CC BY
125
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2011. № 2
И.В. Павловский
ИВАН ГРОЗНЫЙ: К ВОПРОСУ О ДИСКУССИИ
В СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
Правление Ивана IV Васильевича, именуемого Грозным, приходится на период проведения в стране широкомасштабных политических, административных и экономических преобразований. Вопросы, поставленные в статье, — насколько эти преобразования были эффективны, насколько велика роль этих преобразований в скатывании России к Смутному времени, а также насколько велика роль административной системы страны в возникновении опричнины. Рассматривается также вопрос о том, что реальным правителем в России XVI в. были боярские группировки, захватившие административную власть.
Ключевые слова: Иван Грозный, бояре и их роль в возникновении опричнины, история России, боярское правление, причины Смуты, сопротивление административной системы экономическим реформам.
During the rule of Ivan IV, known as the Terrible, the wide range of political, administrative and economical reforms took place. The article deals with the question of the efficiency of the reforms of Ivan the Terrible, their role in the movement of the country towards the Time of Troubles. One of the important questions raised in the article is about the part the administrative system of the country played in appearance of oprichnina (political and administrative apparatus established by Ivan IV). It also studies Ivan's personal power and the real power in the country — the Boyars, who captured the administrative power in the country.
Key words: Ivan the Terrible, Boyar's and the part they played in oprichnina (political and administrative apparatus established by Ivan IV), history of Russia, Boyar's rule, the roots of the Time of Troubles, opposition of administrative system and economic reforms.
23 сентября 2010 г. в одном из павильонов Мосфильма был снят очередной цикл передачи "Суд времени", на этот раз он был посвящен проблеме личности царя Ивана IV Васильевича. Для участия в этой передаче меня пригласили в качестве эксперта по проблемам царствования Ивана Грозного. Сама по себе передача была построена по принципу суда. Сторона обвинения была представлена писателем Л.М. Млечиным, сторона защиты — политологом С.И. Кургиняном. Роль судьи исполнил журналист и автор передачи Н.К. Сванидзе.
Оставив в стороне мысли по поводу суда над умершими историческими персонажами, которые не могут оправдаться по причине
Павловский Игорь Владимирович — докт. ист. наук, проф. кафедры региональных исследований факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова; тел.: 8-914-784-20-33, e-mail: [email protected]
своего отсутствия в зале суда, хочу поделиться своими соображениями по поводу не столько того, что я сумел высказать в передаче, сколько того, что я высказать не смог. Есть одна проблема, связанная со съемками данной передачи. Ведущий Н.К. Сванидзе озвучил главный вопрос передачи вполне традиционно для разговоров об Иване Грозном: кровавый тиран или выдающийся политический деятель? Мне кажется, что именно такая постановка проблемы уводит нас от действительно важных вопросов, связанных с правлением Ивана IV Васильевича. Рассматривая вопрос о психическом здоровье царя Ивана IV, мы уходим от чрезвычайно важных вопросов политики середины — второй половины XVI в. И эти проблемы, лишь отчасти поставленные нашими историками, по сегодняшний день ждут своего решения. Это проблемы созыва Земского собора, проблемы проведения губных и земских реформ, проблемы становления новой системы управления и ее эффективности. Вместо того чтобы понять, почему бояре после смерти Елены Глинской довели губную реформу до конца, мы продолжаем делать туманные намеки на то, что боярам эта губная реформа была как нож по сердцу, так как отстраняла их от управления страной, оттого-де Елена Глинская и умерла.
До сегодняшнего дня во всех своих статьях и выступлениях, посвященных личности царя, я горячо его защищал от нападок со стороны отечественной и зарубежной историографии и журналистики. За державу обидно, в конце концов. Англичане же давно простили Генриха VIII, при котором только за бродяжничество и принадлежность к неправильной конфессии были казнены сотни тысяч сограждан. Видите ли, просто с женщинами своими никак разобраться не мог, просто король с повышенным чувством сексуального влечения. А в царствование Ивана IV было казнено 3 тыс. (по самым строгим подсчетам, около 30 тыс.), так он кровавый маньяк, а не сексуальный. Причем на английский и французский языки его прозвище Грозный переводят как "ужасный" (terrible). Если бы Англия и Франция не знали, что такое "ужасный" король, можно было бы понять их склонность к преувеличениям в переводе титулов и прозвищ московских государей. Но поскольку именно в Англии правили Генрих VIII, Елизавета I, при которых "огораживание"1 достигло пика своей жестокости и миллионы англичан
1 "Кровавое законодательство против экспроприированных" — это законы против бродяг и нищих, изданные в Англии в конце XV—XVI в. Тюдорами. Этими законами вводились жестокие наказания для лиц, обвиненных в бродяжничестве и в собирании милостыни без разрешения властей. Их бичевали, клеймили, отдавали в рабство (на время, а в случае побега пожизненно, при третьей поимке казнили). Жертвами этих репрессий были крестьяне, согнанные с земли в результате огораживаний. Начало "кровавым законам" положил статут 1495 Генриха VII. Особой жестокостью отличались статуты 1536 и 1547.
потеряли землю, а сотни тысяч погибли из-за этого, то кажется, что англичане должны знать, что такое ужас и ужасное правление. Однако англичане не склонны это замечать. Поэтому естественной моей реакцией при сравнении русских и европейских государей была попытка защитить Ивана Грозного. Но это только при сравнении. Если же рассматривать Ивана IV Васильевича без сравнения с государями из Западной Европы, то, пожалуй, желание защищать и оправдывать его у меня иссякает.
На передаче (не по своей воле) я оказался в качестве эксперта на стороне обвинения, о чем сегодня не жалею. Мое выступление в передаче по крайней мере во время съемок было прервано Л.М. Млечиным после слов "...я считаю царя Ивана Васильевича слабым...". Мне показалось, что это было не очень удачно, так как выпады в сторону царя с обвинениями в слабости можно трактовать по-разному. Например, И.В. Сталин считал Ивана IV Васильевича не совсем сильным в силу того, что он, царь, не все боярские рода поубивал. Я же имел в виду совсем не это, но, прежде чем объяснить идею о слабости царя Ивана в моем восприятии, хотелось бы сказать о совсем другом.
Еще раз оговорюсь, что я согласен с теми выступавшими, которые приводили факты в пользу того мнения, что царь Иван не был столь кровав, как принято считать, если сравнивать цифры убитых Генрихом VIII в Англии или во время Варфоломеевской ночи во Франции. Сравнение действительно не в пользу Европы. Однако думаю, что здесь сравнительный анализ неуместен. "Что позволено Юпитеру, не позволено быку" — гласит старая латинская поговорка, хотя мне кажется, что в данном контексте ее можно было бы перефразировать в несколько иную трактовку: "Что позволено быку, не позволено Юпитеру.."
Итак, первое, о чем хотелось бы сказать: хотя это сравнение носит несколько отвлеченно-экстравагантный характер, оно может звучать как программный тезис для любого правителя любой страны. Если ты сел в машину, то главная твоя задача — вылезти из нее самостоятельно в пункте назначения, а не выбираться из нее с помощью бригады спасателей, вырезающей заклинившие от аварии двери, и т.д. Да и машину саму, а если придется ехать с пассажирами, то и пассажиров также желательно доставить невредимыми в пункт назначения. При этом, если случится несчастье или простое происшествие, совершенно неважно, кто в нем виноват — ты или чужой дядя. То же самое можно сказать и о роли государя. Приняв корабль государства в свои руки, сдай его в день своего ухода на вечный покой или отставки с государственного поста по крайней мере не в худшем состоянии, чем принял. Желательно,
конечно, и улучшить его состояние, но тут уж не до идеала, главное все-таки, чтобы не в худшем состоянии.
К сожалению, с Иваном Васильевичем ситуация сложилась совсем иначе. И разумеется, здесь были и объективные причины, и субъективные. Мне представляется более удобным в данном случае разделить причины на внешнеполитические и внутренние. К внешнеполитическим причинам и очень серьезным, конечно, относится Ливонская война. Как правило, сложность ее для страны не совсем верно оценивается. Факты говорят о том, что это была не просто локальная война с Ливонским орденом или вставшими на его место Швецией и Речью Посполитой, а война со всей Священной Римской империей германской нации, которая располагала гораздо большим экономическим и военным потенциалом, чем тоже не очень бедные Швеция и Польша. Это была общеевропейская война колоссального масштаба, которая требовала от России колоссальных финансовых и людских затрат2.
Однако эту проблему мы рассматривать не будем. Хотя она очень важна, не она повлияла на исход развития России в конце XVI в., а совокупность неких внутренних процессов, которые также можно разделить на субъективные и объективные.
Остановимся вкратце на субъективных причинах катастрофы, а именно на личных качествах Ивана IV Васильевича. Действительно ли крамола и предательство умножились в стране к 60-м гг. XVI в.? Действительно, так. Был ли предателем князь А. Курбский? Был предателем. Да еще и оружие на своих соплеменников и бывших боевых товарищей поднял. Была ли измена в рядах русских дворян и бояр в 60-е гг. и далее? Была. Но вопрос-то не в том, что была, а в том, какую роль в этом сыграл царь. Здесь, мне кажется, его личные качества были как провоцирующий повод для измены. В связи с этим вспоминается старый советский анекдот и сюжет из одной средневековой повести. Встречаются в аду Ленин и Брежнев, Ленин обращается к Брежневу с упреками: "Что же ты, нехороший человек, наделал?" — "А что, Владимир Ильич, я такого сделал?" — "Как что? Я из воров делал коммунистов, а ты из коммунистов — воров". А средневековая повесть — это "Сказание о Дракуле", предположительно дьяка Федора Курицына. Там есть очень любопытный момент. Граф Влад Цепеш, желая покарать воров, положил рядом с источником серебряную чарку и стал дожидаться, пока ее кто-то не украдет. Так ему хотелось наказать преступника. Вот так и с Иваном Грозным получается. Он как будто распугивал вокруг себя всех верных людей, превращая их в неверных и провоцируя на
2 См.: Поршнев Б.Ф. Тридцатилетняя война и вступление в нее Швеции и Московского государства. М., 1976. С. 18—23.
предательство. И это субъективная причина умножившейся крамолы, и весьма серьезная.
И теперь, рассматривая не внешние объективные причины катастрофы конца XVI в., нелишне обсудить традиционно русский вопрос: "Кто виноват?" И вопрос этот можно рассматривать в нескольких аспектах: был ли экономический кризис конца XVI в. последствием каких-то конкретных действий Ивана IV или вообще правительства, например введения опричнины, или это последствия каких-то иных внутренних объективных процессов? А также небезынтересно обсудить вопрос о влиянии тех преобразований, которые историографией традиционно оцениваются как положительные (губная и земская, судебная реформы, которые произошли в середине XVI в.), на возникновение экономического и социального кризиса конца правления Ивана Грозного.
Прежде чем говорить о правлении Ивана Грозного, рассмотрим вопрос, казалось бы, малозначащий — доходы московского боярства первой половины XVI в. В этой связи обратимся к исследованиям С.Б. Веселовского. Как историк-профессионал, он был последовательным критиком режима Ивана Грозного. Исследовав огромное количество материалов по истории XVI в., он изложил свои взгляды в нескольких очень любопытных книгах. Одна из самых ранних книг по интересующей нас теме — "К вопросу о происхождении вотчинного режима" (М., 1926), а последняя и наиболее примечательная — "Исследования по истории опричнины" (М., 1963).
В них С.Б. Веселовский обратил внимание историков на несколько любопытных фактов, которые немаловажны для всех, кто интересуется историей правления Ивана Грозного вообще и историей опричнины в частности. Так, кажется, впервые были проанализированы поименные списки московского боярства этого периода и все имеющиеся документы о землевладении боярском до и после опричнины. Был сделан очень интересный вывод о том, что тезис Ивана Грозного, высказанный им в послании к посаду в 1565 г. о грядущей опричнине, направленной против боярства, не находит подтверждения в тех документах, которыми мы располагаем. Боярство в период опричнины пострадало не более, чем остальные классы.
Но еще более интересной представляется другая идея С.Б. Ве-селовского. Он скрупулезно проанализировал доходы и расходы тех бояр, которые назначались воеводами-кормленщиками. Оказалось, что кормления не просто не приносили доходов боярству, но и совершенно разоряли его. Более того, практически после каждого окончания срока боярского кормления боярина привлекали к суду за хищения и иные злоупотребления. Дело приняло общенациональный размах. Не случайно именно этой проблеме
посвятил свое выступление молодой царь Иван в 1549 г., призывая население не злоупотреблять судебными процессами против бояр. А ведь эти судебные процессы не только приносили боярам разорение, лишение свободы, но и приводили к насильственной смерти во многих случаях. Дело было в том, что если судебное разбирательство заходило в тупик, то затеявшие тяжбу крестьяне требовали "божьего суда" и, оплатив услуги бойца-наемника, как правило, доводили дело до смерти подсудимого. Ситуация в стране для боярства сложилась критическая. Вотчины доходов, как пишет Веселовский, не приносили. Занятие административных постов теперь также не приносило доходов.
Поэтому, когда мы думаем, что отмена кормлений в середине XVI в. была большой победой правительства страны (то ли так называемой Избранной рады, то ли кого-то еще) над своеволием и всевластием бояр, то, конечно, заблуждаемся. Якобы убившие Елену Глинскую бояре из-за проведения губной реформы довели эту реформу, где она была начата, до конца. Они же (а именно Ве-селовский называет здесь кланы Глинских и Захарьиных как инициаторов) начали проведение земской реформы 1550 г., завершившей начатую в 1536 г. губную реформу и передавшей всю низшую и среднюю власть в стране выборным органам в лице губных, земских старост двух уровней и выборных же помощников их, так называемых целовальников, из крестьян. Таким образом, именно бояре как класс были заинтересованы в отмене кормлений. И здесь царская власть не боролась с боярством за общенациональные интересы, а боролась вместе с боярством за их боярские интересы. Одновременно, возложив финансовую ответственность на губных и земских старост за недоимки и прочие неудачи в политике, правительство попыталось, не тратя своих средств, решить финансовые проблемы страны.
Сравнивать политическую ситуацию времен Ивана Грозного с той же ситуацией периода правления, скажем, Генриха II — Генриха IV во Франции нельзя — не тот расклад сил, так же как и в Англии того же периода. Кажется, что нигде государь в ведущих странах Европы так последовательно не выражал воли господствующей группировки феодалов. Отсюда следует, что и сравнивать личности нашего государя и европейских не очень-то простая задача: они были героями разных политических спектаклей.
Финансовые сложности боярства конца XV — первой половины XVI в. имели, на наш взгляд, до чрезвычайности важное значение. Нам представляется, что именно московское служилое боярство и стало, как пишет Н.С. Борисов в работе "Политика московских князей XIV—XV вв.", силой, создавшей мощь и крепость Московского государства. И их финансовая немощь второй половины XV в.
свидетельствует о некоем кризисе самого Московского государства. Если посмотреть на упреки знаменитого боярина Берсень-Бекле-мишева в адрес Василия III, что-де при Иване III бояр уважали московские государи много больше, с другой, финансовой стороны, то можно констатировать, что со времен Ивана III ко времени Василия III финансовое положение московского боярства сильно ухудшилось. И если то, что Иван III позволял себе по отношению к боярству, ему прощалось, то его сыну ввиду ухудшавшегося положения боярства уже нет. Именно так нам и представляется суть выпадов против Василия Берсень-Беклемишева3.
Судя по работе Веселовского, класс боярства в России находился на грани банкротства. Дробление боярских вотчин при передаче их по наследству привело к тому, что вотчины стали терять свою товарность. Иные источники доходов у служилого боярства к XVI в., как свидетельствует Веселовский, или сильно сократились, или исчезли вовсе. Естественно, это желание выжить любой ценой породило и неизбежный в этой ситуации раскол в боярстве, и судорожные попытки освободиться от невыносимого финансового бремени административных обязанностей. Отсюда и губная и земская реформы, перекладывающие финансовое бремя на органы самоуправления, и появление "Избранной тысячи", а впоследствии и опричнины с теми же целями, как и "Избранная тысяча", сколько бы этому ни сопротивлялся С.Б. Веселовский4. Та же опричнина была в действительности борьбой московского служилого боярства за свои привилегии, борьбой боярских кланов, дорвавшихся до власти, с кланами, рвущимися к власти. Борьбой нового, служилого по своему духу боярства с боярством просто родовым.
Поэтому ставить вопрос о вине царя Ивана за опричнину, по меньшей мере, исторически некорректно. Также некорректно, как нам кажется, делить эпоху правления Ивана на "хороший" период, когда были проведены земская, военная и прочие реформы, традиционно оцениваемые как прогрессивные, и "плохой" период, когда была организована опричнина и были проведены репрессии и совершен поход на Новгород. Все эти события были звеньями одной цепи. Само по себе появление в конце XIII — начале XIV в. московского служилого боярства сыграло не только значительную роль в становлении сильного Московского государства, но и самую главную роль в том, что принцип "служилости" сделался определяющим в государстве. Вовсе не родовитость, а принадлежность к служилой группировке делала человека всесильным в Московском государстве. И те группировки, которые приняли эту философию, последовательно боролись с теми, кто ее не принял, кто
3 См.: КлючевскийВ.О. Соч.: В 9 т. Т. II. Курс русской истории. М., 1988. С. 151—153.
4 См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 77—82.
почитал своим достоинством родовую спесь. Поэтому и даже уничтожение местничества при Федоре Иоанновиче было делом рук бояр, служилых бояр. В данной ситуации царь Федор, так же как и в случае с опричниной царь Иван, просто выполнил волю находящихся у власти боярских групп.
Царь не был властен над этими группировками. Когда во время болезни царя Ивана в 1553 г. боярская верхушка отказалась присягать у одра умирающего царя Ивана его сыну, то он с ними впоследствии ничего не смог сделать. Те же Сильвестр и Адашев, как, впрочем, и все родовые участники этого неподчинения воле "умирающего" монарха, еще как минимум 10 лет находились у власти в государстве, и отстранил их от власти только приход к власти новых боярских группировок в середине 60-х гг. XVI в. Басмановых, Годуновых и пр. Вовсе не прекращение династии Рюриковичей было причиной выборов Бориса Годунова на царство. Рюриковичами была наполнена вся страна, в каждом уезде было по сотне Рюриковичей разного сорта. Причиной тому, а возможно, и причиной смерти царевича Димитрия в Угличе было всесилие боярских служилых группировок, стоящих во главе страны, и нежелание делиться богатством, а главное — властью с боярством неслужилым, родовым.
Самодержавие русских монархов второй половины XVI в. напоминает старый советский анекдот о главе семьи. "Здравствуйте". — «Здравствуйте... Мы, корреспонденты газеты "Правда", проводим социальный опрос. Скажите, кто у вас глава семьи?» — ".А, глава, вон он, муж мой". — "Скажите, пожалуйста, вы как глава семьи занимаетесь воспитанием подрастающего поколения?" — "Что? Пеленки. распашонки. Нет, это жена". — "Может, вы распределяете бюджет семьи?" — "Что? По магазинам. Это жена". — "Скажите, а что вы, как глава семьи, делаете?" — "Мы о большом, мы о политике думаем". Самодержавие в России периода правления Ивана Грозного — это ложный стереотип исторической науки, который создавался не очень глубокими, политизированными по своей направленности работами, такими, как работа Д.Н. Альшица "Начало самодержавия в России"5. Генеральная линия направления политического вектора была иной — от всевластия бояр начала XVI в. к "конституции Михаила Салтыкова" 1610 г.6 И выборы царя не из династии Рюриковичей было совершенно не случайным эпизодом этого действия. Скорее всего, и убийство в Угличе царевича Димитрия было делом коллективного сговора московского
5 См.: Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России: государство Ивана Грозного. Л., 1988.
6 О дискуссии по поводу "конституции" см.: Янов А.Л. Россия: У истоков трагедии. 1462—1584. М., 2001. С. 29.
служилого боярства. Что-то не было заметно никакого конфликта между Годуновыми и Шуйскими во время проведения следственных мероприятий по делу об убийстве царевича.
Поворот в 60-е гг. XVI в. к террору и репрессиям, помимо чрезвычайных тягот Ливонской войны, которая требовала очень много финансовых вложений, возможно, был вызван также и тем, что земская реформа и связанные с этим преобразования настолько стимулировали экономику, что сделали ее, даже по свидетельствам иностранцев, одной из самых процветающих в Европе7. Однако деньги от этого экономического чуда пошли в карман земства, а не служилого боярства. Возникает такое ощущение от характера действий правительства во второй половине 60-х гг., что действия эти были не конструктивно направленные, а вторичные по отношению к процессам, протекающим в стране. Опричнина объективно была попыткой физического перераспределения этого финансового потока. "Держать и не пущать". В результате Россия стала самой разоренной страной Европы. Когда я сказал Л.М. Млечину, что считаю главным недостатком Ивана Грозного то, что он был слаб, я как раз и имел в виду то обстоятельство его правления, что царь плыл по течению политической жизни, а не руководил событиями. Он позволил боярским группировкам не только разорять страну, но и зарождать в ней чувства страха и ненависти, которые так страшно осуществились в Смутном времени. Он не реализовал своих непосредственных обязанностей государя — вмешаться в развитие ситуации и положить конец варварскому разорению партийными группировками истерзанной страны8.
7 "Россия изобилует землей и людьми и очень богата теми товарами, которые в ней имеются. Русские отличные ловцы семги и трески; у них много масла, называемого нами ворванью, которая большей частью изготавливается у реки, называемой Двиной. Они ведут также крупную торговлю вываренной из воды солью. Водится пушнина — соболя, куницы, молодые бобры, белые, черные и рыжие лисицы, выдры, горностаи и лени. Новгород, где растет много хорошего льна и конопли, а также имеется очень много воска и меда. Очень много кож, равно как и в городе, называемом Псковом; и во Пскове много льна, конопли, воска и меда.
Есть город, называемый Вологда, тамошние товары — сало, воск и лен; Ярославль, тамошние товары — кожа, сало и хлеб — в очень большом количестве, и в некотором количестве воска.
Москва. Страна между ними (Москвой и Ярославлем) изобилует маленькими деревушками, которые так полны народа. Что удивительно смотреть на них. Земля вся хорошо засеяна хлебом, который жители везут в Москву в таком громадном количестве, что это кажется удивительным. Каждое утро вы можете встретить от семисот до восьмисот саней, едущих туда с хлебом, а некоторые с рыбой" (Ченслор Р. Путь из Англии в Москву. 1553—1554 // Английские путешественники в московском государстве в XVI веке. Л., 1937. С. 55—56).
8 "Во-вторых, что касается до земель, движимого имущества и другой собственности простого народа, то все это принадлежит ему только по названию и на самом деле нисколько не ограждено от хищничества и грабежа как высших властей, так даже и простых дворян, чиновников и солдат. Кроме податей, пошлин, кон-
Объективно результаты удачно проведенной земской реформы 50-х гг. XVI в. и других мероприятий этого же периода создали в стране совершенно новую социальную и экономическую ситуацию. И эта ситуация не была простой, она несла в себе зародыш будущего конфликта между по-прежнему единственно имеющими власть в стране московскими служилыми боярами и получившими неожиданную финансовую мощь остальными слоями общества. Но и это было не единственной, хотя и весьма существенной сложностью этой коллизии. Хотя, кажется, именно эта причина привела страну к опричному террору. Другая объективная и весьма неприятная для страны сложность заключается в изменившейся мировой экономической конъюнктуре. Начавшаяся в XVI в. активная разработка серебряных рудников в Перу и Мексике создала мощную инфляцию в западных европейских регионах. Возникшие ножницы цен9 давали возможность русским купцам зарабатывать на внешней торговле баснословные капиталы. И это имело очень негативные последствия для экономики страны, так как население массово переходило от производительного труда к торговым спекуляциям, которые приносили просто сказочные доходы. Кто был больше виноват в том, что русские села, еще недавно, по свидетельству Флетчера, богатые и полные народу, совершенно пришли в запустение? Опричнина? Мор? Тяготы Ливонской войны? А может быть, массовый переход крестьян от производительного труда к торговым спекуляциям? Последнее также нельзя сбрасывать со счетов.
Все эти объективные и субъективные причины, из которых мы упомянули личные не слишком удачные качества характера царя Ивана, и породили неизбежный переход от процветания 50-х гг. к запустению в конце 70-х гг. Но только вместе с царем за этот развал ответственность несут все группировки московского служилого боярства. Объективно говоря, они несут большую часть вины, но разница между ними и царем Иваном как раз и заключается
фискаций и других публичных взысканий, налагаемых царем, простой народ подвержен такому грабежу и таким поборам от дворян, разных властей и царских посыльных по делам общественным, особенно в так называемых ямах 100 и богатых городах, что вам случается видеть многие деревни и города, в полмили или в целую милю длины, совершенно пустые, народ весь разбежался по другим местам от дурного с ним обращения и насилий. .Так по дороге к Москве, между Вологдой и Ярославлем (на расстоянии двух девяностых верст, по их исчислению, немного более ста английских миль) встречается, по крайней мере, до пятидесяти деревень, иные в полмили, другие в целую милю длины, совершенно оставленные, так что в них нет ни одного жителя. То же можно видеть и во всех других частях государства, как рассказывают те, которые путешествовали в здешней стране более, нежели сколько дозволили мне это время или случай" (Флетчер Дж. О государстве русском. М., 2002. С. 74—75).
9 См.: Поршнев Б.Ф. Указ. соч. С. 52—53.
в том, что остановить их беспредел было его обязанностью, с которой он не справился. Был ли он кровавый маньяк или талантливый правитель? Такой вопрос поставить нельзя. Можно лишь задать вопрос: почему царь Иван так и не стал правителем страны российской?
Примером для подражания Ивану IV мог бы стать его предок Иван Калита или даже дед Иван III. Так, встав на путь установления порядка и закона в своей стране, Иван I прекратил творимый боярами-губернаторами произвол, грабеж мирных граждан и купцов и судебное беззаконие10. А Иван III настолько ловко лавировал между боярскими группировками, что создавал у них иллюзию почти вольницы боярской, хотя именно Иван III в период своего княжения был реальным правителем в России11. Иван же IV, именуемый Грозным, пошел на поводу у распоясавшихся боярских клик, стоящих у власти в стране, на поводу у административной номенклатуры XVI в., которая потребовала перераспределения денежных потоков страны в свою пользу и загубила экономику страны. Как может административная структура невзлюбить доходную экономику, хорошо показывает история с советским нэпом или свертывание в 60-е гг. XX в. экономических реформ А.Н. Косыгина по введению хозрасчета в СССР. Иван IV просто метался между боярскими группировками, губящими страну, но мало того, он еще и возносился высоко в уме своем, полагая, что управляет своей страной. Так что вопрос о правлении Ивана Грозного надо было формулировать иначе: Иван Грозный — политический деятель или марионетка в руках боярских группировок?
Список литературы
Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России: государство Ивана Грозного. Л., 1988. Борисов Н.С. Иван Калита. М., 1995.
Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. Ключевский В.О. Сочинения: В 9 т. Т. II. Курс русской истории. М., 1988.
Поршнев Б.Ф. Тридцатилетняя война и вступление в нее Швеции и
Московского государства. М., 1976. Флетчер Дж. О государстве русском. М., 2002.
Ченслор Р. Путь из Англии в Москву. 1553—1554 // Английские путешественники в московском государстве в XVI веке. Л., 1937. Янов А.Л. Россия: У истоков трагедии. 1462—1584. М., 2001.
10 См.: Борисов Н.С. Иван Калита. М., 1995. С. 174.
11 См. цит. сюжет у В.О. Ключевского о Берсень-Беклемишеве.
