CC BY
91
Вестник Челябинского государственного университета. 2018. № 3 (413). Экономические науки. Вып. 60. С. 53—60.
УДК 332.1 ББК 65.049
КРИЗИС ТРАДИЦИОННОЙ МОДЕЛИ РАЗВИТИЯ МАЛЫХ ГОРОДОВ
Т. А. Верещагина1, П. Я. Дегтярев1, А. И. Тюник1' 2
1 Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия 2Южно-Уральский гуманитарно-педагогический университет, Челябинск, Россия
По причине деиндустриализации негативного типа и в условиях современного системного кризиса подавляющее большинство малых городов России утратили импульсы к дальнейшему росту и качественному развитию. В статье сформулированы представления о причинах кризиса традиционной модели развития малых городов. Процесс их деградации проанализирован посредством специфической причинно-следственной связи — ловушки (порочного круга) развития. На примере Челябинской области рассмотрен типичный жизненный цикл малого города и оценена интенсивность процессов депопуляции в данном типе поселений. Предложены четыре сценария возрождения и устойчивого развития малых городов Южного Урала.
Ключевые слова: малый город, жизненный цикл, деиндустриализация, депопуляция, ловушка (порочный круг) развития.
В рыночных условиях особенно острой стала проблема устойчивого развития территорий, находящихся за пределами сфер влияния крупнейших городов, которые в площадном отношении доминируют в России и в которых сосредоточено около 40 % ее населения. Поселенческий каркас данных территорий составляют так называемые местные хозяйственные центры и прежде всего малые города. Традиционная модель их развития, сформировавшаяся в рамках плановой экономики, базировалась на преимущественно экстенсивной индустриализации «сверху» и характеризовалась нарастающими дисбалансами между градообразующим и градообслуживающим секторами хозяйства.
Предпринятое авторами исследование имеет целью не просто вскрыть причины кризиса традиционной модели развития малых городов, но и интерпретировать их «развитие» в последние 50—60 лет как деградацию.
В качестве полигона исследования избрана Челябинская область — типичный старопромышленный регион1. На ее территории насчитывается 25 малых городов, в том числе 16 моногородов — узкоспециализированных, наиболее проблемных, в которых проживает почти 1,2 млн чел. (более 33 % общей численности населения региона и 42 % городского) [2].
На протяжении ХХ в. количество малых городов в России возрастало, а их доля в населении страны уже в 1960-е гг. прекратила рост. Одно-
1 Старопромышленный регион — это территория давнего индустриального освоения (первая и вторая
промышленные революции), в отраслевой структуре хозяйства которых доминируют отрасли, не являющиеся лидерами современного этапа научно-технического прогресса.
временно наблюдался ускоренный рост доли в населении страны больших городов (табл. 1).
Социально-экономическое положение малых городов, «сжатие» их хозяйственного и демографического потенциала уже более полувека является объектом научного осмысления [1; 3; 10; 13; 15]. На современном этапе экономического развития данная проблема приобрела новую окраску, поскольку переход к рынку со всей очевидностью обнаружил экономическую несостоятельность целого ряда производств, созданных в советский период [2]. В стране усилились центростремительные тенденции («сдвиг деловой активности в крупнейшие центры»). Общество стало более мобильным при выборе мест проживания и работы. Наиболее активная часть трудового контингента в поисках работы и лучшего качества жизни в буквальном смысле стала «голосовать ногами», вовлекаясь или в процесс безвозвратной миграции, или работая вне места постоянной регистрации (маятниковые и вахтовые миграции).
Фактически за последние 20—30 лет малые городские поселения превратились в главный фокус сосредоточения проблем, характерных для деградирующей экономики.
Малый город как средоточие процессов экономической активности может жить и развиваться только в рамках двух моделей: 1) модель экзогенного роста (за счет внешнего импульса, то есть приобретения городом экономических функций общенационального масштаба — модель развития «сверху»); 2) модель эндогенного роста (за счет внутреннего импульса, то есть перехода на модель самодостаточного развития). У сотен городов страны по причине деиндустриализации
Таблица 1
Динамика городского расселения в России
Число городов Доля в населении страны, %
Год Малых и средних Больших Малых и средних Больших
(св. 100 тыс. чел.) (св. 100 тыс. чел.)
1926 498 22 8 7,3
1959 775 92 17,4 26,9
2010 936 144 18,8 48,9
Составлено и рассчитано по: [5]; [12].
негативного типа больше нет внятных перспектив развития. Отсутствие внешних и внутренних импульсов к развитию — главная причина «сжатия» демографического и хозяйственного потенциала большинства малых городов. Именно поэтому они становятся главным средоточием экономических, социальных и экологических проблем.
Особенности и проблемы развития малых городов достаточно общие и могут быть описаны посредством следующих логических схем:
1. Малолюдность и бюджетная несамодостаточность ^ невозможность развития полноценной социально-бытовой (жизнеобеспечивающей) инфраструктуры ^ негативный имидж территории.
2. Монопрофильный характер экономики ^ узость рынка труда ^ миграционный отток молодежи и низкая закрепляемость трудовых кадров.
3. Низкий платежеспособный спрос ^ «мелкий» рынок ^ отрицательный эффект масштаба ^ торможение развития.
Отдельные проявления системного, то есть всеохватного кризиса в их развитии имели место уже в конце 1950-х — начале 1960-х гг. Совсем не случайно, что первая научная работа, посвященная убыли населения в малых городах Челябинской области, была опубликована в 1972 г. [4]. Из проведенных авторами расчетов следует, что в 1959—1989 гг. в Челябинской области почти для половины малых городов региона был характерен рост численности населения. С начала 1990-х гг. для всех малых городов стала характерна убыль населения — депопуляция (табл. 2).
Таблица 2 Изменение тренда в динамике численности населения малых городов Челябинской области
Период Оценка тренда
1959—1989 Прирост в 12 городах (48 % от общего числа малых городов)
1990—2016 Убыль в 25 городах (100 %)
Рассчитано по: [11]; [12].
Под жизненным циклом какого-либо объекта понимают процессы последовательного изменения его состояний (от момента возникновения и до исчезновения) [8; 14]. Типичный жизненный цикл малых городов региона — это волна с повышательной и понижательной стадиями численности населения (рис. 1).
С целью корректной оценки интенсивности процессов депопуляции в малых городах региона были проанализированы статистические данные за период 1926—2016 гг. по каждому поселению и выявлен год достижения ими максимальной людности.
Интенсивность процесса депопуляции может быть оценена через сопоставление максимальной численности населения за весь период существования городского поселения (К ) с его современной людностью (К2016). Так, Карабаш достиг максимальной численности населения в 1930-е гг., Коркино и Нязепетровск — в 1950-е, Верхний Уфалей — в 1960-е. К началу 2016 г. некоторые города региона потеряли свыше половины населения по отношению к историческому максимуму людности (табл. 3).
К убыли населения прибавились новые проявления кризиса традиционной модели развития: деградация градообразующих предприятий (утрата прежних экономических функций, без адекватного замещения их новыми — передовыми и прогрессивными), ускоренный регресс инфраструктуры жизнеобеспечения, неблагоприятный социальный микроклимат и др. (табл. 4).
И все это на фоне доминирования частнохозяйственной идеологии в развитии. Узость рынка труда вследствие моноотраслевой специализации и деградация градообразующих предприятий усиливают миграционный отток из малых городов, формируют своеобразный порочный круг нищеты, прозябания и маргинализации. Малый город, лишенный экономических функций, из места проживания молодых и трудоспособных превращается в место доживания лиц старших возрастных групп.
Проблемный характер малых городов обусловлен несоответствием их демографического (Дп)
35 30 25 20 15 10
Пласт Бакал
Нязепетровск
Миньяр
Юрюзань
Рис. 1. Типичные жизненные циклы малых городов Челябинской области, людность, тыс. чел.
Таблица 3
Депопуляция малых городов Челябинской области, тыс. чел.
5
0
Населенный пункт Максимальная людность / год ее достижения Численность постоянного населения, 1.01.2016 Убыль населения к тах людности, %
Города горнозаводской зоны
Аша 39 100 / 1992 30 146 29,7
Миньяр 16 000 / 1967 9 459 40,8
Сим 21 329 / 1979 13 365 37,3
Усть-Катав 31 400 / 1992 22 627 27,9
Катав-Ивановск 24 972 / 1989 16 333 34,5
Юрюзань 18 294 / 1989 11 908 34,9
Бакал 31 000 / 1967 19 942 35,6
Сатка 51 000 / 1992 42 437 16,7
Куса 22 800 / 1992 17 521 23,1
Касли 21 837 / 1959 16 488 24,4
Карабаш 38 300 / 1939 11 336 70,4
Кыштым 42 852 / 1989 38 604 9,9
Верхний Уфалей 40 000 / 1967 28 267 29,3
Относительно изолированные города
Троицк 91 000 / 1986 75 828 16,6
Карталы 42 801 / 1970 28 697 32,9
Нязепетровск 22 497 / 1959 12 061 46,3
Верхнеуральск 17 400 / 1913 9 321 46,4
Города, входящие в Челябинскую городскую агломерацию
Еманжелинск 36 000 / 1967 29 487 18,0
Коркино 84 962 / 1959 35 186 58,5
Пласт 25 897 / 1959 17 483 32,4
Чебаркуль 51 800 / 1996 40 609 21,6
Южноуральск 41 700 / 1992 37 716 9,5
Города — закрытые административно-территориальные образования
Озерск 91 800 / 2003 80 070 12,7
Снежинск 50 500 / 2003 49 746 1,49
Трехгорный 34 700 / 2007 32 540 6,22
Рассчитано по: [11]; [12].
Таблица 4
Причины кризиса традиционной модели развития малых городов
Причины Отдельные проявления
Экономические Узость рынка труда и деиндустриализация негативного типа Бюджетная несамодостаточность большинства муниципальных образований (собственные и регулируемые доходы)
Социальные Опережающий рост стоимости жизни на периферийных территориях по отношению к крупным городам Ускоренная деградация инфраструктуры жизнеобеспечения на периферийных территориях (здравоохранение, образование, общественный транспорт и др.) Изменение предпочтений граждан относительно мест приложения труда и проживания; новые стандарты потребления Маргинализация социума
в том числе демографические Механическая убыль населения Естественная убыль населения Ухудшение возрастной структуры населения
Институциональные Декларативный характер государственной региональной политики в отношении проблемных ареалов Доминирование частнохозяйственной идеологии в развитии
Пространственные Специфика российской урбанизации Ухудшение транспортно-географического положения в общей системе расселения в связи со смещением акцентов в пространственном развитии Стихийный процесс формирования агломераций на базе крупнейших городов
и производственного (Пп) потенциалов: трудовые ресурсы малых городов неэффективно используются:
Дп > Пп.
Данный дисбаланс складывался десятилетиями, и было бы наивно думать разрешить его в кратчайшие сроки. Проблема многих малых городов как раз в том и состоит, что они даже на местном (локальном) уровне не включены в хозяйственные связи, развиваются вне контекста потребностей региона (за счет эффективной внутриобластной кооперации между предприятиями), созданы «сверху» и потому неполноценны в условиях деградирующей экономики.
По нашему мнению, процесс деградации малых городов может быть описан посредством цепочки причин и следствий (рис. 2). Таким образом, если указанные в «цепочке» тенденции не будут переломлены, в перспективе все большая часть населения и производства будет сосредоточиваться в крупнейших городах и их пригородных зонах.
При отсутствии внятных экономических функций главным фактором существования города становится его географическое положение. Роль позиционного эффекта в развитии чрезвычайно возрастает. Под позиционным эффектом предлагаем понимать конкурентные преимущества, обусловленные выгодным местоположением малого города относительно так называемых каркасных
территорий — крупнейших городов и связующих их инфраструктурных жгутов. Приходим к важному обобщению: чем хуже относительное местоположение малого города по отношению к крупным центрам и транспортным коридорам межрегионального значения, тем ниже его жизнеспособность в условиях деградирующей экономики.
Современная реакция научного сообщества на системный кризис малых городов [7; 9] расценивается нами как ошибочная и несистемная. На системный кризис и ответ должен быть системным. Вместо этого во второй половине 2016 г. было принято решение о присвоении некоторым наиболее проблемным городам страны статуса территорий опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР). В Челябинской области статус ТОСЭР получили два города: Бакал и Верхний Уфалей. Благодаря особому статусу предприятиям — резидентам ТОСЭР обещают предоставить ряд льгот. Например, налог на добычу полезных ископаемых будет снижен до 0 % в течение первых четырех лет с постепенным повышением до 100 %. Налог на прибыль будет снижен до 5 % в течение пяти лет и на 10 % в течение десяти лет. Резиденты ТОСЭР будут освобождены от налога на имущество. Социальные взносы для работодателей будут снижены с 30 до 7,6 % в течение 10 лет и др.
Но снизить налоги для собственников капитала и развивать города — это не одно и то же! Инвестировать нужно в человеческий капитал и жизне-
_I_
_СНИЖЕНИЕ ДЕЛОВОЙ АКТИВНОСТИ_
_I_
Снижение занятости и цены труда
I
Снижение платежеспособного спроса
I
Снижение инвестиционной привлекательности
I
Экономический застой
I
Деградация социальной инфраструктуры жизнеобеспечения
I
Отток экономически активного населения и профессиональных кадров в
крупные центры
I
Деформация возрастно-половой структуры населения
I
Усиление депопуляции
I
ЕЩЕ БОЛЬШЕЕ СНИЖЕНИЕ ДЕЛОВОЙ АКТИВНОСТИ
Рис. 2. Порочный круг (ловушка) развития малых городов в рамках традиционной модели
Отсутствие стимулов к развитию
обеспечиваюппооинфраструктурумалыхгородов. Они должны статьсамыми пpывдeкaтельны мидля проживания. Властипочему-тосчитают,чтодля развития про блзыныxгopoдcкинпoреJIeиийдo -статочно имеонceтбoднPIeаг]oeльнPIe учароои, свободные трyдoвыдpecрpеы ильгoтныeндеогк. А что получатрядавыи рe)aнкпьырэтxxьeдoдeв, кроме низкой еapплaтыииизбPьo кaннсeовгoo дд-ской среды? Кто и го^мин иcточннтоя фишн сирования будкeвoгьрьньгливать coцнгнанyю инфраструктусумааыт городос? Оомнмхочится в таком плачегтом coптоянин, чтоо paзбиeииeг-сти речь пока преждевременно.
ОкончательныeоывpoeIчOэффeктиeиoттБ статуса ТОСЭР кркинcтpyмпыоoдoзвитир огдвар преждевременно. Но в условиях, когда в стране отсутствуют эффективные механизмы борьбы с мошенничеством в экономической сфере, нельзя исключать возможности их превращения во внутренние офшоры. В них будут «скрываться» от налогообложения юридические лица и «опережающее развитие» на поверку может оказаться очередной аферой с целью обогащения узкого круга лиц. Данное предположение основывается на практике функционирования в России свободных (с 1990-х гг.) и особых (с 2006 г.) экономических зон (СЭЗ и ОЭЗ). Разница между СЭЗ, ОЭЗ и ТОСЭР лишь в том, что на развитие последних не предполагается привлечение средств из федерального бюджета.
Кножьлению, офиниялоноIeытаcти продолжают ияпытаыаыт аипертрофировамные иллюзии от-оааиткльно оздоровленияньнболее проблемных eнpрвoвгo гбeбинитoцинaктивиoй экономиче-cкoйлPбдуибипooриoш еншоуним. Из ничего и ирлучигсянивего!К глубокому сожалению, ЛMИьртивнббиpaжврдютелaзки о том, что «зав-оыaпкo0лeмымoнопрофильных поселений будут Рьшикв1». к условияхдеградацииони не только ж Ткд^в ртшены, нн свывд^ нановый уровень тсаросос
Mыcдитaeм,ктондгврвщриыгтeрриторий со значительным потенциалом для развития в «неперспективный» — вб]кнoгoopгзультат перехо-даРосс иихoтoрepeэкcпoprao-opнe нтированной экономики неполного цикла. В стране получают достаточный импульс к развитию только немногочисленные анклавы, подключившиеся к глобальной экономике, а именно: ареалы добычи первичных энергоресурсов; столичные сервисные ареалы (обслуживающие финансовые потоки); крупнейшие города-миллионники; некоторые средние и малые города с экспортными производствами полупродуктового и сырьевого типа. Все прочие территории подвергаются процессу экономического опустынивания. Следовательно, решение проблемы малых городов следует искать в рамках такой экономической политики, которая бы в большей степени отвечала национальным
интересам и приближалась по своим основным параметрам к внутренне ориентированной экономике полного цикла.
При разработке «дорожной карты» ревитализа-ции малых городов Челябинской области на период до 2030 г. предлагаем реализовать несколько сценариев их качественного развития.
Сценарий 1. Малые города как местные центры, возглавляющие развитие тяготеющих к ним сельских территорий. При реализации данного подхода в городах следует развивать перерабатывающие отрасли АПК и сферу бытового обслуживания. Сценарий в наибольшей мере отвечает условиям Аграрного Юга (Карталы, Верхнеуральск, Троицк). Здесь желательно развивать комплексную переработку зерна (мукомолье, крупяное производство, комбикормовая промышленность и др.), молока (сыроварение, молочноконсервная промышленность), мяса и шерсти.
Сценарий 2. Малые города как центры размещения цехов и филиалов головных предприятий больших городов. Сценарий в наибольшей мере отвечает условиям Горнозаводского района (Сим, Миньяр, Касли, Кыштым, Катав-Ивановск) и спутникам Челябинска. Развитие этих городов в рамках «филиальной экономики» повысит их конкурентоспособность, позволит модернизировать устаревшие технологии (за счет более развитых центров).
Сценарий 3. Малые города как центры науки и высоких технологий. Сценарий в наибольшей мере отвечает условиям ЗАТО (Трехгорный, Сне-жинск, Озерск). В этих центрах еще в советский период сложилась мощная научно-исследовательская и опытно-конструкторская база. Они могут стать центрами диффузии инноваций в гражданский сектор экономики.
Сценарий 4. Малые города как центры туризма и рекреации. Сценарий может быть реализован в развитии таких городов, как Чебаркуль, Миньяр,
Юрюзань, и некоторых других. Данные города следует рассматривать в качестве центров, организующих туристические потоки.
На основании изложенного приходим к следующим обобщениям:
1. На современном этапе развития малые города — это главный территориальный фокус сосредоточения экономических, социальных и экологических проблем деградирующей национальной экономики.
2. Проблемы в развитии малолюдных и монофункциональных городских поселений накапливались на протяжении многих десятилетий (с 1960-х гг.) и не являются только следствием трансформации плановой экономики в квазирыночную.
3. Традиционная модель развития малых городов себя исчерпала, а новая не может быть реализована в рамках доминирования в стране частнохозяйственной идеологии, отражающей интересы компрадорской буржуазии.
4. Хронические недовложения средств в инфраструктуру малых городов поставили их на грань коммунальной катастрофы. Низкое качество городской среды стимулирует миграционный отток экономически активного населения.
5. Люди, проживающие в малых городах и не имеющие возможностей мигрировать, становятся заложниками разваливающегося на их глазах хозяйства.
В заключение особо подчеркнем, что критически оценивать следует не объективные процессы пространственной самоорганизации общества (усиление крупногородских тенденций), а анклавный характер развития страны в условиях сырьевой — полупродуктовой экономики неполного цикла.
Список литературы
1. Анимица, Е. Г. Градоведение / Е. Г. Анимица, Н. Ю. Власова // Междунар. журн. эксперим. образования. — 2006. — № 11.
2. Дегтярев, П. Я. Экономика деградации. / П. Я. Дегтярев. — Челябинск : Край РА, 2017. — 320 с.
3. Баканов, С. А. Депрессивные города Урала в 1960—1980-е годы: Анализ социально-экономических и демографических факторов : монография / С. А. Баканов. — Челябинск, 2005. — 192 с.
4. Кирин, Ф. Я. Проблемы малых городов Челябинской области / Ф. Я. Кирин // Вопр. географии Юж. Урала, 1972. — С. 32—44.
5. Лаппо, Г. М. География городов / Г. М. Лаппо. — М. : ВЛАДОС, 1997. — 427 с.
6. Лаппо, Г. М. Города России: Взгляд географа / Г. М. Лаппо. — М. : Новый хронограф, 2012. — 504 с.
7. Нещадин, А. Городская агломерация как инструмент динамичного социально-экономического развития регионов России / А. Нещадин, А. Прилепин // О-во и экономика. — 2010. — № 12. — С. 14—19.
8. Новейший словарь иностранных слов и выражений. — М. : АСТ, 2007. — 976 с.
9. Патрушев, А. В. Разделение России на 20 агломераций: реальность или утопия / А. В. Патрушев // Экономика региона. — 2011. — № 1. — С. 241—244.
10. Пивоваров, Ю. Л. Основы геоурбанистики: Урбанизация и городские системы / Ю. Л. Пивоваров. — М. : ВЛАДОС, 1999. — 232 с.
11. Челябинская область — 75 лет: прошлое и настоящее : стат. сб. — Челябинск : Челяб. обл. ком. гос. статистики, 2008. — 304 с.
12. Регионы России: Основные социально-экономические показатели городов, 2015. — М. : Росстат, 2016. — 984 с.
13. Функции городов и их влияние на пространство / под ред. Л. Г. Руденко. — Киев : Феникс, 2015. — 292 с.
14. Тургель, И. Д. Имитационное моделирование жизненного цикла моноспециализированного горного города / И. Д. Тургель, А. В. Зорин // Изв. УрГЭУ. — 2006. — № 2. — С. 75—80.
15. Хорев, Б. С. Проблемы городов / Б. С. Хорев. — М. : Мысль, 1971. — 416 с.
Сведения об авторах
Верещагина Татьяна Александровна — кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры социологии и социальной работы Челябинского государственного университета, Челябинск, Россия. vere shchagina4 8 @mail. ru
Дегтярев Павел Яковлевич — кандидат географических наук, доцент, доцент кафедры экономической теории и регионального развития Челябинского государственного университета, Челябинск, Россия. [email protected]
Тюнин Александр Иванович — кандидат педагогических наук, доцент, доцент кафедры ЮжноУральского гуманитарно-педагогического университета, Челябинск, Россия. [email protected]
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2018. No. 3 (413). Economic Sciences. Iss. 60. Рp. 53—60.
CRISIS OF THE TRADITIONAL MODEL OF DEVELOPMENT SMALL CITIES
T.A. Vereshchagina
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia. [email protected]
P.Ya. Degtyarev
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia. [email protected]
A.I. Tyunin
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia South Ural State Humanitarian Pedagogical University, Chelyabinsk, Russia. [email protected]
Due to deindustrialization of the negative type and in the conditions of the current systemic crisis, the vast majority of small Russian cities lost their impulses for further growth and qualitative development. The article formulates the concept of the causes of the crisis of the traditional model of development of small towns. The process of their degradation is analyzed through a specific cause-effect relationship — a trap (vicious circle) of development. On the example of the Chelyabinsk region, a typical life cycle of a small city is considered and the intensity of the depopulation process in this type of settlements is estimated. Four scenarios of the revival and sustainable development of small towns of the Southern Urals are proposed.
Keywords: small city, life cycle, deindustrialization, depopulation, trap (vicious circle) of development.
References
1. Animitsa E.G., Vlasova N.Y. Gradovedeniye [City studies]. Mezhdunarodnyy zhurnal eksperimental'nogo obrazovaniya [International journal of experimental education], 2006, no. 11 (In Russ.).
2. Degtyarev P.Ya. Ekonomika degradatsii [Economics of degradation]. Chelyabinsk, 2017. 320 p. (In Russ.).
3. Bakanov S.A. Depressivnye goroda Urala v I960—1980-e gody: Analiz sotsial'no-ekonomicheskikh i demograficheskikh faktorov [Depressive cities of the Urals in the 1960—1980s: Analysis of socio-economic and demographic factors]. Chelyabinsk, 2005. 192 p. (In Russ.).
4. Kirin F.Ya. Problemy malykh gorodov Chelyabinskoy oblasti [Problems of small towns of the Chelyabinsk region]. Voprosy geografii Yuzhnogo Urala [Questions of geography of the Southern Urals]. Chelyabinsk, 1972. Pp. 32—44. (In Russ.).
5. Lappo G.M. Geografiya gorodov [Geography of cities]. Moscow, Vlados Publ., 1997. 427 p. (In Russ.).
6. Lappo G.M. Goroda Rossii: Vzglyad geografa [Cities of Russia: The Geographer's View]. Moscow, New chronograph Publ., 2012. 504 p. (In Russ.).
7. Neshchadin A., Prilepin A. Gorodskaya aglomeratsiya kak instrument dinamichnogo sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya regionov Rossii [Urban agglomeration as an instrument of dynamic social and economic development of Russian regions]. Obshchestvo i ekonomika [Society and Economics], 2010, no. 12. pp. 14—19. (In Russ.).
8. Noveyshiy slovar' inostrannykh slov i vyrazheniy [The newest dictionary of foreign words and expressions]. Moscow, 2007. 976 p. (In Russ.).
9. Patrushev A.V. Razdeleniye Rossii na 20 aglomeratsiy: real'nost' ili utopiya [The division of Russia into 20 agglomerations: reality or utopia]. Ekonomika regiona [The economy of the region], 2011, no. 1, pp. 241—244. (In Russ.).
10. Pivovarov Y.L. Osnovy geourbanistiki: Urbanizatsiya i gorodskie sistemy [Fundamentals of georbanistics: Urbanization and urban systems]. Moscow, 1999. 232 p. (In Russ.).
11. Chelyabinskaya oblast' — 75 let: proshloye i nastoyashcheye. Stat. sb. [Chelyabinsk region — 75 years: past and present. Statistical compendium]. Chelyabinsk, 2008. 304 p. (In Russ.).
12. Regiony Rossii: Osnovnye sotsial'no-ekonomicheskiye pokazateli gorodov [Regions of Russia: Basic social and economic indicators of cities]. Moscow, 2016. 984 p. (In Russ.).
13. Funktsii gorodov i ikh vliyaniye na prostranstvo [Functions of cities and their influence on space]. Kiev, 2015. 292 p. (In Russ.).
14. Turgel' I.D., Zorin A.V. Imitatsionnoye modelirovaniye zhiznennogo tsikla monospetsializirovannogo gornogo goroda [Simulation modelling of the life cycle of a mono-specialized mining city]. Izvestiya UrGEHU [Izvestiya UrGeU], 2006, no. 2, pp. 75—80. (In Russ.).
15. Horev B.S. Problemy gorodov [Problems of cities]. Moscow, 1971. 416 p. (In Russ.).
