CC BY
123
УДК 94(476)
МЕТРИКА ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ЛИТОВСКОГО КАК ИСТОЧНИК ПО МАТРИМОНИАЛЬНОМУ ПОВЕДЕНИЮ ЖИТЕЛЕЙ БЕЛОРУССКИХ ЗЕМЕЛЬ В XVI в.
Алексейчикова Н.Н.
Статья направлена на изучение материалов XVI в., содержащихся в Метрике Великого княжества Литовского. Анализ позволил выделить следующие виды документов, характеризующих матримониальное поведение жителей белорусских земель: 1) акты о закладе в долг за деньги недвижимости; 2) документы об отзыве уже переданного новому владельцу недвижимого имущества; 3) документы о купле-продаже объектов собственности; 4) документы о введении во владение; 5) завещания; 6) документы, связанные с дарением объектов недвижимости; 7) документы, связанные с усыновлением; 8) бракоразводные записи. Данный вид документов является важнейшим источником позволяющим исследовать: 1) имущественные взаимоотношения, возникавшие между различными категориями родственников; 2) права и обязанности членов семьи, обусловленные имущественными взаимоотношениями; 3) пролить свет на межличностные взаимоотношения, складывавшиеся в семьях жителей белорусских земель в XVI в. Метрика Великого княжества Литовского содержит богатый фактический материал, позволяющий изучить различные стороны семейной жизни жителей белорусских земель в XVI в.
Ключевые слова: матримониальное поведение жителей белорусских земель, имущественные отношения, межличностные отношения, Метрика Великого княжества Литовского.
THE GRAND DUCHY OF LITHUANIA AS A SOURCE OF INFORMATION ABOUT MATRIMONIAL BEHAVIOR OF INHABITANT OF THE BELARUSIAN LANDS IN THE 16th
CENTURY
Alekseichikova N.N.
The paper is concerned with the study of the materials of the 16th century contained in the parish vital records of the Grand Duchy of Lithuania. The analysis results allowed us to identify the following documents, which describe matrimonial behavior of inhabitant of the Belarusian lands: 1) acts of real estate mortgage; 2) documents on the recall of the real estate already transferred to a new owner; 3) documents on sale and purchase of property; 4) ownership documents; 5) wills; 6) documents related to the donation of real estate; 7) documents related to adoption; 8) divorce records. This type of documentation is an important source which allows us to study: 1) property relations arising between different categories of relatives; 2) rights and duties of family members conditioned by property relations; 3) interpersonal relationships in the families of the inhabitants of the Belarusian lands in the 16th century. The parish vital records of the Grand Duchy of Lithuania contain rich factual material which helps us to study various aspects of family life of the inhabitants of the Belarusian lands in the 16th century.
Keywords: matrimonial behavior of inhabitant of the Belarusian lands, property relations, interpersonal relations, parish vital records of the Grand Duchy of Lithuania.
Метрика ВКЛ является одним из важнейших источников, характеризующих различные аспекты исторического прошлого белорусских земель. Изучению Метрики ВКЛ уделяется довольно пристальное внимание. Уже в XIX в. данный памятник привлек внимание исследователей. В частности Пташицкий С. не только осуществил работу по составлению описи Метрики ВКЛ, но и снабдил ее исследованием, в котором получили освящение вопросы формирования ее фонда [7, с. 16],
вопросам происхождения данного
исторического источника посвящены работы М. К. Любавского и Н. Г. Бережкова [4, 15]. Активная работа по изучению Метрики ВКЛ как исторического источника, а также по введению в научный оборот путем издания осуществляется и сегодня такими исследователями как В.С. Менжинский [18, 19, 41], Метельский А.А. [21], Д. Антановичус [40], А. Балюлис [37], Л. Анужите [38]. Хорошкевич А.Л. обращается к вопросам состава Метрики
ВКЛ и путях ее формирования [14, 15]. Принцип комплектования книг Метрики, проблема их сохранности, функции - вот далеко не полный перечень вопросов получивших освящение в труде белорусского исследователя А.И. Гурши [8, с. 265-278].
Имеется также целый ряд работ, в которых Метрика ВКЛ выступает в качестве источника. В частности, опираясь на целый ряд источников, в том числе и материалы, содержащиеся в Метрике ВКЛ, белорусские ученые занимаются изучением отдельных аспектов судебной системы и деятельности канцелярий Великого княжества Литовского (П. Старостина, Груша А.И., А. Рыбаков) [9, 25, 29], обращаются к проблеме шляхетского землевладения (С. В. Менжинский, О. Дернович) [22], рассматривают вопросы внешней политики (О. Дернович) и т.д. [10].
Дореволюционная и советская историография не уделяла пристального внимания вопросам матримониального поведения, хотя к различным аспектам данной проблематики обращают в своих трудах этнографы (М.В. Довнар-Запольский, Б.А. Романов, М.Ф. Дембовецкий, А. Ефименко, Н.М. Никольский, М.Ф. Пилипенко, Г.П. Козловский) [7, с. 255, 259, 273, 267; 12, 22, 23, 24] и правоведы (И.А. Юхо, А. Товтолес) [31, 34], в 90-е годы ХХ века обращаются в проблеме воспитания подрастающего поколения в белорусской семье педагоги (Г.П. Орлова, Л.В. Ракова и В.С. Болбас, И.И. Калачова) [2, 5, 11]. В последнее время данная тематика, все больше и больше стала предметом исследований ученых. Так к изучению истории семьи представителей шляхетского сословия обращаются в своих трудах Н. Слиж, Л.Я. Климуть, Н. С. Гордиенко, А.А. Скепьян [6, 12, 27, 28, 29]. И. А. Марзалюк, Н. Алексейчикова обращаются в своих работах к проблеме матримониального поведения горожан [1, 17, 18]. Различные аспекты семейной жизни белорусов начиная с XVI и заканчивая ХХ веком проанализированы в многотомном издании «Беларусы» «Сям'я», а также труде Лобача В.А. [3, 14]. В тоже время стоит отметить, что материалы, содержащиеся в Метрике Великого княжества Литовского либо вообще не привлекаются в качестве источника, либо это наблюдается в незначительной степени. Данная статья является попыткой анализа Метрики Великого княжества Литовского в качестве источника по истории семьи, семейных отношений и
матримониального поведения наших предков, а также призвана показать важность данного памятника для всестороннего изучения матримониальности представителей различных сословий.
Метрика ВКЛ содержит богатейший материал, отражающий матримониальное поведение жителей белорусских земель в XVI в. Метрика включает весьма важные сведения об имущественных взаимоотношения в семье. Хотя стоит отметить, что Метрика содержит документы, характеризующие имущественные права белорусского мещанства. Изучение данного вида источников, позволило выделить следующие виды документов: 1) акты о закладе в долг за деньги недвижимости; 2) документы об отзыве уже переданного новому владельцу недвижимого имущества; 3) документы о купле-продаже объектов собственности;4) документы о введении во владение; 5) документы, связанные с дарением объектов недвижимости; 6) завещания; 7) запись вена; 8) документы, регулирующие имущественные
взаимоотношения между разведенными супругами.
1. Акты о закладе в долг за деньги недвижимости.
Это весьма распространенный вид документов. Подобного вида следки заключались между различными категориями родственников: супругами (в 1556 г. Станислав Андреевич Чиж составил документ, следующего содержания: «ку своей потребе позычивши у ее милости пани Федоры, малъжонки своее, властных пенезей ее милости готовых чотырнадцать сот копъ грошей литовъское личбы и выдавши тую суму на властьные свои потребы, а не маючи чымъ тое сумы чотырнадцать сотъ копъ грошей ей милдости малъжонце своей заплатити, описалъ ей милости особливым листомъ своимъ у тых чаторнадъцать сотъ копах грошей две части тых же именей своих отчизных, материзных, и тежъ выслужоных и купленных отъ небожчыка отца его в повете Новгородъскомъ...» [20, с. 72]), между родителями и детьми, ведущими отдельное хозяйство («постановивъшеся очевисто земянъка его королевъскей милости Зофея Яковъна Матеевича Таличанъка, оповедала и сознала <...> именемъ своимъ, и именемъ мужа своего Михайла Себестыяновича Шемъбеля. О томъ, ижъ две части всихъ именей своих отчизных и дедизных,
властъныхъ, которые правомъ прирожонымъ по отъцу ее небожчыку Яну Матеевичу Тельцы спали <...> зоставила земенину господарьскому Станиславу Миколаевичу Рокицкому и жоне его, матъце своей, Баръбаре Марътиновне, и детемъ, и потомъкомъ ихъ у певъной суме пенезей <... > Маеть панъ Станиславъ, жона и дети их во въсих тых именъях две части деръжати и их уживати, поки мы (София Яковна и Михаил Себестьянович - А.Н.) сами або близкие наши тую суму пенезей <..> сполна отъдадим...» [20, с. 105-107]). Как видим, анализ Метрики ВКЛ дает возможность охарактеризовать имущественные отношения, складывавшие в шляхетской семье, также исследовать права родственников в отношении различных объектов недвижимой собственности: «дворенинъ нашъ Степан Янович Сопега и жъ жоною своею Богданою, оповедили и вызнали то, ижъ которую частьфолварка своего под Городномъ, над Маръковскимъ перевозомъ, уступилъ он первей сего в руки заставою у пенезях маршалъку и писару нашому <...> пану Остафью Богдановичу Воловичу....» (шляхта, 1555 г.) [20, с. 51]. В данном случае, можно утверждать, что имущество, оставленное в качестве залога, принадлежало обоим супругам, поскольку Степан Янович Сапега выступает и от своего имени и от имени своей жены. И они как собственники данной недвижимости, обладая правом распоряжаться им по своему усмотрению, оставили его в залог. Как показывает исследование источников, в некоторых семьях у каждого из супругов было свое личное, принадлежащее только ему имущество.
Некоторые из вышеозначенных документов позволяют рассмотреть
взаимоотношения между родителями и детьми: «дворенинъ <...> Михайло Макаровичъ, оповедалъ и доброволне то созналъ, ижъ што который сынъ его Иванъ, держачи урадъ отъ пана Остафья Воловича, маршалка и писара господаръского <..> осталъ виненъ его милости на личбе до скарбу его королевское милости пенезей господарсъских полътораста копъ грошей. Где жъ дей пан Остафей за просьбою его пятдесят копъ грошей с тых пенезей выпустити рачилъ и самъ ся перенялъ до скарбу его королевское милости платити. А сто копъ грошей маеть панъ Михайло Мокарович пану Остафью заплатит на часъ и рокъ певный <..> А естли бы на тотъ рокъ оных пенезей ста копъ грошей его милости
пану Остафью не заплатилъ, тогды маеть в той суме пенезеи панъ Остафей увезатис в ыменье его Понерлицу...» (шляхта, 1555 г.) [20, с. 59-61]. Здесь мы видим, что отец берет на себя долговые обязательства взрослого сына. Свидетельством чего является тот факт, что он был вызван в суд без представителей, как это должно было быть, если бы речь шла о несовершеннолетнем ребенке. Кроме того, приведенный выше текст позволяет предположить, что Иван не был отделен от отца, иначе бы долг был взыскан с имущества.
2. Документы об отзыве уже переданного новому владельцу недвижимого имущества.
Данный вид актов связан с неправомерной передачей в залог, или продажей недвижимого имущества одним из родственников: «жаловалъ перед нами мещанинъ мерецкий Стаско Онопъкович на мещанку жъ мерецкую Дороту Кгойлевую о томъ, «што жъ, дей, она продала мне з дочъками своими: с Катерыною и з Зофиею, подворье в места <..> то паъ, дей, муж ее Кговен мене с того подворъя теперь выганяеть» <..> и тотъ Когвен, стоячы очевисте передо мною, поведилъ тымъ обычаемъ: «Я, дей, ходилъ по людемъ, кормил ся и тепер есьми пришолъ до Меречы, а тое подворье есть купля моя властная...» <..> И мы, тому зрозумевшы, иж жона не моцна мужнего именья або подворья отчызного ани купли, кгды муж жывъ, продавати, и сказали есьмо тому Кгоилю пятьдесять и пять грошей отдати, а подворье свое взятии...» (мещане, 1531 г.) [35, с. 117-118]; «жаловала перед нами боярыня господарская волости Ошменское Якубовая Дорота з дочками и з зятем своим на Левка, боярына господарского, о землю, отъчызну мужа своего. И Левко поведилъ, иж тую землю купилъ предокъ его у мужа ее Якуба, яко жъ и лист покладалъ купчый <..> господар, его милость, рачылъ тому Левъку пенези свои у тое Якубовое казати взятии, а тое земли ей поступити...» (шляхта, 1528 г.) [35, с. 63]. Как видим, сделки были признаны недействительными. В первом случае это обусловлено тем, что замужняя женщина вообще не имеет права осуществлять подобного рода следки в отношении недвижимости, принадлежащей ее мужу, не зависимо от правового статуса последней. Во втором - потому, что были ущемлены права
наследников, т.к. следка была осуществлена без их ведома.
Таким образом, данный вид документов позволяет охарактеризовать права различных категорий родственников в отношении недвижимого имущества с разным правовым статусом.
3. Документы о купле-продаже объектов собственности.
В ХУ1-ХУШ вв. заключали сделки по купле-продаже движимого и недвижимого имущества. К данному виду документов относятся различного вида сделки по купле-продаже объектов собственности, совершаемые между родственниками: «я, Зофея <... > з мужомъ моимъ, Михаиломъ
Себестыяновичомъ Шемъбелемъ, кромъ жадного припуженья они с чией намовы, лечъ сами з доброй воли, тых всих именей отчизных вышейписаных, тое естъ: у Линъкове и въ Малой Линъковъце <...> што мне досталося по небожъчику отъцу моемъ, тыъ всихъ именей третюю часть, яко ся в собе маеть, не оставуючи на себе и на потомки свои продали есмо пану Станиславу Рокицкому и жоне его, матъце нашой, паней Барбаре Марътиновъне...» (1559 г.) [20, с. 108]. Сюда же относятся документы, связанные со следками по купле-продаже недвижимого имущества третьим лицам, т.е. не членам семьи и не родственникам: «Билъ намъ чломъ войтъ места нашого Киевъского Семенъ Мелешъкович и поведилъ передъ нами. Ижъ он купилъ собе на вечность у земянъ повету Киевъского на ймя Богдана Степановича Дубълянъского и в сестры его Феди Золотушинъны землю их властную отъчизную А у <...> Льва Ивановича Волъковича и жоны его Марины Борисовъны землю их ластъную, выслугу отъца их Ивана Волковича...» (1558) [20, с. 97]. Этот вид документов, позволяет охарактеризовать имущественные отношения между
родственниками: кто является собственником того или иного имущества и какими правами обладает вследствие этого. Как видим, в приведенном отрывке речь идет о различных категориях собственников, находящихся в родственных связях: брата и сестры и мужа и жены. К сожалению, остается неясным, почему Лев и Марина выступают как сособственники ведь речь идет о земле полученной за службу отцом Льва.
4. Документы о введении во владение.
Весьма распространенный вид документов в Метрике ВКЛ, тесно связанный с наследственным правом: «Били нам чоломъ бояре наши <... > Янъ, Миколай а Войтех Семашковичи и поведели передъ нами. Ижъ бояринъ повету Ковенского на ймя Томашъ Станиславовичъ продалъ навечность небожъчику отцу их Семашку Серейковичу землю, чоловека своего, у воловсти Виленьской у Жосетейской подле Кросты -речъки <...> за десять копъ крошей личбы и монеты литовъское. <... > Ино мы, бачечи в той прозбе их быти речъ слушную, з ласки нашое господарьское на чоломъбитье их то есьмо вчинили: И кгдыжъ будутъ тыи земли их купленые вышеймененые здавна на служъбу шляхетскую деръжаны были, а оный бояринъ нашъ Томашъ Станисълавовичъ яко власъность свою кгрунтъ именья своего за волность шляхетскую то имъ навечность продалъ, при тых землях, купли отъца их зоставуемъ, и то имъ подтверъждаемъ...» (1558 г.) [20, с. 87-88]. В данном случае необходимость введения во владение была обусловлена тем, что проданное имущество находилось в пожизненном пользовании за несение службы, а значит не должно было отчуждаться и передаваться по наследству. В связи с тем, что здесь речь идет о приобретении недвижимости не только самими Яном, Николаем и Войтехом Семашковичами, но и их отцом, Семашко Серейковичем, то это позволяет утверждать, что последний скорее всего уже умер, и они претендуют на то, чтобы приобретенное имущество было закреплено за ними как за наследниками.
Кроме того, представители шляхетского сословия передавали недвижимое имущество в пользу третьих лиц на условиях несения службы: «Билъ намъ чоломъ дворанинъ нашъ Каленикъ Люпъко Ходычичъ и поведилъ перед нами, ижъ отецъ его Ходыка выслужилъ на наместнику полоцъкомъ небощику пану Юрю Пацовичу и его жоне кнегини Зофеи именье на имя дворецъ Еленьскии, на штожъ они и листъ свои ему дали, <...> вечъность, и такъ в листе своемъ выписали: естли бы небожъчикъ панъ Юри с тою панею своею, жоною своею панею Зофеею, дети мелъ, тогды тотъ Ходыка и его жона, и ихъ дети, мели имъ самымъ и ихъ детемъ служити, пак ли жъ бы панъ Юреи детей с панею своею плоду не мелъ, тогды Ходыка и его жона, и ихъ дети, вольни кому хотя с тымъ именьемъ служити <...> и билъ намъ чоломъ, абыхъмо на то дали ему нашъ
листъ. Ино мы, того листа ихъ небожъчика пана Юрева и жоны его панее Зофеи выслухавъши, з ласки нашое, на его чоломъбитье, то вчинили...» [41, с. 124]. В данном случае мы сталкиваемся с тем, что супружеская пара составила завещание в пользу одного из своих подчиненных, Ходыка. Таким образом, наследнику Ходыки, потребовалось получить соответствующие документы, гарантировавшие его право пожизненного пользования переданным имуществом.
Документы-интрамисии также
составлялись, когда должник не возвращал долг в оговоренный в договоре срок, а в качестве залога выступало какое-либо недвижимое имущество. Так в 1556 г. Станислав Андреевич Чиж составил документ, следующего содержания: «ку своей потребе позычивши у ее милости пани Федоры, малъжонки своее, властных пенезей ее милости готовых чотырнадцать сот копъ грошей литовъское личбы и выдавши тую суму на властьные свои потребы, а не маючи чымъ тое сумы чотырнадцать сотъ копъ грошей ей милдости малъжонце своей заплатити, описалъ ей милости особливым листомъ своимъ у тых чаторнадъцать сотъ копах грошей две части тых же именей своих отчизных, материзных, и тежъ выслужоных и купленных отъ небожчыка отца его в повете Новгородъскомъ...» [20, с. 72]. В данном случае в качестве кредитора выступала «пани Федора», жена должника1. Таким образом, анализ подобного рода источников позволяет судить о материальном благополучии семьи, об имущественных взаимоотношениях, которые временами в ней складывались, а также являться косвенным свидетельством положения, которое занимала женщина в семье, представителей шляхетского сословия.
К данному виду, документов также можно отнести и запись вена. Процедура венования была важным этапом при заключении брака, т.к. в случае смерти супруга, являлась материальным обеспечением женщины-вдовы. Наряду с приданным оговаривался вопрос о вене для будущей жены: «<...>пан Криштофъ Радивил оповедал <..> понявши за себе в стан малженскии дочку старосты варшавского и солецкого, небощика пана Криштофа Собка
1 Подобные ситуации были весьма распространенным явлением.
<.> панну Ганну <..> а взявши по неи посагу готовыми грошми и у выправе певную суму, против того за листовымъ позволеньемъ вперод речоного воеводы виленского, отца своего, вено и оправу тои малжонце своеи панеи Ганне Собковне на замку, дворе и месте <..> записал и учинил...» (шляхта) [42, с. 268]; «Я, княз Михаило Ивановичъ Юревича Жославъскии и Мстиславъскии, чинимъ знаменито симъ нашимъ листомъ, <..> Вмысливъши есмо водлугъ справы Великого Князства Литовъского и Статуту земъского <..> я, маючи к собе кнегиню мою добре врожоную шляхетную кнегиню Василису Ивановну Юревича Голшаньскую, а такъ з дому высокого взятую с посагомъ знакомитымъ, а я, напротивъку посагу ее, веную и записую выслугу мою, <..> даю и записую кнегини моеи, кнегини Василисе, до живота ее, а по животе кнегини моее мають сынове мои напротивъку посагу кнегини моее дати тисячу копъ грошеи широкихъ ческое монеты, кому кнегиня моя Василиса отпишет <..> И к тому тежъ дарую и записую кнегини моеи Василисе дворецъ мои купленыи на имя Сырмяжъ со всимъ вечно и непорушно, такъ широко и округло, какъ ся в собе с стародавна и въ своихъ границахъ ся мають. Волна она тот дворецъ Сырмяжъ отдати и продати, и на церковъ записати, розширити и прибавити, и к своему лепъшому и вжиточъному обернута, какъ ся ей налепеи увидить...» (шляхта, 1524 г.) [41, с. 93]. Муж записывал своей жене вено примерно такого же размера как получал за ней приданное, о чем, на мой взгляд, свидетельствуют слова «напротивку посагу ее». При желании он мог наделить свою супругу веном, превышающим размер ее внесения, однако, вено ни в коем случае не должно было превышать Уз недвижимого имущества, о чем речь пойдет ниже. После составления данного документа данное имущество принадлежало женщине,
свидетельством чего на наш взгляд, являлся тот факт, что муж без ее согласия не имел право распоряжаться им по своему усмотрению: «Жаловала перед нами боярыни господарская Михайловая Юршычъ Оршуля на Михала Шымъковича Кибортовича <..> иж взялъ жону, дочъку пани Михайловое Юршычъ Ганну, и веновалъ ее трымасты копами грошей, и заплатил на йменьи своем, на Свядску <..> И мовила пани Михайловая: «Иж, дей, онъ тую трыста копъ грошей жоне своей, дочъце моей <...> записалъ перъвей, нижли кому инъшому, и тепер тое именье хочеть завести в долъгох
своихъ <..>» Господар, его милость, рачылъ на томъ именьи, на Свядску, жону его <...> зоставити. Не маеть Михайло Шымъковичъ Кирботовичъ того именья <...> никому ни заставляти, ани продовати, ани у долгох заводити без воли жоны...» [39, с. 81 - 82].
Таким образом, документы, связанные с введением во владение, позволяют нам охарактеризовать имущественное положение семьи, рассмотреть имущественные взаимоотношения, которые временами складывались между различными категориями родственников, а также их имущественные права.
5. Завещания.
Завещания являются важным источником для характеристики семьи жителей ВКЛ. Текст завещаний позволяет не только установить, каково было материальное состояние завещателя, каким образом решался вопрос о возвращении долгов, если таковые оставались к моменту смерти, кто выступал в качестве основных наследников, охарактеризовать имущественные взаимоотношения между супругами и т.д. Кроме того, данный вид документов позволяет охарактеризовать и саму семью: «я (пан Ян Михайлович Зеновевич -А.Н.) розумеючи тому, жемъ тепере профоробу свою естъ близший смерти а нижли на томъ свете здорового помешъкаья живота моего, для того, абы по смерти моей малъжонка моя пани Дорота Цыбулская спокойнее подле листовъ моих записных двухъ, которые листы свои я первей сего ей далъ <...> Одинъ листъ на суму пенезей двадъцать сотъъ копъ грошей литовъское личбы на именьи моемъ на ймя Мосоре и на людех дисенъскихъ зо въсимъ, яко ся тое именье мое Мосоръ и люди дисенъские в собе маеть. Записанную которую суму пенезей я перъвей сего в пани Дороты Цыбулское, еще не понемъши ее за себе в малъженъство, кгды она по смерти пана Станислава Коморовъского, <...> перъвшого мужа своего, вдовою была, ку потребе моей позычилъ и взялъ, и до заплаты тое сумы пенезей тое именье Мосоръ и люди дисенъские ей заставилъ. <..> А другий листъ мой ей, малъжонъце моей, даный на вси речи и статъки мои рухомые <..> я ей далъ и даровал <..> в той суме пенезей, двадъцать сотъ копах грошей литовское личбы штомъ я в нее позычилъ, поки бы тую суму пенезей братья и близкий мой пани Дороте Цыбулской або кому бы то она записала и даровала,
отълодать и заплатять, маеть она держати, и тежъ предъсе доживотное мешъканье и вживанье того именья Мосорского и людей дисенъских она, малжонъка моя, хотя по заплате ей тое сумы пенезей <..> водле запису моего до живота своего спокайне мети маеть...» (шляхта, 1555 г.) [20, с. 49-50]. Перед нами показана простая малая семья, представленная бездетной супружеской парой, для женщины это был второй по счету брак. Как у мужа, так и у жены имелось свое личное имущество, свидетельством чему является факт оформления долгового листа Яном Михайловичем Зеновичем. После смерти супруга Дорота Цыбулькина получила право пожизненного проживания и пользования имением, на котором был записан долг ее супруга, причем это право она сохраняла вне зависимости от того выплатят ли другие родственники ее мужа этот долг или нет.
В 1556 г. Андрей Морштыл, державца довкгялишский и борский составил завещание следующего характера: «За живота моего беру собе за опекуны, которые будуть по животе моемъ добромъ моимъ шофовати, кому будеть што приналежало, его милость велможъного пана Миколая Трубеховского, подкоморего его кролевъскей милости, а пана Конъдрата Кнофа. Которымъ я зуполную моц даю, яко нижей а ширей написано. Которые опекунове одинъ без другого не мають ничого чинити, ажъ ободва весполок. <...> Потомъкови моему Анъдрею, естъли му панъ Богъ здовровъе рачи дать, все именье мое стоячое, што навечность которое маю в местъскомъ праве так в Коруне Полской въ Кракове, яко и тутъ в Литве. А естъли бы ему панъ Богъ смерть допустилъ, тогды на близкие мои такъ, яко нижей будеть написано. Малжонъце моей Зофеи Моръштыновой описую суму пенезей на Болниках и Довъкгялишъках, и на Опъсе <...> К тому тежъ ей описую и отъдаваю все клейноту и перстни, золото, серебъро и перълы, шаты, штомъ спадъкомъ з нею взялъ яко отъ отца моего и матки моее властной, такъ тежъ от отъца ее и матки и по штомъ ей посправлялъ будучи ей при мне. Тымъ всимъ дарую вечными часы. И к тому ей записую вси хусты белыи и статокъ довомый яко цыну, медь и все господарство домовое и иные вси рухомые речи якимкольвек могуть быть названы и поменены. Тотъ долгъ, которымъ зосталъ виненъ детямъ небожъчика Еронима Беера водле описанъя моего виннъни будуть
опекунове платити <...> не рухаючи ничого именей тых, штомъ первей описалъ малъжонце своей. <...> Описую приятелемъ своимъ <...> по сту чирвоных золотых и по кубъку, и по шате...» [20, с. 93-94]. В данном случае мы видим простую малую семью, состоящую из мужа, жены и несовершеннолетнего ребенка. Глава семейства является весьма состоятельным человеком. Основным наследником выступает сын завещателя, Андрей. Говорить о том, что мальчик является несовершеннолетним, нам позволяет с одной стороны позволяет факт определения опекунов, с другой - то, что не он как прямой наследник обязан выплатить долги отца, а опекуны. Супруга же получает приданное, которое она внесла в дом супруга, когда вступала в барк и кгераду.
Данный вид документов проливает свет и на эмоциональную сторону взаимоотношений супругов, т.е. позволяют нам судить о межличностных отношениях, которые складывались меду супругами. Жители Великого княжества Литовского, оставляя завещания, благодарили свои вторые половины за любовь, верность, взаимопонимание, поддержку и заботу, которую оказывал одним из супругов в трудную минуту. Так в своем «тестаменте» (1567 г.) княжна Анна Богдановна Путятична пишет: «Я, Андреевая Петровича Масалская Анна Богдановна Путятична <..> дознавши ку собе ласку и правдивую милость и великое добродеиство малжонка своего милого его милости князя Андрея Петровича Масалского и хотечи его милости тое добродеиство отдати <..> дарую <..> именя мои отчизные...» [42, с. 157]. Имеются подобного рода завещания и со стороны мужей, которые также оставляют своим женам имущество в благодарность за счастливую семейную жизнь: «<...> небожчыкъ (Николай Михнович - прим. А.Н.), бачачы ку собе повольность жоны своее Альжбъеты, иж его, в летех и в немоцах будучого, почътиве ховаеть и ховала аж до смерти <..> той-то жоне своей Альжбете далъ и даровалъ...» [18, с. 179]; «Богдан Кузмич Покалевскии, иж он <..> узнавши по неи, малжонце своеи, великую милость и поволность ку собе, и во всемъ верную а цнотливую милость малженскую и захованье ее справедливое, даю, дарую и записую еи малжонце моеи милои, в ыменю своем Покалеве третюю часть...» (1556 г.) [42, С. 121].
6. Документы, связанные с дарением объектов
недвижимости.
Дарственная матери в пользу дочери и зятя: «Оповедала мне пани Миколаевая и то доброволне сознала. Што жъ без жадное намовы и принужденья, одъно жъ по своей доброй воли, а дознавъши кус обе здавъна веръные а въставичные службы тое дочки свое пани Якубовое Рейны и зятя своего пана Якуба Красовъского, а намовившися с паномъ малъжонкомъ своимъ, пномъ Миколаемъ Глебовичомъ, даровала и на вечные часы записала ей, дочце своей, по животе своемъ, вышацовавъши со въсихъ именей своихъ менъшей, нижли третюю часть именей своих отъчизных и материстых, которые в моцы и въ руках своих маеть, одъно именье свое отъчизное, никому ничимъ непенъное, дворъ у Верескове...» (1557 г.) [20, с. 89-91]. Данный документ свидетельствует о том, что Настасья Венцлавовна Немеровна владела на правах собственности частью недвижимости, которая ей досталась по наследству от отца, и имела право по своему усмотрению распоряжаться данным имуществом. В частности, женщина решила подарить его своей дочери и зятю.
7. Документы, связанные с усыновлением.
Материалы, содержащиеся в Метрике Великого княжества Литовского, не только позволяют утверждать, что в XVI в. была распространена практика усыновления, но и рассмотреть саму процедуру усыновления. Для того чтобы произвести усыновление, необходимо было получить, с одной стороны, согласие у представителей местной администрации: «пишеть у своемъ листе виленъский, староста жомойтъский, панъ Янъ Кезкийлович, ижъ билъ чоломъ его милости чоловекъ господарский Петрашъ, жебы его милость ему дозволилъ того Войтъка Яцковича, близкого своего, за сына место приняти, бо не мялъ тот Петраш отъродъку: ни сына, ани дочъки, и его милость ему дозволилъ того Войтъка Яцковича, братанича своего, принятиу свой домъ...» [39, с. 30 - 31]; с другой, такое же согласие усыновитель должен был получить со стороны своих родственников, которые в последствии могли стать его наследниками: «Я (Богуш Васкович Крупчич -прим. А.Н.) <...> з вашымъ ведомомъ (усыновитель со своей женой спросил разрешение на усыновление у мужа сестеры его жены - прим. А.Н.) <...> пана Льва Потеевича, братанича моего, не маючы в себе детей, взялъ есьми его собе за сына место, и посполь з небожчыцою жоною моею то есьмо именье
Здитовцы ему даровали и записали яко отчызну...» [39, с. 158].
8. Бракоразводные записи.
Это довольно редкий вид документов, которые появляются в Метрике. Это обусловлено тем, что данные вопросы находились в юрисдикции церкви, а потому и решение по ним принимали представители духовенства: «Бил намъ чоломъ бояринъ полоцкии Яцко Сенкович и поведилъ перед нами, ижъ он понял былъ за себе невестъку свою, жону брата своего старшого Михаиловую Сенковича Ульяну, з нею ся веньчалъ, и мешъкаючы з нею, детеи прыбыли трех сынов на имя Грыгоря, а Ивана, а Семена, и потомъ деи митрополитъ киевъскии и всея Руси Иосифъ, доведавшы ся, иж он невестъку свою понял <..> в том их розъвелъ, нижъли што ся дотычеть тых трех сыновъ их, митрополитъ в томъ опытътаня вчынилъ, естъли ся с тою жоною венчалъ, и въ законе тыхъ детеи з нею прыбылъ, и доведавщы ся о томъ, оставил тых детеи его при чести, ижъ они суть правыи законъныи дети...» (шляхта) [36, с. 65]. Данный документ позволяет говорить об установлении запрета на браки между кровными родственниками. В качестве кровной родственницы признана вдова брата, в связи с чем был дан развод. Однако, в виду того, что эти мужчина и женщина венчались в церкви, их дети были признаны законными, а значит, обладающими всеми правами как наследственными, так и правами, полагающимися им по социальному статусу.
Таким образом, материалы, содержащиеся в Метрике Великого княжества Литовского, являются важнейшим источником
позволяющим: 1) исследовать имущественные взаимоотношения, возникавшие между различными категориями родственников; 2) права и обязанности членов семьи, обусловленные имущественными
взаимоотношениями; 3) пролить свет на межличностные взаимоотношения,
складывавшиеся в семьях жителей белорусских земель в XVI в. Метрика Великого княжества Литовского содержит богатый фактический материал, позволяющий изучить различные стороны семейной жизни жителей белорусских земель в XVI в.
Список литературы
1. Алексейчикова Н.Н. Семейная жизнь белорусских горожан магдебургской юрисдикции 16-18 вв. Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2014. 387 с.
2. Арлова Г.П. Беларуская народная педагопка. Минск: Нар. асвета, 1993. 120
с.
3. Беларусы: у 9 т. Т. 5: Сям'я / В.К. Бандарчык, Г.М. Курыловiч Т.1. Кухаронак; пад рэд. В.К.Бандарчыка [i шш.]. Мшск: Бел. навука. 2001. 375 с.
4. Бережков С.Н. Литовская Метрика как исторический источник. - М.-Л.: Академкнига, Ч. 1 : О первоначальном составе книг Литовской до 1522 года. 179 с.
5. Болбас В.С. 1дэГ маральнага выхавання у педагапчнай думцы Беларус эпохi адраджэння (XVI-XVII ст.). Мшск: Нац. шстытут адукацьп, Мазыр, РВФ «Белы вецер», 1998. 172 с.
6. Гардзiенка Н. Каханне i сэкс у паусядзённым жыццi шляхцянак XVIII
Alba. Т. 2: Homo venerius: Сексуальная прастора беларускай культуры/пад рэд. С.1. Данiленкi; Магшёускае таварыства iнтэлектуал. i культур. шщыятыу «Брама». Мшск: «Экаперспектыва», 2001. С. 167-179.
7. Грамадсю быт i культура гарадскога насельнщтва Беларусi./пад рэд. В.К. Бандарчыка. Мiнск: Навука i тэхшка, 1990. 248 с.
8. Груша А.И. Документальная письменность Великого княжества Литовского (конец XIV - первая треть ЧМШ в.) Минск: Беларуская навука, 2015. 484 с.
9. Груша, А.1. Канцылярыя Вялшага княства Лгшускага 40-х гадоу XV-першай паловы XVI ст. / А.1. Груша. Мшск: Беларуская навука, 2006. 215 с.
10. Дзярновiч А. Метрыка ВКЛ аб адносшах Вялiкага княства Лгтоускага i Святой Рымскай iмперыi// Беларусi гiстарычны часопiс. 1995. № 4. С. 90-100.
11. Калачова I.I. Народныя традыцыi i звычаi выхавання. Этнапедагагiчная спадчына народау Беларусь Мшск: Н1А, 1999. 179 с.
12. Кшмуць, Л. Я. Жаночы вобраз у шляхецкай культуры / Л. Я. Кшмуць // Весшк МДУ iмя А. Куляшова. 2003. № 2-3. С. 22-35.
13. Козловский П.Г. Крестьяне Белоруссии во второй половине XVI-XVIII в. (по материалам магнатских вотчин). Минск: Наука и техника, 1969. 203 с.
14. Лобач У.А. Этнаграфiя Беларусi: вучэбна-метадычны комплекс для студ. спец. 1-21 03 01 "Псторыя", 1-02 01 02 "Псторыя. Замежная мова". - Наваполацк: ПДУ, 2006. 328 с.
15. Любавский, М. Литовско-русскш сеймъ. Опытъ по исторiи учрежденш въ связи съ внутреннимъ строемъ и внешнею жизнью государства. Москва: Университетская тип., 1900. 331 с.
16. Марзалюк 1.А. Людзi дауняй Беларусi: этнаканфесiйныя i сацыякультурныя стэрэатыпы (X-XVII стст.). Магшёу: МДУ iмя А.А. Куляшова, 2003. 324 с.
17. Марзалюк 1.А. Магшёу у XII-XVIII стагоддзях: людзi i рэчы. Мiнск: Веды, 1998. 260 с.
18. Метрыка Вялшага Княства Лгшускага. Кнiга 28 (1522-1552 гг.). Кшга зашсау 28 / Падрыхтоука тэкстау да друку i навуковы апарат: В. Мянжынсю, Ул. Свяжынскi. Менск: ATHENÄUM, 2000. 312 с.
19. Метрыка Вялшана Княства ЛiтоУскага. Кшга № 30 (1480-1546 гг.): Кшга зашсау № 30 (котя канца XVI ст.) / падрыхт. В.С. Мянжынсю. Мшск: Беларус.навука, 2008. 386 с.
20. Метрыка Вялшана Княства Лгшускага. Кшга № 43 (1523-1560 гг.): Кн. зашсау № 43 (котя канца XVI ст.) / падрыхт. В.С. Мянжынсю; НАН Беларуси 1н -т псторып. Мшск: Беларус. навука, 2003. 168 с.
21. Метрыка Вялшана Княства Лгшускага. Кшга № 70 (1582-1585 гг.): кшга зашсау № 70 (котя канца XVI ст.) / падрыхт. А.А. Мяцельсю. Мшск: Беларус.навука, 2008. 354 с.
22. Мянжынсю В., Дзярновiч А. Шляхта, шшыя землеуласнш i землеуладальнш да ixHbM зямельныя уладаннi y Берасцейсюм, Камянецкiм i Кобрынскiм паветах у другой палове XV - першай палове XVI ст. (паводле Кшгау №№ 12-33 Метрыкi ВКЛ)// METRICIANE: Даследаваннi i матэрыялы Метрыкi Вялша Княства Лгшускага. Т. III. Мшск: Athenaneaum, 2004. С. 57-196.
23. Никольский Н.М. Происхождение и история белорусской свадебной обрядности. Минск: Изд-во АН БССР, 1956. 273 с.
24. Пилипенко М.Ф. Этнография Белоруссии. Минск: Вышэйшая школа, 1981.
192 с.
25. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. М.-Л.: Наука, 1966. 240 с.
26. Рыбакоу А. Галоуная i меншыя канцэлярьп ВКЛ у XVI ст.//Беларусю пстарычны часотс. 1998. № 3. С. 43-48.
27. Скеп'ян, А.А. Штодзённае жыццё шляхты ВКЛ у XVI ст. па лютах Л.Сапеп i яго сучасшкау//Леу Сапега (1557-1633 гг.) i яго час: зб. навук. артык. /ГрДУ iмя Я. Купалы; рэдкал.: С.В. Марозава [i шш.]. Гродна: ГрДУ, 2007. С. 266-269.
28. Слiж Н. Шлюбныя i пазашлюбныя стасункi шляхты Вялшага Княства Лгшускага у XVI—XVII стст. Смаленск: 1нбелкульт, 2015. 672 с.
29. Слiж Н. У. Шляхецкая сям'я у Вялшм княстве Лгтоусюм у XVI-XVII стагоддзях: уздзеянне саслоунага падзелу грамадства на яе фармiраванне i развiццё:
аутарэф. дыс..... канд. гiст. навук: 22.03.2002. Мшск: Iнстытут гiсторыi НАН Беларусi,
2002. 24 с.
30. Старостина И.В. К вопросу о составе «Книги Витебского замкового суда» в Литовской Метрике (Книга № 228)// METRICIANE: Даследаванш i матэрыялы Метрыю Вялша Княства Лгшускага. Т. III. Мшск: Athenaneaum, 2004. С. 18-34.
31. Тауталес А. Права сямейнае паводле лгшусюх Статутау (нарыс да гiсторыi страражытнага беларуска-лгшускага грамадзянскага права) // Затсю аддзелу гумаштарных навук/пад. рэд. З. Даугялы. Менск, 1929. Кн. 8. Т. III: Працы клясы псторып. С. 21-52.
32. Харашкевiч Г.Л. Беларуская археаграфiя на новым этапе (Метрыка Вялiкага Княства Лгшускага: Кшга 44: Кнiга зашсау 44 (1559-1566) / Падрыхт. А.I. Груша) // Беларуси пстарычны агляд. Том 9. Сш. 1-2 (16-17). 2002. С. 189-194.
33. Харашкевiч Г.Л. Праблемы выдання Л^оускай Метрыкi i першая беларуская публшацыя (рэц.: Метрыка Вялшага княства Лгшускага. Кнiга 28 (1522-1552). Кшга зашсау 28) // Беларуси пстарычны агляд. Том 7. Сшытак 2 (13). Снежань 2000. С. 509524.
34. Юхо И.А. Правовое положение населения Белоруссии в XVI в. М.: Изд-во БГУ им. В.И. Ленина, 1978. 144 с.
35. Lietuvos Metrika (1528 - 1547). 6-oji Teism^ Ьу1ц knyga (Kopija - XVI a. pabaiga). - Vilnius: Vilnius universiteto leidyka, 1995. 488 p.
36. Lietuvos Metrika (1518 - 1523). Jras ц knyga 11 / Parenge A. Dubonis, Vilnius: Mokslo ir enciklopedj leidybos institutas, 1997. 227 p.
37. Lietuvos Metrika. Knyga Nr. 3 (1140-1498). Uzrasym^ knyga 3. /Parenge L. Anuzyte, A. Baliulis. Vilnus: Zara, 1998. 164 p.
38. Lietuvos Metrika. Knyga Nr. 4 (1479-1491) Uzrasym^ knyga 4/ Parenge L. Anuzyte. - Vilnus: Zara, 2004. 286 p.
39. Lietuvos Metrika. Rnyga Nr.8: (1499 - 1514 metai)/ Parenge A. Baliulis, R. Firkovicius, D. Antanavicius. Vilnus: Molko ir enciklopedykla, 1995. 708 p.
40. Lietuvos Metrika. Knyga Nr. 22 (1547). Uzrasym^ knyga 22 / Parenge A. Blanutsa, D. Vashchuk, D. Antanavicius. - Vilnius: LII leidykla, 2010. XVI, 176 p.
41. Lietuvos Metrika. Knyga Nr. 25 (1387 - 1546) Uzrasym^ knyga 25. / Parenge D. Antanavicius, A. Baliulis - Vilnus: Molko ir enciklopedykla, 1998. 460 р.
42. Lietuvos Metrika. Knyga Nr. 51 (1566 - 1574) Uzrasym^ knyga 51/ Parenge A. Baliulis, A. Ragauskas ir R. Ragauskiene, Vilnius: Zara, 2000. 486 p.
Об авторе
Алексейчикова Наталья Николаевна - кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой гуманитарных дисциплин, Белорусско -Российский университет, annatasha@list. ru
