеймовая конституція 1618 года (стоявшая, конечно, въ связи съ этимъ споромъ и другими съ нимъ аналогичными) «о декретахъ трибунальскихъ» (объ остайленіи ихъ въ преж-

*“*) Въ рук. Имп. Публ. Библ., Разн., F. IV, № 53, находятся документы, уясняющіе исторію этого спора. Изъ нихъ открывается, что этотъ споръ литовскимъ главнымъ трибуналомъ, рѣшенъ былъ въ пользу Радивила, а королевскимъ задворнымъ судомъ (нѣсколько позже) въ пользу Кобылинскаго. Въ декабрѣ 1617 года изъ лагеря подъ Вольма-ромъ Хр. Радивилъ письменно обратился со своимъ дѣломъ къ литовскимъ предсеймовымъ сеймикамъ. Онъ писалъ, что его споръ съ Кобы-лияскимъ затрагиваетъ общіе шляхетскіе интересы, такъ какъ въ немъ дѣло идетъ о значеніи трибунальныхъ декретовъ, которые должны быть священными. Онъ просилъ шляхту внести въ инструкцію посламъ своимъ на сеймъ порученіе передать это дѣло на обсужденіе короля и всѣхъ государственныхъ чиновъ (л. 24 об.). При окончаніи сейма 1618 г., Хр. Радивилъ въ сенатѣ, въ присутствіи очень большого числа людей, произнесъ рѣчь, въ которой подробно указывалъ всѣ нарушенія конфедераціи (1573 г.), правъ и привилегій шляхты, дѣйствующихъ законовъ, которыя совершены его противникомъ. Въ заключеніе рѣчи объявилъ, что будетъ держаться послѣдняго декрета трибунала по его дѣлу съ Кобылинскимъ (л. 25)...

ней ихъ силѣ) редактирована была слишкомъ неопредѣленно и двусмысленно в9)... Между тѣмъ вопросъ объ общемъ успокоеніи православной церкви не только оффиціально принять сеймомъ къ разсмотрѣнію, но и рѣшенъ (хотя бы то и временно только) въ благопріятномъ для нея смыслѣ. Невольно приходитъ на мысль тутъ та новая сила, къ которой польское правительство и шляхетское сеймовое представительство относились до сихъ поръ лишь отрицательно, враждебно, но съ которой именно на сеймѣ 1618 года ходомъ тяжелыхъ политическихъ ^обстоятельствъ они принуждены были войти въ компромиссъ. Въ оффиціальныхъ документахъ, такъ или иначе связанныхъ съ олынанской противоказацкой комиссіей 1617 г., религіозно-церковный вопросъ совсѣмъ не оставилъ слѣдовъ. Но это еще не доказываетъ того, что этотъ вопросъ совсѣмъ и не затрогивался въ переговорахъ гетмана запорожскихъ казаковъ Петра Конашевича-Сагайдачнаго съ королевскими ком-миссарами... Нѣкоторый намекъ на то, что сеймъ 1618. года считался съ религіозно-церковной стороной казацкаго вопроса, находимъ въ сеймовой рѣчи земскаго посла на этомъ сеймѣ, короннаго конюшаго, кн. Юрія Збаражскаго (рим.-католика по вѣроисповѣданію, но на сеймѣ 1616 года рѣзко протестовавшаго противъ именованія православныхъ дизунитами). Кн. Збаражскій въ своей рѣчи указывалъ, между прочимъ, на то, что казацкое своеволіе навело на все государство двоякаго рода страхъ: 1) страхъ турецкой войны (предусмотрительные люди давно предвидѣли, что казацкіе набѣги вызовутъ эту войну, страшнѣе которой ничего нѣтъ на свѣтѣ, и нужно, по мнѣнію оратора, всячески стараться не раздразпить вновь турокъ, которые привыкли продолжительностью войны достигать того, чего не могли достигнуть силой сразу); 2) нашъ собственный внутренній страхъ и вмѣстѣ рабство, которыя мы испытываемъ отъ своихъ же холоповъ,—страхъ того, что надъ нами скоро разразится эта буря иной религіи и великой надменности этихъ людей (gdyz preedko na nas ta tempestas erup-tura est rozney Relligiey у wzdecia wielkiego tych ludzi) ™).

«Иная религія» (о которой говорилъ кн. Збаражскій), это—православная вѣра казаковъ. Въ словахъ кн. Збаражскаго, прежде всего, обращаетъ на себя вниманіе то обстоя- 6

6Э) ѴоІ. leg., Ill, 158.

;°) рук. Имп. Публ. Библ., Пол. F. II, № 42, л. 33.

тельство, что внутренній страхъ, нагоняемый казачествомъ, онъ ставитъ въ прямую связь съ его недовольствомъ изъ-за религіи. Онъ даже забываетъ тутъ другія причины этого недовольства (кромѣ мало содержательной и мало опредѣленной «надменности»). Далѣе, страхъ грядущей казацкой бури изъ-за вѣры онъ считаетъ повидимому весьма распространеннымъ въ извѣстныхъ ему шляхетскихъ кругахъ. Но если даже не считать кн. Ю. Збаражскаго выразителемъ общихъ шляхетскихъ взглядовъ на казацкій вопросъ (хотя современники ") совершенно опредѣленно называютъ его главнымъ воротилой на сеймѣ 1618 года), все-таки приведенное нами выраженіе сеймовой рѣчи его о религіозно-церковной сторонѣ этого вопроса сохраняетъ свое значеніе. Изъ него во всякомъ случаѣ слѣдуетъ, что связь религіозно-церковнаго (православноуніатскаго) и казацкаго вопросовъ на сеймѣ 1618 года была сознана уже и нѣкоторыми земскими послами р.-католическаго вѣроисповѣданія. Сознаніе этой связи, можно думать, и повліяло въ большей или меньшей степени на благопріятный для православныхъ земскихъ пословъ исходъ борьбы ихъ съ уніей на сеймѣ 1618 г.

«Довольно мягкая» конституція 1618 года о греческой религіи (какъ охарактеризовало ее вйленское братство) являлась вполнѣ умѣстной и въ виду московскихъ дѣлъ и отношеній. Владиславу и тѣмъ, кто искренно поддерживалъ его притязанія на московскій престолъ, неизбѣжно приходилось считаться съ особенною преданностью московскаго народа православной вѣрѣ и церкви, а также съ особеннымъ, по религіознымъ именно мотивамъ, предубѣжденіемъ этого народа противъ польскаго королевича. Вручая (6 апр. 1617 г.) Владиславу мечъ и священное знамя, примасъ Лаврентій. Гембицкій, хотя и поставилъ ему на видъ, что Господь даетъ счастье лишь тѣмъ государямъ, которые стараются повсюду распространить католическую вѣру, счелъ однако нужнымъ оговориться, что «въ этомъ важномъ дѣлѣ ему нужно держаться той умѣренности, которая столь необходима въ новыхъ государствахъ, и привлекать сей жестоковыйный народъ къ единенію и св. вѣрѣ не принужденіемъ и насиліемъ, не вдругъ, но мало-по-малу, примѣромъ благочестія, какъ своего, такъ и священниковъ, кото-

рые будутъ находиться при немъ» ,2). Въ своей грамотѣ (отъ 15 дек. 1616 г.) ко всѣмъ чинамъ московскаго государства Владиславъ говорилъ, что «вѣра крестьянская стародавняго закону греческого отнюдь ни въ чемъ не будетъ нарушена, и церкви и монастыри имѣти будутъ красоту свою и украшеніе попрежнему неподвижно» ™). Въ грамотѣ, изданной (7 іюля 1618 г.), отъ имени архіепископа смоленскаго Сергія, бояръ, думныхъ людей, дворянъ и дѣтей боярскихъ, стрѣльцовъ и казаковъ, находившихся при Владиславѣ, доводилось до свѣдѣнія всего московскаго народа, что царь Владиславъ «нашу греческаго закона вѣру весьма любитъ и

божественные образы почитаетъ и къ церквамъ нашимъ

приходитъ съ великою честью и украшаетъ ихъ». Составители грамоты душами своими ручались, что «нашей пра-

вославной вѣрѣ утѣсненія никакого не будетъ». «Въ самой ІТольшѣ и Литвѣ (продолжали они) не одна тысяча нашея греческія вѣры церквей, и почесть и украшеніе но своему обычаю пріемлютъ». Въ доказательство полной религіозной терпимости Владислава они указывали на то, что въ Дорогобужѣ, Вязьмѣ, Козельскѣ онъ не только ничѣмъ не стѣснилъ православной вѣры, но «паче украшеніе въ церквахъ Божіихъ сдѣлалъ» 1І). Данная архіепископомъ Сергіемъ религіозно-вѣроисповѣдная характеристика Владислава не была совсѣмъ измышленной. Между Сигизмундомъ III и его юнымъ сыномъ была разница въ религіозно-церковномъ отношеніи. Владиславъ, въ видахъ пріобрѣтенія московскаго царскаго вѣнца, охотно соглашался оставить всю римско-католическую церковную внѣшность и присоединиться къ русской уніатской церкви съ почти не нарушеннымъ еще въ ней тогда греко-восточнымъ церковнымъ строемъ и чиномъ. Для главныхъ польскихъ церковно-политическихъ дѣятелей на сеймѣ 1618 года едвали могла быть невѣдомой та роль, которую предполагалось возложить на унію въ случаѣ счастливаго исхода московскаго похода Владислава, при самомъ уже актѣ его коронованія 12 * 14 15). Въ

12) Сборникъ Муханова (СПБ., 1866), стр. 186—192.

73) Акты Истор., Ш, 66—68.

14) Hirschberg, Polska а Moskwa w pierwszej poJowie wieku XVII, Lwow, 1901, str. 372—377.

,5) Исторія сношеній Владислава съ римской куріей но вопросу о переходѣ его въ унію разсказана о. Пирлингомъ на основаніи данныхъ

виду этой новой роли, предстоявшей западно-русской церковной уніи, было политически-благоразумно явить оффиціально нѣкоторый знакъ вниманія западно-русскимъ единовѣрцамъ будущихъ московскихъ подданныхъ Владислава, тѣмъ болѣе, что самое завоеваніе московскаго царства сеймомъ 1618 года возложено было въ значительной мѣрѣ на несомнѣннаго ревнителя интересовъ западно-русскаго православія Конашевича-Сагайдачнаго, гетмана запорожскаго казачества.

П. Жуковичъ.

Ватиканскаго архива („Россія и папскій престолъ“, Рус. Стар. за 1901 г. ноябрь, 367—369).

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ

Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.

Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»

Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.

На сайте академии

www.spbda.ru

> события в жизни академии

> сведения о структуре и подразделениях академии

> информация об учебном процессе и научной работе

> библиотека электронных книг для свободной загрузки