CC BY
36
Санкт>Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
П.Н. Жукович
К истории иезуитов в Полыие
Опубликовано:
Христианское чтение. 1901. N° 11. С. 764-782.
@ Сканирование и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru). 2009. Материал распространяется на осиове некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
Кг исторіи іезуитовъ въ Колыиі
Ксендзъ Станиславъ Заленскій Общества Іисуса.---Іезуиты въ Польшѣ. Томъ I. Борьба съ иновѣріемъ 1555 — 1608.
Часть 1. 1555 — 1586 (Львовъ, 1900). Часть И. 1587...1608
(Львовъ, 1901).
ИОЧТИ тридцать лѣтъ тому назадъ іезуитъ о. Станиславъ Заленскій издалъ на польскомъ языкѣ двѣ книжки: 1) «Іезуиты ли погубили Польшу»? и 2) «Исторія $ уничтоженія ордена Іезуитовъ въ Польшѣ и ихъ со-I храненіе въ Бѣлоруссіи». Тогда же о. Заленскій, по словамъ его предисловія къ новому, интересующему насъ теперь, труду его, пришелъ къ мысли написать «полную, строго-предметную, на фонѣ народной жизни основанную, «Исторію іезуитовъ въ Польшѣ». Передъ нами теперь находится первый томъ многолѣтняго труда автора. Вся же «Исторія іезуитовъ въ Польшѣ» о. Заленскаго составитъ, по его разсчету, пять большихъ томовъ. Первые три тома, содержащіе въ себѣ послѣдовательную исторію іезуитовъ въ Польшѣ до уничтоженія ордена, выйдутъ изъ печати непосредственно одинъ за другимъ, такъ какъ они уже написаны авторомъ. А затѣмъ послѣдуетъ перерывъ въ нѣсколько лѣтъ, въ теченіе которыхъ авторъ займется обработкой своихъ матеріаловъ для IV тома — «Хроники іезуитскихъ домовъ въ Польшѣ» (т. е. исторіи іезуитскихъ коллегій и резиденцій каждой въ отдѣльности). Пятый томъ посвященъ будетъ исторіи сохраненія іезуитовъ въ польской землѣ подъ цар-
') Ksi^dz Stanislaw Zaleski Т. J. Jezuici w Polsce. Tom. I. Walka z roznowierstwem 1555 — 1608. Ozesc I. 1555 — 1586 (Lwöw, 1900), Cz<jsc II. 1587—1608 (Lwöw, 1901).
скою властью, дѣятельности ихъ въ Бѣлоруссіи, прибытія ихъ въ Галицію и трудовъ ихъ въ этой странѣ и въ другихъ мѣстахъ. Этому послѣднему «русскому» періоду жизни польскихъ іезуитовъ о. Заленскій придаетъ особенное значеніе съ точки зрѣнія общей исторіи іезуитовъ вообще. Дивнымъ устроеніемъ Божіимъ, пишетъ онъ въ предисловіи, остатки разбитаго ордена (т. э. уничтоженнаго папою Климентомъ ХІУ) уцѣлѣли на польской землѣ подъ царскою властію. Почти полвѣка (1773—1820) польско-литовскіе іезуиты въ Бѣлоруссіи вѣрно хранятъ преданія и духъ древнихъ отцовъ своихъ, чтобы затѣмъ передать его воскрешенному Піемъ УІІ во всемъ мірѣ (1814 г.) ордену. Выполнивши эту миссію, сами они идутъ въ разсыпную, воспитываютъ въ древнемъ духѣ Св. Игнатія новое поколѣніе іезуитовъ въ Римѣ и Италіи, Франціи, Испаніи и Австріи. Весь, теперь уже 15,000 лицъ насчитывающій орденъ за все это долженъ быть благодаренъ имъ (т. е. польско-литовскимъ іезуитамъ)... И русскому правительству конца XYIII вѣка—долженъ бы прибавить авторъ-іезуитъ.
Первый томъ исторіи іезуитовъ въ Польшѣ о. Заленскаго, какъ видно изъ выписаннаго выше заглавія, состоитъ изъ двухъ частей, каждая изъ которыхъ представляетъ собой отдѣльную книгу. Во всемъ томѣ 819 страницъ. Этотъ томъ обнимаетъ первый періодъ жизни іезуитовъ въ Польшѣ, простирающійся до 1608 года, т. е. до окончательнаго пораженія враждебнаго іезуитамъ рокоша Зебжидовскаго и раздѣленія польской іезуитской провинціи на двѣ—польскую и литовскую. Это—періодъ борьбы ордена съ иновѣріемъ попре-имуществу на полѣ школьнаго учительства, авторства и пастырскаго труда въ самомъ широкомъ значеніи этого слова.
Первая часть перваго тома открывается вступительнымъ отдѣломъ (отд. I), посвященнымъ характеристикѣ религіознонравственнаго и экономическо-политическаго состоянія Польши въ моментъ прибытія въ нее іезуитовъ. Авторъ даетъ прежде всего общую характеристику польской политической конституціи, говоритъ объ упадкѣ королевской власти въ Польшѣ, о постепенномъ развитіи шляхетскаго всевластія въ Польшѣ. Затѣмъ онъ переходитъ къ выясненію политическаго значенія реформаціи въ Польшѣ. Характеризуя отношеніе Сигизмунда Августа къ реформаціи, о. Заленскій говоритъ, что онъ мало интересовался догматами вѣры, не помышлялъ объ
уничтоженіи церковной іерархіи, не прельщался духовными имѣніями, а желалъ только независимости отъ Рима, уничтоженія епископской юрисдикціи, аннатъ и десятинъ, а также брака священниковъ, причащенія подъ двумя видами, польскаго языка въ богослуженіи, словомъ народной церкви съ королемъ во главѣ, которая бы обнимала собой одинаково и p.-католиковъ, и православно русскихъ. Жаль, что авторъ не показалъ тутъ яснѣе взглядовъ Сигизмунда Августа относительно православно-русскихъ... Религіозную вѣротерпимость, установившую въ Польшѣ при этомъ королѣ, онъ считаетъ просто результатомъ слабости польскаго правительства. Критика польской конституціи у нашего автора является въ высшей степени рѣзкимъ обвинительнымъ актомъ противъ польскихъ политическихъ дѣятелей.. Въ особыхъ параграфахъ этого отдѣла авторъ говоритъ о польской шляхтѣ вообще и въ ея отношеніяхъ къ реформаціи, о пониженіи духа церковности среди польскаго епископата, облегчившемъ распространеніе реформаціонныхъ идей въ Польшѣ, о недостаткѣ въ Польшѣ образованнаго духовенства и р.-католическихъ школъ, о политическомъ, экономическомъ и религіозномъ состояніи мѣщанства, о злой долѣ сельскаго населенія. Относительно польскаго католическаго епископата интересно то наблюденіе автора, что въ ту эпоху въ Польшѣ почти каждый епископъ, прежде чѣмъ стать примасомъ, краковскимъ, по-знанскимъ или куявскимъ епископомъ, побывалъ обыкновенно на нѣсколькихъ бѣднѣйшихъ епископскихъ каѳедрахъ, на нѣкоторыхъ очень короткое время, иногда даже въ глаза не видѣлъ своей епархіи, управляя ею черезъ коадъюторовъ и получая только доходы (стр. 31). То же практиковалось, можемъ отъ себя замѣтить, хотя и не въ такихъ размѣрахъ, и въ послѣдующее время, и только подъ русскою властью стала болѣе осуществляться въ жизни р.-катотолическая идея нерасторжимости союза епископа съ своей паствой. Относительно папскаго престола о. Заленскій считаетъ долгомъ историка заявить, что онъ, чрезмѣрно занятый религіозными революціями запада, устроеніемъ лиги противъ турокъ, созваніемъ собора, не обратилъ на Польшу своего вниманія и заботливости въ той мѣрѣ, въ какой она тогда того заслуживала (стр. 38 — 39). Относительно низшаго католическаго духовенства дореформаціонной эпохи интересно сообщеніе автора, что тогда не всѣ ксендзы умѣли даже хорошо читать
(стр. 43)... Говоря о жалкомъ положеніи сельскаго населенія въ литовско-польскомъ государствѣ, о. Заленскій между прочимъ говоритъ, что русскіе крестьяне въ Литвѣ, Руси. Подоліи, Волыни и Украйнѣ передъ прибытіемъ іезуитовъ находились въ еще болѣе угнетенномъ положеніи отъ своихъ владѣльцевъ, чѣмъ польскіе въ коренныхъ польскихъ земляхъ (стр. 68). Авторъ ничѣмъ не доказываетъ этой своей мысли, а доказать ее ему слѣдовало бы непремѣнно, такъ какъ въ наукѣ общепринята прямо противоположная мысль. Вообще недостаткомъ общихъ историческихъ характеристикъ автора въ настоящемъ отдѣлѣ является то, что онъ нерѣдко русское смѣшиваетъ съ польскимъ, забывая хотя бы то, что у него большею частью идетъ рѣчь о временахъ до люблинской уніи 1569 года.
Второй отдѣлъ перваго тома также имѣетъ характеръ вступительнаго отдѣла. Въ немъ о. Заленскій знакомитъ читателя съ общимъ устройствомъ іезуитскаго ордена, вновь во всей своей совокупности утвержденнымъ бреве папы Льва XIII (13 іюля 1886 г.). Авторъ подробно говоритъ объ условіяхъ принятія въ орденъ, о новиціатѣ, общежитіи и обѣтахъ. Отреченіе отъ своего имущества у іезуитовъ, по автору, простирается до того, что даже изданныя іезуитомъ-писателемъ книги не считаются собственностью автора и онъ не можетъ самъ распорядиться ими. Книги, подаренныя кѣмъ-либо іезуиту, также считаются собственностью не его, а библіотеки той іезуитской резиденціи, въ которой онъ живетъ. Только собственныя рукописи іезуита, пока они не напечатаны, считаются его частною собственностью... Затѣмъ въ атомъ отдѣлѣ авторъ говоритъ объ организаціи и правительствѣ ордена, о власти генерала, о конгрегаціяхъ, объ іезуитскомъ учебномъ планѣ, о нравственномъ и научномъ образованіи преподавателей, о предметахъ школьнаго преподаванія, о школьномъ воспитаніи и пр.
Исторію іезуитовъ въ Польшѣ о. Заленскій начинаетъ обширнымъ отдѣломъ (отд. III), посвященнымъ первымъ іезуитамъ на польской землѣ и первымъ ихъ коллегіямъ тутъ. Первымъ іезуитомъ, посѣтившимъ Польшу, былъ о. Альфонсъ Сальмеронъ, прибывшій сюда вмѣстѣ съ папскимъ нунціемъ Липпомано въ началѣ октября 1555 года. Но пребываніе въ Польшѣ Сальмерона (одного изъ первыхъ товарищей находившагося тогда еще въ живыхъ Игнатія Лойолы) продол-
жалось лишь нѣсколько недѣль и ничѣмъ замѣтнымъ не ознаменовалось; авторъ, вопреки Ростовскому, отрицаетъ даже присутствіе его на польскихъ провинціальныхъ синодахъ 1556 и 1557 гг. (стр. 135). Болѣе продолжительнымъ и болѣе важнымъ по своимъ послѣдствіямъ было пребываніе въ Польшѣ провинціала нѣмецкихъ іезуитовъ, извѣстнаго іезуитскаго ученаго, Петра Канизія (прибывшаго въ Польшу вмѣстѣ съ папскимъ нунціемъ Камилломъ Мантуато). Въ теченіе нѣсколькихъ мѣсяцевъ пребыванія своего въ Польшѣ (въ 1558 г.) Еанизій, по словамъ автора, нѣскольке освоилъ нужныхъ людей съ мыслью о призваніи въ Польшу іезуитовъ для спасенія p.-католической вѣры. Въ параграфѣ о Канизіѣ (£ 16) о. Заленскій сообщаетъ рядъ новыхъ извѣстій о религіозномъ состояніи Польши (заимствуя ихъ изъ изданныхъ Otto Brunsberger въ 1898 году Epistolae et acta Petri Canisii). Честь перваго фактическаго введенія въ Польшу іезуитовъ принадлежитъ, какъ извѣстно, вармійскому епископу, кардиналу Гозію, а для дальнѣйшаго фактическаго распространенія въ Польшѣ іезуитовъ особенно много сдѣлалъ папскій нунцій въ Польшѣ Коммендоне. Въ 8 отдѣльныхъ параграфахъ (17 — 24) о. Заленскій сообщаетъ болѣе или менѣе уже извѣстныя въ польской и русской исторической литературѣ свѣдѣнія о кардиналѣ Гозіѣ и открытіи имъ (въ 1565 г.) іезуитской коллегіи въ Брунсбергѣ, о пастырскихъ трудахъ новоприбывшихъ іезуитовъ въ Польской Пруссіи, особенно въ Эльблонгѣ, о хлопотахъ нунція Коммендоне относительно іезуитовъ въ Польшѣ, объ открытіи іезуитской коллегіи въ Пултускѣ, о виленской іезуитской коллегіи (1570—1575 гг.), о дѣятельности іезуитовъ въ Литвѣ, особенно Варшевицкаго и Скарги (обращеніе въ p.-католичество Ходкевича и Ради-виловъ), объ іезуитской коллегіи въ Познани, объ іезуитской коллегіи въ Ярославѣ (въ Галиціи). Говоря о первомъ польскомъ междуцарствіи, о. Заленскій доказываетъ, что іезуиты не принимали никакого участія въ борьбѣ политическихъ партій: они только молились объ избраніи на королевскій престолъ католика. Что касается провозглашенной въ междуцарствіе конфедераціи (28 янв. 1573 г.) о религіозной вѣротерпимости, то они, по словамъ автора, несомнѣнно, считали ее нечестивой, несправедливой и неразумной и въ этомъ направленіи дѣйствовали противъ нея среди епископовъ и свѣтскихъ пановъ, но не считали удобнымъ выступать со
49
своииъ мнѣніемъ публично. «Они были еще слишкомъ малы для того, чтобы ихъ голосъ былъ услышанъ». Было ихъ въ Польшѣ всего лишь около ста человѣкъ, попреимуществу иностранцевъ или очень молодыхъ (230 стр.).
IV отдѣлъ авторъ посвятилъ королю Стефану Баторію и іезуитамъ. Со всею ясностью тутъ выяснены имъ не только всегдашняя его вѣрность р. -католической церкви, но и близкое его знакомство съ іезуитами еще до избранія его на польскій престолъ. Знакомство это началось со времени трехлѣтняго заключенія его въ Бѣнѣ... Авторъ подробно разсказываетъ о преобразованіи при Баторіѣ ввленской іезуитской коллегіи въ академію, объ открытіи коллегіи въ Полоцкѣ. Новаго тутъ ничего у автора не оказывается.
V и VI отдѣлы посвящены іезуиту Поссевину, его московской миссіи. Нашъ авторъ тутъ слѣдуетъ главнымъ образомъ извѣстнымъ изслѣдованіямъ іезуита Пирлинга. Неудача московской миссіи Поссевина раздражающе дѣйствуетъ даже на современныхъ іезуитскихъ историковъ ея. О. Заленскій въ видѣ предисловія къ своей исторіи московской миссіи Поссевина написалъ не мало рѣзкихъ словъ по адресу «византійско-татарскаго государства, въ которомъ религія была только орудіемъ для ни передъ чѣмъ не останавливающагося деспотизма»,—противъ «парата, желавшаго господствовать и господствовавшаго безраздѣльно надъ душами и тѣлами своихъ подданныхъ, не терпѣвшаго рядомъ съ собой никакой иной, хотя бы сверхъестественной, божественно-религіозной власти». Для о. Заленскаго Иванъ Грозный - законченный типъ и воплощеніе парата. О. Заленскій, по его словамъ, не можетъ безъ жалости и сокрушенія читать инструкцій папскимъ посланникамъ въ Москву или полныхъ истинно отеческаго помазанія и доброй вѣры папскихъ писемъ къ царямъ, такъ какъ напередъ должно было быть ясно, что эти усилія напрасны, или—что еще хуже—употреблены будутъ паратомъ во вредъ католичеству. Ему тяжело думать, что эти излишнія доброта и довѣрчивость римской куріи могутъ бросать нѣкоторую тѣнь на ея политическій разумъ и прозорливость къ большой радости ея противниковъ (263 — 265 стр.). О. Заленскій доказываетъ, что самъ Поссевинъ плохо вѣрилъ въ успѣхъ своей московской миссіи для дѣла церковной уніи и священной антитурецкой лиги. Римская же курія, на случай вѣроятнаго неуспѣха въ Москвѣ уніи и лиги, имѣла въ виду
выторговать у царя хотя что-нибудь въ пользу католиковъ: если не полную религіозную вѣротерпимость, то хоть католическій костелъ въ столицѣ съ однимъ или двумя іезуитами. Для католической церкви, объясняетъ авторъ, чрезвычайно важно было уже то одно, что православный самодержецъ самъ первый обратился къ папѣ съ просьбой о посредничествѣ, между тѣмъ какъ до сихъ поръ папы сами искали доступа къ царямъ. Въ виду тогдашней, на половину еретической, Европы, пренебрегавшей «папой-антихристомъ и Римомъ—блудницей», это былъ единственно-возможный способъ показать древній блескъ и вліяніе папства (273—274 стр.). Обсуждая результаты посредничества Поссевина для Польши, о. Заленскій цитируетъ мнѣніе покойнаго нашего историка М. О. Кояловича (принятое еще ранѣе его проф. Закржев-скимъ), что Поссевинъ радостно, почти какъ избавитель, привѣтствованъ былъ польскою арміею, такъ какъ отступленіе ея изъ-подъ Пскова, которое покрыло бы короля и войско позоромъ, становилось уже тогда необходимостью (стр. 290—291). Онъ совершенно отвергаетъ столь долго господствовавшее въ польской исторической наукѣ крайнее нерасположеніе къ Пос-севину и вмѣстѣ съ проф. Закржевскимъ убѣжденъ, что миръ въ Ямѣ—Запольскомъ не только не былъ для Польши великимъ несчастьемъ, не только не вырвалъ изъ рукъ Стефана Баторія побѣдоноснаго оружія, а напротивъ для короля Стефана и польской арміи былъ истиннымъ благодѣяніемъ (311 стр.).
Въ отдѣлахъ, посвященныхъ- Поссевину, особенно обстоятельно выясняется отношеніе римской куріи къ извѣстнымъ московскимъ планамъ Стефана Баторія, къ проектированному имъ «походу на Турцію черезъ Москву», одобренному наконецъ послѣ долгихъ мѣсяцевъ римскою куріею въ лицѣ Сикста V (357 стр.). Въ этихъ отдѣлахъ разсѣяно по поводу московско-польскихъ отношеній Поссевина вообще много интересныхъ сообщеній и разъясненій автора, особенно относительно противной Москвѣ стороны. Попадаются тутъ не без-интересныя разсужденія автора и по другимъ вопросамъ, напр., по вопросу объ установленіи григоріанскаго календаря. Онъ тутъ приписываетъ римской конгрегаціи двѣ ошибки, во 1-хъ ту, что она не пригласила къ участію въ исправленіи календаря Москву, Грецію, Молдавію и Валахію, а только одного патр. Іеремію II, во 2-хъ ту, что спросивши его
49*
мнѣнія, не дождалась его отвѣта, а поспѣшила представить далендарь Григорію XIII на утвержденіе (330 стр). Въ концѣ VI отдѣла о. Заленскій сообщаетъ свѣдѣнія о дѣятельности ІІоссевина на пользу іезуитовъ въ Польшѣ, объ открытыхъ при его участіи новыхъ іезуитскихъ коллегіяхъ и резиденціяхъ. Оканчивается отдѣлъ общимъ взглядомъ автора на труды іезуитовъ въ 1564—1586 гг. (§ 44). Тутъ нашелъ себѣ мѣсто между прочимъ слѣд. новый фактъ относительно кіевскаго православнаго митрополита Онисифора Дѣвочки, о личности котораго вообще мало извѣстно. 5 дек. 1579 г. происходило въ виленскомъ каѳедральномъ костелѣ отпѣваніе жены тройскаго каштеляна Христофора Радивила (кальвиниста), Екатерины, урожденной княжны Острожской. По просьбѣ мужа умершей, надгробную рѣчь сказалъ іезуитъ Скарга, воспользовавшійся, по его словамъ, этимъ случаемъ для того, чтобы изобличить разные ереси въ присутствіи многихъ иновѣцевъ. Въ числѣ этихъ послѣднихъ присутствовалъ на отпѣваніи и митр. Онисифоръ. «Этотъ лжеепископъ, сидя вблизи каѳедры, отмѣчалъ на листкѣ всѣ мои слова, а потомъ на обѣдѣ у Виленскаго воеводы (Ник. Радивила) вмѣстѣ съ архиеретикомъ Водяномъ (виленскій пасторъ), не знаю ужъ, что хотѣлъ возразить мнѣ, но ему строго это воспретилъ самъ воевода. Разсказывали мнѣ это два каноника, которые были на этомъ обѣдѣ». Это сообщалъ самъ Скарга нунцію Калигари въ письмѣ изъ Вильны (стр. 385, изъ архива Ватикан. нунціатуры).
Первая часть перваго тома заканчивается особымъ отдѣломъ (отд. VII) о миссіи польскихъ іезуитовъ въ Швеціи. Очень много и самостоятельно поработалъ • тутъ авторъ надъ уясненіемъ загадочной въ вѣроисповѣдномъ смыслѣ личности шведскаго короля Іоанна III Ваза, женатаго на польской королевнѣ Екатеринѣ Ягеллонкѣ (отца польскаго короля Сигизмунда III).
Въ первой части перваго тома о. Заленскій имѣлъ дѣло съ историческими темами, по большей части уже ставшими предметомъ спеціальнаго научнаго изученія. Новизной историческаго матеріала поэтому эта часть его книги не блещетъ вообще, хотя кое-что новое имѣется и въ ней. Значительно превосходитъ первую часть въ этомъ отношеніи вторая часть перваго тома, особенно первые ея отдѣлы. Царствованіе Сигизмунда III въ ближайшее къ намъ время не привлекало къ
себѣ вниманія спеціальныхъ изслѣдователей въ своемъ цѣломъ, хотя отдѣльные стороны и эпизоды этого продолжительнаго царствованія тщательно изслѣдуются теперь русскими и польскими учеными. Не подлежитъ сомнѣнію, что детальное изученіе этого, столь важнаго и въ русской, церковной и общей, исторіи царствованія стоитъ теперь на очереди. Начало XVII вѣка нашей русской исторіи вновь особенный интересъ возбудило къ себѣ въ наши дни (Иловайскій, Платоновъ, Пир-лингъ, Пташицкій, Бодуенъ-де-Куртене Цвѣтаевъ и др.). По нѣкоторымъ признакамъ можно ожидать, что научная взыскательность не остановится теперь на первомъ десятилѣтіи XYII вѣка, что она постепенно и систематически подвинется дальше, пройдетъ по всему этому столѣтію, далеко еще не выясненному во всѣхъ подробностяхъ и не понятому въ своемъ цѣломъ... Трудъ о. Заленскаго, посвященный первымъ двумъ десятилѣтіямъ царствованія Сигизмунда ІП въ Польшѣ, представляетъ поэтому несомнѣнный интересъ для русской исторической науки.
Наиболѣе новаго, и по части историческаго матеріала, и по части историческихъ взглядовъ, даетъ первый отдѣлъ второй части (отд. ѴШ) подъ заглавіемъ: «Сигизмундъ ІП, и іезуиты». О. Заленскій тутъ опровергаетъ общераспространенное мнѣніе, что Сигизмундъ III былъ «воспитанникъіезуитовъ». Онъ указываетъ на то, что до семилѣтняго возраста Сигизмундъ (род. 20 іюня 1566 г.) воспитываемъ былъ матерью при помощи свѣтскаго ксендза Милонія, придворнаго ея священника. Отъ 7 до 12 лѣтъ воспитывали его, по приказу отца, протестантскіе педагоги—Нилъ Рашъ и Арнольдъ Гротгаузенъ. Впрочемъ авторъ допускаетъ, что свѣтскіе католическіе ксендзы тайно утверждали его въ это время въ католическихъ чувствахъ. Только въ то время, когда Сигизмунду шелъ двѣнадцатый годъ, сталъ духовникомъ его матери іезуитъ Варшевицкій, и этому послѣднему поручена была религіозная сторона воспитанія Сигизмунда. Но воспитателемъ Сигизмунда попрежнему (до 1584 г.) оставался лютеранинъ Гротгаузенъ. Притомъ же Іоаннъ III старался оказывать и свое вліяніе на религіозныя убѣжденія сына. При такомъ дуализмѣ въ воспитаніи Сигизмунда, главной заботой Варшевицкаго было утвердить Сигизмунда въ р.-католическихъ убѣжденіяхъ. Въ этомъ дѣлѣ ему помогли кардиналъ Гозій своими письмами и книгами и ІІоссевинъ, зимой 1580 года пробывшій нѣсколько
мѣсяцевъ при шведскомъ дворѣ. Сигизмундъ имѣвшій столькихъ и столь разнородныхъ воспитателей, не долженъ быть называемъ (заключаетъ авторъ) «воспитанникомъ іезуитовъ», какъ прозвали его сначала шведскіе, а потомъ польскіе «еретики», желая отомстить на іезуитахъ свои политическія антипатіи къ Сигизмунду... Вслѣдъ за тѣмъ о. Заленскій разсматриваетъ личный характеръ и личное поведеніе Сигиэмунда Ш, указываемыя въ немъ изслѣдователями недостатки и пороки, и приходитъ къ тому выводу, что, если бы Сигизмундъ и былъ, дѣйствительно, воспитанникомъ іезуитовъ, это вовсе не служило бы къ безчестію ихъ.
Ясно и выразительно представлены (§ 53) отношенія шведскаго короля Іоанна III и самого Сигизмунда III къ вопросу объ оставленіи послѣднимъ польскаго престола, вскорѣ послѣ занятія его, причемъ авторъ особенно тутъ подчеркиваетъ гражданскую заслугу передъ Польшей придворныхъ іезуитовъ Голынскаго и Скарги (въ 1589—1590 гг.), употребившихъ въ Ревелѣ все свое вліяніе на то, чтобы убѣдить Сигизмунда не ѣхать въ Швецію, а возвратиться въ Польшу, угрожавшихъ ему даже совершеннымъ своимъ удаленіемъ отъ двора. Ревельское свиданіе Сигизмунда съ отцемъ, какъ извѣстно, дало первый поводъ къ обвиненію новоизбраннаго польскаго короля въ «ракузскихъ интригахъ», т. е. въ намѣреніи за извѣстное вознагражденіе уступить польскій престолъ Ра-кузскому дому (австрійскимъ Габсбургамъ). О. Заленскому въ вѣнскихъ архивахъ посчастливилось найти цѣлый рядъ точныхъ данныхъ объ этомъ исходномъ пунктѣ «ракузскихъ интригъ», прослѣдить всѣ нити ихъ. Благодаря архивнымъ находкамъ о. Заленскаго, этотъ темный и спорный до сихъ поръ историческій вопросъ въ значительной степени разъясненъ. Въ этомъ несомнѣнная заслуга автора... Но установивши непререкаемо фактъ намѣренія Сигизмунда (и переговоровъ объ этомъ) передать польскій престолъ эрцгерцогу Эрнесту, о. Заленскій не видитъ въ этомъ поступкѣ Сигизмунда ничего предосудительнаго, такъ какъ онъ намѣревался это сдѣлать cum voto et consensu statuum ordinumque incliti Regni Poloniae et M. D. Lithuaniae, какъ это выразительно стоитъ въ «ассекураціи» Эрнеста.
При изложеніи извѣстныхъ столкновеній Сигизмунда III съ канцлеромъ Замойскимъ о. Заленскій также воспользовался отчасти данными вѣнскихъ архивовъ. На основаніи
этихъ данныхъ онъ напр., панскому нунцію въ ІІольшѣ Ма-ласпинѣ приписываетъ главную честь ниспроверженія сеймоваго проекта объ устраненіи Ракузскаго дома отъ соискательства польскаго престола (485 стр.). Центръ тяжести аргуменцаціи автора тутъ (§ 54) состоитъ въ доказательствѣ той мысли, что іезуиты совершенно были непричастны всему тому, что такъ или иначе связывалось съ «ракузскими интригами», фигурировавшими на сеймахъ первыхъ двухъ десятилѣтій царствованія Сигизмунда III. Послѣ ревельскаго поступка Голынскаго и Скарги, говоритъ авторъ, правительство совсѣмъ не имѣло основаній и довѣриться іезуитамъ со своими ракузскими проектами. Въ частности іезуиты не только не содѣйствовали, но даже активно противодѣйствовали (въ лицѣ Скарги и Голынскаго) намѣренію Сигизмунда жениться во второй разъ на ракузанкѣ, признавая бракъ на сестрѣ умершей жены, не смотря даже на папское разрѣшеніе, дѣломъ не благочестивымъ. Извѣстно, что этотъ бракъ сыгралъ большую роль въ исторіи рокоша, о которомъ рѣчь ниже. Какъ же смѣли рокошане и какъ смѣютъ нѣкоторые историки теперь, спрашиваетъ авторъ, приплетать «іезуитскую кома-рилыо» къ ракузскимъ планамъ Сигизмунда?
Въ параграфахъ о священной лигѣ и отношеніяхъ къ ней Польши (§ 55 и 56) о. Заленскій далъ тщательно составленный очеркъ этого дѣла. Авторъ не отрицаетъ участія іезуитовъ въ стремленіяхъ римской куріи втянуть Польшу въ антитурецкую лигу, но не признаетъ въ этомъ никакой вины съ ихъ стороны, а самое большее—простую политическую ошибку. Напрасно тутъ авторъ тогдашнему «схизматическому» поколѣнію приписываетъ противодѣйствіе военнымъ планамъ, направленнымъ противъ Турціи (стр. 497, ср. 493). На сеймѣ 1597 года вождь русскихъ православныхъ кн. К. К. Острожскій прямо высказался въ пользу священной лиги, участію въ которой на этомъ сеймѣ противились даже нѣкоторые представители польскаго p.-католическаго епископата. (См. сокращенное изложеніе его сеймовой рѣчи, напечатанное въ приложеніи къ нашей книгѣ: «Сеймовая борьба ярав. зап.-рус. дворянства съ церк. уніей, Спб., 1901).
Отдѣлъ о Сигизмундѣ ПІ и іезуитахъ оканчивается параграфами о королевской камарильѣ и коронномъ подкоморіѣ Андреѣ Боболѣ (§ 57 и 58). О. Заленскій тутъ доказываетъ, что такъ называемые придворные іезуиты (попутно сообщаются
интересныя свѣдѣнія о положеніи придворныхъ іезуитовъ вообще по правшамъ ордена) вовсе не стремились имѣть и не имѣли политическаго вліянія на Сигизмунда Ш. Авторъ отрицательнымъ (особенно любопытенъ разборъ свидѣтельства епископа-историка Пясецкаго, которому слѣдуютъ почти всѣ польскіе историки) и положительнымъ путемъ старается доказать истинность этого своего положенія, хотя оговаривается, что королю, какъ и каждому католику, дозволительно было искать совѣта у своего духовника или просвѣщеннаго богослова и слѣдовать этому совѣту. О. Заленскій наконецъ совсѣмъ отрицаетъ самый фактъ существованія при дворѣ Сигизмунда какой бы то ни было зловредной камарильи. Онъ написалъ цѣлую апологію въ защиту Андрея Баболи и даже извѣстной Урсулы Мейеринъ.
ІЦ отдѣлъ посвященъ «религіозной нетерпимости іезуитовъ и Сигизмунда Ш и уніи Руси и Римомъ». Авторъ, конечно, отрицаетъ фактъ религіозной нетерпимости іезуитовъ въ отношеніи протестантовъ. Натяжки его въ данномъ случаѣ слишкомъ очевидны. Онъ напр. отказывается видѣть разницу между разрушеніемъ католической чернью краковской кирхи вначалѣ царствов. Сигизмунда Ш и обращеніемъ въ предыдущее время костеловъ въ кирхи по приказу шляхтичей-патроновъ, забывая или не желая видѣть того, что послѣднее было дѣломъ легальнымъ съ тогдашней юридической шляхетской точки зрѣнія и что самое право этого рода было обоюдоострымъ мечомъ. Авторъ возмущается самоволіемъ протестантскихъ съѣздовъ, вызванныхъ вышеупомянутымъ разрушеніемъ краковской кирхи, забывая, что протестанты въ этомъ случаѣ только слѣдовали примѣру примаса Карвковскаго, созвавшаго Кольскій съѣздъ (1590 года) вопреки волѣ короля... Изъ исторіи польскаго протестантства въ царствованіе Сигизмунда Ш, мало еще обслѣдованной, о. Заленскій сообщаетъ нѣсколько новыхъ фактовъ. Эти новые факты относятся собственно къ исторіи протестантства въ польской Пруссіи: королевскій мандатъ 9 окт. 1592 г. объ епископской юрисдикціи, жалобы прусскихъ городовъ на религіозныя притѣсненія, внесенныя ими на сеймы 1601 и 1603 гг., судьба этихъ жалобъ и пр.
Церковной уніи Западной Руси съ Римомъ посвящены двѣ главы: I) «Іезуиты подготовляютъ почву для уніи Руси съ Римомъ» (§ 61) и 2) «Унія русскаго народа съ рим-
скою церковью въ Брестѣ-литовскомъ и противодѣйствіе уніи князя Острожскаго и схизмы въ 1595 — 1608 гг.» (§ 62). Обѣ главы имѣютъ характеръ краткой компиляціи, составленой по книгѣ епископа Ликовскаго (Unia Brzeska, Poznan, 1896). Кромѣ общеизвѣстной въ дѣлѣ подготовкѣ уніи дѣятельности іезуитовъ Гербеста, Поссевина и Скарги, о. Заленскій ничего новаго не указалъ. Участіе іезуитовъ въ практическомъ осуществленіи идеи уніи въ книгѣ о. Заленскаго не засвидѣтельствовано никакими фактами (за исключеніемъ факта участія Скарги въ обсужденіи условій уніи въ іюлѣ 1595 года,—факта записаннаго въ дневникѣ Велевицкаго). Такимъ образомъ активное участіе іезуитовъ въ практическомъ осуществленіи западнорусской церковной уніи нужно признать не доказаннымъ... Авторъ выгодно отличается отъ другихъ польскихъ церковныхъ писателей тѣмъ, что не приписываетъ кн. К. К. Острожскому уніональныхъ стремленій въ обычномъ католическомъ смыслѣ,—стремленій, отъ которыхъ онъ потомъ отсталъ будто бы изъ-за оскорбленнаго самолюбія. О. Заленскій говоритъ, что кн. Острожскій «стремился къ уніи, но понималъ ее по своему» (стр. 553). Но непріятное впечатлѣніе производитъ то, что онъ постоянно обзываетъ кн. Острожскаго старой лисицей.
Въ виду тѣсной связи тогдашней польской исторіи съ молдавской, о. Заленскій въ особомъ отдѣлѣ (отд. X) повѣствуетъ о трудахъ польскихъ іезуитовъ въ Молдавіи (до 1620 года)-.
Отдѣлъ объ іезуитахъ и ДиМитріѣ Самозванцѣ» (отд. XI) не представляетъ особеннаго интереса. О. Заленскій имѣлъ тутъ своимъ предшественникомъ изъ іезуитской же среды такого компетентнаго изслѣдователя-спеціалиста, какимъ является извѣстный о. Пирлингъ. О. Заленскій пользуется вышедшимъ въ 1878 году сочиненіемъ Пирлинга Rome et Demetrius, восполняя его изслѣдованіемъ г. Гиршберга (Dymitr Samo-zwaniec, Lwow, 1898). Вышедшая въ настоящемъ году, новая книга Пирлинга о Лжедмитріѣ о. Заленскому, конечно, не была извѣстна. Въ сравненіи съ громаднымъ фактическимъ матеріаломъ Пирлинга отдѣлъ книги о. Заленскаго объ отношеніи іезуитовъ къ Лжедмитрію является маленькимъ очеркомъ, не дающимъ никакихъ новыхъ фактическихъ данныхъ. Можно тутъ отмѣтить только одну поправку, сдѣланную о. Заленскимъ. Онъ доказываетъ, что фамилія одного изъ
двухъ іезуитовъ, сопровождавшихъ Лжедмитрія въ Москву, была не Чижовскій (какъ называютъ всѣ историки), а Цы-ровскій (стр. 597).
Въ своемъ отдѣлѣ объ отношеніи іезуитовъ къ Лжедимитрію о. Заленскій усиленно доказываетъ второстепенность и даже незначительность той роли, которую сыграли іезуиты въ дѣлѣ нашего перваго самозванца. Для русскихъ читателей, знакомыхъ съ новѣйшими трудами нашихъ ученыхъ по исторіи смуты, въ этомъ нѣтъ ничего новаго, и авторъ совсѣмъ напрасно приписываетъ русскимъ современнымъ изслѣдователямъ старое мнѣніе, что іезуиты были главными виновниками смуты... Іезуиты, совершенно справедливо говоритъ о. Заленскій, приблизились къ Лжедимитрію въ то уже время, именно въ концѣ марта 1604 года, когда дѣло его огласилось въ Польшѣ. Начальникъ іезуитскаго дома въ Краковѣ Савицкій (первый изъ іезуитовъ) лично познакомился съ Лжедимитріемъ только 31 марта 1604 года, уже послѣ того, какъ Лжедимитрій принятъ былъ королемъ и папскимъ нувціемъ. Вполнѣ справедливо поэтому о. Заленскій называетъ роль іезуитовъ въ первомъ актѣ лжедимитріевой трагедіи (т. е. во время пребыванія Лжедимитрія въ польскихъ предѣлахъ) второстепенной и исключительно религіозной: они не причастны были политической интригѣ, выдвинувшей Лжедимитрія на сцену, а стремились только обратить въ p.-католическую вѣру молодого москвитянина, котораго король, нунцій, отчасти также и общественное мнѣніе признавали за истиннаго сына Ивана IV, а черезъ него и Москву. Во второмъ актѣ той же трагедій (до воцаренія Лжедимитрія) роль іезуитовъ по нашему автору, еще болѣе скромная и еще исключительнѣе религіозная, чѣмъ въ первомъ: нѣсколько писемъ, написанныхъ ими къ генералу ордена и провинціалу изъ Путивля, Тулы, Москвы, отысканныхъ ІІирлингомъ и лѣтописнымъ способомъ повѣтствующихъ о событіяхъ,—вотъ и все, что осталось для исторіи отъ цѣлаго года ихъ дѣятельности при Лжедимитріѣ. Нѣтъ ни малѣйшаго слѣда хоть какихъ-либо политическихъ дѣйствій ихъ. Въ третьемъ актѣ, по воцареніи Лжедимитрія въ Москвѣ, іезуиты также не играли значительной роли. Лжедимитрій, не имѣвшій религіозныхъ убѣжденій, зараженный аріанскими заблужденіями, въ Польшѣ притворялся католикомъ, въ Москвѣ православнымъ. Іезуитовъ въ это время онъ держалъ
вдали отъ себя, видѣлся съ ними весьма рѣдко и только черезъ одного изъ своихъ секретарей увѣрялъ ихъ въ своемъ особенномъ къ нимъ расположеніи, такъ какъ нуждался въ нихъ въ Польшѣ и Римѣ, боялся ихъ вліянія, которое къ тому же преувеличивалъ. Нашъ авторъ впрочемъ сознается, что іезуиты вообще неудобны были для Лжедимитрія въ Москвѣ, что они самымъ присутствіемъ своимъ компромет-тировали его въ глазахъ бояръ... О. Заленскій обращаетъ вниманіе и на то, что, хотя вмѣстѣ съ Мариной прибылъ іезуитъ Савицкій, но ея духовниками были сопровождавшіе ее бернардины. Вообще роль іезуитовъ въ дѣлѣ Лжедимитрія, по словамъ нашего автора, отъ начала до конца, религіозная, пастырская, миссіонерская, а не политическая.
Отдѣлъ о рокошѣ Зебжидовскаго и отношеніи его къ іезуитамъ (отд. ХП) написанъ авторомъ съ большимъ стараніемъ, въ значительной части своей по рукописнымъ матеріаламъ. Этотъ отдѣлъ для автора представлялъ особенную важность, такъ какъ эпоха рокота была критическимъ моментомъ въ исторіи польскихъ іезуитовъ. Счастливое для іезуитовъ окончаніе рокоша (1608 г.) онъ даже сдѣлалъ одною изъ главныхъ граней при дѣленіи всей исторіи польскихъ іезуитовъ на періоды.
Разсказывая объ отношеніи рокоша къ іезуитамъ, о. Заленскій ведетъ защиту ихъ противъ нападокъ рокошанъ на всей линіи. Возражая противъ того обвиненія рокошанъ, что іезуиты вслѣдствіе своихъ симпатій къ австрійскому дому побудили Сигизмунда Ш ко второму браку на принцессѣ изъ этого дома, о. Заленскій указываетъ на фактъ несочувствія этому браку Скарги, съ которымъ въ данномъ случаѣ солидарны были польскіе іезуиты вообще. Главной причиной нападокъ рокошанъ на іезуитовъ онъ считаетъ проповѣди Скарги, направленныя къ поддержанію авторитета королевской власти. У протестантовъ же, игравшихъ руководящую роль въ рокошѣ, была своя причина ненависти къ Скаргѣ, а черезъ него къ іезуитамъ вообще: это—постоянное противодѣйствіе его установленію процесса и экзекуціи конфедераціи, особенно же на сеймѣ 1606 года, когда давнишняя цѣль домогательствъ протестантовъ почти достигнута уже была. На самый рокошъ нашъ авторъ смотритъ нѣсколько односторонне, преувеличивая силу и значеніе религіознаго элемента въ немъ. Вмѣстѣ съ этимъ онъ совершенно игнорируетъ участіе въ рокошѣ
православныхъ. Странное впечатлѣніе производитъ одинъ пріемъ защиты о. Заленскимъ іезуитовъ: ихъ онъ нерѣдко защищаетъ цитатами, даже очень общирными, изъ сочиненій Скарги, между тѣмъ какъ Скарга тутъ не безпристрастный свидѣтель, а заинтересованное лицо. Справедливость утвержденій Скарги слѣдовало бы провѣрить... Въ объясненіе поведенія самого Скарги, несомнѣнно возбудившаго къ себѣ сильную непріязь рокошанъ, о. Заленскій заявляетъ, что онъ понималъ «проповѣдническое ремесло» въ великомъ стилѣ, «какъ посольство великаго посла отъ великаго господина»: «богословъ и проповѣдникъ (цитируетъ онъ слова Скарги) можетъ поучать о войнахъ, о законахъ, о правительствѣ, о судахъ, о контрактахъ, о полиціи, объ экономіи, о сеймахъ, о совѣщаніяхъ людскихъ, о торговыхъ дѣлахъ... насколько это нужно для славы Божіей и человѣческаго спасенія... потому что все служитъ одному господину». Ракошане все это назвали вмѣшательствомъ въ политику, а Скарга только исполнялъ свой проповѣдническій долгъ, — замѣчаетъ отъ себя нашъ авторъ.
Въ ХІП отдѣлѣ о. Заленскій бросаетъ общій взглядъ на отношенія и дѣла іезуитовъ въ Польшѣ въ 1564—1608 гг. Тутъ между прочимъ онъ болѣе подробно говоритъ объ отношеніи іезуитовъ къ польскому p.-католическому духовенству и о культѣ св. Станислава Костки (§ 75), о поведеніи іезуитовъ относительно королей и свѣтскихъ властей въ Польшѣ, въ частности о сношеніяхъ съ ними генераловъ іезуитскаго ордена (тутъ между прочимъ о. Заленскій (стр. 686) разъясняетъ, что принятые ad merita Societatis, какъ напр. короли Баторій и Сигизмундъ III, не становились черезъ это терціаріями, или свѣтскими членами ордена, какъ ошибочно утверждаютъ нѣкоторые, а только участвовали въ заслугахъ передъ Богомъ, которыя пріобрѣталъ себѣ орденъ своими молитвами, апостольскими трудами, гоненіями и мученичествомъ), указываетъ важнѣйшія постановленія генеральныхъ конгрегацій и генераловъ ордеоа относительно политическихъ отношеній іезуитовъ (§ 76). Много интереснаго даетъ параграфъ о польскихъ провинціальныхъ конгрегаціяхъ іезуитскихъ (§ 77). До 1576 г. польскіе іезуиты входили въ составъ австрійской провинціи, и потому въ Польшѣ іезуитскихъ конгрегацій не происходило. Со времени образованія особой польской іезуитской провинціи до 1608 года было двѣнадцать польскихъ
іезуитскихъ конгрегацій. Протоколы этихъ конгергацій не сохранились. Уцѣлѣли только postulata польской іезуитской провинціи и отвѣты на нихъ генерала ордена,—очень цѣнныя для историка, такъ какъ они даютъ возможность взглянуть на внутреннюю жизнь польскихъ іезуитовъ. О. Заленскій приводитъ нѣкоторыя изъ польскихъ іезуитскихъ желаній, предъявленныхъ генералу Напр. въ 1576 году разрѣшено польскимъ іезуитамъ, ради суровости зимы, носить мѣховые шапки и кафтаны, но только бараньи, чтобы не потерпѣла ущерба монашеская нищета. Въ 1579 г. разрѣшено устроить при виленской академіи русскую школу и въ ней учить по-русски закону Божію, читать и писать. Въ 1594 году пул-тусская (8-я) конгрегація постановила просить у генерала разрѣшенія ввести вь іезуитскихъ костелахъ органную музыку на литургіи (воспрещенную орденскимъ уставомъ). Генералъ сначала рѣшительно этому воспротивился, но потомъ, по настоянію генеральной конгрегаціи, уступилъ просьбѣ... Седьмой, пултусской, іезуитской конгрегаціи пришлось принять участіе (въ 1503 г.) въ великомъ внутреннемъ междоусобіи, поднятомъ въ орденѣ іезуитскомъ испанскими іезуитами, требовавшими (по внушенію Филиппа П) децентрелизаціи въ управленіи орденомъ и въ частности уменьшенія власти генерала. Положеніе іезуитскаго ордена въ виду этихъ требованій было тѣмъ опаснѣе, что имъ сочувствовалъ папа Климентъ ѴШ (Альдобрандини). Польскіе іезуиты «безмѣрно огорченные махинаціями нѣкоторыхъ испанскихъ собратьевъ», постановили на своей конгрегаціи просить генеральную конгрегацію подвергнуть ихъ суровой карѣ. Само собой разумѣется, іезуитское междоусобіе 1593 —1594 годовъ,—сопровождавшееся судомъ надъ знаменитымъ іезуитскимъ генераломъ Аквавивой, рѣзкимъ личнымъ замѣчаніемъ, сдѣланнымъ Климентомъ ѴШ іезуитскому ордену (за гордость и высоко-уміе), вмѣстѣ съ приказомъ генеральной конгрегаціи приступить къ реформѣ ордена,—не могло не отразиться на дѣятельности іезуитовъ во всѣхъ мѣстахъ ихъ распространенія. Не объясняется ли имъ отчасти то обстоятельство, что въ наиболѣе важную, начальную эпоху практическаго осуществленія идеи западно-русской церковной уніи (въ 1593 —1594 гг.) совсѣмъ не видно и не слышно іезуитовъ?... На двѣнадцатой, ярославской, конгрегаціи (1607 г.) постановлено просить генерала и генеральную конгрегацію о раздѣленіи польской
провинціи, на двѣ—польскую и литовскую. Эта просьба была уважена (въ 1608 г.) Въ составъ новой литовской провинціи вошли Литва, Инфлянты, Вармія и Мазовія (съ Варшавой), 11 іезуитскихъ «домовъ», 205 лицъ. Въ польской провинціи остались Великая Польша, Пруссія, Малая Польша, Русь, Подолія, Волынь и Украйна, 14 іезуитскихъ «домовъ», 337 лицъ (§ 78).
Вторая часть оканчивается отдѣломъ (отд. XIV) объ іезуитахъ-писателяхъ (до 1608 г.), проповѣдникахъ, апологетахъ, аскетахъ. О каждомъ изъ нихъ сообщаются болѣе или менѣе подробныя біографическія и библіографическія свѣдѣнія. Скаргѣ посвящено пять отдѣльныхъ небольшихъ главъ (§ 81-85).
Проф. П. Жуковичъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризаіщи Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академической интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
