CC BY
67
ЕСТЬ ТАКОЕ МНЕНИЕ
Дмитрий ФУРМАН, Самовар ШЕРМАТОВА
КИРГИЗСКИЕ ЦИКЛЫ
Киргизию принято считать самым восприимчивым к европейским демократическим ценностям новым независимым государством Центральной Азии. В апреле 2010 года здесь произошла вторая за постсоветскую историю Киргизии революция. (А если учитывать события 1990-1991 годов, когда падение советской власти в Киргизии также сопровождалось сильным спонтанным народным движением, то можно сказать, что за двадцать лет здесь произошло три революции).
Есть, по-видимому, смысл внимательнее присмотреться к тому, что происходило и происходит сейчас в этой стране не только с точки зрения её собственной судьбы, но и с точки зрения особенностей адаптации новых независимых государств вообще к европейским демократическим ценностям. Оба киргизских президента - Аскар Акаев и Курманбек Бакиев - приходили к власти под демократическими лозунгами. Оба создавали режимы личной власти и оба были свергнуты народными выступлениями. Дважды в Киргизии повторялся один и тот же цикл политического развития: революция - превращение выдвинутого этой революцией лидера в авторитарного правителя - новая революция. В чём секрет этого цикла?
Президент-учёный
Первый киргизский президент Акаев впервые был избран Верховным Советом в октябре 1990 года. Его кандидатура возникла неожиданно, после того как
© Дмитрий Фурман - доктор исторических наук, профессор, главный научный
сотрудник Института Европы РАН; Санобар Шерматова - журналист, эксперт по странам Центральной Азии.
E-mail: [email protected] Ключевые слова: Киргизия, традиции, кланы, "имитационно-демократические" режимы, постсоветское пространство.
Верховный совет так и не смог выбрать между двумя основными номенклатурными кандидатами - киргизская партийная номенклатура раздиралась борьбой кланово-региональных "южной" и "северной" фракций1 и была ослаблена бурным демократическим движением и психологическими последствиями страшного погрома узбекского меньшинства в южном городе Оше, когда было убито и ранено более 1000 человек. Впоследствии Акаев говорил: "На вершину власти я опустился на парашюте". В тот момент он был приемлем для всех. Он не принадлежал ни к одной номенклатурной группировке. Он устраивал митингующих перед зданием Верховного Совета и устраивающих пикеты и голодовки демократов, создавших Демократическое движение Кыргызстана, как "человек новой формации, ... носитель демократической культуры"2, поддержанный к тому же всемирно известным писателем Чингизом Айтматовым3, обладавшим колоссальным авторитетом. И в то же время он не так уж пугал номенклатуру, ибо был всё-таки не каким-нибудь "разночинцем"-диссидентом, а бывшим заведующим отделом науки ЦК Компартии Киргизии и президентом Академии наук и воспринимался как человек мягкий и склонный к компромиссам4. Тем не менее в августе 1991 года Киргизия резко осудила ГКЧП в СССР, и Акаев, и бывший тогда министром внутренних дел Ф. Кулов, даже подготавливали сопротивление.
1 А. Масалиев, выходец с юга Киргизии, тогда первый секретарь ЦК и главный претендент на пост президента, которому нанесли удар в спину его партийные соратники, выдвинув альтернативную кандидатуру председателя Совета министров северянина А. Джумагулова, пишет : "... Ни в одной республике не было такого, чтобы несколько членов бюро ЦК выдвигали свои кандидатуры" . А. Масалиев. Страницы жизни. Бишкек. 1990. С. 311.
2 А. Эркенбаев. 1990 год: приход к власти А. Акаева. Издательский дом "Кыргызстан"
1997. с. 72.
3 Акаев затем сделал его послом в странах Бенилюкса, что позволило ему прожить трудные постсоветские годы вдали от горячо любимой, но бедной и некомфортной родины, а сын писателя стал последним акаевским министром иностранных дел.
4 В то время он говорил о себе: "Я всегда в жизни избегал крайностей... Я всегда поддерживал Горбачёва... Думаю, его линия на сегодняшний день наиболее верная...". Своё политическое кредо он определял так:"... Необходимо осуществить переход от ... искажённого социализма к динамическому, гуманному, демократическому, с высоким уровнем благосостояния народа. "Советская Киргизия. 1.08.1990. Эволюционировал он, как все. В 1990 г. он говорил о "великом Ленине", а в конце 1991 г. назвал коммунизм "религией насилия и нетерпимости". Слово Кыргызстана. 12.11.1991.
Акаев очень дорожил имиджем интеллектуала1 и демократа2 ("единственного президента-демократа в Центральной Азии"), стремился по максимуму извлечь из него выгоды и долгое время ходил в любимцах Запада, от которого Киргизия получила множество льготных кредитов и грантов3 и первой из постсоветских стран была принята в ВТО. Тем не менее принципиально созданный им режим не отличался от других, возникших на постсоветском пространстве "имитационно-демократических" режимов. Как и его соседи "партократы", Акаев стремился к "безальтернативной" власти и после своего избрания президентом Верховного Совета в 1990-е годы, он переизбирался всенародным голосованием ещё в 1991, 1995 и 2000 годах, и если бы не революция, то, вероятно, правил бы до сих пор, как узбекский Каримов и казахстанский Назарбаев.
По образцу Ельцина и Назарбаева в 1994 году он разогнал парламент, объявленный "тормозом демократических преобразований" и проявлявший чрезмерный интерес к тому, как осуществляется приватизация и как президент и его тогдашний советчик и партнёр Б. Бирнштейн распоряжаются золотом Кумтор-ского месторождения. Как и другие президенты, Акаев манипулировал выборами и референдумами. Он постарался избавиться от своего популярного соратника ставшего вице-президентом "генерала-демократа" Кулова (как избавились от своих вице-президентов Ельцин, Назарбаев и Каримов), о котором вначале говорил, что он "один из тех людей, которые являются гордостью республики"4, но затем ликвидировал в новой конституции вице-президентскую должность и в конце концов засадил его в тюрьму. Акаев постоянно менял конституцию (она была принята в 1993 г. и тогда Акаев говорил, что "конституция должна приниматься на века"5, но затем радикально "поправлялась" им в 1994, 1996, 1998 и 2003 гг.), экспериментируя со структурой парламента (однопалатный, потом двухпалатный, потом снова однопалатный) и системой выборов (сначала мажоритарная система, затем -смешанная, затем снова мажоритарная), продлевая свои сроки и увеличивая
1 Он постоянно цитировал то Цицерона, то Платона. При этом его стремление подчёркивать свою образованность иногда приводило к комическим результатам. Он мог сказать, что "перечитывал Сократа", назвать Эрика Марию Рильке поэтессой Марией Рильке и, убеждая свой народ не бунтовать, ссылаться на научные исследования -"Не зря говорят, что народные волнения приводят к природным катаклизмам. Такую закономерность вывели учёные... Возьмите, к примеру, Спитак - прямая связь." Слово Кыргызстана. 4. 06. 2002. Он также всерьёз утверждал, что традиционный киргизский колпак обладает магическим силами (Новые Известия. 9. 06. 1998) и что все социальные потрясения приходятся на конец веков - " Это мои выводы как учёного". (Независимая газета. 26. 12. 1998).
2 В Киргизии считали, что он был единственным киргизским народным депутатом СССР - членом Межрегиональной депутатской группы. Сам он говорил о неизгладимом впечатлении, которое произвела на него встреча с Сахаровым, и на конференции, посвящённой памяти Сахарова, произнёс речь о его величии.
3 Акаев с гордостью говорил: "Льготных заимствований на душу населения мы привлекли, наверное, больше, чем любая другая стран" (Независимая газета. 21.04.1998).
4 Слово Кыргызстана. 7.05.1993.
5 Слово Кыргызстана. 1.07.1992.
ная), продлевая свои сроки и увеличивая полномочия. Он стремился подавить оппозиционные СМИ и посадил в тюрьмы ряд своих политических противников по обвинениям в уголовных преступлениях, говоря, что он рад бы их выпустить, но закон не позволяет. В 2002 году дело дошло до расстрела милицией поднявшихся в защиту своего арестованного депутата жителей южного Аксый-ского района, когда были убиты шесть человек. Оппозиция всё более раздражала Акаева1, а Запад стал отворачиваться от бывшего любимца, и американский посол уговаривал его уйти: "Если Аскар Акаев не будет баллотироваться на следующий срок, то останется в истории как один из основателей демократии в стране"2. Акаев стал говорить, что Запад навязывает демократию "большевистскими методами"3 и что Киргизия будет брать пример с России ("почему мы не можем учиться у России, идти по её пути?"4). В 2005 году истекали конституционные сроки его пребывания у власти - два пятилетних периода начиная с 1995 года первых выборов по конституции 1993 года, но мало кто верил, что Акаев уйдёт (уже раздавались призывы к нему остаться5 и собирались подписи за референдум о продлении его полномочий) и, если уйдёт, то не передаст власть сыну (соответствующая обработка общественного мнения уже началась)6, жене или дочери7. По мере падения своей популярности Акаев всё
'"Откровенно скажу, что, не будь моей демократической сверхтерпимости по отношению к оппозиции, а также к тем наветам и клевете, которые сложились вокруг моей президентской деятельности, в республике не существовало бы и десятой доли нынешних оппозиционных партий и СМИ, а многие оппозиционеры, усердствующие в нагнетании клеветнических настроений, находились бы в других местах." Слово Кыргызстана. 26.09. 2002.
2 Известия. 25.02. 2005.
3 "Всё надо делать поэтапно, с учётом специфики страны. С большевизмом Запада в этом вопросе не соглашусь". Главное - мы выжили... (Интервью А. Акаева) Известия. 27.08.2001. " В советское время мы пытались одним прыжком перескочить из феодализма в социализм. Сорвались в пропасть. Ныне от нас требуют прыжком перескочить из авторитаризма в демократию... "Чистоплюи от демократии" ... пытаются втянуть нас в демократическую гонку, к которой общество ещё не в полной мере готово". А. Акаев. Трудная дорога к демократии. М. 2002. С. 378.
4 Коммерсант. 11.07.2005.
5 Лично я бы хотел... чтобы Акаев остался ещё, до конца осуществив свои функции, идеи, наработки... И сотни тысяч по стране меня поддержат без всяких инициатив сверху..." Д. Кыштобаев. Лилипутия в огне. Слово Кыргызстана. 6.02.2004.
6 "Если потомок президента такой же деловой и заботливый, как отец, почему бы не избрать его?.. Как это случилось в Азербайджане."Народу нужны крепкая власть и справедливость (Интервью с публицистом Маром Байджиевым). Слово Кыргызстана. 19.12. 2003.
7 В Киргизии говорили, то жена Акаева Майрам организовала продажу должностей. Сама же она говорила про себя, что "абсолютно не приемлет бездуховность. Доказано, что агрессивность и бездуховность содержат разрушительную энергетику, которая распространяется со страшной силой". Независимая газета. 29.09.2003. Стилистику её высказываний и, очевидно, "семейную стилистику" могут передать также такие высказывания: "Мой муж говорит: человечность - это аристократизм духа", а
больше опирался на родичей, проведя на выборах в феврале 2005 года в парламент своих родственников и родственников жены (при этом оппозиционные кандидаты под самыми разными предлогами снимались) и создав свою партию "Вперёд, Кыргызстан!". Партию "курировала" дочь президента Бермет, которая, баллотируясь в парламент, заявила: "Кыргызстан - дело жизни моего отца; я иду в парламент, чтобы дело жизни моего отца не пропало."1, а финансировал её муж - киргизский олигарх, но казах и гражданин Казахстана Адиль Тойгон-баев
Но хотя принципиальных отличий акаевского и других постсоветских режимов "личной власти" и не было, генезис и имидж Акаева всё же были факторами, смягчавшими режим и замедлявшими его авторитарную эволюцию. "Островком демократии" акаевскую Киргизию можно было увидеть лишь на центральноазиатском фоне, но акаевский авторитаризм был до самого конца относительно мягким и специфически "стыдливым". Например, после аксый-ских событий Акаев тут же провозгласил "национальную идею" - "Кыргызстан - страна прав человека". После серии действий против оппозиционных СМИ (экономического давления, судебных исков, даже погромов, учинённых "неизвестными") он мог провести с ними "круглый стол", где говорил, что "главным критерием необратимости демократических процессов считает уровень свободы СМИ...", но "на переходном этапе мы не гарантированы от произвола отдельных чиновников"2. Слова о демократии и правах человека не сходили с его уст. В Киргизии было множество партий, в основном возникших из демократического движения рубежа 80 и 90-х годов и живущих на западные гранты НПО. Российского путинского периода или казахстанского, не говоря об узбекском, уровня контроля президента над политической жизнью Акаев так и не достиг. Как сказал один немецкий журналист: " Среди центральноазиатских недемократических стран Киргизия является самой демократической"3.
Акаевский режим был сметён революцией марта 2005 года, произошедшей вслед за скандальными выборами в парламент и вслед за грузинской и украинской "цветными" революциями. Лидеры оппозиционных партий вдохновлялись их примером4 и стремились провести свою революцию мирно и организованно ("революция тюльпанов"). Но это получилось плохо, народ неожиданно для лидеров захватил бишкекский "Белый дом" и затем разгромил и разграбил акаев-ские резиденции. Акаев бежал в Россию, а день 24 марта 2005 года остался в киргизской истории под названием "День мародёра". Акаевский режим пал быстрее, чем кто либо предполагал, и страна погрузилась в анархию. Два года в
её дочь Саадат, кардиолог, по её словам, говорит: "Сердце можно лечить только сердцем". Слово Кыргызстана. 7.03.1992.
1 М. Зыгарь. Во всём виноваты дети. Киргизский переворот. Март-апрель 2005. М. 2005. С. 52.
2 Независимая газета. 6.05. 2000.
3 Некие силы и кризис в Кыргызстане. (Интервью немецкого журналиста Криса Шюпа) Слово Кыргызстана. 27.06. 2002.
4Один из оппозиционных деятелей Э. Алиев говорит: "... после Грузии, Украины - наша очередь, очередь Кыргызстана". Res РиЬНеа . 15.12.2004.
Киргизии творился "беспредел", когда в стране расцвела уличная преступность отдельные борющиеся друг с другом клановые группировки могли захватывать здания местных администраций и один раз родственниками и друзьями кандидата в президенты, которого ЦИК отказался регистрировать (выяснилось, что он имел второе, казахстанское гражданство), был захвачен даже Белый дом. В Киргизии даже возникла шутка, что захват здания администрации - "народная киргизская забава". Из анархии Киргизию вывел бакиевский режим.
Бакиевский режим
Бакиев, в советское время - партработник, был проще и в отличие от своего предшественника, никаких Цицеронов не цитировал. При Акаеве он одно время был премьером, но после аксыйских событий ушёл с поста, перешёл в оппозицию и стал одним из её лидеров (трансформация, похожая на трансформацию М. Касьянова в России и А. Кажегельдина в Казахстане). С теперешним лидерами антиакаевской революции тогда он шествовал, взявшись за руки, во главе демонстраций. Бакиев был самым высокопоставленным в прошлом оппозиционером и имел большую поддержку на "революционном юге". В июле 2005 года он избирается президентом, а в июле 2009 года переизбирается на второй срок.
Бакиевский режим, возникший из революции 2005 года, или, вернее, из последующей анархии и склок революционных вождей, старых революционных соратников президента, которых он отстранял одного за другим, был совершенно лишён какой-либо "стыдливости". Бакиеву был свойственен своего рода "простодушный цинизм" - он с поразительной лёгкостью обманывал партнёров, обещая что-то и затем не выполняя обещанного (так он долго говорил, что собирается закрыть американскую базу "Манас", взяв у России в связи с этим большие кредиты, а потом оставил "Манас", договорившись с американцами о подъёме арендной платы). Но одновременно он говорил много такого, о чём другие промолчали бы1. Эволюционировал бакиевский режим стремительно, и уже через несколько лет акаевский, даже на поздних этапах его эволюции, стал казаться настоящей демократией и вызывать ностальгические чувства. Угрожая роспуском, Бакиев заставил парламент отказаться от уже принятого варианта конституции, ограничивающего президентскую власть, и одобрить в декабре 2006 года удобную ему конституцию, более "президентскую", чем акаевская, принятую затем , как положено, референдумом, но всё же распустил парламент. Используя российский и казахстанский опыт, Бакиев быстро создал свою партию "Светлого пути" и на выборах в декабре 2007 года, проводившихся только по партийным спискам, обеспечил ей полный контроль над парламентом, вообще не допустив в него основные оппозиционные партии. Более того, не так давно он позволил себе то, что не допускал ни один постсоветский президент,
1 Так он сказал о своём сыне Максиме: "Вот говорят, что он стал с моей помощью миллионером. Ну да, мой сын миллионер. Но я тут ни при чём. У него с детства проявлялся талант к бизнесу: он ещё в шестом классе начал торговать сигаретами". Ьйр://^^'^коттегеап1;.гиМос.а8рх?Вос8ГО=13
кроме разве покойного Туркменбаши: он публично усомнился в пользе выборов и стал говорить о переходе к "совещательной" демократии, которая "более всего подходит к нынешним реалиям Кыргызстана"1. ("Совещательная" - это почище "суверенной").
Бакиев больше всего боялся повторения той революции, которая привела его к власти, и повторения судьбы Акаева. Очевидно, он пришёл к выводу, что Акаева свергли из-за его "либерализма" (как считал и сам Акаев2), и стремился ликвидировать все легальные каналы выражения протеста. Митинги оппозиции он разгонял "черёмухой" и полицейскими дубинками. Оппозиционные СМИ практически уничтожил (80% СМИ сменили при нём собственников) и готовил общую "перерегистрацию" всех СМИ и НПО. И если при Акаеве противников президента обвиняли в уголовных преступлениях, то при Бакиеве, хотя этот проверенный метод борьбы также активно применялся, они стали ещё попадать в автомобильные катастрофы и "неизвестные лица" стали избивать их и выбрасывать из окон. Бакиев всячески подчёркивал свою твёрдость и жёсткость : "Я буду с автоматом в руках защищать эту власть!"; "Я не заяц. Я по гороскопу Лев, а родился в год Быка. Те, кто решил , что можно чинить беспредел, могут просто остаться инвалидами"3.
Вывод, что либерализм приводит к революции, а жёсткие методы её предотвращают, оказался ошибочным. Революцию бакиевская жёсткость не предотвратила, а наоборот - даже ускорила (противники Бакиева поняли, что им грозит не политическая маргинализация, а просто смерть, смогли объединиться и решили идти ва-банк ) и придала ей более жёсткие формы. Апрельская революция 2010 года - совсем не "цветная". Она значительно ближе к классическим революциям прошлого с уличными боями и взятием вооружённой толпой разных "бастилий" и заодно - грабежом "дворцов тиранов" и просто лавок. Если в марте 2005 года в Бишкеке погибли только три человека и ранены около ста, то в апреле 2010 года были убиты более 80 человек и ранены более 1000.
Таким образом, мы видим два отличающихся "стилистически", но однотипных режима. "Изоморфность" акаевскрго и бакиевского режимов и параллелизм их развития бросаются в глаза даже в деталях. Например, при Акаеве созданием семейной бизнес-империи занимался его сын Айдар, а при Бакиеве - сын Ба-киева Максим, причём Максим даже занял тот самый кабинет, который занимал Айдар. Некоторые параллели совсем уж гротескны. Так, оба президента избавились от потенциального соперника - популярного второго лица в государстве. И этим вторым лицом был один и тот же человек - Ф. Кулов, которого революция освободила из тюрьмы, и он, отказавшись от выдвижения своей кандидатуры в президенты в пользу Бакиева, стал премьером. Бакиев и Кулов пуб-
1 Обращение президента Кыргызской Республики Курманбека Бакиева к курултаю согласия народа Кыргызстана. http://www.paruskg.info/2010/03/23/21926
2 " ... Если бы в Киргизии было авторитарное правление, то нечего было бы пытаться реализовать ту или иную революционную технологию...".. Независимая газета. 29.01. 2005.
3 Независимая газета. 28.04.2006.
лично обязались если уходить в отставку, то вместе, что не помешало Бакиеву отставить своего соратника-соперника, который затем некоторое время пытался сплотить оппозицию, но затем ушёл в частную жизнь1. Об оппозиции Акаев и Бакиев говорили просто одними и теми же словами: "... Наша оппозиция отличается крикливостью, стремлением разжигать нездоровые страсти... Она должна учиться азбуке демократии." (Акаев)2; ".Наша оппозиция вместо представления обществу альтернативных программ занята однобокой критикой и огульным охаиванием" (Бакиев).
"Безальтернативность" власти в обоих циклах вела к бесконтрольности и к расцвету коррупции. Как сказал один из акаевских премьеров Т. Чынгышев: "У нас не воруют только дураки"3. Оба президента, стремясь закрепиться у власти, старались перекрыть легальные каналы выражения недовольства и этим утрачивали обратную связь с обществом. Оба совершенно серьёзно относились к цифрам полученных ими голосов и речам заранее подготовленных "дежурных аксакалов" на своих встречах с "простыми людьми". Поэтому для обоих революции были неожиданностью4, и они объясняли их заговорами, направляемыми из-за рубежа. Акаев обвинял американцев5, а также наркомафию и чуть ли не исламистов и т.д., а Бакиев, так как американцы в его падении уж явно ни при чём, туманно говорит о заграничных "кукловодах", не уточняя страны. Оба
1 Есть ещё одна очень гротескная параллель. При Акаеве тёмную роль играл международный бизнесмен Б. Бирнштейн, а при Бакиеве не менее тёмную - тоже международный бизнесмен Е. Гуревич, привлечённый сейчас итальянскими органами правосудия за связи с мафией.
2 Слово Кыргызстана. 24.05. 2002.
3 Кто девятый? (Киргизские премьеры) Время (Казахстан) 25.05.2002.
4 "Цветные" революции напугали Акаева. О говорил: "...Большую озабоченность вызывают новые международные политические технологии, преподносимые в "бархатной" или "розовой" упаковках. Невольно возникает вопрос: не происходит ли возвращение к большевистской стратегии "экспорта революций" под благовидным предлогом развития демократии?" Слово Кыргызстана. 11.06.2004. Но за месяц до революции в феврале 2005 г. А. Акаев говорит: " Никакой революции или потрясений у нас не будет, для этого в республике нет никаких условий и причин". Независимая газета. 7.02.2005. Сын Ч. Айтматова, ставший министром иностранных дел, говорит в это же время: "Обстановка у нас вполне нормальная, стабильная..." Независимая газета. 21.02. 2005.
Бакиев после апрельской революции говорит в интервью: "На второй срок я выбран девять месяцев назад, 77% голосов за меня отдали. За две недели до 7 апреля был всенародный курултай согласия, на котором были все делегаты Киргизстана — не чиновники, а простые люди. ... Там такого разговора не было, там, наоборот, поддержали курс, который я проводил". http://www.rian.ru/interview/20100412/221184322.html
5 В интервью, данном после его свержения, на вопрос журналиста: "То есть за мартовской революцией стоял Запад?", Акаев отвечает: "Естественно". Коммерсант. 11.07. 2005. С. 1, 9. "Они (западные фонды. — Д.Ф., С.Ш.) проводили тренинги, но убедились, что для их сценария в Кыргызстане нет основы, и совершили силовую революцию". Русский Newsweek. 4—10.04. 2005. С. 44—45.
режима пали в результате революций, ибо легального и мирного способа смены власти в этих режимах не было.
Стилистические отличия режимов связаны с субъективным фактором, а также с разными внешними влияниями. Акаев ориентировался на ельцинский и ранний назарбаевский, Бакиев - на поздненазарбаевский и путинский режим. Поэтому возникает впечатление, что Бакиев в ряде аспектов как бы завершал не доделанное своим предшественником. Например, акаевская партия "Вперёд, Кыргызстан!" - как бы эскиз бакиевского "Светлого пути".
Оба режима типичны для постсоветского пространства. И Акаев, и Бакиев решали те же задачи обеспечения безальтернативности своей власти при необходимости соблюдения демократических правовых форм, что и другие постсоветские президенты, и решали их схожим образом. Аналогий с другими постсоветскими режимами - множество.
Но хотя киргизские режимы типичны, общий ритм киргизской истории нетипичен. Другие аналогичные режимы в постсоветских странах значительно прочнее киргизских. Вполне вероятно, что они в конечном счёте не избегнут судьбы акаевского и бакиевского, но они значительно долговечнее, и если там возникнут аналогичные циклы, они будут более длительными. Откуда же эта слабость и недолговечность киргизских авторитаризмов и "короткие циклы" киргизского политического развития? Ответ на эти вопросы требует большого и сложного анализа. Но некоторые контуры такого ответа, нам, кажется, видны.
Культурная основа киргизских циклов
Киргизы любят говорить о своих демократических традициях. И действительно: в отличие от узбеков или русских у них в прошлом нет деспотической государственности. Строго говоря, у них вообще не было сложившейся государственности, а были племена, руководимые племенной аристократией и дого-сударственными племенными институтами (народные собрания, курултаи). Пытавшийся объединить киргизов в XIX веке хан Ормон, памятник которому установлен в Бишкеке, был выбран общим курултаем племён и установить монархию не смог. В отличие от казахов, у киргизов не было даже находящейся вне племенной структуры (и над ней) аристократии султанов - чингизидов. Авторитарной власти у киргизов, таким образом, трудно опереться на историю, она не воспринимается как естественная, нормальная форма власти. Наоборот, современная национально-демократическая идеология опирается на эту "кочевническую демократию" и представляет её прообразом демократии современной.
Родовые и региональные связи и лояльности играют важную роль в Киргизии до сих пор1, причём в постсоветскую эпоху в условиях перманентного кризиса, когда люди особенно испытывают потребность в поддержке и общей тенденции к возрождению старых национальных традиций, они даже усиливаются. (Возродились даже курултаи племён.) Эти связи и лояльности ограничивают
1 В какой-то мере сохраняется и почтение к родам племенной аристократии. А. Акаев пишет о своём отце: "Он является прямым потомком знаменитого родоначальника Тагай-бия, верховного правителя кыргызских племён в начале XVI века.". А. Акаев. Трудная дорога к демократии. М. 2002. С. 72-73.
авторитарную власть, поскольку индивид всегда может рассчитывать на поддержку "своих", и власти противостоят не атомизированные индивиды, а относительно сплочённые общности. Как сказал однажды глава одной из сильных южных семей: "Кланы - реальная политическая сила, которая не могла устроить наших прежних... вождей, привыкших управлять людьми безраздельно"1.
И одновременно сильные родовые и региональные связи придают специфически клановый характер самой власти. Президенты стремятся как-то учитывать при назначениях клановый баланс (их учитывала и советская власть, причём не только местная, но и московская), но всегда нарушают его, ибо понимают, что реально опереться они могут только на "своих", и назначают их на "ключевые" посты. При Акаеве в Киргизии ходила шутка: "Если раньше мы строили коммунизм, то теперь - кеминизм" ( Кеминский район - родина Акаева.)", а Бакиев назначил на разные должности пятерых своих братьев, двух сыновей и племянников, причём один из его братьев, Жаныбек, руководил службой охраны и курировал силовые структуры, а сын Максим руководил Центральным агентством по развитию, инвестициям и инновациям, курирующим все финансовые потоки. Необходимость соблюдения баланса делает власть ограниченной, но нарушение его и опора на "своих" также ослабляют власть, ибо мешают её восприятию как "национальной" и вызывают протест других кланов.
Особое значение в Киргизии имеют различия между более исламизирован-ным и аграрным югом (он входил в Кокандское ханство и испытал сильное узбекское влияние) и более русифицированным и урбанизированным севером. В советское время Москва, очевидно, учитывая деление Киргизии на два основных региона, чередовала при назначении первых секретарей киргизского ЦК южан и северян. И если в революции 2005 года, свергнувшей власть северянина Акаева, протест сконцентрированной в Бишкеке интеллигенции был поддержан ощущавшими себя обделёнными южанами, не только свергшими у себя акаев-скую власть, но и отправлявших колонны автобусов на поддержку бишкекских оппозиционеров, то в 2010 году главную массовую поддержку революция, направленная против правления южанина Бакиева, получила на севере, а Бакиев, наоборот, бежал вначале в своё село и пытался поднять юг.
Киргизы не испытывают особого пиетета перед властью и не очень-то боятся её. Им ничего не стоит устраивать митинги и проводить полумитинги-полу совещания, называемые традиционным термином "курултай", перекрывать дороги, организовывать "походы на Бишкек" и т.д. Киргизские революции - порождение этого отношения к власти.
Но хотя в наше время любой протест и любой бунт идеологически оформляются как борьба за демократию, киргизское свободолюбие и неприятие авторитаризма, имеющие скорее "догосударственные" корни, очень далеки от того демократизма, который формируется в результате длительного государственно-
1 Братья Осмоновы в политическом интерьере (Беседа с недавно утверждённым председателем Джалал-Абадского облсовета Б. Осмоновым). Слово Кыргызстана. 17.08.1991. Киргизский политолог пишет, что клановая система " служит своего рода защитным механизмом против авторитаризма". Рафис Абазов. Политические преобразования в Кыргызстане и эволюция президентской системы. Центральная Азия и Кавказ. 1999. № 1(2). С. 29.
го и правового развития. Киргизы с трудом подчиняются авторитарной власти. Но законам они подчиняются ещё меньше. Самозахваты земель под строительство в Киргизии постоянны. А проигравший на выборах кандидат, если у него не получается договориться с избиркомом или судом, вполне может вывести на улицу своих родичей, раздать немного денег безработным и люмпенам и организовать беспорядки. Устроить революцию киргизам проще, чем провести честные выборы, которых в Киргизии так никогда и не было. Даже революция 2005 года не привела к честным выборам: сначала победители оставили тот самый парламент, манипуляции при выборах в который послужили толчком к революции, только изгнав из него акаевских родственников, а следующие выборы организовывал уже Бакиев.
Если общество не склонно подчиняться авторитарной власти, легко поднимается против неё, но одновременно в нём слабы психологические и культурные предпосылки правового демократического государства, получается именно то, что мы видим в Киргизии - циклы слабых и неустойчивых демократий, сменяемых тоже слабыми и неустойчивыми авторитарными правлениями, конец которым кладут революции, начинающие новый цикл. (В постсоветском пространстве возникшее на совершенно иной культурной и социальной основе, но схожее сочетание "вольнолюбия" общества и слабости в нём предпосылок демократии есть ещё в одной стране - Грузии.) Выбраться из подобных циклов, как говорит пример ряда стран "третьего мира", может быть очень трудно, значительно труднее, чем свергнуть авторитарный режим.
* * *
Главная задача колоссальной трудности, объективно стоящая перед Киргизией, - перевод киргизского вольнолюбия и антиавторитаризма в правовое демократическое русло, превращение киргизского цикла революций, хаоса, авторитаризма и новых революций в цикл выборов и демократической ротации власти.
Надо надеяться, что новое революционное руководство Киргизии понимает эту задачу, и печальный опыт революции 2005 года не прошёл для него и для киргизского общества в целом даром. Некоторые основания для такой надежды есть: это выдвижение "революционной хунтой" в качестве премьера и временного президента явно не авторитарной фигуры Р. Отунбаевой, поставленные ею перед собой жёсткие сроки для принятия Конституции (очевидно, парламентской республики) и проведения выборов в парламент, заявления о готовности допустить к этим выборам сторонников Бакиева и о новых принципах формирования ЦИК, где будут только представители НПО, партий и эксперты ООН.
И только если новые киргизские руководители при поддержке "мирового сообщества" справятся с этой задачей, и всё равно неизбежный постреволюционный хаос не приведёт к ещё одному авторитарному правлению, революция 2010 года будет последней.
