Критика Н. М. Коркуновым классических типов правопонимания в контексте социологического подхода к праву Текст научной статьи по специальности «Право»

Юристг-Прлвов^дъ, 2015, № 1 (68)

© 2015 г. Н. Э. Пегова

КРИТИКА Н. М. КОРКУНОВЫМ КЛАССИЧЕСКИХ ТИПОВ ПРАВОПОНИМАНИЯ В КОНТЕКСТЕ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ПОДХОДА К ПРАВУ

В статье изучается проблема критики Н. М. Коркуновым классических типов правопонимания в контексте социологического подхода к праву. Для того чтобы более глубоко исследовать проблему, автор обращается к анализу особенностей юснатурализма и юспозитивизма как исторических типов правопонимания.

Ключевые слова: право, правопонимание, социологический подход к праву, юснатурализм, юспозитивизм.

Российское правоведение конца XIX - начала XX веков формировалось в контексте кризиса классического правопонимания, которое показало свою несостоятельность в решении проблем политико-правовой практики того времени. Почти забытая в то время школа естественного права, сводившая природу права к универсальным основам в виде определенного либо вселенским разумом, либо богом морального порядка общества, не в состоянии была решить насущные задачи реформирования общества. В то же время школа позитивного права, позиционирующая себя как истинно научное правопонимание, сводящее право к сложившейся институциональной нормативной системе, юридической норме и рассматривающей в качестве своей задачи логический анализ юридических понятий, систематизацию на этой основе правовых норм и прочих, также оказывалась неэффективной в ситуации, когда главный вопрос юридической теории и практики состоял в том, каким должно быть содержание данных норм. Выход, таким образом, виделся лишь в создании принципиально новых подходов к праву, формировании типов правопонимания, преодолевающих абстрактность и формализм классических школ.

Такими подходами в изобилии была представлена российская юридическая теория указанного времени. Как правило, данные теории строились на основе крайней критики классических школ, в то же время наследуя из них многие положения и принципы. При этом трудно переоценить позитивистский потенциал психологической школы права Л. И. Петражицкого, искавшего твердую объективную основу своей теории в психологических механизмах правовой мотивации и поведения человека. С другой стороны, критикуя юридический позитивизм за его «проекционную» точку зрения на право, Петражицкий апеллировал и к некоторым идеям естественно-правовой школы. В частности, именно этим можно объяснить его «интуитивное право», «правовую совесть», «нормативный факт». Сам же исследователь однозначно отмечал пре-

имущество старой (естественно-правовой) школы над новой (позитивистской).

Теория Л. И. Петражицкого не является исключением. По сути, теоретико-правовые концепции большинства правоведов того времени строились в русле указанных тенденций. Исключение составляли лишь некоторые теоретики права нового поколения. Так, например, П. И. Новгородцев в своих правовых исследованиях вполне сознательно следовал традиции естественного права. В то же время он видел ограниченность данной школы. Она, по мнению ученого, сводилась к абсолютизации роли универсального начала в праве, в силу чего и возникла утопическая идея неизбежного построения некоего рая на земле, воплощающего универсальный определенный естественно-правовой школой правовой идеал. Теорией возрожденного естественного права, сторонником и создателем которой был П. И. Новгородцев, вместе с указанием на порочность такого взгляда вводится конкретно-исторический контекст в правовую теорию, означающий относительность правовых идеалов в рамках реализации абсолютного. Так данная правовая школа приобретает большую конкретность, ориентированность на политико-правовую практику, что, соответственно, позволяет преодолеть ее сугубо оценочный характер.

Другим примером является социологическая теория права Н. М. Коркунова, которая, будучи позитивистской в своей основе, во многом преодолевает его односторонность, подвергая критике не только школу естественного права, но и школу позитивного права. При этом эволюционный подход к интерпретации права становится главным методологическим лейтмотивом его концепции, объясняя методологические коллизии как школы естественного права, так и позитивного права. Благодаря этому Коркунову удается преодолеть и абстрактность юснатурализма, и формализм юспозитивизма.

Для прояснения научно-теоретической позиции исследователя важно выяснить общий теорети-

ко-методологический взгляд на историю правовой науки, из которого он исходил. Здесь концепция, представленная Н. М. Коркуновым, вполне соответствует общим контурам позитивизма О. Конта, который рассматривал современную науку в качестве итога исторического развития познания, а предшествующие формы прото-научного знания как предшествующие этапы эволюции. В связи с этим школа естественного права, так же как и юридический позитивизм, выглядит вполне закономерным этапом познания правовой действительности, который, правда, имеет свои исторические ограничения.

Какова же природа естественно-правовой школы и в чем Н. М. Коркунов усматривает ее ограниченность? По мнению автора, высказываемому во многих его работах, прежде всего в «Лекциях по общей теории права» и «Истории философии права», школа естественного права складывается как способ решения задачи отражения целостности правовой действительности, посредством соответствующей, по сути, метафизической интерпретации природы и сущности права. Подобная интерпретация коренится в самой природе человеческого познания и сознания, которое стремится объединить разрозненные знания о праве в некую целостность. Прежде всего, оно не может справиться с проблемой разнообразия права разных государств как во времени, так и в пространстве. Поверхностная точка зрения, по Н. М. Коркунову, заключается в интерпретации этого обстоятельства как факта произвольности права, отсутствия в нем всякой необходимости. Однако такая точка зрения не может удовлетворить пытливый ум, ищущий во всяких процессах проявление необходимости. Так, если право представлено подобным многообразием, то не существует ли какой-либо неизменной его основы, которая и объясняет это разнообразие, раскрывая внутреннюю его необходимость. Ученый полагает, что такой ход мысли был обусловлен отсутствием в прежние времена теории общественного развития и объективно приводил к гипотезе естественного права. Он отмечает, что «...так как до XVIII века не существовало вовсе идеи закономерного исторического развития, то совершенно неустранимой представлялась альтернатива или признать право совершенно произвольным установлением людей, чуждым всякой необходимости, или же видеть в нем нечто непосредственное, данное от природы и потому неизменное, независимое вовсе от людей. Первая из этих точек зрения не могла по своей поверхности и очевидному противоречию необходимому характеру права удовлетворить ни один сколько-нибудь глубокий ум. Вторая приводила к принятию гипотезы естественного права, вечного, общего, не-

изменного, необходимо вытекающего из самой природы человека, независимого от людского произвола» [1, с. 87].

Между тем, решая указанную проблему, гипотеза естественного права в своей основе остается противоречивой: «Если уже существует вечное, непреложное естественное право, как рядом с ним может найти себе место несовершенное, преходящее, противоречивое положительное право? Тем не менее покуда сохранялась старая постановка вопроса, покуда альтернатива произвольного установления или естественной необходимости считалась неустранимой, гипотеза естественного права должна была казаться единственно возможным объяснением свойственного праву характера необходимости и общности» [1, с. 89].

Такая интерпретация проблемы, по мнению правоведа, вполне нормальна с точки зрения закономерностей человеческого познания и объясняется определенным уровнем развития знаний не только о праве, но и об обществе. Следует отметить, что гипотеза естественного права - явление достаточно древнее. Уже у Сократа можно видеть ее появление. У римских же юристов естественное право рассматривалось в качестве части положительного. В средневековье естественное право отождествлялось с Божественным правом. В эпоху же Просвещения и Нового времени оно стало отражать природу человека (Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Т. Гоббс, Дж. Локк и др.). Вполне органична эта гипотеза вписывалась и в классическую немецкую философию (И. Кант, Г. Гегель). Так, «в XVII и XVIII века под влиянием господствовавшого тогда рационализма теория естественного права вновь отрешается от религиозной основы и естественное право понимается как отвлеченная система права, вытекающая с логической необходимостью из разумной природы человека и существующая наряду с положительным правом» [1, с. 90].

Однако уже вскоре возникла историческая школа права, не просто потеснив школу естественного права, но довольно быстро придав ее забвению. Дело в том, что эта школа достаточно просто и органично прояснила природу проблемы, переменной школы естественного права. То разнообразие, о котором речь шла выше, действительно выступает проявлением необходимости. Однако данная необходимость объясняется народным духом, который и определяет особенности права того или иного общества.

Здесь необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что очевидные симпатии Н. М. Кор-кунова к исторической школе права, объясняемые введением в научный оборот идеи социальной детерминации этой школой, заходят довольно далеко, поскольку теоретик готов отдать ей пальму

Юристъ-Правов^дъ, 2015, № 1 (68)

первенства идеи развития. Ради справедливости необходимо отметить, что идея развития в исторической школе действительно присутствует. Однако развитие отождествляется с развитием организмов, каждый из которых является уникальным. По сути, историческая школа права культивировала органический подход к праву, когда каждый организм (народный дух) уже в своем зародыше содержал все разнообразие и особенности права, которые в его дальнейшем развитии себя обнаружат.

Эта общая и неизменная основа права, как полагает Н. М. Коркунов, действительно существует. Но такой основой является не естественное право, а его социальная природа, заключающаяся в том, что оно есть разграничение интересов. В связи с этим он замечает, что «.. .как ни разнообразны в частностях условия существования и развития различных человеческих обществ и в разное время, в общем они все-таки одинаковы. Всегда и везде это суть условия жизни людей на земном шаре. Деятели и арена в историческом развитии человечества всегда одни и те же; между людьми гораздо больше сходства, чем различия. Земная поверхность, при всем разнообразии в характере отдельных ее частей, в целом все-таки представляет одно целое. Поэтому, где бы ни протекала человеческая жизнь, она везде представляет, за пестрым разнообразием подробностей, одни и те же общие основные черты. В частности, и человеческое право неизбежно имеет в себе при всем разнообразии его содержания и общие элементы. Но это не доказывает вовсе существования где-то внеисторического процесса неизменного общего принципа, определяющего весь ход развития права; общность есть только результат действия общих условий - не более» [1, с. 91].

Примечательно, что с таких же позиций Н. М. Коркунов критикует и школу позитивного права. Основной порок данной классической школы, по его мнению, заключался в том, что ее представители не учитывали исторического контекста права. В связи с этим они отрицали всякую преемственность в развитии правового знания, рассматривая правовой позитивизм как единственную и первую науку о праве. В «Истории философии права» он пишет: «Новаторы-позитивисты относятся уже слишком отрицательно к современному состоянию правоведения. Обращая внимание лишь на внешние формы, они готовы выбросить за борт весь выработанный веками материал науки, не различая ценный металл от негодного шлака. Поступать так - значит вновь входить в старую ошибку рационалистов, будто человечество может произвольно прервать преемственность своего умственного развития, начав мышление свое вновь, сначала. Истинный позитивизм должен по-

нимать, что дело научной реформы всегда, по необходимости, ограничивается только продолжением, но на новый лад» [2, с. 477].

Этим же объясняется и другой порок этой школы, а именно отождествление закона в научном и положительном смысле. Так, например, Н.М. Кор-кунов, обращаясь к анализу концепции Р. Мюллера, отмечает отождествление им физического и нравственного мира. Причем этот позитивист-теоретик связывает позитивное право с уровнем познания человечеством (обществом) права идеального. Отсюда каждая система позитивного права является отражением уровня познания нормального права. В этом Н. М. Коркунов усматривает коренное противоречие, заключающееся в апелляции к некоему абсолютному праву, знание которого ограничено. По сути, речь здесь идет об уступке школе естественного права.

Такой детерминизм, выражающийся в отождествлении научных и юридических законов, с наибольшей полнотой проявляется во внешнем сближении правоведения с естествознанием. Согласно одной из точек зрения, которую анализирует Н. М. Коркунов в «Истории философии права», все в мире подчинено единому закону специализации. Так же как из туманностей в дальнейшем образуются планеты, «.из нравов развивается целый ряд более специальных явлений, именно: хозяйство, право и нравственность. Право как явление общественной жизни нельзя выводить из какого бы то ни было влечения единичного человека, а необходимо выводить его также из общих мировых законов. Действительно, изучая человеческое общество, мы можем различать в нем два элемента: первый элемент - хозяйство, имеет в виду отдельного человека и составляет проявление силы отталкивающей; наоборот, право устанавливает совместную жизнь людей в интересах целого человеческого общества и есть выражение притягательной силы. Подобно тому, как результатом взаимодействия двух сил, центробежной и центростремительной, получается стройная солнечная система, точно так же и в человечестве и право и хозяйство уравновешиваются в государстве» [2, с. 478-479].

По мнению Н. М. Коркунова, такое характерное для классической позитивной школы права отождествление научных и юридических законов существенно искажает методологию правовой науки, снижает познавательный потенциал юридического позитивизма. Ведь право выражает должное поведение, а закон лишь описывает явления. Если юридический закон можно нарушить, то законы естествознания нарушить невозможно. Поэтому, с точки зрения исследователя, «только отказавшись, раз навсегда от мысли найти в праве неизменный закон общественных отношений, можно действительно выполнить настоятель-

но чувствуемую потребность в восстановлении единства прикладной и чистой науки права, дав обеим им один и тот же предмет изучения - правовые явления. Без этого шага невозможно дальнейшее развитие науки права, невозможно говорить о позитивной науке права» [2, с. 481].

Таким образом, критика Н. М. Коркуновым классических типов правопонимания имеет целый ряд особенностей, отличающих ее от критики других теоретиков права. Прежде всего, следует отметить, что основой правовой теории и методологии права Коркунова является юридический позитивизм. Соответственно, его критика юридического позитивизма имеет ограниченный характер и распространяется на методологию познания права, отождествление научных и юридических законов, догматизм классического юспози-тивизма. Вместе с тем критика школы естественного права осуществляется с тех же методологических позиций, а основным ее аргументом является историческая ограниченность данной

концепции, снимаемая конкретно-исторической интерпретацией права. В целом можно отметить, что, учитывая эволюционный принцип в качестве основополагающего для методологии своей правовой концепции, Н. М. Коркунов существенно дополняет теорию юридического позитивизма, освобождая последнюю от догматизма, соединяя общую и прикладную правовые теории посредством интерпретации права как способа разграничения интересов. На наш взгляд, такой подход следует рассматривать как альтернативу классическому позитивизму в праве и, принимая во внимание кризис данного правопонимания в те годы, может рассматриваться как его возрождение.

Литература

1. Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб., 1914.

2. Коркунов Н. М. История философии права. СПб., 1915.

© 2015 г. Ю. А. Беляева

СИСТЕМА ОРГАНОВ, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩИХ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В ОТНОШЕНИИ ДЕТЕЙ, ОСТАВШИХСЯ БЕЗ ПОПЕЧЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ

В статье рассматриваются субъекты, осуществляющие предупреждение преступности в отношении детей, оставшихся без попечения родителей. Автор раскрывает функции и полномочия, которые реализуют комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, органы опеки и попечительства, подразделения по делам несовершеннолетних органов внутренних дел.

Ключевые слова: предупреждение преступлений, несовершеннолетние, дети, оставшиеся без попечения родителей, субъекты предупреждения преступлений, комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, органы опеки и попечительства, подразделения по делам несовершеннолетних органов внутренних дел.

Преступления, совершаемые в отношении несовершеннолетних, представляют собой высокую степень общественной опасности при их фактической распространенности. По данным статистики, преступная жестокость в отношении несовершеннолетних за последние годы увеличилась в разы. Особую озабоченность и высокий резонанс вызывают преступления, совершенные в отношении детей, оставшихся без попечения родителей. Поскольку данная категория несовершеннолетних является наиболее незащищенной, она требует к себе повышенного внимания и защиты со стороны государственных органов. В советский период своеобразным гарантом благосостояния ребенка выступали государство и общественные партийные организации, защищавшие его от преступных посягательств. Неполная семья может выступать одной из причин аморального поведе-

ния ребенка, которое способно привести к совершению в последующем в отношении него преступных посягательств.

В настоящее время к субъектам, занимающимся предупреждением преступности в отношении детей, оставшихся без попечения родителей, относятся комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, органы управления социальной защитой населения, федеральные органы государственной власти и органы государственной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющие государственное управление в сфере образования, и органы местного самоуправления, осуществляющие управление в сфере образования (органы управления образованием), органы опеки и попечительства, органы по делам молодежи, органы управления здравоохранением, органы службы занятости, органы внутренних дел, органы по