CC BY
28
УДК 172.1
https ://doi.org/10.24158/fik.2017.6.6
Гнатюк Максим Александрович
кандидат социологических наук, преподаватель кафедры управления персоналом Самарского государственного университета путей сообщения
МЕХАНИЗМ И ПОРОЖДАЮЩАЯ ДИНАМИКА ИНЕРЦИОННОЙ ЗАВИСИМОСТИ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА ОТ СОВЕТСКОГО ПРОШЛОГО: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ
Gnatyuk Maksim Aleksandrovich
PhD in Social Science, Lecturer, Personnel Management Department, Samara State Transport University
THE MECHANISM AND GENERATING DYNAMICS OF THE INERTIAL DEPENDENCE OF MODERN RUSSIAN SOCIETY ON THE SOVIET PAST: SOCIAL AND PHILOSOPHICAL ANALYSIS
Аннотация:
В статье анализируются механизм и динамика инерционной зависимости современного российского общества от советского прошлого, коррелирующие с явлениями, связанными с повторяемостью форм общественной жизни и типов социальности. Сделан вывод, что в настоящее время в России преобладают практики «равнения на прошлое» - от сохранения и воспроизводства номенклатуры до возрождения и консервации советских социальных институтов, культурных норм, образцов, ритуалов, вплоть до геополитических целей. Инерционная зависимость в политической сфере может рассматриваться с позиции не только дисфункциональности и социального барьера, но и важности сохранения устойчивости социальной системы в целом.
Ключевые слова:
социальная инерция, инерционная зависимость, советское прошлое, инерция политического авторитаризма, социальная имитация.
Summary:
The article analyzes the mechanism and dynamics of the inertial dependence of modern Russian society on the Soviet past correlating with the phenomena associated with the frequency of forms of social life and types of sociality. The author concludes that nowadays Russia "is based on the past" from the preservation and reproduction of the nomenclature to the revival and conservation of the Soviet social institutions, cultural norms, patterns, rituals, up to geopolitical purposes. In-ertial dependence in the political sphere can be considered from the standpoint of dysfunction and social barriers and the importance of maintaining the social stability of the system as a whole.
Keywords:
social inertia, inertial dependence, Soviet-era past, inertia of political authoritarianism, social imitation.
Проблема соотношения традиционного и инновационного в современном российском обществе и нарушения баланса между ними в последнее время стоит наиболее остро. Сохранение исторической памяти, возвращение к традиционным устоям, ностальгия по советскому прошлому, попытки дистанцироваться от западных ценностей в современном политическом дискурсе рассматриваются как важные элементы конструирования российской государственности. В связи с этим выявление механизма и порождающей динамики инерционной зависимости настоящего от советского прошлого приобретает особую актуальность. Интенции социального повторения и воспоминания о прошлом социальном опыте влияют на функционирование социальной системы и динамику социокультурных изменений. В свою очередь инерция социальной среды является основой формирования социального субъекта и воспроизводства устойчивых форм общественной жизни. В характере инерционных процессов проявляется не только сущность общества в определенных временных и пространственных рамках, но и уровень социальной субъект-ности человека [1]. Инерционность есть механизм связи прошлого с настоящим, формирование будущего посредством устойчивого соотношения традиционного и инновационного.
Понимание социальной инерции как способности социальной системы к развитию в результате воспроизводства структуры, функций, потенциала позволяет рассматривать закономерности и тенденции изменения взаимодействий в рамках социальной системы. Русско-американским социологом П.А. Сорокиным инерционность рассматривалась в сфере духовной жизни: «Социальная инерция особенно сильно дает о себе знать в этой области» [2]. Инерционность в духовной сфере общества характеризуется инерционностью ценностей и обеспечивает целостность и сохранение единства общества, влияет на возникновение инноваций в других сферах социальной жизни, в том числе политической.
Социальная инерционность определяется как свойство протекания социальных процессов в условиях продолжающегося воздействия причин и обстоятельств, сложившихся и действовавших ранее как давление прошлого на настоящее и будущее. Исходя из этого, можно говорить,
что в постсоветской действительности происходит ностальгическая переоценка различных аспектов и сторон «советского», понимаемого как политический, социальный и идеологический опыт. Прежде всего это касается советского социального устройства, что в определенной мере реализуется в практиках властвующих акторов. «Советское» в постсоветской действительности переоформляется в соответствии с модусами современности. Этот процесс поддерживается работой коллективной социальной памяти [3].
Инерционная сила стереотипов и социальных артефактов советского прошлого накладывается на устойчивые и повторяющиеся основополагающие черты социокультурного устроения общества, ставшие на протяжении многовекового существования России ее традиционными доминантами. Многие аналитики обращают внимание на то, что современная Россия немало унаследовала из советского опыта. Так, политический философ В.П. Макаренко исходит из того, что в современной России воспроизводятся свойства советского прошлого: связь власти-собственности и появление новых социальных групп на основе ее передела, социальное расслоение, всевластие политической бюрократии, социальная несправедливость. Инерционность проявляется и в практиках конструирования информационного поля и распространения информации: «Государственническая версия отечественной и мировой истории выступает нормой восприятия настоящего и прошлого, отсекая иные оценки» [4, с. 79].
С точки зрения И. Калинина, в России происходит «реструктуризация советской системы», от которой власть перенимает механизмы государственного управления, экономического контроля, подавления социальной и институциональной дифференциации. Ключевыми понятиями, концептуализирующими эту ситуацию, становятся «консервация», «реставрация», «реанимация», «реактуализация» - то есть понятия, описывающие те или иные формы «возвращения советского». При этом советское прошлое, присутствующее в постсоветском настоящем, мыслится не как эклектичный конгломерат функционально перекодированных символов, институциональных форм и социальных практик, но как системно воспроизводящийся механизм [5, с. 6-7].
Этот «системно воспроизводящийся механизм» и порождающая динамика инерционной зависимости настоящего от советского прошлого связаны со стремлением удержать или воспроизвести в новой социальной реальности фрагменты прошлого. Не только представители старшего поколения являются носителями этой идеологии, но и молодежь также подвержена влиянию отдельных идей из советского прошлого. Так как условия социальной среды воздействуют на социального субъекта и определяют детерминирующий характер воздействия, инерционность социального субъекта зависит от силы инерции и объема социального потенциала, воздействующего на него.
Инерционная зависимость настоящего от советского прошлого связана со вторичной переработкой советского символического порядка. С. Ушакин, обращая внимание на это обстоятельство, пишет о «формальной привычности» символов советского прошлого, их способности вызвать и у самого субъекта, и у его аудитории эффект социальной и символической узнаваемости. Иначе говоря, вторая жизнь символики, уже бывшей в употреблении, мотивировалась не столько историко-политическими, «биографическими» соображениями, сколько структурными и коммуникативными потребностями периода. «Мы сможем лучше понять и привязанность постсоветского субъекта "цепочками означающих" к советскому прошлому, и сам процесс складывания новой закрытости, если будем видеть в новом использовании старых означающих не столько... ностальгию по советским временам, сколько синхроническое отражение состояния постсоветского символического (бес)порядка...» [6].
Постсоветская реальность включает советское прошлое как ресурс символической или даже идеологической легитимации современной политической системы. Советское прошлое активно присутствует в постсоветском настоящем. Механизм инерционной зависимости настоящего от советского прошлого связан в первую очередь с происходящими политическими процессами, представляющими собой развертывание политики во времени и пространстве в виде упорядоченной последовательности единичных действий и взаимодействий, связанных определенной смысловой логикой. Например, здесь возможно указать на сохранение не только музыки государственного гимна, но и идеологической нагрузки всего произведения.
Политическая элита как важный политический субъект играет решающую роль в политических процессах [7]. Механизм и инварианты инерционности в процессах конструирования социальной реальности проявляются в стремлениях сохранить существующее состояние, в том числе опираясь на элементы прошлого социального и культурного опыта, предыдущих социальных практик; в стремлениях в условиях социальной и политической неопределенности сохранить социальный порядок для поддержания устойчивости социокультурной системы.
Модернизация как процесс, влекущий за собой изменения во всех сферах общества, в ряде случаев невыгодна большинству элит, которые не только не являются субъектами модернизации, но скорее сопротивляются модернизационным усилиям общества. Ведущая роль политической элиты в формировании политической повестки дня может стать преградой для модерниза-
ционного развития экономической, политической, правовой систем в российском обществе. Правящая элита в целом не готова к тому, чтобы управлять модернизацией, и боится ее вероятных последствий - утраты собственной власти и возможностей к обогащению. В связи с этим попытки политической власти инициировать сверху модернизационные преобразования наталкиваются на устойчивое сопротивление бюрократического аппарата.
В ситуации, когда набирает силу инерционная составляющая в деятельностных практиках политического класса, происходит усиление значения имитационных практик в политической сфере [8]. Например, Т.А. Шалюгина определяет политическую сферу как «совокупность социокультурных практик, социальных технологий и коммуникативных стратегий субъектов социального действия, направленных на символизацию и подмену социальной реальности ее упрощенным подобием - имитационной (симулятивной) реальностью. В постсоветской реальности как пространстве имитационных технологий и практик происходит символическая легитимация властных субъектов, когда социальный актор, используя общественные институты, организации и учреждения, технологии влияния, воздействуя на систему общественных отношений, изменяет общество, формирует общественное сознание и определяет социальное поведение» [9].
Инерция чинопочитания возродила слоган, столь напоминающий печально известный «.и лично дорогой Леонид Ильич». Например, в интервью газете «Ведомости» В. Сурков, говоря о предстоящем Московском международном форуме «Открытые инвестиции», упомянул, что идею форума «поддержали президент Владимир Путин и премьер Дмитрий Медведев, который будет лично присутствовать на форуме».
Если в начале 2000-х гг. портреты президента в государственных кабинетах, школьных учительских и офисах предприятий выглядели как рудименты советского времени, неосознаваемые отголоски старых рефлексов, то со временем эти рудименты развились в устойчивые и уже необходимые для выживания функции социального организма [10]. Это еще раз подтверждает, что политическая власть нуждается в историческом «фундаменте» для собственной легитимации и мобилизации массовой поддержки. Инерция чинопочитания - составная часть подобного «фундамента». Интенции властей при этом нередко базируются на массовых настроениях в обществе с его «тоской по порядку и сильной руке».
Выяснение механизма и порождающей динамики инерционной зависимости настоящего от советского прошлого наталкивается на явления, связанные с повторяемостью форм общественной жизни и социальных фактов. Инерционность в российском обществе во многих отношениях проявляется в прямом продолжении общества советского в контексте практики «равнения на прошлое» -от сохранения и воспроизводства (нео)номенклатуры до возрождения и консервации советских социальных институтов, культурных норм, образцов, ритуалов, вплоть до геополитических целей. Инерционная сила стереотипов и социальных прецедентов советского прошлого как политического, социального и идеологического опыта накладывается на устойчивые и повторяющиеся черты и свойства социокультурного устроения общества, ставшие на протяжении многовекового существования России ее традиционными доминантами. Так социальная инерция советского прошлого в виде повторяющихся черт и свойств социокультурного устроения общества и политико-идеологических установок все более явно накладывается на современные практики политических акторов.
Таким образом, инерционность как характеристика социальной системы является источником и основой ее развития, определяет связь и соотношение устойчивого и неустойчивого в состоянии социальной системы. Чем больше сила инерции системы, тем она устойчивее, но и тем сильнее она стремится к неустойчивому состоянию. То есть проявление инерционности и зависимости от смыслов и практик советского прошлого, особенно характерное для политической жизни, должно рассматриваться с позиции не только дисфункциональности и социального барьера, но и важности сохранения устойчивости социальной системы в целом, снижения склонности к социальному беспорядку и хаосу.
Ссылки:
1. Матвеева Н.А. Социальная инерция. К определению понятия // Социологические исследования. 2004. № 4. С. 15-23.
2. Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994. С. 250.
3. Смолина Н.С. Советское/постсоветское как объект социально-философского анализа: проблематизация коллективной идентичности : автореф. дис. ... канд. филос. наук. Екатеринбург, 2009.
4. Макаренко В.П. Проблема когнитивного сопротивления // Политическая концептология. 2012. № 2. С. 79-88.
5. Калинин И. Ностальгическая модернизация: советское прошлое как исторический горизонт // Неприкосновенный запас. 2010. № 6 (74). С. 6-16.
6. Ушакин С. Бывшее в употреблении: постсоветское состояние как форма афазии // Новое литературное обозрение. 2009. № 100. С. 760-792.
7. Волков Ю.Г. Идеология для России. Основные идеи гуманистической идеологии России // Безопасность Евразии. 2004. № 2. С. 458-465.
8. Волков Ю.Г. Социальная имитация в контексте социальных трансформаций. Ростов н/Д., 2011. 32 с. (Серия «Имитация»).
9. Шалюгина Т.А. Имитация в современном российском обществе: сущность, субъекты воздействия, социальное пространство проявления : автореф. дис. ... д-ра филос. наук. Ростов н/Д., 2011. С. 33.
10. Корнеева Е.А. Царство Путина. Неосталинизм по просьбам народа. СПб., 2011. С. 14.
