CC BY
107
КРАТКИЙ ОЧЕРК ОБ ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ (1917—1922 гг.)
О.М. ИВАНОВА
адъюнкт кафедры уголовного, уголовно-исполнительного права Нижегородской академии МВД России Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология;уголовно-исполнительное право Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Кириллов М.А.
E-mail: iom20141985@mail.ru
Аннотация. Исследованы законодательные акты, принятые в период после Октябрьской революции 1917 г., и Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. Разработанная в первом советском уголовном кодексе система имущественных преступлений, равно как и описание отдельных составов, их квалифицирующих признаков были выполнены на высоком юридическом уровне и послужили основой для дальнейшего развития законодательства указанной категории преступлений. Весьма важным является и то, что в настоящее время многие положения Уголовного кодекса 1922 г. используются доктриной российского уголовного права.
Ключевые слова: историко-правовой анализ, советское уголовное законодательство, имущественные преступления.
SHORT ESSAY ON THE HISTORY OF THE SOVIET CRIMINAL LEGISLATION ON PROPERTY OFFENSES (1917—1922)
O.M. IVANOVA
аdjunct faculty of criminal, penitentiary law Nizhny Novgorod Academy of the Russian Interior Ministry
Annotation. Article researched legislation adopted in the aftermath of the October Revolution of 1917 and the Criminal Code of the RSFSR in 1922. First developed in the Soviet criminal code system property crimes, as well as the description of the individual compounds, their qualifying signs were performed at a high level and served as a legal basis for further development of this category of crime legislation. Very important is the fact that now many of the provisions of the Criminal Code in 1922 used the doctrine of criminal law.
Keywords: historical and legal analysis, soviet criminal low, property crimes.
Октябрьская революция, произошедшая в 1917 г., привела к изменению социального строя, экономическому кризису и смене формы управления государством, которые, разумеется, повлияли на формирование уголовного законодательства. Вместе с тем, следует отметить, что положения гл. 32 Уголовного уложения 1903 г., где были указаны нормы об имущественных преступлениях, так и не вступили в законную силу, а формирование советского социалистического уголовного права началось с издания декретов II Всероссийского съезда Советов.
Первым законодательным актом об ответственности за имущественные преступления, изданным на второй день после переворота, т.е. 8 ноября 1917 г., явился Декрет о земле съезда Советов ра-
бочих и солдатских депутатов, в соответствии с которым, «какая бы то ни было порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу» объявлялась «тяжким преступлением, караемым революционным судом»1.
Важную роль в становлении законодательства переходного периода сыграл Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета народных комиссаров РСФСР от 24 ноября 1917 г. «О суде»2, согласно которому были отменены все законы, противоречащие декретам ЦИК Советов рабочих, солдат и крестьянских депутатов. Использование в правоприменительной деятельности законов, изданных свергнутым царским правительством, было возможным в случае, если они не были отменены революцией и не противоречили
«революционном совести и революционному правосознанию».
Следующим важным источником явилась принятая 10 июля 1918 г. V Всероссийским съездом Советов Конституция РСФСР3, утвердившая переход от капитализма к социализму. Так, частная собственность на землю была отменена, и весь земельный фонд был объявлен общенародным достоянием. Все леса, недра и воды общегосударственного значения, весь живой и мертвый инвентарь, образцовые поместья и сельскохозяйственные предприятия объявлены национальным достоянием. В собственность Советской рабоче-крестьянской Республики перешли банки, заводы, фабрики, рудники, железные дороги и прочие средства производства и транспорта (гл. 2 ст. 3).
Значительное место в системе уголовно-правовых источников занимают Руководящие начала по уголовному праву РСФСР, изданные Наркомюстом 12 декабря 1919 г., провозгласившие принципиально новую систему уголовного права, основанную на социально-классовой сущности норм. Их основу составляла судебно-следственная практика с 1917 г. Вместе с тем, на практике избирательно применялось и законодательство времен Российской империи.
Отсутствие единого кодифицированного законодательного акта привело к тому, что в Декрете ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1921 г. «О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям»4 сформулирована норма, содержащая конкретный перечень уголовно-правовых деяний: незаконный отпуск товаров лицами, работающими в органах снабжения, распределения и заготовки и производства; сокрытие в целях хищения от учета предметов производства лицами административного и складского персонала; расхищение товаров и материалов, предоставленных государственными органами для исполнения государственных заказов, лицами, руководящими как государственными, так и частными предприятиями и т.д.
Наказание за перечисленные в декрете общественно опасные деяния заключалось в строгой изоляции на срок не менее трех лет. В случае совершения преступления при таких отягчающих обстоятельствах, как многократность вменяемых
деяний, массовый характер хищения и т.д., преступник приговаривался к высшей мере наказания, т.е. к расстрелу.
Следующий Декрет ВЦИК и СНК РСФСР «Об установлении усиленной ответственности для лиц, виновных в хищении грузов во время перевозки их»5 от 1 сентября 1921 г., также предусматривал уголовную ответственность за хищения грузов, перевозимых с государственных складов и на склады гужевым, водным и другими способами. Уголовному наказанию подвергались и виновные за хищение грузов в пути. Наказание за указанное преступление грозило вплоть до расстрела.
Наряду с хищениями с государственных складов и должностными преступлениями совершались и другие общественно опасные деяния имущественной направленности. Однако, в виду отсутствия нормативных актов, содержащих ответственность за совершение других видов имущественных преступлений, суды, как мы знаем, выносили решения в соответствии с «революционной совестью и революционным правосознанием».
В этой связи, принятие первого Уголовного кодекса РСФСР, вступившего в законную силу 1 июня 1922 г.6, было вызвано объективной необходимостью и стало реальностью для правоприменительной практики.
Уголовный кодекс РСФСР состоял из двух частей: общей и особенной. Общая часть была поделена на 5 разделов, включающих 56 статей, особенная же состояла из 8 глав, в которые входили с 57 по 227 статьи.
В общей части законодательного акта новыми и весьма любопытными являются положения ст. 10 УК РСФСР. Как известно, по данной статье допускалось применение аналогии. Это было возможным в случаях, когда в законе отсутствовали прямые указания на отдельные виды преступлений. Разумеется, данное обстоятельство позволяет судить об игнорировании принципа законности, и, скорее всего, это приводило к определенному произволу со стороны правоохранительных органов.
Рассматривая далее Уголовный кодекс РСФСР (1922 г.) следует отметить, что Гл. VI была посвящена имущественным преступлениям и содержала 19 статей. Ст. 180 данной главы предусматривала уголовную ответственность за кражу. В кодексе со-
держится толкование понятия кража, под которой понималось тайное похищение имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения. Из определения следует, что потерпевшим при краже может быть как физическое лицо, так и юридическое.
Структура нормы такова, что в ней отсутствует привычное для нас деление нормы на части с указанием квалифицированных видов преступления. В данном случае норма поделена на пункты, содержащие буквенную нумерацию.
Так, в п. «а» говорится о краже у частного лица, т.е. имеется в виду простая кража, наказание за которую предусмотрено в виде принудительных работ на срок до шести месяцев или лишение свободы на шесть месяцев.
Далее в п. «б» рассмотрены виды квалифицированных краж, к коим относят: кражу с применением орудий или инструментов, или других технических приспособлений и приемов; кражу, совершенную лицом, занимающимся кражами как профессией; когда похищенное было заведомо необходимым средством существования потерпевшего; когда она совершена по предварительному соглашению с другими лицами. Наказание за перечисленные виды краж предусмотрено в виде лишения свободы со строгой изоляцией на срок до двух лет.
В п. «в» выделяют кражу лошадей или крупного рогатого скота у трудового земледельческого населения, наказание за которое еще строже — не ниже двух лет лишения свободы. В данной части статьи защищаются интересы крестьянского населения страны, что соответствует историческому периоду ее развития.
Далее в п. «г», «д» и «е» отражены положения Декретов ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1921 г. и от 1 сентября 1921 г., где говорится о защите государственной собственности. Наказание за совершение таких краж выше, чем за кражу, совершенную в отношении частного лица. Разумеется, Уголовный кодекс 1922 г. был нацелен на защиту интересов собственности государства.
Наказание за совершение простой кражи из государственных или общественных учреждений и складов, из вагонов и судов (п. «е»), совершенной лицом, которому поручено заведование таковыми или их охрана, было адекватным наказанию, назна-
чаемому за совершение квалифицированной кражи из государственных учреждений, складов и других хранилищ (п. «ж») и грозило лишением свободы на срок не менее двух лет со строгой изоляцией.
И, наконец, наиболее опасным видом кражи признавалась кража, совершенная из государственных складов, вагонов судов и других хранилищ, совершаемая систематически или ответственными должностными лицами, либо в особо крупном размере. За совершение таковых предусмотрено наказание в виде лишения свободы от трех лет или расстрел (п. «з»).
Вместе с тем, в УК РСФСР 1922 г. отсутствовал дифференцированный подход, связанный с размером причиненного ущерба. В скором времени п. «з» ст. 180 утратил силу; но вместо него появилась ст. 180а. Отличие ее было в том, что после слов «систематически» было добавлено «как путем кражи, так равно и путем учинения подлогов, составления неправильных актов и тому подобных преступных действий»'.
Итак, нельзя сказать, что Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. использует прошлый законодательный опыт Российской империи, ибо, к примеру, в УК РСФСР не была включена норма о краже с незаконным проникновением в жилище. Вместе с тем, все усилия законодателя были сосредоточены на защите государственной собственности.
Следующий вид имущественного преступления — грабеж (ст. 182), под которым понималось открытое хищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им, но без насилия над его личностью. Преступление каралось строже, чем простая кража, наказание содержало принудительные работы, а также и лишение свободы на срок до одного года.
Статья также предусматривала деление на части. Кроме того, законодатель в отдельную статью выделил грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, за совершение которого было предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет (ст. 183).
В нормах УК РСФСР закреплен привычный для нас грабеж, совершенный группой лиц (шайкой), однако он должен носить и насильственный характер. Законодательного определения понятия «шайка» не имеется, скорее всего, интерпретация
близка к той, что дана в уголовном законодательстве Российского государства до 1917 г. Упоминается насильственный грабеж, совершенный рецидивистом. Вышеуказанные преступления карались лишением свободы на срок не ниже трех лет со строгой изоляцией.
В отдельную законодательную норму выведен разбой (ст. 184). Также как и в ныне действующем законодательстве, разграничение грабежа и разбоя проводилось по объективной стороне. Так, открытое, с целью хищения имущества, нападение, соединенное с физическим или психическим насилием, грозящим смертью или увечьем, квалифицировалось как разбой и наказывалось лишением свободы на срок не ниже трех лет, а при рецидиве — высшей мерой наказания. Разбой, совершенный группой лиц (бандитизм) также карался расстрелом.
Присвоение и растрата указывались в разных статьях (ст.ст. 185, 186). В первой субъектом преступления являлось частное лицо, а во второй — должностное. Наказание за совершение присвоения и растраты в первом случае такое же, как и при совершении простой кражи, а вот при совершении присвоения или растраты должностным лицом наказание увеличивалось вплоть до применения высшей меры наказания.
При более тщательном анализе видно, что положения ст. 186 дублируют ст. 113, помещенную в Гл. II «Должностные (служебные) преступления». В последней, в частности, говорится о присвоении должностным лицом денег или иных ценностей, находящихся в его ведении в силу его служебного положения. Наказание предусмотрено в виде лишения свободы на срок не менее одного года с увольнением от должности.
В ч. 2 данной статьи указан субъект — должностное лицо с особыми полномочиями. В диспозиции этой же статьи говорится и о присвоении особо важных государственных ценностей. Здесь предусмотрено применение к преступнику высшей меры наказания.
Мошенничество в ст. 187 определялось как «получение с корыстной целью имущества или права на имущество путем злоупотребления доверием или обмана» и каралось принудительными работами на срок до шести месяцев или лишением свободы на шесть месяцев. Кроме того, данная статья содержа-
ла примечание, где давалось определение понятия «обман». Под ним понималось «сообщение ложных сведений, так и заведомое сокрытие обстоятельств, сообщение о которых было обязательно».
Следует отметить, что в последующих уголовных законодательных актах это определение не воспроизводилось, однако теоретическая ценность этого понятия в уголовном праве и практическая значимость в судебно-следственной практике не теряется и в настоящее время. Понятие же «злоупотребление доверием» законодателем не было определено.
В ст. 188 говорится о мошенничестве, «имевшем своим последствием убыток, причиненный государству или общественному учреждению», санкция предусматривала лишение свободы на срок до одного года. Остальные же составы преступлений, расположенные в Гл. VI «Имущественные преступления», дифференциации уголовной ответственности по принадлежности имущества не предусматривали. Иные квалифицирующие признаки мошенничество того времени не содержало.
Анализируя наказание за совершение мошенничества в сравнении с другими имущественными преступлениями, следует отметить, что законодатель не разграничивает общественную опасность данного деяния в зависимости от объекта причинения вреда (государству либо частному лицу).
Вымогательство определено как требование передачи каких-либо имущественных выгод или права на имущество, или же совершение каких-либо действий под страхом учинения насилия над личностью, или истребление его имущества (ст. 194). Предметом хищения при вымогательстве законодатель выделил имущественные выгоды и право на имущество. Наказание за совершение преступления установлено в виде лишения свободы на срок до двух лет.
В Уголовном кодексе 1922 г. имеется ст. 195, посвященная также вымогательству, но объективная сторона выражена в виде совершения угроз оглашения позорящих потерпевшего сведений или сообщении властям о его противозаконном деянии (шантаж). Наказание за данное преступление аналогичное предусмотренному в ст. 194.
Вместе с тем, следует отметить, что в первой статье говорится о вымогательстве, сопряженном с применением физического насилия, а во второй — с
угрозой причинения морального вреда. По законодательной конструкции оба состава формальные, т.е. преступление считалось оконченным с момента требования совершения под страхом определенных действий.
Ст. 196 предусматривала ответственность за умышленное истребление или повреждение имущества, принадлежащего учреждению, предприятию или частному лицу и каралось лишением свободы на срок до одного года или принудительными работами на тот же срок, или штрафом до 500 руб. золотом.
При совершении данного преступления путем поджога, потопления или иным общественно опасным способом, наказание ужесточалось лишением свободы сроком до пяти лет со строгой изоляцией (ст. 197). В данном случае законодатель не дифференцирует ответственность за истребление или повреждение имущества в зависимости от его принадлежности (государству или частному лицу).
Кроме рассмотренных видов посягательств на имущество, данная глава содержала и другие нормы. В частности, к ним можно отнести: «Фальсификацию предметов потребления» ст. 191, «Сбыт заведомо негодного семенного материала» ст. 192, «Ростовщичество» ст. 193.
Спорным по сей день является и расположение в данной главе ст. 198, где говорится о нарушении авторского права, а также мы наблюдаем присутствие ответственности (ст. 199). и за «самовольное пользование в целях недобросовестной конкуренции чужим товарным, фабричным или ремесленным знаком и т.д.».
Итак, завершая небольшое исследование норм о таких насильственных имущественных преступлениях, как грабеж, разбой и вымогательство, следует отметить, что санкции указанных норм не предусматривали дифференциации ответственности в зависимости от форм собственности.
Для отдельных видов имущественных посягательств Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. предусматривал повышенную ответственность при наличии квалифицирующих признаков (группа, промысел), что особенно характерно для ст. 180. Весьма интересен момент, когда сочетание двух квалифицирующих признаков состава преступления образовывало новый, еще более тяжкий особо квалифицирующий
признак. В настоящее время этот прием законодателем не используется.
Кроме того, уголовное законодательство 1922 г. дифференциацию ответственности за имущественные преступления в зависимости от суммы причиненного ущерба не предусматривало, кроме как в составе преступления кража. Здесь упоминается особо крупный размер похищенного имущества, который, вместе с тем, статьей не определен.
В санкциях статей об имущественных преступлениях того времени содержалась излишняя суровость наказания. Так, за совершение квалифицированной кражи, разбоя, присвоения и растраты возможно было применение расстрела. Как таковая альтернатива данному наказанию отсутствовала, применялось только лишение свободы и в редких случаях — принудительные работы.
Важно отметить, что разработанная в первом советском уголовном кодексе система имущественных преступлений, равно как и описание отдельных составов, их квалифицирующих признаков были выполнены на высоком юридическом уровне и послужили основой для дальнейшего развития законодательства указанной категории преступлений. Весьма важным является и то, что в настоящее время многие положения Уголовного кодекса 1922 г. используются доктриной российского уголовного права.
Литература
1. Декрет СУ РСФСР. 1917. № 1. Ст. 3.
2. СУ РСФСР 1917. №4. Ст.50.
3. СУ РСФСР 1918. № 51. Ст. 582.
4. СУ РСФСР 1921. № 49. Ст. 262.
5. СУ РСФСР 1921. № 62. Ст. 450.
6. СУ РСФСР 1922. № 15. Ст. 153.
7. Постановление ВЦИК РСФСР от 10 июля 1923 г. «Об изменениях и дополнениях Уголовного Кодекса РСФСР» // СУ РСФСР. 1923. № 48. Ст. 479.
1 Декрет СУ РСФСР 1917. № 1. Ст. 3.
2 СУ РСФСР 1917. № 4. Ст. 50.
3 СУ РСФСР 1918. № 51. Ст. 582.
4 СУ РСФСР 1921. № 49. Ст. 262.
5 СУ РСФСР 1921. № 62. Ст. 450.
6 СУ РСФСР. 1922. № 15. Ст. 153.
7 Постановление ВЦИК РСФСР от 10 июля 1923 г. «Об изменениях и дополнениях Уголовного Кодекса РСФСР» // СУ РСФСР. 1923. № 48. Ст. 479.
