CC BY
38
МЕЖДУНАРОДНОЕ И КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО
УДК: 341.225.5
ББК: 67.91
Анянова Е.С.
ЛЕГИТИМАЦИЯ КОНТРОЛЬНЫХ МЕР ОХРАНЫ СУДОХОДСТВА ОТ УГРОЗЫ
ТЕРРОРИЗМА
Anyanova Е-S.
LEGITIMACY OF THE CONTROL MEASURES OF THE MARITIME SECURITY UNDER
THE THREAT OF TERRORISM
Ключевые слова: охрана мореплавания, свобода судоходства, терроризм на море, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) на море, Протоколы 2005 г., международное морское право, открытое море, ратификация, международный договор, легитимация.
Keywords: maritime security, freedom of navigation, terrorism at sea, weapon of mass destruction (WMD) proliferation at sea, Protocols 2005, international law of the sea, high seas, ratification, international treaty, legitimation.
Аннотация: в статье исследуется ситуация, складывающаяся вокруг ратификации Протоколов 2005 г. к Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, 1988 г., и Протоколу о борьбе с незаконными актами против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, 1988 г. Учитывая актуальность вопросов борьбы с преступностью, в особенности с терроризмом и нераспространением ОМУ на море, общий уровень ратификации документов представляется незначительным (приблизительно 39% тоннажа мирового флота), что говорит о недостаточной легитимации данных документов для функционирования режима охраны мореплавания на глобальном уровне.
Abstract: the article studies the situation arosen around the ratification of the Protocols 2005 to the Convention for the Suppression of Unlawful Acts against the Safety of Maritime Navigation, 1988 and the Protocol for the Suppression of Unlawful Acts against the Safety of Fixed Platforms Located on the Continental Shelf, 1988. Considering the urgency of the issues of the crime at sea prevention, especially the terrorism and non-proliferation of the weapon of mass destruction (WMD) at sea, the general level of the ratifications of the documents remains low (approximately 39% of the world fleet tonnage). It stresses the unsuffi-cient legitimacy of these documents for the effective struggle against the terrorism and the WMD proliferation.
Настоящая статья посвящена вопросам медленной ратификации Протоколов 2005 г. к Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, 1988 г., и Протоколу о борьбе с незаконными актами против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, 1988 г. На данный момент Протоколы 2005 г. к Соглашениям 1988 г. ратифицированы 35 государствами, кроме того, Протокол 2005 г. к конвенции ратифицирован еще 5 государствами. Такое количество представляется недостаточным для того, чтобы документ мог в полной мере использоваться для эффективной борьбы с преступностью на море. Данная статья освещает вопросы возникших несогласий со стороны судоходных государств с точки зрения положений международного публичного права.
Несмотря на то, что 28 августа 2015 г. данные протоколы были ратифицированы со стороны такого государства, как США, со стороны которого и исходила основная инициатива в разработке и принятии данных документов, количество ратифицировавших государств остается незначительным. На настоящий момент Протоколы 2005 г. ратифицированы следующими государствами: Алжир, Антигуа и Барбуда, Австрия, Болгария, Конго, Кот д'Ивуар, Куба, Джибути, Доминиканская республика, Эстония, Фиджи, ФРГ, Греция, Ямайка, Латвия, Лихтенштейн, Маршалловы острова, Мавритания, Науру, Голландия, Норвегия, Палау, Панама, Португалия, Катар, Сент-Люсия, Сент-Винсент и Гренадины, Сан-Марино, Саудовская Аравия, Испания, Швеция, Швейцария, США, Уругвай, Вануату. Также такие государства, как острова Кука, Нигерия, Сент-Китс и Невис, Сербия, Турция ратифицировали только Протокол 2005 г. к
Конвенции, что составляет приблизительно 39% тоннажа мирового флота. Для сравнения хотелось бы отметить, что сами Конвенция и Протокол 1988 г. были ратифицированы 166 и 155 государствами соответственно, что составляет около 94% тоннажа мирового флота.
Учитывая ратификацию данных протоколов незначительным количеством государств, эффективность данного режима представляется недостаточной. Еще в самом начале разработки данных документов высказывались опасения, что вступление в силу данного режима посредством таких протоколов будет затруднено, а принятие этих документов меньшинством может привести к ситуации, когда режим будет действовать лишь для меньшинства пользователей океана, вступая в противоречие со всей системой антитеррористических мер и глобальным подходом к ней1.
Что касается самих документов, к которым были приняты Протоколы 2005 г., - это Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, 1988 г., и Протокол о борьбе с незаконными актами против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, 1988 г.
Конвенция и Протокол 1988 г. были призваны гарантировать юридическое преследование в отношении лиц, совершающих незаконные действия против безопасности морского судоходства. Эти международно-правовые документы стали первыми в сфере борьбы с отдельными видами терроризма на море и незаконной транспортировкой ОМУ на борту су-2
дов .
Конвенция и Протокол 1988 г. были разработаны после нападения на судно «Акилле Лауро» в 1985 г. Итальянский лайнер был захвачен группой террористов из Фронта освобождения Палестины с целью освобождения 50 палестинцев, задержанных в Израиле. В ходе переговоров один из нападавших, который числился на судне в качестве судового парикмахера и официанта, застрелил пассажира, гражданина США еврейской национальности инвалида Леона Клингхофера. На территории Египта террористам было предоставлено воздушное судно, однако в воздухе самолет с угонщиками на борту был перехвачен ВВС США в международном
1 Geiss R., Petrig A. Piracy and armed robbery at sea: the legal framework for counter-piracy operations in Somalia and the Gulf of Aden. Oxford: Oxford University Press, 2011. 321 p. P. 148.
2 McGinley G.P. The Achille Lauro affair - im-
plications for international law // Tennessee Law Review. 2005. № 52. PP. 691 - 738. P. 702.
воздушном пространстве. Однако по результатам переговоров угонщики из-за политической мотивации совершенного были отпущены3.
В связи с произошедщим терактом Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций (ГА ООН) была принята Резолюция А.40/61 от 9 декабря 1985 г. «Меры по предотвращению международного терроризма, который угрожает жизни невинных людей или приводит к их гибели или ставит под угрозу основные свободы, и изучение коренных причин этих форм терроризма и актов насилия, проистекающих из нищеты, безысходности, бед и отчаяния и побуждающих некоторых людей жертвовать человеческими жизнями, включая и свои собственные, в стремлении добиться радикальных перемен, и изучению причин, лежащих в основе терроризма». В п. 13 резолюции было сделано обращение к Международной Морской Организации (ИМО) рассмотреть вопрос борьбы с пре-
4
ступностью на море .
Хотелось бы отметить, что в данном вопросе государства отреагировали очень оперативно, что подчеркивало важность и значимость данного вопроса для всего мирового сообщества. В сентябре 1986 г. Италия, будучи непосредственно затронутым государством, направила заявление в ИМО с первым проектом договоров. В разработке проектов соглашений также участвовали Австрия и Египет. Для ускорения рассмотрения вопроса в качестве основы для разработки проекта конвенции по морскому терроризму были взяты имеющиеся на тот момент конвенции по вопросам безопасности воздушного судоходства (Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, Гаага, 1970 г.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, Монреаль, 1971 г.; Конвенция о борьбе с захватом заложников, Нью-Йорк, 1979 г.).
Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства и Протокол о борьбе с незаконными актами против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, 1988 г., были приняты на конференции в Риме и открыты для подписания 10
3 Constantinople G.R. Towards a New Definition of Piracy: The Achille Lauro Incident // Virginia Journal of International Law. 1986. № 26:3. PP. 723 - 753. P. 735.
4 Barry I.P. The Right of Visit, Search and Seizure of Foreign Flagged Vessels on the High Seas pursuant to Customary International Law: A Defense of the Proliferation Security Initiative // Hofstra Law Review. 2004/2005. № 33. PP. 299 - 330. P. 316.
марта 1988 г. 1 марта 1992 г. оба инструмента вступили в силу. Российская Федерация ратифицировала Конвенцию и Соглашение 1988 г. 4 мая 2001 г. На территории России документы вступили в силу 2 августа 2001 г.
Конвенция и Протокол 1988 г. остаются неподписанными такими государствами, как Ангола, Белиз, Бурунди, Камерун, Центрально-африканская Республика, Чад, Колумбия, Корейская Народно-Демократическая Республика, Конго, Эритрея, Габон, Гаити, Святой Престол, Киргизстан, Руанда, Сьерра Леоне, Соломоновы острова, Сомали, Южный Судан, Суринам, Восточный Тимор, Замбия, Зимбабве. Кроме того, Протокол не подписан со стороны таких государств в отдельности острова Кука, Гамбия, Ирак, Микронезия, Сент-Китс и Невис, Самоа, Тувалу, Уганда, Танзания.
Наиболее проблематичной остается ситуация в регионе Азии: Конвенция с Протоколом 1988 г. до сих пор не подписаны Малайзией, Бутаном, Индонезией, Непалом, Папуа Новой Гвинеей, Таиландом, а Протокол 1988 г. не подписан также Сингапуром и Шри Ланкой. Ситуация обостряется вследствие того, что у берегов данных государств риск совершения пиратских и других вооруженных нападений на суда очень высок.
В ходе нападения на судно «Акилле Лау-ро» возникли сложности с классификацией данных действий, поскольку в международном праве на тот момент отсутствовало четкое регулирование данного вопроса. Были сделаны предложения квалифицировать действия палестинцев как пиратство, терроризм (хотя единое понятие терроризма отсутствовало) или даже как акт войны. Что касается концепции пиратства в международном праве, сложности возникали в связи с требованием наличия другого судна, поскольку исполнители с самого начала находились на борту захваченного круизного лайнера.
Конвенция 1988 г. наложила обязательство на государство-участника предпринять соответствующие действия согласно принципу «аШ dedere, аШ judicare» - «либо выдай, либо накажи» (ст. 6). Подобный механизм гарантировал наказание лиц, совершивших акты морского терроризма. Правило распространяется на всех государств-участников, на территории которых может находиться лицо, совершившее преступление в соответствии со ст. 3, либо принять необходимые меры и возбудить уголовное преследование в рамках своей собственной судебной системы, независимо от того, совершено ли преступление на их территории, либо выдать преступника одному из государств, обладающих
юрисдикцией согласно Конвенции 1988 г. для того, чтобы передать дело немедленно на рассмотрение компетентным органам для уголовного преследования.
Нормы международного права в рамках борьбы с актами пиратства предоставляют государствам универсальную юрисдикцию на такие действия в открытом море, как осмотр судна, его обыск, арест предполагаемых преступников и судов, вовлеченных в совершение актов морского терроризма. Римская конвенция 1988 г. таких правомочий ее государствам-участникам на тот момент не предоставила. Таким образом, преобладающим оставался принцип исключительной юрисдикции государства флага в открытом море, закрепленный в ст. 9 Конвенции 1988 г. (за исключением норм международного права о компетенции государств осуществлять юрисдикцию по расследованию или принятию принудительных мер на борту судов, не плавающих под их флагом1).
Террористические нападения 11 сентября 2001 г. поставили мировое сообщество и перед необходимостью усиления мер охраны судоходства от террористических нападений. Международно-правовые документы разрабатывались в стенах Международной Морской Организации (ИМО) в г. Лондон. На Дипломатической конференции ИМО в декабре 2002 г. были приняты поправки к конвенции по охране человеческой жизни на море 1974/78 г. (СОЛАС-74/78) по вопросам охраны мореплавания: глава Х1-2 «Специальные меры по усилению охраны на море» и Кодекс ОСПС. Новые меры носили превентивный характер и предусматривали обязанность правительства каждой страны, подписавшей Конвенцию СОЛАС-74/78, провести оценку рисков или оценку уязвимости и состояния каждого используемого в международных перевозках судна или портового средства. На основании данной оценки для каждого объекта разрабатывается план охраны и назначается ответственное лицо. Соблюдение указанных норм контролируется рядом сертификатов и инспекций со стороны государства порта2.
В 2002 г. произошел инцидент с судном «Со Сан». Судно было остановлено в открытом море, был произведен обыск, в ходе которого на
1 Reuland R.C.F. Interference with Non-National Ships on the High Seas Peacetime Exceptions to the Exclusivity Rule of Flag-State Jurisdiction // Vanderbilt joumal of transnational law. 1989. № 22. PP. 1161 -1229. P. 1201.
2 Bordahandy P.-J. Maritime security and maritime law in Australia // The journal of international maritime law. 2008. Volume 14. Issue 2. PP. 162 - 179. P. 168.
борту судна были обнаружены материалы для ОМУ. Однако данная транспортировка производилась на основании договора поставки между Йеменом и Северной Кореей и, соответственно, не противоречила нормам международного права. Кроме того, Северная Корея не является стороной в «Режиме контроля за ракетными технологиями» и закончила свое участие в Договоре о нераспространении ядерного оружия в январе 2003 г. Право на осмотр судна военным кораблем при наличии достаточных оснований для подозрений предусмотрено ст. 110 Конвенции по морскому праву ООН, 1982 г., а также положениями международного обычного права.
Задержание судна «Со Сан» было сильно раскритиковано в связи с легитимностью производимой перевозки. Однако инцидент вызвал опасения о возможных злоупотреблениях свободой открытого моря, в особенности со стороны США. Так в связи с повышением охранных мер на таможне США, к примеру, в свете угрозы транспортировки ОМУ и его контрабанды в портах с сентября 2003 г. каждому инспектору был предоставлен личный пейджер для обнаружения радиации для защиты от радиоактивного воздействия1.
Принятые в декабре 2002 г. поправки к конвенции СОЛАС-74/78 по вопросам охраны мореплавания и Кодекс ОСПС носят превентивный характер, распространяют свое действие только на суда и территории портовых объектов, используемых международным судоходством2. Вопросы незаконных транспортировок в них не затронуты. В декабре 2003 г. возле пролива Хор-муз в Персидском заливе (пролив, используемом для международного судоходства с правом транзитного прохода в соответствии со ст. 38 Конвенции ООН по морскому праву, 1982 г.) было задержано и арестовано небольшое судно с незаконно транспортируемыми на нем наркотиками и лицами, подозреваемыми в участии в террористической группировке Аль-Каида. В 2004 г. на борту судна, шедшего из Джакарты (Индонезия) в США, в порту Лос-Анжелеса был обнаружен 15-фунтовый цилиндр с обедненным ураном из Джакарты (Индонезия).
Данные инциденты лишь усилили опасения в отношении возможности злоупотребления свободой открытого моря. С целью межгосударственной борьбы с подобными явлениями была
1 Banzai H. The Proliferation Security Initiative and International Law of the Sea: A Japanese Lawyer's Perspective // Journal of East Asia & International Law. 2010. Vol. 3. PP. 7 - 28. P. 19.
2 Lehto M. Indirect responsibility for terrorist acts: redefinition of the concept of terrorism beyond violent acts. Leiden: M. Nijhoff Publishers, 2009. 487 p.
разработана Инициатива по безопасности в борьбе с распространением ОМУ (ИБОР-ОМУ)3. Предложение о данной инициативе было сделано США в мае 2003 года. Инициатива распространяется только на суда под флагами участвующих государств. РФ участвует в данной инициативе с 31 мая 2004 года. В связи с тем, что имеющимися договоренностями между государствами в отношении их участия в ИБОР статус договора придан не был, ИБОР официально не являлась обязательной к исполнению. В связи с этим инициатива подверглась критике по причине недостаточной легитимности задержания судов4. Также недостатками инициативы являются неурегулированность вопросов ответственности и двусторонний характер инициативы. В связи с этим урегулирование данного вопроса было начато в международно-правовом порядке на глобальном уровне5.
На 22 сессии Ассамблеи ИМО была принята Резолюция А.924 (22) «Об обзоре мер и процедур для предотвращения террористических актов, угрожающих безопасности пассажиров и экипажей, а также безопасности судов». Резолюция затрагивала вопросы необходимости пересмотра существующих норм безопасности и принятия новых. Комитету по безопасности на море, Правовому Комитету и Комитету по упрощению формальностей было поручено проверить необходимость пересмотра соответствующих документов, включая Конвенцию и Протокол 1988 г. На основании сделанных предложений о запрете террористической деятельности и распространения ОМУ в открытом море Советом ИМО Ассамблее было рекомендовано созвать Дипломатическую Конференцию для принятия дополнительных протоколов к Конвенции и Протоколу 1988 г. в соответствии со ст. 2 (Ь) Конвенции о международной морской организации6. Данное решение Совета было одобрено Ассамблеей ИМО на
3 Roach J. Proliferation Security Initiative (PSI): Countering Proliferation by Sea // Nordquist M. (eds.) Recent Developments in the Law of the Sea and China. The Hague: Martinus Nijhoff, 2005. XIV, 516 p. PP. 351 - 424. P. 387.
4 Valencia M.J. The Proliferation Security Initiative: Making Waves in Asia. London: Routledge, 2005. 93 p. P. 26.
5 Allen C. Maritime Counterproliferation Operations and the Rule of Law. Westport, Connecticut: Prae-ger Security International, 2007. 255 p. P. 158.
6 Liljedahl J. Transnational and international crimes jurisdictional issues // Mukherjee P.K. et al. (eds.) Maritime violence and other security issues at sea: the proceedings of the symposium on maritime violence and other security issues at sea. Malmo: WMU, 2002. X, 270 p. PP. 115 - 131. P. 125.
своей двадцать третьей очередной сессии Резолюцией А.942(23) от 5 декабря 2003 г. о Рабочей Программе и Бюджету на двадцать третий финансовый период 2004-2005 гг.
Группа Соответствия США разработала проект поправок на основе резолюции А.924 (22), предложений Секретариата Правового Комитета, предложения США в Правовой Комитет и предложения Турции в Правовой Комитет, соответствующих международных документов и других комментариев. Председателем рабочей группы по пересмотру была выбрана и переизбрана представитель США Линда Якобсон.
Хотелось бы подчеркнуть, что еще во время разработки данные документы были восприняты весьма критически. Правовой комитет неоднозначно отреагировал на предложения США. На заседании в апреле 2004 г. комитет признал, что включение положений о поднятии на борт судна подразумевает значительное вторжение в основополагающий принцип свободы судоходства в открытом море и исключительную юрисдикцию государств флага над их судами.
Сложный характер рассматриваемых нововведений удлинил срок рассмотрения протоколов к Соглашениям 1988 г., и разработка окончательной версии протоколов потребовала 3,5 года. Только в 2005 г. протоколы были приняты на дипломатической конференции, которая проводилась в ИМО с 10 по 14 октября.
В Протоколах 2005 г. предусмотрены новые преступления в отношении судов, транспортирующих ОМУ и террористов, а также подробно разработанный механизм остановки и задержания таких судов в открытом море. Если ранее при остановке и задержании судна возникали сложности с обоснованием легитимации подобных действий, то в случае действия Протоколов последние являются юридическим основанием для действий по остановке и высадке на суда в открытом море. Таким образом, в данных Протоколах были непосредственно затронуты вопросы свободы навигации и свободы судоходства1.
Данные Протоколы изменили характер основных документов (Конвенции и Соглашения 1988 г.). Первоначально Конвенция 1988 г. рассматривала судно как объект нападения, Протоколы 2005 г. стали рассматривать судно в том числе и как инструмент разрушения, при-
чинения ущерба или вреда человеку или собственности.
Международное право содержит запрет на биологическое и химическое оружие (Конвенция о запрещении химического оружия 1994 г., Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении 1971 г.) Для ядерного оружия действует режим, предусмотренный Договором о нераспространении ядерного оружия 1968 г. Введенные Протоколами 2005 г. нормы, содержащие в себе криминализацию транспортировок оружия ОМУ в открытом море, не вызывали каких-либо разногласий или противоречий. Более того, некоторые делегации даже предлагали продублировать соответствующие положения Протоколов 2005 г. в указанных документах, причем не только в отношении морского транспорта.
Протоколами 2005 г. предусмотрена специальная процедура по взаимодействию с подозреваемыми судами в открытом море. Для поднятия на борт, досмотра судна, груза и людей на борту или подобных действий необходимо разрешение государства флага. Если отсутствует предварительное разрешение государства флага, может быть направлен запрос. Если государство не ответило на запрос в течение 4 часов, запрашивающая сторона может подняться на борт, досмотреть судно, груз и людей на борту или совершить подобные действия. Такое разрешение может быть выдано государством флага заранее и отозвано в любой момент2.
Данная процедура закреплена в ст. 8Ы8. Возможность не-государства флага посещать, обыскивать, задерживать судно в открытом море, груз и персонал на борту и применять силу при наличии разумных оснований полагать, что судно или лицо на борту судна вовлечены в совершение преступления, перечисленного в кон-ценциях, представляет собой дополнительное ограничение свободы открытого моря.
Допустимость поднятия на борт судов по основаниям, предусмотренным Протоколами 2005 г., вызвала большое количество споров. Во время разработки документов были внесены предложения по установлению соответствующих гарантий, поскольку без должных гарантий (к примеру, выраженное согласие государства
1 Witschel G. Mare Liberum and Maritime Security: Contradiction or Complement? // Nordquist M., Wolfrum R., Moore J. and Long R. (eds.) Legal challenges in maritime security. Leiden: Martinus Nijhoff Publishers, 2008. 592 p. PP. 101-116. P. 111.
2 Chalk P. The Maritime Dimension of International Security. Terrorism, Piracy and Challenges for the US. Santa Monica, CA: RAND Corporation, 2008. 59 p. P. 43.
флага) может быть нарушена свобода судоход-ства1.
Более того, некоторые делегации даже пытались поднять данный вопрос на более глобальном уровне и ставили вопрос о том, является ли ИМО в принципе соответствующим форумом для подобных вопросов. Однако рассмотрение проектов протоколов было продолжено в ИМО.
Уже непосредственно во время самой дипломатической конференции было подчеркнуто, что посещение судов в открытом море должно быть исключением, а не общим правилом, и для его применения требуются четкие предпосылки.
Исключительная юрисдикция государства флага на судно закреплена в ст. 92 Конвенции 1982 г., которая содержит положения о том, что судно должно плавать под флагом только одного государства. Исключения из данного правила должны быть прямо предусмотрены в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. или других международных договорах2.
В открытом море, кроме данных исключений, судно пользуется иммунитетом от юрисдикции других государств. Данный принцип был закреплен в Конвенции 1982 г., а ранее в Конвенции об открытом море 1958 г. Он основывается на принципе свободы судоходства.
Как уже было подчеркнуто ранее, количество ратификаций Протоколов, учитывая, что с момента их принятия прошло уже 11 лет (протоколы были подписаны 14 октября 2005 г. и вступили в силу 28 июля 2010 г.), продолжает быть недостаточным (приблизительно 39% мирового тоннажа) для осуществления полноценной борьбы с угрозой терроризма и транспортировки ОМУ в открытом море. Можно сделать вывод о том, что в отличие от основных документов -Конвенции и Соглашения 1988 г. данные юридические документы - Протоколы 2005 г. к Конвенции и Протоколу 1988 г. - не нашли такой же поддержки в мировом сообществе.
Достаточно низкий уровень ратификации Протоколов 2005 г. показал, что для государств тяжело принимать на себя новые обязательства, противоречащие традиционным принципам. Кроме того, данные протоколы вводят дополнительное ограничение суверенитета для госу-
1 Анянова Е.С. Концептуальные аспекты ограничения свободы открытого моря новыми мерами по борьбе с терроризмом // Известия Балтийской государственной академии рыбопромыслового флота. 2013. № 1(23). С. 33 - 42. С. 36.
2 Колодкин А.А., Гуцуляк В.Н., Боброва Ю.В. Мировой океан. Международно-правовой режим. Ос-
новные проблемы. М.: Статут, 2007. 637 с. С. 452.
дарств в вопросах свободы судоходства и юрисдикции флага.
Таким образом, сложности с ратификацией Протоколов 2005 г. государствами объясняются общепризнанными и сложившимися принципами юрисдикции государства-флага и принципом свободы судоходства, которые продолжают играть свою значительную роль даже в условиях потенциального существования определенных потенциальных угроз международному миру и безопасности в связи с совершением террористических нападений и распространением ОМУ.
Представляется, что важную роль в столь длительном процессе ратификации документов мировым сообществом сыграло отсутствие финансовой и технической помощи для применения этих норм в рамках сотрудничества между государствами и международными организациями.
Представляется возможным сделать вывод о том, что в настоящее время принятые документы достаточно медленно становятся универсальными и являются практически неэффективными в действительности. Как уже было рассмотрено ранее, Протоколы 2005 г. представляют собой попытку придать достаточную легитимацию тем мерам, которые осуществлялись в рамках ИБОР. Возможность контроля за территорией открытого моря в целях борьбы с терроризмом в отношении судов вызвала существенные опасения со стороны многих судоходных государств и меры по досмотру судов до настоящего времени не были одобрены многими из них.
В этой связи ратификация данных протоколов 28 августа 2015 г. со стороны США - основного инициатора осуществления контроля за терроризмом и транспортировкой ОМУ в открытом море - представляется особенно важным и значимым событием для развития самого института охраны мореплавания3 на международно-правовом уровне. Как уже упоминалось, именно со стороны делегации США для рассмотрения в ИМО был предоставлен основной проект протоколов.
Если международно-правовой договор не представляет собой кодификацию обычного права, он накладывает обязательства только на государства-участники. Таким образом, в настоящее время нельзя говорить о том, что Протоколы 2005 г. представляют собой достаточное юридическое основание для проведения процедуры поднятия на борт судна и его досмотра в
3 Strait security on Malaysia agenda // IMO News. 2005. Nr. 3. P. 38.
отношении государства, не подписавшего Протоколы. Представляется, что это один из основных моментов, над которым должны работать государства в области международно-правового регулирования охраны мореплавания.
Также представляется возможным сделать вывод, что подписание данных Протоколов со стороны США в 2005 г. свидетельствует о при-
знании значимости, актуальности проблемы и необходимости дальнейшего развития контрольных мер в данной области. Хотя со стороны РФ данные протоколы пока не подписаны, наше государство активно участвует в инициативе ИБОР с 31 мая 2004 г., постоянно подчеркивая необходимость и важность борьбы с терроризмом и распространением ОМУ на море.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Анянова, Е.С. Концептуальные аспекты ограничения свободы открытого моря новыми мерами по борьбе с терроризмом // Известия Балтийской государственной академии рыбопромыслового флота. - 2013. - № 1(23). - С. 33 - 42.
2. Колодкин, А.А., Гуцуляк, В.Н., Боброва, Ю.В. Мировой океан. Международно-правовой режим. Основные проблемы. - М.: Статут, 2007. - 637 с.
3. Allen, C. Maritime Counterproliferation Operations and the Rule of Law. Westport, Connecticut: Praeger Security International, 2007. 255 p.
4. Banzai, H. The Proliferation Security Initiative and International Law of the Sea: A Japanese Lawyer's Perspective // Journal of East Asia & International Law. 2010. Vol. 3. PP. 7 - 28.
5. Barry, I.P. The Right of Visit, Search and Seizure of Foreign Flagged Vessels on the High Seas pursuant to Customary International Law: A Defense of the Proliferation Security Initiative // Hofstra Law Review. 2004/2005. № 33. РР. 299 - 330.
6. Bordahandy, P.-J. Maritime security and maritime law in Australia // The journal of international maritime law. 2008. Volume 14. Issue 2. PP. 162 - 179.
7. Chalk, P. The Maritime Dimension of International Security. Terrorism, Piracy and Challenges for the US. Santa Monica, CA: RAND Corporation, 2008. 59 p.
8. Constantinople, G.R. Towards a New Definition of Piracy: The Achille Lauro Incident // Virginia Journal of International Law. 1986. № 26:3. РР. 723 - 753.
9. Geiss, R., Petrig, A. Piracy and armed robbery at sea: the legal framework for counter-piracy operations in Somalia and the Gulf of Aden. Oxford: Oxford University Press, 2011. 321 p.
10. Lehto, M. Indirect responsibility for terrorist acts: redefinition of the concept of terrorism beyond violent acts. Leiden: M. Nijhoff Publishers, 2009. 487 p.
11. Liljedahl, J. Transnational and international crimes jurisdictional issues // Mukheijee P.K. et al. (eds.) Maritime violence and other security issues at sea: the proceedings of the symposium on maritime violence and other security issues at sea. Malmo: WMU, 2002. X, 270 p. PP. 115 - 131.
12. McGinley, G.P. The Achille Lauro affair - implications for international law // Tennessee Law Review. 2005. № 52. РР. 691 - 738.
13. Reuland R.C.F. Interference with Non-National Ships on the High Seas Peacetime Exceptions to the Exclusivity Rule of Flag-State Jurisdiction // Vanderbilt journal of transnational law. 1989. № 22. РР. 1161 - 1229.
14. Roach, J. Proliferation Security Initiative (PSI): Countering Proliferation by Sea // Nordquist M. (eds.) Recent Developments in the Law of the Sea and China. The Hague: Martinus Nijhoff, 2005. XIV, 516 p. PP. 351 - 424.
15. Strait security on Malaysia agenda // IMO News. 2005. Nr. 3. P. 38.
16. Valencia, M.J. The Proliferation Security Initiative: Making Waves in Asia. London: Routledge, 2005.93 p.
17. Witschel, G. Mare Liberum and Maritime Security: Contradiction or Complement? // Nordquist M., Wolfrum R., Moore J. and Long R. (eds.) Legal challenges in maritime security. Leiden: Martinus Nijhoff Publishers, 2008. 592 p. PP. 101-116.
Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева № 2, том 1, 2016
