CC BY
249
УДК 930.1 (091) + 94 (470.57)
ИСТОРИОГРАФИЯ БАШКИРСКОГО ВОССТАНИЯ 1735-1736 ГОДОВ
© И. Г. Акманов, И. К. Имангалин*
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел./факс: + 7 (347) 272 08 22.
Е-таИ: 1г1к198б2009@гатЫег. гы
Дается историографический обзор одного из дискуссионных вопросов в истории Башкортостана — башкирского восстания 1735—173б гг. Анализируются труды исследователей по теме с XVIII в. до наших дней.
Ключевые слова: историография, башкиры, восстание, Оренбургская экспедиция.
Важное место в истории России первой половины XVIII в. занимает борьба народов против угнетательской политики царского правительства, которая особенно ярко проявилась в этот период в Башкортостане. Башкирское восстание 1735-1736 гг. является первым из движений 30-х гг. XVIII в. Необходимо также отметить, что тема восстания 1735-1736 гг. тесно связана с такой важной проблемой, как Оренбургская экспедиция, поэтому ее невозможно раскрыть без рассмотрения сущности, целей и задач последней.
Известно, что в дореволюционной историографии народным движениям, в том числе восстанию башкир 1735-1736 гг., уделялось недостаточное внимание. Но некоторые исследователи попытались хотя бы в общей форме выяснить причины и сущность восстаний.
Первым исследователем нашей темы стал историк XVIII в. П. И. Рычков. Автор обращает внимание на изменения в политике правительства в крае со времени Петра I, который желал «обуздать» башкир. В центре внимания Рычкова - ситуация на юго-восточной границе империи в 30-х гг. XVIII в., казахский вопрос, организация и деятельность Оренбургской экспедиции. Ход восстания автором рассматривается неполно, освещаются только действия карательных отрядов [1, с. 3-6]. Для П. И. Рычкова характерна идеализация политики, проводимой в крае. Он пытается объяснить причины восстания особенностями национального характера местного населения. Башкиры, по его мнению, - «...яко от природы непостоянный народ... в коротком времени так усилились и в такую вольность пришли, что многия продерзости чинить отважились». В работе Рычкова, также находим интересное замечание, об ошибке, допущенной Кириловым при выборе маршрута к месту строительства Оренбурга. Если Кирилов «...вместо того, что со всею командою из Казани отправился на Уфу... поехал бы прямо Волгою до города Самары, а отсюда по Самаре и к реке Ори, - то, может быть, башкирцев замешательства ...не последовало» [2, 318-319].
В капитальном труде С. М. Соловьева «История России с древнейших времен» также уделяется внимание нашему вопросу. Автор рассматривает движение башкир 1735-1736 гг. в свете внешней политики Российской империи на востоке. По Соловьеву, все это было связано с необходимостью роста территории государства: «Закрепление окраин составляет одну из видных черт правительственной деятельности в царствование Анны». Он же пишет о планах Кирилова по приведению в поддан-
ство Ташкента и Туркестана, указывая, что восстание башкир не позволило реализовать намеченные планы [3, с. 326-329]. Его «История...» во многом вместе с работами Рычкова стала основой для всего дореволюционного периода историографии по теме. Так, Н. Попов считает, что основной целью русской политики на юго-восточной окраине Европейской России было стремление обезопасить сопредельные территории от набегов кочевых народов, прежде всего казахов [4, с. 170-175].
Казанский историк В. Н. Витевский пишет, что казахский вопрос стал удобный случаем для реализации планов Петра - «буде оная орда ключ и врата» Востока. Что касается непосредственно восстания, он считает, что башкиры заранее знали о готовящейся Экспедиции. Якобы старшина Ногайской дороги Тохчура, находившийся при Тевкелеве еще в Петербурге, написал письмо Кильмяк-абызу, указав действительную цель Экспедиции. А башкиры, подумав, пришли к выводу, что строительство города при слиянии р. Ори и Яика приведет к их окружению со всех сторон русскими [5, с. 133151]. Последние тезисы встречаются в дореволюционной историографии очень часто.
Уфимский автор В. А. Новиков считает, что башкиры затевали новое восстание еще в 1724 г. С этой целью они посылали «...нарочных в калмыцкие и кубанские улусы и в Крым подговаривать к мятежу против русских», но тогда движение было предотвращено и вспыхнуло с приездом Экспедиции [6, с. 65]. Известный историк-краевед
Р. Г. Игнатьев впервые в историографии связал башкирские восстания с политикой правительства в крае [7, с. 39]. Пермский историк А. А. Дмитриев, верно назвав конкретные причины восстаний, сделал важный вывод об их неизбежности [8, с. 28-74].
В рамках Оренбургской ученой архивной комиссии работал А. И. Добросмыслов. В его труде содержится лишь изложение событий по хронологии. Трактовка ограничивается общим для всех пониманием блага для государства от приобретения новых земель с подданством казах. Но все же труд Добросмыслова, является первой специальной работой, посвященной данному восстанию башкир. Автор правильно указал на основную причину восстания - организацию Оренбургской экспедиции. Тут мы находим все ту же осведомленность башкир о планах Экспедиции и «понимание» постепенного окружения их с восточной стороны. Однако с небольшим, но важным дополнением, что с постройкой нового города «не будет никакой возможности возвратить от киргиз, те земли (северная часть ны-
* автор, ответственный за переписку
ISSN І998-48І2
Вестник Башкирского университета. 2G!2. Т. І7. -№!(!)
735
нешней Тургайской области), которые они отняли у них не более четверти века тому назад». Неверен также его вывод о восстании, как выступлении башкир против всего русского населения края [9, с. 4-9].
М. К. Любавский, представитель государственной школы отечественной историографии, рассматривает колонизацию как важнейшую особенность Российского исторического процесса. Он посвятил целую главу истории освоения Башкирии. Автор замечает связь между недовольством коренного населения края и общим ухудшением социально-экономического положения в империи в связи с усилением внешнеполитической активности государства. Отсюда следует важный вывод о наличии общих черт между недовольством башкир и «бунтами» в других частях страны [10, с. 495].
Значительное внимание нашей теме было уделено в советской историографии. Именно советской историографии удалось раскрыть причины, ход и сущность башкирских восстаний.
В работах авторов 20-х гг. С. Атнагулова и М. Л. Муртазина в общем плане правильно названы причины восстаний, хотя их работы посвящены общим вопросам истории края [11]. А. Ф. Рязанов верно рассматривает восстания как народные движения. Он правильно указывает на недовольство башкир земельными захватами, однако не прав, возлагая всю ответственность на недобросовестных уфимских воевод. Интересные мысли по теме высказаны в статье М. Никитина «Основные моменты колонизации Башкирии». Автор признает формальный характер вотчинных прав башкир на их земли, показывает причины восстаний [12].
Представляет большой интерес работа Ш. Ти-пеева «Очерки по истории Башкирии». Он верно связывал причины башкирских восстаний с политикой правительства в крае. Но в работе указана неверная хронология событий. В частности, он пишет, что проект Кирилова был подан еще Петру I, но «оставался без исполнения до царствования Анны» [13, с. 47].
На втором этапе советской историографии еще более усиливается внимание к нашей теме. А. Л. Чулошников рассматривает башкирские восстания как часть «классовой борьбы трудящихся масс», где в качестве эксплуататора выступает само феодальное государство. Впервые на основе широкого круга источников, автором выявлены конкретные причины восстаний, состав их участников, уточнены хронологические рамки движений. Башкирские восстания, шедшие до середины XVIII в., автор подразделяет на 4 периода. Он считает, что первые восстания были сопротивлением башкир политике завоевания, а движения конца XVII - первой половины XVIII в. вызваны закрепощением и колониальным гнетом. Чулошников признает прогрессивное значение башкирских восстаний [14].
Большое внимание нашей теме уделено в «Очерках по истории Башкирской АССР». Здесь правильно определены основные причины восстаний, в том числе и движения 1735-1736 гг. Оно рассматривается как массовое народное движение. Однако нельзя согласиться с общим заключением о башкирских восстаниях как о феодальных и реакционных явлениях, основным содержанием которых стала «борьба башкирских феодалов за эконо-
мическое и политическое господство над башкирским народом», которое они не хотели делить с «царским правительством» [15, с. 186].
Такая позиция характерна и для Н. В Устюго-ва. На научной конференции, посвященной 400-летию добровольного присоединения Башкортостана к Русскому государству, Устюгов выступил с докладом «О характере башкирских восстаний XVII - первой половины XVIII в». В нем он еще более усугубил неверные положения «Очерков..». В частности, он пишет, что «...феодалы юговосточной Башкирии, как и их предки в XVII в., боролись за сохранение отсталых форм хозяйства, препятствовали развитию производительных сил края, тормозили процесс углубления феодальных отношений, смотрели назад, а не вперед». А восстания представляли собой феодальные, реакционные, антинародные движения и имели отрицательное значение [16].
Концепции Н. В. Устюгова придерживается и Н. Ф. Демидова. В своей кандидатской диссертации, посвященной башкирскому восстанию 1735-1736 гг., она последнее оценивает реакционным движением башкирских феодалов и отрицательным событием в истории края. Основной причиной восстания автор считает «внутрифеодальную борьбу» между преобладающей частью башкирских старшин и царским правительством, выражавшим интересы русского дворянства [17].
Против концепции Н. В. Устюгова первыми выступили историки Башкирского государственного университета З. И. Сираев и С. Н. Нигматуллин. В статье З. И. Сираева сделана попытка определить общий характер башкирских восстаний. Автор приходит к важному выводу о несостоятельности концепции Н. В. Устюгова, пишет, что восстания имели большое прогрессивное значении. Он считает, что в ходе этой борьбы повстанцы добились некоторого ослабления феодально-крепостнического и национального гнета [18]. По мнению С. Н. Нигматуллина, восстание 1735-1740 гг. было вызвано усилением колониальной политики царизма, борьба носила антиколониальный и антифеодальный характер. Историческое значение восстаний автор видит в том, что они представляли собой составную часть народных, крестьянских и национальных освободительных движений в Российской империи, которые ослабляли феодально-крепостническую систему и приближали наступление капитализма. Нигматуллин выделяет и некоторые реакционные черты движений, в частности, выдвижение лозунга за отделение от России [19].
С 60-х гг. нашей темой стал заниматься И. Г. Акманов. На основе широкого круга источников, автор приходит к выводу о том, что восстания не были направлены против русского или другого народа, повстанцы боролись за социальное и национальное освобождение в рамках Российского государства. И. Г. Акманов высоко оценивает значение башкирских восстаний, считая, что они являются героической страницей истории башкирского народа. Многовековая борьба за свободу способствовала консолидации башкир как единой народности. В результате восстаний башкиры отстояли личную свободу и вотчинные права на землю и помешали распространить более тяжелые формы
крепостнической эксплуатации на всю Башкирию [20, с. 149-151].
Нашей темой интересовались и зарубежныекол-леги. По мнению американского историка А. С. Доннелли, проект Кирилова положил начало процессу завоевания Башкирии. А восстание 17351740 гг. автор именует колониальной войной [21, с. 103-127].
В новейшей историографии данная тема не теряет своей актуальности. В работе Р. Г. Букановой уделяется значительное внимание организации и деятельности Оренбургской экспедиции. Она указывает, что основание Оренбурга, энергичное вмешательство Кирилова во внутренние дела башкир вызвали недовольство коренного населения. А восстание 1735-1740 гг. поставило под угрозу все планы правительства относительно Башкирии [22, с. 108].
Самарский историк Ю. Н. Смирнов считает, что до Экспедиции в Башкирии российские власти действовали только на ее внутренних землях и никак не контролировали районы дальних кочевий. Проект Кирилова стал основой новой юговосточной политики России и был продиктован поиском путей на Восток. Если даже субъективно план Кирилова безоглядно был устремлен в казахские степи, к Средней Азии, Бадахшану и Индии, то объективно он обусловливался и более географически близкими проблемами. Но ошибка при оценке ситуации в Башкирии и определении главной коммуникации с Яиком стоила Оренбургской экспедиции почти двух потерянных лет и многих людских жизней [23, с. 17-29].
Оригинальностью суждений отличается монография оренбургского историка Д. А. Сафонова. Он впервые в историографии выдвигает мысль о том, что Экспедиция была ничем иным, как авантюрой Кирилова, осуществить которою ему помогли высокие сановники при дворе. В поддержку своей версии автор обращает внимание читателя на нелогичности в действиях Кирилова в той или иной ситуации, постоянную ложь в донесениях в Центр и перекладывание ответственности за свои промахи на других лиц. «Психологический портрет» начальника Экспедиции он дополняет информацией о существовании у Кирилова финансовых проблем, а данное предприятие в случае его удачного исхода было неплохим шансом выделиться и, возможно, разбогатеть [24, с. 25-40].
Итак, по истории башкирских восстаний, в частности о движениях первой половины XVIII в., написано немало исследований, особенно в советское время, где достаточно подробно рассмотрена вся фактическая история проблемы. В то же время практически отсутствуют капитальные работы по
отдельным восстаниям, в частности по движению 1735-1736 гг.
ЛИТЕРАТУРА
1. Рычков П. И. История Оренбургская. Оренбург, 1896. 95 с.
2. Рычков П. И. Топография Оренбургской губернии. Ч. 1. Оренбург, 1887. 331 с.
3. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т.20. М., 1878. 606 с.
4. Попов Н. В. Н. Татищев и его время. М.,1861. 808 с.
5. Витевский В. Н. И. И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 года. Выпуск 1. Казань, 1889. 616 с.
6. Новиков В. А. Сборник материалов для истории Уфимского дворянства. Уфа, 1879. 265 с.
7. Игнатьев Р. Г. Карасакал, лжехан Башкирии (эпизод из истории Оренбургского края XVIII столетия) // Труды научного общества по изучению быта, истории и культуры башкир при Наркомпросе БАССР. Выпуск 2. Стерлитамак, 1922. 82 с.
8. Дмитриев А. А. К истории зауральской торговли. Башкирия при начале русской колонизации // Пермская старина. Выпуск 8. Оренбург, 1900. С. 28-74.
9. Добросмыслов А. И. Башкирский бунт в 1735, 1736 и 1737 годах // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Выпуск 8. Оренбург, 1900. 104 с.
10. Любавский М. К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX века. М.: Наука, 1996. 506 с.
11. Атнагулов С. Башкиры. М.;Л., 1925; Муртазин М. Л. Башкирия и башкирские войска в гражданскую войну. М., 1927.
12. Рязанов А. Ф. Оренбургский край. Исторический очерк. Оренбург, 1928; Никитин М. Основные моменты колонизации Башкирии // Хозяйство Башкирии. 1928. №6-7. С. 73-77.
13. Типеев Ш. Очерки по истории Башкирии. Уфа, 1930. 222 с.
14. Чулошников А. Л. Феодальные отношения в Башкирии и башкирские восстания XVII и первой половины XVIII века // Материалы по истории Башкирской АССР. Ч. I. М.;Л.: АН СССР, 1936. С. 3-64.
15. Очерки по истории Башкирской АССР. Т. 1. Ч. 1. Уфа: Китап, 1956. 300 с.
16. Устюгов Н. В. О характере башкирских восстаний XVII -первой половине XVIII в. // Материалы научной сессии, посвященной 400-летию присоединения Башкирии к Русскому государству. Уфа, 1958. С.117-125.
17. Демидова Н. Ф. Башкирское восстание 1735-1736 гг. авто-реф. дисс. ... канд. ист. наук. М., 1956. С. 14-16.
18. Сираев З. И. О характере башкирских восстаний XVII -первой половины XVIII в. // Из истории Башкирии. Ч. 2. Уфа, 1963. С. 5-23.
19. Нигматуллин С. Н. О характере башкирского восстания 1735-1740 гг. // Из истории Башкирии. Ч. 2. Уфа, 1963. С. 44-58.
20. Акманов И. Г. Башкирия в составе Российского государства в XVII - первой половине XVIII в. Свердловск: Уральский университет, 1991. 156 с.
21. Доннелли А. С. Завоевание Башкирии Россией 1552-1740. Уфа: Китап, 1995. 285 с.
22. Буканова Р. Г. Города-крепости юго-востока России в XVIII веке. Уфа: Китап, 1997. 254 с.
23. Смирнов Ю. Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30-40-е годы XVIII века. Самара: СамГУ, 1997. 189 с.
24. Сафонов Д. А. Начало оренбургской истории. (Создание Оренбургской губернии в середине XVIII века). Оренбург: ОГУ, 2003. 92 с.
Поступила в редакцию 04.04.2012 г.
