Научная статья на тему 'К проблеме благотворительно-просветительной деятельности православных монастырей'

К проблеме благотворительно-просветительной деятельности православных монастырей Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
150
35
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ТЕОРИЯ КУЛЬТУРЫ / THEORY OF CULTURE / БЛАГОТВОРИТЕЛЬНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ / CHARITY AND EDUCATIONAL RELATED ACTIVITIES / ПРАВОСЛАВНЫЕ МОНАСТЫРИ / RUSSIAN ORTHODOX CHURCH MONASTERIES

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Пашедко Юлия Михайловна

В данной статье приводится обоснование теоретической позиции автора о сущности благотворительно-просветительной деятельности православных монастырей

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The article explains the author's views on charity and educational related activities conducted by Russian Orthodox Church Monasteries

Текст научной работы на тему «К проблеме благотворительно-просветительной деятельности православных монастырей»

ISSN 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ январь-февраль 1 (33) 2010 г.

Ю. М. Пашедко

К ПРОБЛЕМЕ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВОСЛАВНЫХ МОНАСТЫРЕЙ

В данной статье приводится обоснование теоретической позиции автора о сущности благотворительно-просветительной деятельности православных монастырей. Ключевые слова: теория культуры, благотворительно-просветительная деятельность, православные монастыри.

The article explains the author's views on charity and educational related activities conducted by Russian Orthodox Church Monasteries. Keywords: theory of culture, charity and educational related activities, Russian Orthodox Church Monasteries.

В нашей стране определенное время из арсенала педагогики исключался уникальный опыт социального воспитания, накопленный в течение многих веков православными институтами и структурами, который позволял решать сложные социокультурные общественные и личные проблемы. Социально-педагогическая деятельность Русской православной церкви обладает богатой историей, продуктивным опытом, что для современной России, возвращающейся к извечным ценностям народной и общественной жизни, имеет научное и практическое значение, прежде всего — в плане социального воспитания.

Православная церковь совершенствовала мощные институты социализации населения благодаря разветвленной системе церковной благотворительности, в которой участвовало большое количество священнослужителей, уделявших серьезное внимание проблемам не только духовной поддержки верующих граждан, но и социального воспитания. Христианское мировосприятие, основанное на главнейшей заповеди: «Возлюби ближнего своего, как самого себя», выражалось в призрении, попечении, милосердии под общим емким названием «благотворительность», являясь школой благонравия и системой социального воспитания.

Крупнейшими центрами развития благотворительной деятельности стали православные монастыри. Но позиция общественности и отдельных представителей православной церкви на благотворительную деятельность обителей всегда была неоднозначна. Противники активного общения монастырей с «миром» посредством благотворительной деятельности считали, что это приведет монашество к гибели.

Проблема, которая получила в литературе определение «борьбы между иосифлянами и нестяжателями», возникает на рубеже XV-XVI веков. «Нестяжатели предпочитают трудовую бедность имениям и даже милостыне, иосифляне ищут богатства ради социально организованной благотворительности» (4, с. 155). Если обратиться к учению Нила Сорского, то увидим, что он призывал к отказу от хозяйства, собственности и богатства (если быть точным, то именно для скита), а за общежительными монастырями признавал возможность хозяйственной деятельности, если в качестве целей выбирались харитативные функции.

В разделе «Милостыня монахов» Нил пишет: инокам «...не подлежит творити милостыня». «Милостыня» со стороны скитника должна ограничиваться духовной сферой: «Милостыня ... иноческаа еже помощи брату словом в время нужди и уте-шити скорбь разсуждением духовным» (3, с. 21). Благотворительность, по мнению Нила Сорского, функция богатства; его отсутствием отменяется и благотворительность.

Напротив, в сочинениях Иосифа Волоцкого принцип «нестяжания» приобретает сильное социальное звучание. «Нестяжание» - личная добродетель монаха, одно из трех основных его «обещаний» (обетов), это также и харитативная функция мо-

настыря («милостыня» - благотворительность, странноприимство, устройство больниц и приютов, богаделен и т.д.) (10, с. 228), что зафиксировано и в Стоглаве (гл. 52: «нестяжательное и совершенное общежительство»; гл. 5, 16-й вопрос: «Церковное богатьство — нищих богатьство и прочим на потребу»).

В начале XX века вновь возродилась дискуссия: «на службе миру — на службе Богу». В монашеской среде имелись решительные противники благотворительной деятельности монастырей.

Так, в 1902 году между православным писателем А. В. Кругловым и архимандритом Никоном (Рождественским) возник спор на эту тему. Круглов призывал монашество снова «выступить на службу людям делами не только внутренней духовной помощи, но и внешнего благотворения» (6, с. 326). Никон, последовательный сторонник созерцательного направления, утверждал, что благотворительность погубит монастыри, что единственная задача монашеской обители — церковные службы, молитвы и воспитание духа.

Для объективной оценки существующих позиций необходимо знать особенности восточной аскетической традиции, которая в процессе преобразования на территории Руси, сообразно природно-географическим и социокультурным условиям приобрела специфические черты, характерные для русского иночества. Одной из таких черт стала активная благотворительно-просветительная деятельность православных обителей, направленная на духовно-нравственное воспитание русского общества.

Становление русского монашеского идеала происходило под влиянием двух основных течений монашества: египетско-сирийского, нашедшего признание на Афоне и принесенного на Русь Антонием, и палестино-константинопольского, главным последователем которого был Федосий Печерский. Таким образом, в обители Св. Антония и Феодосия Печерских, по мнению Г. П. Федотова, открывались «два потока духовной жизни: один пещерный, аскетико-героический, другой надземный, смиренно-послушный, социально-каритативный» (10, с. 59). Истоками благотворительности русских монастырей является палестинское направление иноческой жизни, так как именно палестинцы, в отличие от египетских и сирийских отцов, поражающих своими чудесами и «возвышенностью созерцаний», находили время и для служения миру.

Как отмечал Г. П. Федотов, палестинский идеал «шире и доступней». В нем нет ничего сверхчеловеческого: «мы имеем право говорить об очеловечении, о гуманизации аскетического идеала в Палестине — и на Руси». Св. Евфимий обращает в христианство целое арабское племя, Св. Савва устраивает ряд ксенодохий — больниц и странноприимных домов. Этот идеал для подражания поставила себе Святая Русь, «внеся в него свой собственный талант, овеяв его мерную строгость своим благоуханием» (10, с. 35).

Еще один аспект данной проблемы — узкое понимание идеи благотворительности. Словарь русского языка С. И. Ожегова дает следующее значение понятия «благотворительность» — как «оказание частными лицами материальной помощи бедным из милости» (7, с. 40). Следовательно, под «благотворительностью» мы можем понимать лишь оказание материальной помощи нуждающемуся, но это — лишь одно из направлений благотворительной деятельности, не раскрывающее всей уникальности данного явления. Понятие «благотворительность» намного глубже, о благотворительной деятельности стоит говорить, как о культурном феномене, отображающем социальные взаимосвязи общества и способствующем реализации гражданских потенций русского народа.

Многие исследователи лингвисты уделили значительное внимание семантике

¡ББМ 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ январь-февраль 1 (33) 2010 г.

данного понятия. Известный французский лингвист Эмиль Бенвенист в своем труде «Словарь индоевропейских социальных терминов» написал следующее: «Серьезной ошибкой можно считать предположение, что экономические понятия рождаются из материальных потребностей, подлежащих удовлетворению, и что термины, с помощью которых выражаются эти понятия, могут иметь лишь материальный смысл. Все, что относится к экономическим понятиям, связано с гораздо более широкими представлениями, которые затрагивают совокупность отношений между людьми или между людьми и миром богов; это сложные и запутанные отношения, в которых всегда предполагается участие двух сторон». И далее: «Помимо нормального процесса обмена, когда одна вещь дается в обмен на другую, имеется и другой вид обмена — круговорот благодеяний и признательности...» (1, с. 143). В русскоязычной лексике описание благотворительности как явления пришло из древнегреческого языка в процессе восприятия христианской религии и византийской литературы. А. Х. Вос-токов в академическом «Словаре церковнославянского языка» указывает, что более ранним по употреблению является синоним слова благотворение — добротворение (8, с. 102). Он встречается уже в IX веке, например в Изборнике 1076 года. В «Словаре древнерусского языка Х1—Х1У веков» термин «благотворение» употребляется в значении «совершение добрых дел, благотворительность» (11, с. 208—209). В. И. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» приводит слово «благо» как синоним добра и отмечает, что в сложных словах корень «благо» сохраняет значение добро. Отсюда благотворение — благодеяние, добродейство, делание добра (2, с. 92—93). При исследовании других источников, рассматривающих эволюцию термина благотворительность, стоит отметить, что многие авторы говорят о религиозных истоках понятия. Исходя из проведенного анализа термина благотворительности, можно сделать вывод, что это целая система воззрений, основанных на евангельских идеях любви к ближнему и бескорыстной помощи нуждающимся.

В русских монастырях на благотворительность смотрели как на богоугодное дело, дарующее человеческой душе спасение, а также благотворительная деятельность являлась важным средством народного просвещения. Следовательно, деятельность православных обителей основывалась на благотворительно-просветительных традициях, поскольку посредством благотворительной деятельности монастыри приобщали народ к ценностям православной культуры, стимулируя социальную активность общества. Данное утверждение можно подтвердить, обратившись к высказыванию петербургского ученого Э. В. Соколова, который пишет: «Просвещение в широком смысле слова — это приобщение личности к культуре. Оно выводит человека за пределы непосредственного окружения, возвышает в нем социальную сущность, упражняет универсальные для всех людей духовные способности разума, памяти, нравственные оценки, эстетического вкуса» (9, с. 203). Каждое слово данного высказывания справедливо в отношении благотворительной деятельности православных монастырей. Благотворительная деятельность является важным методом воздействия просвещения на формирование личности: ее социализацию, инкультурацию, социально-культурную адаптацию. Включаясь в сферу благотворительной деятельности, личность включается в процесс просвещения, где отсутствует пассивное восприятие знания, когда человек выступает в качестве объекта воздействия. Принимая участие в благотворительной деятельности, человек, просвещаясь и образовываясь, выступает в качестве субъекта, проявляющего активность, заинтересованность, творческое воображение. Православные монастыри не только сами активно занимались благотворительной деятельностью, но и вовлекали в нее общественность, воспитывая в народе важные душевные качества — такие, как

сострадание, сопереживание, милосердие, - качества, которые стали отличительными чертами менталитета русского человека.

Примечания

1. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов / Э. Бенвенист. - М., 1995. - [перевод французского издания, вышедшего в 1970 г.]

2. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка / В. Даль. - Т. 1.

3. Епископ Иустин Преподобный Нил Сорский и его устав о скитской жизни. Аске-тика или путь к спасению - Клин: Фонд «Христианская жизнь». - 2001.

4. Знаменский П. В. История русской церкви: [учебное руководство] / П. В. Знаменский. - Издание десятое, исправленное. - М.: Издательство Крутицкого подворья. Общество любителей церковной истории, 2002.

5. Монах Иаков. Монастыри и монашеская жизнь Русской Церкви X-XII вв. / Монах Иаков. - Троице-Сергиева Лавра, 1992.

6. Монашество и монастыри в России XI-XX века: Исторические очерки / [отв. ред. Н. В. Синицына]; Ин-т российской истории. - М.: Наука, 2002.

7. Ожегов С. И. Словарь русского языка / С. И. Ожегов; под ред. чл.- корр. АНН СССР Н. Ю. Шведовой. - 20-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 1988.

8. Словарь церковнославянского языка, составленный академиком А. Х. Востоковым / Издание Второго отделения Императорской Академии наук. - СПб., 1858. - Т. 1.

9. Соколов Э. В. Культура и личность / Э. В. Соколов. - Л.: Наука, 1972.

10. Федотов Г. П. Святые Древней Руси (X-XVII ст.) / Г. П. Федотов. - М.: Paris, 1985.

11. Цит. по: Словарь древнерусского языка, XI-XIV вв. - М., 1988. - Т. 1.

О. Н. Луканина

ПРОБЛЕМА «ЖЕНСКОЙ ПРИРОДЫ» У ЖАН-ЖАКА РУССО И МЭРИ УОЛЛСТОНКРАФТ

Данная статья посвящена сравнительному анализу подходов Ж.-Ж. Руссо и М. Уолл-стонкрафт к вопросу о «природе женщин», как примерам «мужского» и «женского» взгляда на данную проблему в XVIII веке. Ключевые слова: теория культуры, женская природа, Жан-Жак Руссо, Мэри Уоллстонкрафт.

Given article is devoted the comparative analysis of approaches of Jean-Jacques Rousseau and Mary Uollstonkraft to a question about to «the nature of women», how to examples «the man's» and «the female» a sight at the given problem in a XVIIIth century. Keywords: theory of culture, the female nature, Jean-Jacques Rousseau, Mary Uollstonkraft.

К началу Нового времени в Западной Европе возникает совершенно новый тип человека - человека, отделившегося от рода, от своего сообщества, общины; возникает индивидуум с собственным самосознанием, с тоской, любовью и одиночеством. Французская писательница и философ Симона де Бовуар отмечает: «Чем сильнее индивидуализируется особь мужского пола, чем выше потребность мужчины в такой индивидуализации, тем скорее он будет признавать и за своей подругой право на индивидуальность и свободу». Де Бовуар увязывает общий процесс индивидуализации человека с его эмансипацией от груза патриархальных обычаев и традиций. Ведь что такое эмансипация? Это автономное направленное действие субъекта, творящее собственное освобождение. Этот процесс привел к вызреванию в западноевропейском обществе идеала «свободы, равенства, братства». Эмансипация женщины - обязательная часть данного процесса (1). Поэтому не удивительно, что в XVII-XVIII веках зарождается идеология феминизма.

Одной из ярких его представительниц была английская писательница XVIII века

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.