CC BY
110
© Е.А. Жданова, 2009
УДК 800.863 ББК 81.032+81.05
ИЗМЕНЕНИЕ ОБЪЕМА ЗНАЧЕНИЯ СЛОВА КАК ОСНОВА СЕМАНТИЧЕСКОЙ ДЕРИВАЦИИ (НА МАТЕРИАЛЕ ГЛАГОЛЬНОЙ ЛЕКСИКИ РУССКИХ ГОВОРОВ УДМУРТИИ)
Е.А. Жданова
На примере глагольной лексики говоров одного региона рассмотрено явление диалектного семантического словообразования, осуществляющегося путем расширения или сужения значения производящего слова. Выявлены причины и основные черты данных деривационных процессов. Проанализированы особенности функционирования семантических дериватов в контексте диалектной речи.
Ключевые слова: семантическая деривация, расширение значения слова, сужение семантического объема слова, глагол, русские говоры Удмуртии.
Как показали многочисленные исследования ученых Казанской лингвистической школы, лексико-семантический способ деривации, который «осуществляется путем включения слова в иной лексический разряд, в результате чего образуются омонимы» [7, с. 9], является продуктивным в русском языке. Однако данный способ словообразования все еще требует изучения и описания применительно ко всем сферам русского языка.
Предметом нашего исследования является семантическая деривация в диалектном языке на примере русских говоров Удмуртии. Материалом для данной работы послужили записи живой диалектной речи, сделанные преподавателями и студентами Удмуртского государственного университета в ходе диалектологических экспедиций. Этот материал дает многочисленные дериваты, являющиеся результатом семантического словообразования. Особое внимание привлекают производные образования, не вписывающиеся в модели семантических изменений, отмеченные в деривации литературного языка, представляющие собой собственно диалектные
образования, которые расширяют наши представления о возможностях русской языковой системы. Данная статья посвящена отмеченным в русских говорах Удмуртии семантически производным глаголам, появление которых обусловлено изменением семантического объема производящего слова: расширением или сужением его значения.
Существует точка зрения, что изменение семантики слов в большинстве случаев сводится к метафоре и метонимии [6, с. 156;
9, с. 187; 10, с. 12]. Однако многие исследователи выделяют в качестве самостоятельных способов семантических изменений также сужение и расширение значения слова. В результате данных семантических процессов появляются новые слова, омонимичные производящим [2; 16].
Обычно расширение и сужение семантики слов рассматриваются в диахроническом плане как средства формирования слов литературного языка в современных значениях. В то же время диалектный язык дает примеры образования новых слов путем увеличения или уменьшения семантического объема производящего слова на современном этапе развития народных говоров.
Под термином расширение значения обычно понимают «увеличение семантичес-
кого объема слова в процессе исторического развития» [11, с. 361]. При этом основанием для подобных семантических изменений считают функциональное сходство предметов, называемых производящим и производным словом, или метонимию.
Однако в русских говорах Удмуртии помимо слов с предметным значением, к которым действительно можно было бы применить данную мотивировку, зафиксированы также семантические дериваты со значением действия (глаголы), что указывает на неоднозначность причин увеличения семантического объема слова и свидетельствует о своеобразии процесса расширения значения. «Происходит этот процесс на базе сложного семантического переосмысления и приводит к тому, что слово, обозначающее первоначально один из видов данного рода, начинает обозначать признак всех предметов этого рода. Определение предмета становится более отвлеченным, менее конкретным и детализированным. То же самое касается признака или действия» [1, с. 64-65].
Распространенность в русских говорах слов с более широким значением, чем у их производящих, отчасти объясняется диффуз-ностью семантики [5; 15], присущей диалектной лексико-семантической системе в большей степени, нежели системе литературного языка. Употребления того или иного слова в различных диалектных контекстах не формируют омонимов, а образуют слово с широким диффузным значением, имеющее обширную сочетаемость и реализующее тот или иной семантический оттенок в разных употреблениях в зависимости от контекста.
Помимо этого, как отмечает Э.А. Ба-лалыкина, «процессу расширения семантики слова способствует иногда переход слова из одной сферы употребления в другую» [1, с. 56]. Соответственно, увеличение семантического объема слова при заимствовании его говорами из литературного языка является закономерным.
Под сужением значения понимают «уменьшение семантического объема понятия в процессе исторического развития или в контексте речевого употребления» [11, с. 475]. «При этом процессе слово становится представителем признака, более специфического,
чем ранее, и начинает называть меньший круг предметов, часто отражая в названии лишь одну сторону какого-то признака» [1, с. 65]. Данное явление обычно связывают с метонимией (синекдохой).
Деривационные изменения, связанные с уменьшением семантического объема слова, в русских народных говорах обусловлены тенденцией к конкретизации, присущей диалектному языку [4; 8; 12]. То, что, как отмечают многие исследователи, диалектное обозначение зачастую имеет более узкое и конкретное значение, чем омонимичное общеупотребительное наименование, во многих случаях является результатом такой разновидности лексико-семантической деривации, как сужение семантики слова.
Производящими для диалектных глаголов, образованных в результате изменения семантического объема слова, служат и собственно диалектные, и общеупотребительные глаголы, а также слова, вышедшие из общего употребления, но сохраненные диалектным языком. Например, от глагола советовать ‘советоваться’ [14, т. IV, с. 174], сопровождаемого в Словаре русского языка пометами «просторечное устаревшее», в русских говорах Удмуртии в результате утраты семы «обсуждение важных вопросов» образуется семантический дериват советовать ‘говорить, разговаривать’ (Завьял. р-н, д. Дуброво,
1978 г.; Каракулин. р-н, д. Боярка, 1986 г.; Кияс. р-н, с. Киясово, 1974 г.; Можгин. р-н, с. Вишур,
1984 г.):
Военком собират их, спрашиват - не обижат ли, - советует с ними (д. Боярка).
В Киясовском и Можгинском районах отмечены акцентологические изменения, характеризующие семантически производное слово:
Приходят соседи, сидим советаем (с. Киясово).
Отойду от вас да советаю, голос слышу да и не слышу (с. Вишур).
Глагол раскулачить ‘лишить кулака (кулаков) средств производства и земли в процессе ликвидации кулачества как класса’ [14, т. III, с. 648] в русских говорах Удмуртии явился производящим для семантического
деривата с более широким значением раскулачить ‘лишить кого-либо какого-либо имущества’ (Завьял. р-н, с. Гольяны, 1978 г.; Ка-ракулин. р-н, с. Арзамасцево, 1976 г.; Увин. р-н, д. Сырдяны, 1982 г.):
Затеяли у нас старика-тораскулачивать; .. .мы вместе жили пятнадцать годов, а тут раскулачили все (д. Сырдяны).
Диалектный семантический дериват появляется в результате утраты производящим соотнесенности с конкретным объектом -кулачеством, что отражается на семном составе слова. Это обусловлено жизненным опытом диалектоносителей и сформировавшимися у них представлениями о процессе коллективизации. На грамматическом уровне отличие производного глагола от производящего проявляется в том, что в качестве прямого объекта, обозначаемого производным глаголом действия, может выступать не только «раскулачиваемое» лицо, но и предмет, который является «отнимаемым имуществом»:
В тридцатых годах народ раскулачили, раскулачили лошадь-то, взяли лошадь (с. Гольяны).
От общеупотребительного глагола пировать ‘проводить время на пиру, за пиром’ [14, т. III, с. 124] [На свадьбе поди с неделю пировали (Каракулин. р-н, с. Арзамасцево,
1979 г.)] в результате расширения семантики путем нивелировки семы «во время праздника» образуется диалектный глагол пировать ‘пьянствовать’ [13, вып. 27, с. 39] (Каракулин. р-н, с. Арзамасцево, д. Ендовка, 1979 г.; Кез. р-н, с. Кулига, 1979 г.; Красног. р-н, д. Курья,
1981 г.; Сарапул. р-н, д. Козлово, 1972 г.):
Она вечером пировала в деревне, брагу пила, а наутро мертва лежит (с. Кулига).
В основе появления данного диалектного деривата просматривается метафора, однако, на наш взгляд, семантические изменения, приведшие к появлению в говорах производного глагола, нельзя сводить к сугубо метафорическим.
От собственно диалектного глагола проворить ‘справляться с работой, хорошо, успешно вести хозяйство’ [13, вып. 32, с. 102] в
русских говорах Удмуртии путем расширения значения в результате утраты компонентов значения, указывающих на конкретное действие, образуется семантический дериват проворить ‘мочь, быть в состоянии, в силах что-либо делать’ (Балезин. р-н, д. Андреев-цы, д. Базаны, д. Кирёнки, д. Марчёнки, д. Петровка, д. Шарпа, 1981 г.; Завьял. р-н, с. Гольяны, д. Дуброво, 1978 г.; Кез. р-н, д. Бузмаки, д. Дурманы, д. Зинковка, д. Кар-пушата, с. Кулига, д. Мазаи, д. Миронята, д. Митёнки, д. Шляшор, д. Юклята, 19771978 гг.; Кияс. р-н, пос. Первомайский, 2005 г.; Можгин. р-н, с. Нынек, 1984 г.; Сарапул. р-н, д. Дулесово, 1973 г.; Увин. р-н, д. Сырдяны,
1982 г.; Шарк. р-н, д. Бородули, д. Зюзино, д. Кочни, 1985 г.):
Парализовало меня, не проворю теперь (д. Андреевцы).
Я уж нынче ничо не проворю (д. Кирёнки). Зять напьется, давай меня гонять: вот ты молишься... А внучки-те за меня заступаются: а чо, пожалуста, кто проворит - молись (д. Карпушата).
Семантический дериват, в отличие от производящего слова, является модальным глаголом и обычно выполняет в предложении функцию вспомогательной части составного глагольного сказуемого:
Я дак не читаю, Григорьевна проворит читать у нас (с. Кулига).
Не проворю доить (д. Шляшор).
Силы нету, ходить не проворишь (д. Дуброво). Не проворю уж на свадьбы ездить (д. Миронята). Бедно живу, другую стройку купить не проворю (с. Кулига).
От данного семантического деривата в русских говорах Удмуртии образуются многочисленные морфемные производные:
-запроворить [Недавно коровы не стало, как не запроворила... Проворят ко-торы, дак все с коровами (д. Бузма-ки)] - от глагола мочь, синонимичного глаголу проворить в русских говорах Удмуртии, при помощи префикса за- образуется синонимичный глагол замочь [До войны корову держали, теперь не замогла, дак не держу (с. Кулига)];
-спроворить / спроваривать [Чо можем, то и делам, ежли спроворим (д. Миронята) / Сегодня-то уж наша-то не спровариват (с. Кулига)]; -провориться [Корова не проворится, так закалывам (с. Кулига)];
- проворный / проворно [Старик-то мой проворный, к подруге бегает (д. Зин-ковка) / Надоело ткать-то, лень сейчас, да и не проворно (с. Кулига)]. Глагол нарушить (нарушать), реализующий в литературном языке абстрактную семантику ‘помешать обычному течению, ходу чего-либо; прервать’ [14, т. II, с. 391], но зафиксированный как «просторечный» с более конкретным значением ‘разрушить, повредить’, в русских говорах Удмуртии образует дериват с диффузным значением ‘оказать негативное воздействие’ (Балезин. р-н, д. Карсовай, д. Марчён-ки, д. Петровцы, 1981 г.; Завьял. р-н, с. Гольяны, д. Дуброво, д. Макарово, 1978 г.; Каракулин. р-н, с. Арзамасцево, с. Каракулино, 1976 г., д. Боярка, д. Гремячево, д. Кулюшево, 1986 г.; Кез. р-н, д. Дурманы, д. Миронята, с. Кулига, 1978 г.; Кизнер. р-н, с. Бемыж, д. Городилово, д. Новая Заря, 1984 г.; Кияс. р-н, пос. Первомайский, 2005 г., д. Игрово, с. Киясово, с. Мушак, д. Са-банчино, д. Чельча, 1974 г.; Красног. р-н, д. Б. Чуваши, д. Бухма, д. Курья, 1981 г.; Мож-гин. р-н, с. Вишур, 1984 г.; Сарапул. р-н, д. Дуле-сово, д. Мыльники, с. Нечкино, 1973 г., д. Козлово, 1972 г.; Увин. р-н, пос. Удугучин, 1989 г.; Шарк. р-н, д. Кочни, 1985 г.). Данный семантический дериват в различных контекстах передает оттенки «разрушить», «разорить», «привести к гибели», «повредить», «испортить» и многие другие, которые сочетаются и переплетаются различным образом:
Нарушила ногу, ничего не проворю (с. Кулига).
Курицу засолила. больно бездельничать стала, вон капусту нарушать стала (д. Чельча).
Церкву изломали, нарушили всю (д. Игрово). Церкву-то нарушили, отдали в заготзерно, потом был гараж (с. Гольяны).
Нашу-то деревню нарушили, все ужо разъе-халися (д. Макарово).
В некоторых случаях говорящий, чтобы быть правильно понятым, вынужден пояснять, какое именно «нарушение» он имеет в виду:
Головкин-то обанкротился, и в самом-то деле у него поголовье-то стали нарушать, забирать (пос. Первомайский).
Дом нарушат, продает, бросает значит (д. Новая Заря).
В ряде случаев глагол нарушить выступает в русских говорах как своеобразный эвфемизм, употребляемый для обозначения убийства, то есть «нарушение» в таком случае имеет вполне закономерное следствие:
Кабан ходит круг березы, заглядыват на меня, оне, сказывают, волков нарушают (с. Гремячево).
Утонули у меня дочь с мужем и внучка; один только спасся: я, мол, ниче не видел; я его увижу, говорю: душегуб, девять душ ты нарушил (с. Каракулино).
Задрана корова лежит, стельна ужо была, весь бок разодран, нетель-ту нарушили (д. Карсовай).
В Словаре русских народных говоров семантические оттенки глагола нарушить переданы как значения одного слова в различных диалектах [13, вып. 20, с. 138-139]. Но в русских говорах Удмуртии эти «значения» настолько слиты и переплетены, что большинство употреблений данного глагола невозможно подвести под то или иное из словарных «значений». В таком случае нам пришлось бы говорить о нескольких десятках окказиональных омонимов с трудно дифференцируемыми значениями, имеющих единичные употребления.
Аналогичную диффузную семантику, только в страдательном залоге, выражает образованный от нарушить при помощи постфикса -ся глагол нарушиться:
Мед вырезали из сосны, пчелы-то так нару-шилися (Кияс. р-н, д. Ильдибаево, 1974 г.).
Починок нарушился - все разъехались, сгорели (Кияс. р-н, с. Мушак, 1974 г.).
Муж-то на войне нарушился, не замог уж работать, болел, помер (Балезин. р-н, д. Шарпа, 1981 г.).
Здеся белена не растет, нарушилась, ну выдергали (Шарк. р-н, д. Кочни, 1985 г.).
Помимо глаголов, образованных путем расширения семантического объема, в русских говорах Удмуртии зафиксированы дериваты, появившиеся в результате сужения значения производящего. Такие производные
образуются в основном от общеупотребительных и вышедших из употребления глаголов, обладающих обобщенным значением, включающим широкий спектр обозначаемых действий-проявлений, каждое из которых может стать денотатом семантического деривата, возникшего путем сужения значения. Поэтому от каждого глагола, выступающего в роли производящего, теоретически может быть образовано несколько производных, обозначающих его различные проявления, что иногда и реализуется в языке как диалектном, так и литературном.
От вышедшего из общего употребления глагола стряпать ‘делать, заниматься’ [3, т. IV, с. 346], сопровождаемого пометой «стар.» уже в Толковом словаре В.И. Даля, однако зафиксированного в современных русских говорах Удмуртии [Стряпаю по хозяйству, тихонько барабаю (Вавож. р-н, д. Холодный Ключ, 1977 г.)], путем уменьшения семантического объема слова образуется глагол стряпать ‘кормить, ухаживать за скотом’ (Вавож. р-н, д. Волипельга, 1977 г.; Завьял. р-н, д. Докша, 1978 г.; Красног. р-н, д. Б. Селег, 1981 г.; Якшур-Бодьин. р-н, д. Кузьминцы, 1975 г.):
Все у скотины на ферме стряпала (д. Докша).
От данного семантического деривата в русских говорах Удмуртии образовано морфемное производное имя существительное стряпка ‘человек, который ухаживает за скотом’ (Вавож. р-н, д. Волипельга, д. Колмого-рово, 1977 г.):
Нонче много скотины напускано дак, ак заменить стряпку некем (д. Колмогорово).
Отметим, что общеупотребительный глагол стряпать ‘готовить, приготовлять кушанье’ [14, т. IV, с. 293], употребляющийся и в русских говорах Удмуртии [Стряпам пироги, шаньги (Завьял. р-н, д. Макарово,
1978 г.)], образован от того же производящего и также путем сужения его значения, что и собственно диалектный семантический дериват, что свидетельствует о параллелизме семантических процессов в диалектном и литературном языках.
В русских говорах Удмуртии отмечено три семантических деривата, появление которых обусловлено сужением, конкретизацией за счет добавления новых сем, значения глагола с более широкой семантикой править ‘исправлять, поправлять; делать правее, прямее, правильнее, исправнее’ [3, т. III, с. 378]:
править
править 1 править 2 править 3
- править 1 ‘вправлять вывихнутый сустав’ [13, вып. 31, с. 57] (Балезин. р-н, д. Андреевцы, 1981 г.) - семантический дериват образуется в результате включения семы «сустав»:
Правила я кости <.. .> лом, дак езжай в больницу, а повернута, дак это правила;
-править 2 ‘делать массаж’ [13, вып. 31, с. 58] (Кизнер. р-н, с. Городилово, 1984 г.) -новый диалектный глагол появляется путем добавления сем «руки» и «здоровье»:
По-нашему «править», а по-медицинскому «массажировать». а править надо по солнцу, это вкруговую;
-править 3 ‘лечить заговором’ [13, вып. 31, с. 57] (Завьял. р-н, д. Ярушки,
1979 г.) - дериват образуется за счет конкретизации семантики производящего семами «здоровье» и «заговор»:
Раньше вообще зачем-то, заболел человек - в бане парят или бабушки правят.
В Словаре русских народных говоров отмечено еще несколько «значений» глагола править, являющихся более узкими и конкретными, чем производящее, зафиксированное в Толковом словаре В.И. Даля.
Отметим, что «значения» глагола править в современном русском литературном языке [14, т. III, с. 353] также являются результатом сужения значения глагола править, приведенного в Толковом словаре В.И. Даля. Таким образом, процесс уменьшения семантического объема слова, действующий параллельно в литературном и диалектном языке,
осуществляющийся путем добавления к значению производящего глагола различных конкретизирующих сем, приводит к образованию в той и другой языковой системе омонимов с более узкой и конкретной семантикой.
От общеупотребительного глагола добыть (несов. добывать) ‘достать, разыскать, получить’ [14, т. I, с. 411] в русских говорах Удмуртии образуется семантический дериват с более узким и конкретным значением добыть (несов. добывать) ‘достать, взять, вынуть откуда-либо что-либо’ [13, вып. 8, с. 81] (Завьял. р-н, с. Гольяны, 1978 г.; Кез. р-н, д. -Дурманы, с. Кулига, д. Миронята, д. Сизёво, 1977-1979 гг.; Кизнер. р-н, д. Русская Коса,
1985 г.; Увин. р-н, пос. Удугучин, 1989 г.):
Горохом объелася, тожо операцию делали, добыли у нее горох (с. Кулига).
Сошток: посуду-то добывашь из печки, дак надо ставить на него (д. Миронята).
Куглину ели, это головка у льна, без семя, семя-то добывали (д. Сизёво).
Путем сужения значения производящего в русских говорах Удмуртии образуются глаголы, являющиеся эвфемизмами, обозначающими действия (состояния), истинные наименования которых диалектоноситель не употребляет в речи по мотивам этического или традиционного характера (табу).
К числу таких глаголов можно отнести, например, глагол баловать ‘ворожить, колдовать’ (Кез. р-н, с. Кулига, 1978 г.), производный от баловать ‘шалить, дурить, дурачиться, портить что, шаля; шутить, играть чем, забавляться, проказить’ [3, т. I, с. 43]:
Соседка все балует, холдует, значит; холдов-ство вы знаете; в огород не хожу, боюсь, там, наверно, ужо балует, и луку не пробовала ноне: боюсь, спортили.
По замечанию Э.А. Балалыкиной, процесс сужения значения в сфере глагольной лексики представлен «в меньшей степени, чем расширения, что и естественно, если иметь в виду, что любой глагол стремится обозначать действие или процесс вообще, безотносительно к чему бы то ни было» [1, с. 72]. Однако, как показал анализ семантических дериватов-глаголов, образованных в русских говорах Уд-
муртии путем изменения семантического объема производящего слова, тенденция к сужению значения в диалектном языке представлена не менее широко, нежели семантические процессы обратной направленности. Это связано с тем, что, как было отмечено выше, в диалектном языке важную роль играет тенденция к конкретизации. Данная тенденция проявляется и в глагольной деривации: семантические производные образуются в результате добавления к значению производящего глагола конкретизирующих сем и обозначают более конкретные действия, чем производящие. Зачастую семантический дериват является наименованием конкретного физического действия, которое было одним из проявлений денотата производящего глагола.
Обращает на себя внимание и параллелизм развития семантики, обусловливающий появление литературных и диалектных дериватов от одного и того же производящего слова с более широкой семантикой, что свидетельствует об общности языковых, в частности, семантических процессов.
Глаголы, появившиеся в русских говорах Удмуртии в результате увеличения семантического объема слова за счет утраты конкретизирующей семы, являются обозначениями действий, охватывающих более широкий круг процессов, распространяющихся на более обширную сферу объектов, нежели денотаты их производящих. На грамматическом уровне это может выражаться в изменении лексической и синтаксической сочетаемости.
Семантически производные глаголы в русских говорах Удмуртии в свою очередь становятся производящими для многочисленных морфемных дериватов, что обогащает диалектный язык новыми лексическими единицами и словообразовательными связями.
СОКРАЩЕНИЯ
Балезин. р-н - Балезинский район.
Вавож. р-н - Вавожский район.
Завьял. р-н - Завьяловский район.
Каракулин. р-н - Каракулинский район.
Кез. р-н - Кезский район.
Кизнер. р-н - Кизнерский район.
Кияс. р-н - Киясовский район.
Красног. р-н - Красногорский район.
Можгин. р-н - Можгинский район.
Сарапул. р-н - Сарапульский район.
Увин. р-н - Увинский район.
Шарк. р-н - Шарканский район.
Якшур-Бодьин. р-н - Якшур-Бодьинский район.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Балалыкина, Э. А. Приключения слов / Э. А. Балалыкина. - Казань : Изд-во Казан. унта, 1993. - 169 с.
2. Балалыкина, Э. А. Основные направления семантического развития слова / Э. А. Балалыкина // История русского языка. Словообразование и формообразование. - Казань : УНИПРЕСС, 1997. - С. 33-41.
3. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / В. И. Даль. - СПб. : ТОО «Диамант», 1996.
4. Коготкова, Т. С. Семантические заметки (К проблеме освоения литературной лексики в современных говорах) / Т. С. Коготкова // Диалектологические исследования по русскому языку. - М. : Наука, 1977. - С. 194-208.
5. Коготкова, Т. С. Русская диалектная лексикология / Т. С. Коготкова. - М. : Наука, 1979. - 335 с.
6. Кронгауз, М. А. Семантика : учебник для вузов / М. А. Кронгауз. - М. : Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. - 399 с.
7. Марков, В. М. О семантическом способе словообразования в русском языке / В. М. Марков. - Ижевск : Изд-во Удмурт. ун-та, 1981. - 31 с.
8. Павленко, П. И. Семантико-стилистические особенности слов с приставкой воз- в русских народных говорах (В сопоставлении с литературным языком) / П. И. Павленко // Диалектная лексика 1977. - Л. : Наука, 1979. - С. 15-39.
9. Падучева, Е. В. Метафора и ее родственники / Е. В. Падучева // Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура. - М. : Языки славянской культуры, 2004. - С. 187-203.
10. Прохорова, В. Н. Полисемия и лексико-семантический способ словообразования в современном русском языке : лекции по спецкурсу / В. Н. Прохорова. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 1980. - 88 с.
11. Розенталь, Д. Э. Словарь-справочник лингвистических терминов / Д. Э. Розенталь, М. А. Те-ленкова. - М. : Просвещение, 1976. - 543 с.
12. Симина, Г. Я. Структура производного слова в диалекте (К вопросу о связи словообразования и семантики) / Г. Я. Симина // Диалектная лексика 1977. - Л. : Наука, 1979. - С. 122-128.
13. Словарь русских народных говоров / под ред. Ф. П. Филина. - Л. ; СПб. : Наука, 1965-2004. -Вып. 1-38.
14. Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. - М. : Рус. яз., 1985-1988.
15. Шмелев, Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д. Н. Шмелев. - М. : Наука, 1973. -280 с.
16. Щербакова, Н. Н. Словообразование русской просторечной лексики XVIII в. : дис. ... д-ра филол. наук / Н. Н. Щербакова. - Омск, 2006. -353 с.
CHANGES OF WORD MEANING AS A MEANS OF SEMANTIC DERIVATION IN VERBAL LEXIS OF THE RUSSIAN DIALECTS OF UDMURTIA
E.A. Zhdanova
In the article the dialectal semantic derivation is examined as a result of the processes of semantic broadening and narrowing on the material of a regional dialect. The reasons and main features of these derivational processes have been established. Semantic derivatives functioning specifics have been analyzed in the context of the dialects of Udmurtia.
Key words: semantic derivation, broadening of a word meaning, narrowing of a semantic word structure, verb, Russian dialects of Udmurtia.
