CC BY
51
36 (171)- 2010
ПОИСК. ПРОБЛЕМЫ. РЕШЕНИЯ
МЕЖДУНАРОДНАЯ ТРУДОВАЯ МИГРАЦИЯ В РЕГИОНЕ: ПРОБЛЕМЫ ТРАНСГРАНИЧНОГО
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ*
С. Н. МИЩУК, кандидат экономических наук, старший научный сотрудник E-mail: svetamic@rambler.ru Институт комплексного анализа региональных проблем Дальневосточного отделения РАН, г. Биробиджан
Проведен анализ международной трудовой миграции в южных субъектах Дальневосточного федерального округа с 2002 по 2008 г. Показано, что Еврейская автономная область характеризуется специфической, в сравнении с другими субъектами, географической структурой привлекаемой иностранной рабочей силы, выражающейся в абсолютном лидерстве мигрантов из Китая. Особое внимание уделено оценке социально-экономических причин и следствий привлечения иностранных рабочих в Еврейскую автономную область.
Ключевые слова: Дальневосточный федеральный округ, Еврейская автономная область, международная трудовая миграция, иностранная рабочая сила, Китай.
В современном мире одним из важных факторов социально-экономического развития стран становится международная миграция населения, способствующая формированию гибкого рынка труда, приобщению развивающихся стран к достижениям мирового научно-технического и общественного прогресса, более рациональному использованию трудовых ресурсов.
Иностранная рабочая сила становится неотъемлемым элементом и на российском рынке труда.
* Работа выполнена при поддержке гранта Президента РФ МК-72.2009.6 «Проблемы трансграничного взаимодействия приграничных регионов юга Дальнего Востока (на примере Еврейской автономной области)».
Занятость иностранцев на предприятиях России частично позволяет решить проблемы заполнения вакансий, на которые даже в условиях растущей безработицы не идет местное население. Среди роста иностранной рабочей силы в России большую озабоченность вызывают противоречивые последствия китайской миграции.
Последствия международной трудовой миграции важно оценивать в приграничных регионах. Это, прежде всего, юг Дальнего Востока. Привлечение китайских мигрантов порождает сложный узел организационно-правовых и социально-экономических проблем.
Относительно Китая очевидны две основные причины миграции китайцев на север: демографическое давление и безработица на северо-востоке КНР, с одной стороны, и возможность быстро заработать на бизнесе с Россией и в России — с другой. При этом вторая причина является более важной [2].
Приоритет экономических причин миграции китайцев в Россию отмечался исследователями еще в начале ХХв. Так, И. Левитов отмечал, что «единственная забота всякого китайца — это скопить небольшую сумму денег и золота и возвратиться домой; для этого они готовы производить любую работу на каком угодно поприще, не гнушаясь ничем» [7].
Однако сегодня прослеживается тенденция изменения отношения китайцев к перспективе закрепиться за пределами Китая. В. Г. Гельбрас высказывает мнение, что нельзя создавать компактные поселения китайцев. В случае использования труда китайцев-гастарбайтеров необходимо включать их небольшими группами в русскоязычные коллективы.
Кроме того, по его мнению, основная проблема Сибири и Дальнего Востока состоит в том, что экономический подъем не является повсеместным. Будучи анклавным явлением, экономическое оживление способствует привлечению гастарбай-теров только в отдельные отрасли хозяйства и в отдельные районы. Их труд пока слабо сказывается на общей экономической обстановке. Привлечение китайцев к выполнению контрактных работ, как правило, происходит в ограниченных масштабах. Принято считать, что их привлекают главным образом такие отрасли, как строительство и сельское хозяйство. В последние годы ситуация стала меняться. Рынок стал захватывать крупный и средний капитал, действующий при поддержке китайских властей. Большая часть китайцев, работающих на рынках, стали превращаться в наемных работников, агентов или доверенных лиц торгово-промышленных компаний Китая. Формальное отличие таких наемных рабочих от гастарбайтеров в том, что их хозяин находится по другую сторону границы [1].
Дальневосточный федеральный округ (ДФО) занимает 1-е место по интенсивности привлечения иностранных работников (в расчете на 1 ООО чел. населения). Кроме того, рассматриваемый регион
2008 г
Рис. 1. Распределение иностранной рабочей силы в субъектахДФО: внутренний периметр — 2002 г., внешний периметр — 2008 г., %
входит в тройку округов, на долю которых суммарно приходится более 75 % от общей численности привлекаемой в Российскую Федерацию иностранной рабочей силы [17].
С 2002 по 2008 г. численность иностранных граждан, официально работающих на предприятиях ДФО, увеличилась в 3,9 раза, достигнув к началу 2009 г. более 174 тыс. чел. Доля иностранных работников округа составила 7,2% от их общей численности в России [18]. Подчеркнем, что доля населения ДФО от общей численности населения РФ на начало 2009г. составила 4,6% [14]. Отсюда следует, что роль международных трудовых мигрантов в округе, несмотря на относительно невысокие абсолютные и относительные данные в сравнении с другими регионами России, довольно высока.
Распределение иностранных трудовых мигрантов по субъектам ДФО в 2002—2008 гг. (рис. 1) отражает приоритет южных субъектов округа. Однако отметим значительный рост соответствующего показателя в Сахалинской области (более чем на 20тыс. чел., или более 12%), что обусловлено реализацией инвестиционных проектов в регионе, подразумевающих привлечение иностранных гастарбайтеров. С 2002 по 2008 г. в Приморском крае произошло снижение численности привлеченной иностранной рабочей силы. Если в 2002г. на данный субъект приходилось более 30 % общей численности иностранной рабочей силы, то в 2008 г. этот показатель составил лишь 18,7 %.
В целом на четыре южных субъекта ДФО в 2008 г. (Хабаровский и Приморский края, Амурская и Еврейская автономная области (ЕАО) приходится почти 60 % от общего числа трудовых мигрантов округа.
В 2007 г. иностранные работники прибывали в ДФО преимущественно из Китая — около 40 % от общей численности иностранной рабочей силы (ИРС), Кореи — 15% и стран СНГ - 28%. При этом на начало 2007 г. трудовые мигранты из Китая, работающие на Дальнем Востоке, составляли 24,9 % всех трудовых мигрантов из КНР в России, трудовые мигранты из КНДР соответственно 59,6, Республики Корея — 46,6% [И].
В регионах юга ДФО максимальная доля китайцев от общей численности иностранной рабочей силы (ИРС) региона в 2008 г.
О Приморский край
□ Амурская область
□ Сахалинская область
□ Якутия
В Хабаровский край
□ ЕАО
□ Прочие
зарегистрирована в ЕАО и Амурской области (91,4 % и 72,4 %, соответственно). Отметим, что в течение последних десяти лет этот показатель в ЕАО постоянно превышал 90 % (рис. 2). В Амурской области активный рост доли китайцев в общей численности иностранной рабочей силы начался с 2002 г. (37,2 %) и сохраняется сейчас (в 2008 г. — 74 %). Увеличение доли китайской рабочей силы происходит за счет «вытеснения» мигрантов из КНДР (в 2002 г. их доля составляла 53,6%, в 2008 г. — 13,1 %). В Приморском крае с 2001 по 2008 г. отмечается постоянное снижение доли китайской рабочей силы в общей численности ИРС данного региона.
Доля иностранцев в среднесписочной численности занятых в 2008 г. составила в ЕАО 8,5 % (в том числе китайцев — 8,2), в Амурской области — 7,5 (китайцев — 5,5 %). Для примера, в Приморье в 2008г. доля иностранцев составила 3,3% (китайцев — 1,6%). В настоящее время для Приморского края характерна устойчивая тенденция к увеличению доли мигрантов, прибывающих из стран Центральной Азии. Особенно быстрыми темпами растут миграционные потоки из трех стран — Узбекистана, Таджикистана, Киргизии [20].
Обращает внимание более осторожное отношение самих дальневосточников к вопросу о привлечении китайцев на постоянную или временную основу. Более лояльно к этой ситуации и перспективе увеличения числа китайцев на Дальнем Востоке России относятся представители центральных регионов.
Так, еще в середине 2000-хгг. власти Дальнего Востока высказывались против миграции китайцев: вице-губернатор Сахалинской области И. Малахов предлагал восстановить приграничную зону всех островов, входящих в состав области; по мнению бывшего мэра Владивостока В. Черепкова, с экономической точки зрения китайцы «захватили Приморье на 30—40%», бывший губернатор Хабаровского края, а теперь полномочный представитель Президента РФ по ДФО В. Ишаев с осторожностью относился к возможности предоставлять
гражданство китайцам, заключившим браки с местными жителями.
С другой стороны, некоторые исследователи (Ж. Зайончковская, А. Антонов и др.) считают, что процесс переселения китайцев в Россию неизбежен; он не представляет политической угрозы, и поэтому нет необходимости чинить препятствия их переселению и настраивать нации друг против друга [12].
По оценкам американского «The Wall Street Journal», Россия могла бы предоставить часть территории Дальнего Востока китайцам, способствуя, таким образом, развитию этого региона и восстановив его привлекательность для россиян. Основанием для подобного утверждения является огромная разница в плотности населения России (особенно на Дальнем Востоке) и Китая, атакже численность и работоспособность китайцев [12].
По мнению автора, расширение сотрудничества с Китаем, в том числе и в рамках трудовой миграции, является объективным современным процессом. Однако важно учитывать социально-экономическую ситуацию в российских регионах, необходимость дифференцированного подхода к регионам, принимающим иностранцев на работу. Премьер-министр России В. Путин подчеркнул: «Прежде всего, речь идет о привлечении трудовых ресурсов, но не просто привлечении, а привлечении именно в те отрасли и те территории, где они нужнее всего» [13]. Южные субъекты Дальневосточного региона характеризуются разным уровнем экономической и социальной сферы, исходя из этого, важно рассматривать возможные варианты развития территорий с учетом привлечения иностранной рабочей силы, анализируя количественные
1999
2002
2003
2004
-Амурская область
2005 2006 2007 2008 -Приморский край
Рис. 2. Доля китайской рабочей силы в общей численности трудовых иммигрантов
в 1999-2008 гг., %
показатели, отраслевую специфику регионов и сфер занятости гастарбайтеров.
В то же время следует придерживаться точки зрения акад. П. А. Минакира, подчеркивающего, что переход к новому этапу экономического развития Дальнего Востока неизбежен. При всей важности и полезности использования открывающихся при этом перспектив следует учитывать, что философия и содержание китайских и российских программ территориального развития разные, и Китай имеет здесь преимущество с точки зрения предметности, конкретности и системности подходов и действий. Кроме того, ориентируясь на привлечение в качестве рабочей силы иностранцев, следует обеспечить бесспорные социальные преимущества на рынке труда для населения самого Дальнего Востока [9].
Особую значимость вопрос привлечения иностранной рабочей силы приобретает в связи с принятой стратегией национальной безопасности. В Стратегии подчеркивается, что силы обеспечения национальной безопасности во взаимодействии с институтами гражданского общества нацелены на обеспечение баланса интересов коренного населения и трудовых мигрантов с учетом их этнических, языковых, культурных и конфессиональных различий, включая совершенствование миграционного учета, а также на обоснованное территориальное распределение трудовых мигрантов исходя из пот-ребностейрегионов в трудовыхресурсах [16].
Типология регионов по степени влияния миграционных процессов на региональные рынки труда разработана A.B. Топилиным и O.A. Пар-фенцевой [17]. Авторы предлагают следующую типологию российскихрегионов:
• 1 тип — миграционно-привлекательные региональные субъекты РФ с минимальной и пониженной напряженностью на рынке труда;
• 2 тип — миграционно-привлекательные субъекты РФ с повышенной и максимальной напряженностью на рынке труда;
• 3 тип — субъекты РФ миграционного оттока населения трудоспособного возраста с пониженной и умеренной напряженностью на рынке труда;
• 4 тип — субъекты РФ миграционного оттока населения трудоспособного возраста с повышенной напряженностью на рынке труда;
• 5 тип — субъекты РФ с высокой интенсивностью миграционного оттока населения трудоспособного возраста с максимальной и повышенной напряженностью на рынке
Миграционная типологизация южных субъектов ДФО
Коэффициент миграционной
Субъект РФ Ihn нагрузки на 1 ООО чел. населения трудоспособного возраста (в среднем по России —1,3)
Хабаровский 4-й -1,0
край
Амурская область 5-й -5,0
Приморский 5-й -3,0
край
ЕАО 5-й -2,3
труда [17, с. 51]. Кроме того, для каждого типа регионов авторами определен коэффициент миграционной нагрузки на 1 ООО чел. населения трудоспособного возраста и тип региона по степени напряженности рынка труда. В среднемпо 5-му типудоля трудовых мигрантов в численности занятых составляет 1,4%, что несколько ниже среднероссийского показателя (1,5%). Однако по отдельным регионам данный показатель сильно варьирует: в ЕАО (7,8 %), Амурской области (4,3) и Приморском крае (3,9 %).
По мнению авторов, привлечение иностранной рабочей силы в регионы 5-го типа безусловно необходимо, но решает лишь текущие проблемы, ничего кардинально не меняя.
Еврейская автономная область относится к 5-му типу, для субъектов которого характерна высокая интенсивность миграционного оттока населения трудоспособного возраста с максимальной и повышенной напряженностью на рынке труда. Обращает внимание тот факт, что для области характерна повышенная доля иностранной рабочей силы при относительно низком уровне жизни, слаборазвитой социальной инфраструктуре и т.д.
На протяжении длительного времени важным источником роста населения области являлись миграции. Со времени образования и до 1990-хгг. население ЕАО увеличивалось в основном за счет миграций — в 1930-1940-егг. чаще принудительных, в последующем — добровольных.
В миграционных процессах ЕАО «переломным» годом является 1992 г., когда число выбывших превысило число прибывших на территорию области в 1,2 раза. Отметим, что в 1991г. миграционное сальдо было положительным. Основной причиной такого резкого изменения в потоках мигрантов в ЕАО является не столько ухудшение социально-экономических условий в области, сколько экономические и политические процессы, происходившие в России в целом.
9 000 8 000 7 000 6 000 5 ООО 4 000 3 ООО 2 000 1 ООО О
В результате сложившихся тенденций, выражающихся в оттоке населения из ЕАО, становится актуальным вопрос привлечения и использования иностранной рабочей силы.
В 1999-2008 гг. число иностранных рабочих, занятых в экономике ЕАО, возросло в 15 раз, составив в 2008 г. 7 404 чел. По предварительным данным, в 2009 г. в области были заняты 6 503 иностранца, в том числе 5 673 из Китая. Бесспорным лидером на
протяжении более 10 лет среди стран — доноров рабочей силы в ЕАО является Китай: в 1999 г. доля китайских рабочих составила 94,3% от общей численности привлекаемых иностранцев, в 2008 г. — 91,4% (рис. 3).
На взгляд автора, сложившаяся ситуация в ЕАО не соответствует выводам В. Г. Дацышен о том, что «... нигде в России, в том числе и в восточных регионах, китайский труд не играет сколько-нибудь значительной роли» [3]. Как показывает анализ, в сравнении с южными субъектами ДФО, ЕАО характеризуется специфической географической структурой привлекаемой иностранной рабочей силы (значительный перевес китайской рабочей силы).
Привлечение иностранной рабочей силы в регионы осуществляется в рамках распределенных квот на выдачу иностранным гражданам приглашений на въезд в Российскую Федерацию для трудовой деятельности. За последние несколько лет отраслевая структура занятости иностранной рабочей силы, заявленная в квотах, практически не изменилась. По данным Управления по труду правительства ЕАО, с 2000 по 2008 г. квота на привлечение и использование иностранной рабочей силы в ЕАО возросла в 2,5 раза, составив в 2008 г. 5 606 чел.
В отраслевой структуре привлеченной иностранной рабочей силы отмечаются следующие изменения. Так, в 2003 г. около 60 % от заявленного числа иностранных рабочих приходилось на лесозаготовку, лесопереработку и сельское хозяйство; в 2008 г. — доля данных видов экономической деятельности снизилась до40 %.
Е
ш Ш ш В л
Р-.2
4-
1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 1 - Всего, в том числе 2 - Китай 3 - из стран СНГ 4 - КНДР
Рис. 3. Численность иностранных граждан, привлекаемых на работу в ЕАО,
чел. [5, 13].
Снижение произошло лишь в относительных величинах за счет роста доли других отраслей, в первую очередь — строительства (с 0,5% в 2003 г. до 40 %в 2008 г.).
Согласно М. Г. Делягину, трудовая иммиграция оказывает негативное влияние на развитие современной российской экономики. В том числе указывается, что «... наиболее серьезную проблему миграция создает порчей рынка труда. Бизнес выбирает не российского рабочего, который хочет что-то реальное зарабатывать, а почти бесплатного мигранта» [4].
Китайская (в современных условиях данная формулировка может рассматриваться как синоним иностранной) рабочая сила занимает устойчивое положение на областном рынке труда и ориентируется на ведущие виды экономической деятельности ЕАО: строительство, сельское и лесное хозяйство. Такое распределение приоритетов требует детального анализа роли иностранных трудовых мигрантов в функционировании и развитии экономики области. Выявленные сферы являются отраслями специализации области, т. е. определяют место региона в межрегиональном, а порой и в международном разделении труда. Закрепление позиций иностранных работников в данных производствах ставит регион в зависимое положение [10].
Интересно, что в последние годы происходит некоторое изменение в отраслевой структуре привлеченной рабочей силы — уменьшается доля занятых в лесной отрасли. В целом, начиная с 2007 г. снижается численность занятых иностранцев в области. С одной стороны, это может объясняться
федеральной политикой в рамках сокращения квот для иностранных работников, с другой стороны — снижением объемов отгруженной продукции в приоритетных видах деятельности для иностранных инвесторов в связи с кризисными тенденциями. В лесной отрасли одной из главных причин сокращения и, в некоторых случаях, закрытия предприятий является отсутствие необходимого сырья.
Трудовая иммиграция — процесс двусторонний, и ее динамика определяется интересами обеих сторон. Оценивались экономические составляющие (причины и результаты) привлечения иностранцев.
Можно выделить следующие причины привлечения иностранной рабочей силы в ЕАО:
• низкий уровень обеспечения кадрами в ряде отраслей, нежелание местного населения работать в определенных отраслях (тяжелый труд — низкая заработная плата);
• снижение издержек за счет экономии на заработной плате иммигрантам в сравнении с местными трудовыми ресурсами;
• более высокая производительность труда у иммигрантов.
Также можно выделить полученные результаты:
• сохранение или увеличение объемов производства в ряде отраслей (сельское хозяйство, строительство);
• обеспечение внутреннего рынка отдельными товарами (сельскохозяйственная продукция). Причины использования иностранцев в Китае:
• высокая безработица;
• недостаток природных ресурсов (земля, лес) для отдельных производств внутри страны. Это дает следующие результаты:
• повышение уровня жизни населения (снижения уровня безработицы в своей стране);
• сохранение собственных природных ресурсов (земельных, лесных);
• повышение квалификации трудовых ресурсов;
• производство продукции для экспорта в Китай (соя с 2007г., лес);
• поддержка собственных производителей обрабатывающей промышленности (сельскохозяйственная техника, удобрения).
Одним из результатов можно назвать обмен опытом и приобретение новых навыков. Однако китайские трудовые иммигранты проживают обособленно, имея ограниченные контакты с местным населением. Одна из главных проблем — языковой барьер.
Международная трудовая миграция является неотъемлемым элементом современной экономики Дальнего Востока России, в том числе и ЕАО. На первый взгляд количественные и качественные ограничения для иммигрантов (квотирование рабочих мест для иностранцев) диктуются российской стороной. Однако беглый анализ ситуации позволяет говорить с большой долей очевидности о «выигрыше» китайской стороны. Кроме того, в ЕАО сохраняется ряд негативных аспектов, усугубляющихся привлечением трудовых иммигрантов: сохраняется безработица среди местного населения (хотя здесь нужно отметить отсутствие линейной корреляции между численностью китайских рабочих и безработными в ЕАО (г = — 0,2); не используются современные технологии; ухудшается качество используемых природных ресурсов области (земельных, лесных, водных).
В заключение приведем две точки зрения на освоение дальневосточных сельскохозяйственных земель китайцами в рамках подписанного соглашения между Россией и провинцией Хэйлунцзян.
Эксперт по Китаю Е. Колесов считает, что «... собственное освоение этих земель обошлось бы нам гораздо дороже. С другой стороны, этот шаг Китая дает повод в очередной раз серьезно задуматься о возможности китайской экспансии».
Заместитель директора сельскохозяйственного департамента провинции Хэйлунцзян Ван Цзяньминь отмечает, что реализация программ по развитию приграничных районов обладает рядом преимуществ, давая возможность взаимовыгодно использовать ресурсы обеих стран, тем самым выводя сотрудничество в этой сфере на более высокий уровень [6].
Таким образом, китайские партнеры заинтересованы в приграничном сотрудничестве с российскими регионами, что вполне очевидно и не вызывает удивления. В то же время активное использование трудовых, технических и других возможностей Китая может быть чревато для российской стороны, в частности для ЕАО. Основной проблемой является, на взгляд автора, сохранение положения сырьевой базы для китайской стороны без развития обрабатывающих производств на российской территории. Перспективы такого сотрудничества очевидны и не столь радостны — при истощении ресурсов зарубежные «партнеры» потеряют интерес к региону. Регион же окажется с возможными остатками производственных мощностей, без ресурсов и без особых перспектив на развитие.
Подчеркнем еще одну слабую сторону для российских территорий при международной трудовой миграции. К сожалению, действительность такова, что приграничные регионы ДФО в сравнении с приграничными провинциями Северо-Восточного Китая характеризуются слабой освоенностью, уступают по плотности населения и развитию социально-экономической сферы. Исходя из этого, привлечение гастарбайтеров в такие ослабленные регионы может усиливать зависимость от зарубежных партнеров и еще более ослаблять экономику российских приграничных регионов-реципиентов.
Список литературы
1. Гелъбрас В. Г. Китайская миграция: мифы и реальность / Мост через Амур. Внешние миграции и мигранты в Сибири и на Дальнем Востоке. Сб. мат-ов межд. исследовательского семинара / под ред. В. И. Дятлова, англ. пер. O.A. Бакшеевой. М.: Иркутск: Наталис, 2004. С. 25-34.
2. Гун Лян Хуа. Глобализация — доминирующий фактор международной трудовой миграции. Монография. М.:МАКС Пресс, 2008. 88 с.
3. Дацышен В. Г. Гастарбайтеры на востоке России... / Мост через Амур. Внешние миграции и мигранты в Сибири и на Дальнем Востоке. Сб. мат-ов межд. исследовательского семинара / под ред. В. И. Дятлова, англ. пер. О. А. Бакшеевой. М.: Иркутск: Наталис, 2004. С. 49-61.
4. Делягин ММиграция никаких проблем России не решит — только создаст нам новые // URL: http://www.regions.ru/news/migration/2246930.
5. ЕАО в цифрах. Стат. справочник. Биробиджан: Комстат ЕАО, 2004. 124 с.
6. Китай арендует российские земли // URL: http://www. regions, ru/news/2251084.
7. Левитов И. Желтая раса. С.-Пб.: Типография инженера Г. А. Бернштейна. 1900. 49 с.
8. Миграция населения Приморского края в 2008 году. Владивосток, 2009. 64 с.
9. Минакир П. А. Россия-Китай на Дальнем Востоке: мнимые страхи и реальные угрозы // Пространственная экономика. 2009. №3 (19). С. 7-19.
10. Мищук С. Н. Роль иностранной рабочей силы в современных миграционных процессах Еврейской автономной области // Региональная экономика: теория и практика. 2008. № 6 (99). С. 16-21.
11. Мотрич Е. Л., Найден С. Н. Влияние социально-демографической ситуации на трудовую миграцию // Проблемы прогнозирования. 2009. № 5. С. 134-146.
12. Преображенская Н.М. Философские аспекты миграционных процессов // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2004. № 6. С. 76-90.
13. Путин: Мигранты не должны мешать россиянам //URL: http://news.mail.ru/politics/3398895.
14. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2008. Стат. сб. / М.: Росстат, 2008. 990 с.
15. Статистический ежегодник ЕАО, 2007. ч. 1. Биробиджан: Комстат ЕАО, 2008.
16. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года// URL: http:// archive.kremlin.ru/text/docs/2009/05/216229. shtml.
17. Топилин А.В., Парфенцева O.A. Перспективы трудовой миграции в России: от количественных к качественным параметрам. М.: МАКС Пресс, 2008. 107 с.
18. Труд и занятость в России. 2009. Стат. сб. М.: Росстат, 2009. 623 с.
19. Трудовые ресурсы Еврейской автономной области. Стат. сб. Биробиджан: Еврстат ЕАО, 2007. 54 с.
20. УшаковаВ. Миграция: зло или благо //Человек и труд. 2009. №7. С. 42-44.
