CC BY
224
Вестник ПСТГУ
IV: Педагогика. Психология
2010. Вып. 4 (19). С. 97-108
Социальная деятельность русского ЖЕНСКОГО МОНАШЕСТВА В XIX — НАЧАЛЕ XX В.
Н. Е. Шафажинская
В статье рассматриваются факты благотворительной, воспитательной и духовно-просветительской деятельности русского женского монашества в XIX — начале XX в. Особое внимание уделяется раскрытию личного вклада видных подвижниц благочестия, в частности представительниц дворянского сословия и царской фамилии, в широкомасштабную социальную работу, направленную на служение ближним в наиболее трудные периоды российской истории.
В рассматриваемый период российское правительство относилось к монастырям и монашеству весьма благосклонно, постепенно осознавая, что именно в Православии и иноческом благочестии как высшем христианском подвиге коренится духовно-нравственный потенциал процветания народа и государства. Ярким показателем подъема религиозности стало увеличение числа монастырей и численности монашества, включая женское. Так, в начале XIX в. (1810) в России было 94 женских монастыря, к 1900 г. стало 325, а к 1914 г. их насчитывалось уже 4751. В 1859 г. было создано общество состоятельных лиц, которое благотворило монастырям; увеличились и штатные суммы на содержание обителей2. Наибольший прирост иночества пришелся на долю женских общин, многие из которых в дальнейшем преобразовывались в монастыри3. К примеру, из 127 женских общин, возникших до 1890 г., 78 стали затем общежительными монастырями4. Серьезные изменения в патриархальных социально-экономических отношениях, произошедшие в России после отмены крепостного права, привели к тому, что значительная часть народа оказалось в бедственном положении, не сумев адаптироваться к новым условиям жизни. В сложившейся социокультурной и политической ситуации правительство возлагало большие надежды на благотворительную помощь монастырей. Указом от 6 апреля 1866 г. предписывалось при учреждении новых обителей «предлагать учредителям соединять... с удобства-
1 Смолич И. К. Русское монашество: 988—1917 гг. Жизнь и учение старцев. М., 1999. С. 291; Зырянов П. Н. Русские монастыри и монашество в XIX и начале ХХ века. М., 2002. С. 19.
2 Тальберг Н. Д. История Русской Церкви. Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 1994. С. 893.
3 Преображенский И. Отечественная Церковь по статистическим данным с 1840/41 по 1890/91 гг. СПб., 1901. С. 894.
4 Тальберг Н. Д. Указ. соч. С. 894.
ми уединенной монашеской жизни цель благотворительную или воспитатель-ную»5. В соответствии с этим указом в монастырях, особенно женских, стали устраиваться школы, сиротские приюты, больницы, богадельни, гостиницы и столовые для бедных. Женские обители по сравнению с мужскими были более многолюдными, но в то же время беднее. Так, в восьми мужских монастырях Воронежской епархии в 1890 г. насчитывалось 290 монахов и послушников, а в таком же числе женских обителей — 1672 монахини и послушницы6.
После отмены крепостного права в России в обителях было много инокинь и послушниц из крестьян, но одновременно увеличивалось число представительниц дворянского сословия, а также разночинок, что могло быть вызвано чувством вины и долга перед народом, охватывающим многих представителей молодого поколения этого периода. Девушки, воспитанные в образованных благочестивых семьях в духе религиозности, охотно уходили в монастыри с благотворительным уклоном, в которых они трудились наряду с мещанками и крестьянками. Многие дворянки, принимая монашеский постриг, скоро становились игумениями благодаря своей образованности и связям в высоких социальных кругах. Так, монахиня Евгения, дочь московского сенатора Семена Николаевича Озерова (1775—1844) и внучка князя Мещерского, замечательная подвижница, ставшая впоследствии старицей обители, была возведена в сан игуменьи Аносинского Борисо-Глебского монастыря через несколько недель по принятии иноческого пострига7.
В короткое время стала игуменьей Серпуховского Владычнего монастыря монахиня Митрофания (в миру баронесса Прасковья Григорьевна Розен, 1825— 1899)8. В святых обителях личность порой подвергалась серьезным испытаниям и происходили весьма драматические события. Так, в 1874 г. в Московском окружном суде разбирался громкий скандал по обвинению игуменьи Митро-фании в подделке векселей, который широко освещался в прессе. Однако сама госпожа Розен отрицала свою вину, утверждая, что стала жертвой вражды и зависти к высшему сословию. «Ныне все восстало против дворянства, — писала она, — и все же мое преступление состоит в том, что в монашеской рясе я все-таки принадлежу к числу столбовых дворянок, к числу аристократов»9. Не исключено, что характер некоторых представительниц высшего сословия вступал иногда в противоречие с необходимостью проявлять христианское смирение и благочестие.
Служение ближним, являющееся главной идеей духовно-просветительской и благотворительной деятельности русского монашества, в особенности женского, в аскетической культуре имеет два основных проявления:
5 Зырянов П. Н. Русские монастыри и монашество в XIX и XX вв. М., 1999. С. 138.
6 Любинецкий Н. А. Землевладение церквей и монастырей Российской империи. Ч. IV. СПб., 1900. С. 3-26.
7 Памятные записки игуменьи Евгении Озеровой // Русский архив, 1898. Кн. 1. № 2. С. 321, 354.
8 Записки баронессы Прасковьи Григорьевны Розен, в монашестве Митрофании // Русская старина, 1902. Т. 109. № 1. С. 55.
9 Там же. Т. 110. № 5. С. 293.
духовное служение — это молитва за весь мир, духовное окормление, хранение высших идеалов добра и святости на основе Священного Писания и Священного Предания Христианской Церкви;
общественное, социокультурное служение, т. е. собственно дела благотворения, что было всегда особенно присуще женскому монашеству как более чуткому и сострадательному10.
Женские монастыри и общины всегда были более отзывчивы к делу благотворительности, нежели мужские, хотя располагали меньшими капиталами11. Давая обоснование этому факту, И. К. Смолич писал о том, что в большинстве женских монастырей служение проходило в обстановке умеренной аскезы и главное внимание сестер обители уделялось служению миру, а не совершенному отречению от него. Социально-благотворительная деятельность доминировала над такой же в мужских монастырях, поскольку именно эта деятельность явилась основой становления женских обителей по личному почину подвижниц «без всякого содействия церковной власти...»12.
Одним из убедительных примеров реализации такой личной инициативности может являться Аносинский Борисо-Глебский монастырь, получивший название Женской Оптиной и возникший в деревне Аносине под Москвой. Его основательницей была княжна, Евдокия Николаевна Мещерская, которая, овдовев через два месяца после замужества, собрала вокруг себя благочестивых крестьянок для общих трудов и молитв, причем в рукоделии княгиня не отставала от своих крепостных, трудясь наравне с ними. В этом монастыре монашеское жительство устраивалось по Студийскому уставу прп. Феодора Студита. Основной уклад иноческой жизни был определен особыми правилами общежития, составленными митрополитом Московским Филаретом (Дроздовым), который осуществил освящение храма и открытие женского общежития. Таким образом, как видим, церковная власть все же содействовала устройству женских монастырей, но в основном в тех случаях, когда настоятельница занимала высокий социальный статус, имела большое влияние в обществе и располагала собственными средствами, которые вкладывала в постройку обители.
Уделяя большое внимание внешнему и внутреннему устройству иноческой жизни в обители, святитель говорил: «Я думаю, монастыри плачут о том, что живущие в них много строят стен каменных, а мало пекутся о созидании дома душевного»13. В этих словах митрополита выражена одна из наиболее важных проблем, существовавшая в монастырской культуре и не утратившая своей актуальности в настоящее время. Иноческая жизнь в женских обителях, безусловно, требовала учета самой природы насельниц, особенностей женского организма, что и осуществил митрополит Филарет. При написании правил он принял во внимание специфику женского естества и руководствовался принципом уме-
10 Евангельское жительство. Восточное монашество и русские правосланые женские обители XIX — начала XX в. Свято-Успенский женский монастырь с. Дунилово, 2002. С. 176.
11 Зырянов П. Н. Указ. соч. С. 132—140.
12 Смолич И. К. Указ. соч. С. 293—295.
13 Иоанн (Снычев), митр. Жизнь и деятельность Филарета, митрополита Московского. Тула, 2000. С. 199.
ренности: «Лучше начинать с малого, но твердо, чем с большего, но слабо и непостоянно»14. Княгиню Е. Н. Мещерскую святитель поставил игуменьей Ано-синского монастыря, тщательно проверив ее духовную зрелость и опытность; преосвященный не доверял тем, кто сам стремится к игуменству, и благословлял тех, кто искренне считал себя недостойным этой власти и ответственности15. Духовная культура и служение сестер обители строились по установленным правилам, которые предписывали избегать суетных разговоров и многословия; хранить молчание во время молитвы и трапезы; всякое дело начинать с молитвы, не допускать ссор и гнева; всегда просить друг у друга прощения перед отходом ко сну; заниматься богомыслием, трудиться; исповедоваться и причащаться во все посты16.
Первая настоятельница монастыря игуменья Евгения (имя княгини Мещерской в постриге) прожила в обители 29 лет. В своих записках она называет отличительные черты порядков монашеского общежития — «нестяжание и отвержение своей воли»: все имущество в обители должно быть общим; одежда и пища одинаковы для всех сестер. Послушания распределялись по силе, а не по званиям и вкладам в казну обители; новоначальных сестер поручали старшей сестре — старице, которая знакомила их с внутренней жизнью обители; настоятельница — матушка игуменья — считалась матерью многочисленной монашеской семьи. Она внимательно следила за душевным состоянием сестер и заботилась об их нуждах17.
Мать Евгения скончалась в 1837 г. в возрасте 63 лет. Под ее руководством Аносин Борисо-Глебский монастырь прославился высокой аскетической жизнью сестер и широким размахом благотворительности18.
По похожему сценарию происходило создание знаменитого Спасо-Боро-динского женского монастыря, который был основан вдовой убитого в великом Бородинском сражении генерала А. А. Тучкова М. М. Тучковой (урожденной Нарышкиной, 1781—1852). Культурно-историческая ценность этого монастыря несомненна.
В 1818 г. по Величайшему разрешению Государя Александра Павловича (1777—1825) и по благословению преосвященного архиепископа Московского Августина (Виноградова, 1818—1819) на Бородинском поле была заложена церковь. Замечательным фактом этого события являлось то, что, следуя лучшим традициям русской культуры — благочестия и благотворительности, царь прислал на строительство обители 10 тыс. рублей ассигнациями, и Маргарита Михайловна, пополнив эту сумму своими личными сбережениями, немедленно приступила к постройке. В 1820 г. храм был освящен во имя Нерукотворного Образа Спасителя. Храмовая икона была пожертвована Ревельским полком, участвовавшим в Бородинском сражении под командованием генерал-майора
14 Иоанн (Снычев), митр. Указ. соч. С. 200.
15 Женская Оптина. Материал к летописи Борисо-Глебского Аносина монастыря. М., 1997. С. 52, 69-75.
16 Иоанн (Снычев), митр. Указ. соч. С. 200.
17 Женская Оптина... С. 289-292.
18 Владислав Цыпин, прот. История Русской Православной Церкви. Синодальный и новейший периоды (1700-2005). М., 2006. С. 243.
А. А. Тучкова; до этого она находилась в его походном иконостасе. Вскоре рядом со сторожкой Марии Михайловны стали строить жилье одинокие женщины, вдовы и сироты, искавшие покоя в уединении. Появились хозяйственные постройки, скотный двор, огороды, был вырыт колодец и проложены дорожки. Так зарождалась Спасо-Бородинская община, которая в 1833 г. по ходатайству митрополита Филарета с Высочайшего разрешения императора Николая Павловича (1796-1855) была официально зарегистрирована как общежительная женская пустынь, настоятельницей которой стала М. М. Тучкова, а в 1838 г. она стала игуменьей монастыря.
Благодаря духовному окормлению обители святителем Филаретом, которое осуществлялось главным образом через игуменью, развитие монастыря достигло значительной высоты особенно в части духовно-просветительской. Известно, что митрополит лично способствовал изданию в России славянских переводов сочинений подвижников Востока, которыми пополнялись библиотеки женских обителей, в частности библиотека Спасо-Бородинского монастыря. Среди святоотеческой литературы в ней имелись такие произведения, как «Житие и писания Молдавского старца Паисия Величковского», «Четыре огласительных слова к монахине», «Преподобного отца нашего Нила Сорского предание ученикам своим о скитском жительстве», «Преподобных отцев Варсонофия Великого и Иоанна руководство к духовной жизни», «Творения Симеона Нового Богослова», «Оглашение преподобного Феодора Студита» и др.19 В поисках духовного наставничества игуменья Мария обращалась к святителю Игнатию (Брянчанинову) и вела с ним переписку. Еще будучи архимандритом, Игнатий в 1847 г. посетил Спасо-Боро-динский монастырь по приглашению матушки и под впечатлением от великолепной обители написал произведение «Бородинской монастырь»20.
Удивителен по своей психолого-культурной глубине феномен: высокообразованная, утонченная женщина из высших слоев общества, вкусившая мнимую сладость мирских страстей и привязанностей, перерождается в аскетическую игумению-подвижницу, создавшую такую обитель, которую сами сестры называли раем. Здесь царил дух Христовой любви, который был во многом утрачен обществом того времени, причем не только светским, но, увы, даже духовным. Матушка Мария была, по слову апостола, «для всех всем, да всех приобрящет»21. Несмотря на строгость, была она очень незлобива, некоторые обвиняли ее даже в излишней снисходительности к провинившимся сестрам, на что она отвечала: «Насколько любит начальник обители, настолько он и полезен. Его строгость не исправляет, но ожесточает и учит лукавству и лжи. Грех находит прощение у Бога, но злоба и ненависть отделяют от него человека, и горе тому, кто внушил их другому. Мне ли дерзать словом Апостола изъяснять мои чувства, но, воистину, кто из вас изнемогает, и я изнемогаю с тою»22. Она казнила себя за чужие
19 Концевич И. М. Оптина Пустынь и ее время. Свято-Троицкая Сергиева Лавра; Издательский отдел Владимирской епархии, 1995. С. 181.
20 Игнатий Брянчанинов, свт. Аскетические опыты. Т. I. М., 1993. С. 57.
21 Подвижницы Спасо-Бородинского монастыря. Можайский полиграфический комбинат, 1994. С. 45.
22 Там же. С. 5.
прегрешения и смотрела на них, как на свои собственные: между детьми и матерью все общее, а она была мать23. Этот бесценный опыт управления может быть применен и в современной практике.
Широкая социокультурная деятельность Спасо-Бородинского монастыря развернулась в последующие годы, в частности при игуменстве матушки Филофеи, в миру Екатерины Григорьевны Гежелинской, дворянки по происхождению. В 1860 г. она состояла воспитательницей и преподавательницей в сиротском приюте, находившемся при монастыре, а с 1880 г. стала настоятельницей и затем игуменьей обители. Благодаря образованности, блестящему уму, хозяйственным административным талантам, она приобрела для монастыря сто десятин леса, при ней были возобновлены храмы, перестроены келии, открыта школа. Скончалась матушка Филофея 1 сентября 1899 г. на 64-м году жизни.
Нельзя не сказать и о игумении Гаврииле, в миру дворянке Ольге Николаевне Львовой. Она поступила в Спасо-Бородинский монастырь в ранней молодости, прямо из института и, будучи творчески одаренной личностью, всю свою деятельность посвятила изучению и ведению певческого дела. Матушка была регентом в течение сорока лет. Монастырский хор, славившийся своим мастерством еще со времен игумении Марии, при матушке Гаврииле продолжал совершенствоваться. В период ее игуменства была также открыта вторая священническая вакансия; велись непрерывные строительные работы, воздвигались новые корпуса и ремонтировались здания, пришедшие в ветхость. На личные средства игуменьи Гавриилы за стеной обители была открыта в 1901 г. церковно-приходская школа, в которой обучались дети окрестных жителей. Игуменья Гавриила завершила свой земной путь 28 октября 1906 г.24
В Спасо-Бородинском монастыре было много монахинь, своей подвижнической жизнью достигших уровня стариц. Наиболее известные старицы этой обители — схимонахини Сарра и Рахиль25.
Спасо-Бородинский монастырь — поистине сад духовный, расцветший на поле брани молитвами геройски погибших русских воинов, святителя Филарета и игуменьи Марии. На протяжении всего своего существования он приносил благодатные духовные плоды, являя собой изумительный пример преемственности святоотеческой культуры, без которой не может существовать не только христианская культура, но и светская, поскольку в качестве духовного базиса она несет в себе гармоничный синтез подлинного аскетизма, исторических событий жизни России и судьбы народа.
Ярким примером широкой благотворительности и просветительской миссии женского монашества может служить и общежительный Воскресенский Новодевичий монастырь в Санкт-Петербурге (основан в 1748 г.), который был по личной просьбе императора Николая I восстановлен известной подвижницей А. С. Готовцевой (1787—1866), происходившей из старинного знатного рода и ставшей впоследствии игуменьей Феофанией. Монастырь, руководимый ею,
23 Спасо-Бородинский монастырь и его Основательница. Издание Спасо-Бородинского женского монастыря, 1993. С. 36, 39.
24 Подвижницы Спасо-Бородинского монастыря. С. 9—10.
25 Там же.
славился многосторонней социокультурной и благотворительной деятельностью. Так, в обители, в которой подвизались более 300 сестер, работали различные мастерские по шитью золотом и жемчугом, изготовлению священнических облачений. В качестве благотворительности монахини стирали белье для сиротских приютов и домов престарелых. Кроме того, обитель занималась и просветительской деятельностью, открыв школы для девочек и для мальчиков и бескорыстно обучая детей. При монастыре также действовал приют для девочек26.
Женские монастыри, окормляемые старцами, множились, являясь духовными центрами России, которые были необходимы израненным войной душам людей. Так, в 1813 г. в лесу, в окрестностях Задонска, была построена часовня, возле которой в маленьких кельях стали селиться крестьянки из близлежащих деревень, проводя жизнь в посте, молитве и трудах. В 1860 г., благодаря стараниям крестьянки Е. П. Богатыревой, это поселение стало сестрической общиной, а через несколько лет она преобразовалась в женский общежительный монастырь с обширной социокультурной деятельностью. Под духовным руководством старца Зосимы образовалась женская сестрическая община. Добиваясь разрешения на открытие обители, сестры вместе со старцем приехали в Москву, где их приютила состоятельная вдова Бахметьева, пожертвовавшая на основание монастыря часть своего подмосковного имения. Благодаря этим стараниям была образована знаменитая Троицкая, или Зосимова, пустынь, которая в дальнейшем, уже после кончины старца Зосимы в 1833 г., стала монастырем с общежительным уставом27.
Благотворительная деятельность женских обителей, как уже было сказано выше, особенно широко и активно развивалась в пореформенный период. Важным условием этого процесса явилось то, что в нем непосредственное участие принимали многие члены императорской фамилии. В данной связи укажем на усердную деятельную помощь в создании женских общин императрицы Марии Александровны, Великой княгини Александры Петровны (1838-1900) и игуменьи Митрофании, которая называла целью своей деятельности противостояние разлившемуся в этот период «морю вольнодумства»28. Митрофанией в 1869 г. была создана Владычне-Покровская община сестер милосердия в Москве, которая продолжала действовать и после ее ссылки. При общине существовал приют для девочек-сирот, амбулаторная лечебница и аптека, дом для престарелых монахинь и сестер милосердия. Здесь же действовали фельдшерские курсы и школа шелководства29.
В целом с 1840 по 1900 г. число больниц и богаделен при святых обителях выросло более чем в пять раз30. К концу XIX в. почти во всех женских монастырях функционировали благотворительные учреждения. Правительство особенно поощряло создание церковно-приходских школ для девочек, которые открывались
26 Смолич И. К. Указ. соч. С. 302; Православные русские обители. СПб., 1994 (репринт); Яковлев А. И. Лекции по истории Христианской Церкви. М., 2006. С 301; Поселянин Е. Русские подвижники XIX в. Калуга, 1996 (репринт издания 1910 г.). С. 159-160.
27 Смолич И. К. Указ. соч.
28 Русская старина. Т. 109. 1902. № 5. С. 288.
29Денисов Л. И. Православные монастыри Российской империи. М., 1908. С. 511.
30 Зырянов П. Н. Указ. соч. С. 134.
и существовали на средства самих монастырей31. Многие женские монастыри выросли именно благодаря своей социально-благотворительной деятельности, снискав признание и любовь народа. Были созданы медицинские учреждения Российского общества Красного Креста при Костромском Богоявленском женском монастыре. В нем находилась лечебница, амбулатория и аптека; три врачебных пункта располагались в двух приписанных к монастырю пустыньках и на монастырской мельнице. Монахини и послушницы специально обучались уходу за больными. Делом благотворения в этой обители руководила игуменья Мария, представительница знатного дворянского рода Давыдовых.
Квалифицированная социально-благотворительная помощь нуждающимся проводилась и в Троицком Виннице-Браиловском женском монастыре, при котором в 1898 г. были открыты бесплатные курсы для подготовки сиделок из числа послушниц. В Браиловскую обитель на обучение направлялись инокини и других монастырей Подольской епархии32.
Высшего уровня развития дело благотворительности достигло в Киевском Покровском женском монастыре, основанном в 1889 г. великой княгиней Александрой Петровной, которая после разъезда с мужем приняла монашеский постриг с именем Анастасия; впоследствии она стала схиигуменьей Софией. В дневнике Николая II ей посвящена следующая запись: «Увиделись с тетей Сашей, которая пришла в рясе монашенки с маленькой шапочкой на голове. Удивительная женщина! Веселая, разговорчивая, несмотря на свою одежду...»33 Движимая христианским милосердием, монахиня Анастасия при Киевском Покровском монастыре устроила больницу на 125 мест для неимущих больных всех христианских исповеданий, амбулаторию, два приюта для неизлечимо больных и приют для слепых (каждый на 20 мест); лечение и содержание больных было бесплатным. Весь низший персонал больницы состоял из сестер монастыря. Больница при Покровском монастыре, в которой постоянно работало 40 врачей, считалась лучшей в Киеве, и именно в нее направлялись самые тяжелые больные34.
Инокини многих монастырей и общин оказывали самоотверженную помощь во время тяжелых эпидемий, охвативших значительные территории России в конце XIX в. Так, в 1892-1893 гг. жертвенно спасали людей в Поволжье монахини и послушницы Костромского Богоявленского монастыря, Московской Покровской и Псковской Иоанно-Ильинской общин; в пограничных с Поволжьем районах, где свирепствовала холера, трудились инокини Уфимского, Бир-ского и Мензелинского монастырей. В Москве сестры Владычно-Покровской общины дежурили в больницах, госпиталях и приемных покоях; мужественные подвижницы Иоанно-Ильинской общины ухаживали за больными в псковских холерных бараках, а в 1896 г. монахини и послушницы Покровского монастыря активно участвовали в борьбе с эпидемией тифа в Киеве35. Позднее схиигуме-
31 Смолич И. К. Указ. соч. С. 295.
32 Ростиславов Д. И. Опыт исследования об имуществах и доходах наших монастырей. СПб., 1876. С. 360; Всеподданнейший отчет обер-прокурора Св. Синода за 1900 г. С. 44.
33 Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 87.
34 Всеподданнейший отчет обер-прокурора Св. Синода за 1900 г. С. 42-43.
35 Там же. С. 43.
ньей Покровского Киевского монастыря и основательницей обители «Отрада и Утешение» в Калужской епархии стала одна из замечательнейших подвижниц XIX — начала XX в. схиигуменья София (Гринева). В 1920 г., когда Покровский монастырь был закрыт, игуменья София была арестована и отправлена в тюрьму. Как свидетельствует одна из инокинь, близко знавшая матушку Софию и проведшая в монастыре 13 лет, после долгих тюремных мытарств она вышла на свободу и в 1934 г. была тайно пострижена в великую схиму. Подвижница жила в колхозе близ Серпухова в Московской области, и 4 апреля 1941 г. скончалась, глядя на свои любимые иконы36.
В последней четверти XIX в. из женских монастырей был особенно знаменит Свято-Богородский Леснинский, который был создан по благословению прп. Амвросия Оптинского и при участии о. Иоанна Кронштадтского и располагался возле современного польского города Бяла. В 1881 г. униатский храм в Лес-не перешел к православным, а через три года вокруг него организовалась сестри-ческая община во главе с матерью Екатериной, урожденной графиней Евгенией Борисовной Евфимовской (1850-1925), личность которой заслуживает особого внимания в силу своей творческой одаренности и значительности. Необходимо отметить высокую образованность этой женщины: в 19 лет она сдала экзамен в Московском университете по русской литературе, была знакома со многими писателями и особенно близка с семьей И. С. Аксакова (1823-1886), философа, поэта, публициста, одного из идеологов славянофильства. Именно от этой семьи графиня Е. Б. Евфимовская восприняла идею об особом религиозном призвании русского народа. Евгения Борисовна обладала и педагогическим талантом. В описываемый период профессор Московского университета С. А. Рачинский (1836-1902) оставил профессорскую кафедру и основал знаменитую школу в своем имении Татево Смоленской области для воспитания детей в церковном духе. Это был прообраз будущих церковно-приходских школ. Евгения Борисовна обучалась педагогическому мастерству в школе Рачинского и одно время сама там преподавала. Ее весьма привлекала система воспитания детей при монастырях.
Леснинский монастырь быстро стал не только просветительным, но и духовным центром края — местом паломничества: два раза в год, на Троицу и Воздвижение Креста Господня, в нем собиралось до 30 тыс. богомольцев и съезжалось до 30 священников.
Эта обитель прославилась поистине огромными масштабами благотворительной деятельности. Так, сестрами обители была открыта школа для крестьянских детей, в которую принимали не только православных, но и католиков. В 1889 г. община была преобразована в монастырь, а игуменьей его стала матушка Екатерина. К 1914 г. в обители было 200 монахинь и 300 рясофорных сестер и послушниц, а также около 700 учащихся. Инокини содержали больницу, приют для престарелых женщин, бесплатную амбулаторию, аптеку и даже медицинское училище. Монахини открыли среднюю школу для крестьян с обучением ремеслам, учительскую семинарию, сельскохозяйственное училище; держали обувную и переплетную мастерские; была организована иконописная мастерская. Сестры развернули обширное хозяйство: развели фруктовый сад и огород, устрои-
36 Монахиня Таисия. Русское православное женское монашество. Минск, 2006. С. 255.
105
ли ферму и пасеку. Кроме того, вокруг Леснинского монастыря организовались еще четыре общины, которые посвятили себя в основном делам благотворения, самоотверженно трудясь во славу Божию ради ближних37. Стоит добавить, что трудами сестер обители ее хозяйственная и благотворительная деятельность непрерывно росла, и к началу Первой мировой войны здесь была построена даже собственная мельница, заведено рыболовство. Монахини выращивали лекарственные травы и, обладая высокой медицинской квалификацией, сами изготавливали лекарства38.
Благодаря самоотверженным трудам милосердия и неутомимому терпению русские монахини зажгли свет Христовой любви в людях, далеких от Правосла-вия39. И сбылись слова Спасителя: Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф 5. 16). Постепенно Леснинская обитель стала центром Православия на полурусской окраине40.
Согласно исследованиям И. К. Смолича, в монастыре получили образование и воспитание будущие настоятельницы известных монастырей — Вировского Всемилостивого Спаса (в Седлецкой губернии), Теолинского Спасо-Преобра-женского (в Варшавской епархии), Красностокского Рождество-Богородицкого (в Гродненской епархии). Все они продолжили дела благотворительности41.
Судьба Леснинского монастыря была особая: во время Первой мировой войны он переехал в Бессарабию, а оттуда в Сербию, где обосновался в древнем Хоповском монастыре, на Фружской горе, знаменитой своими обителями, в Карловацкой епархии. Именно под влиянием Леснинского монастыря в Сербии возродилось женское монашество, исчезнувшее во время турецкого ига. Таким образом, Леснинские монахини способствовали укреплению Православия в Сербии42. В настоящее время Леснинский монастырь находится в Нормандии в Провемоне (РгоуешоШ, Еtrеpagny)43.
Такой же благотворительной и воспитательной деятельности достиг Виров-ский монастырь, руководимый игуменией Анной (Анна Александровна Потто, 1865-1903) при поддержке святого праведного Иоанна Кронштадтского и императора Николая II44.
В целом о масштабах благотворительной деятельности русских монастырей указанного периода свидетельствуют статистические данные: в 1887 г. монастыри содержали 94 больницы и 66 приютов для престарелых, причем две трети этих учреждений приходилось на женские обители, которые часто сочетали благотворительную деятельность с просветительской. Один из многочисленных
37 Владислав Цыпин, прот. Указ. соч. С. 244; Смолич И. К. Указ. соч. С. 295—296.
38 Зырянов П. Н. Указ. соч. С. 144.
39 Евангельское жительство. С. 179.
40 Булгаков С. В. Настольная книга священно-церковно-служителя. М., 1993. Ч. II. С. 1558.
41 Смолич И. К. Указ. соч. С. 179.
42 Русское православное женское монашество ХУШ—ХХ вв. / Сост. монахиня Таисия. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1992. С. 182.
43 Там же.
44 Там же. С. 188.
примеров этому — открытие в конце XIX в. на Кубани в Марие-Магдалинской женской пустыни сиротского приюта для девочек на 30 мест45.
Социокультурная деятельность русских инокинь выходила и далеко за географические пределы России, оставаясь в едином духовном и административном пространстве Русской Православной Церкви. С 1865 по 1894 г., в течение почти 30 лет, Духовной миссией в Иерусалиме управлял архимандрит Антонин (Капустин), оптинский монах, магистр богословия, одаренный пастырь и вместе с тем талантливый, деятельный хозяйственник и администратор. Благодаря его предприимчивости Русская Церковь стала хранительницей многих священных мест Палестины. Так, одним из первых и наиболее памятных приобретений архимандрита Антонина была покупка участка близ Хеврона с Мамврийским дубом. В 1871 г. на русском участке в Горнем, неподалеку от Иерусалима, владыка, следуя традициям старчества, основал женскую обитель, устав который в 1886 г. был утвержден Святейшим Синодом. Через два года в Горненском монастыре был освящен храм в честь Казанской иконы Божией Матери. Усердными трудами игумении Валентины и насельниц монастыря эта обитель процветала. В ней были открыты иконописная и золотошвейная мастерские, а слава об искусных швеях Горненской обители распространялась далеко за пределы Палестины. К началу Первой мировой войны (1914) в монастыре подвизалось около 200 сестер46.
Особый героизм и самоотверженность русские монахини проявили во время Первой мировой войны. Первые месяцы войны сопровождались всеобщим патриотическим подъемом. В это время иноки и инокини, как и в былых военных испытаниях, оказались мужественными и стойкими. Известно, как в 1812 г. благодаря подвигу монахинь Московского Новодевичьего монастыря был спасен от взрыва и пожара Смоленский собор и вся обитель. А в 1914 г. тысячи монахинь и послушниц, рискуя жизнью, служили в лазаретах сестрами милосердия, помогая раненым; стирали и шили белье для лазаретов, выполняли тяжелую работу санитарок; они же спасали своей заботой и милосердием осиротевших детей, стариков, вдов.
Однако при всей масштабности и значимости духовно-просветительской, благотворительной и культурной деятельности русских монастырей необходимо сказать, что главным служением монашества всегда была и остается молитва, которая по своей духовной значимости является и социальным служением. Молитвенный подвиг и всецелое предание себя Богу как сущность монашеского служения стали решением Первого съезда монашествующих 1909 г.
Ключевые слова: благотворительность, социальная работа, воспитательная деятельность, русское женское монашество, подвижничество.
45 Бороденко В. Е. Монастыри кубанского казачества в дореволюционный период // Из дореволюционного прошлого кубанского казачества: Сб. статей. Краснодар, 1993. С. 47.
46 Владислав Цыпин, прот. Указ. соч. С. 292-293.
Social Work of Russian Nuns in Late Nineteenth-Early Twentieth Centuries.
N. E. Shafazhinskaya
The article examines facts of charitable, educational and spiritual-educational activity of Russian nuns in the late nineteenth-early twentieth centuries. Special attention is paid to the personal contribution of renowned female ascetic strugglers, in particular, members of nobility and of the Royal Family, to organization of extensive social work of serving the neighbor in most difficult periods of Russian history.
Keywords: charity, social work, educational activity, Russian female monasticism, ascetic struggle.
