CC BY
273
должностному лицу и прокурору, после чего производить исполнительные действия в соответствии с указанием юрисдикционного органа, а при спорности вопроса - по указанию вышестоящего должностного лица или прокурора (2, 24).
Приведенные позиции представляются нам излишне радикальными в той части, в которой допускают самостоятельное принятие решения органом-исполнителем о неисполнении постановления. По сути, в таком случае происходит подмена процессуального статуса органа-исполнителя как субъекта производства по делу об административном правонарушении. Из органа, призванного привести наказание в исполнение, он превращается в орган, полномочный не только поставить под сомнение правильность постановления по делу, но и не исполнять его, как минимум, до разрешения вопроса об оставлении в силе по становления по делу, т. е. выполняющий некие надзорные функции с правом приостановления исполнения постановления.
В условиях существования института пересмотра вступивших в законную силу постановлений по делам об административных правонарушениях наделение органов, исполняющих административные наказания, функциями надзора, скорее всего, не будет иметь положительного эффекта. Вместе с тем, нельзя не признать необходимости адекватного правового реагирования на постановления, вынесенные с грубыми и очевидными нарушениями закона (например, не уполномоченным на то органом). В этой связи следует отметить отсутствие правовых препятствий для письменного уведомления о выявленных нарушениях закона органа, обладающего правом инициации процедуры пересмотра вынесенного по делу решения.
Проведенный автором опрос показал, что именно такой вариант правового реагирования избрали некоторые подразделения по исполнению административного законодательства Управления ГИБДД УВД по Омской области.
Следствием отсутствия нормативно предусмотренной обязанности по уведомлению прокурора о выявленных при вынесения постановления по делу об административном правонарушении фактах нарушения закона является ситуация, в которой такое уведомление производится далеко не в каждом случае и зависит исключительно от гражданской позиции руководителя органа, исполняющего административное наказание.
Изложенное позволяет сделать вывод о целесообразности нормативного закрепления обязанности органа, исполняющего административное наказание, по уведомлению прокурора о выявленных при вынесении постановления по делу об административном правонарушении очевидных фактах нарушения закона. В связи с этим предлагаем дополнить ст. 31.4 Ко АП РФ п. 2 следующего содержания: «2. В случае, если орган, уполномоченный привести постановление по делу об административном правонарушении в исполнение, усмотрит, что постановление было вынесено с существенным нарушением закона, он, не приостанавливая приведение его в исполнение, направляет соответствующую информацию прокурору».
Под существенным нарушением закона предлагаем понимать такую диспропорцию между процедурой привлечения к ответственности, подлежащей применению, и реально примененной, которая является очевидной и бесспорной. Полагаем, что подобная мера будет способствовать повышению уровня правовой защищенности и соблюдению прав граждан при применении мер административной ответственности, в том числе за правонарушения в области дорожного движения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Лещенко М. В. Исполнение административных взысканий органами внутренних дел: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1979.
2. Парыгин Н. П. Исполнение постановлений об административных взысканиях, предусмотренных Кодексом РСФСР об административных правонарушениях: учебное пособие. - Омск, 1996.
К ВОПРОСУ ОБ АБСОЛЮТНООПРЕДЕЛЕННЫХ САНКЦИЯХ
Канд. юрид. наук С. А. Поляков
НГТУ, г. Новосибирск
Констатация факта существования абсолютно-определен-ных санкций отражена в работах всех ученых, занимающихся проблемами юридической ответственности и наказания. Использование же их в уголовном законодательстве достаточно ограниченно. Так, в Уголовном кодексе РСФСР абсолютноопределенная санкция содержалась в карательной части шестидесяти уголовно-правовых норм, что составляло 11,3% от общего числа, в пятидесяти восьми случаях - альтернативно с относительно-определенной санкцией. Безальтернативно абсолютно-определенная санкция (при наличии отягчающих обстоятельств) указывалась в ст. ст. 1912, 1915 УК РСФСР.
В Уголовном кодексе Российской Федерации количество норм, предусматривающих наличие абсолютно-определенной санкции, сокращено до пяти. Из 255 статей Особенной части, содержащих в себе более 530 норм с карательной частью, это составляет 0,9%.
На наш взгляд, необходимо помнить, что приоритет одного из видов применяемых (имеющихся) в уголовном законодательстве (праве) санкций, может привести к нежелательному уклону от стабильного курса в борьбе с преступностью. Имеются в виду чрезмерное ужесточение карательной политики при применении абсолютно-определенных санкций, либо чрезмерная лояльность при излишнем изобилии альтернативно применяемых в карательной части нормы санкций, достаточно разнящихся по степени суровости, что в итоге ведет к нарушению принципа единообразного применения закона на всей территории государства.
В абсолютно определенной санкции мера наказания, которой угрожает закон, ни в коем случае не может быть изменена судьей, а применяется буквально. Подобное имеет место тогда, когда законодатель полагает возможным не только заранее оценить объективное значение каждого преступления, но и определить приоритетное значение различных оттенков виновности. Здесь уместно привести слова Цицерона: «Виновность определяется судом, а наказание - законом».
Этот вид санкции преобладал в уголовных законах древнейшей формации по весьма понятным причинам: на первое место выдвигался причиняемый в результате преступления вред; этот вред и определял свойство и меру уголовной реакции. Позднее, в конце XVIII в., в доктрине и законодательстве возрождается стремление сделать абсолютно-определен-ную санкцию наиболее применяемой в законе, но уже по иным основаниям. Вольтер и Монтескье во Франции, Филанджие-ри и Беккариа в Италии, Фейербах в Германии были его сторонниками. Практически пытались его применить Фридрих II, Екатерина Великая, Учредительное собрание в России. «Наказ», повторяя положение Беккариа, говорил: «Право давать законы о наказаниях имеет только законодавец, всю власть в руках своих держащий, а судьи и правительство, будучи сами только частью общества, не могут по справедливости, ниже ради общего блага, ни другого какого-нибудь члена общества, наложить наказания, точно законами не определенного».
Основанием возрождения такого направления была, с одной стороны, реакция против страшного судейского произвола, господствовавшего во всей Европе в XVII и XVIII вв., с другой - высокое значение, придаваемое идее личности в праве, стремление гарантировать ее права от правительственного произвола. Но проведение этого принципа на практике, построение уголовного кодекса по этому образцу ставило законодателю достаточно сложную задачу. В связи с этим в последующем при издании новых уголовных законов количе-
ство абсолютао-определенных санкций в их нормах постепенно сокращалось.
Бесспорно, что абсолютно-определенные санкции являются действенным и грозным оружием в борьбе с преступностью. Применение их в нормах Особенной части Уголовного кодекса должно осуществляться, имея под собой научно обоснованную базу, фундаментом которой является всестороннее исследование правоприменительной практики. Диспозиции же норм, в которых возможно применение абсолютноопределенных санкций, должны конструироваться на основе крайней формализации объективных и субъективных признаков состава преступления.
Абсолютно-определенные санкции законодатель включает в карательную часть нормы в случаях, как будто совершенно противоположных: при определении наказания за тягчайшее злодеяние и при определении наказания за относительно незначительное преступление. Объяснение этого кажущегося несоответствия кроется в том, что и в первом и во втором случаях закон по разным основаниям, но одинаково отвергает необходимость общего учета дополнительных, не включенных в состав признаков: в первом случае - потому, что не допускает учета смягчающих вину обстоятельств, во втором случае - потому, что не допускает учета отягчающих вину обстоятельств.
Эти положения могут служить некоторым ключом к рациональному построению карательной части норм Уголовного кодекса. Действительно, установление безальтернативно абсолютно-определенных санкций, при которых значение и учет всей массы индивидуальных признаков, характеризующих преступление и преступника, становится несущественным, ведет к переоценке состава, к превращению его из единичного основания в единственный критерий наказуемости.
Противники использования абсолютно определенных санкций ссылаются на нарушение в данном случае принципа индивидуализации ответственности. Несомненно, это будет иметь место, но только тогда, когда данный вид санкций будет безальтернативно применяться во всех нормах уголовного права, а диспозиции статей уголовного кодекса будут носить обобщенный характер. Безусловно, большое значение при решении вопроса о назначении наказания играет личность виновного, его поведение как до совершения преступления, так и после него, его положение в обществе и т. д. Все это, конечно, должно учитываться при соблюдении принципа индивидуализации ответственности и назначении наказания. Но в то же время в праве существует всем известный принцип равенства всех перед законом. Решая вопрос применения в уголовном законодательстве абсолютно-определенных санкций, необходимо определить грань, которая условно отграничила бы, что именно является более приоритетным в том или ином случае: охраняемые общественные отношения или личность того или иного гражданина, совершившего противоправное деяние; другие объективные и субъективные факторы. И если законодатель придет к выводу, что в данном случае охраняемые интересы общества являются основными и приоритетными, что охрана их является одной из главных целей государства, то в этом случае наиболее верный путь будет лежать через применение абсолютно-определенных санкций.
Есть объекты преступного посягательства, охрана которых является важнейшей и первоочередной задачей, а посягательства на эти объекты должны караться максимально строго и единообразно. Р. Р. Галиакбаров справедливо замечает: «Уголовное законодательство должно включать в себя достаточно жесткий блок, обеспечивающий решительную борьбу с посягательствами высокой общественной опасности. Нормы этого типа всегда должны подкрепляться санкциями “ударного” характера» (1,10).
Это одна сторона данной проблемы. С точки зрения аб-солютно-определенных санкций это также может быть достаточно эффективным в плане борьбы с рецидивной преступностью. Наличие рецидива в преступных деяниях виновного
дает возможность применения к нему более жестких мер уго-ловно-правового воздействия. На первый план в данном случае выходит задача общей и частной превенции, так как возможность исправления лица представляется маловероятной.
Законодательное решение данной проблемы в других странах может служить примером в этом плане. Так, Администрация и Конгресс США в свое время приняли жесткий закон о борьбе с преступностью, получивший неофициальное название «три удара». Этот закон предусматривает обязательное пожизненное тюремное заключение для лиц, признанных виновными федеральным судом в совершении насилия или преступления, связанного с наркотиками, при условии, что находящийся под следствием уже имеет две судимости, или даже тогда, когда он был осужден в суде за обычное имущественное преступление.
По мнению видных политических деятелей США, а также юристов, этот правовой документ является жестким, но разумным шагом в борьбе с преступностью. Ценность данного законопроекта заключается в том, что эти «три удара» избавят жителей от профессиональных преступников, того меньшинства, которое совершает выходящие за все разумные рамки преступления и терроризирует улицы (3, 3).
Подобное решение еще раз доказывает необходимость использования в уголовном законодательстве всего видового спектра санкций. Рост преступности объективно вынуждает законодателя прибегать к применению абсолютно-опреде-ленных санкций за преступления, относящиеся к категории особо тяжких.
Абсолютно-определенной санкцией называется санкция, которая предусматривает строго определенный вид и размер наказания за то или иное преступление. Применяя к виновному абсолютно-определенную санкцию, суд обязан назначить только одну меру наказания, и только в объеме, указанном в законе.
Абсолютно-определенные санкции обычно устанавливаются за наиболее тяжкие преступления, общественная опасность которых настолько велика, что никакие обычные смягчающие обстоятельства не могут иметь существенного значения для выбора размера наказания.
В ряде случаев абсолютно-определенные санкции могут устанавливаться и за некоторые преступления небольшой тяжести. Это может иметь место в случаях, когда в отношении таких преступлений необходимо проведение единой карательной политики и когда эти действия таковы, что каких-либо значительных смягчающих обстоятельств не может быть. Так, на наш взгляд, рационально было бы применение абсолютноопределенной санкции в виде увольнения от должности в ст. 138 УК РФ («Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений»). Применение данной меры наказания лишило бы виновного возможности совершения подобных преступлений в дальнейшем. Однако законодателем в УК 1996 г. такого наказания вообще не предусмотрено.
Л. Л. Кругликов полагает, что «абсолютно-определенной правильно именовать ту санкцию, в которой содержится указание на единственный размер каждого из названных в ней видов наказания» (2, 63).
В данном случае происходит ошибочное, на наш взгляд, отождествление карательной части уголовно-правовой нормы и санкции. Если в норме альтернативно применены две или более, пусть даже одинаковые по виду санкции, то это не дает нам права говорить о них как о едином, целостном образовании, способном одновременно при его реализации воздействовать на виновного. Оговоримся, что задачу общей превенции одновременно осуществляют, конечно же, все санкции, составляющие карательную часть уголовно-правовой нормы, и в этом плане можно говорить о них как о чем-то целом. Этим целым и является сама карательная часть нормы Особенной части УК. Но речь сейчас не об этом.
Применение санкции в конкретном случае по отношению к конкретному правонарушителю предполагает выбор какого-
либо одного из их видов наказаний, включенных в карательную часть данной нормы. В этом случае наиболее верным будет говорить об альтернативной карательной части уголов-но-правовой нормы, включающей в себя несколько санкций.
Существует мнение, что абсолютно-определенные санкции сводят судейское усмотрение к нулю при решении вопроса о наказании. Позволим себе не согласиться с данным утверждением и привести следующие контрдоводы.
Во-первых: наличие в карательной части уголовно-пра-вовой нормы абсолютно-определенной санкции совсем не означает отсутствия возможности на законодательном уровне, при конструировании нормы, внесения в качестве ее структурных элементов других, альтернативных первому, видов санкций. В данном случае необходимо, чтобы вид и размер наказания той или иной санкции уголовно-правовой нормы соответствовал реальной степени общественной опасности преступления во всех возможных вариантах. Например, на наш взгляд, вполне обоснована альтернативность таких видов наказания, как смертная казнь и пожизненное заключение, включенных в карательную часть уголовно-правовой нормы.
Тем самым суду дается возможность исходя из материалов дела, личности виновного, степени общественной опасности и других факторов, влияющих на квалификацию, определиться в вопросе применения той или иной санкции, предусмотренной карательной частью уголовно-правовой нормы при назначении справедливого наказания виновному.
Во-вторых: абсолютно-определенные санкции оставляют значительный простор для деятельности профессиональных юристов по анализу доказательств, их оценке, квалификации деяния и так далее, о чем не следует забывать противникам ограничения судейского усмотрения. Применением в карательной части уголовно-правовых норм абсолютно-оп-ределенных санкций ограничивается не судейское усмотрение, а судейский произвол при определении вида и размера наказания виновному, что далеко не одно и то же.
ЛИТЕРАТУРА
1. Галиакбаров Р. Р. Перспективы организации борьбы с преступностью средствами уголовного закона. - Орджоникидзе, 1988.
2. Кругликов Л. Л. Классификация уголовно-правовых санкций // Сов. гос-во и право. - 1983. - № 5.
3. Шаповалов А. Больше трех раз не судят // Рос. газета. -1996. - 5 апр.
УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ СОТРУДНИКОВ СИЛОВЫХ СТРУКТУР НА ГРАЖДАНСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЕ
Г. П. Касперович
Академия проблем безопасности, обороны и правопорядка
по Свердловской области
Одним из социальных институтов, болезненно перенесших социально-экономические и политические реформы Российского государства и общества в конце 1980-2000 гг. стали силовые структуры. Они были подвержены реформированию в ходе комплексных изменений в стране. Зачастую оно сводилось лишь к формальным изменениям (сокращение численности и упразднение тех или иных структур или их разделение и перепо дчинение).
Наиболее очевидным проявлением реформирования силовых структур стало увольнение значительного числа офицеров. По данным кадровых структур Совета Безопасности Российской Федерации, с 1992 г. с военной службы были уволены более 3,5 млн военнослужащих. Только в 1998-2000 гг. число уволенных с военной службы офицеров, прапорщиков и мичманов превысило 2 млн человек. Одной из важнейших проблем стала адаптация этих военнослужащих в новой жизни, поиски работы и др.
По мнению большинства психологов, исследовавших рынок труда, процесс трудоустройства является одним из важных этапов развития профессионалов. При этом большинство исследователей характеризуют его как кризис социального статуса. Смена и поиск работы понимаются как трудная ситуация на жизненном и профессиональном пути личности, насыщенной внутренними психологическими противоречиями. Несомненно, подобный кризис является особенно актуальным для офицеров, увольняющихся в запас. Ведь наряду со сменой работы они обретают новый жизненный уклад, радикально отличающийся от карьерной стратегии, которой они следовали до этого момента.
Исследования, проведенные Институтом проблем занятости РАН при поддержке Министерства труда РФ (1998 г.), Комитета труда и занятости Правительства Москвы (2002 г.) и Института «Открытое общество», Фонда «Евразия» и Министерства обороны РФ (2003 г.), показывают наличие значительных проблем в реализации офицерами запаса своих возможностей. Несмотря на то что офицеры запаса обладают высоким уровнем подготовки и опытом практической работы, лишь 25-30% из них, несмотря на наличие высшего образования и опыта управления, принимаются на работу в качестве руководителей и специалистов. Более 40% уволенных офицеров выполняют работу ниже своей квалификации (рабочие, охранники), что порождает психологические и бытовые трудности и препятствует включению в различные виды производственной деятельности работников, обладающих высокими профессиональными качествами и социальной ответственностью (3).
Между тем управленческий потенциал офицеров запаса в современной России позволяет им рассчитывать больше, чем на «техническую» работу с низким уровнем квалификации.
Вот слова Председателя Совета директоров торговой сети «Кардинал» одного из лучших дилеров «Самсунга» в России Рафаэля Шихова, который в 1984 г. закончил Свердловское высшее военно-политическое танко-артиллерийское училище, а в начале 90-х гг. был уволен по сокращению штатов: «Многое из того, что я умею делать сегодня в бизнесе и в политике, пришло из армейского прошлого: работа через “не могу”, умение четко ставить задачи, требовать их неукоснительного исполнения, убеждение не словом, а личным примером... Кроме того, служба дала умение понимать и чувствовать человека, не зря замполитов называли “инженерами человеческих душ”» (4, 8).
Военная наука, важнейшей частью которой являются подготовка и воспитание младшего, среднего и высшего офицерского звена, и менеджмент тесно связаны между собой. Если посмотреть на историю научной дисциплины, то основы менеджмента заложила именно военная наука: в ней берут свои корни такие понятия, как «тактика» и «стратегия», «делегирование полномочий» и «целевое управление» и др. С древних времен военные теоретики обсуждали преимущества планирования, превозносили роль обучения и разбирали приемы управления людьми. Недаром и сегодня такие выдающиеся полководцы, как Сунь-цзы или Карл фон Клаузевиц, среди самых цитируемых авторитетов во многих учебниках по менеджменту.
Одним из авторов, поставивших себе задачу проанализировать, смогут ли методы управления, которые используются в армии, быть эффективными в бизнесе, стал Ф. Бечон. Генеральный директор машиностроительного концерна и
