CC BY
121
ББК 86
КОМПЕТЕНЦИЯ ЦЕРКОВНЫХ СУДОВ В ГУБЕРНИЯХ ЦЕНТРАЛЬНОГО ЧЕРНОЗЕМЬЯ В XIX ВЕКЕ
Б.А. Ершов
В статье рассматриваются полномочия церковных судов в XIX веке. Показано, что в отношении церковнослужителей суд носил корпоративный характер. Корпоративность проявлялась в присутствии при следственных действиях представителей клира
Ключевые слова: церковь, епархия, консистория, духовенство, устав
В России объем полномочий духовных судов в первые века принятия христианства совпадал с общеевропейской традицией. Существенные отличия стали проявляться при реформах Петра I, ограничившего компетенцию церкви Духовным регламентом. Устав Духовных Консисторий 1841 года уточнил подведомственность и подсудность клиру. В соответствии с новым нормативным актом епархиальному суду подлежали как лица духовного звания, так и светского. Так, по статье 158 вышеуказанного Устава священнослужители судились по проступкам и преступлениям против должности, благочиния и благоповедения, по взаимным спорам, возникающим из пользования из движимою и недвижимою церковною собственностью, по жалобам духовных и светских лиц на клириков в обидах и нарушении бесспорных обязательств и по просьбам о побуждении к уплате бесспорных долгов. Миряне были подсудны по делам о браках, совершенных незаконно, о прекращении и расторжении браков по случаям, в которых было нужно удостоверение о действительности события брака и рождении от законного брака[1], миряне, работавшие при церквях подлежали также суду за финансовые махинации. Это подтверждает дело о
рассмотрении жалобы прихожан на не правильную трату денег строителем церкви села Толстый Колодезь Щигровского уезда Курской губернии Григорием Барковым за 1884 год. В данном деле содержится прошение отставного капитана Космодемьянского, в котором он объясняет, что им и некоторыми другими прихожанами церкви села Толстый Колодезь было доведено до сведения Курского епархиального начальства об отказе строителя церкви Григория Баркова дать отчет о сумме денег потраченных на постройку церкви.
Ершов Богдан Анатольевич, - ВГТУ, канд. ист. наук, ст. преподаватель, тел. (4732) 24-71-22
Капитан Космодемьянский просил назначить комиссию для выяснения обстоятельств потраченных денег на постройку церкви и в случае утраты денег наказать виновного.
По проведенному следствию было обнаружено, что церковь построена с нарушением градостроительных норм. В частности под церковью был выкопан погреб, который первоначально не планировался при строительстве церкви. Кроме того, погреб мешал заливки фундамента церкви. В результате часть денег на строительство церкви была потрачена на земляные работы по устройству погреба. По согласованию с районным архитектором и Курским епархиальным начальством строитель Григорий Барков обязался поставить чугунные опоры и укрепить фундамент церкви не взимая за это дополнительных денег. По данному делу Курское епархиальное начальство постановило: ввиду того, что строитель церкви признал свою вину и обязался все исправить данное прошение капитана Космодемьянского, оставлено без последствий[2].
Судебные Уставы от 20 ноября 1864 года существенно изменили подсудность дел церковных судов, вступив в противоречие с
соответствующими статьями Устава Духовных Консисторий 1841 года. Коллизия была разрешена принятием Устава Духовных Консисторий 1883 года и примечаний к статьям 152 и 175, которые делали обязательным применение статьи 414 Устава Уголовного Судопроизводства[3]. В соответствии с этим Уставом, при обвинении духовного лица в совершении преступления, мировые судьи и судебные следователи прямо приступали к производству следствия, поставив об этом в известность вышестоящее консисторское начальство. В 1883 году судебный следователь Воронежского окружного суда направил прошение причту Успенской церкви села Касторного Землянского уезда, о том, чтобы в возможно непродолжительное время сообщить сведения о рождении Митрофана Подпышникова которому по его показанию теперь исполнилось 22 года.
Родился он в селе Касторном и крещен в Успенской церкви. Эти сведения необходимы для выяснения обстоятельств уголовного дела на основании 414 статьи устава уголовного судопроизводства[4]. Данные примечания, очевидно, были внесены Государственным Советом, который решил, что производство первоначального следствия в духовном ведомстве по проступкам священнослужителей, которые при обычном течении дел рассматриваются в светских присутственных местах, неправомерно и противоречит провозглашенному в Уставах принципу невмешательства административных властей в судебные дела (решение
Правительствующего Сената № 594 1867 года, Указ Священного Синода от 23 июня 1868 года).
В Уставе Духовных Консисторий 1883 года подсудность духовных судов рассматривалась в первом отделении второй главы «О ведомстве епархиального суда». В соответствии с Уставом, епархиальному суду подлежали: по статье 148
Устава лица духовного звания епархиального ведомства: по проступкам и преступлениям против должности. Данное обстоятельство подтверждается делом по обвинению священника села Машковой Сурены Тамбовской губернии Льва Звонарева в неисправности по должности. В частности в данном деле содержится постановление уездного полицейского правления о том, что священник Лев Звонарев по допросам прихожан не исполнял возложенные на него обязанности. Крестьяне Никифоров, Рогов и Чернышов пояснили, что Лев Звонарев не служил литургий, не сопровождал умерших из церкви до кладбища, отказывал в соборовании прихожанам. При проведении следствия Лев Звонарев не возразил против показаний Никифорова, Рогова и Чернышова. Ввиду такого положения епархиальное начальство предписало священнику Льву Звонареву не оставлять без удовлетворения просьбы прихожан о совершении литургий, соборовании, причастии. В результате того, что поступки Звонарева при выяснении обстоятельств дела носили характер случайных следует взыскать с Льва Звонарева по данному делу 12 рублей судебных издержек. Подписал данное постановление в 1898 году протоиерей Тамбовской духовной консистории Алексей Корнилов[5]. Кроме того, в данной главе содержались дела связанные с взаимными спорами священнослужителей, могущими возникать при пользовании движимой и недвижимой церковной собственностью, по жалобам духовных и светских лиц на духовных лиц в обидах и нарушении бесспорных обязательств и по просьбам о побуждении к уплате бесспорных долгов. На основании Устава также наказывались: священнослужители, говорившие в церкви неблагочинные слова, от которых следовала остановка в священнослужении (статья 180).
Таково дело по обвинению дьячка Дмитриевской церкви села Репецкие Бутырки Тимского уезда Курской губернии Георгия Пожидаева в оскорблении прихожан. В деле содержится рапорт от крестьян Игната Нефедова и Ивана Злобина на дьячка Дмитриевской церкви Георгия Пожидаева о том, что Георгий Пожидаев во время богослужения говорил обидные слова в адрес прихожан, вел жизнь нетрезвую и буйную. Вследствие этого прихожане Дмитриевской церкви просили отстранить Георгия Пожидаева от епархиальной службы. В ходе следствия выяснилось, что буйное поведение священника соответствует действительности. Курская духовная консистория постановила удалить дьячка Георгия Пожидаева из Дмитриевской церкви с последующем запретом проводить ему службы в церквях. Подписал данное постановление в 1886 году епископ Курский и Белгородский Михаил[6]. В Уставе также подлежали наказанию поступки священнослужителей, выражавшиеся в неуважении к Дому Божью и священным вещам словами или действиями (ст. 182), неисправное ведение
священнослужителями и причетниками приходнорасходных, метрических и обыскных книг, а также исповедных росписей (ст. 192 и 193).
23 декабря 1889 года в Воронежскую духовную консисторию поступил указ Святейшего Синода, где было изложено, что Святейший Синод при проверке в консисториях записей в метрических книгах, обнаружил их несоответствие. Сообщалось также, что метрические записи по существу своему имеют весьма важное значение как, например документы о правах гражданского состояния, поэтому они бывают, необходимы для каждого отдельного человека в разнообразных условиях его личного, семейного и общественного быта. Воронежская духовная консистория постановила: предписать местным благочинным по епархии, чтобы они обращали особое внимание на своевременное и безошибочное ведение ими метрических записей. Виновные же будут подвергаться определенным взысканиям на основании статей 192 и 193 устава Воронежской духовной консистории[7].
Дела по проступкам духовных лиц не могли возбуждаться в светских судах, иски по этим правонарушениям сразу подавались в духовный суд, за исключением тех дел, которые были связаны с уголовными преступлениями, в этом случае документы сразу же подавались в уголовный суд общей юрисдикции. По делам о священнослужителях и причетниках, судимых за уголовные преступления, обязательно должен был присутствовать депутат с духовной стороны, который имел право голоса наравне с другими членами присутственного места. Депутаты от духовенства имели право, в соответствии со ст. 152 Устава, знакомиться со всей необходимой документацией и снимать копии.
Кроме вышеперечисленных правил, в Уставе Духовных Консисторий имелись следующие указания относительно епархиальной подсудности: по жалобам духовных и светских лиц на обиды, причиненные лицами духовного звания, судопроизводство производилось Консисторией, если проступки не были связаны с уголовными преступлениями (статья 199), если
священнослужители присуждались к лишению сана решением уголовных присутственных мест за какое-либо уголовное преступление и если епархиальное начальство к оправданию их ничего не имело, то оно приводило решение в силу, о чем уведомляло Священный Синод (статья 175). Жалобы о нарушении духовными лицами обязательств, а равно и просьбы о побуждении этих лиц к исполнению этих обязательств и уплате бесспорных долгов в тех местностях, где не были введены Судебные Уставы, приносились
епархиальному начальству (статья 203)[8].
Кроме Устава Духовных Консисторий, деятельность духовных судов определяли иные нормативные акты Российской империи.
Регулирование происходило или путем
непосредственного указания в законе на необходимые действия, или по умолчанию. Так, в статье 374 «Закона о Состояниях» оговаривается, что лица духовного звания в определенных Уставом Духовных Консисторий случаях,
подлежали суду духовному, а в других случаях судились в общих судебных местах, то есть шла бланкетная ссылка на конкретные нормативные акты. Тот же способ ссылки содержался в Учреждении судебных установлений от 20 ноября 1864 года: «Судебная власть духовных судов определялась особыми о них постановлениями». Более детально разрешался вопрос о подсудности в Уставе Уголовного Судопроизводства, в статье 218 которого указывалось, что дела по преступлениям и проступкам духовных лиц разрешаются духовными или светскими судами в порядке, определенном ст. 1017-1029 данного Устава. В соответствии с данными статьями лица, принадлежавшие к духовенству одного из христианских исповеданий как за нарушение обязанностей их звания, установленных церковными правилами и другими действующими по духовному ведомству положениями, так и за противозаконные деяния, за которые в законах определено подвергать их ответственности по усмотрению духовного начальства, подлежат духовному суду. Если же действиями этих лиц был причинен материальный ущерб, то взыскание убытков производилось в общегражданском порядке. По статье 1012 «Учреждения судебных установлений» дела о браках, совершаемых по насилию, обману или вследствие сумасшествия одного или обоих супругов, рассматривались в уголовном суде, заключение последнего передавалось в духовный суд [9].
Данный факт подтверждается делом по обвинению священника села Кузовлева Тамбовской губернии Михаила Викторова в незаконном обвенчании. Поясняется, что в 1904 году духовный судебный следователь 3-го Липецкого округа Тамбовской губернии в результате дознания определил, что священник Михаил Викторов повенчал брак солдата Николая Копылова и крестьянки Феклы Смирновой не состоящих его прихожанами без предварительного соглашения епархиального начальства. Кроме того, не были соблюдены правила предбрачных документов. На основании статьи 1577 Тамбовской духовной консистории епархиальное начальство
постановило, что священнику Михаилу Викторову следует объявить строгий выговор и в случае повторения такого поступка он будет низведен во псаломщика[10]. Анализируя вышеперечисленные правила подсудности дел духовным судам из различных нормативных актов того времени, можно сделать следующие выводы о подсудности. Так как епархиальному суду подлежали и клирики, и миряне, то данную подсудность можно считать смешанной или сложной[11]. По решению Священного Синода и Сената светскому суду были признаны подсудными следующие
правонарушения: распространение ложных слухов и напрасное причинение общей тревоги (ст. 37 Устава о наказаниях, кассационное решение № 239 от 1867 года, указ Священного Синода от 15 декабря № 42 1867 года), оскорбление
должностных лиц при отправлении ими служебных обязанностей (кассационное решение № 12 1868 года и указ Священного Синода № 34 от 31 мая 1872 года)[12]. По этим категориям дел существовали два исключения: духовному суду подлежали дела по оскорблению священнослужителем церковного старосты и по оскорблению причетником священнослужителя -данные проступки признавались преступлениями против порядка управления и порядка подчиненности (кассационные решения № 321 1874 года, № 1 1869 года и указ Священного Синода от 22 ноября 1877 года № 1699)[13].
По циркулярному указу Священного Синода от 24 октября 1886 года № 19 дела об обидах и оскорблениях, которые могли оканчиваться примирением, подлежали ведению духовного суда, последний же, несмотря на мировое соглашение обидчика с потерпевшим, должен был карать виновного, если оскорбление было соединено с проступком, противным духовному сану. Это подтверждает дело по обвинению священника села Которова Тамбовской губернии Игоря Убранцева в непосильных поборах при исполнении треб. В деле содержится выписка из журнала Тамбовской духовной консистории о том, что священник Игорь Убранцев брал непосильную плату за требы с крестьян Ивана Рябинкина и Карпа Спирина.
Крестьяне просили удалить священника из их прихода. Постановлением епархиального начальства священник Игорь Убранцев в 1896 году освобожден от совершения треб в Михаило-Архангельской церкви ввиду обострившихся отношений между прихожанами и переведен из данной церкви во вновь открытый приход[14]. Также церковные суды разрешали дела об оклеветании одного священника другим по разъяснению Правительствующего Сената за номером 67/181.
Итак, как мы видим, церковным судам были подведомственны как клирики, так и миряне. Если в отношении церковнослужителей суд носил корпоративный характер, то к остальным членам
общества консистории применяли нормы
духовного права в порядке и по основаниям, определенным государственным
законодательством. Корпоративность проявлялась в присутствии при следственных действиях представителей клира, в определении наказания вышестоящим церковным начальством.
Противоречия между светскими и церковными нормами разрешались путем принятия прецедентных решений Сенатом. В целом
полномочия церкви были направлены на сохранение ведущей роли православия в обществе.
Литература
1. Григорович Н.И. Обзор общих
законоположений о содержании православного приходского духовенства в России со времени введения штатов по духовному ведомству (17641863) / Н.И. Григорович. - Спб.; 1867. - 114 с.
2. ГАКО ф. 20. оп. 2. д. 378. л. 20, 22об.
3. Устав Духовных Консисторий. С. 74-75.
4. ГАВО ф. И-84. оп. 1. д. 1933. л. 2.
5. ГАТО ф. 181. оп. 1. д. 1889. л. 37-39.
6. ГАКО ф. 20. оп. 2. д. 391. л. 9об-10.
7. ГАВО ф. И-84. оп. 1. д. 1944. л. 1.
8. Богословский А.М. Сборник статей судебных уставов 20 ноября 1864 года имеющие отношение к ведомству православного исповедания / А. М. Богословский. - Спб.; 1872. - 96 с.
9. Полное собрание Законов Российской империи. Т. IX. - С. 324-335.
10. ГАТО ф. 181. оп. 1. д. 2014. л. 2об.
11. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. - СПб.; 1845. - 354 с.
12. Григорович Н. И. Обзор общих
законоположений о содержании православного приходского духовенства в России со времени введения штатов по духовному ведомству (1764-1863) / Н.И. Григорович. - Спб.; 1867. - 114 с.
13. Завьялов А. Циркулярные указы Святейшего Правительствующего Синода. 1867-1900 / А. Завьялов. - 2-е изд. Спб.; 1900. - 282 с.
14. ГАТО ф. 181. оп. 1. д. 1859. л. 74об.
Воронежский государственный технический университет
THE COMPETENCE OF CHURCH COURTS IN PROVINCES OF THE CENTRAL CHERNOZEM REGION IN XIX CENTURY B.A. Ershov
In article powers of church courts in a XIX century are considered. It is shown that concerning clergymen the court had corporate character. Corporation was shown at presence at investigatory actions of representatives of clergy.
Keywords: church, a diocese, a consistory, clergy, the charter
