CC BY
0
онным спорам (СПИС) в 1994 году. Формирование системы продолжилось учреждением в 1998 году Большого жюри при Союзе журналистов, осуществляющего мониторинг профессионально-этических норм и рассмотрение обращений при отсутствии механизмов принудительного исполнения решений [2].
В 2005 году функции саморегулирования делегированы Общественной коллегии по жалобам на прессу, разработавшей совместно с другими институтами Российский кодекс журналистской этики и медийные стандарты в сфере межнациональных отношений и верификации информации. Комитет по этике реализует регулятивную функцию, а расширение полномочий Большого жюри способствовало имплементации этических норм на региональном уровне [15].
Современная система контроля соблюдения этических норм интегрирует правовые механизмы и саморегулирование в многоуровневую систему надзора. Трансформация геополитического контекста обусловила переориентацию систе-
Библиографический список
мы саморегулирования на государственную модель обеспечения информационной безопасности.
Сравнительный анализ систем регулирования журналистской деятельности в Китае и России выявляет конвергентные и дивергентные характеристики в сферах профессиональной этики и цифровой трансформации медиапростран-ства. Китайская модель характеризуется централизованным государственным контролем, обеспечивающим соответствие контента государственным интересам. Российская модель, сформировавшаяся в постсоветский период, отличается относительной автономностью медиасистемы с акцентом на саморегулирование, несмотря на усиление контроля за контентом в последние годы. Дифференциация систем регулирования СМИ детерминирована политическими системами: китайская модель приоритизирует политическую стабильность, российская стремится к балансу между свободой прессы и государственным надзором.
1. Смирнова О.В., Стебловская С.Б., Ван Фан. Ценностные ориентации журналистов России и Китая: сравнительный анализ профессионально-этических кодексов. Вопросы теории и практики журналистики. 2022; № 3.
2. Ван Ф. Особенности саморегулирования журналистики в России и Китае в период 1991-2023 гг. Вестник Московского университета. Серия 10: Журналистика. 2023; № 4.
3. Смирнова О.В., Ван Ф. Эволюция профессионально-этических стандартов китайской журналистики в современных условиях. ВестникВУиТ. 2022; № 2 (38).
4. Китай опубликовал пересмотренный кодекс профессиональной этики для журналистов. СИНЬХУА Новости. Available at: http://russian.news.cn/2019-12/15/c_138633367.htm
5. Ван С. Разрешение и свобода: интерпретация основных концепций «Правил управления информационными службами интернет-новостей». Вестник Китайского университета коммуникаций. 2017; Ст. 6.
6. Авраамов Д.С. Профессиональная этика журналиста. Москва: Издательство Московского университета, 2003.
7. Свитич Л.Г Ценностная парадигма как базовый фактор стратегии развития общества и медиасистемы. Век информации. 2016; № 2: 300-306.
8. Лю Я. Публичная сфера под контролем: современный опыт регулирования интернет-журналистики в КНР Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2016; № 2 (37).
9. Краткое введение «Комитет по этике Всекитайской ассоциации журналистов». Available at: http://www.zgjx.cn/2019-02/22/c_137839432.htm
10. Центральное сетевое управление нелегальной и недостоверной информации. Available at: http://www.12377.cn/node_543793.htm
11. Чунцин расследует два случая фальшивых новостей в СМИ, чтобы регулировать порядок печати и публикации. Комитет по этике. Available at: https://press.nppa.gov. cn/jsjy/202312/t20231207_821119.html
12. Настоящий журналист помог подделать удостоверение для лжежурналиста, который под видом надзора занимался вымогательством. Суд вынес приговор. Комитет по этике. Available at: https://press.nppa.gov.cn/jsjy/202405/t20240524_849594.html
13. Российская Федерация закон о средствах массовой информации. КонтурНорматив. Available at: https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=467729 #h1124
14. Панкеев И.А., Тимофеев А.А. Тенденции государственного регулирования российских СМИ: правовой аспект. Вопросы теории и практики журналистики. 2020; № 2.
15. Госдума: «Регуляторная гильотина» Роскомнадзору не грозит Национальная служба новостей. Available at: https://nsn.fm/policy/policy-gosduma-regulyatornaya-gilotina-roskomnadzoru-ne-grozit?ysclid=m3di57emkj348868253
References
1. Smirnova O.V., Steblovskaya S.B., Van Fan. Cennostnye orientacii zhurnalistov Rossii i Kitaya: sravnitel'nyj analiz professional'no-'eticheskih kodeksov. Voprosy teorii ipraktiki zhurnalistiki. 2022; № 3.
2. Van F. Osobennosti samoregulirovaniya zhurnalistiki v Rossii i Kitae v period 1991-2023 gg. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 10: Zhurnalistika. 2023; № 4.
3. Smirnova O.V., Van F. 'Evolyuciya professional'no-'eticheskih standartov kitajskoj zhurnalistiki v sovremennyh usloviyah. Vestnik VUiT. 2022; № 2 (38).
4. Kitaj opublikoval peresmotrennyj kodeks professional'noj 'etiki dlya zhurnalistov. SINHUA Novosti. Available at: http://russian.news.cn/2019-12/15/c_138633367.htm
5. Van S. Razreshenie i svoboda: interpretaciya osnovnyh koncepcij «Pravil upravleniya informacionnymi sluzhbami internet-novostej». VestnikKitajskogo universiteta kommunikacij. 2017; St. 6.
6. Avraamov D.S. Professional'naya 'etika zhurnalista. Moskva: Izdatel'stvo Moskovskogo universiteta, 2003.
7. Svitich L.G. Cennostnaya paradigma kak bazovyj faktor strategii razvitiya obschestva i mediasistemy. Vek informacii. 2016; № 2: 300-306.
8. Lyu Ya. Publichnaya sfera pod kontrolem: sovremennyj opyt regulirovaniya internet-zhurnalistiki v KNR. Ojkumena. Regionovedcheskie issledovaniya. 2016; № 2 (37).
9. Kratkoe vvedenie «Komitetpo 'etike Vsekitajskoj associaciizhurnalistov». Available at: http://www.zgjx.cn/2019-02/22/c_137839432.htm
10. Central'noe setevoe upravlenie nelegal'noj i nedostovernoj informacii. Available at: http://www.12377.cn/node_543793.htm
11. Chuncin rassleduet dva sluchaya fal'shivyh novostej v SMI, chtoby regulirovat' poryadok pechati i publikacii. Komitet po 'etike. Available at: https://press.nppa.gov.cn/jsjy/202312/ t20231207_821119.html
12. Nastoyaschij zhurnalist pomog poddelat' udostoverenie dlya lzhezhurnalista, kotoryj pod vidom nadzora zanimalsya vymogatel'stvom. Sud vynes prigovor. Komitet po 'etike. Available at: https://press.nppa.gov.cn/jsjy/202405/t20240524_849594.html
13. Rossijskaya Federaciya zakon o sredstvah massovoj informacii. KonturNormativ. Available at: https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=467729#h1124
14. Pankeev I.A., Timofeev A.A. Tendencii gosudarstvennogo regulirovaniya rossijskih SMI: pravovoj aspekt. Voprosy teorii i praktiki zhurnalistiki. 2020; № 2.
15. Gosduma: «Regulyatornaya gil'otina» Roskomnadzoru ne grozit. Nacional'naya sluzhba novostej. Available at: https://nsn.fm/policy/policy-gosduma-regulyatornaya-gilotina-roskomnadzoru-ne-grozit?ysclid=m3di57emkj348868253
Статья поступила в редакцию 06.11.24
УДК 821.112.2
Novikova N.N., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, German Language Department, Moscow State Institute of International Relations (MGIMO University)
(Moscow, Russia), E-mail: [email protected]
METATEXT IN THE STORY "WIDERFAHRNIS" ("SUDDEN INCIDENT") BY BODO KIRCHHOFF. The topic of the research is the metatext in the story "Wider-fahrnis" ("Sudden Incident") by a prominent representative of the school of postmodernism in modern German literature Bodo Kirchhoff. It is believed that postmodernism in literature is a supranational phenomenon, but it cannot be denied that each national literature draws its experience from the work of its predecessors, thus acquiring its own unique flavor. Kirchhoff's work, in particular his story "Sudden Incident", is a general cultural phenomenon, but at the same time a national-cultural phenomenon. The researcher reveals the content of the work, which reflects problems of modern Germany, and the style of the text, which in many aspects goes back to the previous national literary practice. The contemporary author, recognized by professional critics and the readership, reveals the rich potential of metatextuality in his works, creating a text as a multi-level phenomenon, where the author's subjective picture of the world enters into a complex interaction with fictional subjects of the narrative. With the help of metatextual markers of various levels (from introductory words, grammatical constructions that carry a meaningful load, to precedent words, images, situations), the narrative itself is structured, the author's vision of the problems of the novella is realized, and the subjects of the narrative are formed. Thus, the author considers metatextuality in the work of B. Kirchhoff as a textual actualization of the reflection of the subject of the statement regarding its object and figurative manifestation.
Key words: postmodernism, Bodo Kirchhoff, story "Widerfahrnis" / "Sudden Incident", two-text, metatextuality markers
Н.Н. Новикова, канд. филол. наук, доц., Московский государственный институт международных отношений (МГИМО) МИД Российской Федерации,
г. Москва, E-mail: [email protected]
МЕТАТЕКСТ В ПОВЕСТИ БОДО КИРХГОФА «ВНЕЗАПНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ» (BODO KIRCHHOFF «WIDERFAHRNIS")
Тема исследования - метатекст в повести «Внезапное происшествие» („Widerfahmis") видного представителя школы постмодернизма в новейшей литературе Германии Бодо Кирхгофа. Постмодернизм в литературе - наднациональное явление, но нельзя отрицать тот факт, что каждая национальная литература черпает свой опыт из творчества предшественников, обретая, таким образом, свой неповторимый колорит Творчество Кирхгофа, в частности его повесть «Внезапное происшествие», - это общекультурное явление, но одновременно и национально-культурный феномен. Во-первых, мы говорим о содержательной стороне произведения, где отразились проблемы современной Германии, во-вторых, стилистика текста во многих аспектах восходит к предшествующей национальной литературной практике. Признанный профессиональной критикой и читательской аудиторией современный автор раскрывает в своих произведениях богатый потенциал метатекстуальности, создавая текст как многоуровневый феномен, где субъективная авторская картина мира вступает в сложное взаимодействие с фикциальными субъектами повествования. С помощью метатекстуальных маркеров различных уровней (от вводных слов, грамматических конструкций, несущих содержательную нагрузку, до прецедентных слов, образов, ситуаций) структурируется само повествование, реализуется авторское видение проблематики новеллы, формируются субъекты повествования. Таким образом, мы рассматриваем метатекстуаль-ность в произведении Б. Кирхгофа как текстовую актуализацию рефлексии субъекта высказывания относительно его предмета и образной манифестации.
Ключевые слова: постмодернизм, Бодо Кирхгоф, повесть «Внезапное происшествие» («Widerfahrnis»), двутекст, маркеры метатекстуальности
Актуальность темы обусловлена особым вниманием к проблемам метатекстуальности в современном зарубежном и отечественном литературоведении. Данное исследование посвящено выявлению и описанию в новелле немецкого писателя Бодо Кирхгофа [1] элементов метатекста. Ученые исследуют элементы метатекста не единственно в современной литературе, но и в творчестве классиков, однако произведения постмодернизма обладают, по словам Приходы И.В., «наибольшей концентрацией метатекстуальности в рамках художественной литературы» [2, с. 45].
Метатекст как средство художественной изобразительности характерен для постмодернистского мировосприятия, а художественный образ реальности в произведениях писателей данного литературного направления отвечает особенностям ментальности современной эпохи. Метатекст, будучи адресованным читателю, раскрывает глубинные связи в художественном мире, созданном автором, обнаруживает «подтексты» и иные смыслы высказывания в тексте. «Как бы ни относиться к метатексту, это - единственный подлинно научный подход к объекту, путь теоретической абстракции, научного обобщения» [3, с. 43]. Инструментом текстовой реализации метатекста являются маркеры метатекстуальности, Они помогают воспринимающему субъекту - реципиенту - интерпретировать текст в соответствии с авторским замыслом. Анализ метатекста в произведении немецкого автора открывает новые аспекты в исследовании проблемы.
Цель статьи заключается в выявлении и описании в новелле немецкого писателя Кирхгофа элементов метатекста, его функций и реализации в прагматике произведения. Данная цель обусловливает и задачи, решаемые в рамках данного исследования: роль метатекста в произведении, определение главных маркеров метатекстуальности в нем, а также особенностей их реализации в тексте и взаимодействия с основным текстом.
Научная новизна: творчество Кирхгофа, в том числе и анализируемое произведение, зарубежные исследователи не обходили вниманием. Так, А. Гоггио рассматривает в своей монографии образ издателя и процесс литературного творчества как объект изображения в творчестве писателя [4], Д. Брем пишет о проблеме миграции в повести «Необычное происшествие» [5]. Вместе с тем метатекст в повести не рассматривался подробно в отечественном и зарубежном литературоведении, хотя это произведение смело можно назвать классическим образцом текста, по определению Ю. Лотмана, «обращенного не только к предмету, но и к авторскому слову о нем, в котором предметом изображения становится само литературное изображение» [6, с. 434].
Теоретическая значимость: в предпринятом исследовании автор опирается на работы М. Бахтина [7], Ю. Лотмана [6], А. Вежбицкой [8], современных ученых, применяя их теоретические положения к малоизученному произведению современной немецкой литературы. Помимо наиболее явных, эксплицитных элементов метатекстуальности, в статье рассматриваются имплицитные маркеры, выступающие не только в содержательном пространстве, но и в грамматическом строе, характерном только для немецкого языка.
Практическая значимость данного исследования заключается в возможности использования его результатов для дальнейшего изучения проблемы метатекстуальности в современном литературном процессе, а также для преподавания курсов современной зарубежной, в частности немецкой, литературы, специальных семинаров по стилистике художественного текста.
Повесть «Внезапное происшествие» («Widerfahmisii) была награждена «Немецкой литературной премией» в 2016 году. Жюри отметило виртуозность стиля автора, трогательную человечность сюжета и при этом полное отсутствие патетики. Внутренняя интрига повествования - неспособность интеллектуала XX века приспособиться к турбулентностям века XXI, где господствующее положение принадлежит массовой культуре, а на поверхность вышли чуждые проблемы, в частности миграция. Словом, это типичный герой постиндустриальной эпохи, но его проблемы разыгрываются в национальном пространстве.
Ключ к повествованию - протагонист и рассказчик Юлиус Райтер, отошедший от дел издатель книг для избранного круга, несостоявшийся писатель, но строгий критик. Издатель в качестве героя и одновременно повествователя - это камертон, настраивающий всю структуру текста. Роль повествователя принадле-
жит профессиональному редактору, отошедшему от дел из-за нежелания подчиниться законам рынка и издавать покупаемое «чтиво» вместо книг для немногих избранных.
Комментируя и одновременно критикуя собственную историю, он выводит фактуальное сообщение в пространство изображения творческого процесса. Это - текущая речь «в той же речевой ситуации», что рассматривает А. Верж-бицкая в уже ставшем классическим исследовании «Метатекст в тексте» [8].
Подобный принцип организации художественного текста типичен для эстетики постмодернизма, где мир предстает как вариативный, создающийся на глазах читателя текст. Таким образом, перенос внимания на творческий процесс становится неотъемлемой частью художественного дискурса. Автор акцентирует внимание в первую очередь не на содержательный, а языковой аспект текста, вступая с читателем в диалог не только о смысле высказывания, но и о творческом процессе, его «рефлективной составляющей» (Ю. Лотман).
«При метаповествовании событие повествования становится собственной темой, ослабляется миметическая установка и создается особый эффект полной творческой свободы автора, доходящей до игровой случайности его мотивировок. Таким образом, акцентируется сознательное формирование текста автором, и рождается традиционное для метаповествования противоречивое тождество двух авторских ипостасей: историка, который лишь фиксирует реальность и зависит в своем повествовании от объективного протекания событий, и «творца», по собственной воле и разумению создающего условную реальность мира героев» [9].
В повести Кирхгофа преобладает свободно-косвенный дискурс, где рассказчик уступает повествователю право высказывания, одновременно комментируя его. Рассказ ведет «авторский рассказчик», неравный автору произведения, все знающий и находящийся вне реальности повествования. Его голос создает перспективу повествования (первая степень отстраненности), он существует отдельно от героя, не комментирует действие и не дает его оценок. В этом пласте повествования присутствуют метатекстуальные маркеры - глаголы и выражения, передающие речь и процесс размышления в своем буквальном значении.
Авторский рассказчик-повествователь ведет рассказ о герое в 3-м лице, но одновременно в текст включается внутренний монолог, внутренний голос Рай-тера, своего рода метанарратив. Он «наблюдает за собой, наблюдающим», подобно герою другого немецкого писателя (У. Тимм «Бегство Кербеля») [10, с. 56]. Таким образом, возникает «двутекст» (по определению Вежбицкой).
Интересно проследить взаимосвязь формы изображения и субъекта речи. В повести метатекст расширяет пространство основного текста, предсказывая неожиданные повороты развития сюжета. Границы собственно повествования и метатекста не маркируются точно, два голоса сплетаются в тексте в дуэт. Вторичный пласт повествования является типичным имплицитным метатекстом, содержательно он лишен самостоятельности, включен в исходный нарратив как его часть.
Если цель метатекста - выявление внутренних связей художественного текста, создание необходимых координат для эстетического восприятия произведения и его интерпретации, то важнейшим элементом становится адресат, реципиент, для которого второй план повествования выполняет функцию указания, развертывания смысла.
Скрытый рассказчик ведет повествование тоже в 3-м лице, в форме несобственно-прямой речи. Если повествователь «пишет» роман, то рассказчик комментирует текст, интерпретирует действие на втором, опосредованном уровне и анализирует возможные способы словесного выражения действия в некоем мыслимом идеальном повествовании, которое соответствовало бы его высоким эстетическим критериям. Повествователь последовательно излагает действия героев, события, в которые они погружены, создает некую объективную картину, а голос рассказчика, холодно анализирующего ее, ставит под сомнение искренность героя и его поступков.
Здесь вступает в действие следующий маркер метатекстуальности, один из самых ярких у Кирхгофа - конъюнктив. Для данного уровня повествования характерно употребление сослагательного наклонения, чаще всего в функции нереального. Повествовательный претерит заменяется формой претерит конъюн-
ктив. Его герой не «мог сказать» (konnte sagen), а «мог бы сказать» (könnte sagen) или же не «можно было спросить» (man konnte sich erkundigen), а «можно было бы спросить» (man könnte sich erkundigen). Под сомнение ставится само действие: герой мог бы его совершить, но случилось ли это? По частотности употребления форм сослагательного наклонения на первом месте стоит форма Plusquamperfekt Konjunktiv, которую еще называют «абсолютной нереальностью».
У Кирхгофа скрытый рассказчик занимает привилегированное положение в силу отстраненности от основного повествования. Его «партия» рациональна, иронична, иногда с оттенком цинизма. Уместно вспомнить размышления Фридриха Шлегеля об эстетической рефлексии. Он полагал, что фигура автора присутствует в каждом произведении, превращая рефлексию в саморефлексию -иронию по отношению к собственному творению [11]. Ирония рассказчика, как то и описывал теоретик романтической школы, двунаправлена: ее объектом являются не только описываемые события, он не щадит и самого себя. Своими замечаниями он не позволяет читателю впасть в сентиментальность под обаянием трогательного сюжета, задает направление интерпретации текста реципиентом.
К примеру: „Reither lag auf dem Rücken und weinte - und er hätte das in einem Buch wohl auch so stehengelassen -, er weinte um sich und Punkt" [1, с. 178] («Рай-тер лежал на спине и плакал - эту фразу он оставил бы в тексте без изменений - он плакал о себе самом и точка») (здесь и далее перевод автора статьи -Н. Н.). Мы уже готовы растрогаться, но вторая часть фразы снимает патетику первой: герой словно подмигивает читателю - «Ну что? Ты поверил мне?».
Подобным образом можно интерпретировать и иные пассажи повести. Например, первая фраза: «Diese Geschichte, die ihm noch immer das Herz zerreißt, wie man sagt auch wenn er das nicht sagen würde, nur hier ausnahmsweise, womit hätte er sie begonnen?» [1, с. 5] («Эта история все еще, как обычно говорят, разрывает его сердце, хотя он бы так не сказал, разве что здесь, в порядке исключения, как бы он начал ее рассказывать?») Далее рассказчик (или же сам герой) представляет, как бы он повел повествование: „Wie hätte er die folgende Stunde erzählt?" («Как бы он описал следующий час?»).
«Dann käme die Zigarette, die er sich angesteckt hatte..., genau an dieser Stelle hätte er den Namen eingeführt.» («Потом он упомянул бы сигарету которую закурил.., как раз в этом месте он назвал бы имена героев», «die Stunden, die er überspringen müsste, wäre er der Erzähler seiner Geschichte» [1, с. 71], «...это были часы, о которых он не стал бы упоминать, будь он рассказчиком своей истории»).
Смена регистров повествования и его субъектов происходит как изменение объектов изображения. Рассказчик знакомит с писательскими творческими приемами и уловками. Маркерами метатекстуальности являются и его «грамматические комментарии» - размышления об уместности и содержательном значении той или иной формы. Например: «Ein Dativ, der etwas Ruhe in das Geschehen brachte, als säßen sie allein am Tisch, zurückgelehnt, und würden das Mädchen nur von weitem sehen...»[1, с. 132] («Датив, несколько успокоивший происходящее, словно они одни сидели за столом, откинувшись на спинки стульев, и наблюдали за девочкой издалека»).
„...das Richtige für sie beide - der Plural, allmählich senkte er sich in alles hinein" [1, с. 114] («самое правильное для обоих - множественное число, плю-раль, постепенно он окрасил собой все»).
Библиографический список
Не менее важны замечания об уместности того или иного слова в повествовании. Отдельные выражения, всплывающие в тексте, рассказчик сам «раньше наделил бы тремя вопросительными знаками» [1, с. 149], как, например, глагол betrachten - 'рассматривать': «Sie betrachtete ihn - ein Wort, vor dem er häufig gewarnt hatte, betrachten, es gehöre ins Museum, sei zu mächtig, wie auch das Wort Blick, es gelte, andere Worte zu finden, unaufdringliche, und doch war es ein Betrachten über den Rand des Bechers» [1, с. 52] («Она рассматривала его - слово, которое он часто не советовал употреблять авторам, «рассматривать», по его мнению, безнадежно устарело, слишком сильное, как и слово «взгляд», их нужно бы заменить другими, не столь навязчивыми; и все же - она рассматривала его..»).
Иногда форма важнее подробного высказывания, как в пассаже о латинских штудиях героя: (amavero - einzige Futurform, die er sich doch gemerkt hatte..., Futurum zwei, ..., ich werde geliebt haben. Aus Lateinstudien mit dem Vater ist hängengeblieben. Indikativ Futur II von „amare" - lieben. Ich werde geliebt haben -ein Hinweis auf ein nicht positives Ende [1, с. 64] (.единственная форма будущего времени, которую он запомнил: Indikativ Futur II от „amare" - lieben, любить. «Я когда-то любил» - намек на печальный конец истории).
В тексте значимо употребление конъюнктива в косвенной речи, поскольку косвенность речи превращается в маркер метатекста, передавая не собственно текст, а некое сообщение через призму его восприятия адресатом (можно сравнить с русским «якобы»).
„Die Grammatik muss sich dem Leben beugen, oder man lebt nicht, man denkt nur, man lebe" [1, с. 154] («Грамматика должна подчиняться жизни, иначе человек не живет, а лишь верит в то, что живет»). В сочетании изъявительного и сослагательного наклонения глагола man lebt - man lebe (живет - думает, что живет) первая часть принадлежит области фактуального, а вторая относится к сфере фиктуального - передаче содержания сторонним субъектом.
Таким образом, метатекст у Кирхгофа содержит имплицитную систему оценок, что отличает его от эксплицитности высказывания повествователя, но он создает дискурсивность повествования, направленную на читательское восприятие, его интерпретацию авторского замысла.
1. Повесть Бодо Кирхгофа является образцовым примером метатекста, характерного для поэтики постмодернизма. Произведение является «двутек-стом» - в повествовании представлены два рассказчика: авторский рассказчик и повествователь-комментатор.
2. Вербализация метатекста осуществляется в произведении введением ряда метамаркеров, среди которых важнейшими представляются «редакторские» размышления о стиле высказывания, а также использование грамматических форм, несущих содержательный потенциал (сослагательное наклонение в функциях нереального и косвенной речи). В этом аспекте наиболее ярко проявляется национально-культурное своеобразие произведения Б.Кирхгофа.
3. В повести акцентируется творческий процесс создания нарратива, что отражают синтаксический и лексический строй текста. Благодаря включению в текст метанарративных компонентов протагонист выступает в двойственной роли: как объект повествования, и как его субъект.
4. Произведение содержит имплицитную систему оценок, что делает реципиента важнейшим актором, дополнительным лицом в повествовании.
1. Kirchhoff B. Widerfahrnis.dtv Verlagsgesellschaft. München, 2018.
2. Прихода И.В. Проза постмодернизма как метатекст (на примере романа-комментария е. попова „подлинная история «зеленых музыкантов»). Филологические науки: вопросы теории и практики: Грамота: в 3-х ч. 2016; Т. 1, № 10 (64): 45-48.
3. Иванов Н.В. Интертекст - метатекст: культура, дискурс, язык/Н.В. Иванов// Языковые контексты: структура, коммуникация, дискурс. Материалы Межвузовской научной конференции по актуальным проблемам языка и коммуникации. Москва: Книга и бизнес, 2007: 43-50.
4. Goggio A. Der Verleger als literarische Figur. Transkript Verlag, Bielefeld, 2012.
5. Brehm D. Wessen Rettung. In: Wolfgang Lukas. Zeichen des Fremden und ihre Metaisierung in ästhetischen Diskursen der Gegenwart. Schriften zur Kultur- und Mediensemiotik. Herausgegeben von Martin Nies. Räume - Grenzen - Identitäten. 2023; Band 21: 8-15.
6. Лотман Ю.М. Текст в тексте. Об искусстве. Структура текста. Семиотика кино и проблемы киноэстетики: статьи, заметки, выступления (1962-1993). Санкт-Петербург: Искусство-СПб, 1998: 423-436.
7. Бахтин М.М. Проблемы текста. Собрание сочинений: в 7 т. Москва: Русские словари, 1997; Т. 5: 306-326.
8. Вежбицкая А. Метатекст в тексте. Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистика текста. 1978; Выпуск 8: 402-421.
9. Осовский О.О. Феномен метапрозы в осмыслении современного западного и отечественного литературоведения. Вестник мордовского университета. 2011; № 1: 102-105.
10. Timm Uwe. Kerbels Flucht. Dtv, München, 2000.
11. Шлегель Ф. Эстетика. Философия. Критика: в 2-х ч. Москва: Искусство, 1983; Т. 1.
References
1. Kirchhoff B. Widerfahrnis.dtv Verlagsgesellschaft. München, 2018.
2. Prihoda I.V. Proza postmodernizma kak metatekst (na primere romana-kommentariya e. popova „podlinnaya istoriya "zelenyh muzykantov"). Filologicheskie nauki: voprosy teorii i praktiki: Gramota: v 3-h ch. 2016; T. 1, № 10 (64): 45-48.
3. Ivanov N.V. Intertekst - metatekst: kul'tura, diskurs, yazyk/N.V. Ivanov// Yazykovye konteksty: struktura, kommunikaciya, diskurs. Materialy Mezhvuzovskoj nauchnoj konferencii po aktual'nym problemam yazyka i kommunikacii. Moskva: Kniga i biznes, 2007: 43-50.
4. Goggio A. Der Verleger als literarische Figur. Transkript Verlag, Bielefeld, 2012.
5. Brehm D. Wessen Rettung. In: Wolfgang Lukas. Zeichen des Fremden und ihre Metaisierung in ästhetischen Diskursen der Gegenwart. Schriften zur Kultur- und Mediensemiotik. Herausgegeben von Martin Nies. Räume - Grenzen - Identitäten. 2023; Band 21: 8-15.
6. Lotman Yu.M. Tekst v tekste. Ob iskusstve. Struktura teksta. Semiotika kino iproblemy kino'estetiki: stat'i, zametki, vystupleniya (1962-1993). Sankt-Peterburg: Iskusstvo-SPb, 1998: 423-436.
7. Bahtin M.M. Problemy teksta. Sobranie sochinenij: v 7 t. Moskva: Russkie slovari, 1997; T. 5: 306-326.
8. Vezhbickaya A. Metatekst v tekste. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Lingvistika teksta. 1978; Vypusk 8: 402-421.
9. Osovskij O.O. Fenomen metaprozy v osmyslenii sovremennogo zapadnogo i otechestvennogo literaturovedeniya. Vestnik mordovskogo universiteta. 2011; № 1: 102-105.
10. Timm Uwe. Kerbels Flucht. Dtv, München, 2000.
11. Shlegel' F. 'Estetika. Filosofiya. Kritika: v 2-h ch. Moskva: Iskusstvo, 1983; T. 1.
Статья поступила в редакцию 05.11.24
