CC BY
113
Примечания
1. Соловьев В.С. Чтения о Богочеловечестве. - М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2006.
2. Кобецкий В.Д. Социологическое изучение религиозности и атеизма. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. — 118 с.
3. Лобовик Б.А. Религиозное сознание и его особенности. — Киев: Наукова думка, 1986. — 246 с.
4. Рымкевич Я.А. Место православия в формировании политической культуры российского общества: Дис. ...канд. полит. н.: 23.00.02. - СПб., 2005.
5. Данилов С.А. Пространство власти и религиозное сознание // Многообразие религиозного опыта и проблемы сакрализации и десакрализации власти в христианском и мусульманском мире: Науч. докл./ Под ред. А.В. Гладышева и В.Б. Устьянцева. Часть 1. Власть, религия, культура в изменяющемся мире. Опыт философской рефлексии. — Саратов: Изд-во «Научная книга», 2005. С. 145.
6. Бурлацкая Е.В. Парадоксы современного религиозного сознания // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 2. - М.: Современные тетради, 2005. С. 527-528.
7. Радугин А.А. Уровни религиозного сознания // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 2.
- М.: Современные тетради, 2005. С. 587-588.
8. Крысько Г.М. Социальная психология. - СПб., 2006.
9. Архиепископ Михаил (Мудьюгин). Введение в основное богословие // httphttp // www.klikovo.ru/ db/sekt/47.
10. Милявская Н.Б. Социальная трансформация: (Содержание и субъективная детерминация): Дис. .канд. филос. н.: 09.00.11. Волгоград, 2004.
11. Бердяев Н.А. Философия свободы. Истоки и смысл русского коммунизма. - М.: ЗАО «Сварог и К», 1997. - 413 с.
12. Введенский А.И. Религиозное сознание язычества. Опыт философской истории естественных религий. Т. 1. — М.: Университетская типография, 1902.
13. Золотарев А.В. Взаимодействие религиозного и правового сознания. Автореферат на соискание ученой степени канд. филос. н.: 09.00.11, Брянск, 2001.
14. Джемс В. Многообразие религиозного опыта // Успенский П. Д. TERTIUM ORGANUM «Ключ к загадкам мира». — М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. С. 637.
15. Челищев В.И. Феномен фундаментализма в современном мире: истоки и формы // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. - № 4. — 2006. С. 98-116.
16. Корзо М.А. Образ человека в проповеди XVII века. — М.: ИФРАН, 1999. — 189 с.
17. Гавриленков А.Ф. Трансформация религиозного сознания (на материалах Смоленского края в X-начале XXI вв.). — Смоленск: Смядынь, 2007. — 343 с.
18. ГАСО, ф. 391, д. 3а. Описание сел Ельнинского и Краснинского уездов Смоленской губернии за 1903-1904 годы.
19. ГАСО, ф. 391. д. 4. Описание церквей г. Рославля и сел Рославльского уезда Смоленской губернии за 1903-1906 годы.
20. Капустин Н.С. Особенности эволюции религии (на материалах древних верований и христианства).
— М.: Мысль, 1984.
21. Элиаде М. Священное и мирское/ Пер. с фр., предисл. и коммент. Н.К. Гарбовского. — М.: Изд-во МГУ, 1994.
Н. Е. Шафажинская
ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ОПТИНОЙ ПУСТЫНИ
Оптина Пустынь - одна из величайших святынь Русской земли, прославившаяся своими Старцами - духоносными прозорливыми монахами. На протяжении XIX века эта обитель была одним из наиболее значительных духовных центров России, в который стремились православные паломники, жаждущие познания истины, подлинного смысла бытия и ищущие мудрого наставничества в духовном восхождении.
Благодаря усилиям святителя Филарета (Амфитеатрова), испытавшего особую любовь к монашеству, при Оптиной Пустыни был устроен Скит, для создания которого свт. Филарет привлек последователей учеников преподобного Паисия Величковского братьев Тимофея и Александра Путиловых, принявших монашеский постриг с именами Моисей и Антоний.
Подлинным возрождением, расцветом
и славой своей Оптина Пустынь обязана архимандриту Моисею (Путилову), который в 1822 году был назначен духовником, а в 1826 году - настоятелем монастыря, обеспечив значительный рост материального благосостояния обители и укрепив ее общественное значение (1).
Неоценимая заслуга отца Моисея состоит в том, что при содействии старцев Льва и Макария, этих истинных столпов сокровенный иноческой жизни во Христе, он учредил в Оптиной Пустыни старчество; и с этого времени воссиял в Оптиной Пустыни свет истинного старческого окормле-ния, духовного наставничества.
Говоря о явлении старчества, оказавшего столь значительное влияние на культуру и нравственность русского общества, необходимо подчеркнуть его уникальность и многообразие. Старчество не имеет отношения к какому-то определенному церковному «сословию». Как отмечает инок Всеволод (Филипьев), «старцем является обладатель благодатного дара рассуждения, а также, если есть на то Божие благоволение, то и других даров Святого Духа (дар рассуждения необходим в любом случае). Рассуждение делает старца старцем потому, что при помощи этого дара человек распознает волю Божию и, следовательно, способен богоугодно руководить духовными чадами» (2). По словам архимандрита Софрония (Сахарова), «именно старец в русском церковном сознании преимущественно употребляется в отношении к подвижникам, которые прошли долгий искус, которые опытно познали духовную брань, которые многими подвигами стяжали дар рассуждения, которые, наконец, способы молитвою постигать волю Божию о человеке, то есть в той или иной мере получили дар прозорливости и потому способны духовно руководить обращающимися к ним» (3).
Знаменитый Оптинский скит стал сердцем Оптиной Пустыни, местом, где бился пульс ее жизни, откуда исходила благодатная сила старчества (4). Правомерно утверждать, что нигде традиции старчества не получили такого развития, как в Оптиной Пустыни. Общий портрет оптинских старцев, в основном людей простого звания, может быть составлен благодаря высказыванию святителя Тихона Задонского: «Два
рода ученых и мудрых людей: одни учатся в школах от книг, и множайшие от них суть безумнейшие паче простых и безграмотных, яко и алфавита христианского не знают, ум острят, слова исправляют и красят, но сердца своего исправить не хотят. Другие учатся в молитве со смирением и усердием и просвящаются от Духа Святаго и суть мудрейшие паче философов века сего; суть благочествии и святи, и Богу любез-нии; сии хотя и алфавита не знают, но красно и благоприятно живут» (5).
Первым старцем Оптиной Пустыни считается преподобный Лев (в миру Лев Данилович Наголкин, 1768-1841), происходивший из купеческого сословия. В 1829 году старец Лев вместе с шестью учениками прибыл в Оптину Пустынь, где возродил почти забытый уже на Руси образ монашеского жития - благодатное старчество. Старец Лев, достигший высокой меры духовного возраста, обладал многими духовными дарованиями, среди которых был великий дар прозорливости: от его проницательного взора не могли утаиться душевные тайны приходивших к нему. Наделен был старец и даром чудотворных исцелений; никто и никогда не видел его раздражительным, в гневе на ближнего, не слыхал от него слов нетерпения и ропота; спокойствие и радость никогда не оставляли его. Старчество преподобного Льва продолжалось двенадцать лет и принесло великую духовную пользу всем, кто буквально толпами стремились к нему: дворянам, купцам, мещанам и простому народу, любовно говорившему о старце: «...Да он для нас, бедных, неразумных, пуще отца родного. Мы без него, почитай, сироты круглые» (6).
В 1834 году из Площанской пустыни в Скит прибыл иеромонах Макарий под руководство отца Леонида (Льва), поскольку был особенно к нему расположен с первой встречи в 1828 году. Отец Макарий (в миру Михаил Иванович Иванов, 1788-1860) происходил из дворян Орловской губернии. Очень образованный, любящий просвещение, он прочитывал вывезенные из Молдавии о. Афанасием, его духовным руководителем, учеником Молдавского старца Паи-сия Величковского, книги - переводы с греческого и славянского, исправленные
старцем Паисием: Макария Великого, Иоанна Лествичника, Варсонофия, Фалассия, Исаака Сирина, Максима Исповедника, Фе-одора Студита, Григория Паламы и другие. В Оптиной Пустыни о. Макарий был преемником, другом и сотаинником о. Леонида. Многочисленные посетители обращались к нему как к старцу, ценя в нем искусство врачевания душевных ран, внимательность и терпеливое умение с любовью относиться и сочувствовать всем ближним и дальним в их душевных переживаниях и жизненных трудностях. Вот краткая характеристика старца, данная ему митрополитом Трифоном (Туркестановым): «Преподобный Ма-карий был человек замечательно мягкий, кроткий и нежный, глубоко поэтической души. Главная добродетель, которой он особенно требовал от своих духовных детей, считая ее основанием правильной христианской жизни, - смирение» (7).
Весьма важное и ценное начинание отца Макария в Оптиной Пустыни - это книгопечатание, необходимое для утоления насущной потребности российского общества в духовной литературе. Оптинскому монастырю, благодаря преподобному Мака-рию, удалось наладить выпуск книг духовного содержания. Ради этой цели старец объединил вокруг себя и своего детища известных, авторитетных людей, духовно устремленных «интеллектуалов», среди которых были Степан Петрович Шевырев (1806-1864), русский литературный критик, поэт, историк литературы и искусства; Михаил Петрович Погодин (18001875), Михаил Александрович Максимович (1804-1873), выдающийся ученый, окончивший словесный, а затем естественный факультеты Московского университета; Николай Васильевич Гоголь (1809-1852); философы братья Иван Васильевич и Петр Васильевич Киреевские. Со старцами Оп-тиной Пустыни их связывала не только литературная работа - многие стали духовными чадами старцев (8).
Так, Иван ВасильевичКиреевский (18061856), известный русский философ, с разрешения старца Макария построил в березовой роще имения Долбино (в 40 верстах от Пустыни) домик, который в 1848 году был освящен преподобным, и с тех пор, с позволения еперхиального начальства, о. Макарий
периодически приезжал в Долбино для работы по приготовлению к печати рукописей святоотеческих сочинений. Иван Васильевич Киреевский сталдуховнымчадомо. Макария, как и супруга философа, Наталья Петровна Киреевская, принимавшая активное участие в издательской деятельности.
Духовный писатель и историк Иван Михайлович Концевич (1893-1965) отмечал: «Из всех мирских лиц, перебывавших в Оп-тиной Пустыни, Киреевский ближе других подошел к ее духу и понял, как никто другой, ее значение как духовной вершины, где сошлись и высший духовный подвиг внутреннего делания, венчаемый изобилием благодати даров стяжения Св. Духа, и одновременно служение миру во всей полноте, как в его духовных, так и житейских нуждах. Он видел в Оптиной претворение в жизнь мудрости святоотеческой» (9). Вместе со старцем Макарием и С.П. Шевыревым Киреевский работал над переводами текстов свв. Исаака Сирина и Максима Исповедника. По благословению митрополита Московского Филарета (Дроздова) вышли в свет «Житие и писания Молдавского старца Паисия Ве-личковского» (1847), «Преподобного отца нашего Нила сорского предание ученикам своим о жительстве скитском» (1849) и множество других ценнейших для духовного просвещения и образования произведений. Но жизнь И.В. Киреевского была недолгой. Оптина Пустынь воздала ему честь тем, что его похоронили рядом со старцем Львом, а на могильном камне поместили слова прем. 8:2, 21.
Святитель Филарет, митрополит Московский, не только благословил книгоиздание в Оптиной Пустыни, но был самым высоким его покровителем. Он лично участвовал в проверке переводов, определении последовательности изданий, привлечении необходимых людей. «У старцев как все поспевает, удивительно! Очень им благодарен...», - передал он через Н.П. Киреевскую отцу Макарию свою восторженную оценку (10).
Кроме книгопечатания, о. Макарий организовал в Скиту производство: токарное, переплетное, футлярное и ложечное. Он убеждал братию в том, что монах, занятый рукоделием, борется с одним только бесом, а праздный - со многими.
Самым ярким светилом в созвездии Оп-тинских старцев стал отец Амвросий (в миру Александр Михайлович Гренков, 1812-1891), сын причетника (пономаря) Михаила Федоровича и жены его Марфы Николаевны Гренковых.
По благословению подвижника Илари-она Александр тайно от всех ушел в Опти-ну Пустынь и в апреле 1840 года был зачислен в ее братство и пострижен в монашество с именем Амвросий в честь святителя Амвросия Медиоланского; 9 декабря 1845 года он был рукоположен в иеромонаха. После смерти о. Льва его духовным наставником стал о. Макарий. По причине очень слабого здоровья преподобный Амвросий более тридцати лет прожил в Скиту, отдавая все нравственные силы самоотверженному служению ближним (11). Целый день дверь его кельи была открыта, и сотни людей ежедневно шли к нему со своими нуждами ради того, чтобы получить мудрый совет, духовное утешение, решение насущных жизненных вопросов, прощение грехов. К нему обращались представители разных сословий: крестьяне, купцы, аристократы, интеллигенты. К отцу Амвросию приезжали известные и знаменитые общественные деятели, писатели: Ф. М. Достоевский, Н. В. Гоголь, В. С. Соловьев, К. Н. Леонтьев, Л. Н. Толстой, М. П. Погодин, Н. Н. Страхов и многие другие (12). Известный русский философ и писатель Константин Николаевич Леонтьев (1831-1891), выйдя в отставку, поселился в Оптиной Пустыни, где прожил 15 лет, пользуясь наставлениями от старца Амвросия (13).
Федор Михайлович Достоевский писал в Оптиной Пустыни свой роман «Братья Карамазовы», а собирательный образ старца Зосимы, созданный великим писателем, содержал в себе черты преподобного Амвросия Оптинского и, возможно, старца Зосимы Верховского (14).
Находясь под глубоким впечатлением от Оптиной Пустыни и вдохновенный беседами со старцем Амвросием, Ф. М. Достоевский позже писал: «От монахов кротких и жаждущих уединенной молитвы выйдет, может быть, еще раз спасение земли Русской! Ибо воистину приготовлены в тишине "на день и час, на месяц и год". Образ Христов хранят пока в уединении своем благо-
лепно и неискаженно, в чистоте правды Бо-жией, от древнейших отцов, апостолов и мучеников, и когда надо будет, явят его поколебавшейся правде мира. Сия мысль великая. От востока звезда сия воссияет» (15).
В словах великого писателя выражена истинная сущность русского православного монашества, которое на протяжении всей исторической жизни народа благоговейно охраняло в нем и для него неискаженным образ Христов: «В о. Амвросии живет и действует тот же самый дух, перед которым мы благоговейно склоняемся в лице Антония и Феодосия Печерских, Сергия Радонежского, Зосимы и Савватия Соловецких и который проявился в лице преподобного Серафима Саровского» (16).
Старец Амвросий принимал всех с одинаковой любовью и благорасположением, привлекая к себе сердца людей тем, что «по всеобщему и единодушному признанию, был одним из глубочайших знатоков сокровеннейших движений души человеческой, опытнейшим распутывателем духовных недоумений, мудрейшим и любве-обильнейшим наставником» (17). На нем, очевидно для всех, почила благодать Бо-жия. Преподобный Амвросий стяжал дары Святого Духа: старческую рассудительность, евангельскую любовь, прозорливость, дар исцелений. Обладая ценнейшим даром духовного рассуждения, на вопрос: «Как жить?» прп. Амвросий давал такой замечательный ответ: «Мы должны жить на земле так, как колесо вертится: чуть одной точкой касается земли, а остальными стремится вверх; а мы как заляжем, так и встать не можем» (18).
Несмотря на тяжелые болезни, общение и помощь множеству посетителей, составление писем, прп. Амвросий продолжал книгоиздательскую деятельность, начатую отцом Макарием. Великое дело духовного просвещения нашло плодотворное продолжение. Так, в 1861 году была издана первая книга: «Сказаниео жизнии подвигах старца Оптиной Пустыни иеросхимонаха Мака-рия» (составлена архимандритом Леонидом (Кавелиным)). В 1862 году вышло «Собрание писем о. Макария» (4 тома к монахиням, 1 том к монахам и 1 том к мирским особам). В 1866 году было выпущено новое издание Аввы Дорофея; в 1869 году -
«Симеона Нового Богослова 12 слов», в переводе отца Климента и отца Анатолия; в 1870 году - «Жизнеописание игумена Антония», составленное о. Климентом; в 1874 году - «Жизнеописание Петра Да-маскина» в переводе иеросхимонаха Юве-налия. В 1876 году было издано «Жизнеописание старца Леонида» и «Описание Козельской Оптиной Пустыни» (составленное о. Леонидом Кавелиным); в 1882 году - «Жизнеописание Архимандрита Моисея»; в 1885 году - «Указание пути ко спасению (опыт аскетики); в 1887 году - «О монашестве» и др. (19). Кроме перечисленных произведений, были выпущены 20 брошюр разного содержания и новые издания вышедших ранее книг. Особое место в книгоиздательской деятельности уделялось жизнеописаниям и творениям Оптинских старцев и святых отцов. Изданные книги рассылались по библиотекам монастырей, академиям, семинариям, епархиальным архиереям и раздавались богомольцам. Оценивая издательскую деятельность Оптиной Пустыни, святитель Игнатий (Брянчанинов) писал: «Все русское монашество обязало особенною благодарностью Оптиной Пустыни за издание многих творений Святых Отцов.» (20).
Кроме литературно-издательской деятельности, окормления насельников и богомольцев Оптиной Пустыни, огромной переписки по жизненно важным вопросам, с именем преподобного старца Амвросия связано устройство Шамординской женской обители. В 1884 году недалеко от Оптиной Пустыни, в деревне Шамор-дино, по благословению старца Амвросия, была создана женская община, в которую, в отличие от других монастырей, принимали неимущих и больных женщин. Заботами, трудами и молитвами старца Амвросия обитель постоянно росла. Преподобный ежегодно приезжал в Шамордино для непосредственного наблюдения и духовного руководства хозяйством и жизнью обители. Много внимания уделял старец общине, проводя духовные беседы с сестрами и настоятельницей. Именно здесь, в Шамордино, суждено было преподобному Амвросию встретить свою кончину, которая произошла 10 октября 1891 года.
Оптинское старчество, подобно могучему древу, дало много плодоносных ветвей. Без преувеличения можно сказать, что оп-тинское старчество стало училищем благочестия и веры для всех, искреннее ищущих спасения души (21).
Оптинские старцы как истинные философы, педагоги и психологи всей своей жизнью явили пример того, что дело нашего христианского усовершенствования, дело жизни сокровенной во Христе и с Богом есть дело не теории, а практики. Преподобный Амвросий говорил: «Без показания и лапти не сплетешь, а тем более без показания не устроишь дома души своей. Можно хорошо знать заповеди Божии - о нищете духовной, о плаче, о кротости, о чистоте сердца и т.п., но от знания далеко еще до стяжания» (22).
Выделяя главную черту в образе великих преподобных оптинских старцев, митрополит Трифон (Туркестанов) пишет: «Особенно отличались они (старцы) тою добродетелью, которая называется венцом всех других, - любвеобильностью. Если бы они не имели ее, то все их наставления и даже пример подвижнической жизни не принесли бы никакой пользы . Она заставила их выйти на великий подвиг служения ближнему и давала силы претерпевать все лишения. Так жить и действовать мог только подвижник, совершенно отвергшийся от мира, свергший с себя все его узы, вдохновенный духом христианской любви» (23).
Значение Оптиной Пустыни для русской и мировой культуры огромно. Лучшие представители русской интеллигенции находили здесь духовное окромление, утешение и нравственные силы для творчества. Так, Николай Васильевич Гоголь три раза осуществлял паломничество в Оптину Пустынь. На его размышления о великой ответственности писателя перед Богом за свое творчество повлияли беседы со старцем Макарием. Можно сказать, что писатель дышал Опти-ной Пустынью как чистейшим воздухом, испытывая потребность в общении со старцами. О своем неизгладимом впечатлении от посещения Оптиной Пустыни Н. В. Гоголь поделился с графом А. П. Толстым, в доме которого он жил последние четыре года своей земной жизни: «Я заезжал по дороге в Оптинскую Пустынь и навсегда унес о ней
воспоминание. Я думаю, на самой Афонской Горе не лучше. Благодать видимого там присутствует. Это слышится в самом наружном служении, хотя и не можем объяснить себе почему. Нигде я не видел таких монахов. С каждым из них, мне казалось, беседует все небесное...» (24).
Неоднократно был в Оптиной Пустыни и писатель Лев Николаевич Толстой, отлученный от Церкви за богоборчество в 1901 году. Первая его поездка состоялась в 1877 году вместе с философом и публицистом Н. Н. Страховым, а три года спустя, когда Толстой вступил на путь собственного богоискательства, он отправился в Оптину Пустынь пешком. У Толстого обнаружились серьезные противоречия со старцем Амвросием. Выступая как учитель и моралист, писатель высказал преподобному свои «духовные откровения», но получил должный отпор. За год до смерти старца Амвросия Толстой вновь посетил Оптину Пустынь, где состоялся их тяжелый и нелицеприятный разговор. Старец был в сильном изнеможении и еле дышал. «Он крайне горд», - сказал отец Амвросий вслед писателю (25).
К умирающему уже Л.Н. Толстому ездил преподобный оптинский старец Варсо-нофий, который вспоминал: «Ездил в Ас-тапово, не допустили к Толстому. Молил врачей, родных - ничего не помогло. Железное кольцо сковало покойного Толстого. Хоть и Лев был, но ни разорвать кольца, ни выйти из него не мог. Как я понимаю,
Толстой искал выхода. Мучился, чувствовал, что перед ним вырастает стена. А что из Петербурга меня посылали в Астапово, это неверно. Хотел напутствовать Толстого: ведь сам он приезжал в Оптину, никто его не тянул.» (26).
В годы лихолетья первой половины ХХ века Оптина Пустынь была подвергнута поруганию, в котором она находилась шестьдесят пять лет, но никто из ее насельников не отверг мученического креста, помня слова, сказанные одним из последних старцев - Анатолием Младшим: «Бойся Господа, сын мой, бойся потерять уготованный венец, быть отвергнутым от Христа во тьму кромешную и муку вечную, мужественно стой в вере и, если нужно, с радостью терпи изгнания и другие скорби, ибо с тобою будет Господь... и святые мученики и исповедники, они с радостью будут взирать и на твой подвиг» (27).
Молитвами преподобных старцев Оп-тина Пустынь снова возрождается и уже излучает святость во все российские пределы. Есть надежда на возрождение старчества, как и было предсказано преподобным Нектарием Оптинским, и в обители будет еще семь светильников. Как пишет иеромонах Василий (Росляков), один из оптинских новомучеников, «сегодня Оп-тина Пустынь возрождается и первенствует. Восстанавливается связь времен, восстанавливается Оптина Пустынь, восстанавливается правда» (28).
Примечания
1. Иеромонах Ераст (Вытропский). Историческое описание Козельской Оптиной Пустыни и Предте-чева скита (Калужской губернии). Издание Свято-Введенской Оптиной Пустыни, 2002. С. 77.
2. Монреальская мироточивая Икона и Брат Иосиф // Дом Иконы. Монреаль: Паломник. М., 2003. С. 23-24.
3. Архимандрит Софроний (Сахаров). Старец Силуан Афонский. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2002. С. 388.
4. Горбачева Н.Б. Оптинские старцы. - Издательство Московского Подворья Свято-Троицкой Серги-евой Лавры, 2006. С. 17.
5. Иеромонах Ераст (Вытропский). Указ. соч. С. 93.
6. Собор преподобных Отцов и Старцев, в Оптиной Пустыни просиявших. Издание Свято-Введенской Оптиной Пустыни, 2001. С. 10-11.
7. Акафист Собору Святых преподобных Оптинских старцев. М.: Приход Храма Святого Духа сошествия, 2003. С. 28.
8. Горбачева Н.Б. Указ. соч. С. 69-70.
9. Концевич И.М. Оптина Пустынь и ее время. Сергиев Посад; Владимир, 1995. С. 207.
10. Горбачева Н.Б. Указ. соч. С. 71.
11. Душеполезные поучения преподобного Амвросия Оптинского. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 2002. С. 12.
12. Там же. С. 13.
13. Яковлев А.И. Лекции по истории Христианской Церкви. М.: Паломник, 2006. С. 315.
14. Преподобный Зосима (Верховский). Житие. Воспоминания. Слова и наставления. М.: Храм Софии Премудрости Божией, 2005. С. 7.
15. Собрание писем преподобного старца иеромонаха Амвросия к монашествующим. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 2001. С. 41.
16. Там же.
17. Там же. С. 6.
18. Собор преподобных отцов и старцев, в Оптиной Пустыни просиявших. Издание Свято-Введенской Оптиной Пустыни, 2001. С. 41.
19. Иеромонах Ераст (Вытропский). Указ соч. С. 182.
20. Душеполезные поучения прп. Амвросия Оптинского. Указ. соч. С. 14.
21. Акафист Собору Святых преподобных Оптинских старцев. М.: Приход храма Святого Духа сошествия, 2003. С. 28-29.
22. Собрание писем преподобного Оптинского старца Амвросия к монашествующим. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 1995. С. 5.
23. Собор преподобных отцов и старцев в Оптиной Пустыни просиявших. Указ. соч. С. 5.
24. Горбачева Н.Б. Указ. соч. С. 78-79.
25. Там же. С. 238-240.
26. Там же. С. 250.
27. Там же. С. 319-321.
28. Жизнеописание Оптинских новомучеников иеромонаха Василия, инока Фералонта, инока Трофима. - Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2003. С. 47.
Е.В. Павлов, С.В. Павлова
СЕМАНТИЧЕСКАЯ КОРРЕЛЯЦИЯ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ОБРАЗОВ И ОРНАМЕНТАЛЬНЫХ СИМВОЛОВ (НА ПРИМЕРЕ
ИНТЕРПРЕТАЦИИ ЗАПАДНОБУРЯТСКОГО СВАСТИЧЕСКОГО СИМВОЛА-УЗОРА АРБАГАЙ)
Изучение орнамента остается одним их актуальных направлений в исследовании традиционной культуры. Его актуальность обусловлена не только тем, что орнамент является важнейшим, хотя и до сих пор недостаточно адекватно оцененным источником в области историко-генетических реконструкций. Как известно, орнамент представляет собой сложноассоциативный, но вместе с тем «зримый, доступный, лаконичный и выразительный» язык, своеобразно повествующий о явлениях объективного мира (7, с. 31). Можно сказать, что орнамент являлся тем символическим «языком», в котором находили овеществленную
реализацию мифологические представления, в том числе и космологического уровня. Учитывая, что эти представления выступают базовыми (парадигматическими) основаниями для той или иной традиционной культуры, нам в настоящей публикации хотелось бы обратиться к исследованию семантической корреляции мифологических образов и орнаментальной символики на примере анализа западнобурятского бытового орнамента.
Предварительно нам хотелось подчеркнуть, что, трактуя миф как «текст», который посредством символической и знаковой кодировки находит множественную
