CC BY
38
УДК 343.825
ОЛЕГ АЛЕКСАНДРОВИЧ СКОМОРОХ,
протоиерей, доктор богословия, председатель отдела Санкт-Петербургской епархии по тюремному служению, преподаватель, Санкт-Петербургская духовная академия, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация, e-mail: [email protected]
ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ПРАВОЗАЩИТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВОСЛАВНЫХ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
Для цитирования
Скоморох, О. А. История развития правозащитной деятельности православных священнослужителей в местах лишения свободы / О. А. Скоморох // Человек: преступление и наказание. - 2018. - Т. 26(1-4), № 3. - С. 276-280.
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы, относящиеся к практике взаимодействия Русской православной церкви и пенитенциарной системы России в настоящее время, истории попечения христианской церкви о заключенных. Представители религиозных организаций во взаимодействии с учреждениями и органами Федеральной службы исполнения наказаний, помимо реализации для осужденных и подследственных прав на свободу вероисповедания, входят в составы общественных наблюдательных комиссий, общественных советов при территориальных органах Федеральной службы исполнения наказаний, комиссий по вопросам помилования на территориях субъектов Российской Федерации с целью участия и в правозащитной деятельности. Рассматривается история развития уголовно-исполнительного законодательства, относящаяся к периоду Византийской империи, а также России до начала XIX в., практика милосердного ходатайства христианской церкви по отношению к заключенным перед государственными властями.
Ключевые слова: история уголовно-исполнительного законодательства и права, Русская православная церковь, тюремное служение, церковь и общество.
Взаимоотношения Церкви и государства в области тюремного служения имеют долгую историю. В зависимости от того, в каком политическом положении находились христиане, их пребывание в тюрьмах было связано с гонениями на Церковь или с христианским служением, которое они совершали по отношению к заключенным с разрешения светских властей. Христианское тюремное служение развивается на протяжении последних 30 лет и вместе с Евангельской миссией и диаконией (социальным служением) осуществляется и правозащитная деятельность. Священнослужители Русской православной церкви принимают самое активное участие в работе общественных наблюдательных комиссий, комиссий по вопросам помилования и общественных советов: они выезжа-
© Скоморох О. А., 2018
ют с проверками по жалобам подследственных и осужденных, работают в комиссиях по условно-досрочному освобождению. В тех регионах, где священнослужители участвуют в работе общественных наблюдательных комиссий и программах общественных советов, отмечается плодотворное сотрудничество общественных организаций с государственными структурами ФСИН России.
Многочисленные примеры оказания помощи христианам, находящимся в темничном заключении, мы видим в истории древней Христианской церкви, в житиях святых и ранних памятниках христианской письменности. В Апологии Аристида (II в.) читаем: «И если они (христиане) слышат, что кто-нибудь из них пленен или преследуем за имя их Христа, то все они принимают участие в его нуждах и если возможно, освобождают его» [7, с. 283]. Начиная с IV в., когда со времени правления императора Константина Великого (306-337 гг.) Христианской церкви гонения уже не угрожали, служение заключенным осталось неотъемлемой частью христианской миссии. Законы императоров Го-нория (395-423 гг.), Феодосия II (401-450 гг.), а также Юстиниана (527-565 гг.) наделяли епископов правами укрывать в церквях тех, кто скрывался от преследования, выступать перед светской властью с ходатайствами по уголовным делам преступников вплоть до освобождения от смертной казни, следить за тем, в каком положении находятся тюрьмы и в каком состоянии содержатся заключенные.
Епископы и диаконы Христианской церкви заботились о заключенных, посещая темницы, облегчая их участь пастырским попечением и посильной помощью. Каноническим основанием для этого служили древнейшие законодательные памятники Вселенской церкви, среди которых Правила святых апостолов, святых соборов вселенских и поместных и святых отец, в которых указывается на необходимость заботы духовенства о страждущих и неимущих. Немногочисленные источники и парафразы свидетельствуют об этом: «I Вселенский (Никейский) собор 325 г. учредил институт Ргосига^^ Раирегит (попечение о бедных, горемычных), члены которого должны были посещать тюрьмы, ходатайствовать об освобождении невинных, а в некоторых случаях даже виновных, снабжать узников пищей, одеждой и всеми мерами судебной защиты, но главное - принимать меры к их нравственно-религиозному исправлению» [11, с. 260]. Уже в IV в. в христианских храмах была возможность найти неприкосновенное убежище не только тем, кому грозила явная опасность стать жертвами человеческой злобы и несправедливости, но и тем, кто должен был подвергнуться законному наказанию за преступления. Все, прибегающие к Церкви с просьбами о милосердии, когда терпели обиду от других или могли быть осуждены на изгнание и заключение за совершенные преступления, находили в храмах неприкосновенное убежище, причем беглецов нельзя было извлечь из храма силой. Местный епископ брал их под свою защиту, оказывал помощь, если им грозила смерть или изгнание, и немедленно ходатайствовал перед императором о снисхождении. Эта обязанность «печалования» епископов перед светскими властями о тех, кто требует милосердного снисхождения, была закреплена в правилах Западного поместного Сардикийского собора 344 г. Епископ должен был оказывать помощь вдовам, сиротам и всем тем, кто претерпевает обиду, лишается чего-либо, принадлежащего ему, если при этом прошение будет справедливое. И поскольку часто случается, что некоторые преступники, осужденные к заточению или ссылке на остров, прибегают к Церкви и требуют милосердия, им нельзя отказывать в помощи, но немедленно и без сомнения просить для них снисхождения [2, с. 177-178].
Известный сборник церковных канонов и гражданских законов XIV в. «Алфавитная синтагма Матфея Властаря» говорит, в частности, о праве убежища беглецов в храме.
Никому не было позволено выгонять прибегающих в церковь по какому бы то ни было несчастному случаю. Тот, кто дерзнул бы сделать это, подлежал обвинению в святотатстве, после телесного наказания и острижения волос подлежал ссылке. Беглецы могли безопасно пользоваться внутренними помещениями храмовой территории - крещаль-нями, садами, галереями и дворами вплоть до церковных приделов. Им запрещалось спать и есть внутри храма, в том случае если они были вооружены, оружие складывалось у епископа [1, с. 228]. При этом закон прямо говорил о наказании тех, кто попытался бы забрать беглецов из церкви. Никто не имел права насильно извлекать того, кто искал убежища в церкви. Необходимо было объявить вину беглеца священнику и от него безопасно взять прибежавшего для законного расследования его дела. Если кто-нибудь решится насильно извлечь беглеца из церкви, то должен получить в наказание двенадцать ударов, после чего должно быть расследовано дело беглеца. Беглецы должны судиться у назначенных для этой цели судей, и их противники не могут обжаловать приговор перед Церковью. Епископам или экдикам надлежит записывать имена и выдвинутые обвинения против прибегающих, чтобы после объявить светским властям для оказания должной справедливости [1, с. 229]. Карфагенский поместный собор, проходивший с 348 по 419 год, правилами 86-м и 109-м учреждает институт ученых защитников - экдиков, которые должны были быть избраны в каждой епархии епископами, духовенством и видными гражданами для представления интересов Церкви и неимущих, обидимых людей в судах и перед императорами [2, с. 217, 227]. В то же время закон новеллой XVII (535) императора Юстиниана определял и тех, кому церковное убежище не могло быть предоставлено. Это ограничение касалось убийц, прелюбодеев и похитителей дев. Их следовало удалять из святилищ и подвергать наказанию, так как безопасность в храме дается законом не тем, кто причиняет обиды, а тем, кто их претерпевает. Невозможно пользоваться безопасностью священных мест и причиняющему обиды и обижаемому [1, с. 229].
Широко была распространена практика ходатайств епископов перед императорами об освобождении преступников от смертной казни. Это право со временем перешло в обязанность, которая была возложена на епископов. Иногда христиане просили за преступников, действительно заслуживающих смертной казни, что заставило императора Феодосия Великого (379-394 гг.) издать закон против тех, кто из любви к ближним отнимал преступников из рук правосудия, таким образом протестуя против любого человекоубийства [4, с. 176]. В последующий исторический период Византии IX - XV вв. патриархи Византийско-Восточной церкви широко использовали право печалования перед васи-левсами за несправедливо преследуемых властями или сильными и богатыми людьми осужденных и ссыльных с целью избавить осужденных и ссыльных от гонений, насилия и притеснений и смягчить их участь. Император Никифор Вотаниат (1078-1081 гг.), который прославился разного рода благотворительностью, обратил особое внимание и на патриаршее право печалования особым постановлением 1079 г. В своей новелле он постановил, чтобы Вселенский патриарх, издавна пользовавшийся правом печалования, регулярно три раза в году напоминал и сообщал царю о ссыльных и заключенных, дабы царь делал соответствующие о них распоряжения - или освобождал их от изгнания, или вновь оставлял в заключении. Византийские патриархи XXV вв. высоко ценили право печалования и пользовались им в широкой степени [8, с. 32-34].
До падения Византийской империи в 1453 г. Христианская церковь имела возможность заботиться о заключенных, в том числе используя право и обязанность ходатайства перед василевсами. При этом важно отметить, что и церковное законодательство
обязывало епископов проводить правозащитную деятельность по отношению к заключенным, и государственные законы обеспечивали возможность такой деятельности, закрепляя юридически эти права.
В России и духовенство Православной церкви, и представители государственной власти всегда относились к заключенным по-христиански. Особенно милосердным было отношение к нищим, убогим, страждущим в тюрьмах. Стоглавый собор 1551 г. в гл. 72 говорит о выкупе пленных из средств царской казны с тем, чтобы общую годовую сумму выкупа собирать в виде подати со всей земли как общую милостыню [9, с. 197]. Посещение тюрем, как и подача милостыни, считались обязательными и для царя, и для остальных людей. Так, Макарий, митрополит всея Руси, при бракосочетании царя Иоанна Васильевича и Царицы Анастасии (1547 г.) говорил о милосердном отношении к нищим, вдовам и сиротам, необходимости защищать обидимых и посещать заключенных в темнице. Царь Михаил Федорович (1613-1645 гг.) из собственных средств снабжал всем необходимым ссылаемых в Сибирь преступников. Царь Алексей Михайлович ежегодно накануне праздника Пасхи в простой одежде посещал темницы, расспрашивал заключенных об их делах, прощал маловажные преступления и со своего собственного стола посылал к ним пасхальные угощения. Известный патриарх Никон, когда проходил служение митрополитом в Великом Новгороде (1649-1652 гг.), посещал темницы, расспрашивал о вине заключенных, имея приказ Великого государя, освобождал невинных и покаявшихся преступников. Накануне великих праздников патриарх Никон посещал тюрьмы, помогая заключенным. Обходя тюрьмы, патриарх раздавал заключенным милостыню, освобождал сидевших в тюрьмах должников, уплачивал за них долги [10, с. 388-389]. Следует отметить, что еще во времена новгородского правления царь предоставил митрополиту Никону исключительное право высшего надзора в Новгородской области даже над государственным судом. Он ходил по тюрьмам и контролировал светское судопроизводство [3, с. 135]. Известный русский богослов и просветитель епископ Воронежский Тихон святитель Задонский в виде простого монаха посещал тюрьмы для бесед с заключенными, а на Пасху христосовался с каждым из них. Первая жена царя Алексея Михайловича царица Мария Ильинична жертвовала крупные суммы на выкуп пленных, а царица Наталья Кирилловна по ночам посещала больницы и тюрьмы, раздавая неимущим одежду. Воспитатель Натальи Кирилловны боярин Артамон Матвеев сам переписывал книги для бедных, а воспитатель царевича Алексея Алексеевича боярин Феодор Радищев, посещая тюрьмы, за некоторых из заключенных платил долги, другим облегчал участь [5, с. 50-51]. И именно такое христианское отношение общества в целом к преступникам привело в 1816 г. к образованию Человеколюбивого общества, а позднее, в 1819 г., Общества попечительного о тюрьмах, основной задачей которого было нравственное исправление заключенных и улучшение их состояния [5, с. 40].
Таким образом, правозащитная деятельность православных священнослужителей в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации имеет глубокие исторические корни и в настоящее время основывается также на государственном законодательстве и церковных постановлениях. Гарантируя неотъемлемое право каждого гражданина на свободу вероисповедания в ст. 28 Конституции РФ, законодательство закрепляет права религиозных организаций совершать богослужения в местах принудительного содержания в ст. 16 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Важно отметить, что среди разнообразных видов международного и государственного контроля за деятельностью уголовно-исполнительной системы России имеет место и
общественный контроль, состоящий из общественных объединений (Общественной палаты, общественных наблюдательных комиссий), государственно-общественных организаций (различных попечительских советов), правозащитных организаций, религиозных организаций и средств массовой информации [12, с. 253]. Конечно, Русская православная церковь не является правозащитной организацией, но священнослужители по определению поместных и архиерейских соборов стараются принимать активное участие в различных возможных формах взаимодействия с учреждениями и органами ФСИН России, в том числе и правозащитной деятельности в местах лишения свободы [6, с. 14].
Библиографический список
1. Алфавитная синтагма Матфея Властаря. М., 1996. 480 с.
2. Книга Правил святых апостол, святых соборов вселенских и поместных и святых. Сергиев Посад, 1992. 487 с.
3. Карташев А. В. Очерки по истории Русской Церкви. М., 1992. Т. 2. 568 с.
4. Кистяковский А. Ф. Исследование о смертной казни. СПб., 1896. 194 с.
5. Об учреждении в Санкт-Петербурге Общества попечительного о тюрьмах. СПб., 1819. 61 с.
6. Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека. Архиерейский собор Русской Православной Церкви. V. 1. Принципы и направления правозащитной деятельности // Журнал Московской Патриархии. 2008. № 9. С. 4-15.
7. Сагарда Н. И., Сагарда А. И. Патрология. СПб., 2004. 1216 с.
8. Соколов И. И. Печалование патриархов перед василевсами в Византии. СПб., 2005. 320 с.
9. Стоглав. СПб., 2002. 273 с.
10. Тальберг Н. История Русской Церкви. М., 1997. 928 с.
11. Фойницкий И. Я. Учение о наказании. СПб., 1886. 450 с.
12. Эминов В. Э., Орлов В. Н. Уголовно-исполнительное право России. Общая и Особенная части : учебник. М., 2014. 799 с.
