CC BY
28
Исторические науки
60 -лтмо Победы в Великой Отечественной войне посвящается
ИСТОРИКИ ЮГА РОССИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
К.А. Ушмаева
THE HISTORIANS OF THE RUSSIAN SOUTH DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR
Ushmaeva К.А.
The article interprets the educational work of historians and historical faculties in the South of Russia during the Great Patriotic war. The problems and progress of specialist training in Rostov State University, Krasnodar, Pyatigorsk, Stavropol, Dagestan, Kabardinian, Astrakhan and Stalingrad Pedagogical Institutes are analyzed.
В статье освещается деятельность историков и исторических факультетов юга России в годы Великой Отечественной войны. Анализируются трудности и успехи подготовки специалистов в Ростовском госуниверситете, Краснодарском, Пятигорском, Ставропольском, Дагестанском, Кабардинском, Астраханском и Сталинградском педагогических институтах.
УДК 940.53 (470.44/.67)
Нападение нацистской Германии на СССР было с возмущением и негодованием встречено многими народами юга России. Во всех высших учебных заведениях 22 июня 1941 г. состоялись митинги, на которых преподаватели и студенты заявили о готовности выполнить свой гражданский долг -встать на защиту Родины. Так, например, на митинге в Ставропольском педагогическом институте, на котором присутствовало свыше 300 человек, выступил секретарь партийного бюро В.М.Ломтев. Он заявил, что каждый студент и преподаватель института «готов выступить по первому призыву партии и правительства на защиту Родины, чести и свободы» (1).
С первых дней войны многие преподаватели и студенты ушли на фронт. Среди них директор СГПИ П.В. Кулев, студенты и преподаватели кафедры истории Е.А. Трегу-бов, М.П. Заикин, Т.И. Беликов, Н.В. Галь-тяпин, А.В. Авксентьев, Н.И. Иванько и другие.
Трудными дорогами войны от Сталинграда до Берлина в составе 8 гвардейской Армии под командованием генерала В.И. Чуйкова прошел преподаватель кафедры всеобщей истории М.П. Заикин. Вспоминая эти дни, ветеран пишет: «8 гвардейская армия (в ее составе была моя 57-я гвардейская стрелковая дивизия) после Великой Сталинградской битвы с победными боями освобождала города и села на Дону, в Белоруссии, Польше и после успешного завершения одной из крупнейших наступатель-
ных операций: Висла-Одер - 3 февраля 1945 г. вышла на р. Одр, захватив на ее западном берегу плацдарм. До столицы фашисткой Германии оставалось 60 км» (2).
Далее М.П. Заикин описывает одну из самых героических страниц Второй мировой войны - битву за Берлин. «Сейчас с новой силой воскресают в памяти грозные события огненных лет войны из многочисленных сражений после Сталинграда и Висло-Одерской операции - битва за Берлин. Войска 1-го Белорусского фронта, которым командовал Георгий Константинович Жуков (в их состав входила и 8-я гвардейская армия), 16 апреля ранним утром нанесла врагу удар невиданной силы. От выстрелов многих тысяч орудий минометов и наших легендарных катюш «ярко озарилась вся местность, вслед за этим раздался потрясающий грохот разрывов снарядов, мин авиационных бомб. В воздухе нарастал несмолкаемый гул бомбардировщиков. Это была потрясающая картина! Гитлеровские войска на Зееловских высотах были буквально потоплены в море огня и металла» (3).
Воспоминания преподавателя-историка и ветерана войны проникнуты болью и гордостью за советскую армию. Максим Петрович описывает события с беспристрастностью и точностью историка и одновременно как очевидец событий, который видел войну своими глазами. «Несмотря на упорное сопротивление, 21 апреля войска Маршала Советского Союза Г.К. Жукова ворвались в столицу фашистской Германии - Берлин. Завязалась кровопролитная битва. Наша 8-я гвардейская армия шла по направлению к центру - к рейхстагу, к гитлеровской канцелярии. В дни штурма Берлин превратился в кромешный ад! Клубы черного дыма застилали небо, а гигантские пожарища освещали его улицы. Поэтому надо отметить особый героизм наших солдат и офицеров: встать в атаку в последние дни войны -очень непросто. И еще одна особенность Берлинской операции - она была проведена в кратчайший срок. За Москву и Сталинград мы бились несколько месяцев, а Берлин был взят за 10 дней! Мировая история войн такой победы не знает!» (4).
В первые же дни войны свыше 600 студентов и 66 научных работников Ростовского государственного университета стали бойцами Красной Армии. Когда враг оказался на подступах к Ростову, почти все оставшиеся коммунисты университета во главе с секретарем парткома Д.Н. Шишовым пошли добровольцами в Ростовский полк, ставший на пути противника к воротам Кавказа. Много студенток, пройдя обучение на курсах медсестер, также ушли на фронт. Особую память оставил у студентов и преподавателей РГУ доцент кафедры марксизма-ленинизма Д.Н. Шишов, вставший вместе с другими преподавателями и студентами университета на защиту города. Бойцы батальона, где Дмитрий Николаевич был комиссаром, яростно дрались с превосходящими силами противника, не давая ему продвигаться на этом участке. 21 ноября 1941 г. в боях за хутор Волошино Родионово-Несветайского района Ростовской области разорвавшейся вражеской миной Д.Н. Ши-шов был смертельно ранен, и на руках бойцов своего батальона скончался. Пример храбрости и боевого духа командира вдохновил его бойцов на ожесточенное сопротивление врагу (5).
Многие выпускники исторических факультетов на фронтах Великой Отечественной войны стали политработниками. В окопах и блиндажах, часто перед боем, они читали бойцам газеты, напоминая о античеловеческих замыслах гитлеровской верхушки, рассказывали о героических традициях русского народа: его полководцах и флотоводцах. В это время были изданы небольшие брошюры о Суворове, Кутузове, Нахимове, подвиги которых вдохновляли бойцов Красной Армии на разгром врага.
Следует отметить, что в сложной обстановке первых лет войны, когда города юга России подвергались бомбардировкам и обстрелам, учебные занятия в Ростовском университете, Краснодарском, Ставропольском, Сталинградском, Астраханском педагогических институтах, а также педагогических институтах автономных республик Северного Кавказа не прекращались.
В трудных условиях военных действий, оккупации продолжалась исследовательская и издательская деятельность историков. Ученые продолжали разрабатывать различные аспекты истории Дона и Северного Кавказа. Так, профессор РГУ Н.И. Покровский в 1941 г. опубликовал статью «Мюридизм» (6), профессор СевероОсетинского пединститута Г.А. Кокиев издал труд о крестьянской реформе в Северной Осетии (7), доцент Дагестанского пединститута В.Г. Гаджиев изучал роль России в истории Дагестана, впоследствии им была опубликована монография по этой теме (8). Доцент Чечено-Ингушского пединститута С.К. Бушуев выпустил работу о революционном движении в Чечено-Ингушетии в 1905-1907 гг. (9), доцент Пятигорского пединститута М. Дрогалина готовила книгу о революции 1905-1907 гг. на Ставрополье (10).
В историографии народов Северного Кавказа в военное время наибольшему пересмотру подверглась история Кавказской войны 1817-1864 гг., которая теперь стала оцениваться как справедливая, прогрессивная борьба горцев против царизма. Эта оценка сохранилась до конца войны. Имя Шамиля использовалось в этот период в патриотических целях для мобилизации горского населения на борьбу с немецко-фашистскими захватчиками.
Годы Великой Отечественной войны отчасти разрядили удушливую идеологическую атмосферу 30-х гг. Однако они нанесли урон науке и образованию. Многие ученые, преподаватели, студенты не вернулись с поля боя; вузы были эвакуированы, а их здания разрушены, оставшиеся в тылу преподаватели не могли продолжать научную и учебную деятельность.
Важной частью научной и учебной работы высших учебных заведений юга России в годы войны было изучение и пропаганда выступлений и приказов председателя Государственного Комитета обороны СССР Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина. Вскоре они были собраны в книге «О Великой Отечественной войне Советского Союза», вышедшей пятью изданиями как на
русском, так и на языках народов Северного Кавказа (11).
В военные годы растет роль и значение истории как средства идеологической пропаганды. Сталинский режим сделал многое, чтобы направить в официальное русло пробудившийся в народных толщах искренний патриотизм. Мощь прежнего Русского государства, его осуждаемая ранее «колониальная политика» отныне представлялись в качестве позитивных факторов. Литература, кино и официальная пропаганда, воспевшие почти исключительно героев революции и гражданской войны, обратились к образам героев прошлого: Александра Невского, Петра Великого, Александра Суворова, Михаила Кутузова и др. Эта линия еще более усилилась после Сталинградской битвы, в частности, с возвращением в армию погон, орденов, офицерских и генеральских званий.
Таким образом, перед исторической наукой в целом и преподавателями истории СССР школ и вузов, в частности, встала задача - показать вклад великих патриотов в защиту Родины, в изгнание чужеземных захватчиков из ее пределов. Изучение этих вопросов, которые тесно увязывались с решением задач военного времени, стало предметом исследований историков юга России в годы войны. Особой результативностью выделялись усилия преподавателей недавно созданного Пятигорского педагогического института: А.А. Сердобольская разрабатывала вопрос о хронологии походов русских князей против татар и битвы при р. Калке; Р.З. Вартанова изучала тему «Суворов на Кавказе», П.А. Брюханов - государственное устройство и административное управление вольных обществ Дагестана в первой четверти XIX в. Директор Ставропольского педагогического и учительского института профессор А.В. Козырев написал работу о культуре славянских народов и их борьбе за свою независимость (12).
Специфика преподавания истории в военное время состояла в том, что в соответствии с Инструктивным письмом Нарком-проса РСФСР от 1942 г. на уроках и внеклассных мероприятиях необходимо было усилить военно-патриотический аспект обу-
чения и воспитания, подробно знакомить учащихся с биографиями русских полководцев, добивавшихся победы над врагом. Была пересмотрена оценка некоторых исторических деятелей, в частности, Ивана Грозного, Петра Великого, как создателей и защитников российского государства. Одновременно в курсах по зарубежной истории раскрывалась захватническая сущность германского империализма, разоблачались человеконенавистнические планы фашистской Германии.
В июле 1942 г. война пришла на Северный Кавказ. В сложной обстановке оказались вузы региона. 8 июля 1942 г. нацистская авиация разбомбила здание физико-математического факультета РГУ, погибло 12 работников экспериментальных мастерских. Фронт стремительно приближался к городу. Университет начал готовиться к эвакуации. Под руководством ректора С.Е. Бе-лозерова и секретаря парткома Ф.А. Кучерявой демонтировалось учебное и научное оборудование, готовились к отправке архив, библиотека, студенты и преподаватели. В фондах Государственного архива Ростовской области имеется интересный документ: «Пропуск № 1221 от 31 июля 1942 г. ректору Ростовского госуниверситета Белозеро-ву С.Е. на проезд с профессорско-преподавательским составом в количестве 180 человек от ст. Махачкала до гор. Фрунзе» (13). На основании этого документа, университет эвакуировался в начале в г. Махачкалу, затем - в город Ош Киргизской ССР.
Начался новый период в деятельности вуза - эвакуационный. Университет был объединен с Ростовским педагогическим институтом, и наиболее острой проблемой стала нехватка высококвалифицированных кадров: нередко кафедры возглавляли аспиранты. Объединенный коллектив РГУ и РГПИ насчитывал всего 9 профессоров, 25 доцентов, 25 преподавателей, лаборантов и ассистентов (14).
В фондах ГАРО нами обнаружен Приказ по Наркомпросу РСФСР от 21 октября 1942 г. «О работе Ростовского университета им. В.М.Молотова», в котором отмечается вклад коллектива университета в оборону
города в 1941-1942 гг. и ставятся задачи по организации учебного процесса на новом месте. Приказ, в частности, обязывает ректора университет С.Е. Белозерова: а) обеспечить набор студентов на первые курсы университета 150 человек, учительского института - 100 человек, заочного отделения пединститута - 200 человек; б) принять все меры к возвращению в университет бывших студентов РГУ и РГПИ, эвакуированных из Ростова; в) обеспечить все специальности университета квалифицированными кадрами (15).
Одновременно Наркомпрос ставил вопрос перед Всесоюзным комитетом по высшей школе о помощи РГУ со стороны ректоров местных вузов в обеспечении студентов учебной литературой, оборудованием, реактивами и учебными пособиями.
Ростовские ученые на новом месте активно включились в подготовку кадров и научные исследования. В частности, местное руководство высоко оценило вклад сотрудников университета в исследование Наукацкого минерально-сырьевого комплекса, местного растительного сырья и разработку истории Ошской области.
В связи с началом боевых действий на южном фланге советско-германского фронта, 1 августа 1942 г. был закрыт Краснодарский педагогический институт. Учебная база института была сильно подорвана, остались в целости лишь два студенческие общежития и дома научных работников. Сохранилась библиотека в 20 тыс. томов, метеорологический центр и немного учебного оборудования (16).
Ставропольский (Ворошиловский) госпединститут был эвакуирован в Азербайджанскую ССР, где работал в течение полугода. Институт испытывал серьезные трудности в преподавательских кадрах, оборудовании, учебниках. Эти же проблемы сохранились и после возвращения из эвакуации в феврале 1943 г. Представить себе тот громадный комплекс проблем, которые предстояло решить вузам в первые годы войны, позволяет любопытный документ, обнаруженный нами в фондах ГАСКа. В «Отчете о работе Ставропольского пединститута в
1944/45 учебном году» дирекция просит Наркомпрос выделить институту к следующему учебному году: 1) две автомашины (для провозки дров, так как окрестные леса вырублены); 2) дать наряд на 120 литров спирта и 200 литров бензина (для лабораторий); 3) 500 тонн угля; 50 к/м пиломатериалов; 300 килограмм краски; 500 квадр. метров кровельного железа (для восстановительных работ, которые ведутся крайне медленно); 4) обеспечить утверждение набранных по конкурсу научных работников и командировать недостающих работников (17).
Трудности Великой Отечественной войны сказались и на вузах республик, территория которых не была оккупирована врагом. Так, в 1941-1942 гг. Дагестанский обком партии и СНК трижды поднимали вопрос о закрытии Дагестанского педагогического института из-за нехватки мобилизованных на фронт кадров преподавателей и резкого уменьшения по той же причине числа студентов (18). Отчасти этот вуз был спасен за счет эвакуированного в Дагестан Крымского пединститута им. М.В. Фрунзе, который слили с Дагестанским пединститутом.
Однако республике требовались квалифицированные кадры, поэтому бюро обкома партии и СНК ДАССР в январе 1944 г. принимают постановление «О мероприятиях по укреплению системы заочного педагогического образования». Были облегчены требования вступительных экзаменов, от которых освобождались лица, имевшие среднее образование с отметками «отлично» и «хорошо», введены дополнительные занятия по русскому языку, организованы подготовительные курсы, устанавливалась стипендия независимо от успеваемости (19).
Отчет о работе Кабардинского пединститута и учительского институтов за 1943/44 учебный год свидетельствует, что в это время в институтах осталось всего лишь 42 преподавателя (из них: 2 профессора, 14 доцентов, 13 старших преподавателей и 10 аспирантов). В течение года в институт прибыли доценты новой истории В.Г. Антонов, доцент по древней истории А.В. Дмитриев и
профессор по истории СССР Г.А.Кокиев (20).
На историческом факультете Кабардинского пединститута обучалось всего 37 человек, учительского института - 38 человек. Учебный план в целом выполняли на 94%. По историческим дисциплинам план не довыполнялся, потому что из-за отсутствия преподавателя на 1-11 курсах не читались лекции по «Истории СССР». Прибывший во II семестре профессор Г.А. Кокиев даже при максимальной нагрузке не смог полностью вычитать курс (21).
В период войны продолжал работать Астраханский педагогический институт, который имел в значительной степени укомплектованный преподавательский состав. Об этом свидетельствует, в частности, штатное расписание кафедры истории на 1940/41 учебный год. Несмотря на репрессии предвоенных лет, кафедре удалось сохранить костяк преподавательских кадров: на кафедре работало 6 человек (22). Многие преподаватели кафедры истории пединститута закончили ведущие вузы страны: МИФЛИ, МГУ, ЛГУ и др. Однако ученых степеней и званий не имели из-за отсутствия в стране эффективной системы аспирантуры и докторантуры.
В период войны в наиболее сложных условиях пришлось трудиться преподавателям Сталинградского педагогического института, который в связи с бомбардировками города 25 августа 1942 г. прекратил свою деятельность. Однако уже 15 июня 1943 г. СГПИ в соответствии с правительственным постановлением начал учебные занятия в г. Камышине.
Институт возобновил свою работу в следующем составе: факультеты: физико-математический, естественный, географический, литературный и исторический. В вузе было 14 кафедр и 61 преподаватель. Укомплектованность кафедр исторического факультета показана в нижеприводимой таблице.
Укомплектованность кафедр исторического факультета СГПИ (23)
№ Наименование кафедры гверждено штатов актически >аботало Вакансии
т р ©
1 Основ марксизма-ленинизма 4 2 Доценты
2 История СССР 4 2 Профессор, зав. кафедрой
3 Всеобщая история 4 2 Доценты
Следовательно, штатное расписание кафедр исторического факультета Сталинградского пединститута в феврале 1944 г. было укомплектовано на половину. И это понятно. Только завершилась грандиозная и кровавая битва за Сталинград. Все лежало в руинах. Однако дух созидания возвращался в город.
Об этом говорит контингент студентов, насчитывавший в 1943/44 учебном году, в педагогическом институте 254 человек и в учительском институте - 171 человек. Среди них студентов-историков пединститута было 36 человек, учительского института - 48 человек.
Некомплект педагогических кадров вел, прежде всего, к недовыполнению учебного плана. Так, на историческом факультете педагогического института он был недовыполнен по «Истории древнего мира» на 40%, «Истории СССР» - на 22 %, «Истории средних веков» - на 78%, «Истории нового времени» - на 100 %, спецсеминары - на 100%. Вместе с тем курсы по «Методике преподавания истории» и «Конституции СССР» учебный план был перевыполнен более чем в 3 раза (24).
Однако в институте быстро восстанавливалась мирная жизнь. Преподаватели и студенты жадно тянулись к знаниям, стремились помочь в восстановлении Сталин-
града его защитникам. Так, профессор Н.А. Кожин прочитал жителям города лекцию о культуре средневековья, студентка 5 курса ИФ И. Кудрявова работала с 15 студентами в одном из госпиталей. Студенты литературного факультета провели два литературно-художественных вечера по роману М. Шолохова «Они сражались за Родину» и повести Б. Горбатова «Непокоренные».
В период оккупации юга России немецко-фашистские захватчики стремились ликвидировать национальную культуру местных народов, разрушили многие кинотеатры, школы, музеи, библиотеки. Так, в Нальчике была сожжена республиканская библиотека, насчитывавшая свыше 70 тыс. томов книг и журналов. Лучшие исторические ценности культуры и искусства национальных музеев вывозились в Германию.
В начале января 1943 г. Северная группа советских войск Закавказского фронта перешла в наступление. 4 января был освобожден Нальчик, 18 января - Черкесск, 21 января - Ставрополь, 29 января - Майкоп, 12 февраля - Краснодар, 14 февраля - Ростов-на-Дону (25).
В феврале 1943 г. завершилась Северо-Кавказская операция. Советские войска продвинулись на 200-600 км, нанесли тяжелое поражение группе армий «А». От оккупантов были освобождены Чечено-Ингушская, Северо-Осетинская, Кабардино-Балкарская АССР, Ставропольский край, часть Краснодарского края и Ростовской области.
Отступая под ударами советских войск, гитлеровцы подвергли разорению города и села региона. Ущерб, причиненный фашистскими захватчиками народному хозяйству, исчисляется десятками миллиардов рублей. Так, например, по Ставропольскому краю он составил 15 млрд. руб., по Ростовской области - 11, 4 млрд. руб., по Черкесской автономной области - 482, 5 млн. рублей (26).
Оккупанты взорвали учебные корпуса высших учебных заведений: Ростовского госуниверситета, Краснодарского, Пятигорского и Ставропольского пединститутов. Кроме того, были разграблены кабинеты,
лаборатории и геологический музей, вырублен ботанический сад (27).
Восстановительные работы и подготовка к возобновлению занятий в вузах юга России началось практически после освобождения региона. В РГУ подготовка к занятиям началась с ноября 1943 г. Под руководством доцента Ф.Н. Кучеровой восстанавливались аудитории, лаборатории, кабинеты. 6 декабря возобновились учебные занятия отдельных групп. Полностью же университет вернулся в Ростов 16 мая 1944 г. (28)
По воспоминаниям бывшего ректора университета С.Е. Белозерова, лекции проводились в основном в бывшем общежитии, где жили студенты и преподаватели. Зимой в не отапливаемых аудиториях преподаватели и студенты работали в пальто, шапках и перчатках. Вместо досок писали на стенах, закрашенных черной краской.
Государство периодически увеличивало помощь университету. В 1943 г. бюджет его составил 1, 5 млн. рублей, в 1944 г. - 4, 8 млн., в 1945 г. - уже 18 млн. рублей (29). Выделялись материалы для ведения восстановительных работ и строительства. Кроме того, наркоматы поставляли университету хозяйственное оборудование, материалы, одежду, обувь.
За пять неполных лет были введены в строй главный учебный корпус, здания физико-математического и химического факультетов, ботанический сад и биологические станции.
В РГУ были восстановлены 8 факультетов: механико-математический, физический, химический, геолого-географический, биолого-почвенный, юридический, филологический и исторический. К 1945 г. была восстановлена 31 кафедра. Число студентов в 1946 г. составило 1343 человек (30).
Возрождался Кубанский педагогический институт. Среди населения собрали мебель, 5000 томов научной и учебной литературы. Здание общежития по ул. Октябрьской 21 переоборудовали под учебный корпус, начались занятия в две смены. Заново были созданы кабинеты: русского языка и литературы, историко-краеведческий музей.
Приглашены 92 преподавателя из эвакуации и других городов.
План приема в КГПИ на 1 курс пединститута составлял: истфак - 30 человек, физмат - 60, естфак - 30, филфак - 60, ин-фак - 90 (по 30 человек на отделениях немецкого, английского и французского языков). Вместе со студентами старших курсов контингент студентов в 1942-1943 учебном году насчитывал 1145 человек (31). Одновременно восстанавливался и учительский институт.
Вскоре после освобождения г. Ставрополя был восстановлен учебный корпус пединститута, оборудованы аудитории и лаборатории. На 15 мая 1943 г. на 4 факультетах СГПИ обучалось 452 человека, на четырех отделениях учительского института -282 человека. По рекомендации Наркомпро-са РСФСР Пермский университет и Тамбовский пединститут передали Ставропольскому госпединституту безвозмездно 20 тыс. томов учебной и монографической литературы (32).
Одновременно с восстановлением прежних факультетов в СГПИ создавались новые. 11 июля 1944 г. директор Ставропольского педагогического института профессор А.В. Козырев подписал приказ: «В связи с организацией в составе пединститута исторического факультета, по представлению зав. кафедрой марксизма-ленинизма Г.П. Булатова, выделить исторические дисциплины в самостоятельную кафедру истории, заведование которой вплоть до окончательного ее укомплектования возложить на члена кафедры основ марксизма-ленинизма А.С. Звенигородского» (33). Он же стал и первым деканом факультета. На первый курс было зачислено 24 человека. Значительная часть среди них составляли фронтовики, уволенные в запас по ранению: А.В. Авксентьев, Е.А. Трегубов и др.
18 сентября 1944 г. на факультете начались занятия. Первыми преподавателями исторического факультета стали доцент А.М. Малилин, старшие преподаватели А. С. Звенигородский, Н.И. Стащук, Р. А. Зеленский и другие. Малинин был известный специалист по истории Рима (34), после вой-
ны он возглавил кафедру всеобщей истории. Стащук первым из исследователей начал изучать проблемы колонизации Ставропольской губернии (35).
В период войны исторический факультет существовал также в Пятигорском педагогическом институте. В 1948 г. его закончил С. А. Чекменев - видный ученый по аграрной истории степного Предкавказья, который более 20 лет возглавлял этот институт. Выпускником ПГПИ является и другой крупный историк - В. А. Кузнецов - специалист по истории алан.
Однако в ряде регионов Северного Кавказа восстановление исторического образования было прервано из-за принудительного выселения народов. На основе приказов сталинского режима в 19411944 гг. подверглись депортации в восточные районы СССР балкарцы, ингуши, чеченцы, карачаевцы и калмыки (36).
В связи с выселением выше названных народов Северного Кавказа были закрыты их учебные заведения, а некоторые вузы были преобразованы. Так, Кабардино-Балкарский педагогический институт был реформирован в Кабардинский педагогический институт. Как свидетельствует отчет института за 1943-1944 учебный год на 15 октября 1943 г. в нем обучалось 486 человек. За год выбыло 142 человека, в том числе 32 балкарца (в связи с выселением), 17 - в связи с реэвакуацией и призывом в РККА, 4 -призваны в армию, 26 человек - в связи с непосещением занятий (37).
Таким образом, несмотря на потери и тяготы, разрушительные последствия войны на юге России (как и в целом по стране) были сохранены основные учебные заведения. Удалось в основном выполнить задачи по подготовке историков для средних школ.
Высшая школа юга России в годы войны развивалась в специфических условиях военного времени. Перед вузами ставились очень важные задачи, не только образовательные, но и способствующие укреплению обороноспособности страны, военному обучению молодежи, воспитанию советского патриотизма.
Благодаря самоотверженному труду преподавателей и студентов были восстановлены вузы юга России, которые после войны стали образовательными, научными и культурными центрами своих регионов. Здесь готовились новые поколения высококвалифицированных педагогов и научных работников, систематически велась научно-исследовательская и культурно-просветительская работа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Очерки истории Ставропольского педагогического института. - Ставрополь, 1991. -С. 24.
2. Последний штурм. Воспоминания М.П. Заи-кина от 20 января 2004 г. //Архив автора.
3. Там же.
4. Там же.
5. Белозеров С.Е. Очерки истории Ростовского университета. - Ростов-на-Дону, 1959. -С. 183.
6. Покровский Н.И. Мюридизм // Ученые записки исторического факультета РГПИ. - Ростов-на-Дону, 1941. - Т.1.
7. Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. - Орджоникидзе, 1940.
8. См. Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. - М, 1965.
9. Бушуев С. К. Революционное движение в Чечено-Ингушетии в 1905-1907 гг. - Грозный, 1941.
10. Дрогалина М. Революция 1905-1907 гг. на Ставрополье. - Ставрополь, 1955.
11. См. Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. - М., 1945.
12. Акритас П. Работа кафедры истории СССР в Пятигорском государственном педагогическом институте // Исторический журнал. -1944. - №5-6. - С. 94-95.
13. ГАРО. Ф.Р-46. ОП.10. Д. 78. Л. 1.
14. Ростовский государственный университет (1915-1989). - Ростов-на-Дону. 1990. - С. 27.
15. ГАРО. Ф.Р-46. ОП.10. Д. 78. Л.4.
16. Кубанский университет. Материалы по изучению истории вуза. - Краснодар, 1982. -С. 16.
17. Очерки истории Ставропольского педагогического института. - С. 42-43.
18. См.: Адухов М.Д. Становление и развитие советского образования в Дагестане (вторая половинаXIX-ХХвв.): Автореф. дис... д-ра ист. наук. - Ставрополь, 2004. - С. 53.
19. ГАРФ. Ф.2306. ОП. 70. Д.4488. Л.60 об.
20. Там же. - С. 54.
21. там же. - С. 47.
22. Там же. ЛЛ. 4-5.
23. ГАРФ. Ф. 2306. ОП. 70. Д. 497. Л.54.
24. Там же. Л.57 об.
25. См.: Януш С. В. Банкротство немецко-фашистской стратегии на Кавказе. Автореф. дис... канд. ист. наук. - Ставрополь, 1998.
26. Битва за Кавказ: Документы и материалы. - Ставрополь, 2003. - С. 428-434, 443.
27. Очерки истории Ставропольского педагогического института. - С. 28.
28. Ростовский государственный университет (1915-1989). - С. 28.
29. Там же.
30. Белозеров Е.С. Указ. соч. - С. 15.
31. Кубанский университет: Материалы по изучению истории в вузе. - С. 17.
32. Очерки истории Ставропольского педагогического института. - С. 30-33.
33. Там же.
34. Цит по: Там же. - С. 33.
35. См.: Стащук Н.И.Заселение Ставрополья в конце XVIII и первой половине XIX вв. // Материалы по изучению Ставропольского края. -Ставрополь, 1952. Вып. 4.
36. См.: Национальные репрессии в СССР. В 3-х т. Т.1. - М, 1993.
37. ГАРФ. Ф. 2306. Оп. 70 Д.4497. Л.62 об.
Об авторе
Ушмаева Ксения Алексеевна, кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории России СГУ, автор 15 публикаций об историческом образовании в России.
