CC BY
61
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2009. № 2
Хон Чжом Сук
(аспирантка кафедры истории России XIX — начала XX века исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова)*
КОРЕЙСКИЕ ЦЕРКОВНЫЕ ШКОЛЫ НА РУССКОМ
ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в.
В статье рассматривается история создания и развития сети церковных школ и школ грамоты для корейцев на русском Дальнем Востоке в конце Х!Х — начале ХХ в.; выясняется, кому принадлежала инициатива создания этих школ, какие цели при этом преследовали представители русских властей и сами корейцы; какова была программа обучения в школах и кто в них преподавал; каково было их материальное обеспечение.
Ключевые слова: Дальний Восток, ХК — начало ХХ в., корейцы, церковные школы, школы грамоты, ассимилирование инородцев, Посьет-ский округ, Владивостокские епархиальные ведомости, священник-миссионер.
The article contemplates history of creation and development of network church and literacy schools for the Koreans in the Russian Far East in the late XIX — early XX centuries. It ascertains whom the initiative of creating those schools belonged to; what were the objectives, pursued by the Russian authorities and the Koreans themselves; what was the curriculum of those schools and who taught in them; what was their material security.
Key words: The Far East, XIX-early XX cent., Koreans, church schools, literacy schools, assimilation of aliens, Posiet district, The Vladivostok Diocese Journal (The Vladivostokskie Yeparxialnye Vedomosti), missionary priest.
Начало массового переселения корейцев на территорию русского Дальнего Востока, по единодушному мнению как современников1, так и позднейших исследователей, относится к 60-м гг. XIX в. Исследователь Герман Ким считает, что эта датировка обусловлена прежде всего двумя основными факторами — включением в состав российских владений Приамурья (согласно Айгунскому договору 1858 г.) и Приморья (согласно Пекинскому трактату 1860 г.), а также официально зарегистрированным в 1863 г. оседанием первой группы корейских переселенцев в русских пределах2.
Причины, побуждавшие корейцев переселяться в Россию, были многообразны. Первоначально переселение было обусловлено тя-
* Хон Чжом Сук, e-mail: [email protected].
1 См., напр.: Павел (Ивановский), иеромонах. Краткий очерк развития миссионерского дела среди корейцев Южно-Уссурийского края. Владивосток, 1904.
2 Ким Г. История иммиграции корейцев. Кн. 1. Вторая половина XIX в. — 1945 г. Алма-Ата, 1999. С. 151.
желой экономической ситуацией, сложившейся на родине: неоднократно повторявшиеся в 1860-е гг. недороды хлеба в соседней с Россией Хамгенской провинции привели к резкому ухудшению благосостояния народа, ставя его порой в поистине отчаянное положение. Со стороны своего правительства население не получало никакой помощи и при этом еще страдало от обременительных налогов, произвола и бессердечия чиновничества, которое само являлось серьезным бедствием корейского народа. Соседняя же с Кореей русская территория была плодородна, фактически никем не охранялась, и, как справедливо отмечает прот. Мичурин, корейцы смотрели на нее «как на собственную землю»3.
Установление в начале ХХ в. японского протектората над Кореей, а затем ее аннексия еще больше обострили экономическую ситуацию в стране4 и к экономическим причинам эмиграции корейского населения добавили причины политические5.
На ход и размеры иммиграции корейцев в Россию, естественно, не могло не оказывать серьезного влияния и отношение к ней русских властей, которые должны были учитывать вызываемые ею трения в области международных связей. Кроме того, среди представителей русских властей по данному вопросу не было полного единодушия, что делало их политику непоследовательной.
Анализируя динамику численности участников корейской иммиграции в Россию, интенсивность и размеры волн переселенцев, политику, проводимую русскими, корейскими, китайскими и японскими властями в ее отношении, международную и внутреннюю социально-экономическую ситуацию в стране-реципиенте и стране-доноре, исследователи выделяют несколько этапов в истории корейской иммиграции в дореволюционный период6. Но при этом ученые подчеркивают, что при всех различиях и особенностях каждого этапа «неизменным оставался... постоянный рост корейской иммиграции в Россию»7. В результате, по данным на 1910 г.,
3 См.:Павел (Ивановский), иеромонах. Указ. соч. С. 4.
4 Так, уже в первое десятилетие японской колонизации Кореи многие корейские крестьяне лишились своих земельных наделов, в японскую собственность перешло около 40% всех пахотных земель и 50% лесов Кореи.
5 Следует отметить, что, помимо перечисленных экономических и политических причин, влиявших на развитие корейской эмиграции, английский исследователь Гриффис считает необходимым учитывать и причины конфессионального характера, указывая на жестокие гонения на христиан в 1860—1870-е гг. (см.: Павел (Ивановский), иеромонах. Указ. соч.).
6 Г. Ким предлагает выделить три этапа: начало 1860-х — 1884 г. (от создания первых корейских поселений на русской территории до выделения из состава Восточно-Сибирского генерал-губернаторства и учреждения самостоятельного Приамурского генерал-губернаторства); 1884—1905 гг. (до установления японского протектората над Кореей); 1905—1917 гг. (см.: Ким Г. История иммиграции... С. 153).
7 Ким Г. История иммиграции... С. 167 .
на территории только одной Приморской области проживало уже 50 965 корейцев, среди которых были как лица, получившее российское подданство, так и не имевшие его8.
Перед корейцами, принявшими русское подданство, стояла серьезная проблема: им необходимо было интегрироваться в состав российского населения («натурализоваться»). В этом процессе большую роль сыграла миссионерская деятельность православной церкви, благодаря которой корейцы не только постигали основы православия, но и обучались русскому языку.
В данной статье предпринята попытка осветить историю создания церковных школ для корейцев на русском Дальнем Востоке в конце XIX — начале ХХ в. Предстоит выяснить, кому принадлежала инициатива создания этих школ, какие цели при этом преследовала каждая из заинтересованных сторон. Также необходимо проанализировать динамику развития сети церковных школ для корейцев и изменения численности учащихся, оценить программу
обучения в них и их материальное обеспечение.
* * *
Массовое переселение корейцев на русский Дальний Восток неоднозначно воспринималось представителями русских властей. Некоторые из них полагали, что такая иммиграция «не только полезное дело, но и существенно важное для будущности» Дальнего Востока, а потому предлагали стимулировать переселение корейцев, рассматривая их «в качестве дешевой рабочей силы, призванной освоить целинные земли и обеспечить продовольствием край»9.
Прямо противоположной точки зрения придерживался приамурский генерал-губернатор П.Ф. Унтербергер, полагавший, что корейцы «пытаются создать внутри России свое государство и, прочно осваиваясь на земле, препятствуют русской колонизации Дальнего Востока»10. И хотя точка зрения Унтербергера не стала для русских властей определяющей, некоторые опасения по поводу компактных поселений большого числа корейцев в приграничной полосе у российских властей все-таки были. Частично этот вопрос пытались решать за счет переселения групп иммигрантов во внутренние регионы Российской империи. Другим средством предотвращения могущих возникнуть в будущем проблем были действия, направленные на ассимиляцию инородцев, о чем, в частности, писал Н. Насекин — старший чиновник по особым поручениям при приамурском генерал-губернаторе, хорошо знавший быт, нравы и обычаи корейцев11. Он утверждал, что в задачи русского
8 Там же. С. 164.
9 Там же. С. 154.
10 Там же. С. 166.
11 См., напр., «Журнал Министерства народного просвещения».
правительства на Дальнем Востоке должно входить быстрое и прочное ассимилирование инородцев, и одним из главных средств для достижения этой цели является русская школа, соответственно устроенная и обставленная. Он полагал, что желаемого результата можно достигнуть без всяких материальных затрат со стороны правительства, поскольку средства для школ дадут сами корейцы. Достаточно только объявить им о принятии их в русское подданство, и они с готовностью выполнят все предъявленные требования, направленные на их умственное развитие и в то же время на сближение с коренным населением, принявшим их, как братьев12.
Действительно, корейцы, переселявшиеся на русский Дальний Восток и желавшие закрепиться здесь навсегда, сразу же почувствовали необходимость в изучении русской разговорной речи и грамоты. Сознавая, что знание русского языка и грамоты можно получить только в школах, они стали заводить их у себя. Первой из них стала школа, открывшаяся в 1872 г.13 в с. Благословенном14, которое вскоре стало одним из центров православия у корейцев Приамурья15. Уже в первый год после открытия этой школы в ней обучалось около сотни корейских мальчиков в возрасте от 11 до 17 лет16.
В дальнейшем начальные школы стали появляться и в других корейских селениях. Важно отметить, что в это время русское правительство, пережившее политический кризис на рубеже 1870— 1880-х гг., взяло курс на создание повсеместно именно церковных школ, ориентированных не только на распространение грамотности, но и на воспитание населения в нужном для себя духе. Учитывая это обстоятельство, а также то, что русские власти были заинтересованы в распространении православия среди корейцев, понятно, что в подавляющем большинстве создаваемые для корейцев начальные школы были церковными, хотя встречаются упоминания и об отдельных министерских и земских школах.
12 См.: Насекин Н. Корейцы Приамурского края // Журнал Министерства народного просвещения. СПБ., 1904. Ч. СССШ. № 3—4. С. 23—30.
13 Но еще до ее открытия зимой 1871/72 г. 11 корейских мальчиков были отправлены в русскую школу в Михайлово-Семеновскую станицу, где обучались совместно с детьми казаков. Одновременно еще три корейских мальчика воспитывались в Благовещенском духовном училище (см.: Августин (Никитин), архимандрит. Православие у корейцев Забайкалья и Приамурья // Миссионерское обозрение. М., 1998. № 4. С. 18).
14 Село Благословенное было основано на р. Самаре (близ станицы Екатерино-Никольской) в 1871 г. в результате исполнения предписания генерал-губернатора Восточной Сибири Н.П. Синельникова, обязывавшего губернатора Приморской области поселить 500 человек вновь прибывших корейцев в районе казачьего пешего батальона (см.: Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, 1965. С. 31).
15 Августин (Никитин), архимандрит. Указ. соч. С. 18.
16 Там же.
2 ВМУ, история, № 2
17
По свидетельству «Владивостокских епархиальных ведомостей», против создания именно церковных школ не возражали и сами корейцы. Более того, были случаи, когда они даже высказывались за преобразование уже имевшихся у них светских начальных школ в церковные. Так, например, в апреле 1903 г. Янчихэн-ский волостной сход постановил передать находящееся в селении Нижнее Янчихэ Николаевское двухклассное училище Министерства народного просвещения в ведение епархиального начальства. При этом местные жители брали на себя обязательство выделить 2 тыс. руб. для расширения имеющихся школьных помещений и приспособление их под 2-классную церковно-приходскую школу, а затем были готовы выделять ежегодно по 1800 руб. на ее содержание17.
«Правила о церковно-приходских школах» 1884 г. предполагали создание школ разных типов: церковно-приходских 1-классных (с двухлетним сроком обучения) и 2-классных (с четырехлетним сроком), а также школ грамоты, представлявших собой самый низший тип начальной школы18.
Анализируя данные о состоянии церковных школ для корейцев в Посьетском округе, приведенные во «Владивостокских епархиальных ведомостях» за 1903—1906 гг. (см. таблицу), можно сделать следующие выводы.
Таблица
Школы с программой церковно-приходских школ и школ грамоты
Наименование населенного пункта 1903 г. 1904 г. 1905 г. 1906 г. Примечания
м* д** м д м д м д
Церковно-приходские школы
Корсаковское 50 6 46 6 17 3 41 1
Кроуновское 38 — 32 — 32 — 24 —
Пуциловское 48 1 52 2 38 3 56 —
Синельковское 59 3 46 — 32 2 16 1
Нижнее Янчихэ 68 21 — 21 — — 51 — женская школа
17 Школьное дело среди корейцев //Владивостокские епархиальные ведомости (далее — ВЕВ). 1904. № 11.
18 В 1-классных церковно-приходских школах преподавались Закон Божий, церковное пение, чтение, письмо, начальные сведения по арифметике; в 2-классных к этой программе добавлялось изучение основ церковной и гражданской отечественной истории. В начале ХХ в. срок обучения в них был увеличен для 1-классных до трех лет, для 2-классных до пяти.
Продолжение таблицы
Наименование населенного пункта 1903 г. 1904 г. 1905 г. 1906 г. Примечания
м* д** м д м д м д
Нижнее Адими — — 62 — 67 — 73 — 2-классная мужская школа
Нижнее Адими — 24 -20 — 9 — 11 — 1-классная женская школа
Тизинхэ 74 20 70 5 65 2 69 — смешанная
Краббэ 48 11 49 4 38 — 43 —
Заречье 51 8 41 1 39 2 38 —
Сидими 38 2 35 1 25 7 30 1
Таудеми 33 — 34 1 26 — 23 —
Фаташи 34 — 35 — 41 — 40 —
Андреевка 12 3 36 4 18 2 17 — русско-корейская школа
Бруссье — — 33 2 34 — 35 —
Владивосток (при Покровской церкви) 34 24 25 38 30 5 20 11 русско-корейская школа
Всего по церков- но-приходским школам 587 123 596 104 502 35 576 25
Школы грамоты
Пуциловское 30 — 30 1-я верхняя
Пуциловское 29 — 23 1 16 — — — 2-я нижняя
Синельковское 49 — 23 1 17 — 12 —
Верхнее Янчихэ 32 — 29 — 30 — 35 —
Нижнее Янчихэ 53 — 52 — 67 — 23 —
Качиги 23 — 22 — 20 — — —
Нагорная 21 — 18 — 14 — 31 —
Наименование населенного пункта 1903 г. 1904 г. 1905 г. 1906 г. Примечания
м* д** м д м д м д
Новая Деревня 22 3 18 — 22 — 17 —
Сухановка 14 2 18 2 16 — 19 —
Кедрокой Пади 11 9 10 — 12 — 10 —
Верхнее Адими 11 7 23 — 25 — 23 —
Барановка 14 — 14 — 13 — 11 —
Занадворовка 13 5 12 3 10 — 20 8 русско-корейская школа
Рязановая 30 3 23 3 21 — 18 —
Бруссье 28 4
Богословка 9 8
Всего по школам грамоты 380 33 315 10 283 0 228 16
Всего по разным типам школ 967 156 909 114 785 35 804 41
* Мальчики. ** Девочки.
В рассматриваемый период число учеников-корейцев заметно увеличилось: только в одном Посьетском округе ежегодно обучалось до 1000 человек. При этом порой в одном и том же корейском селении существовало одновременно несколько начальных церковных школ разных типов (см., например, с. Нижнее Адими). Важно при этом отметить, что в ряде случаев корейские дети обучались в одних школах с русскими.
Мы также видим, что в начале ХХ в. в школах обучались не только мальчики, но и девочки. Соотношение между ними в сельских и городских учебных заведениях было различно: образованию девочек в городе уделяли заметно большее внимание, хотя по-прежнему повсеместно родители заботились преимущественно о том, чтобы дать образование прежде всего сыновьям. Это объяснялось тем, что получение образования связывалось в их восприятии с возможностью сделать более удачную карьеру. Как отмечают современники, корейцы, окончившие начальные школы, редко
оставались в своих селениях: считалось, что грамотному человеку унизительно заниматься обработкой земли; значительно престижнее стать телеграфистом или получить место приказчика в какой-нибудь конторе. Те, кому не посчастливилось найти такую работу, оставаясь на прежнем месте жительства, нередко предавались праздности19.
Возраст учеников в разных типах школ колебался в основном от 9 до 13—14 лет, но были случаи обучения и 15—17- и даже 20-летних юношей и девушек. При этом некоторые из них благодаря существовавшей у корейцев традиции заключения ранних браков уже были женаты или замужем20.
Материальное обеспечение школ сильно различалось. Некоторые из них с самого начала начинали действовать в специально построенных для них зданиях, другим приходилось сначала проводить занятия либо в простой корейской фанзе, весьма неудобной для занятий (например, в с. Адими21), либо в местной часовне или домах местных жителей (с. Большое Тизинхэ). Деньги на строительство школ и обзаведение всем необходимым оборудованием, как правило, выделяли сами корейцы. Они же принимали участие в строительных работах. Так, например, на строительство школы в с. Янчихэ местные жители затратили 4750 руб. и еще 300 руб. ушло на приобретение мебели.
Встречались случаи предоставления денежных средств русскими благотворителями. Так, например, лучшая по постановке учебно-воспитательного дела из всех перечисленных в таблице школ, Владивостокская, многим в материальном отношении была обязана своему попечителю — местному купцу Л.П. Подпаху. Благодаря его стараниям и на изысканные им средства в этой школе была даже расширена программа обучения: для мальчиков стали проводиться занятия по переплетному делу, а для девочек — по шитью и вышиванию22.
19 Школьное дело среди корейцев // ВЕВ. 1904. № 11.
20 Это касалось как 15—16-летних, так и 13-летних учеников. Православные миссионеры в своих проповедях старались побудить корейцев отказаться от этой практики.
21 См.: Ананий (Артюшенко), миссионер-священник. Адиминская двухклассная церковно-приходская школа Владивостокской епархии (очерк) // ВЕВ. 1910. № 3.
22 По мнению одного из миссионеров, школы должны были не только давать ученикам начальное образование и обучать навыкам какого-либо ремесла, но вообще являться тем центром, «который даст направление самообразованию человека», приобщит его к русским традициям и русской культуре. В связи с этим он советовал шире использовать практику устройства в церковных школах различных торжественных актов с чтением и пением учеников, в том числе рождественских елок. По его мнению, эти школьные праздники должны были иметь для учеников «большое воспитательное и даже жизненное значение» (См.: Сергей (Алякринский), священник. «Отчет о состоянии церковных школ Владивостокской епархии за 1901/1902 год» // ВЕВ. 1904. № 4—5).
И все-таки потребность в школах для корейцев в начале ХХ в. удовлетворялась не полностью: некоторые ученики вынуждены были ходить пешком на большие расстояния в школу другого села,
а иные и вовсе не могли посещать занятия, потому что мест для
23
них в существующих школах не хватало23.
Учителями в церковных школах для корейцев работали как русские (среди которых были и священники-миссионеры, и светские учителя24, например выпускники Омской учительской семинарии), так и корейцы (преимущественно выпускники местных церковных школ). К преподаванию нередко привлекались еще не окончившие школы старшие ученики, которые, как и учителя, получали вознаграждение за свой труд.
Оплата труда учителей сильно варьировалась, что зависело и от уровня образования самого учителя, и от возможностей оплачивавшего его труд общества. Так, например, учитель из с. Янчихэ Т.А. Добровский получал ежегодное жалованье 600 руб. и сверх того квартиру, отопление и освещение за счет общества, на что уходило еще 200 руб. Священник-миссионер в с. Карваковка о. Михайловский ежегодно получал 400 руб. и 116 пудов пшеницы; 200 руб. он передавал старшему ученику Дементию Киму. Были случаи, когда общество специально для обучения детей церковному пению нанимало дополнительно псаломщика, оплачивая его труд из расчета 10 руб. в месяц.
Надо отметить, что учителя-корейцы получали жалованье меньшее, нежели русские. Отчасти это зависело от того, что они (как, например, Семен Сим, преподававший в с. Большое Тизинхэ, или Павел Ким из с. Красное) были выпускниками церковной школы с. Янчихэ и больше нигде не обучались25. Русские власти пытались способствовать увеличению числа преподавателей-корейцев. С этой целью в Благовещенское духовное училище и Благовещенскую духовную семинарию принимали на казенный счет мальчиков-корейцев. Но, как показала практика, большинство из них, окончив эти учебные заведения, предпочитали более выгодную службу чиновника и приказчика скромной доле сельского учителя.
23 См.: Ким Г. Первые корейские школы на русском Дальнем Востоке. Алма-Ата, 1999.
24 В первой корейском школе в с. Благословенном первоначально учителем был местный урядник — молодой человек, специально подготовленный к учительской должности сперва в Благовещенском, а потом в Иркутске и преподававший предметы «по новой методе» (см.: Августин (Никитин), архимандрит. Указ. соч. С. 18).
25 Так, Семен Сим получал 17 руб. в месяц (очевидно, с учетом летних каникул его жалованье составляло 170 руб. ежегодно) и пользовался нанятой обществом квартирой, отоплением и освещением. Жалованье Павла Кима составляло 150 руб. В то же время проучившийся два года в Благовещенском духовном училище (но не закончивший его) Николай Югай получал жалованье 360 руб.
Обучение в церковных школах сопровождалось, естественно, приобщением учеников к христианской религии. По свидетельству самих миссионеров, корейцы изначально не чинили препятствий распространению в их среде православия. Как писал священник Иоанн Гомзяков26, желая «натурализоваться», корейские переселенцы «на крещение вызываются сами, особенно молодые люди; старики, хотя сами медлят с крещением, но детям своим креститься не запрещают». Стремление принять православие у его подопечных было настолько велико, что, по его словам, ему приходилось даже их «сдерживать», чтобы у них не составилось слишком легкого представления о крещении27.
Первоначально существенным препятствием к постижению основ православного вероучения являлось недостаточное знание корейцами русского языка. Решать эту проблему пытались, используя, в частности, вероучительные книги, переведенные с русского на китайский язык и изданные в Пекине Российской Духовной миссией. Но главную помощь оказывали сами корейцы — те из них, кто уже достаточно хорошо овладел русским и мог переводить для своих собратьев на корейский язык молитвы и отрывки из Священного Писания и разъяснять их содержание. Последнее обстоятельство внушало миссионерам надежду на то, что «корейцы, при их стремлении к русскому просвещению, скоро сами сделаются проводниками христианских истин для своих собратий, не понимающих по-русски»28.
Вместе с тем определенные проблемы, связанные с приверженностью корейских переселенцев своим традициям и верованиям, все же были. Эта приверженность, хотя и в меньшей мере, сохранялась даже у молодого поколения — выпускников церковных школ. Церковные власти должны были констатировать: легко соглашаясь на принятие христианства, исправно посещая богослужения во все воскресные и праздничные дни во время обучения в школе, многие корейцы редко появлялись в церкви во время летних каникул, а также после окончания школы.
* * *
Таким образом, мы видим, что в конце XIX — начале XX в. на русском Дальнем Востоке довольно быстрыми темпами шло развитие сети церковных школ для корейцев, хотя полностью потреб-
26 И. Гомзяков был священником соседней по отношению к с. Благословенному Екатерино-Никольской станицы; на него было возложено духовное попечение как об открытой в этом селе школе, так и о духовном просвещении местных корейцев вообще (См.: Августин (Никитин), архимандрит. Указ. соч. С. 18).
27 См.: Августин (Никитин), архимандрит. Указ. соч. С. 18.
28 Там же.
ность в таких школах еще не была удовлетворена. Успехи в развитии школьного образования во многом были связаны с тем, что в данном случае до известной степени совпадали интересы обеих сторон: корейцы стремились постигнуть русскую грамоту и тем самым облегчить для себя и своих детей процесс интеграции в состав населения Российской империи, обеспечить себе более выгодную карьеру; русские власти стремились ассимилировать при помощи христианизации компактно проживающее в приграничных районах нерусское население и тем самым обезопасить свои границы.
Список литературы*
Августин (Никитин), архимандрит. Православие у корейцев Забайкалья и Приамурья // Миссионерское обозрение. М., 1998. № 4.
Ананий (Артюшенко), миссионер-священник. Адиминская двухклассная церковно-приходская школа Владивостокской епархии (очерк) // Владивостокские епархиальные ведомости. 1910. № 3.
Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, 1965.
Ким Г. История иммиграции корейцев. Кн. 1. Вторая половина XIX в. — 1945 г. Алма-Ата, 1999.
Ким Г. Первые корейские школы на русском Дальнем Востоке. Алма-Ата, 1999.
Насекин Н. Корейцы Приамурского края // Журнал Министерства народного просвещения. СПБ., 1904. Ч. СС^П. № 3—4.
Павел (Ивановский), иеромонах. Краткий очерк развития миссионерского дела среди корейцев Южно-Уссурийского края. Владивосток, 1904.
Сергей (Алякринский), священник. Отчет о состоянии церковных школ Владивостокской епархии за 1901/1902 год // Владивостокские епархиальные ведомости. 1904. № 4—5.
Школьное дело среди корейцев // Владивостокские епархиальные ведомости. 1904. № 11; 1905. № 13; 1906. № 12—13; 1907. № 10.
Поступила в редакцию 28.02.2008
* В списке приводится только упоминаемая в данной статье литература.
