CC BY
30
К 190-летнему ЮБИЛЕЮ В.Я. СТОЮНИНА
А.Н. Шевелев
Доктор пед.наук, доцент, зав. кафедрой педагогики и андрагоги-ки, ГБУДПО Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образования
К 190-ЛЕТИЮ ВЛАДИМИРА ЯКОВЛЕВИЧА СТОЮНИНА: ИСТОЧНИКИ, ИСТОРИОГРАФИЯ, ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЙ
Статья посвящена биографии выдающегося российского педагога и ее изучению в дореволюционной, советской и современной историографии. Основной метод исследования - сопоставительный, позволяющий проследить изменения в историографии с опорой авторов на имевшиеся в их распоряжении источники. Основной результат исследования - выявление сформировавшихся историографических стереотипов в восприятии В.Я.Стоюнина и определение перспективных тем дальнейших исследований в этом вопросе.
Ключевые слова: Владимир Яковлевич Стоюнин, дореволюционная петербургская шко-ла,общественно-педагогическое движение,обра-зовательная политика,классическое и реальное образование.
Ну что же, я поработал.
В.Я.Стоюнин. Слова, произнесенные педагогом после причастия перед смертью.
Юбилей Владимира Яковлевича Стоюнина, отмеченный в 2016 году, убедительно показал, что изучение его педагогического наследия не закончено.
Анализ массива историографии, накопленного за период 1889-2016 годов и включившего чуть более 30 публикаций, посвященных деятельности
Как цитировать статью: Шевелев А.Н. К 190-летию Владимира Яковлевича Стоюнина: источники, историография, перспективы исследований // Отечественная и зарубежная педагогика. 2017. Т. 1, № 1 (35). С.8-14.
и идеям В.Я.Стоюнина (без учета всех изданных при его жизни работ и работ, характеризующих непедагогическую деятельность Стоюнина, например, как историка литературы), является отдельной темой для исследования.
Здесь можно лишь отметить, что до Октябрьской революции было подготовлено три издания сочинений В.Я. Стоюнина и опубликовано семь статей [1-2].В СССР - два издания его сочинений с сопроводительными научными статьями, два сборника воспоминаний, а также восемь статей[3].В постсоветский период появилось еще два мемуарных текста и четыре аналитические статьи о В.Я. Стоюнине.
Таким образом, историография стоюнинской темы четко делится на дореволюционный, советский и постсоветский этапы.
Дореволюционный этап был активирован как российским общественно-педагогическим движением в целом, в котором память о В.Я. Стоюнине поддерживалась его величием как одного из основателей движения, так и известностью в педагогическом сообществе Петербургской женской гимназии под руководством супруги В.Я. Стоюнина - Марии Николаевны, которая также всячески поддерживала память о муже.
Для советского периода можно отметить два всплеска интереса к наследию выдающегося педагога. Первый был связан с 1954-1955 годами, когда в Государственной публичной библиотеке систематизируется переданный в Отдел рукописей потомками Стоюнина его личный фонд и готовится 130-летний юбилей (1956) со дня его рождения. Именно к этому юбилею в 1954 году появляется том избранных педагогических сочинений Стоюнина под редакцией Н.А.Константинова и с биографической статьей Я.А. Ротковича [4]. По этому изданию можно представить весь круг советских идеологических стереотипов, которые теперь сопровождали биографию и интерпретацию педагогического наследия В.Я.Стоюнина. Основные из них связаны с трактовками В.Я. Стоюнина как типичного обедневшего разночинца базаровского типа, сделавшего биографию несмотря на жестокие препятствия; как педагогически прогрессивного, но в целом обреченного (до наступления социализма) борца с реакционной педагогической системой царизма; как в большей степени методиста русской словесности, вклад которого в общую педагогику не столь велик, что снижает значение Стоюнина в его восприятии современными историками отечественного образования.
Следует отметить, что формирование этих стереотипов началось уже в дореволюционных работах о педагоге, они были намечены уже в первой стоюнинской биографии Б.Б.Глинским (1889). Последующие биографии Стоюнина раз за разом повторяли и усиливали одни и те же ее сюжеты, не пытаясь усомниться в том, что было сказано ранее и не пытаясь отыскать первоисточники предыдущих суждений. Это касается и добротного, но выполненного в таком же ключе в 1991 году (165-летие со дня рождения В.Я.Стоюнина) сборника его педагогических сочинений, подготовленного к изданию Г.Г. Савенок (вступительные биографическая и историко-теоретическая статьи, комментарии к тек-стам)[5]. Некоторые уточнения и дополнения в биографию В.Я. Стою-нина вносят работы постсоветского периода, но в основном все они сосредоточены не на анализе биографии, а на попытке новых трактовок его педагогических идей, то есть основным источником для них являются сочинения Стоюнина [6-7].
Между тем научная биография Стоюнина, созданная с позиций преодоления биографических стереотипов и опирающаяся на современные научные представления о дореволюционной России периода 1840-1880-х годов и ее образование. Преодоление стереотипных представлений биографии В.Я. Стоюнина делает актуальными разработку целого ряда сюжетов.
Приходится констатировать, что мы слабо представляем себе детские годы и особенно - семейное воспитание Владимира Яковлевича. Разорение и смерть отца, бедствия матери, оставшейся с шестью детьми, вступают в противоречие с учебой В.Я. Стоюнина в одной из самых дорогих частных школ Петербурга - немецкой гимназии при лютеранской кирхе Св. Анны (1839-1840), окончание им курса в Третьей гимназии (1846) и университете в качестве своекоштного студента (1850). Какую роль сыграл в получении Стоюниным отличного по тем временам образования его дядя-опекун Василий Васильевич Стоюнин? Каково было мировоззрение юного Стоюнина по окончании университета, при выборе дальнейшего профессионального пути? Как сочетались в нем православные религиозные убеждения, патриотический монархизм и народность с гуманизмом идей Н.И.Пирогова, верой в силу просвещения, демократизмом поведения и научным позитивизмом, критическим взглядом на современное государство и общество?
Мы говорим о Стоюнине, безусловно, как о педагоге-практике. Но
хорошо ли мы представляем, почему он выбрал учительский путь и только ли под влиянием А.В.Власова, который упоминается всеми биографами, хотя преподавал Стоюнину лишь один год? Были ли у Стоюнина другие учителя-кумиры, так ли неудачно была педагогически устроена Третья петербургская мужская гимназия 1840-х годов, в которой он учился, или свой выбор в пользу учительства он сделал под влиянием житейских мотивов, и этот выбор оказался делом,хотя и счастливым, но случайным?
В биографиях Стоюнина абсолютно не рассматривается сюжет его работы домашним наставником в царской семье и семьях петербургской аристократии и не дается ответа, почему неудачно закончились три его разновременные попытки создать собственную частную школу - необходимый атрибут общественно-педагогического деятеля того времени,где бы он мог реализовать свои педагогические идеи.
В.Я.Стоюнин в каждый период своей жизни вступал в острый конфликт с официальными лицами, представлявшими влиятельную часть государственной машины. Каково было реальное государственно-педагогическое положение Стоюнина: достаточно известного и даже модного петербургского гимназического преподавателя-практика; члена комиссии по реформе среднеучебных заведений и эксперта Государственного Совета по вопросу классических и реальных гимназий; чиновника IV отделения (ведомства учреждений императрицы Марии), с одним из руководителей которого, знаменитым П.Г. Ольденбургским, он открыто враждовал; члена Ученого комитета Министерства народного просвещения; председателя Педагогического совета Педагогического музея Главного управления военно-учебных заведений (знаменитый Соляной городок Военного ведомства); эксперта Училищной комиссии Петербургской городской думы во время руководства ею знаменитым М.М.Стасюлевичем, приглашенного в нее как автор учебных пособий по словесности для всех видов российских школ того времени.
Насколько враги В.Я.Стоюнина - противник реальных гимназий министр просвещения Д.А.Толстой и противник открытых (для приходящих учениц) женских гимназий П.Г.Ольденбургский могли его опасаться не просто как популярного общественно-педагогического лидера, но и как авторитетной фигуры, за которой стояла другая группа государственной силы?
Не до конца понятны причины отставки Стоюнина из Московского
Николаевского сиротского женского института. Точнее, реформаторство Стоюниным этого учебного заведения, аналогичное деятельности К.Д.Ушинского в Смольном институте, хорошо представлено в воспоминаниях М.Н.Стоюниной и Н.О.Лосского. Но гораздо важнее понимать психологическую обстановку во властных кругах после раскрытия масштабов знаменитого хождения в народ в 1874 году (второй шок власти от положения дела воспитания молодежи после выстрела Д.Каракозова в 1866 году). Историки дореволюционной образовательной политики не связывают ее с фактором народнического движения, но в сознании современников эти вещи были едины. И в тот момент любой, самый абсурдный оговор мог погубить человека, несмотря на все его предыдущие заслуги. Правда, затем у власти наступало отрезвление.
Еще одной перспективной темой представляется определение «ближнего и дальнего» педагогического круга В.Я. Стоюнина. Эскизно он уже давно намечен: Н.А.Вышнеградский по мариинским гимназиям, П.Ф. Лесгафт по совместной работе в Женской гимназии М.Н.Стоюниной, В.П. Коховский, Н.Х. Вессель и А.Н. Страннолюбский по работе в Педагогическом музее в Соляном городке. Удивительно схожи биографические перипетии двух петербургских словесников-современников - В.Я. Стоюнина и В.П. Водовозова [8-9]. И это сходство представляется не случайным, но типическим. Перед нами, при всей уникальности жизненных путей, характеров, педагогических и политических взглядов, все же общий типаж дореволюционного общественно-педагогического деятеля второй половины XIX века. И еще. В «дальнем круге» В.Я.Стоюнина непременно должны оказаться представители самодержавного лагеря - молодые царские родичи и аристократы, для которых Владимир Яковлевич не был (не мог быть) частью обслуживающего персонала. Это был Воспитатель, педагог с собственной гражданской позицией, с нерушимыми понятиями о чести и достоинстве, без соблюдения которых осуществлять воспитание невозможно. Понятным становится, почему и великий князь Владимир Александрович и шеф III Отделения граф П.И.Шувалов так уважительно относились во взрослые годы к своему учителю литературы.
Подведем итоги. Изучение педагогического наследия В.Я.Стоюнина не закончено. Это не просто ритуальная фраза. Это констатация того, что в биографии В.Я.Стоюнина осталось множество лакун, вопросов,
на которые еще нужно искать ответы. Вряд ли эти ответы лежат в плоскости все новых попыток интерпретировать известные сочинения Стоюнина. Этим усиленно и плодотворно занимаются историки методики школьного преподавания русской литературы, что, несколько неожиданно в итоге, обедняет целостное педагогическое наследие В.Я.Стоюнина. Он предстает перед нами, прежде всего, только как литератор - методист, автор пособий и хрестоматий, статей, основывающий свою методическую деятельность на блестящем базисе историка русской литературы XVIII - первой половины XIX веков и погружении в мир современной литературной и театральной публицистики середины столетия.
За этим образом постепенно растворяется Стоюнин-человек, превращаясь в Стоюнина-икону. Исчезают и разные грани его таланта: Стоюнин - участник образовательной политики, общественно-педагогический деятель, педагог-практик, влиятельный домашний наставник семей российской политической элиты, историк российского образования, с чего он начал свою творческую деятельность еще в гимназии. Но интегрирующим педагогическое наследие В.Я.Стоюнина является системообразующий фактор гражданского воспитания, той гражданской позиции, которой он неуклонно требовал от себя и к чему устремлял своих воспитанников, неважно, из царской семьи или сиротского дома. Поэтому наблюдения Стоюнина за современной ему учащейся молодежью «века Достоевского» - из черновиков, неопубликованных материалов, писем, причем не только на педагогическую тему, становится важнейшим и пока неосуществленным направлением историко-педагогического поиска.
Можно констатировать, что на примере В.Я.Стоюнина мы не можем делать выводы в «черно-белой» оценивающей парадигме. Перед нами гражданственность, служение человека, который не отказывал в таких порывах ни государственной бюрократии, ни представителям общественности. Стоюнин был человеком действия, труда во благо страны, народа, ему некогда было выбирать сторону баррикады.
Не случайно свой юношеский патриотизм он вел с отношения к Отечественной войне 1812 года. Что здесь сыграло роль - гордость за деда, награжденного медалью, или любимое чтение трудов официального военного историографа николаевской эпохи А.И.Михайловского-Данилевского, о чем Стоюнин свидетельствует в своих воспоминаниях
о школьных годах? Уже говорилось о противоречивом единстве в мировоззрении В.Я.Стоюнина разных направлений отечественной общественной мысли той эпохи.
И хотелось бы назвать еще один тезис. Само по себе углубленное научное обращение к биографии классика педагогики, пусть и на новом витке изучения источников и историографии, не в состоянии произвести переворот в нашем понимании жизни и творчества В.Я. Стоюнина. Мы, возможно, обретем новые детали, сведения, черточки характера, но все это будет выглядеть мелкотемьем, если рядом с аналитической биографией и интерпретированными идеями Стоюнина не будет показана его эпоха, начавшаяся взлетом национального самосознания 1840-х годов и прошедшая тернистый путь эпохи «великих реформ», становления российской педагогики как самостоятельной науки, интегрированной в педагогическую практику через общественно-педагогическое движение. Не понимая с современных научных позиций контекст эпохи 1840-1880-х годов со всеми ее внутренними различиями, вряд ли можно рассчитывать на научную объективность в изучении педагогического наследия В.Я. Стоюнина.
Литература
1. Глинский Б.Б. Владимир Яковлевич Стоюнин // Исторический вестник. - 1889. - Т. 35. - № 2. - С. 413-444.
2. Сиповский В.Д. В. Я.Стоюнин:Биографическийочерк // Стоюнин В.Я.Педагогические со-чинения.3-е изд. СПб.: Тип. М. Стасюлевича, 1911. 539 с.
3. За 100 лет: воспоминания, статьи и материалы по истории 23 советской трудовой школы (бывшей Третьей Петроградской мужской гимназии). Пг., 1923. С.22-28, 34-88.
4. Стоюнин В.Я. Избранные педагогические сочинения/Под ред. Н.А.Константинова. Вст. статья Я.А.Ротковича. М., 1954. С.5-51.
5. Савенок Г.Г. Педагогические взгляды и деятельность В.Я. Стоюнина. Комментарии // Стоюнин В.Я. Избранные педагогические сочинения. М.: Педагогика, 1991. С.6-31, 353-362.
6. Морозова С.В. Владимир Яковлевич Стоюнин //Три века Санкт-Петербурга: Энциклопедия. В 3-х т. Т. 2. Девятнадцатый век. Кн. 6 (С-Т). СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ, 2003. С. 614 - 616.
7. Богуславский М.В. В.Я.Стоюнин - видный отечественный просветитель, ученый-педагог и общественный деятель (к 190-летию со дня рождения) //Психолого-педагогический поиск. Научно-методический журнал Рязанского государственного университета им. С.А.Есенина. 2016. - № 3 (39).- С.58-70.
8. Шевелев А.Н. Типологический портрет педагогических деятелей дореволюционного Петербурга // Петербургские педагогические деятели: Коллективная монография / Под ред. А.Н.Шевелева. СПб.: СПбАППО, 2008. С.133-49.
9. БезбородкинаЕ.С. В.И.Водовозов // Петербургские педагогические деятели: Коллективная монография / Под ред. А.Н.Шевелева. СПб.: СПбАППО, 2008. С.117-132.
