CC BY
79
References
1. 'Epshtejn M.N. Priroda, mir, tajnik vselennoj. Sistema pejzazhnyh obrazov v russkojpo'ezii. Moskva, 1990.
2. Gorinova N.V. Obraz dereva v p'esah A. Popova. Studia Juvenalia: sbornik rabot molodyh uchenyh Instituta yazyka, literatury i istorii Komi nauchnyj centr UrO RAN. Rossijskaya akademiya nauk, Ural'skoe otdelenie, Komi nauchnyj centr, Institut yazyka, literatury i istorii. Syktyvkar, 2005.
3. Kamalov R.M. Obrazy derev'ev v simvolike zhizni i smerti. Filosofiya o smerti i bessmertii cheloveka: materialy mezhvuzovskoj nauchnoj konferencii, 2001.
4. Kornishina G.A. Obraz mirovogo "dereva" v obryadovoj kul'ture mordvy. Problemy novejshej istorii narodov Rossii: sbornik statej, posvyaschennyj 25-letnemu yubileyu kafedry novejshej istorii narodov Rossii Mordovskogo gosudarstvennogo universiteta imeni N.P. Ogareva. Saransk, 2007.
5. Haritonova E.V. Obraz dereva v sovremennoj detskoj literature Urala. Mirovaya slovesnost' dlya detej i o detyah: materialy XXI Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii, 2016.
6. Shevcova D.M. Mifopo'eticheskij obraz dereva v cikle rasskazov V.P. Astaf'eva «Poslednij poklon». Grehnevskie chteniya: Slovesnyj obraz i literaturnoe proizvedenie: sbornik nauchnyh trudov, 2010.
7. Choros-Gurkin G.I. Altaj (Plach altajca na chuzhbine). Pamyatnoe zaveschanie: Altajskaya dorevolyucionnaya proza. Gorno-Altajsk: Altajskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1990.
8. Glebov N. Kara-Baarchyk. Gorno-Altajsk: Oblnacizdat, 1946.
9. Kondakov G.V. Zapah skoshennoj travy. Zvezda Altaya. 1970; 14 marta.
10. Poklonov K. Na utese. Zvezda Altaya. 1981; 6 noyabrya.
11. Adlykov S. Belaya kobra. Gorno-Altajsk: Yuch-Syumer, Beluha, 2005.
12. Toporov V.N. Drevo mirovoe. Mify narodov mira. 'Enciklopediya: v 2 t. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1980.
13. Mify narodov mira: v 2-h t. Moskva, 2000; T. 1.
14. Meletinskij E.M. Po'etika mifa. Moskva, 2000.
15. Sagalaev A.M. Altaj vzerkale mifa. Novosibirsk, 1992.
16. Shatinova N.I. Mir «nevidimyh» po tradicionnym predstavleniyam altajcev. Voprosy arheologiii 'etnografii Gornogo Altaya. Gorno-Altajsk, 1983.
17. Potapov L.P. Mify Altae-Sayanskih narodov kak istoricheskij istochnik. Voprosy arheologii i 'etnografii Gornogo Altaya. Gorno-Altajsk, 1983.
18. Propp V.Ya. Istoricheskie korni volshebnoj skazki. Moskva: Labirint, 2000.
19. Legendy severnogo Altaya: (Na materiale chalkanskogo fol'klora). Gorno-Altajsk: Gorno-Altajskaya respublikanskaya tipografiya, 1994.
Статья поступила в редакцию 03.05.20
УДК 8 (081)
Sagiryants E.S., senior teacher, Don State Technical University (Rostov-on-Don, Russia), E-mail: sagiryanceelena2019@mail.ru
Bylkova S.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Head of Department of Document Management and Language Communication,
Don State Technical University (Rostov-on-Don, Russia), E-mail: svetbyl7592@rambler.ru
LEXICAL AND GRAMMATICAL SYSTEM OF EXPRESSION OF PLURALITY IN MODERN RUSSIAN. The article presents various forms of expression of the meaning of a variety of subjects in modern Russian in a form of a certain system. The work describes typological characteristics of means of expressing plurality. The researchers analyze the influence of the meaning of plurality of verbs of certain ways of verbal action on the quantitative characteristics of the subject and object of action and the ways of its expression in modern Russian. Plurality is represented in the paper as a nominative grammatical inflection value, which shows that the grammatical value of plural names is used to implement the meaning of a group, separative, indefinite set. The cases of conjugation of formal plurality with the meaning of singularity are considered, when the meaning of plurality can be expressed by grammatical formations of the singular of collective nouns, as well as collective and real nouns that convey the idea of a set through their lexical meaning. The object of the research is ways of expressing the category of plurality in modern Russian.
Key words: verbal plurality, plurality category, interactive, distributive, dominant meaning, communicative method, inflectional meaning.
Е.С. Сагирьянц, ст. преп., Донской государственный технический университет, г. Ростов-на-Дону, E-mail: sagiryanceelena2019@mail.ru
С.В. Былкоеа. канд. филол. наук, доц., зав. каф. документоведения и языковой коммуникации, Донской государственный технический
университет, г. Ростов-на-Дону, E-mail: svetbyl7592@rambler.ru
ЛЕКСИКО-ГРАММАТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ВЫРАЖЕНИЯ МНОЖЕСТВЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ
В статье сделана попытка представить различные формы выражения значения множества предметов в современном русском языке в виде определённой системы. Описаны типологические характеристики средств выражения множественности. Дан анализ влияния значения множественности глаголов определённых способов глагольного действия на количественную характеристику субъекта и объекта действия и способы её выражения в современном русском языке. Множественное число представлено в работе как словоизменительное номинантное грамматическое значение, показывающее, что с помощью грамматического значения множественного числа имен реализуется значение группового, разделительного, неопределённого множества. Рассмотрены случаи сопряжения формальной множественности со значением единичности, когда значение множественности может выражаться грамматическими формациями единственного числа собирательных имен существительных, а также собирательные и вещественные имена существительные, передающие идею множества посредством своего лексического значения. В качестве объекта выступают способы выражения категории множественности в современном русском языке.
Ключевые слова: глагольная плюральность, категория множественности, интеративный, дистрибутивный, номинантное значение, коммуникативный способ, словоизменительное значение.
В ряде работ Л.Д. Чесноковой сделана попытка представить различные формы выражения значения множества предметов в современном русском языке в виде определенной системы [1, с. 13]. На наш взгляд, границы этой системы можно несколько расширить. Таким образом, в качестве объекта нашего исследования выступают способы выражения категории множественности в современном русском языке. Цель статьи - системно представить средства выражения идеи множественности в современном русском языке на грамматическом уровне. Для реализации обозначенной цели были задействованы различные методы исследования, такие как аналитико-описательный, сравнительно-типологический, анализ и синтез. Чтобы определить основные способы выражения, показать реализацию категории мультипликативности в русском языке и описать систему многоактных и многократных глаголов, необходимо решить ряд задач.
Значение множественности предметов прежде всего выражается при помощи формы множественного числа имени существительного. Множественное число - это словоизменительное номинантное грамматическое значение, пока-
зывающее, что названный предмет или лицо представлен в количестве большем, чем один (студенты, лекции, проекты) [2, с. 4]. При помощи грамматического значения множественного числа имен реализуется значение группового, разделительного, неопределенного множества, причем члены этого множества мыслятся как однородные, а само оно - как незавершенное, незаконченное. Имена во множественном числе выражают неопределенное количество, числом от двух до бесконечности [3, с. 17].
Следует отметить возможность выражения точного, определенного количества, равного двум, формой множественного числа, если речь идет о природ-но-парных предметах (глаза, уши, щеки) или состоящих из двух частей: Лыжи его дребезжали, щелкали, разъезжались на широком скользком накате (Г Семенов); Новые лапти в сельмаге громадными гроздьями висели на стене (Г Семенов). В первом случае форма множественного числа существительного выражает точное, определенное количество, равное двум, так как данное слово обозначает парный предмет, а из контекста понятно, что речь идет об одном таком предмете, точнее, об одном комплекте лыж. Во втором случае форма множественного
числа существительного лапти выражает неточное, неопределенное множество парных предметов, что ясно также из контекста.
Существительные сутки, очки, брюки имеют форму множественного числа, однако количественная неопределенность этой формы шире, чем неопределенность существительных студенты, лекции, так как существительное очки может называть не только множество предметов, но и один предмет Существительные пальто, такси, шоссе идею числа выражают только синтаксически: новое пальто - новые пальто, широкое шоссе - широкие шоссе.
Следует отметить случаи, когда формальная множественность может быть сопряжена со значением единичности, например, употребление местоимения Вы как формы вежливости. В данном случае формы множественного числа употребляются для выражения почтительной вежливости к собеседнику, для выражения официальной далекости и корректной обходительности: Да, Володя, не будьте букой, вы молоды и успеете еще нафилософствоваться (А. Чехов).
Значение множественности может выражаться грамматическими формами единственного числа собирательных имен существительных. Если формы множественного числа выражают множественность в виде дифференцированного количества, состоящего из отдельных и самостоятельных единиц, поддающихся счету, то коррелятивные собирательные существительные обозначают это же множество, причем неопределенное, как одно неделимое целое [4, с. 21]. В лексическом значении собирательных существительных типа хвоя, студенчество выражена идея множественности, формы же единственного числа формальны.
Единственное число вещественных существительных, по целому ряду свойств примыкающих к собирательным, передает также значение реальной множественности. Существительные типа серебро, сено, молоко, и др. обозначают предметы, чуждые идее счета. Это названия веществ, однородных по своему составу, состоящих из совокупности входящих в них частей и разложимых на более мелкие части.
Как собирательные, так и вещественные имена существительные передают идею множества своим лексическим значением, а значение их единственного числа содержательно пусто, число у них не обозначает никаких свойств объектов, а характеризует только словоформы.
Остановимся на синтаксических способах выражения идеи множества предметов. Значение множества предметов может быть передано количественно-именным сочетанием (две лекции, много студентов). Данный тип множественности может выражать различные оттенки количественных значений: точное, приблизительное, неопределенное. Значение точного, определенного количества выражается с помощью числительных, передающих идею точного числа (две студентки, пять компьютеров), а также с помощью существительных с точным числовым значением (десятокяиц, дюжина пролёток). Неточное, неопределенное количество предметов выражается следующими способами:
а) именами числительными, обозначающими большие числа, передающие идею неопределенного множества (уйма дел, миллион цветов). Исходная семантика этих имён существительных уже содержит сему «множество». Заметим, что в современном русском литературном языке квантификаторы «множества» не сочетаются с отрицательными частицами;
б) счетными существительными в форме множественного числа (десятки кандидатов, сотни митингующих);
в) количественными словами с неопределенной количественной семантикой, в роли которых могут выступать количественные квантификаторы, например; куча недостатков, ворох листьев, море цветов.
Такие слова уже не обозначают предмет - они оценивают количество объектов в множестве. В качестве маркёра, сигнализирующего об их переходе в класс квантификаторов, выступает расширение лексической сочетаемости. Значение множества предметов может быть передано сочетанием однородных членов - сочинительным рядом. Сочинительный ряд - это слитное представление количества и предметов. В нем нет чистого понятия количества и слова, специально служащего для его выражения. Сочинительный ряд отражает количество не своим содержанием, а своей формой (по количеству входящих в него компонентов) и может выражать точное и неточное количество. Например: - Кто там Кто там? Есть ли тут кто-нибудь? - кричали наперерыв во тьму мадемуазель и доктор, но им никто не отвечал (Б. Пастернак). В данном случае сочинительное сочетание точно указывает на количество (двое).
В сочинительном ряде может быть выражена идея и неопределенного множества, когда компоненты этого ряда выражены именами существительными во множественном числе. Например: Друзья и дамы засмеялись, сиреневый даже взвизгнул (Т. Толстая).
Значение множества предметов может передаваться сочетанием именительного падежа существительных с творительным: Дара с матерью одни слонялись по пустому дому (Б. Пастернак). О данных синтаксических структурах можно также сказать, что они отражают количество числом входящих в них компонентов. Если имена существительные в таких структурах выражены формами единственного числа, то они тем самым передают идею определённой множественности, равной двум. Могут быть случаи употребления существительных во множественном числе (Взрослые с детьми, мальчики с девочками). Аналогичные конструкции передают значение неопределённой множественности предметов.
Рассмотрим значения множественности в системе глагола. Особенностью глагола со стороны выражения количественных отношений является многосторонность количественных характеристик.
Глагол может определять в количественном отношении: 1) собственно действие; 2) его производителя (субъект); 3) объект действия. Глагольная плюраль-ность выражается в русском языке через систему многократности (итеративности) [5, с. 19].
Как отмечалось выше, глагольная плюральность самого действия выражается в русском языке через систему многоактности и многократности. Специфика многоактных глаголов состоит в том, что они называют процессы, представляющие собой неопределённое множество повторяющихся однородных действий, которые воспринимаются субъектом как единство отдельных идентичных компонентов-действий и как самостоятельные микродействия. То есть необычность семантики мультипликативных глаголов заключается в сочетании процессности и завершённости. Многоактные глаголы выражают собирательные количественные отношения. К подсистеме многоактности относится определенная система глагольного действия:
- дистрибутивные, или распределительные глаголы, которые реализуют значение множественности объекта или субъекта. Они обозначают действие, которое затрагивает каждый объект из множества (перецеловать всех родственников, перестирать бельё);
- суммарно-дистрибутивные глаголы, имея в своём морфемном составе сразу две приставки, подчёркивают, что явления или события, связанные с глаголом, следует рассматривать как нечленимое множество (понабросать мусор, понаделать дел);
- глаголы кумулятивного способа действия часто передают значение «сверх меры»: не просто «много», а «слишком много», поэтому семантика кумулятивных глаголов, помимо идеи множественности, включает и элемент социального осуждения: наобещать с три короба, настроить гаражей, набедокурить);
- глаголы сатуративного способа действия указывают на «насыщение» или «пресыщение» субъекта: наездиться, начитаться;
- тотальный способ действия глаголов связан со «значением предельной полноты, интенсивности действия, которое в переходных глаголах присутствует как значение полноты изменений, произведенных действием в объекте, в непереходных глаголах - как значение полноты изменения в состоянии субъекта (в современном русском языке к тотальному способу действия относятся глаголы с приставкой из- и вы-: изранить, исписать, искалечить.
Система многоактных глаголов, несмотря на различные добавочные семантические значения в глаголах данных групп (дистрибутивные - значение расчлененности действия, постепенного, поочередного достижения результата; сатуративные - значение результата продолжительных или повторяющихся действий, интенсивность и длительность которых вызывают состояние удовлетворенности или пресыщенности; кумулятивные - различные оттенки значения накопления объектов, меры самого действия, определённой меры объекта; тотальные - значение охватывающего весь объект действия), характеризуется единым общим количественным значением - значением мно-гоактности [6, с. 10; 7, с. 15; 8, с. 4]. Все глагольные лексемы перечисленных способов глагольного действия обозначают действия, представленные как совокупность ряда актов, в них выражается количественное значение неопределённой множественности.
В зависимости от того, как глаголы указанных семантических групп могут выражать множественность самих действий, как данная множественность может распространяться на субъект и объект действия, можно выделить три основные группы глаголов в системе многоактности: многообъектные; многосубъектные; глаголы, индифферентные к количественным показателям.
Дистрибутивный, суммарно-дистрибутивный, кумулятивный способы глагольного действия представлены глаголами как многосубъектными, так и многообъектными. Глаголы дистрибутивного (перечинить игрушки, перецеловать детей), суммарно-дистрибутивного (понаделать игрушек, понабросать бумажек) и кумулятивного способа глагольного действия (набраковать деталей, наездить 300 километров) могут свободно сочетаться как с формами единственного, так и с формами множественного числа субъекта действия, но обязательно предполагают употребление форм, выражающих множественность объектов. Например: Мать напекла пшенных блинов с топленым молоком (А. Толстой); В судомойне шла работа вовсю: гора тарелок, вилок, ножей высилась на столе, и несколько женщин перетирали их перекинутыми через плечо полотенцами (Н. Островский).
При глаголах дистрибутивного способа глагольного действия (перепробовать, перебраковать) возможны все способы выражения значения множественности объекта, причем множественность объекта может быть как определенной, так и неопределенной: перечинить игрушки, перечинить несколько игрушек, перечинить двадцать игрушек, перечинить игрушки и стулья.
При глаголах суммарно-дистрибутивного способа глагольного действия множественность объекта всегда будет с неопределенным количественным значением: понаделать ошибок, понаделать много ошибок, понаделать ошибок и исправлений. Сочетания с точным количественным значением объекта при данных глаголах невозможны (понаделать двадцать ошибок, понапечь десять пирожков), что объясняется общим грамматическим значением глаголов данной
семантической группы, в котором отсутствует значение достижения точного результата.
Следует отметить, что компоненты сочинительного ряда при многообъектных глаголах распределительного и суммарно-дистрибутивного способов глагольного действия обязательно имеют формы множественного числа (понапекла блинов и пирогов, перетерла ложки и вилки). Это означает, что основную роль при выражении множественности объектов в данных глаголах имеет форма слова, а не сочинительный ряд. Семантика данных глаголов (значение действий, направленных одновременно на несколько объектов) влияет на структуру сочинительного ряда, который в данном случае отражает количество не своей формой (по числу входящих в него компонентов), а содержанием.
Глаголы кумулятивного способа глагольного действия со значением накопления определенной меры объекта (набегать, налетать, наплавать) употребляется всегда с прямым дополнением. Значение меры объекта, возникшей в результате накопительного действия, передается только количественно-именным сочетанием, выражающим как определенное, так и неопределенное количество, например: налетать тысячу километров, налетать много километров.
При многообъектных лексемах дистрибутивного, суммарно-дистрибутивного и кумулятивного способов глагольного действия невозможны сочетания именительного падежа существительного с творительным.
В системе глаголов дистрибутивного и суммарно-дистрибутивного способов глагольного действия выделяется группа многосубъектных глаголов типа попадать, поприходить, поумирать, позаснуть. Они выражают значение множественности, которая при отсутствии объекта действия (так как глаголы являются непереходными) не замыкается в самом глаголе, а распространяется на субъект и требует обязательного употребления форм, выражающих множественность субъектов, например: Все давно позаснули (А. Чехов).
Надо отметить, что возможны все формы выражения множественности субъектов при многосубъектных глаголах данных семантических групп. Наиболее употребительны случаи передачи идеи множественности формами множественного числа существительных и количественно-именными сочетаниями с неопределенным количественным значением: Студенты поприходили, много ребят поприходило. Для многосубъектных глаголов дистрибутивного и суммарно-дистрибутивного способа глагольного действия характерно употребление множественного субъекта с обобщающим значением. При таких глаголах невозможно употребление субъекта, выраженного количественно-именным сочетанием с точным количественным значением (двадцать учеников поприходили, десять ребят повыскакивали из машины). При данных глаголах возможен сочинительный ряд и конструкции именительного падежа существительного с творительным, но при условии, что компоненты данных синтаксических структур будут выражены формами множественного числа (Девочки и мальчики повыскакивали из машины; Девочки с мальчиками повыскакивали из машины) В данном случае опять основную роль играет форма слова, а не сочинительный ряд и не сочетание с творительным падежом.
Многоактные глаголы, индифферентные к количественным показателям, относящиеся к тотальному и сатуративному способам глагольного действия (написать, изранить, начинаться, нафилософствоваться), выражают множественность, замыкающуюся внутри действия и не распространяющуюся ни на производителя, действия, ни на его объект: Разлакомившаяся Катенька не могла накушаться, не могла накушаться, заливалась смехом и шалила (Б. Пастернак). Следует учесть, что при тотальных глаголах косвенный объект с делибератив-ным значением обязательно предполагает форму множественного числа (стол исписан цифрами, мелкими каракулями, непонятными словами; человека изранили, т.е. нанесли раны в разных местах). Формы выражения множественности субъекта и прямого объекта при глаголах данных семантических групп могут быть самыми различными, например: Ученики (несколько ребят, Маша и Дима, Маша с Димой) исписали тетрадь (тетради, несколько тетрадей, тетрадь и блокнот). Как множественность объекта, так и множественность субъекта может быть с точным и неопределённым количественным значением (несколько ребят исписали пять тетрадей; двое учеников написали много тетрадей).
Рассмотрим систему многократных глаголов, которые в литературном языке XIX в. были представлены более широко. Многократные (фреквентативные, интеративные) глаголы выражают счётные количественные отношения. К инте-ративным глаголам относится определенная система способов глагольного действия: собственно-интерактивный (хаживать, говаривать,); деминутивно-инте-ративный (покашливать, посматривать, подёргивать) обозначают актуальные действия и состояния; комитативно-интеративный (подпевать, прихрамывать, подкрикивать, приговаривать) имеет значение «делать что-то понемногу время
Библиографический список
от времени»; дистрибутивно-взаимный (пересвистываться, перебраниваться, переговариваться). Система многократных глаголов, несмотря на различные добавочные семантические значения в глаголах данных групп (собственно-итеративный - значение внутренней расчлененности действия; демутивно-инте-ративный - наличие оттенка прерывистой, нерегулярной кратности действия и неполноты его проявления; комитативно-интеративный - обозначение побочного действия, неполного в мере своего проявления; дистрибутивно-взаимный - взаимовозвратное значение), характеризуется единым общим количественным значением - значением неопределённой множественности повторяющихся время от времени действий.
В связи с общими особенностями со стороны выражения количественных значений в системе многократных глаголов можно выделить две семантические группы глаголов:
- глаголы интеративных способов глагольного действия, индифферентные к количественным показателям, т.е. обозначающим множественность, замыкающуюся в самом действии;
- многосубъективные глаголы, объединенные дистрибутивно-взаимным способом глагольного действия.
Глаголы, относящиеся к собственно-итеративному, деминутивно-интера-тивному, комитативно-интеративному способам глагольного действия, имеют свои общие особенности со стороны выражения количественных отношений. Все глаголы интеративных способов глагольного действия обозначают множественность, не влияющую ни на форму субъекта, ни на форму объекта действия (если он возможен). Формы субъекта и объекта только конкретизируют характер множественности глагола. И производитель действия, и объект действия могут быть представлены и в единственном, и в множественном значениях, например: Миша и Юра хаживали по коридору перед дверью номера (Б. Пастернак); Воронихин молчал, поглаживая руки (М. Щукин); Дети боязливо посматривали на человека в рясе (Н. Островский).
Многократные глаголы, объединенные в дистрибутивно-взаимный способ глагольного действия (пересмеиваться, пересвистываться, перестукиваться), обозначают множественность, не замыкающуюся в самом действии. Глаголы со значением взаимного общения являются возвратными, при таких глаголах отсутствует прямое дополнение, выражающее объект отдельно от субъекта. Общее же лексическое значение указанных глаголов (взаимность) исключает употребление при таких глагольных формах субъекта в единственном числе. Сама идея «взаимного общения» предполагает два и более производителя действия. Например: Они не сказали друг другу ни слова и только обменивались взглядами (Б. Пастернак); Оно (окно) выходило во двор, как в комнате рядом, где Лара с Симушкой теперь невнятно шептались (Б. Пастернак).
Следует обратить внимание на возможность расчлененного функционирования сочетания именительного падежа существительного с творительным: Лара переписывалась с Сашей. И хотя в подобных предложениях структурно подлежащим является существительное в единственном числе, в объём семантического субъекта входит и дополнение - существительное в форме творительного падежа с предлогом «с». Способы выражения идеи множества субъектов при многосубъектных глаголах данной семантической группы могут быть самыми различными (ребята, двое ребят, мальчик и девочка, мальчик с девочкой переписывались).
Таким образом, многократность и многоактность способов глагольного действия представляет собой частное проявление общей категории множественности, которая касается как именных, так и глагольных частей речи, входящих в функционально-семантическую категорию количества. Глагольная плюраль-ность, выражаясь в современном русском языке через систему многоактности -многократности, может быть представлена в виде определенной системы, состоящей из трех семантических групп глаголов: многосубъектных, многообъектных и индифферентных к количественным показателям. В системе многоактности выделяются вышеуказанные семантические группы глаголов; в системе многократности выделяются глаголы многосубъективные и свободно сочетающиеся с любыми формами числа субъекта и объекта действия. Наиболее часто используются способы выражения множественности при помощи грамматических форм числа, количественно-именных сочетаний и сочетательного ряда данные способы могут передавать идею множественности как объекта, так и субъекта действия и сочетаться с глаголами всех семантических групп.
Таким образом, многократность и многоактность способов глагольного действия представляют собой частное проявление общей категории множественности, которая касается как именных, так глагольных частей речи, входящих в функционально-семантическую категорию количества.
1. Чеснокова Л.Д. Выражение категории количества глагольными формами современного русского языка. Таганрог: Издательство Таганрогского государственного педагогического института, 2002.
2. Былкова С.В., Китанина Э.А. Когнитивно-семантические лакуны в научном дискурсе: учебное пособие. Ростов-на-Дону: ДГТУ, 2016.
3. Мигирин В.Н. Очерки по теории процессов переходности. Бельцы, 1971.
4. Горшкова К.В. Лексикология, фонетика, морфология. Ленинград: Ленанд, 2019.
5. Булынин Л.Л. Трудные вопросы морфологии. Москва, 2017.
6. Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка. Москва: Флинта, 2011.
7. Обнорский С.П. Историческая морфология русского языка. Москва: Издательство Юрайт, 2017.
8. Баудер А.Я. Части речи - структурно-семантические классы слов в современном русском языке. Таллинн, 2012.
References
1. Chesnokova L.D. Vyrazhenie kategorii kolichestva glagol'nymi formami sovremennogo russkogo yazyka. Taganrog: Izdatel'stvo Taganrogskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo instituta, 2002.
2. Bylkova S.V., Kitanina 'E.A. Kognitivno-semanticheskie lakuny vnauchnom diskurse: uchebnoe posobie. Rostov-na-Donu: DGTU, 2016.
3. Migirin V.N. Ocherkipo teoriiprocessovperehodnosti. Bel'cy, 1971.
4. Gorshkova K.V. Leksikologiya, fonetika, morfologiya. Leningrad: Lenand, 2019.
5. Bulynin L.L. Trudnye voprosy morfologii. Moskva, 2017.
6. Miloslavskij I.G. Morfologicheskie kategorii sovremennogo russkogo yazyka. Moskva: Flinta, 2011.
7. Obnorskij S.P. Istoricheskaya morfologiya russkogo yazyka. Moskva: Izdatel'stvo Yurajt, 2017.
8. Bauder A.Ya. Chasti rechi - strukturno-semanticheskie klassy slov v sovremennom russkom yazyke. Tallinn, 2012.
Статья поступила в редакцию 10.05.20
УДК 398
Vagizieva N.A., Cand. of Sciences (Philology), junior research associate, Institute of Languages, Literature and Art n.a. G. Tsadasy,
Dagestan Scientific Center of Russian Academy of Sciences (Makhachkala, Russia), E-mail: naida.vagizieva@mail.ru
THE SPECIFICS OF GENRE OF CURSES IN THE KADAR FOLKLORE. The article is dedicated to the study of the curses of the Kadar ethnos used in various spheres of human communication. The article describes the poorly studied genre of folklore of the Kadars - curses. Along with the description of the genre, the author gives a detailed classification of it, dividing it into several definite thematic groups. The subject for the analysis is the specificity and functional peculiarities and symbolism of these expressive phrases. The objective of the study is a comprehensive research of the genre of Kadar curses. Such methods as collecting information, text analyzing, categorization and descriptive methods are used to analyze the subject of the research. As a result, the national and cultural specifics of the world categorization of the Kadar people are revealed and the thematic groups are defined.
Key words: aphoristic genre, Kadar curses, Kadar ethnos, allegory, concept, symbolism, ritual, national and cultural component.
Н.А. Вагизиева, канд. филол. наук, мл. науч. сотр. Института языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы Дагестанского федерального
исследовательского центра РАН, г. Махачкала, E-mail: naida.vagizieva@mail.ru
СПЕЦИФИКА ЖАНРА ПРОКЛЯТИЙ В КАДАРСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ
Данная статья посвящена исследованию проклятий кадарского этноса, используемых в различных сферах человеческого общения, представляющих собой малоизученный жанр фольклора кадарцев. Наряду с описанием жанра автор приводит его подробную классификацию, разделяя на тематические группы. Предметом анализа послужили специфика, функциональные особенности и символика данных экспрессивных устойчивых сочетаний. Целью исследования является комплексное изучение жанра кадарских проклятий. Для достижения поставленной цели были использованы такие методы, как сбор информации, анализ текстов, описательный и аналитический методы. В результате исследования проведен анализ лвербальных форм проклятий и выявлена национально-культурная специфика категоризации мира кадарцев.
Ключевые слова: афористический жанр, кадарские проклятия, кадарский этнос, иносказательность, концепт, символика, обрядность, национально-культурный компонент.
Проклятия представляют собой клишированные изречения и являются одним из микрожанров афористического жанра. Образцы проклятий, зафиксированные в устной и письменной форме, широко известны фольклору многих этносов. Чаще всего они встречаются в инвективах, важнейшая функция которых состоит в нанесении морального урона. Проклятия у кадарцев носят название дерга. Причиной произнесения проклятия является обида адресанта, обиженного, отчаявшегося лица. В связи с этим произнесение проклятий отличается определенным драматизмом. Адресатами проклятий могут являться люди разных слоев общества. О человеке, произносящем проклятия без видимых на то причин, кадарцы говорят ваил мухШила вег1, лимзилике агъу лерил - «злого рта хозяин, у которого яд на языке».
Сведения об экспрессивных устойчивых сочетаниях дагестанского народа освещены в трудах Абдуллаевой М.Г Алиевой З.М., Алиевой Б.М., Базие-вой З.М., Гасановой М.А., Гасановой С.Н., Каплановой А.И., Магомедсалихова Х.Г., Мазанаева Ш.А., Маллалиева ГН., Меджидовой И.Р, Мудуновой ГА., Саидо-вой М., Аджиева А.М., Абакаровой Ф.О., Алиевой Ф.А., Юсупова Х.А. и др.
В качестве предмета исследования автор монографии «Кубачинский фольклор: этно-локальные особенности» Ф.О. Абакарова приводит значительный пласт кубачинского фольклора, среди которого представлены песни - благопо-желания и песни-проклятия кубачинцев. О песнях-проклятиях автор пишет, что они «усиливают эмоциональную характеристику настроений и чувств героя» [1, с. 28]. Небольшой раздел посвящен благопожеланиям и проклятиям даргинского народа и в труде «Очерки устно-поэтического творчества даргинцев». Авторы отмечают, что «исследование особенностей, идейно-тематического содержания благопожеланий и проклятий показало, что они относятся к наиболее 1древнему и своеобразному пласту даргинского фольклора, основанному на вере в словесную магию, способную, по мнению древних людей, желаемое сделать действительным, т.е. слово может как благословить, так и наслать болезнь. В ходе общественно-исторического развития общества проклятия и благопоже-лания, утратив свою былую активность, сохранились как фольклорные явления» [2, с. 16]. В монографии Х.А. Юсупова отражен системный анализ обрядовой поэзии даргинцев в различных аспектах. За основу исследований взяты фольклорные тексты и полевой материал автора. Изучение даргинских обрядовых песен, в числе которых упоминаются песни-благопожелания и песни-проклятия, «показа-
ло, что значительная их часть отражает семейно-бытовые взаимоотношения на различных этапах исторического развития» [3, с. 161]. В диссертационной работе «Структурно-семантический анализ благопожеланий и проклятий даргинского языка» Н.Г Раджабовой предпринята первая попытка специального исследования экспрессивных устойчивых сочетаний данного языка. В ней поднята проблема распределения благопожеланий и проклятий по тематическим группам и раскрыта степень насыщенности отдельных разрядов [4]. В публикации Н.А. Ва-гизиевой «Структурно-семантическая характеристика благопожеланий кадарско-го языка» рассматриваются «благопожелания кадарского языка, обслуживающие различные сферы человеческого общения. Выявлена национально-культурная специфика категоризации мира кадарцев, проведен структурно-семантический анализ благопожеланий» [5, с. 39].
Данная работа представляет собой изучение кадарских проклятий, основывающееся на материалах полевых исследований, фольклорных текстов, собранных автором в селах кадарской территории республики Дагестан. Проклятия, как и другие экспрессивные единицы, могут обладать национальным специфическим характером. Так, С.И. Мутаева, С.М. Рабаданова, М.В. Мишаева отмечают, что «культурно значимая информация закрепилась в экспрессивных устойчивых сочетаниях даргинцев через поверья, мифы, заклинания, которые воспроизводят характерный для данной лингвокультурной общности менталитет» [6, с. 256 - 258]. Ю.А. Гвоздарев же утверждает, что «символическое значение слова возникает именно в сочетаниях лексем» [7, с. 57]. Кадарские проклятия представляют собой клише, на основе которых возможно выявление фактов из истории прошлого языка и этноса, так как языковая единица служит хранилищем этнического опыта носителя языка. Обилие метафорических проклятий у кадар-цев объясняется эмоциональностью этноса, которые возникают как экспрессивные образования, представляющие конкретизированное воплощение абстрактных понятий. Метафоризация кадарских проклятий проводится на основе общего признака (качества, величины, интенсивности), в разной степени существенного для понятий, передаваемых содержанием исходного словосочетания. Показательны в этом отношении проклятия, которые базируются на сопоставлении в образе восприятий наших пяти чувств и абстрактных понятий, порождающих приятные или неприятные ассоциации. Например: Лимзи бергъваб х1аа! - «Чтоб отсох твой язык!»; Х1аа бек1 пащбугьаб! - «Чтоб разбилась твоя голова!»; Х1аа
