CC BY
403. При работе над статьей были использованы интернет издания центральной прессы США (Washington Post, USA Today, New York Times), журнал Time, а так же другие новостные интернет-сайты (www.BBCnews.com, www.septermber11news.com).
Кузнецов В. Г.
ИЗ ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ НАУЧНЫЕ СВЯЗИ ЖЕНЕВСКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ С РОССИЕЙ
Женевская лингвистическая школа объединяет учеников и последователей Ф.де Сос-сюра по Женевскому университету — его непосредственных учеников, основателей школы Ш. Балли, А. Сеше, С. Карцевского и лингвистов последующих поколений А. Бюрже, А. Фрея, Р. Годеля, Э. Сольберже, Л. Прието, Ф. Кана, Р. Энглера, Р. Амакера.
Научные связи Женевской школы с Россией были довольно многочисленными и плодотворными. Наибольший вклад в развитие этих связей внес русский по происхождению С. Карцевский (1884-1955). Он родился в г. Тобольске. Получив в 1903 г. диплом учителя, Карцевский преподавал в школе. Затем заведовал центральной библиотекой в Нижнем Новгороде. Он составил и впервые опубликовал ее систематический каталог.
Следует отметить, что Карцевского привлекала не только лингвистика, но и литература. Он активно сотрудничал в различных журналах. После того как он стал лауреатом конкурса в Петербурге на лучшую новеллу, М. Горький пригласил молодого писателя сотрудничать в журнале «Знание». Карцевский переписывался с выдающимся французским писателем и публицистом Р. Роланом, лауреатом Нобелевской премии 1915 г. Предметом их переписки было творчество Л.Н. Толстого, которому Карцевский впоследствии посвятил ряд лекций, прочитанных им в Институте Ж.Ж. Руссо.
После ареста в Москве в 1906 г. за революционную деятельность Карцевскому удалось совершить побег и, подобно многим русским эмигрантам, он находит убежище в Женеве. Карцевский поступает в Женевский университет, в котором слушает лекции Ф.де Соссюра и получает основательную лингвистическую подготовку под руководством Ш. Балли и А. Сеше.
После свержения царского режима в марте 1917 г. Карцевский возвращается в Москву. Благодаря его выступлениям на заседаниях Московского лингвистического кружка, основанного в 1915 г. Р.Якобсоном и Г.Винокуром, отечественные лингвисты одними из первых в Восточной Европе познакомились с новаторскими идеями Соссюра. Впервые Карцевский изложил учение Соссюра в докладе, прочитанном весной 1918 г.
А широкие научные круги ознакомились с учением Ф.де Соссюра благодаря короткой рецензии на «Курс общей лингвистики» М.Н. Петерсона, представителя Фортунатовской школы [1]. Основную заслугу Соссюра Петерсон видел в разграничении языка и речи, а также синхронной и диахронной лингвистики. Философская основа теории Соссюра впервые была проанализирована В.Н.Волошиновым [2]. Он связывал теорию Соссюра, всю французскую школу того периода (Мейе, Балли), а также русские школы Бодуэна де Куртене и Фортунатова с абстрактным объективизмом, который восходит к французскому рационализму XVII-XVШ вв.
В Москве Карцевский знакомится с учениками Фортунатовской школы. Впоследствии он выступил с критикой некоторых представителей этой школы — сторонников формального направления в грамматике. Там же он познакомился с А.М. Пешковским, с которым в дальнейшем сотрудничал и научные взгляды которого были ему близки.
По неподтвержденным данным С. Карцевский намеревался перевести на русский язык «Курс общей лингвистики» Ф.де Соссюра. Однако первая попытка перевода была
предпринята А.И. Роммом, известным своим переводом на русский язык романа Г.Флобера «Мадам Бовари». Начав работать над переводом, Ромм столкнулся со значительными терминологическими трудностями, о которых он писал Ш. Балли и А. Сеше. В итоге, как известно, русский читатель получил возможность ознакомиться с главным трудом Соссюра благодаря А.М.Сухотину (1888-1942). Его выдающейся заслугой является также перевод на русский язык работы американского лингвиста Э.Сепира
«Язык». Перевод «Курса» вышел в 1933 г. в сопровождении вступительной статьи Д.Н.Введенского и с комментариями Р.О.Шор. Введенский один из первых в отечественном языкознании обратил внимание на сходство лингвистической концепции Соссюра с социологией Дюркгейма и дал критический анализ некоторых положений теории Соссю-ра.
Советские лингвисты в целом высоко оценили учение Соссюра, в то же время ряд положений вызвал у них критику. В разные годы критическому анализу подвергались разные проблемы, поставленные в «Курсе». Вначале это было различение языка и речи, поскольку оно связано с социальной природой языка, привлекавшей пристальное внимание советских лингвистов в 20-30-е годы прошлого века (Л.П. Якубинский, В.В. Виноградов, Б.А. Ларин, В.М. Жирмунский, Р.О. Шор, М.В. Сергиевский, Е.Д. Поливанов). В те же годы активно разрабатывалась проблематика «Язык и общество». Поэтому многие идеи социологической школы в лингвистике, представителем которой был и Соссюр, нашли положительный отклик в отечественном языкознании.
В эти же годы в связи с решением практических задач языкового строительства активно обсуждались вопросы языковой политики, нормирования. В ряде работ (Якубин-ский, Данилов, Лоя) содержалась критика соссюровской идеи, согласно которой говорящие субъекты не могут воздействовать на язык. Языковой коллектив инертен, пассивен по отношению к языку. Так, Якубинский полагал, что Соссюр не учитывает противоречивый характер лингвистического знака, который является произвольным, условным, случайным с точки зрения языковой структуры, но не является таковым в развивающейся системе языка, связанной с развитием общества [3, с. 91].
В 40-50-е годы, когда в нашей стране начало интенсивно развиваться сравнительно-историческое языкознание, в центре внимания оказалась дихотомия синхронии и диахронии. Впервые она была проанализирована в статье
Интересно, что на английский язык «Курс» был переведен лишь в 1945 г., это объясняет, в определенной мере, незначительное влияние идей Соссюра на развитие американской лингвистики.
Г.О. Винокура «О задачах истории языка» [4]. Рассматривая язык как продукт духовного творчества культурной и исторической общности, Винокур показывает всю сложность отношений между языком и его историей. Он отмечал, что исследователи всегда интересуются причинами и происхождением языковых фактов, следовательно, «изучение языка в его современном состоянии есть, в сущности, историческое изучение» [4, с. 213]. Винокур подчеркивал, что в идеале история языка должна изучаться с помощью методов, которые находят наиболее отчетливое отражение в изучении языка в синхронии. Знаменитый тезис Соссюра о различении синхронии и диахронии может привести к досадным недоразумениям, если принять его без необходимой критики. Необходимость изучать язык как систему фактов, объединенных взаимными соответствиями и зависимостями, навсегда останется заслугой основателя Женевской школы. Этот принцип применим не только к его современному состоянию, но и к изучению истории языка. Винокур настаивал на том, что подлинной историей языка должна быть история его системы, поскольку она является последовательностью языковых систем, а переход от одной системы к другой подчиняется определенным закономерностям. После публикации работ А. Марти и Э. Бенвениста можно по достоинству оценить эти указания Г.О. Винокура. Для него противопоставление синхронии и диахронии является искусственным без опоры на историзм
реальности, поскольку «системы действуют, рождаются и разлагаются не в безвоздушном пространстве, а в определенной общественной среде, жизнь которой регулируется общими законами исторического процесса» [4, с. 215].
Перевод «Курса общей лингвистики» Ф. де Соссюра, осуществленный А.М. Сухотиным, служил русскоязычному читателю в течение более 40 лет и сыграл большую роль в научном и образовательном плане. В 1977 г. он был переработан под руководством петербургского лингвиста А.А. Холодовича. Помимо «Курса» в том «Трудов по языкознанию» Ф.де Соссюра включены впервые переведенные на русский язык знаменитые «Мемуары о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках», статья о ритмическом законе в греческом языке, две статьи по балтийской акцентологии и отрывки из тетрадей, содержащих записи об анаграммах.
Наряду с С. Карцевским значительную роль в установлении и развитии контактов между Женевской школой и русскими языковедами сыграла А.К.Соловьева, учившаяся в Женевском университете у Ш. Балли в 1910-х гг. По возвращении в Москву она вела переписку со своим учителем, опубликовала рецензию на его работу «Язык и жизнь» (журнал «Печать и революция», №1, 1927). А.К. Соловьева была членом Московского лингвистического кружка. В архивах Соловьевой, которая проработала большую часть жизни в Российской государственной библиотеке, сохранилась неопубликованная статья о научном творчестве Ш. Балли.
Большой вклад в распространении в России идей Соссюра и французской социологической школы сыграла другой член Московского лингвистического кружка Р.О. Шор (1894-1939), талантливый лингвист, специалист по истории и теории языкознания. Отзываясь с большой похвалой о ее комментариях, сопровождавших первое издание «Курса» Соссюра на русском языке, Р. Якобсон назвал ее вторым после А.М. Сухотина переводчиком Соссюра. Значительную роль в пропаганде учения Соссюра сыграла также работа Р.О.Шор «Язык и общество» (1936).
Р.О. Шор переписывалась с А. Сеше. В одном из писем, датированным 26 августа, год не указан, вероятно, 1926 — год публикации его работы, она с похвалой отзывается о его книге «Очерк логической структуры предложения» (1926), с которой она получила возможность ознакомиться благодаря А.К. Соловьевой. В этом же письме она привлекает внимание Сеше к некоторым неточностям в примерах из русского языка, приводимых в его книге.
Значительны заслуги С. Карцевского в пропаганде русской литературы и культуры за рубежом. Его перу принадлежит Антология русской литературы XIX-XX вв., предисловия ко многим произведениям русских писателей, изданных на французском языке в период с 1944 по 1948 гг. Он основал и руководил с 1929 по 1935 гг. Центром славянских языков и культур. По свидетельству современников Карцевский любил говорить: «В моей работе я движим одной любовью, и эта любовь — русский язык».
Карцевский преподавал русский язык и литературу, основал в 1923 г. журнал «Русский язык за рубежом», который выходил в течение 6 лет и пользовался большой популярностью среди лингвистов и преподавателей русского языка. Он энергично поддерживал мнение Г.О. Винокура о том, что развитие общей культуры невозможно без повышения уровня языковой культуры. Эта точка зрения особенно актуальна применительно к современной языковой ситуации в России, характеризующейся снижением культуры русского языка в разных сферах его использования, в том числе в средствах массовой информации, которые должны выступать пропагандистами и образцами языковой культуры.
Когда в декабре 1917 г. в России была введена новая орфография, за границей не все поняли важность и своевременность этой реформы. Карцевский решительно поддержал реформу орфографии, доказывая, что, облегчая чтение и письмо, она способствует приобщению широких народных масс к ценностям национальной и мировой культуры.
В наше время значительную роль в развитии научных связей с Женевской лингви-
стической школой сыграла Н.А. Слюсарева (1918-2000). В центре ее научных интересов было изучение научного творчества Ф.де Соссюра, которому она посвятила докторскую диссертацию и монографию [5]. При этом она основывалась не только на каноническом «Курсе общей лингвистики», но и широко привлекала различные источники основного труда Соссюра, его заметки и другие материалы. Она пришла к выводу о неправомерности распространенных в то время обвинений в адрес теории языка Соссюра: отрыв синхронии от диахронии, ограничение исследований системой языка и внутренней лингвистикой. Во многом под воздействием работ Н.А. Слюсаревой у отечественных лингвистов изменился стереотипный подход к учению Соссюра.
Н.А.Слюсарева была членом Женевского лингвистического общества (ЖЛО), поддерживала научные связи с его членами, в том числе с выдающимся исследователем научного творчества Соссюра Р. Годелем, по просьбе которого она подготовила статью о восприятии идей Соссюра в нашей стране. Статья была опубликована на французском языке в печатном органе ЖЛО «Тетради Фердинанда де Соссюра» [6]. Большое внимание Н.А. Слюсарева уделила приоритету отечественных лингвистов (И.А. Бодуэна де Куртене, Н.А. Крушевского, Ф.Ф. Фортунатова, Е.Д. Поливанова) в таких вопросах, получивших развитие в теории Соссюра, как различение языка и речи, синхронии и диахронии, системный характер языка, методы выделения языковых единиц. Более того, Н.А. Слюсарева не ограничивалась анализом положений учения Соссюра в свете современной лингвистики, а предлагала собственное решение поставленных им задач. «Своими собственными работами, — писал о ней Р. Годель, — она способствовала распространению и формированию адекватного представления о соссюровском научном наследии, в частности, о его понятии значимости» [7].
Автор данной статьи также поддерживает контакты с рядом членов ЖЛО, в частности, с Анн-Маргерит Фриба-Ребер, благодаря которой удалось включить ряд документальных материалов, прежде всего фотоснимки, в монографию, посвященную научной деятельности Женевской лингвистической школы [8].
Наука имеет интернациональный характер. Она служит делу единения народов и культур, взаимному обогащению научными и культурными ценностями.
Литература
1. Петерсон М.Н. Язык как социальное явление // Уч. записки Ин-та языка и литер. — М., 1927. — С. 3-21.
2. Волошинов В.Н. Новейшие течения лингвистической мысли на Западе // Уч. записки Ин-та языка и литер. — 1928. — Т. 2.
3. Якубинский Л.П. Ф.де Соссюр о невозможности языковой политики // Языковедение и материализм. — М.-Л. — Вып. 2. — 1931. — С. 91-104.
4. Винокур Г. О. О задачах истории языка // Уч. записки Московск. гор. пе-даг. ин-та, каф.русс.яз. — 1941. — Т. 5. — Вып. 1. — Цит. по: Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. — М.: Гос.уч.-пед. изд-во, 1959. — С. 207-226.
5. Слюсарева Н.А. Теория Ф.де Соссюра в свете современной лингвистики. — М.: Наука, 1975. — 112 с.
6. Sljusareva N.A. Quelques considerations des linguistes sovietiques a proposdes idees de F.de Saussure // Cahiers F.de Saussure. — 1963. — № 20. — P. 23-40.
7. Godel R. Retractatio // Cahiers F.de Saussure. — 1981. — № 35. — P. 29-52.
8. Кузнецов В.Г. Женевская лингвистическая школа: от Соссюра к функционализму. — М.: Едиториал УРСС, 2003. — 184 с.
