CC BY
44
ФИЛОСОФИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2015. № 1. С. 90-91.
УДК 111.83+165.43
В.М. Шкарупа
ИСТИНА И МЕЗОРЕАЛЬНОСТЬ:
ПЕРВОЕ ПРИБЛИЖЕНИЕ
Предпринимается попытка, опираясь на концепцию мезореальности, выяснить, что означает распространенное определение истины через понятие соответствия в различных гносеологических вариантах этого определения. Утверждается, что в действительности соответствие означает не что иное, как логическое соответствие между суждением, относящимся к языковой реальности, и суждением, относящимся к мезореальности.
Ключевые слова: истина, реальность, мезореальность, существование, вещь.
Что есть истина? - вопрос, волновавший и волнующий до сих пор человека, несмотря на все перипетии и пертурбации, сопровождавшие рефлексию этого понятия на протяжении всей философской истории, начиная с древнегреческой алетейи. «Истина, - вдохновенно писал Гегель в своей «Науке логики», - есть великое слово и еще более великое дело. Если дух и душа человека еще здоровы, то у него при звуках этого слова должна выше вздыматься грудь» [1].
Исторически теории истины, как бы разнообразны они ни были, так или иначе или явно или неявно содержат в своем определении ключевое слово «соответствие» [2]. Но что такое «соответствие», когда мы определяем истину как соответствие (лат. adae-quatio) своему предмету?
Дефиницию истины, согласно которой она есть «соответствие знания своему предмету», Кант относит к числу номинальных, т. е. являющихся по существу определением лишь на словах. Для экспликации этого понятия, понятия соответствия, воспользуемся концепцией мезореальности1.
В онтологическом аспекте, если предмет берется как «вещь в себе», тогда все остается открытым, ибо предмет, по Канту, дан нам всегда как явление, вещь для нас. Структурное знание и его предмет в таком случае оказываются несопоставимыми (несоизмеримыми).
В гносеологическом аспекте мезореальность и истина оказываются однопорядковыми понятиями. Однако это отнюдь не означает, что мезо-реальность может выступать в качестве некой волшебной палочки, взмах которой чудесным образом приоткрывает перед нами завесу, скрывавшую до сих пор от нас недоступную истину (приподнимает запретноманящий подол Изиды). Вообще говоря, истина и не может явиться перед нами, ибо это скорее метафорическое выражение. Строго говоря, нам являются лишь предметы, является внешний мир, и способ этого явления (схватывания сознанием) призван охарактеризовать такие категории, как «истина» и «ложь». Категория мезореальности в этом контексте призвана наделить (эксплицировать) гносеологическую категорию истины также онтологическим статусом.
Устанавливая соответствие между высказыванием о некотором объекте и самим этим объектом как истину данного высказывания, мы не должны требовать буквального совпадения этих сущностей, и тогда проблема будет заключаться не в том, чтобы тщетно отыскивать несуществующий (абсолютный) критерий истинности (совпадения), а в том, чтобы эксплицировать логическую структуру высказывания и тех сопровождающих его оборотов, которые призваны продемонстрировать его истинность (или, наоборот, ложность). По существу, мы устанавливаем соответствие между высказываниями двух типов, один из которых фиксирует
© В.М. Шкарупа, 2015
Истина и мезореальность: первое приближение
91
наше знание (субъектно-гносеологический тип высказывания), а другой выражает причастность к объекту высказывания (т. е. к предмету нашего знания)2 (объектно-
онтологический тип высказывания).
Когда мы говорим: «вот это стул, на нем сидят», само высказывание характеризует не сам реальный стул, а стул в нашей голове, который, конечно, как-то связан с реальным стулом, но связь эта выявляется уже не «парой фокуснических фраз» (Ф. Энгельс), а нашим практическим действием, осуществляемым в согласии с нашим представлением о высказывании и его соответствии предмету высказывания. Стул как предмет нашего знания совпадает со стулом как предметом мезореальности в том случае, когда мы успешно осуществили наше высказанное намерение и физически сели на физический (реальный) стул. Этот реальный стул по-прежнему остается неуловимым для нас, кантовской вещью в себе - в том смысле, что адекватность вновь от нас ускользнула, и мы вынуждены повторять процедуру соответствия вновь и вновь, и так до бесконечности. Лишь в бесконечном количестве шагов по установлению истинности нашего знания практика осуществляется как конечный и непререкаемый критерий истины.
И напоследок. Если дозволено будет провести теологически-конфессиональную аналогию, то можно было бы заметить, что мезореальность в философских спорах о реальности выступает тем истинным судьей о реальном положении дел, каковым в споре религиозных конфессий об истинности их и только их веры может выступать только атеист как самая незаинтересованная в тех или иных конкретных различиях, отличаемых одну конфессию от другой, сторона. Вообще говоря, концепция мезореальности предстает как неангажированная, неза-идеологизированная концепция истины3.
Отнесение истины непосредственно к предметной реальности, вещам самим по себе есть проявление наивного реализма, тогда как ее нужно отнести к прерогативе мезореальности, что и будет являться преодолением наивно-реалистического мировоззрения (например, такие категории, как «движение», «закон», «необходимость» и прочие категории и представления, подверг-
нувшиеся на протяжении всей интеллектуальной истории человечества самому отъявленному гипостазированию).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Данная концепция разрабатывается нами на протяжении более 20 лет; основополагающие работы были опубликованы в журнале «Вестник Омского университета» (см., например: [3-9]).
2 В свете концепции мезореальности можно предложить такое разведение концептов «предмет» и «объект»: предмет есть объект, помещенный в глоттореальность и выполняющий роль мезореальности (о глоттореальности см.: [10]).
3 Самым ярким примером идеологической узурпации истины, несомненно, выступает религиозная истина - не важно, какой секты или конфессии.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук : в 3 т. М. : Мысль, 1974. Т. 1. Наука логики. С. 108.
[2] Спиркин А. Г. Истина // Философский энциклопедический словарь. М. : Советская энциклопедия, 1983. С. 226-227.
[3] Шкарупа В. М. Мезореальность как онтологическое ядро субъективности // Вестн. Ом. унта. 1998. № 1. С. 44-47.
[4] Шкарупа В. М. Человек в междумирии: на пути к трансцендентным основаниям человеческой бытийственности // Вестн. Ом. ун-та. 2003. № 1. С. 44-47.
[5] Шкарупа В. М. По ту сторону сознания: на пути к основам неклассической теории сознания // Вестн. Ом. ун-та. 2003. № 3. С. 59-61.
[6] Шкарупа В. М. Мезоанализ сознания (к методологическим основаниям теоретического постижения сущности человеческой субъективности) // Вестн. Ом. ун-та. 2004. № 2. С. 37-40.
[7] Шкарупа В. М. Сознание как мезореальность // Вестн. Ом. ун-та. 2005. № 1. С. 42-45.
[8] Шкарупа В. М. Первоначальные элементы ме-зоструктурного анализа сознания // Вестн. Ом. ун-та. 2010. № 3. С. 29-30.
[9] Шкарупа В. М. Мезореальность, зарождение аналитической философии и проблема достоверности существования внешней реальности // Вестн. Ом. ун-та. 2014. № 1. С. 36-37.
[10] Шкарупа В. М. Мезо- и глоттореальность в структуре опосредствования человека и мира // Язык. Человек. Картина мира : лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка). Омск, 2000. Ч. 1. С.187-195.
