CC BY
25
дистанционных образовательных технологий в процессе последипломного образования специалистов. Предполагается создать действительно непрерывный процесс профессионального усовершенствования врачей. Болонская декларация, которую Россия подписала в сентябре 2003 года, предоставляет вузам полномочия в принятии самостоятельных решений относительно обеспечения возможностей граждан к обучению в течение всей жизни.
В рамках этих полномочий с 2012 года на кафедре организовано непрерывное профессиональное образование врачей и средних медицинских работников по указанным выше специальностям для отдаленных территорий.
Устойчивой тенденцией развития мирового образовательного процесса является применение современных информационных технологий и замена традиционных технологий обучения более совершенными и эффективными [Байден-ко В. И., 2002; Балкизов З. З., 2010; Краснова Г. А., 2004; Пальцев М. А. с соавт., 2008].
Использование информационных технологий и средств мультимедиа увеличивает долю усвоения учебного материала до 75 %, снижает стоимость обучения на 30-40 %, а его продолжительность - на 20-40 %. Знания усваиваются на 40-60 % быстрее, чем по традиционной методике [Стрижаков А. Н. с соавт., 2007].
Дистанционное обучение включает аудиторные занятия в виде классических лекций, передаваемых средствами видеоконференцсвя-зи на расстояние для удаленной аудитории; тестирования для самопроверки знаний специалистов, которое позволяет выявить недостаточно проработанные темы; обратную связь с обучаемыми и консультации со специалистами кафедры.
В настоящее время для самостоятельных занятий обучаемых разрабатывается электронная база, в которую будут загружены учебные материалы и тесты.
Преподаватели кафедры, принимающие участие в переподготовке врачей на цикле ПДО, регулярно совершенствуют свои знания на базах учреждений в Москве, Новосибирске, Санкт-Петербурге, Смоленске, Сочи, на межвузовских и внутривузовских конференциях.
С 2007 года на кафедре микробиологии, вирусологии и иммунологии успешно проводятся выездные сертификационные циклы по специальностям «Бактериология» и «Паразитология». Последипломное образование по данным специальностям на выездных циклах получили врачи-бактериологи в городах Салехард, Но-ябрьск, Новосибирск, Курган.
С 2009 года обновлены планы переподготовки специалистов на цикле ПДО. Включены новые темы в циклы усовершенствования. Большое внимание уделяется подготовке врачей-бактериологов по наиболее востребованным направлениям в разрезе тематических циклов: «Санитарная микробиология», «Рациональная антибиотикотерапия инфекционных заболеваний», «Клиническая микробиология», «Современные методы лабораторной диагностики паразитарных инфекций», «Методы лабораторной диагностики вирусных инфекций».
Кафедрой микробиологии, вирусологии и иммунологии разрабатываются перспективные планы циклов ПДО для врачей бактериологов, вирусологов, паразитологов совместно с другими кафедрами ОмГМА. Запланированы выездные сертификационные и тематические циклы по санитарной бактериологии в города Западно-Сибирского региона.
МЕЖИНСТИТУТСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В ИССЛЕДОВАНИИ НОВОЙ ПРИРОДНО-ОЧАГОВОЙ ИНФЕКЦИИ - ОМСКОЙ ГЕМОРРАГИЧЕСКОЙ ЛИХОРАДКИ
Н. В. Рудаков, В. К. Ястребов
Омский НИИ природно-очаговых инфекций Роспотребнадзора
Особое место в межинститутском научном сотрудничестве омских и московских ученых, а также работников здравоохранения Омской
области занимает всестороннее исследование новой природно-очаговой инфекции - омской геморрагической лихорадки (ОГЛ). Открытие
вируса ОГЛ относится к мировым достижениям отечественной медицинской вирусологии. В 2012 г. исполнилось 65 лет открытию вируса ОГЛ.
Вполне справедливо академик РАМН Д. К. Львов отмечает (2012): «Рождение и развитие вирусологии - история изучения новых и возвращающихся вирусных инфекций». ОГЛ - яркий пример возникновения новой природ-но-очаговой инфекции с весьма сложным и до конца непознанным генезисом.
Выяснение природной очаговости, этиологии, клиники, диагностики и профилактики ОГЛ потребовало только на первом этапе комплексного исследования три года напряженной работы специалистов различного профиля: эпидемиологов, микробиологов, вирусологов, инфекционистов, терапевтов, патоморфоло-гов, зоологов, паразитологов и др.
Поводом для изучения этой новой инфекции послужили крупные вспышки заболеваний, возникшие в 1945-1946 гг. в четырех районах Омской области: Саргатском, Тюка-линском, Солдатском и Большереченском. Подобные заболевания выявлялись в лесостепных районах Омской области с широкой сетью озер еще в 1940-1945 гг. [Р. М. Ахрем-Ахремо-вич, 1948; В. А. Зудов и др., 1965].
Одной из первых на своеобразие нового заболевания обратила внимание сельский врач Н. В. Борисова в Саргатском районе.
Клиническая картина и эпидемиология заболевания не укладывались в рамки известных к тому времени инфекций. Имелись сведения о наличии подобных заболеваний и в соседнем с Большереченским - Усть-Тарк-ском районе Новосибирской области.
Первые наблюдения за больными в 1945 г. провели Г. А. Сиземова (инфекционист) и А. А. Гавриловская (микробиолог). Они обследовали более 200 больных, в том числе изучались два случая с летальным исходом, в период с конца апреля до начала октября в Солдатском, Саргатском и Тюкалинском районах Омской области. Предварительные диагнозы - «атипичная туляремия» и «безжелтушный лептоспироз», но лабораторного подтверждения они не получили. Весной и летом 1946 г. заболевания охватили уже 4 лесостепных района Омской области, и их число достигло 623, в том числе 4 с летальным исходом. Заболевания имели два сезонных пика - весенний и осенний, поэтому было предложено предварительное название болезни: «омская весенне-осенняя лихорадка».
Для дальнейшей расшифровки этиологии заболевания в 1946 г. в эндемичные районы была направлена группа специалистов: заведующий кафедрой инфекционных болезней Омского медицинского института В. П. Константинов, начальник областной противотуля-ремийной станции А. А. Гавриловская и ассистенты инфекционной клиники Ю. В. Веселова, Г. А. Сиземова и З. В. Фенелонова под общим руководством профессора Р. М. Ахрем-Ахре-мовича.
Однако вопрос о природе заболевания не был решен. К участию в работе экспедиции были дополнительно подключены паразитологи: заведующий кафедрой зоологии Омского сельскохозяйственного института профессор А. В. Федюшин, кандидат биологических наук Г.И. Нецкий, которые предприняли поиск возбудителя заболевания в природных очагах. Этими двумя учеными было высказано предположение (в дальнейшем полностью подтвердившееся) о возможном участии лугового клеща Dermacentor reticulatus Fabr. (D.pictus) в передаче возбудителя инфекции человеку. В пользу этого предположения указывало совпадение динамики сезонного хода численности клещей и кривой движения заболеваемости населения.
К работе экспедиции, кроме вышеупомянутых лиц, были привлечены научные работники Москвы: Ю.С. Клейн, Н.В. Сорокина,
A.А. Авакян, Н.А. Зейтленок и др.; Омска:
B.А. Зудов, М.Е. Курмаева, О.В. Равдоникас, Н.М. Татаринцев, М.С. Шайман, В.Я. Шваба-уэр и др.
В 1947 г. состав экспедиции был значительно расширен. В изучение нового заболевания включилась вирусологическая группа профессора М.П. Чумакова (Институт неврологии АМН СССР), принявшего на себя общее научное руководство работой экспедиции. Принимали участие также профессора Р.М. Ахрем-Ахремович и А.Ф. Билибин. Лабораторное обследование больных и предполагаемых переносчиков инфекции проводилось одновременно на двух базах - в Омске в вирусологической лаборатории ИЭМГ (зав. лабораторией А.В. Гагарина и вирусолог московской экспедиции Ю.С. Славина) и в Москве в отделе нейровирусов Института неврологии АМН СССР (зав. отделом профессор М.П. Чумаков, врач-вирусолог А.П. Беляева). В 1947 г. из крови больных (от 30 больных - 45 проб), в опытах на белых мышах было выделено 40 штаммов вируса, в том числе ставший про-тотипным штамм Kubrin.
Возбудитель был выделен из материалов от всех обследованных заболевших, в том числе иногда во время повторной волны лихорадки. Положительные результаты были получены и при обследовании клещей D. reticulatus. Из 19 обследованных фильтратов взвесей растертых клещей в 4 случаях удалось закрепить в церебральных пассажах фильтрующийся вирус, вполне идентичный выделенному от больных людей.
Штаммы вируса были выделены из партий клещей, содержащих 93, 200, 300, и 500 экземпляров имаго клещей, собранных в эндемичном районе на участках интенсивного нападения клещей. Эти данные о спонтанной зараженности луговых клещей в районах заболеваемости дали первое экспериментальное подтверждение гипотезы паразитологов А.В. Федюшина и Г.И. Нецкого о роли их в биологической трансмиссии вируса. Еще более широкое обоснование роли лугового клеща в качестве переносчика возбудителя было получено в последующих работах А.В. Гагариной, доказавшей, что луговой клещ способен заражаться вирусом при питании на инфицированном животном и передавать вирус восприимчивому животному через укус. В итоге была доказана нозологическая самостоятельность заболевания, получившего название «омская геморрагическая лихорадка». При формулировании названия инфекции был принят во внимание характерный синдром - высокая частота развития геморрагического диатеза. В настоящее время вирус ОГЛ отнесен к роду Flavivirus семейства Flaviviridae.
Комплексное изучение этого заболевания, проведенное под общим руководством лауреата Государственной премии профессора М.П. Чумакова и профессора Р.М. Ахрем-Ах-ремовича, позволило в короткое время (3 года) изучить этиологию, эпидемиологию, клинику, патогенез, патологическую анатомию болезни, а также разработать и применить на практике специфическую профилактику и лечение.
Необходимо отметить большой вклад в выполнение вирусологических исследований и выделение вируса ОГЛ научного сотрудника Омского НИИЭМ А.В. Гагариной, которая в 1951 г. защитила кандидатскую диссертацию на тему «Вирусологические материалы об этиологии и переносчике омской геморрагической лихорадки». А. А. Гавриловская (также Омский НИИЭМ) в 1952 г. защитилакандидатскую диссертацию «Материалы к эпидемиологии и этиологии омской геморрагической лихорадки». В последующие годы был защищен целый
ряд кандидатских диссертаций по различным аспектам ОГЛ и смешанных инфекций (ОГЛ и туляремия), авторами которых являлись А.П. Беляева, Э.А. Соловей (Москва), И.И. Богданов, Л.В. Волынец, Н.Б, Дунаев, Э.А. Корнилова, Т.В. Косова, В.Ф. Маренко, Н.В. Матюхин, А.В. Ставский, О.Б. Калмин, Н.М. Татаринцев (Омск), А.Я. Дубова (Тюмень), В.С. Караваев, В.М. Стрижак, Н.Н, Харитонова, Ю.А. Леонов (Новосибирск) и др.
Среди докторских диссертаций по проблемам ОГЛ следует отметить работы Т.Н. Федоровой, Ф.Ф. Бусыгина, А.А. Тагильцева, Г.А. Си-земовой, Н.М. Татаринцева (Омск), Н.Н. Харитоновой (Новосибирск). В докторских диссертациях Г.А. Сиземовой, Н.М. Татаринцева обобщен большой материал клинико-эпидеми-ологических и клинико-экспериментальных исследований ОГЛ.
Докторские диссертации научных сотрудников Омского НИИ природно-очаговых инфекций содержали приоритетные данные по вирусологической характеристике природных очагов ОГЛ и клещевого энцефалита (Т.Н. Федорова, 1969), по распространению и эпидемиологическому значению арбовирусов (преимущественно ОГЛ и КЭ) в Западной Сибири (Ф.Ф. Бусыгин, 1975), по экологическим аспектам изучения роли гамазовых клещей в природных очагах некоторых арбовирусных инфекций (А.А. Тагильцев, 1975).
С самого начала изучения ОГЛ большой объем патоморфологических исследований выполнил И.С. Новицкий, в результате чего получена подробная картина изменений различных органов. В дальнейшем результаты исследований были отражены в кандидатских диссертациях Е.П. Лебедева, О.Б. Калмина, направленные на характеристику межэпидемического периода и очередной активизации очагов ОГЛ.
К настоящему времени установлено, что вирус ОГЛ является самостоятельным гено-видом в группе флавивирусов млекопитающих, передаваемых клещами (В.В. Якименко, 2011). В пределах нозоареала ОГЛ выделяются две генетически дифференцируемые группы штаммов (два геноварианта вируса). Основным резервуаром вируса ОГЛ в природных очагах и источником заражения человека является ондатра. На первых этапах исследования очагов ОГЛ сложилось мнение о том, что ОГЛ является облигатно-трансмиссивной инфекцией и основная роль в резервации и передаче возбудителя принадлежит иксодовым клещам. Эта точка зрения бытует до настоящего времени,
о чем свидетельствуют материалы по ОГЛ, публикуемые в учебниках и монографиях различных авторов.
Между тем о связи эпидемических вспышек ОГЛ с эпизоотиями этой инфекции в популяции ондатр было известно еще в 1945-1946 гг. (А.В. Гагарина, 1958).
В многолетней динамике активности природных очагов ОГЛ выделяются четыре периода, отличающиеся различной степенью интенсивности эпидемического и эпизоотического процессов. Последние годы характеризуются
отсутствием зарегистрированных заболеваний ОГЛ среди населения, хотя вирус постоянно присутствует в популяции ондатры, даже если не наблюдается выраженный падеж среди этих животных.
Следовательно, эпизоотический процесс в природных очагах ОГЛ продолжается, и подобно действующему вулкану, может проявить свою активность в то или иное время. В связи с этим необходим систематический эпизоото-лого-эпидемиологический мониторинг природных очагов этой инфекции.
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ ИЗУЧЕНИЯ РИККЕТСИОЗОВ
Н. В. Рудаков, В. К. Ястребов
Омский НИИ природно-очаговых инфекций Роспотребнадзора, Омская государственная медицинская академия
Вшей находили еще на мумифицированных трупах в захоронениях Древнего Египта. По мнению историка Геродота (около 500 лет до н.э.), египетские жрецы брили головы для того, чтобы вши не мешали службе Богам. Для борьбы со вшами избавлялись от волос на голове и подбородке фараоны, цари, вельможи в государствах Древнего мира. По преданиям, библейского царя Ирода заели вши. Эпидемический сыпной тиф был широко распространен в средневековой Европе, особенно в период войн, голода.
Существенный урон (около половины смертей) сыпной тиф нанес 700-тысячным войскам Наполеона в русскую кампанию 1812 года (Raoult D. et al., 2004). К этому периоду относятся первые работы русских врачей Я. Щировского (1811), Я. Говорова (1812) и других по выделению сыпного тифа в отдельную нозологическую форму.
В дальнейшем инфекционная природа сыпного тифа и наличие возбудителя в крови были доказаны в опытах самозаражения в 1876 году в Одессе российским исследователем О.О. Мочутковским. Результаты этих исследований опубликованы им в том же году в журналах «Московский врачебный вестник» (№ 4) и «Zbl. med. Wissenschaft» (№ 11).
К началу ХХ века была доказана роль вшей в распространении антропонозных кро-
вяных (трансмиссивных) инфекций: эпидемического сыпного тифа (риккетсиоза), возвратного тифа (боррелиоза), окопной лихорадки (бартонеллеза). В 1908 г. появилось сообщение Н.Ф. Гамалеи, в котором он на основании эпидемиологических данных сделал вывод, что сыпной тиф заразен лишь при наличии вшей. В 1909 г. Николай Федорович вводит в практику понятие «дезинсекция» как метод борьбы с переносчиками заразного начала. Он утверждал, что больной сыпным тифом, если на нем нет вшей, не представляет опасности для окружающих и что их уничтожение влечет прекращение заболеваний этой инфекцией. Выводы Н.Ф. Гамалеи послужили научной основой для последующей борьбы с сыпным тифом.
В 1909 г. французский ученый Charles Nicolle в опытах на обезьянах экспериментально воспроизвел сыпнотифозную инфекцию и доказал передачу инфекционного агента платяными вшами, в дальнейшем Gavino, Girard, Nicolle (1910-1912) доказана чувствительность к этому возбудителю морских свинок - в дальнейшем основной биологической модели риккетсиологических исследований. За свои эксперименты в 1928 г. Charles Nicolle был удостоен Нобелевской премии.
В России, во время Гражданской войны 1918-1921 гг., педикулез и трансмиссивные тифы приобрели характер эпидемии. В это
