CC BY
521
УДК 130.2(091)(045)
Трепалина Н. Е.
Удмуртский государственный университет, Ижевск, Россия
КРИЗИС ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ:
ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ И ПУТИ ЕЕ РЕШЕНИЯ НА РУБЕЖЕ Х1Х-ХХ ВЕКОВ
На рубеже Х1Х-ХХ вв. актуализируется проблема кризиса европейской культуры. Представители одного из направлений европейской мысли - «философии жизни» - в своих творческих исканиях стремились понять и объяснить происходящие изменения в области духовной жизни европейского общества. Однако их оценка причин и поиск путей разрешения проблемы кризиса были неоднозначными.
Ф. Ницше считал, что причина глубоких разочарований кроется в широком распространении нигилизма. Он стал реакцией на сохранение уже старых истин, которые потеряли актуальность и не способны дать подлинный смысл человеческому существованию. Ницше видит выход из кризисной ситуации в «переоценке ценностей» и поэтому не считает упадок культуры необратимым.
По мнению О. Шпенглера, кризис не предшествует новому подъему, преобразованию культуры. Кризисные явления связаны с вхождением культуры в стадию цивилизации, которая представляет собой завершение цикла развития культуры, ее окончательное угасание, смерть, стирание духовных смыслов, идеалов и образов. Это есть не только внутренняя необходимость, но и неизбежность всякой великой культуры.
«Философия жизни» оказала влияние последующее развитие европейской философской мысли, которой уже в ХХ в. вновь предстояло столкнуться с «чувством безотчетной тревоги и неуверенности».
Ключевые слова: кризис культуры, переоценка ценностей, философия жизни.
Trepalina N. E.
Udmurt State University, Izhevsk, Russia
THE CRISIS OF EUROPEAN CULTURE: THE PROBLEM AND ITS SOLUTIONS AT THE TURN OF THE XIX-XX CENTURIES
At the turn of the XIX-XX centuries the problem of the crisis in European culture becomes topical. Representatives of one of the areas of European thought - «philosophy of life» - in their creative search sought to understand and explain the changes taking place in the sphere of spiritual life of the European society. However, their assessment of the causes and the ways of resolving the problem of the crisis were ambiguous.
F. Nietzsche believed that the cause of the deep disappointments was a widespread nihilism. It was a reaction to the preservation of the old truths that had lost their relevance and were not able to determine the true meaning of human existence. Nietzsche saw the way out of the crisis in the «reassessment of values» and therefore believed that the decline of the culture could be overcome.
According to O. Spengler, a crisis does not precede a new growth, a transformation of a culture. It is associated with the transition of a culture to the stage of civilization. Civilization is the completion of a cycle of cultural development, the final extinction of a culture, its death, when there is a decline of spiritual senses, ideals and images. This is not only the inner necessity but also inevitability of any great culture.
The «Philosophy of life» influenced the subsequent development of European philosophical thought, which in the twentieth century again experienced «a sense of instinctive anxiety and uncertainty».
Key words: crisis of culture, reassessment of values, philosophy of life.
Конец XIX - начало ХХ в. - сложное и во многом противоречивое время в развитии европейского общества. Противоречия обнаруживаются уже в характеристике, которую сами европейцы дают этому периоду: «прекрасная эпоха» и последняя фаза «европейского нигилизма» (Ф. Ницше). Первое определение связано с идеями прогрессивного оптимизма, суть которого составляет вера в научный и технический прогресс, способный удовлетворить самые современные требования во всех сферах жизни. Второе - обращает внимание на то, что скрывается за внешне вполне благополучным буржуазным европейским фасадом: ощущение одиночества, отчужден-
ность, разочарование, потеря человеком смысла существования и, как следствие, отрицание господствующей системы ценностей.
Следовательно, все более очевидной и общезначимой в рамках осмысления судьбы европейской культуры в этот период становится тема кризиса. В переводе с греческого кризис (krisis) означает суд, разбор, судебное разбирательство, приговор, решение, поворотный пункт. Кризисная ситуация, таким образом, - это ситуация, которая требует разбирательства и вынесения решения по важному вопросу. Уже в силу данного значения понятие кризиса - кризиса культуры -не обязательно связывается с упадком или деградацией, это прежде всего, переоценка ценностей. Разочарование в идеалах настоящего (кризис идентичности) приводит к переосмыслению, а затем и к отказу от моральных, религиозных, философских представлений, которые не соответствовали больше реальному бытию. Понятно, что в этих условиях осуществляется поиск новых ценностных установок и смыслов, а также выявляются потенциальные возможности внутреннего развития культурной системы. Нередко этот процесс завершается созданием новой культурной парадигмы - нового образа жизни с новыми общественными стандартами, нравственными и мировоззренческими ориентирами.
Европа не в первый раз сталкивается с проблемой кризиса, однако та глубинная социокультурная трансформация, которая происходит в обществе на рубеже Х1Х-ХХ вв., представляет собой явление гораздо более опасное, чем прежде. Этот кризис в своем мощном потенциале может привести к краху всего того, во что человечество верило, чем гордилось, чего достигло за многовековую историю. Первыми это почувствовали писатели, художники, философы, в творческую задачу которых входило не только отражение и изображение ощущений, восприятий и умонастроений людей, эпохи, но и стремление выявить то, что тревожит, волнует, разобраться в причинах обнажившихся проблем, понять, наконец, предупредить о надвигающемся, неотвратимом.
Наиболее полно свое осмысление проблема кризиса европейской культуры получила в философском направлении рубежа веков, получившем название «философия жизни». Один из ярких представителей этого направления Ф. Ницше дает следующую оценку состоянию современной ему культуры: «Вся наша европейская культура уже с давних пор движется в какой-то пытке напряжения, растущей из столетия в столетие, и как бы направляется к катастрофе: беспокойно,
насильственно, порывисто; подобно потоку, стремящемуся к своему исходу, не задумываясь, боясь задуматься» [2, с. 33].
Причину кризисной социокультурной ситуации Ницше видит в широком распространении нигилизма. «Что обозначает нигилизм? То, что высшие ценности теряют свою ценность. Нет цели. Нет ответа на вопрос «зачем»?» [Там же, с. 36]. Нигилизм, таким образом, выступает как ответ, как реакция на несостоятельность, ложность старых истин, не способных дать подлинный смысл человеческому существованию, но отчаянно и ревностно отстаиваемых, поддерживаемых «старой элитой». «Формами болезни» европейской культуры Ф. Ницше считает мораль («современную добродетель»), религию («современную духовность») и «нашу науку» [Там же, с. 59].
Мораль. Принцип «долженствования» - это требование равенства, требование однообразной морали для всех. И уже в этом требовании, в этой вере Ф. Ницше видит «явное безумие»: человек отрекается от счастья, пренебрегает жизнью, отказывается от собственной системы ценностей, т. е. он отказывается от себя в угоду «стадности» (быть как все), в то время как «все мы жаждем отличия» [Там же, с. 115]. Сострадание -одна из моральных ценностей. Оно есть «расточительность чувства -вредный для морального здоровья паразит; «не может быть обязанности, предписывающей увеличить на свете количество страдания». Когда благоприятствуют только из сострадания, то благодеяние, собственно, оказывается самому себе, а не другому. Сострадание покоится не на максимах, а на аффектах; оно патологично. Чужое страдание заражает нас, сострадание - зараза» [Там же, с. 159].
Религия. Верование возникает как «признание чего-либо за истинное» [Там же, с. 42]. Церковь, являясь религиозным институтом общества, несет ответственность за формирование мира иллюзий, выдаваемых за истинные ценности, и тем самым организует ложную духовность. Она «верит в вещи, которые не существуют, в «души»; она верит в влияния, которые не существуют, - в божественные влияния; она верит в состояния, которых нет, - в грех, в искупление, в спасение души: она везде останавливается на поверхности, на знаках, жестах, словах, которым она дает произвольное толкование. У нее есть додуманная до конца методика психологической чеканки фальшивой монеты» [Там же, с. 172-173]. Поэтому «крайней формой нигилизма» Ницше считал представление о том, что «всякое верование, всякое признание чего-либо за истинное неизбежно ложно, ибо вовсе не существует истинного мира» [Там же, с. 42].
Наука. «Наука - есть превращение природы в понятия в целях господства над природой» [Там же, с. 287]. Но, несмотря на то, что для культуры и философии культ науки и научной истины, созданный философией Нового времени, стал почти общим, человечество получает от накопленного знания не много преимуществ. В условиях «возвеличивания», а затем «тирании» науки и познания, «человек толкует себя, свою сущность как подчиненную законам логики -и опять глубоко заблуждается, ибо «природу человека нельзя сделать чисто логической» [1, с. 26]. Для Ницше закономерным становится отрицание как самой теории познания, так и тех средств, с помощью которых исчезает подлинность человеческой жизни, а на смену ей приходит «реальный мир» вымысла и фантазии: «Мы измеряли ценность мира категориями, которые относятся к чисто вымышленному миру». Поэтому в качестве причины нигилизма эпохи он называет «веру в категории разума» [2, с. 41].
Ницше подвергает сомнению и критике все то, на чем стояла европейская культура: традиционная христианская мораль, традиционные моральные и философские ценности, нормы традиционного рационалистического миропонимания и бытия. Но, ставя «диагноз» кризисной эпохе, он предлагает и лечение от ее болезненных форм.
Концепции «морального долженствования» необходимо противополагаются «Я - самости»: сначала «что я хочу», «что я могу» -и лишь затем, как вторичное «что я должен» [Там же, с. 98]. Невероятной убыли «достоинства человека в его собственных глазах» Ницше противопоставляет стремление «препятствовать их низкой самооценке) [Там же, с. 43, 98]. «Моральному лицемерию», понимаемому как «способ выдвинуться своей моралью, но путем проявления стадных добродетелей: сострадания, заботливости о других, умеренности, а не тех - которые признаются и ценятся вне стадности» противопоставляется устранение «вообще из жизни идиосинкразию общественности (вина, наказание, справедливость, честность, свобода, любовь и т. д.)» [Там же, с. 68, 98]. Новый порядок жизни - это высокий уровень индивидуализма (концепция «сверхчеловека»). «Речь идет не о том, чтобы идти впереди (этим путем можно в лучшем случае стать пастухом, т. е. верховной и настоятельной потребностью стада), а о возможности идти самому по себе, о возможности быть иным» [Там же, с. 156].
Ницше признает, что объявление им войны «худосочному христианскому идеалу» было вызвано не «намерением уничтожить его,
а только, чтобы положить конец его тирании и очистить место для новых идеалов, для более здоровых и сильных идеалов ... . Дальнейшее существование христианского идеала принадлежит к числу самых желательных вещей, какие только существуют; хотя бы ради тех идеалов, которые стремятся добиться своего значения наряду с ним, а может быть, стать выше его, - они должны иметь противников, сильных противников, чтобы стать сильными» [Там же, с. 157].
Соблазну «числа и логики», соблазну «законов» («философия мысли») противопоставлена деятельность переживания («философия жизни»). «Надо снова завоевать для познающего право на сильные аффекты, после того как самоотречение и культ «объективного» создали в этой сфере ложный порядок рангов» [Там же, с. 286-287]. Аффект должен положить конец господству интеллекта и стать над ним: «вместо «теории познания» - перспективное учение об аффектах» [Там же, с. 216].
Таким образом, Ф. Ницше не только выявляет глубинные причины декаданса современной западноевропейской культурной парадигмы, но и предлагает - через кардинальную ломку «старого порядка» - «переоценку ценностей» как выход из кризиса.
В новой философии (философии жизни) внимание все больше перемещается в сферу истории и культуры, туда, где решается судьба человеческого бытия. Сфера истории и культуры становилась все более значимой, поскольку позволяла, в силу своей ценностно-смысловой природы, переключить внимание на «жизнь» как «непрерывно обогащающееся действие» и «вечно углубляющуюся сложность». Жизненный порыв, понятый как творческая активность, преодолевал в человеке, по А. Бергсону, все препятствия. Его основные формы - философия, искусство, религия и мораль. Так, например, мир искусства, являясь, по замечанию Х. Ортеги-и-Гассета, «отражением жизни, натурой, увиденной сквозь индивидуальную призму», давал человеку иллюзию овладения жизнью [3, с. 23].
Оценивания кризисные явления современной европейской культуры, представители «философии жизни» связывали их с неоправданным, по их мнению, диктатом рационалистической философии и науки. Они считали, что рационалистической традиции воспринимать реальность сквозь призму факта необходимо противопоставить стремление постигать истину через обращение к внутренней духовной жизни, через «вживание». Жизнь сопротивляется рациональному толкованию, которое претендует на тотальность применения своих
средств и методов. Ненужным оказывается все - и средство познания (рацио), и сама теория познания. Поэтому актом познания должно стать «переживание» (интуиция). По мнению О. Шпенглера, только путем прочувствования, переживания, созерцания может быть раскрыт глубочайший смысл «культуры как идеи - общего или личного -существования». И этот путь лежит вне пределов доступного истолкования с помощью понятий, определений и доказательств. «Между переживанием и познаванием как формами своего и чужого («субъекта и объекта») существует различие. Оно обнаруживается в различии между непосредственной достоверностью, примерами чему служат разные виды интуиции (озарение, чутье, художественное прозрение, гетевская точная чувственная фантазия), и результатами рассудочного опыта и экспериментальной техники. В первом случае средствами сообщения служат сравнение, образ, символ, во втором -формула, закон, схема» [5, с. 91].
Однако новой философской установке не удалось в полной мере преодолеть отвлеченность рационализма: одному отвлеченному началу было противопоставлено другое. В лице О. Шпенглера «философия жизни» стремительно поднялась на максимальный уровень обобщения, связала все сферы деятельности воедино, поэтапно воссоздавая «душу» каждого типа культуры.
В теории циклического развития Шпенглера были окончательно противопоставлены друг другу категории «культура» и «цивилизация». Между ними подчеркивалась принципиальная разница: каждая великая культура отличается своей неповторимой «душой» и живет, осуществляя свои внутренние возможности. Достигнув своего расцвета, поднявшись к вершинам своего индивидуального характера, исчерпав все выразительные возможности своей сущности, культура угасает. Цивилизация же есть «неизбежная судьба культуры» [Там же, с. 45]. Она завершает, таким образом, длительный и глобальный цикл собственно культурного развития.
Поэтому в исторической жизни каждой культуры, согласно Шпенглеру, целью оказывается сама жизнь, а не ее результат. Соответственно, жизнь понималась им как осуществление возможностей: «Если <...> обозначить душу как возможность, и, наоборот, мир, как действительность <...>, то жизнь явится тем образом, в котором совершается осуществление возможного. На основании признака направления возможное называется будущим, осуществленное - прошедшим. Само же осуществление, сосредоточие и смысл жизни мы
называем настоящим. «Душа» - это то, что подлежит осуществлению, «мир» - осуществленное, «жизнь» - осуществление. На основании этого такие выражения, как мгновение, продолжительность, развитие, жизненное содержание, жизненная удача, значение, объем, цель, конец, полнота и пустота жизни, получают определенное, для всего последующего, именно для понимания исторических явлений, существенное значение» [Там же, с. 89].
По мнению философа, «природу нужно трактовать научно, история требует поэтического творчества» [Там же, с. 151-152]. Однако, говоря о наличии индивидуальной «души» культуры и уникальности опыта ее «самоосуществления», Шпенглер вместе с тем показал, что свое духовное начало культура все же утрачивает перед лицом неизбежности судьбы, предотвратить которую она не в состоянии. Возросший интерес к собственной судьбе, в его трактовке, приобретает характер фатализма, что приводит, в конечном итоге, к стиранию смысла жизни. Таким образом, «история» уступает место «природе».
В сравнении со своим предшественником Ф. Ницше О. Шпенглер выступает гораздо большим пессимистом. Если Ф. Ницше видит выход из кризисной ситуации и не считает упадок культуры необратимым, то О. Шпенглер в своих размышлениях весьма категоричен: кризис не предшествует новому подъему, преобразованию культуры (на иных принципиальных основах), он является завершением цикла (стадия цивилизации), ее окончательным угасанием, смертью. Такова внутренняя необходимость всякой великой культуры.
Значение философских идей рубежа веков в плане осмысления сложнейших и острейших проблем велико. Они оказали влияние на последующее развитие европейской философской мысли, которая, как и прежде, находится в поиске новых идеалов, связанных с возвращением человеку смысла бытия. «Самым точным воплощением смятенного духа современности явился феномен экзистенциализма -настроения и философии, выраженных в сочинениях Хайдеггера, Сартра и Камю, отразивших общий духовный кризис всей современной культуры» [4, с. 330]. Философии ХХ в. вновь предстояло столкнуться с «чувством безотчетной тревоги и неуверенности», но масштаб становился уже иным.
Литература:
1. История философии: Запад-Россия-Восток (книга третья: Философия XIX - ХХ в.) 2-е изд. М.: Греко-латинский кабинет. Ю. А. Шичалина, 1999. 448 с.
2. Ницше Ф. Воля к власти: Опыт переоценки всех ценностей. М.: REFL-book, 1994. 349 с.
3. Ортега-и-Гассет Х. Дегуманизация искусства // Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. М., 2001. 509 с.
4. Тарнас Р. История западного мышления. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. 448 с.
5. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Образ и действительность. Мн.: ООО «Попурри», 1998. Т. 1. 688 с.
УДК 811.1:008 (045)
Фаткулина Р. Ф.
Удмуртский государственный университет, Ижевск, Россия
КРИЗИС ДУХОВНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ.
РУССКИЕ И ЕВРОПЕЙСКИЕ ЦЕННОСТИ: ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
Наша современная жизнь проходит под знаком глобальных перемен в обществе, общественном сознании, и от того, какой путь развития мы выберем, будет зависеть и наше будущее. Каждой культуре свойственна определенная система аутентичных ценностей, отличающих ее от иных культур и обусловливающих специфику поведения ее представителей. Языковая и социокультурная среда — мощный формирующий элемент ценностной системы личности. Ценности имеют определенную иерархию, представляют собой общественно устанавливаемые и соблюдаемые правила поведения — социальные нормы, а также условности, нормы и договоренности, отраженные в языке (лингвокультурные ценности). Проблему первостепенной важности для России, особенно в эпоху глобализации и постмодернизма, которую переживает сегодня весь мир, составляет вопрос о сохранении наших традиционных ценностей, в них входят: православная вера, семья, отечество, народ, патриотизм, правильное понимание добра и зла, совесть — как ориентир и мерило человеческих взаимоотношений. Молодежь, как своеобразный индикатор изменений в социуме, определяет в целом потенциал развития
