CC BY
269
циал этого вида художественного нарратива. Если для рассказа с его акцентом на рефлексии героя эпистолярный дискурс оказытается абсолютно соответствующим, то для новеллы он менее удобен: лимит в осмыслении себя и мира персонажем, налагаемый этим жанром, сдвиг приоритетов с рефлексии персонажа на событийный ряд не позволяют полноценно реализовать функциональные возможности письма.
Литература
1. Кузмин М. Из писем девицы Клары Вальмон к Розалии Тютель Майер // Подземные ручьи: Романы, повести, рассказы / М. Кузмин. СПб.: Северо-Запад, 1994. C. 471 - 474.
2. Куприн А.И. Путаница / А.И. Куприн // Собрание сочинений: в 9 т. М.: Ху-дож. лит. 1971 - 1973. Т. 2: Произведения 1896 - 1900 гг. C. 259 - 267.
3. Тамарченко Н.Д. Теория литературных родов и жанров. Эпика / Н.Д. Тамарченко. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001.
4. Ташлыков С.А. Эпистолярная новелла А.И. Куприна / С.А. Ташлыков // Анализ литературного произведения: сб. науч. тр. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. пед. ун-та, 2001. С. 21 - 31.
5. Теория литературы: учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений: в 2 т. /
Н.Д. Тамарченко, В.И. Тюпа, С.Н. Бройт-ман [и др.]; под ред. Н.Д. Тамарченко. М.: Академия, 2004. Т. 1: Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика.
6. Тюпа В.И. Художественность чеховского рассказа / В.И. Тюпа. М., 1989.
7. Fijalkowska-Janiak, I. Nowele epistolar-ne Aleksandra Kuprina / I. Fijalkowska-Janiak // Zeszyty nauk. Wydz .human. Uniw. Gdanski. Fil. ros., 1978. № 7. S. 33 - 46.
Genres of light epistolary prose of the beginning of the XXth century: peculiarities of genre strategy
This research deals with the slightly research problem on modern philology of genre structure of light epistolary prose of the beginning of XXth century. The peculiarities of epistolary story and novel are reviled and each genre expresses and is realized by functional possibilities of epistolary discuses.
Key words: genre, epistolary story, epistolary novel, narrative in epistolary genre, epistolary discuses.
Я.В. СОЛДАТКИНА (Москва)
КАТЕГОРИЯ «НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА» В ТВОРЧЕСТВЕ М.А. ШОЛОХОВА
Рассматриваются особенности эволюции категории «национальный характер» в прозе М.А. Шолохова, анализируется связь между шолоховским пониманием «национального характера» и народными представлениями о нравственной правде, справедливости и смысле существования. Доказывается, что именно Шолохову удалось воплотить в своем творчестве национальный русский характер в его многообразии и полноте.
Ключевые слова: категория, национальный характер, этнос, соборность, народная культура.
Категория «национального характера» в отечественной литературе неразрывно связана с проблемами художественного воплощения национальной идеи, национального миропонимания. Само понятие «национальный характер» довольно плодотворно используется в различных областях гуманитарных наук (философия, социология, культурология и др.). Из многообразия определений данного явления выберем наиболее четкое и показательное, принадлежащее К. Касьяновой: «Национальный характер - это представление народа о самом себе, это безусловно важный элемент его народного самосознания, его совокупного этнического Я» [1]. Таким образом, национальный характер есть некий совокупный образ, сформированный национальным менталитетом и наделенный максимально «узнаваемыми» чертами, воспринимаемыми имманентно присущими данной нации. Соответственно, литературный персонаж, атрибутируемый как «национальный характер», в своих действиях, эмоциях, размышлениях раскрывается именно как персонификация нации, как своего рода ее «икона».
Подобное понимание «национального характера» свойственно творческой манере М.А. Шолохова, умевшего создавать живые и психологически достовер-
© Солдаткина Я^., 2009
19S
ные образы, аккумулирующие в себе при этом типические национальные черты. Писатель разрабатывал категорию национального характера в его мужском и женском инвариантах, что свидетельствует о стремлении писателя воссоздать национальный мир во всей его глубине.
В художественном мышлении Шолохова данная категория тесно связана с категорией эпического, являясь одним из основных средств создания эпопейной широты повествования. В силу этого в ранних «Донских рассказах» Шолохова рассматриваемая категория находится еще в стадии становления. Отдельные национальные черты свойственны многим героям рассказов, но им недостает цельности и универсальности. Национальный характер претендует на полноту воплощения этноса, тогда как ситуация Гражданской войны и резкой поляризации общества диктует жесткую идеологическую детерминированность героев, исключающую обобщающую широту и глубину. При этом очевидно, что те персонажи «Донских рассказов», в которых общечеловеческое, духовно-нравственное возобладает над социальным и политическим, будут существенно ближе к национальному мировосприятию, чем идейные борцы.
Центральной для шолоховского художественного мира является фигура Григория Мелехова, которого без всяких оговорок следует назвать наиболее точным, адекватным олицетворением «национального характера». Уже в завязке романа-эпопеи «Тихий Дон» Шолохов уделяет внимание особенностям национального характера казаков, с одной стороны, обязанных подчиняться патриархальным законам социума, но - с другой - независимых, духовно свободных и готовых к тому же отстаивать собственную свободу и самостояние (история Прокофия Мелехова). При этом право личности на самоопределение относится Шолоховым к числу исконных, основополагающих, не зависящих от типа окружающего социума, от социальных или иных внешних условий. Личность способна вступить в противоборство с общепринятым, с привычным. Но, противостоя патриархальной традиции, понимаемой в данном случае как свод морально-нравственных и поведенческих
правил, обязательных для безусловного исполнения, личность - парадоксальным образом - реализует одно из основополагающих свойств национального характера (по концепции национального характера, выдвинутой Д.С. Лихачевым [2], независимость духа является первой по значимости национальной чертой нашего этноса). Духовная самостоятельность Григория, его нежелание мириться с ложным, с его точки зрения, порядком жизни, приводит его и к столкновению с отцом, и к уходу из дому, и к уходу от красных после расстрела Подтелковым пленных, противоречащего народной нравственной правде. Григорий будет отстаивать внеидеологическую свою правоту и перед поселяющимися в мелехов-ском курене красноармейцами, считая их неприязненное отношение к себе как к бывшему белому офицеру неправомочным, неверным (требуя себе суда не по «закону», но по «милости»).
Все подобные случаи свидетельствуют о неприятии Григорием никаких -сословных, патриархальных, социальных, идеологических - ограничений. Григорий оценивает мир и людей исходя из их человеческих, личностных качеств, а вовсе не руководствуясь общепринятыми стандартами (особенно ярко это проявляется в том эпизоде, когда Григорий оставляет дивизию, загоняет коня с мыслью спасти от расправы Мишку Кошевого и Ивана Алексеевича Котлярова, идеологических противников, но родных для него людей). Григорий представляет собой литературный тип, наследующий традиции классической русской литературы с ее героем-правдоискателем [3], ориентированным на поиск высшей нравственной истины, наиболее справедливого мироустройства, отвечающего всем, подчас максималистски, требованиями сильной мелеховской натуры. Таким образом в нем проявляется второе из указанных Д.С. Лихачевым свойств национального характера - доведение всего до границ возможного, нравственный максимализм. Несоответствие высшему идеалу всегда воспринимается Григорием очень болезненно - как предательство народной мессианской мечты о справедливом мироустройстве, о достижении идеального «тихого Дона».
При этом Мелехов и сам проверяется автором на соответствие нравствен-
ному кодексу. Чтобы дать Григорию право спрашивать отчета со своего века, автор наделяет его свойством осознавать и глубоко переживать собственную нравственную неправоту, страдать от совершенных проступков. Наиболее ярко это коренное для национального мировоззрения качество проявляется в нем в период восстания, когда Григорий остро чувствует недопустимость своих действий и постепенно подходит к осознанию своей ответственности за весь социум и даже вообще за неправильный ход жизни («Неправильный у жизни ход, и, может, и я в этом виноватый...», - признается он жене [5]). Подчеркнем: это не «историческая вина» или «историческое заблуждение» Мелехова как социального типа, но его, Григория, личностная, персональная ошибка, вылившаяся в итоге, по мысли Шолохова, в историческую трагедию всего этноса. Только подлинный национальный характер, олицетворяющий собой этнос не как социальную группу, но именно как соборное народное единство, способен своею судьбой выразить судьбу общенародную, а в финале романа своим раскаянием и жаждой нравственного возрождения привести этнос к идее общенационального примирения, становящейся залогом будущего духовного развития страны.
Женская ипостась национального характера в «Тихом Доне» в равной степени представлена и в образах возлюбленных Григория, и в образе его матери. Обычно подчеркиваемые различия между Аксиньей и Натальей не отменяют их глубинной похожести: обе они страстно преданы любимому, обе готовы ради своего чувства, ради полной самореализации нарушить патриархальный закон (только Аксинья покушается на целостность семьи, а Наталья - на собственную жизнь и жизнь своих будущих детей); каждая из них способна быть хозяйкой мелеховского куреня и матерью детей Григория (после смерти Натальи Аксинья заменила детям мать). Противопоставляя и сталкивая героинь на уровне сюжетном, Шолохов раскрывает в них обеих «единое женское начало», женский инвариант национального характера. Но ближе всего к народному идеалу женщины-хранительницы семьи, женщины-созидательницы находит-
ся образ Ильиничны, в своей любви к детям и их будущему поднимающейся выше любых личных обид. По сути, не будет преувеличением назвать роман-эпопею «Тихий Дон» энциклопедией национального характера.
Непростая ситуация с рассматриваемой категорией складывается во втором шолоховском романе «Поднятая целина». Обилие различных национальных типажей, многоголосие «народного хора» [4], создающее соборный образ народа, препятствуют полноценному художественному развитию категории «национально -го характера». Практически каждый из значимых героев романа наделен рядом свойств, которые можно отнести к характерологическим для всего этноса. Это правдоискательство и тяга к преобразованиям у Давыдова, и максимализм Нагульнова, и хозяйственный талант Поярковой, и преданность Вари Харламовой. Специального упоминания заслуживают Яков Лукич Островнов, Кондрат Майданников и дед Щукарь. Вне зависимости от идеологического контекста, который, безусловно, повлиял на обрисовку образа Островнова, Яков Лукич предстает в I книге романа подлинным выразителем национального - рачительного, трепетного - отношения к земле, хозяйству, труду. Не лодырь и не лентяй, он внутренне поддерживает лучшие из колхозных начинаний, его крестьянская душа радуется земному плодородию, сулящему колхозу процветание. Но тяга к личному преуспеянию, осуждаемая автором и эпохой, нивелирует все положительные качества Якова Лукича и приводит его к полному духовному краху.
В какой-то степени противоположный Якову Лукичу путь проходит Кондрат Майданников - в нем исконное крестьянское подчиняется коллективному, что положительно оценивается Шолоховым, но не придает образу Кондрата яркости и выразительности. Вероятно, эволюция Майданникова мыслится автором образцом для каждого настоящего крестьянина, но эта «образцовость» лишает образ Майданникова пол-нокровности, идеологическое вытесняет национальное. Наиболее связанным с народной культурой персонажем «Поднятой целины» является дед Щукарь, но он символизирует собой «смеховое», шу-
товское начало, каждому этносу присущее, но национальное своеобразие не исчерпывающее. Только все персонажи романа, взятые в совокупности, способны дать системное представление об этносе, о его мировидении и характерных особенностях, что указывает на отсутствие в шолоховском мировоззрении героя, который смог бы стать воплощением национального характера периода коллективизации, и указывает на по меньшей мере неоднозначное отношение Шолохова к этому процессу.
К осмыслению национального пути и национального характера в послевоенные годы Шолохов обратится в рассказе «Судьба человека», главный герой которого, Андрей Соколов, станет новым воплощением национального характера в шолоховской прозе. По авторскому замыслу в своих ключевых моментах судьба Андрея Соколова воспроизводит судьбу всей нации (Соколов - ровесник века, красноармеец, крестьянин, лишенный своих корней и вынужденный «с нуля» созидать свой городской семейный мир). Но с полной силой раскрывается «национальный характер» героя, самая суть нации, как ее понимает Шолохов, в период Великой Отечественной войны. В Соколове проявляются самые значимые, самые узнаваемые национальные черты: трудолюбие, человеческая смекалка и находчивость, национальная справедливая сердобольность (Соколов делится с сокамерниками полученным от коменданта хлебом и салом), замечательная в человеке «из народа» деятельная сострадательность к высшему по рангу (Соколов вступается за неизвестного взводного-коммуниста, которого собирается предать один из солдат). Неосознанно Соколов реализует народный нравственный кодекс, который дает представ-
ления о добре и зле, о допустимом и невозможном и в итоге помогает Соколову выжить в жесточайших условиях войны, плена.
В финале рассказа автор утверждает национальный «патриархальный» идеал семьи. «Песчинки»-личности обретают свою духовную силу только в родственном объединении (усыновление Соколовым сироты Ванюши). Так у Шолохова категория национального характера находит свое высшее разрешение, смыкаясь с национальной соборной идеей.
Литература
1. Касьянова К. Особенности русского национального характера / К. Касьянова. М., 1993. С. 8.
2. Лихачев Д.С. О национальном характере русских / Д.С. Лихачев // Об интеллигенции: прил. к альманаху «Канун». СПб., 1997. Вып. 2. С. 368 - 377.
3. Поль Д.В. Универсальные мотивы и образы в русской реалистической прозе ХХ века (художественный опыт М.А. Шолохова) / Д.В. Поль. М., 2008. С. 201 - 221.
4. Семенова С.Г. Мир прозы Шолохова. От поэтики к миропониманию / С.Г. Семенова. М., 2005. С. 209 - 247.
5. Шолохов М.А. Тихий Дон // М.А. Шолохов // Собрание сочинений: в 8 т. М., 1985. Т. 3. С. 255.
Category of “national character” in Sholokhov’s works
This article reveals the peculiarities of national character in Sholokhov’s prose; the analysis the connection between Sholokhov’s understanding of national character and the public views of the moral truth, justice and raison d’etre.
It’s proved that Sholokhov did realize in his works the national Russian character in its variety.
Key words: category, national character, ethnos, conciliarism, national culture.
