CC BY
22
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 13. ВОСТОКОВЕДЕНИЕ. 2011. № 3
О.Ю. Сапожникова
МИФОПОЭТИКА СОВРЕМЕННОГО МОНГОЛЬСКОГО РАССКАЗА
Важнейшей составной частью культуры Монголии является ее литература, имеющая глубокие традиции и впитавшая весь художественный опыт прошлых веков. По сей день авторское творчество испытывает влияние фольклора, заимствуя оттуда яркие образы. Современные авторы, используя модернистские и постмодернистские приемы, часто обращаются к мифопоэ-тике, по-новому представляя мир Монголии.
Ключевые слова: рассказ, мифопоэтика, наследие, картина мира.
Literature is one of the most important part of Mongolian culture. Modern literature is influenced by the tradition of folklore and the tradition of the literature of last centuries and years. Modern Mongolian authors use modernistic and post — modernistic techniques, mythopoetics to present Mongolian world in a new way.
Key words: Mongolian modern short story, mythopoetics, heritage, national picture of the world.
Одной из особенностей развития современной монгольской прозы является ее очевидное тяготение к малым формам, в частности, к рассказу, который позволяет писателям не только запечатлеть современные реалии, но и наиболее ярко выразить тревожащие их проблемы. Малый объем рассказа компенсируется экспрессивным тоном этого самого подвижного и гибкого прозаического жанра, который более всего подходит для фрагментарного, но одновременно глубокого и продуманного выражения мысли. В рассказе современного монгольского писателя кажется невозможным исключить ни одно слово без ущерба для всего произведения, поскольку каждая фраза заключает максимум смысла и значения.
Стилистической основой рассказов остаются такие ключевые составляющие части менталитета каждого монгола, как любовь к родине, природе, матери, уважение к старшим. На монгольское традиционное мироощущение наслаиваются современные проблемы. Национальная литература пытается их отразить и дать свои ответы на волнующие вопросы. С одной стороны, писатели критикуют настоящее, пытаются отойти, спрятаться от пугающих перемен с помощью возврата к национальным мифам, к устному народному творчеству, с другой —делают попытку иначе взглянуть на прошлое, принять настоящее и предсказать будущее. Переосмысление
74
прошлого заставляет авторов обращаться к истории и религии — буддизму, являющемуся на сегодня формой этнической самоидентификации монголов. В связи с вопросами истории и религии писатели поднимают в своих произведениях проблему утраты традиций. К примеру, рассказ Д. Гармы (род. 1937) «Тайна сундука Гэцула». Д. Гарма — автор более десятка прозаических произведений. В «Тайне сундука Гэцула» писатель описывает один забавный случай из жизни молодой девушки, которая, побывав в Америке, хочет показать сверстникам, как нужно одеваться и вести себя. Несмотря на легкость и юмористический тон, Д. Гарма касается важной проблемы монгольской действительности: молодые люди стремятся узнать намного больше о странах Запада, нежели о традициях собственной страны. Д. Гарма также затрагивает и тему противопоставления деревни (худона) и города, который представляется молодым монголам более интересным и желанным местом для жизни.
История взаимоотношений членов одной семьи рассказана в произведении Ц. Доржготова (род. 1940) «Неунывающие старики». Цэндийн Доржготов славится юмористическими рассказами «Капелька смеха» («Дусал инээд»), «Говорящая тетрадь» («Ярьдаг дэвтэр») и др. В рассказе «Неунывающие старики» трогательная пожилая пара, сумевшая сохранить тепло и любовь между собой, чувствует свою «ненужность» для собственных детей и общества. Пытаясь помочь, поучаствовать в жизни, старики лишь вызывают раздражение окружающих. Легкая манера изложения Ц. Доржготова делает этот рассказ простым и понятным для всех читателей.
Важным качеством человеческой души для монгола является способность любить, прощать и сострадать. Часто это раскрывается в произведениях, в которых писатели обращаются к конфликтным ситуациям в семьях, находящихся на грани распада. Конфликтная ситуация описана в рассказе Б. Баярсайхана «Дела былые». Б. Баяр-сайхан (род. 1973) — поэт, автор двух поэтических сборников «Лето без сухого аргала» («Аргал хатаа^й зун»), «Птица в свете молодости» («Залуу насны гэрэлт шувуу»), успешно пишет и в прозе.
Главный герой рассказа Балбар, обладая магнетическим обаянием, в молодости разбил немало женских сердец, не заботясь о том, что женщины, теряя из-за него голову, бросают своих мужей и детей. Со временем, решив остепениться, Балбар женится на молодой девушке, которая влюбляется в другого мужчину и на время уходит из семьи. По возвращении в семью Сунджидма питает надежды на возобновление теплых взаимоотношений, но в душе Балбара что-то надломилось. Впереди героев ждали двадцать лет отчуждения и борьбы двух одиноких личностей. Б. Баярсайхан мастерски превращает бытовой рассказ в исследование морально-этических проблем и человеческих отношений.
75
Главного персонажа рассказа Пурэвхуу Батхуяга (род. 1975) «Наводнение» («Долоо хоногийн бороо») можно назвать типичным героем современной монгольской прозы. В новелле молодой писатель показал страдающего человека, который не находит места в современной жизни. Перед читателем предстает сентиментальная история дружбы, оборвавшейся из-за трагической случайности. Несчастный случай не позволил герою, от лица которого ведется повествование, узнать тайну своего друга: пять лет назад он потерял слух. Для общества он был странным и глупым «чужаком», для него не нашлось места среди людей. Никто, кроме героя — повествователя не захотел узнать его поближе. Общество не увидело в нем образованного человека с удивительной жизнестойкостью, сумевшего, несмотря на свой недуг, чувствовать красоту природы, слышать мелодии окружающего нас мира.
П. Батхуяг представил читателю историю о невнимании людей друг к другу, о милосердии, одиночестве, о желании бороться и не сдаваться, о красоте природы и трагичности жизни.
Стоит отметить, что современная монгольская проза стала намного разнообразнее в способах художественного изображения. Раньше писатели раскрывали исторические и морально-этические темы на примере конкретной ситуации. Теперь различные темы стали воплощаться с помощью условно-метафорического повествования. Двуликие образы, сложные метафоры, аллегории и другие приемы западной литературы входят в арсенал современных монгольских писателей, которые передают в своих произведениях нечто надындивидуальное, воплощают различные философские идеи. Часто для выражения художественной идеи используются мистические мотивы, писатели обращаются к «тонким мирам», к подсознанию индивидуума или целого народа. В подобных рассказах монгольские писатели мастерски переплетают реальность и мистику. При литературном анализе подобных произведений следует обращаться к мифопоэтике, исследуя ее, мы имеем дело с такими терминами, как мифологема, архетип и поэтический космос. Сам термин «мифопоэзия» введен американской школой ритуально-мифологической критики (М. Бодкин, Н. Фрай, К. Вейзингер, Дж. Викери), которая сформировалась под влиянием идей Дж.Фрезера и юнгианцев в 1930-1950-е гг. Представители этой школы выработали специфическую практику анализа художественного текста, рассматривая произведение с точки зрения использованных автором ритуально-мифологических схем и архетипических образов1. Их подход характерен не только творчеству монгольских писателей XX в.
1 Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С. 328.
76
(О. Дашбалбар, Б. Лхагвасурэн, Л. Тудэв), но и многим современным писателям XXI в. (Г. Аюурзана, Б. Галсансух, Д. Батбаяр и др.).
Но прежде чем искать архетипы, работать с поэтическим космосом, необходимо задать новое понимание термина «миф» в культуре XX — начала XXI в. Исследователи обратили внимание на миф как на особое состояние сознания, которое является нейтрализатором между фундаментальными культурными бинарными оппозициями (жизнью и смертью, правдой и ложью, иллюзией и реальностью)2. На реализации подобных бинарных оппозиций построен сюжет рассказа «Камни для торговцев» монгольского писателя Турийн Баянсана (род. 1969). Интересно, что сам миф как синхро-диахроническая структура не может интерпретироваться ни на основе стиля, ни исходя из способа повествования, ни по каким-либо другим формальным признакам, а только на основе рассказанной в нем истории, сюжет которой очень прост, состоит из нескольких событий. При этом все повествование подчинено образу.
«Камни для торговцев» — это метафора, выражающая национальную картину мира через бинарные оппозиции в пространственных координатах, к примеру, в качестве главного персонажа рассказа выделена метель, олицетворяющая собой космос, силу, властвующую над человеком.
Но прежде всего нужно сказать о событиях и героях этого монгольского рассказа. Молодые люди, земляки, занимаются торговлей, поставляют китайцам шкуры, шерсть и пух, тем самым хорошо зарабатывают на жизнь. Автор, который является и повествователем, и наблюдателем, и участником событий, сравнивает их набитые кошельки с национальным блюдом — хушурами. Сравнение с всадниками естественно для монгольской культуры, монголы не могут представить человека, самих себя отдельно от коня. Это относится не только к обыденной жизни монголов, живущих в худоне, любовь к коню живет в сознании любого современного монгола, чей быт уже далек от традиционного уклада. Молодые люди везли товар в Китай, но по пути попали в ненастье: сильная, будто живая метель, представшая в образе древнего мифического существа с крыльями, преграждала дорогу. Метель — это космос, сложный метафорический образ рассказа, который захватывает все пространство истории, подчиняет его себе, вселяя животный страх в опытных монголов, привыкших к суровой погоде, придавая всей истории магическую окраску. Из-за метели герои ищут камни, чтобы утяжелить машину. Один из них по имени Хуяга3 приносит большой бурый камень, к
2 См.: Руднев В. Энциклопедический словарь культуры XX века. М., 2001.
3 Хуягаа от хуяг — шлем воина. Имя неслучайно. Один из главных персонажей играет ключевую роль в рассказе и исполняет роль защитника «своего» мира.
77
которому очень трепетно относится, он первый говорит приятелям, что нужно вернуть камни на прежнее место.
Необходимо обратить внимание на то, что камень — особый предмет окружающей природы, земли Монголии, страны гор. Образ камня встречается во многих рассказах монгольских писателей, к примеру, произведение С. Эрдэнэ «Камень в сердце», миниатюра Д. Батбаяра «Камень» и др.
Интересно, что в данной истории монголы нашли девять камней, это неслучайно. Число девять часто встречается в монгольской традиции: девять телохранителей имел Чингисхан как покровитель монгольского рода, «Великое белое знамя» Чингисхана состоит из девяти бунчуков. В обычном праве монголов существует понятие «девяти проступков», оно несколько раз встречается в «Сокровенном сказании». Число девять связано и с шаманским пантеоном. В рассказе образ камня, по-видимому, связан, скорее, с издавна почитаемым культом девяти драгоценностей (золото, серебро, медь, сталь, жемчуг, коралл, бирюза, перламутр)4.
Самый большой бурый камень, который нашел Хуяга, становится причиной конфликта, «зерном» истории. Когда приятели, добравшись до Китая, разгружали машину, один китаец, увидев большой камень, подбежал к Хуяге и неожиданно ударил по камню молотком, думая, что сможет найти в нем крупинки золота. Но поняв, что камень не представляет интереса, китаец счел его ненужным. Не выдержав такого поведения, Хуяга ударил китайца, но удар «монгольского богатыря» стал для него чуть ли не смертельным. Монголы, вышедшие во двор, долго не могли понять, что происходит. Именно здесь вся история достигает высшего уровня метафоричности.
Камни же, оставленные на чужой земле из-за недостатка места в машине, беспокоят монголов. Метель снова нападает на героев на обратном пути. Они нуждаются в камнях, дабы противостоять пурге, прочнее стоять на родной земле. Вспоминая об оставленных камнях, спутники называют своего приятеля Хуягу, попавшего в тюрьму за то, что он ударил китайца, десятым камнем. Камень в представлении монголов обладает душой, хранит дух монгольской степи. Неудивительно, что автор наделяет камень эпитетом «элгэн», что значит «печень», а китаец, который разбивает камень, наносит удар по боковой стороне, там где почки, которые традиционно являются «вместилищем души».
С «главным камнем» связан и еще один мотив. Хуягаа так беспокоился о камне, потому что взял его с изголовья могилы бабушки, бабушки повествователя по имени Сайханбэр, что значит «прекрас-
4 См.: Жуковская Н.Л. Кочевники Монголии. М., 2002. С. 179.
78
ная невестка». Ее красота стала легендой. В этом метафорическом образе передан главный культ Монголии — почитание предков, вечная, «осязаемая» связь с предыдущими поколениями.
Обобщение, отсутствие конкретных характеристик, наброски образов, мистический характер всего происходящего, недосказанность сводят историю до уровня притчи. Обобщенный образ «черных» китайцев без имен, похожих на воронов, перекликается с образом «черной метели», создавая определенную оппозицию: свое — чужое. «Свое» представлено самими монголами и национальными культурными предметами и традициями.
В истории, рассказанной монгольским писателем Т. Баянсаном, главными образами становятся метель, камень и образ смерти, который постоянно преследует повествователя. Метель внушает торговцам страх смерти, мнимая смерть китайца, упавшего на землю от удара Хуяги, шутка повествователя, который представил, как они с приятелями замерзнут со смеющимися лицами.
Жизнь — смерть, свое — чужое, земля — небо, реальность — мистерия — все переплетено, затеряно в поэтическом космосе рассказа. В малом литературном пространстве разворачиваются три сложных метафорических образа, связанных с национальным мировосприятием. В этом рассказе нет лишних, случайных деталей. Даже в конфликте Хуяги и китайца отражено настороженное отношение Монголии к Китаю на бытовом уровне.
Вся монгольская картина мира с основными культурными предметами, не оставляя в стороне и религию (повествователь, участник событий, читал про себя сердечную мантру5 Зеленой тары), с мистическими приметами Востока, с преемственностью, наследием предков, особым чувством родной земли предстает перед глазами читателя. Рассказ «Камни для торговцев» пронизан культурными, метафизическими мотивами национального мировосприятия монголов, этим он может быть полезен не только для литературоведов, но и для людей, интересующихся особым миром Монголии.
Уровень художественного мастерства монгольских писателей значительно вырос за последние годы, мы не встретим задуманного благополучного разрешения конфликта, четкую идею, морализирующий аспект. Поиск, эксперимент — такими словами можно охарактеризовать художественный путь современных авторов, интеллектуалов, исследующих народные образы и представления через призму собственного литературного опыта.
В целом современная монгольская проза, обогащенная синтезом культур Запада и Востока, сохраняет «монгольский дух»,
5 Сердечная мантра — молитва, находящаяся внутри бурхана (фигурка бога буддийского пантеона).
79
представляя читателям на суд героев, которые учатся выживать в современном мире, разрешая конфликты чести и совести, не забывая о культурном и духовном наследии прошлого.
О зрелости монгольского рассказа говорят не только тематическое богатство, психологическая достоверность образов, множество художественно—изобразительных приемов, но и жанровое многообразие с синтезом различных литературных течений. Представленные нами рассказы стали победителями ежегодно проводимого конкурса коротких рассказов «Утгын чимэг» («Украшение смысла»).
Список литературы
Бахтин М.М. Проблемы текста // Бахтин М.М. Собр. соч.: В 7 т. Т.: Б. М., 1997.
Буддизм и литературно-художественное творчество народов Центральной
Азии: Сборник статей. Новосибирск, 1985. Жуковская Н.Л. Судьба кочевой культуры. Рассказы о Монголии и монголах. М., 1990.
Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2010. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976.
Руднев В. Энциклопедический словарь культуры XX века. М., 2001. Скородумова Л.Г. Монгольский язык: образы мира. Улан-Батор, 2004. Скородумова Л.Г. Обычаи монгольского народа. Улан-Батор, 2006. Томашевский Б.В. Теория литературы: Поэтика. М., 1996. Хализев В.Е. Теория литературы (1999). 3-е изд. М., 2002. Яхонтова Н.С. Ойратский словарь поэтических выражений. М., 2010.
Сведения об авторе: Сапожникова Олеся Андреевна, студентка 4 курса группы монгольского языка филологического отделения кафедры Юго-Восточный Азии, Кореи и Монголии ИСАА МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
