CC BY
121
Беглов Александр Львович, канд. ист. наук, ст. науч. сотр. Института всеобщей истории РАН, доцент Национального исследовательского ядерного университета МИФИ beglov.al@yandex.ru
Как можно было реформировать ПРАВОСЛАВНЫЙ ПРИХОД В 1890-е ГОДЫ? Епархиальные преосвященные о преобразовании
ПРИХОДСКИХ ПОПЕЧИТЕЛЬСТВ
В статье впервые в историографии в деталях анализируются отзывы епархиальных преосвященных о перспективах реформы приходских попечительств при православных церквах, представленные ими по требованию обер-прокуратуры в 1890-е гг. в контексте более общего преобразования православного прихода, планировавшегося К. П. Победоносцевым. Отзывы епархиальных властей о возможностях реформирования попечительств фактически были отзывами о возможностях приходской реформы, и именно в этом качестве они представляют значительный интерес. Автор приходит к выводу, что основным лейтмотивом отзывов было стремление придать попечительствам более «церковный» характер. Но реализовать эту задачу архиереи предлагали двумя путями. Один из этих путей можно назвать «административным», другой — «органическим». Большая часть иерархов предлагала включить попечительства в существующую систему епархиального управления, подчинив их административному контролю со стороны благочинных и консистории. Другая группа иерархов (десятая часть от всех представивших отзывы) считала необходимым придать попечительствам характер добровольных приходских братств, тем самым выделив религиозно активный костяк прихода. В своих отзывах эта группа архиереев учитывала опыт западнорусских братств, а также организаций взаимопомощи, существовавших среди православных в Америке. Однако ни в том, ни в другом случае не решалась важная проблема приходской жизни — проблема эффективности приходского хозяйства, которое в значительной степени находилось в зависимости от решений крестьянского схода. Преосвященные считали допустимым прибегать к помощи светских властей для осуществления соборов пожертвований с прихожан. И лишь немногие выступали за наделение приходских организаций правами хозяйственной самостоятельно сти.
Приходской вопрос был одним из самых болезненных вопросов, волновавших иерархию, духовенство и церковную общественность России на рубеже Х1Х—ХХ вв. Сложность его решения заключалась среди прочего в том, что он представлял собой комплексную проблему, тесно переплетенную с проблемами материального обеспечения духовенства, духовного образования, функциони-
А. Л. Беглов
рования всей церковной экономики, преобразования системы местного управления в империи. Именно в связи со стремлением решить проблему материального обеспечения духовенства была предпринята попытка приходской реформы в 1864 г., выразившаяся в организации приходских попечительств при православных церквах1. Однако попечительства не оправдали возлагавшихся на них надежд ни в плане улучшения быта духовенства, ни в плане активизации приходской жизни. К 1890-м гг. общий кризис приходских попечительств и неудачи приходских преобразований, предпринятых в 1860-е гг., стали ясны и государству, и иерархии, и обществу. В 1890—1893 гг. К.П. Победоносцев готовил свою реформу прихода2, частью которой должна была стать и реформа приходских попечительств.
В 1893 г. обер-прокуратура предприняла опрос епархиальных преосвященных, желая детально выяснить состояние приходских попечительств в епархиях и собрать мнения епископов о необходимых изменениях в Положении 1864 г. Соответствующий указ Синода был издан 27 октября 1893 г. Основная часть отзывов преосвященных поступила в Петербург в 1893—1895 гг., хотя некоторые из отзывов приходили и в 1896-м, и в 1897-м, и даже в 1903—1905 гг. (в числе последних были, например, отзывы от Казанской и Уфимской епархий)3. Некоторые епархии не прислали отзывов вовсе4. Собранные материалы отложились в
1 См.: РуновскийН. Церковно-гражданские законоположения относительно православного духовенства в царствование императора Александра II. Казань, 1898; Папков А. Церковно-общественные вопросы в эпоху царя-освободителя. СПб., 1902; Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700-1917. Ч. 1-2. М., 1996-1997. Ч. 2. С. 79-81; Freeze G. L. The Parish Clergy in Nineteenth-Century Russia: Crisis, Reform, Counter-Reform. Princeton, 1983; Федоров В. А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М., 2003; Римский С. В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ: (Церковные реформы в России 1860—1870-хгодов). М., 1999; Алексеева С. И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений пореформенной России. 1856-1904 гг. СПб., 2006; Пан-крат Т. В. Благотворительная деятельность приходских попечительств Москвы: (вторая половина XIX — начало ХХ столетия). М., 2011.
2 Полунов А. Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. М., 1996. С. 90-93; Беглов А. Л. Законодательство Российской империи о православном приходе к началу 1890-х гг. (Обзор основных законодательных актов) // Религии мира. История и современность. 2006-2010. М.; СПб.: Издательство «Нестор», 2012. С. 371-388.
3 В 1905 г. вопрос о приходских преобразованиях стоял уже под другим углом и проблемы приходских попечительств отошли далеко на задний план. Обширные и наверняка представляющие значительный интерес доклады благочинных Уфимской епархии, присланные в Синод в феврале 1905 г., остались в синодальной канцелярии даже не распечатанными. Так они до сих пор и хранятся в РГИА — в прошитом пакете и под не сломанной сургучной печатью (см.: РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 920-985 об).
4 С явной апатией к делу о пересмотре Положения о приходских попечительствах отнеслись не только епархиальные власти, но и чиновники духовного ведомства. В 1898 г. К. П. Победоносцев поручил составить на основании полученных из епархий заключений записку с предложениями о дальнейшей судьбе попечительств иркутскому епархиальному наблюдателю церковных школ Брызгалову. Очевидно, последний был лично известен обер-прокурору, который, скорее всего, обсуждал с ним возможность составления и содержание такой записки. В июне 1898 г. синодальная канцелярия выслала полученные материалы в Иркутскую Духовную консисторию, а в 1899 г. получила их обратно, но «без всякого заключения Брызгалова». В Петербурге ждали три года. В октябре 1902 г. синодальная канцелярия наконец телеграм-
обширном «Деле о пересмотре положения о приходских попечительствах»5, состоящем из двух томов (со сквозной нумерацией) объемом более тысячи листов. Материалы этого дела только отчасти введены в научный оборот6. В соответствии с синодальным указом отзывы преосвященных содержали информацию (разной степени детализации) о состоянии приходских попечительств в их епархиях7. Как правило, она основывалась на сообщениях благочинных; последние в некоторых случаях дословно воспроизводились в отзывах. Оценки благочинных, непосредственно соприкасавшихся с деятельностью попечительств в своих округах, часто представляют значительный интерес. Кроме того, отзывы епископов содержали предложения их самих, а иногда — и консисторий и епархиального духовенства (чаще всего в лице тех же благочинных) относительно перспектив реформирования попечительств. Отзывы епархиальных властей о возможностях реформирования попечительств фактически были отзывами о возможностях приходской реформы, сделанными спустя 30 лет после ее первого опыта. Что же предлагали епархиальные преосвященные?
Представляется, что основным лейтмотивом отзывов 1890-х гг. была идея о необходимости «оцерковления» попечительств. Эти организации рассматривались большинством преосвященных как структуры скорее светские, «гражданские», а не церковные, существующие при приходе, а не внутри него, не органические для русской церковной традиции8. Эти тезисы перекликались с основным содержанием отзывов их предшественников 30-летней давности, которые критиковали тогда еще проект Положения о приходских попечительствах. Некоторые отзывы 1890-х гг., например от Воронежской епархии, прямо цитировали мнения 1863 г. митрополитов Киевского Арсения (Москвина) и Московского Филарета (Дроздова)9.
«Оцерковление» попечительств, согласно рассматриваемым нами отзывам, могло идти по двум путям. С одной стороны, речь могла идти об усилении епархиального, консисторского, благочиннического контроля над этими органи-
мой запросила у иркутского чиновника долгожданную записку и получила обнадеживающее сообщение: «Записка о попечительствах составлена, представлю». Однако на деле проект, видимо, так и не был представлен: в соответствующем деле записки Брызгалова нет. Что заставило епархиального наблюдателя духовных школ так настойчиво испытывать терпение обер-прокурора, остается только гадать (см.: РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 866, 871—872).
5 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292.
6 До нас они были использованы в работах Г. Фриза и И. А. Курляндского: Freeze G. L. All Power to the Parish? The Problems and Politics of Church Reform in Late Imperial Russia || Social Identities in Revolutionary Russia / Ed. By Madhavan K. Palat. Palgrave Macmillan (UK), 2001. P. 174—208; Курляндский И. А. Законодательство Российской империи и проблемы церковной благотворительности: (1700—1917 годы) // Религии мира: История и современность. 2004. М., 2004. С. 180-181.
7 Она проанализирована нами в статье: Беглов А. Л. Приходские попечительства при православных церквах Российской империи в 1890-е гг.: итоги 30-летнего развития // Российская история. 2014. № 6. С. 104-127.
8 См., например, РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 471 об., 478 об., 844 и др.
9 Там же. Л. 475-476. О критике проекта Положения о приходских попечительствах в 1860-е гг. см.: Римский С. В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ: (Церковные реформы в России 1860-1870-х годов). М., 1999. С. 333-349.
зациями, о включении их в существующие структуры церковного управления, отчасти о превращении попечительств в своего рода коллективные церковные старосты. Этот тип реформирования прихода условно можно назвать административным. С другой стороны, речь могла идти о мобилизации прихожан на церковное дело, о сплочении их вокруг своего приходского пастыря, о создании условий для проявления их инициативы. Условно этот тип реформирования прихода можно назвать «органическим». С определенной долей схематизации можно сказать, что представленные в Синод отзывы тяготели к одному или к другому сценарию реформирования попечительств. Хотя отдельные предложения, например об обязательном возглавлении этих приходских организаций священником, могли находить себе место в рамках и административного, и «органического» подхода. Правда, некоторые отзывы отличались друг от друга не столько тем «направлением» в реформировании попечительств, которое они отстаивали, сколько характером самого взгляда на перспективы такого реформирования. Отзывы ряда преосвященных, в том числе архиепископов Тверского Саввы (Тихомирова), Владимирского Сергия (Спасского), благочинных Подольской епархии, включенных в епархиальный отзыв тамошним преосвященным, отличались глубоким пессимизмом10.
При этом обер-прокуратура с самого начала давала преосвященным понять, какой сценарий был бы для нее предпочтителен. В предложении Святейшему Синоду от 28 августа 1893 г., которым было начато обсуждение возможных преобразований в устройстве приходских попечительств, К.П. Победоносцев подробно пересказывал письмо в Синод от 6 июля 1892 г. епископа Екатеринославского Августина (Гуляницкого) (в 1893 г. уже покойного). Последний писал о необходимости усиления епархиального контроля за деятельностью приходских попе-чительств, особенно за их финансами. Он предлагал, чтобы самая возможность «существования попечительства при известной церкви зависела от усмотрения епархиального начальства»11. Очевидно, всесильный обер-прокурор показывал, что «оцерковление» попечительств через усиление административного контроля над ними представлялось бы ему особенно желательным. Впрочем, административное «оцерковление» попечительств отвечало взглядам на этот предмет и многих, хотя и не всех, епархиальных преосвященных.
Превращение попечительств в «церковные учреждения» означало для придерживавшихся «административного» подхода архипастырей усиление участия в жизни попечительств епархиальных властей — самого епископа, консистории и его представителя на местах — благочинного. Митрополит Санкт-Петербургский Палладий (Раев) писал, что коль скоро приходское попечительство есть «учреждение церковное», то оно должно открываться с разрешения епископа и наряду с другими церковными учреждениями епархии состоять «под ближайшим объединительным руководством его власти»12. Екатеринбургский преосвященный Симеон (Покровский), управляющий Донской епархией Иоанн (Митрополь-ский) и некоторые другие вторили первоприсутствующему члену, утверждая, что
10 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 560-571, 839-845а об., 61-88.
11 Там же. Л. 1 об. — 3 об.
12 Там же. Л. 202-202 об.
попечительства должны быть отнесены в ведение епархиальной власти и поставлены в зависимость от нее13. Эта зависимость понималась архиереями, прежде всего, как возможность влиять на персональный состав попечительств. Многие из них считали, что члены попечительств после выборов должны утверждаться в своей должности епархиальным преосвященным, и он же должен иметь право и уволить из состава попечительства любого его члена, а также отстранить от должности председателя14. Забайкальский епископ предлагал, чтобы сам выбор председателя попечительства зависел от усмотрения епархиальной власти, чтобы в момент образования попечительства прихожане представляли в епархию трех кандидатов на должность председателя, один из которых обязательно был бы приходской священник, и епархиальный архиерей из них избирал бы одного15. Некоторые преосвященные считали, что члены попечительства не только должны утверждаться преосвященным, но и приводиться к присяге, а также иметь свою особую инструкцию, подобно тому, как имеют такую инструкцию церковные старосты. Причем при отступлении от инструкции члены попечительства наказывались бы как должностные лица и при соблюдении ее — награждались бы за свою «полезную деятельность»16. Вообще предложение уподобить членов попечительства церковным старостам, поставить их под такой же всесторонний контроль причтов — один из важных лейтмотивов, встречающихся в предложениях архиереев, особенно тех, кто придерживался «административного» взгляда на преобразование попечительств17. Характерно, что ряд архиереев писал о необходимости награждать председателей и членов попечительств, «подобно церковным старостам»18.
Как видим, епархиальная власть стремилась непосредственно контролировать процесс возникновения попечительств, выбор их председателей и персональный их состав. Повседневный же и постоянный контроль за деятельностью этих организаций преосвященные предполагали поручить благочинным, подобно тому — как подчеркивалось в ряде отзывов — как это делалось и в случае с церковными старостами. Благочинные, по их мнению, должны были лично присутствовать при выборах председателей, составлять отчеты о деятельности попечительств, предоставлять епархиальному архиерею отчеты о собраниях попечительств, на которых они присутствовали, и утверждать их решения, осу-
13 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 93-97 об., 153, 595 об., 635-660.
14 Там же. Л. 93-97 об. (Донская епархия), 112 об. (Тамбовская), 384 (Оренбургская), 387 (Екатеринославская), 425 об. - 426 (Пензенская), 487 об. - 490 (Саратовская), 788-791 (Херсонская), 850 (Самарская).
15 Там же. Л. 546-549 об.
16 Там же. Л. 431 об. (Тобольская епархия), 635-660 (Вятская), 778-780 об. (Астраханская).
17 Там же. Л. 387 (Екатеринославская епархия), 509-511 об. (Рязанская), 546-549 об. (Забайкальская), 639 (Вятская). Ср. замечание в отзыве из Харьковской епархии о том, что в члены попечительств должны избираться лица таких же качеств, которые требуются от церковных старост: РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 415-416.
18 Там же. Л. 118-118 об. (Могилевская епархия), 431 об. (Тобольская), 468 об. (Воронежская), 915-917 (Уфимская).
ществлять нравственный надзор за деятельностью попечительств19. Но главным предметом контроля со стороны благочинных должна была стать финансовая деятельность этих организаций. Предлагалось, чтобы приходно-расходные книги попечительств заверялись печатью благочинного, который обязывался проверять их дважды в год во время своих объездов (наряду с церковными книгами и суммами)20. Причем Самарский и Оренбургский преосвященные предлагали вовсе отменить финансовый отчет попечительств перед приходским собранием и заменить его на отчет только перед благочинным21. Финансовый контроль со стороны епархии (пусть и без конкретизации его форм) был важным требованием архиереев22. В некоторых случаях предлагалось, чтобы любые расходы попе-чительств осуществлялись только с разрешения епархиальной власти или чтобы такому утверждению подлежали расходы, превышающие определенную сумму23. Тем самым преосвященные фактически предлагали уравнять попечительские и церковные суммы, поскольку расходование последних как раз и было ограничено такими требованиями.
Важным элементом «оцерковления» попечительств было предложение многих епископов сделать приходского священника или настоятеля приходской церкви обязательным председателем попечительства. Эта мера оживления деятельности попечительств была самой популярной среди духовенства. Из преосвященных, приславших предложения о возможных преобразованиях попечительств, за нее высказались более половины (23 или 52,3%)24. Архиереи подчеркивали, что это «общее мнение» подведомственного им духовенства, что в противном случае священники поставлены в ложное положение зависимости от мирян, что это необходимо, поскольку от священника происходит «почин почти всякого доброго дела» в приходе, что он — самое «просвещенное и авторитетное лицо» в приходе, а крестьяне «не сознают благотворительных и просветительских задач попечительств»25. Как мы отмечали, эта мера не всегда означала усиление адми-
19 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 112 об. (Тамбовская епархия), 509-511 об. (Рязанская), 546-549 об. (Забайкальская), 596-600 (Минская), 850 (Самарская), 415-416 (Харьковская), 788-791 (Херсонская).
20 Там же. Л. 154 об. - 155 об. (Смоленская епархия), 359 (Архангельская), 381 (Оренбургская), 387-388 об. (Екатеринославская), 427 (Пензенская), 606-608 об. (Литовская), 635-660 (Вятская), 855 (Самарская).
21 Там же. Л. 856 (Самарская епархия), 383 (Оренбургская).
22 Там же. Л. 385 (Оренбургская епархия), 595 об. (Екатеринбургская), 684-685 об. (Холм-ская), 778-780 об. (Астраханская), 845а об. (Владимирская).
23 Там же. Л. 118-118 об. (Могилевская епархия), 778-780 об. (Астраханская).
24 Подсчитано по: РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Мы учли отзывы, поступившие из 47 епархий, из них какие бы то ни было предложения о возможных преобразованиях попечительств дали 44 архиерея. (Не дали епископы Казанской, Енисейской и Алеутской епархий. См.: Там же. Л. 19 об. - 20 (Алеутская и Аляскинская епархия), 576 (Енисейская и Красноярская), 992 об. - 993 (Казанская).) Здесь и далее это число принято за 100%.
25 Там же. Л. 57-58 об. (Нижегородская епархия), 91 об. (Костромская), 93-97 об. (Донская), 111 (Тамбовская), 193-193 об. (Рижская), 196-196 об. (Тульская), 202 (Санкт-Петербургская), 266-272 (Полтавская), 358 об. (Архангельская), 363 об. (Волынская), 379 об., 384 (Оренбургская), 387 об. (Екатеринославская), 426 об. (Пензенская), 432 об. (Тобольская), 558 об. (Иркутская), 571 (Тверская), 601-605 (Орловская), 606-608 об. (Литовская),
нистративного контроля со стороны епархиальной власти. А вот наделение священника (причем не всегда священника-председателя) правом выдвигать кандидатов в члены попечительств или предоставление ему права отвода предложенных на приходском собрании кандидатур, на чем настаивал ряд архиереев26, означало уже серьезное влияние духовенства на персональный состав попечительств. Это предложение также копировало права причтов при выборах церковных старост, которые совершались с «согласия причтов». Самарский преосвященный прямо писал, что выборы в попечительство должны происходить «применительно к выборам церковных старост» — с согласия приходского духовенства27. В соединении с правом архиереев утверждать членов в их должностях оно ставило попечительства под контроль духовенства, превращая их в коллективных церковных старост, только ответственных за иные по происхождению и по назначению денежные средства. При этом отдельные епископы предлагали, чтобы даже сама инициатива организации попечительств принадлежала по закону только духовенству, «без всякого со стороны прихожан ограничения приговором, выражающим на то их согласие»28. В том или ином виде предложения о подчинении попечительств епархиальной власти (в организационном, кадровом, финансовом отношении) фигурировали в 19 рекомендациях (43,2% от общего их числа).
Еще одним способом установить контроль над попечительствами, включить их в существующие церковные структуры, который преосвященные предлагали наряду с установлением над попечительствами епархиального и благочинниче-ского контроля, было создание епархиальных и центральных органов, координирующих деятельность приходских попечительств (или наделение такой функцией уже существующих). Такие предложения формулировались как в общих чертах, так и детально, и в том или ином виде присутствовали в четверти всех рекомендаций. Например, звучали пожелания установить связь между попечи-тельствами, или объединить их деятельность «в одном высшем учреждении», или созывать съезды или годичные собрания попечительств одной епархии «в видах объединения деятельности отдельных попечительств и взаимопомощи при экономическом неравенстве приходов» под председательством епископа и с участием «начальника губернии»29. Иногда, чтобы поставить попечительства под контроль епархиальной власти, архиереи считали нужным сделать их отделениями епархиальных церковных братств30. Но некоторые преосвященные предлагали создать целую систему органов, координирующих работу попечительств. Звучали рекомендации создать благочиннические, уездные и епархиальные комитеты по делам приходских попечительств или даже создать епархиальный «попечительский совет», который контролировал бы деятельность попечительств в
639 (Вятская), 778-780 об. (Астраханская), 788-791 (Херсонская), 849 об., 853 (Самарская), 915-917 (Уфимская).
26 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 384 (Оренбургская епархия), 480 (Воронежская), 778780 об. (Астраханская), 788-791 (Херсонская), 854 (Самарская).
27 Там же. Л. 849 об.
28 Там же. Л. 595 об. (Екатеринбургская епархия).
29 Там же. Л. 415-416 (Харьковская), 482-484 (Московская епархия), 487 об. - 490 (Саратовская), 49 об. - 53 (Калужская).
30 Там же. Л. 431 об. (Тобольская епархия), 478 об. (Воронежская).
епархии, и центральный совет при Синоде для надзора за всеми епархиальными советами, подобно тому как существуют епархиальные и центральные училищные советы, координирующие деятельность церковно-приходских школ31. Центральные управления по делам попечительств, как писал один из преосвященных, могли бы вырабатывать для них рекомендации или наказы32.
Наиболее детально систему координирующих органов для приходских по-печительств разработали в Томской епархии. Здесь был разработан особый устав приходских попечительств епархии. Согласно этому проекту предполагалось, что попечительства должны будут открыться при всех церквах епархии с очень широкой благотворительной программой. К сфере их деятельности предлагалось отнести благоустройство церкви и причта в хозяйственном отношении, устройство церковно-приходских школ и школ грамоты, богаделен, домов трудолюбия, приютов, яслей для работающих матерей, ночлежек и других благотворительных заведений, также организацию единовременной помощи пострадавшим от несчастных случаев (пожаров, грабежей, падежа скота). Одновременно при кафедральном соборе епархии планировалось открыть центральное попечительство, которое и должно было координировать деятельности по-печительств приходских: собирать их ежегодные отчеты, рассылать руководства в их деятельности, а также — приходно-расходные шнуровые книги. В состав любого попечительства должны были входить члены местного причта, церковный староста, частный пристав и не менее одного члена от 25 домов прихожан. Все члены попечительства составляли бы общее собрание, которое избирало бы правление. Правление кафедрального попечительства должно было состоять из непременных членов — благочинного монастырей епархии, игуменьи и казначеи Томского Иоанно-Предтеченского женского монастыря (при нем действовал Дом трудолюбия), городского головы и полицмейстера (если дадут свое согласие), кафедрального протоиерея, всех председателей томских приходских попечительств, а также из семи членов, избираемых общим собранием из всех членов городских попечительств. Председателем попечительства должен был стать настоятель храма или один из священников. Также общее собрание должно было избирать ревизионную комиссию из трех человек для ежегодной проверки отчетов правления. Последние должны были в обязательном порядке утверждаться епископом и публиковаться. Предполагалось, что попечительства будут иметь право приобретать недвижимость «с благотворительными целями». Члены кафедрального попечительства разделялись на действительных членов и членов соревнователей, которые должны были вносить взносы различного размера33. Позднее, в 1895 г., епископ Томский Макарий (Невский) направил в Синод представление с просьбой утвердить проект устройства приходских попечительств как устав попечительств его епархии. Однако официальной реакции на эту инициативу из Синода, очевидно, не последовало34.
31 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 57-58 об. (Нижегородская), 379 об. (Оренбургская), 487 об. - 490 (Саратовская), 197 об. (Тульская).
32 Там же. Л. 383 об. (Оренбургская епархия).
33 Там же. Л. 238-240.
34 Там же. Л. 247-247 об., 865-865 об., 884.
«Оцерковленное» попечительство духовенство (как епископы, так и благочинные, на отзывах которых они основывали свои мнения) довольно часто призывало в обязательном порядке учредить в каждом приходе. Эта рекомендация содержалась ровно в четверти присланных предложений35. Иногда она обосновывалась тем, что попечительствам следует поручить заботу о церковно-приходских школах и школах грамоты. Вместе с тем как заочная полемика с таким настроением звучало замечание одного из самых уважаемых иерархов Российской Церкви архиепископа Тверского Саввы (Тихомирова) о том, что при обязательном открытии попечительств при всех церквах «в них не будет жизненности, а только одна формальность». «Вообще, — продолжал владыка, — из большей части донесений, полученных от благочинных, оказывается, что учреждение приходских попечительств есть дело излишнее»36. Однако это высказывание на общем фоне оставалось уникальным.
Между тем контроль духовных властей над попечительствами мог решить задачу их «оцерковления», но еще не обеспечивал эффективность их работы. Многие епископы это понимали. Мы уже отмечали, что одной из главных проблем деятельности попечительств была невозможность осуществлять регулярные сборы в их пользу со всех членов прихода, поскольку решения о таких сборах блокировались либо сельскими сходами, либо волостными властями, которые не признавали законными сборы в пользу попечительств37. Во многих отзывах преосвященные предлагали решить эту проблему, что называется, в лоб, включив местных начальников в состав попечительств в обязательном порядке и, таким образом, попытавшись принудить их встать на сторону этих приходских организаций38. Это было довольно популярное предложение (оно фигурировало в 14 высказанных рекомендациях, что составляло 31,8%). Трудно сказать, принесла бы реализация этого предложения положительный результат, не таила ли она в себе опасность новых конфликтов.
Вплотную к ней примыкало требование в законодательном порядке сделать решения приходских собраний такими же обязательными, как и решения сельских сходов. Речь шла, прежде всего, о назначении сборов с прихожан. Не участвовавшие в этих собраниях крестьяне, как правило, игнорировали их решения, а волостные начальники отказывались считать эти приговоры общеобязательными. Учитывая эту типичную ситуацию, преосвященные требова-
35 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 49 об. - 53 (Калужская епархия), 91 об. (Костромская), 379 об. (Оренбургская), 415-416 (Харьковская), 431 об. (Тобольская), 487 об. - 490 (Саратовская), 635-660 (Вятская), 369 (Волынская) и др.
36 Там же. Л. 562-562 об.
37 См.: Беглов А. Л. Приходские попечительства при православных церквах Российской империи в 1890-е гг.: итоги 30-летнего развития // Российская история. 2014. № 6. С. 104-127.
38 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 49 об. - 53 (Калужская епархия), 59-60 об. (Симбирская), 87 об. - 88. (Подольская), 93-97 об. (Донская), 113 (Тамбовская), 379 об. (Оренбургская), 415-416 (Харьковская), 431 об. (Тобольская), 468 об. - 469 (Воронежская), 596600 (Минская), 606-608 об. (Литовская), 639 (Вятская), 849 об. - 850 (Самарская), 915-917 (Уфимская). Надо сказать, что в отзывах встречалось и противоположное мнение, что волостные начальники, будучи членами попечительств, только мешают, в их присутствии делается не то, что нужно, а то, что захочет волостной начальник (см.: Там же. Л. 809-819 (Курская епархия)). Однако это мнение было в явном меньшинстве.
ли, чтобы законодательство признавало и за решениями приходских собраний общеобязательный характер, чтобы эти решения были обязательными как для участвовавших, так и для не участвовавших в собраниях. Как писали эти преосвященные, пусть установленный приговором сбор делается обязательным для всех лиц христианской веры этого прихода и может быть приведен в исполнение «в случае надобности» и «при содействии местных властей» «наряду со всеми обязательными общественными постановлениями»39. Фактически речь шла об уравнении в правах приходского и сельского или волостного сходов40. Интересно, что во многих отзывах сельский сход рассматривался как противник приходского дела, но при этом он воспринимался как образец для приходских институтов. В конце концов, принудительное привлечение к работе в приходе волостных или земских начальников, уравнение прав приходского и крестьянского схода на деле означало их отождествление и — признание полномочий схода в приходских делах41.
Характерно, что многие преосвященные требовали наделить членов попе-чительств теми же правами, которыми были наделены представители местного крестьянского самоуправления. Они писали, что служба попечителей должна быть «отнесена к службе гражданской по выборам», что должности членов по-печительств необходимо «сравнять с другими общественными должностями»42.
39 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 49 об. - 53 (Калужская епархия), 118-118 об. (Мо-гилевская), 431 об. - 432 об. (Тобольская), 359 об. (Архангельская), 387 об. (Екатеринослав-ская), 571 (Тверская), 596-600 (Минская), 606-608 об. (Литовская), 639 (Вятская), 788-791 (Херсонская), 851 об. (Самарская), 915-917 (Уфимская).
40 Эта мысль прямо выражена в ряде отзывов (см.: Там же. Л. 383 (Оренбургская епархия), 431 об. - 432 об. (Тобольская)).
41 Нужно сказать, что отдельные епархии имели опыт сбора средств в пользу попечительств при помощи светских начальников. Так, в 1889 г. Могилевское епархиальное начальство обратилось к губернатору с просьбой о содействии деятельности попечительств и их сборам. В ответ на это обращение последовал губернаторский циркуляр от 20 июня 1889 г. № 3249, которым устанавливались правила взимания и хранения сборов в пользу попечительств. Согласно этому распоряжению, приговоры о сборах, сделанные в присутствии представителей не менее чем 2/3 домохозяйств, признавались обязательными, они записывались в общую книгу и собирались вместе с другими мирскими сборами в волостные правления, а последние ежемесячно вносили их в сберегательные кассы местного казначейства. Расходование средств производилось по письменному заявлению попечительства, одобренному епархиальным начальством или священником и подкрепленным общим приговором прихожан. При этом губернатор просил передать в волостные правления все суммы попечительств, которые были в наличии на тот момент. «Не предвидя лучшей постановки сего вопроса», епархиальное начальство согласилось и 19 сентября 1889 г. предписало средства попечительств передать в волостные правления (см.: Там же. Л. 116 об. - 117 об.). До нас не дошли отзывы о последствиях этих мероприятий, однако можно предположить, что деятельность попечительств стала довольно затруднительна: любая трата должна была теперь обосновываться приговором прихожан, а духовенство (или епархиальная власть) получало право вето на этот приговор. Решив, как им казалось, проблему сбора средств, епархиальные власти создали препятствия для активной деятельности попечительств. Обратим также внимание, что в циркуляре губернатора речь идет только о сходе, а не о приходском собрании, значит, губернские власти заведомо рассматривали приходское собрание и сельский сход как тождественные институты.
42 Там же. Л. 118-118 об. (Могилевская епархия), 153 (Смоленская), 379 об. (Оренбургская).
По сути, о том же писали преосвященные, которые предлагали освободить членов попечительств «от повинностей общественных наравне с должностными лицами волостного правления»43, а также те, кто считал необходимым, чтобы «служба в попечительствах» «избавляла бы от выбора на другую службу» по сельскому самоуправлению44. Служба на выборных должностях в самоуправлении была очередной: занимавший одну из должностей не мог быть назначен на другую, соответственно, если «служба» в попечительстве освобождала от возможности выбора на другие должности, это значило, что она «засчитывалась за общественную»45 и что попечительства оказывались включены в систему институтов крестьянского самоуправления, уравнены с ними. Но уравнение выборных членов попечительств с выборными же представителями крестьянского самоуправления было бы еще одним ярким свидетельством отождествления приходского собрания и крестьянского схода.
Между тем духовенство осознавало опасность зависимости попечительств и шире — приходских вопросов — от решений сходов. Самарский епископ Гурий (Буртасовский) прямо писал, что значительный тормоз в развитии попечительств — это полная зависимость их от мирских сходов, поскольку большинство сходов не сочувствует церкви и «составляется из горлопанов и коштанов» выпивших, так что и члены попечительств в общих собраниях часто подвергаются насмешкам и оскорблениям46. Единственным и самым верным способом обеспечить независимость приходских организаций от сходов, по мнению самарской консистории, было дать им возможность приобретать недвижимость на собственные средства, то есть фактически наделить попечительства правами юридических лиц (чего не имели и сами православные приходы)47. Причем самар-цы в таком взгляде были не одиноки. В этом их поддерживали представители еще семи епархий48 (всего за такое предложение высказались 18,2% епархий, предоставивших рекомендации). Вообще преосвященные высказывались за расширение хозяйственной деятельности попечительств. Они писали, что источники средств попечительств можно увеличить за счет дарования им права открывать склады, кирпичные заводы, устраивать пасеки, иметь лес, принимать пожертвования недвижимостью, торговать крестиками, образками, лампадным маслом49. Также предлагали в обязательном порядке наделять попечительства землей, как это было с причтами50. Все это, по мнению архиереев, дало бы попечительствам
43 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 606-608 об. (Литовская епархия), 359 (Архангельская), 596-600 (Минская), 778-780 об. (Астраханская), 915-917 (Уфимская). Причем Архангельский преосвященный предлагал, чтобы «по выходе» из попечительства его бывшие члены не избирались бы на должности непочетные, например сторожем (см.: Там же. Л. 359).
44 Там же. Л. 359 (Архангельская епархия), 431 об. (Тобольская).
45 Там же. Л. 639 (Вятская епархия).
46 Там же. Л. 849 об. - 850 об.
47 Там же. Л. 851.
48 Там же. Л. 388 (Екатеринославская епархия), 415-416 (Харьковская), 482-484 (Московская), 487 об. - 490 (Саратовская), 596-600 (Минская), 639 (Вятская), 678-682 (Холмская).
49 Там же. Л. 93-97 об. (Донская епархия), 388 (Екатеринославская), 415-416 (Харьковская), 639 (Вятская).
50 Там же. Л. 851-851 об. (Самарская епархия), 93-97 об. (Донская), 358 об. (Архангельская).
возможность «шире пользоваться средствами для благотворительности»51 и опять же — быть независимыми от сходов.
Отметим, что епископы считали необходимым узаконить и другие способы финансирования попечительств. Особенно часто (после мнения о наделении попечительств правом приобретать недвижимость) высказывались за повсеместное узаконение обязательных общественных запашек в пользу попечи-тельств, поскольку такое пожертвование для крестьян более «нестеснительно», чем пожертвование деньгами52. Хотя отдельные преосвященные и отмечали, что общественные запашки предпочтительны, но «практически не везде могут быть рекомендованы»53. Кроме того, епархиальные архиереи предлагали ввести обязательный ежегодный взнос, своего рода налог в пользу попечительств, который собирался бы либо со всех прихожан, либо только с членов попечительств54. Причем некоторые считали нужным его собирать со всех живущих в приходе, «без различия исповеданий», поскольку часть этих средств будет тратиться на школы, а ими будут пользоваться все жители прихода55. Сбор этих взносов предполагалось поручить сельским властям и собирать их «вместе с другими казенными сборами»56.
Вместе с тем, рассуждая о том, как сделать попечительства обязательными для всех приходов, как подчинить их церковному руководству, как обеспечить бесперебойность поступления финансовых средств, преосвященные не забывали и о таком факторе жизнеспособности попечительств, как интерес прихожан к этим организациям. Чтобы стимулировать интерес к попечительствам, архиереи предлагали скорректировать цели, ради которых они могли создаваться. Более трети предложений (15 или 34,1%) содержали рекомендацию расширить сферу деятельности попечительств, включить в нее не только хозяйственные, но и религиозно-нравственные и просветительские задачи. Митрополит Санкт-Петербургский Палладий настаивал, чтобы о целях учреждения попечительств в новом Положении было сказано, что они учреждаются для попечения о религиозно-нравственных и материальных нуждах прихода, «имея своею задачей удовлетворение названных нужд прихода как православной общины, собранной при храме Божием и руководимой Пастырем-священнослужителем»57. В аналогичных выражениях главные цели попечительств формулировали и другие пре-освященные58. Тамбовский епископ Александр (Богданов) считал необходимым закрепить в законодательстве положение, что главная цель попечительств —
51 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Лл. 482-484 (Московская епархия).
52 Там же. Л. 59-60 об. (Симбирская епархия), 93-97 об. (Донская), 382 об. (Оренбургская), 431 об. (Тобольская), 915-917 (Уфимская), 639 (Вятская), 844 (Владимирская).
53 Там же. Л. 851-851 об. (Самарская епархия).
54 Там же. Л. 105-106, 108 об. (Тамбовская епархия), 851 об. (Самарская), 915-917 (Уфимская).
55 Там же. Л. 639 (Вятская епархия). Ср. аналогичное предложение из Калужской епархии взимать установленный приговором сбор со всех лиц, проживающих в приходе, в том числе и со старообрядцев (Там же. Л. 49 об. - 53).
56 Там же. Л. 851 об. (Самарская епархия).
57 Там же. Л. 202.
58 Там же. Л. 480 об. (Воронежская епархия), 555 об. (Иркутская), 639 (Вятская).
«содействие» пастырям в деле «оживления религиозного сознания» и «возвышения нравственной жизни» прихожан59. Многие архиереи объясняли, каким образом попечительства могут помочь священникам в этом деле. Они считали, что попечителям необходимо предоставить права по охране народной нравственности, чтобы они были своего рода проводниками влияния священника в приходе, чтобы священник мог на них опереться в своих начинаниях и через них мог бы устранить «безобразия за богослужением», выявлял бы нарушения виноторговцев в приходах, приучал бы прихожан к христианскому проведению праздничных дней, хранению от раскола и сектантства. Предлагалось разрешить попечителям штрафовать нарушителей общественной нравственности и даже удалять из прихода злостных ее нарушителей, а также закрывать кабаки60. Астраханский епископ предлагал территорию прихода разделить на участки и каждый участок прихода поручить одному из членов попечительства с тем, чтобы тот следил за попрошайками, за лицами, незаконно собирающими на монастыри, за продающими иконы, написанные не по правилам Православной церкви, за продающими свечи вне церкви61. В этом случае попечительства уже рассматривались как избранный священником62 костяк наиболее активных и преданных церкви прихожан, что — как мы увидим ниже — сближало бы их с приходскими братствами, о которых писали другие преосвященные. Также епископы считали нужным усилить просветительскую и благотворительную составляющую в деятельности попечительств и «вменить им в обязанность» заботиться об открытии школ — земских, приходских, школ грамоты, заводить библиотеки, больницы, иметь списки бедных прихожан, ухаживать за кладбищами63. Как видим, большинство епископов ратовали за то, чтобы попечительства не ограничивались в своей деятельности узкими рамками, предписанными им Положением 1864 г. Некоторые прямо писали, что в выборе их целей и задач попечительствам нужно предоставить полную свободу и как можно меньше ограничивать их какими-либо фор-мальностями64. Соответственно и сбор средств предлагалось вести не раздельно по целям (в пользу церкви, в пользу причта, в пользу благотворительных учреждений), а вместе — в пользу попечительства, чтобы уже его члены определяли их назначение65.
Нужно сказать, что отдельные епископы выступали не за расширение сферы деятельности попечительств, а, наоборот, за их специализацию. Например, Нижегородский владыка предлагал ограничить круг их деятельности заботой о
59 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 105-106, 108 об.
60 Там же. Л. 105-106, 108 об. (Тамбовская епархия), 153 об. 154 (Смоленская), 358 (Архангельская), 383 об. (Оренбургская), 431 об. - 432 (Тобольская), 415-416 (Харьковская), 487 об.-490 (Саратовская), 555 об. (Иркутская), 606-608 об. (Литовская).
61 Там же. Л. 778-780 об.
62 Именно так формировать попечительства предлагал, например, Тамбовский преосвященный (см.: Там же. Л. 108 об.).
63 Там же. Л. 153 об. - 154 (Смоленская епархия), 358 (Архангельская), 415-416 (Харьковская), 606-608 об. (Литовская), 639 (Вятская).
64 Там же. Л. 49 об. - 53 (Калужская епархия), 468 (Воронежская).
65 Там же. Л. 49 об. - 53 (Калужская епархия), 382 об. (Оренбургская), 639 (Вятская), 778780 об. (Астраханская).
храме и духовенстве, а благотворительные и просветительные задачи отнести к сфере деятельности других учреждений — братств, обществ трезвости, учительских советов и под.66 Сходные мысли высказывал Владимирский преосвященный. Он предлагал исключить из сферы ведения попечительств то, что уже входит в компетенцию других учреждений: заботу о земских школах, больницах, домах для причтов, о содержании духовенства. Тогда попечительства смогли бы сосредоточить свою деятельность на заботе о храмах, приходских школах, богадельнях, кладбищах, на пособии бедным прихода67. Также за специализацию попечительств, но совсем другого характера выступал курский епископ Ювена-лий (Половцев). Он считал, что поскольку программа попечительств слишком обширна, а источники средств ненадежны, то задачи этих организаций следует ограничить одной благотворительностью. Тем более что, по его мысли, другие цели могут быть реализованы иными путями: о школах должен заботиться Училищный совет, храм и без попечительств не испытывает недостатка в пожертвованиях прихожан68. За акцент на благотворительной деятельности по-печительств выступал и Рязанский епископ Иустин (Полянский). Но он пошел дальше всех своих собратьев, предложив, чтобы если пожертвованные в церковь (не в попечительство) суммы были предназначены жертвователем для помощи бедным, дать право попечительствам вместе с причтами участвовать в их разделе и из них осуществлять помощь нуждающимся69. На фоне подавляющего большинства голосов архипастырей, которые отстаивали неприкосновенность церковных сумм70, предложение рязанского владыки допустить прихожан хотя бы до частичного распоряжения этими деньгами звучало по истине революционно. Подобные идеи присутствовали еще только в отзыве Полтавского преосвященного, о котором мы скажем ниже.
Еще один способ поднять интерес прихожан к попечительствам преосвященные видели в том, чтобы исключить из заявленных целей, для реализации которых могло организовываться попечительство, заботу о причтах приходской церкви. Это предложение присутствовало в 13,6% рекомендаций. Калужские священники прямо заявляли, что наличие этой цели в Положении 1864 г. компрометирует духовенство. Тамбовский преосвященный добавлял, что этот пункт Положения принес мало пользы делу, парализовал деятельность духовенства, навлек на него подозрения прихожан. Курский епископ писал, что забота о средствах для духовенства среди целей попечительств оказывается только камнем преткновения в отношениях между причтами и прихожанами, естественно «поселяя в прихожанах мысль», что для этой только цели и устраиваются попе-чительства71. Как мы знаем, подозрения прихожан относительно истинных це-
66 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 57-58 об.
67 Там же. Л. 845а.
68 Там же. Л. 809-819.
69 Там же. Л. 509-511.
70 Ср., например: Там же. Л. 153 об. - 154 об. (Смоленская епархия), 358 (Архангельская).
71 Там же. Л. 51 (Калужская епархия), 105-106, 108 об. (Тамбовская), 382 (Оренбургская), 557 (Иркутская), 601-605 (Орловская), 809-819 (Курская). Нужно сказать, что один из благочинных Оренбургской епархии в противовес описанной тенденции предлагал возложить на попечительства не только заботу о действующих причтах, но и обязанность заботиться о
лей организации попечительств были справедливыми. Исключение из сферы деятельности попечительств заботы о причтах означало отказ от главной цели, ради которой за 30 лет до этого попечительства организовывались. Это было окончательное признание неудачи первоначального замысла реформаторов. Теперь иерархи считали необходимым показать прихожанам, что попечительства служат «только их приходским интересам»72.
Наконец, поднять интерес к попечительствам и активизировать их деятельность, по мнению архиереев, можно было, открыв доступ в эти приходские организации женщинам, которые воспринимались как деятельные и в меньшей степени религиозно индифферентные, чем мужчины, члены приходов. Это предложение содержалось в 10 или 22,7% рекомендаций. Иногда преосвященные считали нужным включать в состав попечительств только землевладелиц-вдов или крупных благотворительниц избирать в почетные члены, но чаще женщин предлагалось допустить к выборам в попечительства без всяких ограничений73. Помимо этого, в некоторых случаях архиереи предлагали стимулировать работу попечительств, обязав их проводить общие собрания не реже раза в месяц, совмещать собрания с торжественными богослужениями, установить гласную отчетность в расходовании средств74. Но все эти предложения в условиях административного «оцерковления» попечительств, как представляется, с трудом могли привлечь внимание прихожан к этим организациям.
Между тем существовал и другой путь реформирования попечительств — путь преобразования их в приходские братства. За него выступала небольшая группа архиереев (11,4% всех рекомендаций): митрополит Киевский Иоанни-кий (Руднев), архиепископ Волынский Модест (Стрельбицкий), епископы Полтавский Иларион (Юшенов), Орловский Мисаил (Крылов), Тульский Ириней (Орда). В некоторых своих положениях с предложениями этих пяти архиереев были созвучны пожелания преосвященных Подольского, Холмского, Тамбовского, Иркутского и Алеутского. Эти архиереи не скрывали, что образцом для них послужила традиция западнорусских братств, которая была еще жива в юго-западных и западных епархиях75. Большинство из названных епископов лично были знакомы с этой традицией, будучи правящими архиереями соответствующих епархий. Епископ Алеутский и Аляскинский Николай (Зиоров) вплотную взаимодействовал с братствами, существовавшими среди православных эми-
вдовах и сиротах духовного звания. РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Лл. 382. Однако это, как кажется, был единственный такой случай.
72 Там же. Л. 105-106, 108 об.
73 Там же. Л. 93-97 об. (Донская епархия), 105-106, 108 об. (Тамбовская), 193-193 об. (Рижская), 196-196 об. (Тульская), 415-416 (Харьковская), 558 об. (Иркутская), 596-600 (Минская), 845а об. (Владимирская), 363 об., 369 об. (Волынская), 601-605 (Орловская).
74 Там же. Л. 381 (Оренбургская епархия), 559 об. (Иркутская), 845а об. (Владимирская).
75 Волынский преосвященный, например, писал, что приходские попечительства не созданы народной жизнью и ее потребностями, а поставлены вне ее официальной регламентацией, и предлагал преобразовать их в братства, которые были «религиозными союзами мирян» вокруг «своего пастыря для служения нуждам православной церкви», для взаимной помощи и распространения просвещения (ср.: Там же. Л. 368 об., 369 об.). Ср. также сопоставление приходских попечительств и местных братств в отзывах духовенства Подольской и Холмской епархий (Там же. Л. 80 об. - 83 об., 678-682).
грантов в Америке, а епископ Ириней до назначения на Тульскую кафедру был епископом Могилевским76.
У предложений, сделанных пяти архипастырями, были общие черты. Они предлагали формировать приходские братства (в которые должны были превратиться попечительства) сугубо на добровольной основе. Соответственно, выборность членов попечительств следовало отменить. Членами новых попечительств-братств могли бы быть все правоспособные, совершеннолетние прихожане, не исключая и женщин, пожелавшие «соединиться с другими лицами ради религиозно-нравственных целей». Срок членства предлагалось также не определять, чтобы членство в братстве не ассоциировалось со службой по местному самоуправлению. Тем самым это предложение отчетливо контрастировало с рассмотренными выше рекомендациями, в которых как раз предлагалось фактически уподобить членов попечительств церковным старостам или другим «должностям по выбору». Членами таких добровольных братств, по мысли преосвященных, должны были быть и причты, а священник обязательно должен был стать их возглавителем и руководителем77. Главной целью деятельности преобразованных попечительств-братств, по мнению этих архиереев, должно было стать нравственное просвещение прихожан. Причем члены братств должны были являть собой пример христианской жизни, так, чтобы братство было «живым и постоянным сотрудником священника» в делах благоустройства прихода. Вместе со своим священником братчики были призваны «проводить в сознание народа высоконравственные христианские идеалы», «всегда преследуя прежде всего и более всего высшие нравственные интересы прихода»78. Хозяйственная деятельность и благотворительные начинания этих приходских организаций, как представлялось преосвященным, должны были «явиться сами собою» в результате «нравственного подъема церковно-приходской жизни»79. В хозяйственном отношении преосвященные считали возможным дать братствам широкую свободу маневра, право иметь свою печать «и главное — приобретать на свое имя как юридическим единицам недвижимую собственность»80.
Некоторые преосвященные считали существенным, чтобы в жизнь проектируемых ими приходских организаций вошли обычаи, принятые в юго-западных православных братствах. Чтобы имена им присваивались в честь приходских храмов и православных святых, чтобы собрания членов соединялись с религиозными торжествами, богослужениями и крестными ходами, чтобы члены братств присутствовали на богослужениях со специальными «братскими»
76 См.: Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700-1917. Ч. 1-2. М., 1996-1997. Ч. 1. С. 764.
77 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 196-196 об. (Тульская епархия), 365-365 об., 369 об. (Волынская), 601-605 (Орловская). Ср.: Там же. Л. 559 (Иркутская). Ср. также предложение Тамбовского преосвященного о том, что членов попечительств нужно не выбирать, а приглашать (Там же. Л. 105-106, 108 об.).
78 Там же. Л. 366, 368 (Волынская епархия).
79 Там же. Л. 196 об. - 197 об. (Тульская епархия), 367 об., 369 об. (Волынская), 414-414 об. (Киевская), 601-605 (Орловская). Ср.: Там же. Л. 555 об. (Иркутская).
80 Там же. Л. 198 (Тульская епархия).
свечами81. Важной составляющей деятельности новых приходских организаций должна была стать взаимная помощь их членов82. Интересно, что религиозные организации, которые ставили во главу угла своей деятельности именно взаимопомощь, в этот период уже существовали в Русской Церкви, но находились они на американском континенте. О них подробно в своем отзыве писал представитель русской иерархии в Америке епископ Николай (Зиоров). В частности, он рассказывал о братствах петропавловском в Миннеаполисе (штат Миннесота) и николаевском на острове Ситха у побережья Аляски. Их уставы83 были однотипными и, по мнению архиерея, «как выработанные жизнью народною, а не сочиненные в кабинете», более того, как «соответствующие условиям американской жизни и не противоречащие духу учения Православной Церкви» могли бы быть применены и в других приходах его епархии84. Согласно этим уставам, целью братств была, во-первых, помощь их членам, а также вдовам, сиротам. Во-вторых, «удержание» их членов «в единой, святой, православной, кафолической вере и церкви». В-третьих, они должны были «возбуждать» во всех членах любовь к народности и русскому языку, чтобы их дети были воспитаны в вере «праотцев» и «на русском языке читати, писати и говорити знали»85. Членами братства могли быть «телесно здоровые» подданные США (или «ожидающие сего») православного исповедания, «русской народности» в возрасте от 18 до 45 лет. Возможность членства женщин в уставах не обсуждалась. Не мог претендовать на членство в братстве тот, кто принадлежал к обществу, «враждебному вере», кто не ходил в церковь и не причащался хотя бы два раза в год, чей брак не был благословлен Церковью, а также — пьяница, участник публичных скандалов, ранее осуждавшийся за преступление86. Священник, «душпастырь», «отец духовный» мог не быть членом братства, то есть не участвовать в его работе своими взносами, но был фактическим его руководителем, мог влиять на его деятельность, был блюстителем, «чтоб законы Братства точно исполнялися». Главная деятельность братства заключалась во взаимной помощи его членов. Уставы подробно регламентировали их взносы, выплаты в случае болезни, производственной травмы, по случаю смерти, порядок созыва общих собраний братства и другие «повинности» (обязанности) членов. В частности, братчики должны были обязательно участвовать в торжественных днях братства, которые отмечались особыми крестными ходами и приходились на семь церковных и четыре гражданских праздника, «торжества нашей славной и великой Республики»87. В конце своего отзыва преосвященный Николай замечал, что попечительства, существующие в России, «как исключающие принцип взаимопомощи членов оного попечительства, никогда не в состоянии будут привиться на практической американской почве и останутся мертворожденными». Поэтому он испрашивал
81 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 197 об. (Тульская епархия). Ср.: Там же. Л. 552-559 об. (Иркутская).
82 Там же. Л. 266 (Полтавская епархия).
83 Там же. Л. 22-39 об.
84 Там же. Л. 18.
85 Там же. Л. 23.
86 Там же. Л. 23-23 об.
87 Там же. Л. 24-29.
у Синода благословение во вверенной ему епархии вводить попечительства «по тому типу, какой выработан в настоящее время Ситхинским Свято-Никольским и Миннеапольским Петропавловским братствами»88.
Во всех случаях, когда преосвященные предлагали преобразовать попечительства в приходские братства, речь шла о привлечении в эти организации наиболее активных и преданных Церкви прихожан, фактически — о выделении религиозного костяка прихода89. Иначе смотрел на эту меру епископ Полтавский Иларион (Юшенов). Он предлагал включить в состав братств всех прихожан и открыть эти организации во всех приходах90. Тем самым он, отталкиваясь от идеи преобразования попечительств в братства, в своем отзыве развернул целый план приходской реформы91. Его проект занимал как бы промежуточное положение между административной и «органической» стратегиями реформирования по-печительств. С одной стороны, он предлагал открыть братства во всех приходах в административном порядке, а с другой — стремился оживить приходскую жизнь через обращение к опыту братств юго-западных губерний. В основе деятельности новых приходских организаций, по его мысли, должна была быть — как и в случае с американскими братствами — братская взаимная помощь. Он писал:
«Это не опека высшего над низшим, на что наталкивает термин "попечительство" сельскую полуинтеллигенцию, а именно "братская" взаимная помощь равных по отношению к церковной иерархии лиц, благотворительно-просветительный союз пасомых, действующих вместе с пастырем, а не против него и помимо него, как часто думают члены попечительства, контролирующие действия приходского священника»92.
В остальном цели братств следовало сформулировать достаточно гибко, подчеркнув, что самому братству предоставляется определить ту приходскую нужду, которая требует немедленного удовлетворения. Называть братства следовало в соответствии с наименованиями приходских храмов. В состав этой организации, как было сказано, по мысли епископа Илариона, должен был войти весь приход. Председателем братства автоматически должен был стать приходской священник. Из общего состава «церковно-приходского братства» должен был быть выделен совет братства, который имел бы «ближайшее наблюдение за нуждами прихода», изыскивал средства для их удовлетворения, предлагал свои решения общему собранию братчиков, следил за денежными средствами брат-
88 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 19 об. - 20.
89 В этом же направлении размышляли и священники — энтузиасты братского движения, такие как священник Иосиф Фудель, в 1892 г. напечатавший серию статей в «Русском вестнике», а позднее переиздавший их отдельными брошюрами (см.: Фудель И. И., свящ. Основы церковно-приходской жизни. М., 1894; Он же. К реформе приходских попечительств. М., 1894). Ср., однако, критику «теории» свящ. Иосифа Фуделя как абсолютно непрактичного и наивного построения: Заозерский Н. А. Братское дело в православной России: По поводу брошюр господина Папкова и священника Фуделя о церковных братствах и приходских по-печительствах // Богословский вестник. 1894. Т. 4. № 10. С. 191 (2-я пагин.).
90 Ср. аналогичное предложение из Волынской епархии: РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 369.
91 Там же. Л. 266-272.
92 Там же. Л. 267.
ства и за соблюдением всех постановлений общего собрания прихожан, обращаясь «в случае надобности к содействию гражданской и епархиальной власти»93. В него преосвященный предлагал включать в обязательном порядке церковного старосту, волостного старшину, учителя церковно-приходской школы, одного или нескольких почетных членов — из лиц, оказавших «особое усердие» к приходским делам (как можно понять из текста, по избранию священника), а также восемь членов по избранию общего собрания братства. Таким образом, вместе с председателем совет должен был состоять не менее чем из 12 членов. Сфера ответственности каждого из членов совета могла быть специализирована: например, часть совета могла ведать делами, касающимися причта и храма, а другая часть — церковной школы.
Довольно нестандартно епископ Иларион предлагал решить проблему финансирования приходского братства. С одной стороны, он считал необходимым не разделять братскую кружку по целям финансирования, как это было с кружками приходских попечительств. И здесь он был не одинок. Такое предложение можно было встретить среди рекомендаций многих преосвященных. Кроме того, он подчеркивал, что братские и церковные деньги (которыми распоряжался причт) по-прежнему должны были существовать раздельно. Братскими же суммами должен был распоряжаться совет братства. Раз в год его расходы должны были подвергаться проверке со стороны выбранного братством ревизора94, отчет о расходовании средств должен был утверждаться общим собранием братства, а ведомость о движении денег предоставляться для сведения епархиальному начальству. С другой стороны, понимая ограниченность средств, которыми в таком случае могло располагать приходское братство, полтавский владыка предлагал узаконить возможность помощи братству-приходу, во-первых, из церковных сумм (с разрешения епархиальной власти) и, во-вторых, из «общественных сумм» волостного правления, которые формировались из обязательных взносов всех жителей волости. Причем епископ считал, что волостные суммы приходы должны получать в обязательном порядке. Например, писал он, волость могла бы возмещать братству-приходу деньги, затраченные им на приходскую школу. Поскольку и церковные, и волостные средства складывались из пожертвований и платежей одних и тех же жителей прихода (равно как и средства братства), при реализации идеи епископа Илариона фактически речь шла бы о возврате части сумм, ранее пожертвованных в церковь или выплаченных в волость, в распоряжение приходского братства. Это было уникальное предложение, аналоги которому трудно найти и среди более поздних проектов приходской реформы.
Наконец, полтавский преосвященный отчетливо осознавал проблему существовавшего конфликта между приходом и местным крестьянским самоуправлением. Он описывал ее так. Согласно действующему законодательству, в том числе Положению о приходских попечительствах, существуют «особенные чисто приходские собрания, которые составляют свои особенные приходские приговоры». Но «приход как административная единица существует только в узаконениях, касающихся духовного ведомства, а сельские общества, входящие в
93 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 270.
94 Ср.: Там же. Л. 369 об. (Волынская епархия).
состав прихода, в своих действиях подчиняются сельскому уставу, о приходах ничего не говорящему». Поэтому сельские власти часто не утверждают приговоры «приходских» сходов, как составленные «не согласно с положениями устава о сельском состоянии»95. Выход, по мнению епископа, мог быть достигнут двумя путями: если бы границы прихода как административной единицы были согласованы с волостным делением, «как согласовано деление России по епархиям с делением ее по губерниям», или если бы волостным властям было вменено в обязанность утверждать приговоры прихожан и «наблюдать за точным их выполнением». Полтавский преосвященный считал целесообразным пойти именно по второму пути. А чтобы избежать недовольства прихожан решениями, принятыми в их отсутствие, он полагал возможным обязать являться на приходские собрания всех домохозяев или их уполномоченных (одного от десяти домов), причем права последних должны были закрепляться специальным приговором. В этом случае, считал полтавский владыка, совет братства сможет обращаться к содействию местной власти, утвердившей приговор, если члены братства почему-либо откажутся его исполнять96. Как видим, вопрос о том, как обеспечить эффективность функционирования приходской экономики, неизбежно подталкивал преосвященных к мысли о необходимости наделить приходское собрание правами сельского схода и обратиться к помощи волостных властей. Думается, эти меры (наряду с предложением о возврате в приходскую кассу части церковных и волостных сумм) вели бы к интеграции гражданской и церковной общины, что на деле означало бы легализацию прав крестьянского схода в церковных, приходских делах.
Каковы были бы последствия, если бы административная или «органическая» стратегия были бы реализованы на практике? Разрешились бы противоречия, сформировавшиеся вокруг приходского вопроса к 1890-м гг.? Мы видели, что большинство преосвященных стремились административно подчинить себе попечительства, но одновременно они хотели возложить ответственность за бесперебойное финансирование этих организаций на сельские сходы и волостные власти. Тем самым реформа попечительств 1890-х гг. могла бы повторить судьбу реформы прихода 1808 г.: прихожане снова должны были собирать средства (теперь — на храмы и благотворительность, как раньше на духовные учебные заведения), а распорядителями их снова оказывались причт и епархиальные власти. Попечительства же (как раньше церковные старосты) оказывались подконтрольными клиру структурами для сбора этих средств. Недаром многие епископы уподобляли в своих предложениях попечительства церковным старостам. Понятно, что в результате такой реформы недовольство прихожан не снизилось бы, а только выросло. Сомнительно, что новой для себя ролью были бы довольны и сельские власти. Скорее всего, вокруг административным образом реформированных попечительств завязался бы новый узел постоянно тлеющих конфликтов.
В этом нас убеждает и то обстоятельство, что наряду с административным «оцерковлением» попечительств преосвященные фактически настойчиво пред-
95 РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Л. 270-270 об.
96 Там же. Л. 271 об.
лагали передать сбор средств для них в компетенцию сельских сходов. Таким образом, в этом подходе к реформе попечительств содержалось явное противоречие: с одной стороны, предлагалось как можно глубже интегрировать попечительства в систему церковного управления, а с другой — привлечь такие не церковные с точки зрения синодальной логики институты, как сельские сходы, для решения приходских задач. Конечно, преосвященные, будучи хорошо знакомы с реальным функционированием приходского хозяйства и с той ролью, какую играл сельский сход в этом деле, стремились сделать уступку реальной жизненной практике. Но при этом многие из них, как мы убедились, не видели иного способа сделать попечительство церковным институтом, как подчинить его контролю структур разного уровня, требовать от него регулярные отчеты и направлять в его адрес инструкции.
Другая стратегия преобразования попечительств, которую сформулировало меньшинство епископов (хотя среди них были и довольно влиятельные архиереи, в частности митрополит Киевский), предполагала превращение их в добровольные приходские братства. Это означало выделение из индифферентного, а иногда и враждебного к Церкви крестьянского «мира» религиозного костяка прихода, консолидацию активных, неравнодушных к религии прихожан вокруг священника, который тем самым становился в первую очередь лидером религиозного союза, и активной работы в приходе97. Причем и институционально, и по существу речь в этом случае шла о размежевании, дезинтеграции с «миром», о формировании в виде приходского братства такого религиозного ядра, вокруг которого мог бы формироваться новый приход, новые приходские институты. Однако из проектов пяти преосвященных совсем не всегда было ясно, как они собирались решить одну из центральных проблем приходской жизни пореформенной России — проблему эффективности приходского хозяйства. Из них только епископ Тульский Ириней настаивал на наделении братств правами юридического лица с возможностью широкой хозяйственной деятельности. Другие, как епископ Полтавский Иларион, снова возвращались к идее привлечь к делу обеспечения средствами приходов местные власти, подобно тому как об этом писали преосвященные, отстаивавшие административный способ реформирования попечительств.
Ключевые слова: История России XIX в., история Российской Православной Церкви, церковные реформы, реформа православного прихода, приходские попечительства, реформа приходских попечительств, мнения архиереев о приходской реформе, крестьянское самоуправление, крестьянский «мир», К. П. Победоносцев.
97 Ср.: РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1292. Лл. 196-196 об. (Тульская епархия), 601-605 (Орловская).
Was it possible to reform the Orthodox parish in 1890s? The diocesan hierarchs on the transformation of the parish council of trustees
(PRIHODSKIE POPECHITEL'STVA) A. Beglov
In the article for the first time in historiography the reviews of the diocesan bishops of the prospects of the reform of the parish council of trustees (prihodskie popechitel'stva) at Orthodox churches are analysed in details. These reviews were submitted on request of the Ober-Procurator in the 1890s and they are analysed in the context of a more general transformation of the Orthodox parish, planned by K.P. Pobedonostsev. The reviews of the diocesan authorities about the possibilities of reforming the parish council of trustees were in fact revealing their attitude on the possibility of the parish reform in general. The author comes to the conclusion that the main idea of the reviews was to give the council of trustees more «church» character. The hierarchs saw two ways of realising this task. One of them could be called the administrative way, another one — the more natural one. The majority of hierarchy was in favor of the first approach. They wanted to include the council of trustees in the existing system of diocesan administration, but subordinating them to the administrative control of the deans and the Consistory. Another group of hierarchs, which constituted the tenth part of all, who had submitted the reports, saw it necessary to transform the council of trustees into the voluntary parish brotherhoods, thereby choosing the religious active backbone of the parish. it is clear from the reports that they considered the experience of the Western Slavonic brotherhoods and the orthodox charity organisations which existed in America. However, neither of these projects was capable of solving the most important problem of parish life, that is the efficiency of the parish economy, which was largely dependent on decisions of the peasant community. Bishops considered it possible to seek the help of the civil authorities in collecting the money from the parishioners. And only few were ready to give the parish organization the rights to be economically independent.
Keywords: History of Russia of the XIX century, the history of the Russian Orthodox Church, Church reform, the reform of the Orthodox parish, the parish council of trustees (prihodskie popechitel'stva), the reform of the council of trustees (prihodskie popechitel'stva), the opinions of the bishops of the parish reform, peasant self-government, peasant community, K.P. Pobedonostsev.
Список литературы
1. Алексеева С. И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений пореформенной России. 1856—1904 гг. СПб., 2006.
2. Беглов А. Л. Законодательство Российской империи о православном приходе к началу 1890-х гг.: (Обзор основных законодательных актов) // Религии мира. История и современность. 2006—2010. М., СПб.: Издательство «Нестор», 2012. С. 371—388.
3. Беглов А. Л. Приходские попечительства при православных церквах Российской империи в 1890-е гг.: итоги 30-летнего развития // Российская история. 2014. № 6. С. 104— 127.
4. Заозерский Н. А. Братское дело в православной России: По поводу брошюр господина Папкова и священника Фуделя о церковных братствах и приходских попечитель-ствах // Богословский вестник. 1894. Т. 4. № 10. С. 174—197 (2-я пагин.).
5. Курляндский И. А. Законодательство Российской империи и проблемы церковной благотворительности: (1700—1917 годы) // Религии мира: История и современность. 2004. М., 2004. С. 175-181.
6. Панкрат Т. В. Благотворительная деятельность приходских попечительств Москвы: (вторая половина XIX — начало ХХ столетия). М., 2011.
7. ПапковА. Церковно-общественные вопросы в эпоху царя-освободителя. СПб., 1902.
8. Полунов А. Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. М., 1996.
9. Римский С. В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ: (Церковные реформы в России 1860-1870-х годов). М., 1999.
10. Руновский Н. Церковно-гражданские законоположения относительно православного духовенства в царствование императора Александра II. Казань, 1898.
11. Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700-1917. Ч. 1-2. М., 1996-1997.
12. Федоров В. А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М., 2003.
13. Фудель И. И., свящ. К реформе приходских попечительств. М., 1894.
14. Фудель И. И., свящ. Основы церковно-приходской жизни. М., 1894.
15. Freeze G. L. The Parish Clergy in Nineteenth-Century Russia: Crisis, Reform, Counter-Reform. Princeton, 1983.
16. Freeze G. L. All Power to the Parish? The Problems and Politics of Church Reform in Late Imperial Russia // Social Identities in Revolutionary Russia / Ed. By Madhavan K. Palat. Palgrave Macmillan (UK), 2001. Pp. 174-208.
