CC BY
91
6. Зуева О.В. К проблеме регистровой стратификации древнерусских эпистолярных текстов. Язык и социум: материалы VIII Международной научной конференции, Минск, 5 - 6 дек. 2008 г.: в 2 ч. Белорусский госуниверситет; Под общей редакцией Л.Н. Чумак. Минск: РИВШ. 2009; Ч. 1: 77 - 80.
7. Воронин Т.Л. Художественные особенности эпистолярного наследия Феофана Затворника. Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета III: Филология. 2007; Выпуск 2: 7 - 9.
8. Смолина А.Н. Духовные письма Феофана Затворника: лингвостилистический аспект. Мир науки, культуры, образования: международный журнал. 2012; 5 (36): 271 - 275.
9. Смолина А.Н. Духовные письма игумена Никона (Воробьева): особенности тропеической организации. Мир науки, культуры, образования: международный журнал. 2015; 4 (53): 326 - 329.
10. Смолина А.Н. Фигуративный синтаксис духовных писем игумена Никона (Воробьева). Мир науки, культуры, образования: международный журнал. 2015; 5 (54): 389 - 393.
11. Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник. Под редакцией Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. Москва: Флинта: Наука, 2003.
12. Хазагеров Г.Г. Риторический словарь. Мосвка: Флинта: Наука, 2009.
13. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. Горький, 1975.
14. Копнина Г.А. Риторические приёмы современного русского литературного языка: опыт системного описания: монография. Мосвка: Флинта: Наука, 2009.
15. Дюбуа Ж., Пир Ф., Тринони А. др. Общая риторика. Москва: Прогресс, 1986.
16. Клюев Е.В. Риторика (Инвенция. Диспозиция. Элокуция): Учебное пособие для вузов. Москва «Издательство ПРИОР», 1999.
17. Попова А.И. Лингвостилистические параметры поэтической прозы Анри Мишо (на материале «Portrait des Meidosems»). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва, 2009.
18. Столбовская Н.С. Когнитивно-прагматический потенциал семантико-синтаксичечских элиминаций в различных дискурсах. Автореферат диссертации . кандидата филологических наук. Ставрополь, 2007.
19. Эффективная коммуникация: история, теория, практика: Словарь-справочник. Редактор М.И. Панов; составители М.И. Панов, Л.Е. Тумина. Москва: ООО «Агентство «КРПА» Олимп», 2005.
20. Волков А.А. Курс русской риторики. Москва: Издательский дом «Русская панорама»; Издательство «Кафедра», 2013.
References
1. Kolokol'ceva T.N. Aposiopeza kak yavlenie sintaksisa i stilistiki. Materialy HII nauchnojkonferenciiprofessorsko-prepodavatel'skogo sostava Volgogradskogo gos. universiteta (12 - 21 aprelya 1995 goda). Volgograd, 1995: 280 - 285.
2. Kashirina V.V. Literaturnoe nasledie OptinojPustyni. Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Moskva, 2007.
3. Zueva O.V. Stil' 'epistolyarnyh tekstovXI-XVII vekov i ego mesto vistorii russkogo literaturnogo yazyka. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Minsk, 2009.
4. Kashirina V.V. Duhovnoe pis'mo kak zhanr (na primere optinskogo 'epistolyariya). Duhovnyj navigator. Available at: http://navigatorknig.ru/ duxovnoe-pismo-kak-zhanr-na-primere-optinskogo-epistolyariya
5. Zueva O.V. Stilisticheskie resursy drevnerusskih 'epistolyarnyh tekstov v sisteme pis'mennosti XI-XVII vekov (sintaksicheskij aspekt). Vesnik Belarus. dzyarzh. un-ta. Ser. 4. Filalogiya. Zhurnalistyka. Pedagogika. 2009; 1: 58 - 62.
6. Zueva O.V. K probleme registrovoj stratifikacii drevnerusskih 'epistolyarnyh tekstov. Yazyk isocium: materialy VIII Mezhdunarodnojnauchnoj konferencii, Minsk, 5 - 6 dek. 2008 g.: v 2 ch. Belorusskij gosuniversitet; Pod obschej redakciej L.N. Chumak. Minsk: RIVSh. 2009; Ch. 1: 77 - 80.
7. Voronin T.L. Hudozhestvennye osobennosti 'epistolyarnogo naslediya Feofana Zatvornika. Vestnik Pravoslavnogo Svyato-Tihonovskogo gumanitarnogo universiteta III: Filologiya. 2007; Vypusk 2: 7 - 9.
8. Smolina A.N. Duhovnye pis'ma Feofana Zatvornika: lingvostilisticheskij aspekt. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya: mezhdunarodnyj zhurnal. 2012; 5 (36): 271 - 275.
9. Smolina A.N. Duhovnye pis'ma igumena Nikona (Vorob'eva): osobennosti tropeicheskoj organizacii. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya: mezhdunarodnyj zhurnal. 2015; 4 (53): 326 - 329.
10. Smolina A.N. Figurativnyj sintaksis duhovnyh pisem igumena Nikona (Vorob'eva). Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya: mezhdunarodnyj zhurnal. 2015; 5 (54): 389 - 393.
11. Kul'tura russkoj rechi: 'Enciklopedicheskij slovar'-spravochnik. Pod redakciej L.Yu. Ivanova, A.P. Skovorodnikova, E.N. Shiryaeva i dr. Moskva: Flinta: Nauka, 2003.
12. Hazagerov G.G. Ritoricheskijslovar'. Mosvka: Flinta: Nauka, 2009.
13. Skrebnev Yu.M. Ocherk teorii stilistiki. Gor'kij, 1975.
14. Kopnina G.A. Ritoricheskie priemy sovremennogo russkogo literaturnogo yazyka: opyt sistemnogo opisaniya: monografiya. Mosvka: Flinta: Nauka, 2009.
15. Dyubua Zh., Pir F., Trinoni A. dr. Obschaya ritorika. Moskva: Progress, 1986.
16. Klyuev E.V. Ritorika (Invenciya. Dispoziciya. 'Elokuciya): Uchebnoe posobie dlya vuzov. Moskva «Izdatel'stvo PRIOR», 1999.
17. Popova A.I. Lingvostilisticheskie parametry po'eticheskoj prozy Anri Misho (na materiale «Portrait des Meidosems»). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 2009.
18. Stolbovskaya N.S. Kognitivno-pragmaticheskij potencial semantiko-sintaksichechskih 'eliminacij v razlichnyh diskursah. Avtoreferat dissertacii . kandidata filologicheskih nauk. Stavropol', 2007.
19. 'Effektivnaya kommunikaciya: istoriya, teoriya, praktika: Slovar'-spravochnik. Redaktor M.I. Panov; sostaviteli M.I. Panov, L.E. Tumina. Moskva: OOO «Agentstvo «KRPA» Olimp», 2005.
20. Volkov A.A. Kurs russkojritoriki. Moskva: Izdatel'skij dom «Russkaya panorama»; Izdatel'stvo «Kafedra», 2013.
Статья поступила в редакцию 09.02.16
УДК 82-5
Homich E.P., Cand. of Sciences (Philology), Professor, Department of Literature, Altai State Pedagogical University (Barnaul,
Russia), E-mail: [email protected]
Suhoterina T.P., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of General and Russian Linguistics, Altai State
Pedagogical University (Barnaul, Russia), E-mail: [email protected]
THE COMMUNICATIVE ORIGIN IN JUVENILE LITERATURE. The article presents research on the communicative origin in children's literature. In the article the authors point out that it is possible to identify individual characteristics of teen prose and genre features by analyzing the nature of a conflict. In the article the attempt to give a philological analysis of teen literature is given. On the one hand, it refers to the literary approach to the consideration of the communicative origin in juvenile literature. On the other hand, it refers to genre features of teen literature. The object of special consideration in the work is Diary of a Wimpy Kid by Jeff Kinney. A diary is considered as a speech genre. One of the aims of the current research is the consideration of genre features of a diary since the analyzing novel is presented in that form. The researchers of the article consider the following aspects: the author of the literary work, the addressee, the functions and the graphic and space features of the diary.
Key words: teen literature, conflict, speech genre, diary, genre features, author, addressee, functions, graphic and space features.
Э.П. Хомич, канд. филол. наук, проф. каф. литературы, ФГБОУ ВО «Алтайский государственный педагогический университет», г. Барнаул, Е-mail: emШ[email protected]
Т.П. Сухотерина, канд. филол. наук, доц. каф. общего и русского языкознания, ФГБОУ ВО «Алтайский государственный педагогический университет», г. Барнаул, Е-mail: [email protected]
КОММУНИКАТИВНОЕ НАЧАЛО В ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Статья посвящена рассмотрению коммуникативного начала в детской литературе. В работе отмечается, что персональные особенности подростковой прозы, жанровые особенности возможно выявить, обратившись к изучению природы конфликта. В статье осуществляется попытка представить филологическое описание подростковой литературы. С одной стороны, речь идёт о литературоведческом подходе к рассмотрению коммуникативного начала в детской литературе, с другой, - о жанровых особенностях подростковой литературы. Объектом рассмотрения в статье выступает рассказ Джефф Кинни «Дневник слабака». Дневник рассматривается как речевой жанр. Одной из задач осуществляемого исследования является рассмотрение жанровых характеристик дневника, в форме которого написан анализируемый рассказ. Авторы статьи останавливаются на рассмотрении автора, адресата, функций, графико-пространственных жанровых особенностей дневника.
Ключевые слова: подростковая литература, конфликт, речевой жанр, дневник, жанровые особенности, автор, адресат, функции, графико-пространственные особенности.
Категория конфликта играет особую роль в моделировании литературного процесса для детей 12 - 14 лет. Исследуя природу конфликта, можно выявить персональные особенности подростковой прозы, её жанровую и текстовую традицию, т. е. изучить явление в филологическом пространстве. Мир детский и мир взрослый - типологические составляющие литературного детства, их бинарность исходно конфликтна, но территорией повышенного напряжения специалисты считают подростковую литературу, не случайно писатели называют её «минным полем».
Однако нельзя не заметить в современной детской книге, адресованной подростку, новый подход к изображению личностного роста, снижение героической исключительности. Литературный подросток освободился от пафоса и патетики, а главное - он ищет общения со сверстниками, не пренебрегает повседневностью, активен и адаптирован. Таков герой шведского писателя Ульфа Старка («Пусть танцуют белые медведи»). Обычный подросток, обычный хулиган и ленивец. Но он способен развивать личностные качества, способен сделать выбор, сделать, казалось бы, невозможное. Известный российский писатель Эдуард Веркин («Друг-апрель»), рассказывая о повседневной жизни, достигает необычного результата: читатель, пережив потрясения вместе с героем, оказывается способным сформировать свое мнение, способен принимать очень важные для себя решения.
Наметившиеся неформальные признаки в продвижении литературы о подростках создали прецедент читательского интереса не только со стороны детской аудитории: появились читатели взрослой адресации, в их числе - писатели, и не только детские. Есть примеры целевой установки двух адресатов: детского и взрослого, а это уже «территория» читательского конфликта. Так формируется подростковая типология конфликтов. Самые распространенные среди них: дисциплинарный, особенно характерный для «школьных историй» (Андрей Жвалевский и Евгения Пастернак «Гимназия №13»), межпоколенческий, вариации на тему «отцы и дети» и «моя семья» («Пучеглазый» Энн Файн, «Разрисованная мама» Жаклин Уилсон), межличностный с борьбой белых и чёрных лидеров или идеологический конфликт борьбы между старым и новым миром. (Анника Тор «Остров в море»).
Смена типа подростка формируется, как правило, в контексте идеологии, а значит, в контексте эпохи. Негероическая эпоха, безрадостная повседневность и уходящая традиция стали предпосылкой к появлению типов «слабака» («Дневник слабака» Джефф Кинни) и «изгоя» («Изгой» Ольга Черенцова), а новая тенденция в изображении подростка продемонстрировала тип подростка, способного на поступок. Так, в борьбе со стереотипами на смену рефлектирующим персонажам пришли действующие лица. Символично: исчезает определение «трудный» по отношению к подростку. Для подростка оно имело полисемантическое значение, подразумевался не только негативизм поведения, имелась в виду и сила характера. Такие метаморфозы повлекли за собой другие новации: уходят эпистолярные формы (письмо, дневник, записки), изменяется сам тон повествования, наблюдаются наджанровые изменения. Вместо пафосного отношения к дневнику - легкое ироничное описание «важных» моментов трудной подростковой жизни. Как это рассказано, например, детской писательницей Сью Таусенд и ее чудаковатым героем («Тайный дневник Адриана Моула»).
В исследовании детской литературы, подростковой в частности, наметился разворот к её филологическому изучению, о
чём свидетельствуют материалы последних конференций, посвященных «большой литературе для маленьких». Не противореча формуле Маршака, исследователи новейшей детской литературы рассматривают её как «территорию конфликта». Симптоматично, что «территорией» исследования конфликта становится подростковая проза. Сегодня она - объект пристального внимания «взрослого» литературоведения и критики. Михаил Яснов по этому поводу заметит: «Взросление перестает быть семейным достоянием, а состояние общества таково, что подросток чувствует себя в нем крайне дискомфортно. Дети внушают оптимизм. За подростков боязно». Писателя поддержит педагог-библиотекарь: «Взросление ребёнка всегда доставляет родителям много хлопот. А когда он вступает в переходный возраст, сохранить спокойствие и удержать доверие в отношениях очень нелегко». Отношения - межличностные, семейные взаимоотношения, а также школьные и дворовые - главный «поворотный» аспект подростковой прозы. Так, ещё одним измерением, позволяющим объяснить персональные особенности подростковой литературы, становится её коммуникативное свойство («повседневная коммуникация»).
Интересы науки складываются вокруг игровой поэтики. Учёные обратили внимание на трикстериаду детской литературы. В рамках игры конфликт чаще всего провоцируется трикстером, «выступая в роли авторитета, он учит подрывать любой авторитет». Трикстеры, ловкие и лукавые артистичные провокаторы, без труда обнажают противоречия подростка. Самое большое из них то, что он может быть одновременно послушным и бунтарём, пряча свои проблемы за обычным видом, ироничным взглядом и «философской» оценкой событий или сложных (драматических) отношений.
Специфические особенности продвинули подростковую прозу к философскому осмыслению детского опыта, в том числе, в вопросах жизни и смерти. Следует отметить, что отечественная литература крайне осторожна в освещении философских вопросов подобного рода. Большей свободой располагает переводная литература, которая не боится рассказывать о проблемах социально острых. По свидетельству специалистов, «в Европе раньше заговорили на замалчиваемые темы.
Тем не менее, «смелые» книги есть и в отечественной литературе: «Похороните меня за плинтусом» П. Санаева, «Мальчик, которому не больно», «Эх, вы!», «Девочка, которой все равно» А. Лиханова, «Шиза» Ю. Нифонтовой. Вслед за книгами нового типа появился термин - «современная социально-критическая литература». Более того, на этой почве сложились классификации рекомендательной литературы. Некоторые специалисты в области оценки детской литературы рекомендуют подросткам и родителям для совместного прочтения книги Е. Мурашовой («Класс коррекции»), Эдуарда Веркина («Друг апрель»), «Вафельное сердце» М. Парр, «35 кило надежды» А. Гавальда. Специалисты рекомендательной библиографии советуют подросткам прочитать, прежде всего, книги О. Раина, О. Колпаковой, Т. Михеевой, У. Старка, А. Тор, Д. Сабитовой, Ю. Кузнецовой, А. Гордиенко, Х.А. Тассиес, Н. Нусиновой, М. Аромшам. Набирает популярность переводная литература с непривычными для российского читателя темами. Авторы переводной литературы не избегают суицидных, гомосексуальных, инцестуальных тем, но если ставят их, то делают это достаточно деликатно (Беате Тереза Ханика, «Скажи, Красная Шапочка»). Однако уйти от
агрессии, равнодушия, цинизма не всем удается. От «правильного» выбора подростком книги зависит его читательская состоятельность. В этом случае ему нужна квалифицированная помощь или совет педагога, который в итоге тоже оказывается «на территории конфликта» и должен будет пройти по минному полю подростковой литературы. Поэтика повседневности, поисковое движение аргументов в ее защиту сделали подростковую книгу заметным явлением. Подросток начинает осознавать, что его отношения с миром, любое общение и формирование любых взаимоотношений происходит не в исключительных обстоятельствах, а в реальной повседневности - здесь и сейчас. И это осознание сдерживает его от отчаянного шага, предупреждает опрометчивые поступки. Он начинает понимать: сорваться эффектнее, чем устоять, но устоять - это «круче». Подросток-читатель нового поколения, - пережив вместе с героем безразличие взрослых, ложь друзей или познав одиночество, словно обретает дополнительное зрение или обретает оберег.
К прозвучавшим в статье рекомендациям можно добавить рекомендательные списки, составленные по тенденциям современного литературного процесса. Например: книги библиотерапевтической направленности (палатные рассказы и «Мандариновые острова» Николая Назаркина, «По Зашка-фью кувырком» Анны Никольской, уже упомянутые нами произведения Альберта Лиханова), весёлые и не страшные книги (смехотерапия и страхотерапия Артура Геваргизова, Олега Григорьева, Андрея Усачева), кулинарные книги («Колобок» Усачева, «Съедобные сказки» Маши Трауб, рецепты в стихах Тимофеевского и др.).
Повышенным спросом пользуются книги М. Франка, Т. Прат-четта, Дж.-Р.-Р. Толкена, Э. Линдо «Манолито очкарик» и др. Из отечественных востребованы книги Д. Сабитовой «Где нет зимы», М. Аромштам «Когда отдыхают ангелы», А. Жвалевско-го и Е. Пастернак «Время всегда хорошее» и др. Десятки новых книг (серии «Новобранец», «Коты-воители», «Артур и минипуты» и др.) самого разного качества требуют от читателей-подростков определенных знаний и культуры чтения. А от тех, кто составляет репертуар чтения и пытается им руководить, - определённого внимания к проблемам подрастающего поколения и читательской состоятельности.
В целом, современная подростковая литература - это «история о непростом периоде в жизни ребёнка, о разнице традиций и менталитетов, о долгом и трудном пути к взаимопониманию, о терпении и о любви».
Объектом рассмотрения в нашем исследовании является рассказ Джеффа Кинни «Дневник слабака». Обратим внимание на то, что уже в заглавии указывается жанровая принадлежность произведения - Дневник.
Изучение дневника как жанровой формы возможно с точки зрения типа коммуникативной деятельности и типа текста. Это задача лингвистики и отчасти литературоведения (в частности, нарратологии, находящейся на их стыке), а также семиотики и культурологии [1].
Мы остановимся на рассмотрении жанровых признаков дневника, рассмотренных по параметрам коммуникативно-семиотической модели, предложенной проф. Н.Б. Лебедевой [2; 3].
В рамках настоящей статьи рассмотрим такие признаки, как автор, адресат, функции, графико-пространственные особенности.
Автором дневника анализируемого произведения является подросток - Грег Хеффли, который называет свой дневник «Личный журнал»: Это мой личный ЖУРНАЛ... Хочу подчеркнуть, что идея с журнальчиком была не моя. Это была МАМИНА идея [4].
Дневник по своей природе автокоммуникативный жанр, автор адресует сообщение самому себе. По мнению Егорова, дневник как жанровая форма представляет собой динамичную автохарактеристику, выражающую естество и бытие человека методом последовательных высказываний, группирующихся в устойчивый временной ряд [5]. Для дневника как речевого жанра характерен особый тип автора: автоадресат, обусловленный характером содержащейся информации в дневнике и вытекающей отсюда основной функцией - информативной, которая предполагает хранение и аккумулирование информации для самого автора.
Традиционно дневник не предназначается для обнародования, и, как правило, «секретен» для окружающих. Однако, на наш взгляд, в данном случае эта характеристика дневника размыта. Подросток пишет дневник, однако не исключает, что его
содержание станет известно окружающим. Характеризовать психологическое состояние, имея в руках дневник и не зная ничего о его авторе, достаточно сложная проблема, однако вполне решаемая. При исследовании ряда дневников мы обратили внимание на то, что они отличаются способом его заполнения, средствами написания и собственно той информацией, которая и формирует содержание дневника. Однако по содержанию, по тематике написанного анализируемый дневник отличается от традиционного дневника: в нем нет переживаний, психологизма. В тексте дневника мы можем наблюдать изменение стилистики повествования, жанровые изменения. В дневнике Грег Хеффли наблюдается ироничное описание «важных» для автора моментов трудной подростковой жизни. Автор-подросток называет себя слабаком, человеком, не совершающим никаких значительных поступков, не выступающим против окружающего мира, порой несправедливого.
Одной из характеристик речевого жанра является адресат. В дневнике адресатом выступает сам автор. Как отмечает Ю.М. Лотман, «[...] и в целом ряде других случаев мы имеем передачу сообщения от "Я" к "Я". Это все случаи, когда человек обращается к самому себе, в частности, те дневниковые записи, которые делаются не с целью запоминания определенных сведений, а имеют целью, например, уяснение внутреннего состояния пишущего, уяснение, которого без записи не происходит» [6, с. 164].
В коммуникативной ситуации дневника адресат как жанро-образующий компонент может быть представлен несколькими характеристиками. В исследуемом «Дневнике слабака» присутствует так называемый непосредственный адресат (в качестве которого выступает сам автор) и косвенный адресат (предполагаемый читатель - родители, братья, друзья, одноклассники, о которых упоминается в дневнике).
Меняется и функция дневника. В нем отсутствует выражение психологического состояния, душевных и творческих терзаний. Коммуникативно-целевой фациент определяет не только содержание того или иного речевого жанра, но и форму, стиль, использование определенных паралингвистических средств при написании дневника. При анализе дневника отметим, что данный фациент представлен несколькими целями: кумулятивная, информационная, эмоционально-экспрессивная, которые могут выступать в комплексе или по отдельности.
Доминантной целью дневника, по нашему мнению, является кумулятивная, то есть сохранение информации. Однако отчетливо выделяется и эмоционально-экспрессивная цель, претендующая на роль доминантной. Текст дневника наполнен эмоциональной, оценочной лексикой, отмечается также и обилие паралингвистических средств, несущих дополнительные эмоционально-экспрессивные оттенки. Часто паралингвистические средства служат источником информации о говорящем (в нашем случае о пишущем), поскольку отражают его социальные, возрастные черты, особенности характера.
Паралингвистические средства, внося дополнительные компонент в имеющуюся информацию, дополняют эмоциональную сторону высказывания, что особенно актуально в письменной речи, где основными показателям эмоциональности являются графические средства. Способность выделять, акцентировать внимание на определенных деталях текста также является характерной чертой паралингвистических средств. В анализируемом дневнике наблюдаются такие паралингвистические средства, как шрифт, картинки, числа, даты. Все элементы графической организации и построения текста: величина букв, их ширина, начертание, расстояние между ними и прочее призваны привлекать внимание адресата, (в нашем случае автора-адресата), обеспечивать удобочитаемость и понятность текста, что позволяет быстро найти нужную информацию и быстро ознакомиться с содержанием текста. «Шрифт способен выделять наиболее важные по смыслу части вербального компонента (отдельные слова, словосочетания, предложения, абзацы) и акцентировать на них внимание адресата» [7, с. 62].
Таким образом, анализируемый дневник подростка имеет черты традиционного дневника (автокоммуникативность, неофициальность, информативность), но также и черты, отличающие его от традиционного дневника, позволяющие говорить о некоторой трансформации жанра (одна из доминантных эмоционально-экспрессивная цель, обилие паралингвистических средств, отсутствие психологической составляющей, ориентация на косвенного адресата, иронический стиль повествования).
Библиографический список
1. Анна Зализняк. Какими бывают дневники? Available at: http://polit.ru/article/2011/04/05/zaliznyak
2. Лебедева Н.Б. Естественная русская речь как объект лингвистической практики: (итоги второго года проведения). Вестник БГПУ. Гуманитарные науки. Барнаул, 2002; Вып. 2: 35 - 40.
3. Лебедева Н.Б. Жанры естественной письменной речи. Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. Москва, 2007: 116 - 123.
4. Джефф Кинни. Дневник слабака. Москва: Рид Медиа, 2013.
5. Егоров О. Дневники русских писателей XIX века: Исследование. Москва: Флинта: Наука, 2002.
6. Лотман Ю.М. Автокоммуникация: «Я» и «Другой» как адресаты (О двух моделях коммуникации в системе культуры). Лотман Ю.М. Семиосфера. Санкт-Петербург: Искусство-СПБ, 2000: 159 - 165.
7. Анисимова Е.Е. Лингвистика текста и межкультурная коммуникация. Москва, 2003.
References
1. Anna Zaliznyak. Kakimi byvayut dnevniki? Available at: http://polit.ru/article/2011/04/05/zaliznyak
2. Lebedeva N.B. Estestvennaya russkaya rech' kak ob'ekt lingvisticheskoj praktiki: (itogi vtorogo goda provedeniya). Vestnik BGPU. Gumanitarnye nauki. Barnaul, 2002; Vyp. 2: 35 - 40.
3. Lebedeva N.B. Zhanry estestvennoj pis'mennoj rechi. Antologiya rechevyh zhanrov: povsednevnaya kommunikaciya. Moskva, 2007: 116 -123.
4. Dzheff Kinni. Dnevnik slabaka. Moskva: Rid Media, 2013.
5. Egorov O. Dnevniki russkih pisatelejXIX veka: Issledovanie. Moskva: Flinta: Nauka, 2002.
6. Lotman Yu.M. Avtokommunikaciya: «Ya» i «Drugoj» kak adresaty (O dvuh modelyah kommunikacii v sisteme kul'tury). Lotman Yu.M. Semiosfera. Sankt-Peterburg: Iskusstvo-SPB, 2000: 159 - 165.
7. Anisimova E.E. Lingvistika teksta i mezhkul'turnaya kommunikaciya. Moskva, 2003.
Статья поступила в редакцию 20.01.16
