CC BY
76
КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ГЕНЕЗИСА КАЗАЧЬИХ СООБЩЕСТВ И ВОЙСК (XVI - НАЧАЛО XVII ВЕКА)
В. В. Дзюбан
Аннотация. В статье автор размышляет об истоках и становлении казачества как феномена. Автор полагает, что дух казачества, обязательная боевая служба, содержание войска за счет своих собственных хозяйственных ресурсов, весь быт и традиции казачества сформировали особый тип воина-профессионала.
Ключевые слова: казаки, служба, смутное время, хакаса, хакаса, патриотизм.
Summary. The article examines the roots and formation of the Cossacks as a phenomenon. The author argues that the spirit of the Cossacks, mandatory military service, upkeep of troops from their own economic resources, the whole way of life and traditions of the Cossacks formed a special type of a professional soldier.
Keywords: the Cossacks, service, the Dark Times, Khakasses, Circassians, patriotism.
О происхождении казачества есть много разных и порой противоположных точек зрения. Их можно условно сгруппировать в две категории. Большая часть исследователей, как отечественных, так и зарубежных, считает, что казачество как социально-культурный феномен формировалось в течение столетий из разных этносов в пограничных зонах Руси - Московского государства - России. Но есть и такие исследователи, которые полагают, что казачество является естественным образованием, состоящим из русского или украинского этносов, возникшим в пограничной зоне в определенных исторических условиях. Видимо, правы и те, и другие, поскольку говорят о разных казачьих сообществах и выделяют доминирующие характеристики, которые присущи, с одной стороны, казачеству того или иного исторического времени,
а с другой - всем исторически существовавшим подобным сообществам.
Такие социокультурные характеристики заложены, по нашему мнению, в самом понятии «казак», «казачество». Это культурно-историческое автономное сообщество в народе со своим бытом и традициями и одновременно -своеобразный вид войска. Стало быть, казак - это не только член такого сообщества, но и воин. Отсюда следует, что казачество - это вид войска со специальной подготовкой и особыми боевыми качествами, вырабатывавшимися веками всем образом жизни, это не просто часть народа, а его вооруженная часть, находящаяся в постоянной боевой готовности и имеющая особое восприятие обыденной жизни, своеобразный уклад жизни. Например, в Европе не было кавалерии равной кавалерии казачества. Казачьи формирования использовались
395
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ НАУКА ВУЗАМ
396
в войнах и для обороны, и для наступательных целей, не менее важная часть их деятельности - пограничная охрана от внешнего врага и внутренняя служба государства. Они всегда были в состоянии боеготовности и из-за отсутствия колесного, медленно двигающегося обоза были очень маневренны [1, с. 320].
Происхождение слова «казак» восходит к глубокой древности, к эпохе героических народных эпосов о «вольной и счастливой» жизни. Мечту эту пытались осуществить отдельные социальные группы, возникающие в пограничной зоне, где власть была слабее всего, и отдельные лица, порвавшими со своей прежней социальной средой и уходящими на «волю», в пограничную зону. Постепенно эти группы превращались в социальные образования на основе достаточно свободных бытовых отношений. В других социальных группах они получили название «казаки», «свободные люди», «гультяи», «вольница» и.т.п. [2, с. 302].
Сторонники первого подхода в качестве примера приводят «казачьи орды» первой половины XII в. в Восточной и Центральной Азии. Наиболее значительная из них «казачья орда» находилась, по их мнению, в верховьях реки Енисей и занимала земли на востоке от озера Балхаш и на западе до реки Ангара. В китайских хрониках эта орда называлась «хакаса», что, по исследованиям европейских ученых, равнозначно слову «казак». В пределах озера Балхаш существовала и другая казачья «орда», которая позже вошла в состав Золотой Орды, и в организации ее вооруженных сил казаки составили, если следовать этой версии, части легкой конницы, выполнявшей вспомогательные задачи: несли службу по охране границ, внутренней безопасности,
проводили разведку и первыми принимали на себя удар неприятеля.
Часть исследователей генезис ка-зачеств выводят из соседних степных народов: торки, берендеи, черные клобуки или каракалпаки, черкесы и.т.п., впоследствии получившие общее название «казаки».
Во всех версиях есть общий культурологический и исторический аспект.
Вся жизнь казаков проходила в поле и на коне (и в быту, и на войне). Они носили для этого удобную одежду, возможно, заимствованную у кочевников, например, у приазовского народа и «обкатанную» в быту и боях от набегов до армейской службы.
Одним из благоприятных условий для выработки и сохранения казаками их особенностей, в том числе в разговорной речи, религии и т.п., было то, что поселения их (от жилищ до организации сообщества, труда и быта) были устроены по собственным признакам, правилам, выработанным исторически и превратившимся в традиции.
Частная жизнь казака была связана с непрерывной службой по охране границ, на которых они расселялись: дозорная служба - дальняя и ближняя [2, с. 240].
Распад Золотой Орды, возникновение и расширение Московского государства вело к непрерывному изменению границ с возникающими соседями. Появление Речи Посполитой и борьба с ней, столкновения с Османской империей и ее вассалом Крымским ханством по юго-западным и южным рубежам неустойчивой границы заставляло Москву вести наблюдение по Днепру в сторону Польши - Литвы, а также по Дону.
Хотя казачьи поселения привыкали и привязывались к землям, на которых они расселялись, привыкали к
Преподаватель XX
1 / 2012
условиям службы и вырабатывали в себе военную психологию, пограничное положение непрерывно дестабилизировало ситуацию [1, с. 257].
Привлечение Москвой «вольных» казаков на «государеву» службу началось, по- видимому, при Иване Грозном, с середины XVI в. Так, известно, что в 1550 г. нападение ногайцев отразили «вольные казаки великого князя». Активное участие приняли казаки и в боевых действиях по завоеванию Казанского ханства. Вольных казаков правительство использовало в борьбе против набегов «крымских татар». По разрядной росписи 1575 г. в большом и передовом полках служили «с головами донские и черкасские (украинские - авт.) атаманы и казаки». Приняли казаки активное участие и в Ливонской войне. В составе Московского войска, выступившего на Полоцк в 1563 г., из общего состава войска примерно в 43 тыс. чел. вольных казаков с атаманами было около 5 550 чел., то есть почти 13%. Участвовали казаки и в других походах [3, с. 112].
За службу Московское правительство расплачивалось с казаками денежным жалованьем и земельными наделами, поселяя их преимущественно в пограничных городах. Размещенные по территориям казаки назывались, например, донскими, запорожскими, се-верскими; по городам казаки получали название того города, где были поселены. Это подтверждает, в частности, «Указная грамота 1589 г. И. С. Вахроме-еву о выдаче жалованья казакам»: «От царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси в Путивль Ивану Семеновичу Вахромееву». Например, на Се-верщине, граничившей и частично входившей в Речь Посполитую, возникли Северские казаки, в г. Стародубе - Ста-родубские казаки, как часть северских.
Внутреннее устройство городовых казаков было таким же, как у городовых стрельцов. Казаки находились «в приборе» у своего «головы», который и набирал их на службу. Казацкий «голова» непосредственно подчинялся городовому воеводе или «осадному голове». Обычный состав «прибора» исчислялся в 500 человек. «Приборы» делились на сотни, которые находились «в приказе» у сотников. Сотни в свою очередь подразделялись на полусотни (во главе с «пятидесятниками») и десятки (во главе с «десятниками»). Права и обязанности должностных лиц соответствовали функциям таких же должностных лиц у стрельцов.
Ряды городовых казаков пополнялись и путем набора из «тяглого» населения. В 1590 г. с деревень Спасо-Прилуцкого монастыря было взято в «ратные» казаки 400 человек. Эти иные способы комплектования постепенно оттесняли городовых казаков от «вольных» и сближали их с другими служилыми людьми по «прибору» [4, с. 114].
Таким образом, постепенно происходит изменение направления вектора культурно-исторического генезиса казачества от «вольницы», «гультяйства» в сторону армейских (того времени) частей при сохранении казацких социально-культурных традиций.
Управление всеми городовыми казаками на территории государства находилось в ведении «Стрелецкого приказа». В южных городах управление казаками Стрелецкий приказ разделял с «Разрядом», ведавшим пограничной охраной. Стрелецкий приказ набирал казаков на службу и отставлял от нее, выплачивал денежное жалованье, перемещал по службе из одного города в другой, назначал в походы и являлся для казаков высшей судебной инстанцией. Через «при-
397
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ НАУКА ВУЗАМ
398
каз» проходило назначение начальствующих лиц над казаками («голов», сотников) [5, с. 167]. Другими словами, государство начало распоряжаться казачеством как составной частью своей армии, закрепляя в этом направлении генезис казачества. Особенно это проявилось при Борисе Годунове. Действия казаков в этой ситуации легко угадать. Правительству Бориса Годунова пришлось столкнуться с «самозванством», в котором казаки получили, как они, видимо, полагали, возможность установления власти своего «хорошего казацкого» царя как инструмента для решения своих проблем, сохранения своих казацких «привилей» [6, с. 45].
Однако в XVII в. этот процесс протекал весьма противоречиво. Тогда казачество по своим регионам еще обладало достаточно большой автономией и целостностью, которые скреплялись историческими традициями, и сопротивлялось изменению своего особого привилегированного социального положения. Противоречие же выражалось в следующем. С одной стороны, каждое правительство, выражавшее интересы бояр и дворянства, стремилось поставить казачество под свой контроль, ликвидировать казацкое самоуправление, запретить или упорядочить казачьи «приставства», прекратить приток в казачьи станицы феодально-зависимого населения из центральных регионов государства и даже вернуть часть новообращенных казаков прежним владельцам. С другой, сменявшие друг друга власти и правители (от Годунова, «Лжедмитриев», Шуйского, «ополчений» и до Михаила Романова) были заинтересованы в привлечении казачества на свою сторону, в сохранении его как значительной военной силы. При этом степень правительственного нажи-
ма на казацкие вольности определялось текущей военно-политической ситуацией. Когда она позволяла, правительство «разбирало» казаков, назначая жалование лишь «лучшим» из них, исключая со службы и возвращая в феодальную зависимость казаков, «вступивших в станицы» незадолго до «разборов». Быстро ускорился процесс дифференциации казачества внутри самого сословия. «Старшина» и рядовое казачество начало стремительно наращивать внутренние социальные противоречия. Старшина начала приближаться к дворянству, а рядовое казачество - к крестьянству, которое (что важно подчеркнуть) в это время окончательно закрепощается.
Со второй половины XVI - начала XVII вв. со стороны Москвы по отношению к казачеству нередко проводилась «политика кнута и пряника». Это время было периодом перманентных попыток Москвы ограничить самостоятельность казачьего войска разными способами. В свою очередь казаки не были обязаны службой только государству. Во время военных действий в составе московских ратей казаки не считали себя связанными какой-либо субординацией. Например, в 1579 г., во время Ливонской войны они ушли из состава Московской армии из-под крепости Соколы, в 1633 году - из-под занятого поляками Смоленска, в 1665 году - с «Польской войны» и т.п.
На всем протяжении исторической жизни казачества империя видела в нем две стороны: военную силу и стремление к автономии и даже (что не исключалось) к политической независимости. Первая государством поощрялась, вторая подавлялась в моменты снижения внешней опасности и необходимости усиления государственного влияния в «Диком поле».
Преподаватель XX
1 / 2012
Что же в таком случае притягивало казаков к Москве?
Перманентная степная война с кочевыми ордами, длительное противостояние с Османской империей и Речью Посполитой вызывали потребность в стабильности (особенно у казачьей элиты), которой можно было достичь только при чьем-то сильном покровительстве. Известно, например, что запорожское казачество искало поддержки и у Речи Посполитой, и у Османской империи, и даже у шведов. Но подчинение православной Москве в обмен на ее поддержку представлялось части казачества меньшим злом, чем свобода в условиях постоянных военных конфликтов и возможного поглощения иноверцами. Кроме того, в эту историческую эпоху казачество влияло на политику Московского государства и очень надеялось на возможность появления «своего» царя. Московское же правительство, в свою очередь, прежнее «воровство казацкое», то есть поддержку самозванцев и грабежи населения во времена Смуты, ему простило.
Таким образом, отношения казачества и империи были обречены на постоянное сотрудничество, которое можно определить как отношения «друзья - враги». Однако к разным казацким сообществам государство относилось дифференцированно. Так, Запорожское казачество было, в конце концов, переселено на новое место жительства, на Кубань [8-9].
Рассмотренные события позволяют уточнить представление о казачьем бунтарстве и патриотизме. Казаки не всегда оказывали поддержку лицам, публично претендовавшим на статус монарха или члена его семьи. Поддержав самозванца, казаки не всегда поддерживали его до конца. Между отдельными груп-
пами казачества, вовлеченного в «само-званческую» интригу, случались острые противоречия. Если на первых порах казаки поддерживали самозванцев, то в дальнейшем они сами стали выдвигать из своей среды претендентов на престол. Казачество политизировалось, его социальный статус повышался.
Патриотизм казаков заключался не в служении только государству, которое в массовом сознании совмещалось с понятием народ, а в особом отношении к своему казацкому сословию, социуму, к своему особенному социальному положению, к традициям предков и конкретной территории, земле, где казак родился и где похоронены его предки.
Казачество готово было подчиняться лишь «природному» государю, и то в определенной мере, но сделать выбор в разные исторические периоды было непросто.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Шамбаров В. Казачество история вольной Руси. - М.: Алгоритм, Экспо, 2007. -688 с.
2. Гумилёв Л. Древняя Русь и Великая Степь. - Кристалл, 1989. - 560 с.
3. Энциклопедия Русское Православие: Крутицкая Эпархия. - М. - 316 с.
4. Татищев В. Н. История Российская. -М.-Л., 1963. - Т. II. - 240 с.
5. Сухорукое В. Д. Историческое описание Земли Войска Донского. - Ростов-на-Дону, 2001. - 345 с.
6. Долгополое С. А. Донское казачество. -М., 1998. - 320 с.
7. Карамзин Н. М. История государства Российского. - М. - Т. V. - 425 с.
8. Кащенко А. Ф. Рассказ о славном Войске Запорожском низовом. - М., 1999. - 205 с.
9. Литвин В. История Украины. - Киев, 2006. - 756 с. ■
399
