CC BY
240
ЛИТЕРАТУРА
1. Золотухина-Аболина Е.В. Сотворение мира вниманием: подступы к проблеме // Эпистемология и философия науки. 2010. № 4; Она же. Внимание и существование: знакомство с неизвестным и удостоверение наличного // Эпистемология и философия науки. 2011. № 4. С. 161-174.
2. Хант Г. О природе сознания. М.: Изд-во Института трансперсональной психологии. Изд. К. Кравчука, 2004. 556 с. С. 40.
3. Перек Жорж. Просто пространства. Дневник пользователя. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2012. 152 с.
4. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999. 213 с.
5. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. М.: Республика, 2000. 639 с. С. 502.
6. Дугин А.Г. Философия традиционализма. М.: Изд-во Новый университет, 2002. 622 с.
7. Гроф С. Космическая игра. М.: Изд-во Трансперсонального института, 1997. 256 с. С. 250.
8. Гриненко Г.В. Сакральные тексты и сакральная коммуникация. М.: Новый век, 2000. 440 с. С. 198.
9. Антоновский А.Ю. Пространство родового общества //Уранос и хронос. Хронотоп человеческого мира. М.: РТ-Пресс, 2001. 260 с. С. 58.
10. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. 350 с. С. 66-67.
24 сентября 2013 г.
УДК 1(091)
КОНЦЕПЦИИ КУЛЬТУРЫ: О. ШПЕНГЛЕР И Л.П. КАРСАВИН
Н.В. Янковская
Современная политическая ситуация в России заставляет постоянно обращать внимание исследователей на проблемы культуры. Мы живем в мире сложных событий: мирового экономического кризиса, который коснулся и России, социального неравенства, криминала, межконфессиональных проблем, экстремизма, аморального поведения людей. Изучение культуры помогает понять общество, развитие нашей страны, проблемы смысла самой культуры и ее истории. Культура - это основа формирования личности, включения человека в социальную жизнь.
В первой половине XX в. в рамках философии всеединства Л.П. Карсавин впервые стал создателем философско-культурологи-ческой концепции. В разработке концепции философии религии, философской антропологии и философии истории важнейшее место у Л.П. Карсавина занимают его изучение средневековой культуры и его концепция культуры. Представляется интересным и важным для современной философии культуры и культурологии сравнить в основных моментах концепцию культуры Л.П. Карсавина с соответствующей концепцией О. Шпенглера.
Янковская Нина Владимировна - аспирант кафедры истории философии, Южного федерального университета, учитель истории МБОУ СОШ № 60 г. Ростов-на-Дону, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 105, e-mail: Ajankovsky@mail.ru.
Трудности подобного исследования связаны с тем, что данная тема почти не привлекала внимание специалистов по философии культуры, теории и истории культуры, истории философии. В своем исследовании мы ориентировались на аналогичный анализ очень значимой для культурологии первой половины XX в. затронутой проблемы в статьях и докторской диссертации Л.Г. Зимовец "Кризис культуры в культурологических концепциях Н.А. Бердяева и О. Шпенглера" [1]. С другой стороны, принято во внимание и то немногое, что мы обнаружили в литературе по интересующей нас теме.
Б.С. Каганович в статье об историке и философе культуры П.М. Бицилли, отмечал: "... как историк-медиевист ... <он> ... был близок к Петербургской школе историков средневекой культуры (И.М. Гревс, О.А. Добиаш-Рождественская, Л.П. Карсавин, Г.П. Федотов, А.И. Хоментковская)", но вместе с тем он подверг критике «... историософские концепции Шпенглера и Карсавина с позиций крочеанского "абсолютного историзма"» [2].
Вопрос о сопоставлении культурологической концепции Карсавина с теорией "замкнутых культур" Шпенглера впервые на ис-
Nina Yankovskaya - post-graduate student of Philosophy History Department at the Southern Federal University, History teacher in Comprehensive School № 60 Rostov-on-Don, Russia, 105/42, B. Sadovaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: Ajankovsky@mail.ru.
следовательском уровне рассмотрел литовский ученый - Повилас Ласинскас - специалист в области изучения философии Л.П. Карсавина. В одной из своих статей он сделал "попытку сравнительного анализа культурологических концепций двух выдающихся мыслителей первой половины XX века..." [3].
А.И. Виноградов в своей статье "Взгляды Л.П. Карсавина на субъект истории" пишет о том, что Карсавин критиковал Шпенглера, который разбивает субъект истории на изолированные культуры; он усматривал в концепции Шпенглера подспудное признание одного общего для всех культур закона развития, а наличие этого закона, по его мнению, должно приводить к выявлению одного единого субъекта истории [4, с. 3].
Попытаемся продолжить начатое указанными авторами исследование проблемы культуры Л.П. Карсавина и его современника О. Шпенглера, сравнив их концепции. Творчество Л.П. Карсавина далеко не сводится к задаче выработки теории культуры, хотя в его философии истории интерес к ней занимает значительное место и имеет важное значение. Несмотря на то, что Карсавин написал работу "Философия истории" [5], на базе которой мы, в первую очередь, рассматриваем его культурологическую концепцию, в 1923 г., т.е. чуть позже, чем Шпенглер издал два тома "Заката Европы" (1918; 1922), он рассматривал проблему культуры раньше Шпенглера, а именно в своих магистерской (1912) и докторской (1915 г.) диссертациях [6]. В "Философии истории" Карсавин упоминает и критикует Шпенглера лишь как современника.
Итак, Карсавин, как и Шпенглер, выступил против представления о "линейном" развитии культуры. Как один из представителей философии всеединства, Карсавин проецирует концепцию всеединства на все свое учение, в том числе и на теорию культуры. Культура предстает у Карсавина как множество культур, содержащихся в одной.
Культурологическая концепция немецкого философа основывается на глубоком убеждении, что «"Древний мир - Средние века -Новое время" - та невероятно скудная и лишенная смысла схема, чье абсолютное владычество над нашим историческим сознанием постоянно мешало правильному пониманию подлинного места, облика и, главным образом, жизненной длительности той части мира, которая сформировалась на почве Западной
Европы со времени возникновения германской империи, а также ее отношений к всемирной истории.."» [7, с. 23]. О. Шпенглер считает, что данная форма развития истории не может допустить углубления в изучение истории. Настоящая история - это содержание "множества мощных культур", - считает Шпенглер.
Культура, как понимает ее Шпенглер, есть не что иное, как образец объяснения мира, средство описания структуры обыденных отношений. Похожее разъяснение сущности культур мы находим и у Карсавина. Подобно всякой исторической индивидуальности, понятие культуры, с точки зрения Карсавина, предполагает некоторый субъект. Например, субъектом античной культуры, как считает Карсавин, является человечество, жившее в бассейне Средиземноморья и выражающееся в греческом и римском народах, а субъектом европейской культуры - человечество, концентрировавшееся в Западной Европе и выражающееся в европейских народах.
Культура, как считает Карсавин -это отображение всеединого человечества и надорганической индивидуальности. Как справедливо заметил С.С. Хоружий: "Всякая культура должна выразить все человечество" [8], и человечество может быть выраженным в культуре лишь в том случае, если оно само стало культурой, т.е. если каждая культура приняла вид и растворила в себе человечество. Конечно, этот процесс полностью не совершается: все культуры в своем развитии лишь приближаются к идеалу.
Во всякой культуре есть свое "личное", только ей и свойственное, выделяющее ее среди других культур - считает Карсавин. Это "личное" можно назвать идеей культуры. Она абстрактна и неопределима, но раскрывается во всеединстве, в виде качествова-ний и индивидуальностей данной культуры, и только через них познается. У Шпенглера целостность культуры обозначается понятием "душа". Культура умирает, когда эта душа уже реализовала все свои возможности. Как только цель достигнута, культура коченеет, надламывается и становится цивилизацией. Душа культуры - это ее Имя Собственное. Вся история - это мир собственных имен, мир уникальности.
С точки зрения Л.П. Карсавина, культуры друг для друга внешне недоступны и кажется, что одно качествование не может стать
другим. Но представители одних культур, считает Карсавин, вполне способны постигать дух других культур. «Мне, как русскому или европейцу, недоступна и непонятна культура индийская, - утверждает Карсавин, -но я не только русский или европеец, я могу "перевоплощаться" в индуса и тем постигать его качествование. И не случайно, а полно глубокого смысла, что изучающий, например, античность человек, "погружающийся" в нее, часто, в конце концов, становится для нас непонятным, поражает нас непривычным образом мыслей, кажется наивным или чудаком» [5, с.162]. Другими словами, при всей взаимной и внешней недоступности культур возможно постижение других культур.
Это понимание культуры Карсавиным вновь ассоциируется у нас с концепцией Шпенглера. У него культуры внешне также недоступны друг для друга, однако при этой внешней замкнутости мы видим внутреннее, идейное общение. Шпенглер называет это псевдоморфозом.
Карсавин считает, что культура не умирает. А что касается органического развития культур, то у Карсавина "мы не наблюдаем катастрофической смены культур друг другом, что, по-видимому, необходимо, раз совершенное бытие всякой требует небытия других. Напротив, полное исчезновение какой-нибудь культуры - явление чрезвычайно редкое, а, может быть, и небывалое. Каждая, после видимой своей гибели, переживает себя в том, что связано с ее вещественными остатками, в традициях ее, продолжающих свое существование в лоне других культур, в памяти -знании их о ней" [5, с. 162].
Карсавин выдвигает смелый тезис: культура возникает из ничего. Ее появление неуловимо и происходит эмпирически необъяснимо. Культура возникает в других культурах в результате ее становления в "стяжен-ное многоединство" моментов, качествований и индивидуальностей (народов), а также вытеснения ею других качествований в противостоящих ей индивидуальностях, т.е. культура растворяет в себе другие культуры.
Раскрыв себя, культура поникает, теряет единство, разлагается и вытесняется новой или новыми культурами. То, что наблюдается в целом культуры, наблюдается и в каждом из ее моментов. Всякое мгновение исторического бытия являет собою своеобразное сочетание культур: всегда каждая из них в одном от-
ношении утверждает себя, осваивая иные культуры, в другом - погибает, ими осваиваемая. Когда русский человек отрекается от православия и переходит в католичество, - пишет философ, - а затем неизбежно утрачивает и прочие русские качествования, в нем умирает русская культура (точнее, не совсем умирает, а остается в памяти человека) и рождается европейская. Не следует также считать конкретный исторический процесс как эмпирически интегральный. Конечно, он все время обогащается появлением нового. Но зато в нем все время наблюдается и вытеснение новым старого, а значит, и развитие. В нем эмпирически возникают некоторые значимые ценности, но в нем также и исчезают столь же значимые ценности.
О. Шпенглер иначе представляет органическое развитие культур. Последним этапом жизни культуры является цивилизация - судьба культуры, фаза увядания после цветения. Эта фаза неизбежна для любого культурного организма. "Цивилизация - это те самые крайние и искусственные состояния, осуществить которые способен высший вид людей. Они - завершение, они следуют как ставшее за становлением, как смерть за жизнью, как неподвижность за развитием, как умственная старость и окаменевший мировой город за деревней и задушевным детством, являемым над дорикой и готикой. Они - неизбежный конец, и, тем не менее, с внутренней необходимостью к ним всегда приходили" [7, с. 47].
Таким образом, концепция культуры О. Шпенглера основывается на противопоставлении "культуры" и "цивилизации". Понятием "цивилизация" Шпенглер обозначает завершающий этап развития культуры. Для Шпенглера "цивилизация" - это конец культуры, ее декаданс, вырождение, причем каждая культура, по мысли философа, заканчивается собственной цивилизацией.
У Шпенглера каждая из культур имеет собственные форму, страсти, жизнь, чувствования, смерть. Есть расцветающие и стареющие культуры, пишет Шпенглер. У каждой культуры есть свои собственные возможности и выражения, вновь не повторяющиеся. Все культуры друг от друга отличны: у каждой свои особенности, своя длительность, жизнь, каждая замкнута в себе. Эти культуры - живые существа высшего порядка.
Этапы жизни культуры - юность, расцвет, увядание, смерть. Каждая культурно-
историческая форма, возникнув, достигает своего цветения, затем в форме цивилизации подходит к своему концу. Таким образом, законы органической жизни Шпенглер делает основным принципом диалектики развития каждой культуры. В жизни каждой культуры он выделяет раннюю стадию - мифологическую; среднюю (стадию зрелости) - метафи-зико-религиозную культуру и позднюю - стадию цивилизации. Он выделяет также восемь культур - античную, западную, индийскую, вавилонскую, китайскую, арабскую, египетскую и мексиканскую. Каждая культура имеет определенные периоды развития: древность, культура и цивилизация. Данные периоды развития, по Шпенглеру, несопоставимы, они свидетельствуют не о единстве культурно-исторического процесса, а о единстве проявлений многообразной жизни во Вселенной.
Всякая культура взаимодействует не только с "предшествующими" и "настоящими" культурами, но и с "последующими", живет не только в прошлом и настоящем, но в будущем. В данный временный момент своего развития культура в своих индивиду-ализациях познает прошлые и современные культуры и не познает будущих. Культура раскрывается преимущественно в определенный период времени.
Во всех своих выражениях культура неповторимо своеобразна, специфична. Она по-своему преобразует материальную окружающую среду, подбирая себе соответствующую, раскрывается в своем материальном быте, в своем социально-экономическом и политическом строе, в эстетике, этике, мировоззрении, религиозности.
С точки зрения Карсавина, культура полнее всего понимается в религиозном ее ка-чествовании, так как в нем она полнее всего актуализируется. Без религиозного качествова-ния она остается неопределенной и зачаточной. А поскольку в религиозности дано отношение культуры к всеединству и, следовательно, всем прочим культурам, анализ религиозного должен дать критерии для классификации культур, их групп и для понимания "места" каждой культуры во времени и пространстве. "Культура полнее всего понимается в религиозном ее качествовании, ибо в нем она полнее всего актуализируется: без религиозного качествования она остается неопределенной, зачаточной. А так как в религиозности дано отношение культуры к всеединству и, сле-
довательно, всем прочим культурам, анализ религиозного должен дать принципы для классификации культур, их группи для "места" каждой во времени и пространстве. С этой точки зрения, вполне применимой к реальному историческому процессу, высшими по отношению к культурам, объемлющими группы их личностями, будут религиозные культуры, каковыми и являются христианство с его видами: древним христианством, восточным православием, русским православием, католичеством, протестанством, иудейство, ислам, брахманизм, буддизм и т.д." [5, с. 169].
Таким образом, именно анализ религиозности позволяет Карсавину классифицировать культуры и их группы, а также рассмотреть наивысшие культуры - религиозные культуры.
В отношении взаимодействия культур мы находим, как у Шпенглера, так и у Карсавина, что культуры внешне недоступны друг для друга, но Шпенглер писал о том, что задача западной философии - проникнуть в мирочувствование не только собственной, но и всех душ, выражением которых являются отдельные культуры - это значит, что не настолько они недоступны, как кажется, их нельзя считать абсолютно недоступными. Сходную мысль высказывает и Карсавин, когда пишет, что культуры недоступны, но могут быть постигаемы через качествования человека, когда человек "как бы перевоплощается" в другую культуру, изучает другую культуру и углубляется в нее настолько, что чувствует себя представителем культуры, в которую он углубляется.
Оба мыслителя говорят и о самовыражении культуры. Для Шпенглера культура запечатлевает себя в только ей присущих символах, определенных образах. Именно в символах выражается культура. У Карсавина - это идея культуры, это ее сущность. Как и у Шпенглера, культура познается и определяется не извне, а изнутри - из ее идеи. Идея культуры должна определяться через отношение к абсолютной истине, к абсолютному благу, бытию. А это значит, что наиболее плодотворно для понимания культуры изучение ее религиозных (в широком смысле слова) качествований. Кроме того, очень похоже органическое развитие культуры. У Шпенглера культура коченеет, надламывается и становится цивилизацией. Цивилизация - это неизбежная судьба культуры, фаза увядания после полнокровного
цветения. У Карсавина культура, раскрыв себя, поникает, теряет единство, разлагается и вытесняется новыми культурами. Правда, в строгом смысле, ни у Шпенглера, ни у Карсавина культуры не погибают. У Шпенглера они становятся цивилизациями, а у Карсавина - остаются не только в памяти людей, но и в составе других культур они живут как некоторые личности особого порядка.
Итак, концепции культур О. Шпенглера и Л.П. Карсавина имеют некоторые сходства, но есть заметные отличия. У Карсавина, на наш взгляд, представления о культуре более реалистично и глубоко; Шпенглер учитывает не все культуры (об этом писал и Карсавин); культуры у философов имеют разные предназначения, схемы, внутренние строения. Главным отличием концепций данных философов является то, что у Карсавина культуры построены на основе теории всеединства и симфонических личностей. Культуры у него тесным образом связаны с развитием личностей. Кроме того, у Карсавина культуры выражают религиозность, а значит, и личность, и народ. Важно отметить, что при сопоставлении культурологических концепций этих двух философов Повилас не учел данный, на наш взгляд, важный факт.
Шпенглер мыслит культуру и ее жизнь по аналогии с биологическим организмом. И та ее онтологическая особенность, которая представлена у Шпенглера как душа, воспринимается как совокупность функций организма, которые вместе с организмом набирают силу, созревают, а потом дряхлеют и умирают. Карсавин, наоборот, хотя и индивидуализирует культуру, как и Шпенглер, но не допускает никаких аналогий с биологической индивидуальностью. Эта аналогия -личность. А личность у него живет только с Абсолютом. Поэтому понимание культуры у Карсавина и оказывается онтологически более углубленным. Но и фактографически концепция Карсавина более широка и основательна, чем у Шпенглера. У Шпенглера религия, в крайнем случае, - один из феноменов культуры. Тем самым упускается факт, что различия между основными культурами существенно связаны с религиями, представленными в этих культурах. Карсавин связь культуры с религией выражает своим специфическим термином - "религиозное качество-вание культуры". В этом качествовании представлено то, как культура представляет свою персональную связь с Абсолютом. Это более
точно и определенно сохраняет исторические факты и устанавливает место культуры в составе бытия вообще.
Таким образом, мы попытались продолжить начатое Повиласом сравнение культурологических концепций Карсавина и Шпенглера по следующим основным их моментам: сущность культуры, возникновение культуры, функционирование культуры, взаимодействие культур, преобразования в культуре, самовыражение, гибель культуры.
Однако важно отметить, что Повилас не указал, что у Шпенглера культуры имеют предназначение объяснения мира, истории, ее развития, средство описания структуры жизни. У Карсавина предназначение культур - это индивидуализация человечества, объяснение жизни народа, личностей. Культуры - это отображение всеединого человечества и надорганической индивидуальности. Если у Шпенглера культура проецируется на историю (а человечество он рассматривает отдельно, с точки зрения его природы), то концепция культуры Карсавина сориентирована на предельно глубинные основы бытия и более широкий охват культурных феноменов. Она проецируются на народ и личность, которые и являются носителями культур, а значит, культура имеет субъект, чего нет у Шпенглера.
Вместе с тем установленные нами сходства и различия показывают оригинальность и самобытность обоих мыслителей.
ЛИТЕРАТУРА
1. Зимовец Л.Г. Кризис культуры в культурологических концепциях Н.А. Бердяева и О. Шпенглера. Дис. ... д-ра философ. наук. Ростов н/Д, 2011. 278 с.; Она же. Кризис культуры: в культурологических концепциях Н.А. Бердяева и О. Шпенглера: Автореф. дис. ... д-ра философ. наук. Ростов н/Д, 2011. 52 с.
2. Каганович Б.С. Бицилли. Культурология. XX век. Энциклопедия. 1998. // http://dic.academic.ru/. [http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_culture/246/%D0 %91%D0%98%D0%A6%D0%98%D0%9B%D0%9B %D0%98].
3. Lasinskas Povilas. Lev Karsavin and Oswald Spengler: Two Culturological Conceptions of the First Half of the Last Century. // http:// www.ceeol.com/[http://www.ceeol.com/aspx/ issuedetails.aspx?issueid=6c7069a9-b2d6-4dc1-ada9-af718800b682&articleId=2e006689-ddb3-4d73-b431-31df81b7b7f2].
4. Виноградов А.И. Взгляды Л.П. Карсавина на субъект истории // Вопросы истории филосо-
фии и истории других философских дисциплин. Раздел III. http://vestшk-mgou.ra/[http://vestшk-mgou. тМеЬ/ШЬгагут^/тсот^/7/2010/2^15.ра^.
5. Карсавин Л.П. Философия истории. СПб.: АО Комплект, 1993. 352 с.
6. Карсавин Л.П. Очерки религиозной жизни в Италии в ХП-ХШ веках. СПб.: Тип. М.А. Александрова, 1912; Он же. Основы средневековой
религиозности в ХП-ХШ веках, преимущественно в Италии. СПб.: Тип. "Научное дело", 1915. 376 с.
7. Шпенглер О. Закат Европы. Минск - М.: "Хар-вест АСТ", 2000. 1280 с.
8. Хоружий С.С. Жизнь и учение Льва Карсавина // Л.П. Карсавин. Религиозно-философские сочинения. Т. 1. М.: Ренессанс, 1992. 324 с. С. 5-73.
10 сентября 2013 г.
УДК 008
ИНДИВИДУАЛИЗАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ И КОНСТРУИРОВАНИЕ СФЕРЫ ИНТИМНОГО НА ОСНОВЕ ДИАЛОГА (общие тенденции изучения проблемы)
Е.С. Останина
Проблема определения и изучения интимности как отдельной, обособленной категории человеческого опыта вступила в свои права в конце 70-х - начале 80-х годов XX века. При этом интимность определялась по-разному: как обобщение, суммирование элементов чувства привязанности; как альтруизм и солидарность; как повышенное чувство важности взаимоотношений; как межличностная открытость и обязательства; как важный аспект взаимоотношений между взрослыми индивидами. Публикации того периода, касающиеся интимности, чаще всего находились в контексте сексуальных исследований, так как парность интимности и сексуальности (сексуально-чувственных отношений) не разъединялась, а включение анализа интимности в исследования семейного образа жизни в основном было связано с возникновением "альтернативной морали" и "семейного плюрализма", которые изучались через призму изменений паттернов секса, сексуальных ролей и семейной жизни.
Вариант сексуализированного подхода к изучению интимности в конце 70-х - начале 80-х годов заложил основу для продолжительной сфокусированности на эмоциональном функционировании гетеросексуальных отношений в целом и брака - в частности.
Останина Евгения Сергеевна - аспирант кафедры исторической культурологии Южного федерального университета, 344038, г Ростов-на-Дону, пр. М. Нагибина, 13, e-mail: jen-ostanina@yandex.ru, т. 8(863)23097.
В исторических условиях обозначенного периода исследование интимности концентрировалось на разнообразии внешних и внутренних факторов, касающихся супружеских взаимоотношений, интенсификации интимных уровней, возникающей благодаря ритуалам ухаживания, снижению сексуального желания, на социальном отношении к внебрачной сексуальной вседозволенности. И хотя в то время стали подчеркивать важность разделять чувства (включая обиды и эмоциональные травмы) между супругами в контексте клинической терапии как основной аспект интимности, взаимная открытость как местоположение конструирования интимности обрела статус фундаментального принципа в современной гуманитаристики лишь в период ранних 90-х годов. На протяжении большей части 80-х годов акцент в исследованиях интимности, как правило, оставался в рамках конструирования сексуальной идентичности, склонности к персональной передаче интимного поведения через индивидуальный семейный контакт, для изучения которого использовались преимущественно качественные методы.
Если определить изначальный интерес к сфере интимного как результат трансформаций внутри семьи, вызванный комплексом факторов, характеризующих вторую половину
Evgeniya Ostanina - postgraduate student of the Department of History of Culture at the Southern Federal University, 13, Nagibina Street, Rostov-on-Don, 344038, jen-ostanina@yandex.ru, t. 8(863)23097.
