CC BY
17
Валиева Милеуша Закиевна
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ ПОНЯТИЯ "KE?E" ("ЧЕЛОВЕК") В ПИСЬМЕННЫХ ПАМЯТНИКАХ СТАРОТАТАРСКОГО ЯЗЫКА XVИ-XVШ ВВ.
В статье рассматриваются некоторые лексические особенности понятия "человек" на примере письменных источников Средних веков. Материалом исследования служат памятники старотатарской письменной литературы XVIII в. Изучение случаев употребления ke?e (человек) в контекстах, взятых из письменных памятников данной эпохи, дает возможность проследить синонимические связи и лексико-семантические варианты данной лексемы и сделать выводы о развитии ее семантической структуры. Адрес статьи: от№^.дгато1а.пе1/та1ег1а18/2/2017/2-1/2СШт1
Источник
Филологические науки. Вопросы теории и практики
Тамбов: Грамота, 2017. № 2(68): в 2-х ч. Ч. 1. C. 72-75. ISSN 1997-2911.
Адрес журнала: www.gramota.net/editions/2.html
Содержание данного номера журнала: www .gramota.net/mate rials/2/2017/2-1/
© Издательство "Грамота"
Информация о возможности публикации статей в журнале размещена на Интернет сайте издательства: www.gramota.net Вопросы, связанные с публикациями научных материалов, редакция просит направлять на адрес: phil@gramota.net
27. https://blackfriday.com/ (дата обращения: 17.01.2017).
28. Langacker R. W. Concept, Image, and Symbol: The cognitive Basis of Grammar. Berlin: Mouton de Gruyter, 1999. 327 p.
29. Leeds P. The 4 Horsemen of the Financial Apocalypse [Электронный ресурс]. URL: https://www.thebalance.com/four-horsemen-of-the-financial-apocalypse-4062069 (дата обращения: 29.12.2016).
30. Les animaux qui dirigent la bourse [Электронный ресурс]. URL: http://tradercac.e-monsite.com/pages/conseils/les-animaux-qui-dirigent-la-bourse.html (дата обращения: 29.12.2016).
31. Paterson M. Italy's Renzi says Europe is the «cinderella of global economy» [Электронный ресурс]. URL: https://www.fxstreet. com/news/922ebf4e-1e16-43fd-a156-15175331b229 (дата обращения: 29.12.2016).
32. Ross T. Boris Johnson: The EU wants a superstate, just as Hitler did [Электронный ресурс]. URL: http://www.telegraph.co.uk/ news/2016/05/14/boris-johnson-the-eu-wants-a-superstate-just-as-hitler-did/ (дата обращения: 29.12.2016).
33. Sannat C. Un nouveau rideau de fer s'est abattu sur l'Europe [Электронный ресурс]. URL: http://www.economiematin.fr/ news-crise-economique-euro-echec-europe-nord-sud-grece-allemagne-france-recession (дата обращения: 29.12.2016).
34. Waterfield B. New 'Iron Curtain' threatens to split Europe over economic crisis [Электронный ресурс]. URL: http://www.telegraph.co.uk/news/worldnews/europe/hungary/4904025/New-Iron-Curtain-threatens-to-split-Europe-over-economic-crisis.html (дата обращения: 29.12.2016).
SYMBOLS AS THE FACTORS TO APPROACH METAPHORICAL PICTURES IN THE LINGUISTIC REPRESENTATION OF ECONOMIC EVENTS
Borodulina Nataliya Yur'evna, Doctor in Philology, Associate Professor
Makeeva Marina Nikolaevna, Doctor in Philology, Professor Gulyaeva Evgeniya Arkad'evna, Ph. D. in Pedagogy, Associate Professor Tambov State Technical University nat-borodulina@yandex.ru; marnikma@inbox.ru; postegea@mail.ru
The article shows the role of symbols when creating metaphorical worldview of economy in the modern globalized society. In the world where mass media (in particular, Internet) acquire the growing importance the border between national-cultural and universal worldview disappears, and nearly every metaphor under certain conditions (usage frequency, temporal factor, national and cultural fullness of the plane of content) can become a symbol. The authors introduce the classification of modern symbols representing the events and phenomena of the world of economy.
Key words and phrases: metaphor; metaphorical worldview; symbol; mass media discourse; national-cultural and universal worldview.
УДК 800.81-112.2
В статье рассматриваются некоторые лексические особенности понятия «человек» на примере письменных источников Средних веков. Материалом исследования служат памятники старотатарской письменной литературы XVIII в. Изучение случаев употребления kese (человек) в контекстах, взятых из письменных памятников данной эпохи, дает возможность проследить синонимические связи и лексико-семантические варианты данной лексемы и сделать выводы о развитии ее семантической структуры.
Ключевые слова и фразы: старотатарский язык; лексика; понятие «человек»; письменные источники; литературный язык; лексические варианты.
Валиева Милеуша Закиевна, к. филол. н.
Институт языка, литературы и искусства имени Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан, г. Казань miliy21@mail. ru
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ ПОНЯТИЯ «KESE» («ЧЕЛОВЕК») В ПИСЬМЕННЫХ ПАМЯТНИКАХ СТАРОТАТАРСКОГО ЯЗЫКА XVII-XVIII ВВ.
Татарскую культуру, национальное мышление и, самое важное, развитие литературного языка невозможно представить без тюрко-татарских письменных источников, отражающих дух народа. В рукописных памятниках, создававшихся на протяжении веков, нашли отражение как этапы развития татарского языка, общества, так и мировоззрение народа [1, с. 120]. Это, разумеется, в первую очередь, проявилось в словарном богатстве письменных источников. Поэтому детальное изучение языка древних и средневековых письменных источников, их лексического богатства, особенностей использования отдельных лексических единиц представляет сегодня одну из актуальных задач исторической лексикологии.
Среди литературных источников XVIII века, представляющих собой заметное явление, оставивших яркий след в истории тюрко-татарской культуры и литературы, можно выделить «Таварих-и Булгария» Муслими и «Маджмугыл-хикаят». Что касается истории создания «Маджмугыл-хикаят», его содержания, сюжетной линии и т.д., то они достаточно полно представлены в трудах литературоведов [4, б. 419-427, 503-504]. Но до сегодняшнего дня особенности языка этого источника специально не исследовались, если не считать
работы Х. Хисматуллина, где автор указывает на некоторые языковые особенности рукописи. Он утверждает, что у переведенного с персидского «Маджмугыл-хикаят» ощущается заметное влияние персидского языка и диалекта сибирских татар [Там же, б. 428]. И сборник «Таварих-и Булгария» Муслими исследован только лишь литературоведами. Включенные в сборник «Борынгы татар эдэбияты» отдельные отрывки из этого источника анализируются ими только с точки зрения их идейно-эстетических особенностей [Там же, б. 451]. Лексическое богатство данных тюрко-татарских письменных памятников и другие их особенности были до сих пор вне поля зрения ученых, то есть оставались неисследованной областью. Признавая актуальность исследования исторической лексики, в данной статье мы предполагаем дать анализ лексемы kese (человек) и особенностей использования ее синонимических вариантов, которые нашли отражение в данных памятниках.
В словаре «Татар теленец ацлатмалы CYЗлеге» (Толковый словарь татарского языка) приведены следующие значения слова kese (человек): 1. Личность, живое существо, обладающее даром мышления, речи, способностью создавать орудие и пользоваться им в трудовой деятельности. 2. Используется как единица счета. 3. Кто-то, некто. 4. Кто-то другой, чужой, неизвестный. 5. разг., в переносном смысле. Возлюбленный, друг или будущий муж [5, б. 90].
Как известно, в современном татарском литературном языке используются такие синонимические варианты слова kese (человек), как adäm (не животное), insane (личность, индивид), bändä (жалкое, униженное создание), которые обозначают одно и то же понятие «человек». В трудах, посвященных специальным исследованиям проблем синонимии в татарском языке, по поводу лексической единицы приводятся следующие сведения: «Слова adäm, insan, bändä характеризуют лицо, способное мыслить, и считаются идеографическими синонимами слова kese (человек), которые в случае акцента на той или иной особенности этого понятия различаются смысловыми оттенками, а общее понятие передают словом kese (человек)...» [6, б. 106]. Поясняется, что «...понятие - семантический смысл, в основном передается через акцент на то или иное качество: то, что adäm - не животное, bändä - жалкое, униженное создание, раб, insan - используется в возвышенном, книжном стиле, шmsä (кто-то) - характерен для разговорного стиля» [Там же, б. 107].
Следует отметить, что в старотатарских текстах количество слов, создающих лексико-семантические варианты слова kese (человек), намного больше, чем в современном татарском языке: adäm (не животное), kese (человек), mmsä (кто-то), mmsänä (кто-то), insane (индивид), zat (лицо), bändä (человеческое существо), säxes (личность) и др. В смысловом отношении слова данного синонимического ряда друг от друга не отличаются и являются абсолютными синонимами. Однако контекст позволяет выявить характерные для каждого из них нюансы, отличия.
В «Таварих-и Булгария» Муслими лексема kese (человек), по существу, используется в первом, основном, значении. В данном случае эта лексема в свободном от эмоционально-экспрессивных оттенков виде встречается в составе словосочетаний kese ardynnan (вместе с человеком), alty kese (шесть человек), kese ültermäk (убить человека), nä keselärses (какие-то люди):
Ul kese ardynnan däsär [3, б. 25]. I Этот человек будет говорить из-за толпы людей (здесь и далее перевод автора статьи -М. В.).
Uze Kukan kesese irde, andan täglim aldy [Там же, б. 32]. I Он был человеком Кукана, у него и учился.
Ul kön ämbiyälärdän aity keseyä täsam ulyndy [Там же, б. 8]. I В тот день шесть пророков предались унынию.
Kese ültermäk kebi eslär cuk irde [Там же, б. 43]. I Таких страшных событий, как убийства людей, в те времена было очень много.
Karavylcylar äytdilär, sezlär nä keselärsez [Там же, б. 41]. I Стража спросила, чьи мы люди.
Как видно из приведенных примеров, в данных предложениях понятие kese (человек) в основном использовано в первом номинативном смысле и означает личность, способную мыслить и говорить.
Как известно, в татарском языке главным синонимом данной лексической единицы является слово adäm (из человеческого рода). В выбранном нами для исследования источнике единица адэм (из человеческого рода) встречается достаточно часто. Нередко она представляет собой прямой эквивалент, т.е. является абсолютным синонимом слова kese (человек): Ul tasnyn bersene ber kemsänä älenä alsa, «öff» disä, ul tas ecennän adäm surätle tas cygar [Там же, б. 24]. I Если один из этих камней возьмет в руки человек (кемсэ), скажет «уфф», из этого камня появится камень в виде человека (адэм).
Но, как видно из собранного фактического материала, лексема адэм (не животное, из человеческого рода) чаще всего используется при описании явлений и событий, связанных с религиозными представлениями: Vä zomga kün alty yöz ben adämlärne Allahy Tägalä zähännämdän azad idär [Там же, б. 8]. I И в пятницу Аллах сто шесть тысяч человек освободит из ада.
Слово адэм (не животное, из человеческого рода), находясь в смысловой связи со словом бэни (дети), часто встречается в составе словосочетания бэни адэм, т.е. адэм балалары, и выражает смысл «все жители земли, кто принадлежит к человеческому роду»: Bisence barmagy isarätter bäni adäm balalary kayu yirdä üläcägene vä kacan üläcägene belmäslär, mägär Allahy Tägalä beler dimäkter [Там же, б. 18]. I Пятый палец символизирует и указывает: люди не будут знать, где и когда умрут, знает только Аллах.
В «Маджмугыл-хикаят» находит отражение и потенциальный смысл слова бэндэ (жалкое, униженное создание): в составе словосочетания atamnyn bändäsi (человек моего отца) разъясняется смысл понятия «раб», встречающегося лишь в этом произведении: Vä agar mäni tanymasan, män ul ak jylan toryrmän kem, kara yelannyn kulyndin xälas kyldyn vä säbäbe xäyätem sän buldyn vä ul kara jylan atamnyn bändäsi irde vä daim mäna gadävät kylyb forsat saklar irde [2, б. 505]. I Если ты меня не узнал, я был белой змеей, ты меня спас от черной змеи, а эта черная змея была рабой моего отца и всегда хранила против меня злобу.
В этом письменном памятнике в силу религиозных представлений человек часто противопоставляется нечистой силе и прочим живым существам (нелюдского рода). В этом случае автор обращается к словоформе adami. Несмотря на то, что это слово используется как прилагательное, здесь, используясь во множественном числе, оно субстантивируется и означает тех, кто принадлежит к людям, как понятие «кеше» (человек):
Va daxi ul atauda adamilar vardyr [3, б. 21]. / На этом острове были люди (адэмилэр).
В «Маджмугыл-хикаят» в самом тексте наблюдается такое противопоставление: Cevanmard pari ayde: sôker va xezmat kylyb, minnatne uz girdamanga alyb, xaharemne sina birermen, amma dôsvar ul torur kem, san adami, ul pari torur [2, б. 506]. / Юноша-джин сказал: благодаря тебя и служа тебе, творя добро, я отдаю тебе свою сестру, но сложность в том, что ты - человек, а она - из рода джинов.
Если в «Таварих-и Булгария» (История Булгарии) лексическая единица адэми используется самостоятельно, то в «Маджмугыл-хикаят» (Сборник хикаятов) она часто встречается в составе словосочетания адэми зат и выражает следующий смысл, упомянутый выше: Padasahzada ayde: allah, allah, xoday xaky, bu suzne dimagel, bu suzne utkel, agar mandin xata vôzutka kilsa, man tauba kyldym, gafu kylgyl, adami zat xatasyz vôzutka kilerme [Там же, б. 511]? Падишахзаде сказал: ради Аллаха, не говори этого слова, прости меня, после совершения этой ошибки я тысячу раз раскаялся, просил прощения, разве человек бывает безгрешен?
Когда уважительно отзываются о человеке и хотят показать его положительные качества, в значении kese (человек) используется слово эhел (деятель, представитель). В этой лексеме находят отражение такие качества, как благородство, интеллигентность, религиозность: Padisah xazrate bik sabyr ahlidan ide, karavylcylarg cagyrmajyb, akryn adab berla, ja falan, san banem taxtemnen ajaklaryny kismagel, zira ki, atalarymazdan kalgan mirastyr, zinnate kitmasen, dide [3, б. 16]. / Падишах был из терпеливых представителей, не вызывая стражу, тактично сказал, чтобы ножки его трона не укорачивали, что это - наследство, доставшееся от отцов, чтобы не лишали его красоты.
В тюрко-татарских письменных памятниках для выражения понятия kese (человек) часто использовалась лексическая единица banda (жалкое, униженное создание, раб). В современном татарском языке это слово встречается в значении «бестолковый, безвольный, жалкий человек», что нашло отражение и в Толковом словаре татарского языка [5, б. 208]. В письменных памятниках XVIII века эта единица главным образом встречается в тексте при описании людей из низшего сословия, состоящих в подчинении кому-либо:
Kabere sater ulynmaqta Allahy Tagalanen ser gazyjmy vardyr, bandalar any idraq ida belmazlarder [3, б. 12]. / В том, что могила твоя зарыта, есть божественная тайна, люди не в состоянии ее понять.
Xazrate Xozyr galajhisallam ber fakyjr suratenda toryb, ja padisahe, acyglanmagyl, zira ki anlar da ban-dalarder [Там же, б. 17]. / Пророк Хызыр представал то в облике нищего, то в облике арабского падишаха, говоря: не обижайся, они ведь тоже люди.
Когда в произведении речь идет о неизвестных людях или группе людей, автор слово kese (человек) заменяет на кемсэ (кто-то, кто-либо): Sijla ziker ulyndy: baxre Moxit dairasen kurmak ucun Misyr sahy Xuza Bajram ber kôjma tôzette, alty jyllyk azyklary berla bis jôz kemsane zibarde, anlarga ber xas rais kusty [Там же, б. 21]. / Совершилась молитва: для путешествия к Индийскому океану египетский шах Ходжа Байрам построил судно и отправил пятьсот человек с запасом еды на шесть лет, выбрав для них предводителя.
В произведении лексема ^msa (кто-то) иногда используется в форме mmsana (кто-либо): Bu ike kemsana kebi zihanda kurkam kemsanalarne kurganem juk irde dide [Там же, б. 40]. / Он сказал, что таких, как эти двое, привлекательных людей он в мире не встречал.
При обращении к неизвестному уместно использована лексема фэлэн (некто). Первоначально она имеет форму обращения: Ja falan, san banem taxetemnen ajaklaryny kismagel, zira ki, atalarymazdan kalgan mirastyr, zinnate kitmasen, dide [Там же, б. 16]. / Эй, некто, ты ножки моего трона не срезай, это наследие, доставшееся от предков, не лишай его красоты.
Значения «каждый человек, все люди» в литературном памятнике в отдельных случаях передаются посредством единицы hэр кем / hэркем (каждый): Va harkem ul kunda tyrnak kissa, gam va gossadan qortymaja [Там же, б. 9]. / Если в этот день все люди будут стричь ногти, будет тревога и война.
Значения бер генэ кеше дэ (ни один человек), беркем дэ (ни одного), hичкем (никто) в «Таварих-и Булгария» (История Булгарии) передаются через словосочетание hич нэфес (каждая душа): Durtence barmagy isaratter, hic nafes belmas irtaga ni kàseb kyjlasyn, Allahy Tagaladan gayre delmaslar [Там же, б. 17]. / Четвертый палец символизирует и указывает на то, что ни один человек не знает, что будет завтра, никто кроме Аллаха не знает.
В «Маджмугыл-хикаят» то же понятие, т.е. «беркем, Ьичкем» (никто), передается словосочетанием Ыч кеше (ни один человек): Bas padisahzada pari berlan xilvaxanadin cyktylar, andag kem, hic kese alarny kurmade, va zilga meneb, jôzlaren saxraga qyldylar [2, б. 506]. / Падишахзаде с джином вышли из дворца, ни один человек их не увидел, стоя на ветру, они оглядели луга и поля.
В заключение следует отметить, что каждый автор отличается особенностями использования той или иной лексической единицы. С одной стороны, если при использовании слов adam (из человеческого рода), kese (человек), insane (инвивид, личность), banda (жалкое, униженное создание) в тюрко-татарских письменных памятниках XVIII века придерживались литературных традиций, то, с другой стороны, они употреблялись в несколько обновленном виде и служили в произведении средством описания. Основные значения этих слов, составляющих синонимический ряд, используются в более расширенной тональности, как того требует содержание того или иного произведения. Слова adam (не животное, из человеческого рода),
banda (жалкое, униженное создание), ahle kem (представитель), kemsana (кто-то), falan (некто) и словосочетания har kem (каждый), hie nafes (каждая душа), adami zat (лицо из человеческого рода), использованные в качестве лексико-семантических вариантов слова kese (человек), отличаются друг от друга и смысловым объемом, и эмоционально-экспрессивной окраской. Эти синонимические варианты не только обогащают коннотацию лексемы kese (человек), но и показывают, насколько богат язык татарского народа.
Список литературы
1. Мирхаев Р. Ф., Миннуллин Б. К. Старотатарский литературный язык в конце XIX - начале ХХ века: функционально-стилистические особенности употребления деепричастия на -ып (-yp) // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2016. № 11 (65): в 3-х ч. Ч. 2. С. 118-120.
2. Мэ^мугыл-хикэят // Борынгы татар эдэбияты. Казан: Тат. кит. нэшр., 1963. Б. 503-526.
3. Меслими. Тэварихы Болгария. Казан: Иман нэшрияты, 1999. 101 б.
4. Татар эдэбияты тарихы: алты томда. Казан: Тат. кит. нэшр., 1984. Т. 1. 568 б.
5. Татар теленец ацлатмалы сузлеге: 3 томда. Казан: Тат. кит. нэшр., 1977. Т. 1. 475 б.
6. Ханбикова Ш. С. Татар телендэ синонимия hэм CYзлекпэр. Казан: Тат. кит. нэшр., 1980. 208 б.
LEXICO-SEMANTIC REALIZATION OF THE NOTION "KESE" ("MAN") IN THE OLD TATAR LITERARY MONUMENTS OF THE XVII-XVin CENTURIES
Valieva Mileusha Zakievna, Ph. D. in Philology G. Ibragimov Institute of Language, Literature and Art of the Tatarstan Academy of Sciences
miliy21 @mail. ru
The article examines certain lexical peculiarities of the notion "man" by the example of the medieval written sources. The Old Tatar literary monuments of the XVIII century serve as a material for research. The analysis of the word kese (man) usage in the contexts acquired from literary monuments of the epoch allows the author to identify the synonymic relations and lexico-semantic variants of the mentioned lexeme and to make conclusions on its semantic structure development.
Key words and phrases: Old Tatar; vocabulary; notion "man"; written sources; literary language; lexical variants.
УДК 811.161.1
В статье рассматривается проблема, связанная с представлением языка в качестве объекта научного изучения. Выводы, к которым приходит автор, состоят в том, что способы репрезентации языка-объекта (описательный и объективационный) основаны на дискурсивных практиках учёного и рядового носителя языка, которыми владеет языковая личность лингвиста. В результате анализа установлено, что проблема репрезентации языка-объекта должна рассматриваться на трёх уровнях: научного текста, научного дискурса и языковой личности учёного.
Ключевые слова и фразы: язык-объект; языковые примеры; научные лингвистические тексты; научный дискурс; языковая личность учёного.
Виноградов Алексей Сергеевич
Череповецкий государственный университет vinogradov. vinalex2010@yandex. ги
ПРОБЛЕМА РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ЯЗЫКА-ОБЪЕКТА В НАУЧНЫХ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ТЕКСТАХ
Проблема репрезентации языка-объекта в научных лингвистических текстах представляется важной и актуальной с самых разных точек зрения. Данная проблема напрямую связана с вопросом о форме существования языка, который по справедливости считается одним из узловых для науки лингвистики. В плоскости этого вопроса язык осмысляется с двух позиций: как объект и как предмет научных исследований. Исследователи, размышляя об онтологической стороне формы существования языка, пишут следующее: «вопрос о предмете науки о языке встал одновременно со становлением теоретического языкознания. Однако и в настоящее время нет единого мнения о том, что такое язык, как он существует в действительности, каковы его границы как явления действительности и предмета научного познания, в каком отношении к языку как средству общения в коллективе находится речь говорящего и др.» [2, с. 19]. Отталкиваясь от выраженного в цитате мнения, отметим, что на сегодняшний день, насколько мы можем судить по доступной нам литературе, открытым остаётся и вопрос о репрезентации языка-объекта в научных лингвистических текстах.
Целью настоящей статьи является освещение результатов научного исследования, касающихся темы репрезентации языка-объекта в научных лингвистических текстах. Данные результаты получены в рамках
